В результате такого акта общения с прошлым и его перевода в настоящее обнаруживается невозможность точного воспроизведения фактов, неизбежны дефекты, фальшивки, выдумки и искажения истины, привнесенные памятью, то ли смешивающей и путающей действительные воспоминания, то ли сочиняющей их заново. Метафоры, которыми мы пользуемся, говоря о воспоминаниях, предполагают движение путешествие сквозь дебри прошлого. Память — это текучий поток, заново отвердевающий в том, что когда-то существовало».
Первоначально намеченное на сентябрь 1999 года, затем перенесенное на конец сентября 2000 года, действо, воссоздающее в лицах события в Джонстауне, должно состояться под эгидой Института современного искусства в Лондоне на огороженной площадке общественного парка. Здесь будет заново построен павильон, эстрада и трон Джима Джонса, а также и прочие ключевые аксессуары, как то: оцинкованная ванна, полная пурпурного виноградного сока, деревянная галерея, столы и т. д.
ПЛАН БЕЛЫХ НОЧЕЙ
Последующий текст излагает план представления, воссоздающего давние события в сегодняшние дни при участии сотен добровольцев. Центральная часть этого мероприятия это реконструкция последних двух с половиной часов существования религиозной секты Народного Храма.
18 ноября 1978 года в Джонстауне община Народного Храма численностью более 900 человек во главе с преподобным Джимом Джонсом совершила коллективное самоубийство, выпив отравленный виноградный сок, в который были добавлены транквилизаторы и цианид.
Целью представления является увековечивание памяти об этой трагедии воссозданием ее «в живую». Подразумевается и воссоздание контекста, в котором происходили эти события. Таким образом, как и в случае с другими группами, демонстрирующими «ожившую историю», это представление включает артистов, которые, «не выходя из роли», будут описывать обстановку и разъяснять заинтересованной публике все обстоятельства, сопровождавшие массовое самоубийство.
ВОССОЗДАНИЕ
Несмотря на то, что это грандиозное самоубийство является самым документированным событием такого рода в современной истории, оно ни разу не было представлено публике в виде цельного произведения или фильма. Следуя модели «ожившей истории», планируемое представление реконструирует эти события, сведет их воедино и предъявит их как предмет непосредственного переживания.
Действо примет форму представления, длящегося в течение двух с половиной часов и разыгрываемого 150–200 участниками. Постановка будет осуществлена дважды в течение дня. Повтор будет способствовать большей доходчивости и убедительности показа, поскольку мы знаем, что община Народного Храма, прежде чем совершить свое массовое самоубийство, много раз проводила его репетиции. Джим Джонс называл эти репетиции «Белыми Ночами».
Представление будет разыграно не на сцене, а на выделенном участке ограниченного размера, двигаться исполнители будут немного и только внутри этого участка. Ключевые предметы обстановки будут воссозданы в первоначальном виде: оцинкованные ванны, наполненные виноградным соком, деревянная галерея, в которой они стояли, и «трон» Джима Джонса. Участники будут одеты так же, как одевались сектанты Народного Храма — футболка, штаны, босые ноги или сандалии.
Представление будет сопровождаться демонстрацией информационных материалов: снимков, сделанных фотографами после трагедии, а также распечатками записей с магнитофонных пленок. Эти пленки зафиксировали монологи и диалоги между Джонсом и его сторонниками, в которых те размышляют о благотворных и революционных последствиях их гибели. Кульминацией постановки будет финальная сцена смерти все участники представления изобразят самоубийство и останутся без движения в течение сорока минут.
ДЕМОНСТРАЦИЯ «ОЖИВШЕЙ ИСТОРИИ»
Центральный эпизод воссоздания «Белых Ночей» это показ последних часов сектантов Народного Храма. Кроме того, публике будет предоставлена возможность пообщаться с исполнителями, расспросить их и познакомиться с подробностями жизни общины. Следуя своей роли, участники представления покажут серию событий, которые способствовали трагедии в Джонстауне, продемонстрируют фон, на котором протекала деятельность Народного Храма, и расскажут о повседневной жизни общины от пищи, которой они питались, до условий существования в гайанских джунглях.
Демонстрация «ожившей истории» будут стержнем воспроизведения «Белых Ночей». Показывая публике столкновения внутри общины и проблемы отношений с внешним миром, она будут способствовать лучшему пониманию пресловутых 914 самоубийств. Это изображение будет дополнено лекцией, которую прочтет один из участников показа, посвященной изложению и интерпретации теологии Народного Храма и событий, которые привели к трагическому исходу.
ЦЕЛЬ И ОБЩАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Представление ставит себе целью реконструировать и донести до публики подлинную суть мировоззрения сектантов, которое было искажено популярным истолкованием этого учения, как дьявольского, вредного и бесчеловечного. Таким образом, с помощью метода воспроизведения достигается очень важный результат — люди знакомятся с истинным характером общины Народного Храма, сообщества личностей с гуманным и независимым образом мышления (интерпретация в подобном духе хорошо согласуется с разными более или менее сенсационными материалами, посвященными этим событиям).
События в Джонстауне были трагедией. Я надеюсь, что воссоздание этих событий в прямом показе отразит и этот трагизм, и долю соучастия общества в совершившейся катастрофе. Можно считать, что люди общины Народного Храма заблуждались, но делали это искренне и сознательно.
ОТЧЕТ, НАЙДЕННЫЙ В ДЖОНСТАУНЕ ПОСЛЕ МАССОВЫХ СМЕРТЕЙ
Медицинская служба Народного Храма
P.O.BOX 893 Georgetown, Guyana
Лоуренс Э. Шат, доктор медицины.
Шарон Р. Кобб, дипломированная медсестра.
Джойс А. Паркс, дипломированная медсестра.
Дэйл Паркс
Каждому, кто найдет эти заметки: Соберите все магнитофонные ленты, все записи, все документы. Историю нашего движения, нашей деятельности нужно будет изучать снова и снова. Она должна быть понята во всей своей невероятной важности. Насколько это важно, невозможно выразить словами. Мы отдали свою жизнь ради этого великого дела. Мы горды, что у нас есть, за что умирать. Мы не боимся смерти. Мы надеемся, что мир еще придет к идеалам братства, справедливости и равенства, которыми жил Джим Джонс и ради которых он умер. Мы все добровольно выбрали смерть за эти идеалы. Мы знаем, что будем неверно поняты и не сможем это предотвратить. Но Джим Джонс и наше движение, по-видимому, родились слишком рано. Мир был еще не готов позволить нам выжить.
Мне жаль, что я не могу достаточно красноречиво написать эту предсмертную записку. Мы приняли решение, но нас огорчает, что мы не можем все как следует объяснить. Наша жизнь кончается. Пусть мир найдет путь к новому перерождению в справедливое общество. Если окажется, что наши жизни и жизнь Джима Джонса способствовали осуществлению этих чаяний, значит, мы жили не напрасно.
Джим Джонс не отдавал никаких приказов об убийствах, мы уходим из жизни добровольно. Это решение было принято многими из нас, учитывая, что мы слишком часто сталкивались с попытками подорвать наше движение. Нас преследовали, и это не оставляло нам иного выбора — мы решились скорее пожертвовать жизнью, чем видеть, как гибнет наше дело. Мы горды своим выбором.
Пожалуйста, попытайтесь нас понять. Посмотрите на все. Посмотрите на все наше движение в целом. Посмотрите на Джонстаун, попытайтесь понять, что мы пытались осуществить. Это было движение к жизни, к новым вершинам человеческого духа, сломленное капитализмом, системой эксплуатации и социальной несправедливости. Окиньте все это взглядом и учтите — мы существовали практически в осадном положении. Мы не хотели такого конца — мы хотели жить, сиять, приносить свет миру, который так жаждет хоть капли любви. Тем, кто остается, нашим любимым, многие из которых этого не поймут, тем, кто никогда не знал этой истины, мы говорим: не печальтесь. Мы благодарны за эту возможность принести свидетельство — пусть даже такое горькое свидетельство — история нас для этого предназначила, несмотря на наше желание позабыть о себе. Мы действовали наперекор истории. Но в этот час, когда нас преследуют демоны несчастья, случайные хитросплетения обстоятельств, ошибки и заблуждения, которых мы не хотели, которые не входили в наши намерения, мы сохраняем спокойствие.
Я надеюсь, что кто-нибудь изложит письменно всю нашу историю. Это не предсмертная записка для прессы. Это нечто большее. Мы чувствуем близость с миллионами других людей в мире, мы представляем собой новый образец. Образец любящих друг друга людей, и мы не хотим попасть обратно в плен обществу. И мы спешим засвидетельствовать это.
Мы не хотели, чтобы все так получилось. Райан пробыл здесь целый день, и все шло хорошо. Позднее какой-то человек пытался напасть на него, но неудачно. В то же время несколько человек пошли в джунгли, чтобы настигнуть Райана, ребят и тех, кто остался с ними. Они сделали это и убили нескольких. У нас просто не было выбора. Нас бы, наверное, взяли. Мы должны быть все заодно, мы хотим жить, как Народный Храм, или не жить вообще. Мы сделали выбор. Это конец.
Объятия, поцелуи и слёзы, молчание и радость, все вместе, пока все идут длинной вереницей. Ласковые прикосновения, слова, произнесенные шепотом, когда эта очередь молча проходит мимо. Решимость, уверенность в цели. Гордый народ. Только вчера вечером их голоса сливались в торжествующем хоре, подтверждая свою веру, и вот сегодня, еще одно подтверждение, хотя и другого рода, та же самая победа человеческого духа в еще большем масштабе.
Крошечный котенок сидит рядом и смотрит на меня. Собака лает. Птицы собрались на проводах. Пусть же будет рассказана вся история Народного Храма. Пусть все покровы с нее будут сняты. Это зрелище — ужасная победа, как горько от того, что мы не осуществили, не сумели осуществить то, чего хотели, как горько, что Джим Джонс раздавлен миром, который не им устроен. Какая великая победа.
Если никто не понимает нас, это не имеет значения — я готов умереть. Тьма опускается над Джонстауном в этот последний день его существования на земле.
Сондра Ландон
ИГРА В УБИЙСТВО
Общество втайне жаждет преступлений, нуждается в преступлениях и определенно получает некоторое удовлетворение от того, что с этой проблемой не удается справиться! Ритуал преступления и наказания это часть нашей жизни. Нам нужны преступления, чтобы ими восхищаться, косвенно (через других) наслаждаться ими, обсуждать их, размышлять над ними и публично оплакивать их. Нам нужны преступники, чтобы мы могли отождествлять себя с ними, тайно завидовать им и как следует их наказывать. Они нарушают для нас запреты, которые мы сами хотели бы нарушить, и, как козлы отпущения в старину, они несут на себе бремя нашей вины и наказания, которое мы на них переложили.
Карл Меннингер
Убийство в изобилии снабжает нас тем видом кайфа, который Ричард Рамирес называет «получать удовольствие от насилия». Быстрая кульминация помогает снять скуку и напряжение. Уж коли человеческая трагедия принимает форму поучительной и развлекательной программы в эфире, может быть, нам последовать призыву крайне популярного журнала «Убийство может быть забавным» и поиграть в убийство гостей на следующей вечеринке. После чего, понятно, включить вечерние новости и увидеть ухмылку очередного великого кровопускателя, говорящего: «Я прямо-таки прирожденный убийца!».
Это уже не просто убийство, это Игра в Убийство.
Почему же наша культура окружает романтическим ореолом Игру в Убийство? Что это — ответ на психологическое давление, созданное многократно возросшим числом убийств и потерей контроля? Или это реакция деморализованных людей на угнетение и коррупцию, этакий способ стать по-настоящему сильным, не выходя из комнаты, и бросить вызов властям?
Или Игра с Убийством это просто попустительство собственным желаниям? Токсические вещества действуют на тело, а отравленная культура — на мысли и психику, вызывая приступы эйфории и маниакальной ярости.
В свое время отвязным ребятам для того, чтобы послать общество куда подальше и как следует оттянуться, хватало хорошей дозы рока, наркотиков и алкоголя. Последующие волны недовольных шли все дальше и дальше, и теперь, в конце концов, обнаружили, что только современные серийные убийцы действительно задевают их за живое.
Буйное поведение на сцене отражает то, что Дон ДеЛилло называет «способ общения, на который обращают винмание». Наш фактор враждебности увеличился, хард-рок превратился в дэт-и блэк-метал. И то, что нашло отражение в крайних направлениях, теперь находится где-то посередине — теперь каждый может испытать то самое знакомое забойное ощущение. Убийство как «разрешение проблемы» достигает своего пошлого апофеоза на кабельном телевидении Великой Американской Державы с Дикси Чиксом, изображающим наглядно, на пальцах — как и почему «Эрл должен умереть». Хихикающий и корчащийся от смеха, когда связанный труп Эрла подпрыгивая, валится в канаву перед камерой, телеобраз очищенного до блеска красавчика Дикси заставляет чувствовать, что это совершенно по-американски — убивать.
В мистике преступления, собственно говоря, нет ничего нового. Это все часть давней сценической традиции: Шекспир запросто забрасывал сцену трупами и ни одна греческая трагедия не обходилась без смертельной битвы, истреблявшей половину наличного состава. Современный серийный убийца исполняет ту же самую роль, что и мрачноватые народные герои Робин Гуд, Ланцелот, Уайат Эрп, Джесси Джеймс. Вождь викингов Эрик Красный был так прозван вовсе не из-за цвета своих волос.
В Ветхом Завете перед нами разворачивается кровавая панорама, заставляющая радоваться, что сейчас ты в безопасности. Из нее мы узнаем, как массовые убийцы набирали все больше и больше очков, а древние народы прославляли их, скандируя: «Саул побил тысячи, а Давид — тьмы». Саул был обуян яростной страстью к убийству и завидовал вдохновленному богами псалмопевцу с лирой. Давид же, в свою очередь, стал самым безжалостным массовым убийцей и этим завоевал сердца кровожадных почитателей Саула.
Преклонение перед кровожадностью, хотя на него сегодня смотрят косо и стараются не замечать, по-прежнему живо и в наши дни, пусть на глубоком, подсознательном уровне. Сами серийные убийцы, по-видимому, часто захвачены идеей о том, что убивать — это почетно. Убийца, который застрелил своего отца и заколол еще пятерых, сказал мне, что он чувствует себя пришельцем из другой эпохи, эпохи, когда ему бы льстили и поклонялись. Дэн-ни Роллинг часто отзывается о себе, как о своего рода Джесси Джеймсе, и излагает нам «легенды о мужчинах, храбрых, как львы, и прекрасных девушках, похитивших их сердца… о волшебных, более простых временах, когда можно было завоевать благосклонность Прекрасной Дамы, владея обоюдоострой секирой и храбро сражаясь с врагами… славное то было время для настоящего мужчины».
Испытываем ли мы реакцию самоотторжения к наступающей на нас эстетике безобразного? Наши мысли и во сне и наяву полны борьбы и дурных предчувствий, а актеры извергают бесконечную массу ярости, страха, омерзения и насилия. Как пел Леонард Коэн: «Я видел будущее, и это — убийство».
В сущности, сами себе не отдавая в том отчета, убийцы — это художники, на свой лад выражающие глубинные сейсмические сдвиги. Как иначе могут они расшифровать тайные послания, закодированные в крови? Сам убийца, возможно, и не усматривает в своих поступках никакого космического смысла. Он может считать, что просто выполняет свою частную задачу. Но поскольку эти психодрамы могут лишить нас жизни, это уже наше дело — их истолковывать. Если мы отвернемся от кровавых пятен на стенах, они не исчезнут. И чем более человек невежествен, тем большую силу обретут в нем такие идеи.
Наш мозг — это магический театр, где голографически разыгрывается то, что мы воспринимаем как реальность. Коль скоро мы усваиваем то, что убийца мог бы сказать или сделать, мы вызываем его к жизни в нашем внутреннем мире. Благодаря масс-медиа, посвятившим себя наглядному выражению представлений, затребованных нами самими, у всех нас есть, по крайней мере, один фантасмагорический Мэнсон, выплясывающий в темном углу нашего разума, исступленно выкрикивая бессвязные заклинания.
Если Мэнсону в нашем мозгу случится когда-нибудь прорваться к жизни в нашем Театре Реальности… то кому-то не поздоровится.
Но, конечно, мы не хотели бы, чтобы так получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Первоначально намеченное на сентябрь 1999 года, затем перенесенное на конец сентября 2000 года, действо, воссоздающее в лицах события в Джонстауне, должно состояться под эгидой Института современного искусства в Лондоне на огороженной площадке общественного парка. Здесь будет заново построен павильон, эстрада и трон Джима Джонса, а также и прочие ключевые аксессуары, как то: оцинкованная ванна, полная пурпурного виноградного сока, деревянная галерея, столы и т. д.
ПЛАН БЕЛЫХ НОЧЕЙ
Последующий текст излагает план представления, воссоздающего давние события в сегодняшние дни при участии сотен добровольцев. Центральная часть этого мероприятия это реконструкция последних двух с половиной часов существования религиозной секты Народного Храма.
18 ноября 1978 года в Джонстауне община Народного Храма численностью более 900 человек во главе с преподобным Джимом Джонсом совершила коллективное самоубийство, выпив отравленный виноградный сок, в который были добавлены транквилизаторы и цианид.
Целью представления является увековечивание памяти об этой трагедии воссозданием ее «в живую». Подразумевается и воссоздание контекста, в котором происходили эти события. Таким образом, как и в случае с другими группами, демонстрирующими «ожившую историю», это представление включает артистов, которые, «не выходя из роли», будут описывать обстановку и разъяснять заинтересованной публике все обстоятельства, сопровождавшие массовое самоубийство.
ВОССОЗДАНИЕ
Несмотря на то, что это грандиозное самоубийство является самым документированным событием такого рода в современной истории, оно ни разу не было представлено публике в виде цельного произведения или фильма. Следуя модели «ожившей истории», планируемое представление реконструирует эти события, сведет их воедино и предъявит их как предмет непосредственного переживания.
Действо примет форму представления, длящегося в течение двух с половиной часов и разыгрываемого 150–200 участниками. Постановка будет осуществлена дважды в течение дня. Повтор будет способствовать большей доходчивости и убедительности показа, поскольку мы знаем, что община Народного Храма, прежде чем совершить свое массовое самоубийство, много раз проводила его репетиции. Джим Джонс называл эти репетиции «Белыми Ночами».
Представление будет разыграно не на сцене, а на выделенном участке ограниченного размера, двигаться исполнители будут немного и только внутри этого участка. Ключевые предметы обстановки будут воссозданы в первоначальном виде: оцинкованные ванны, наполненные виноградным соком, деревянная галерея, в которой они стояли, и «трон» Джима Джонса. Участники будут одеты так же, как одевались сектанты Народного Храма — футболка, штаны, босые ноги или сандалии.
Представление будет сопровождаться демонстрацией информационных материалов: снимков, сделанных фотографами после трагедии, а также распечатками записей с магнитофонных пленок. Эти пленки зафиксировали монологи и диалоги между Джонсом и его сторонниками, в которых те размышляют о благотворных и революционных последствиях их гибели. Кульминацией постановки будет финальная сцена смерти все участники представления изобразят самоубийство и останутся без движения в течение сорока минут.
ДЕМОНСТРАЦИЯ «ОЖИВШЕЙ ИСТОРИИ»
Центральный эпизод воссоздания «Белых Ночей» это показ последних часов сектантов Народного Храма. Кроме того, публике будет предоставлена возможность пообщаться с исполнителями, расспросить их и познакомиться с подробностями жизни общины. Следуя своей роли, участники представления покажут серию событий, которые способствовали трагедии в Джонстауне, продемонстрируют фон, на котором протекала деятельность Народного Храма, и расскажут о повседневной жизни общины от пищи, которой они питались, до условий существования в гайанских джунглях.
Демонстрация «ожившей истории» будут стержнем воспроизведения «Белых Ночей». Показывая публике столкновения внутри общины и проблемы отношений с внешним миром, она будут способствовать лучшему пониманию пресловутых 914 самоубийств. Это изображение будет дополнено лекцией, которую прочтет один из участников показа, посвященной изложению и интерпретации теологии Народного Храма и событий, которые привели к трагическому исходу.
ЦЕЛЬ И ОБЩАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ
Представление ставит себе целью реконструировать и донести до публики подлинную суть мировоззрения сектантов, которое было искажено популярным истолкованием этого учения, как дьявольского, вредного и бесчеловечного. Таким образом, с помощью метода воспроизведения достигается очень важный результат — люди знакомятся с истинным характером общины Народного Храма, сообщества личностей с гуманным и независимым образом мышления (интерпретация в подобном духе хорошо согласуется с разными более или менее сенсационными материалами, посвященными этим событиям).
События в Джонстауне были трагедией. Я надеюсь, что воссоздание этих событий в прямом показе отразит и этот трагизм, и долю соучастия общества в совершившейся катастрофе. Можно считать, что люди общины Народного Храма заблуждались, но делали это искренне и сознательно.
ОТЧЕТ, НАЙДЕННЫЙ В ДЖОНСТАУНЕ ПОСЛЕ МАССОВЫХ СМЕРТЕЙ
Медицинская служба Народного Храма
P.O.BOX 893 Georgetown, Guyana
Лоуренс Э. Шат, доктор медицины.
Шарон Р. Кобб, дипломированная медсестра.
Джойс А. Паркс, дипломированная медсестра.
Дэйл Паркс
Каждому, кто найдет эти заметки: Соберите все магнитофонные ленты, все записи, все документы. Историю нашего движения, нашей деятельности нужно будет изучать снова и снова. Она должна быть понята во всей своей невероятной важности. Насколько это важно, невозможно выразить словами. Мы отдали свою жизнь ради этого великого дела. Мы горды, что у нас есть, за что умирать. Мы не боимся смерти. Мы надеемся, что мир еще придет к идеалам братства, справедливости и равенства, которыми жил Джим Джонс и ради которых он умер. Мы все добровольно выбрали смерть за эти идеалы. Мы знаем, что будем неверно поняты и не сможем это предотвратить. Но Джим Джонс и наше движение, по-видимому, родились слишком рано. Мир был еще не готов позволить нам выжить.
Мне жаль, что я не могу достаточно красноречиво написать эту предсмертную записку. Мы приняли решение, но нас огорчает, что мы не можем все как следует объяснить. Наша жизнь кончается. Пусть мир найдет путь к новому перерождению в справедливое общество. Если окажется, что наши жизни и жизнь Джима Джонса способствовали осуществлению этих чаяний, значит, мы жили не напрасно.
Джим Джонс не отдавал никаких приказов об убийствах, мы уходим из жизни добровольно. Это решение было принято многими из нас, учитывая, что мы слишком часто сталкивались с попытками подорвать наше движение. Нас преследовали, и это не оставляло нам иного выбора — мы решились скорее пожертвовать жизнью, чем видеть, как гибнет наше дело. Мы горды своим выбором.
Пожалуйста, попытайтесь нас понять. Посмотрите на все. Посмотрите на все наше движение в целом. Посмотрите на Джонстаун, попытайтесь понять, что мы пытались осуществить. Это было движение к жизни, к новым вершинам человеческого духа, сломленное капитализмом, системой эксплуатации и социальной несправедливости. Окиньте все это взглядом и учтите — мы существовали практически в осадном положении. Мы не хотели такого конца — мы хотели жить, сиять, приносить свет миру, который так жаждет хоть капли любви. Тем, кто остается, нашим любимым, многие из которых этого не поймут, тем, кто никогда не знал этой истины, мы говорим: не печальтесь. Мы благодарны за эту возможность принести свидетельство — пусть даже такое горькое свидетельство — история нас для этого предназначила, несмотря на наше желание позабыть о себе. Мы действовали наперекор истории. Но в этот час, когда нас преследуют демоны несчастья, случайные хитросплетения обстоятельств, ошибки и заблуждения, которых мы не хотели, которые не входили в наши намерения, мы сохраняем спокойствие.
Я надеюсь, что кто-нибудь изложит письменно всю нашу историю. Это не предсмертная записка для прессы. Это нечто большее. Мы чувствуем близость с миллионами других людей в мире, мы представляем собой новый образец. Образец любящих друг друга людей, и мы не хотим попасть обратно в плен обществу. И мы спешим засвидетельствовать это.
Мы не хотели, чтобы все так получилось. Райан пробыл здесь целый день, и все шло хорошо. Позднее какой-то человек пытался напасть на него, но неудачно. В то же время несколько человек пошли в джунгли, чтобы настигнуть Райана, ребят и тех, кто остался с ними. Они сделали это и убили нескольких. У нас просто не было выбора. Нас бы, наверное, взяли. Мы должны быть все заодно, мы хотим жить, как Народный Храм, или не жить вообще. Мы сделали выбор. Это конец.
Объятия, поцелуи и слёзы, молчание и радость, все вместе, пока все идут длинной вереницей. Ласковые прикосновения, слова, произнесенные шепотом, когда эта очередь молча проходит мимо. Решимость, уверенность в цели. Гордый народ. Только вчера вечером их голоса сливались в торжествующем хоре, подтверждая свою веру, и вот сегодня, еще одно подтверждение, хотя и другого рода, та же самая победа человеческого духа в еще большем масштабе.
Крошечный котенок сидит рядом и смотрит на меня. Собака лает. Птицы собрались на проводах. Пусть же будет рассказана вся история Народного Храма. Пусть все покровы с нее будут сняты. Это зрелище — ужасная победа, как горько от того, что мы не осуществили, не сумели осуществить то, чего хотели, как горько, что Джим Джонс раздавлен миром, который не им устроен. Какая великая победа.
Если никто не понимает нас, это не имеет значения — я готов умереть. Тьма опускается над Джонстауном в этот последний день его существования на земле.
Сондра Ландон
ИГРА В УБИЙСТВО
Общество втайне жаждет преступлений, нуждается в преступлениях и определенно получает некоторое удовлетворение от того, что с этой проблемой не удается справиться! Ритуал преступления и наказания это часть нашей жизни. Нам нужны преступления, чтобы ими восхищаться, косвенно (через других) наслаждаться ими, обсуждать их, размышлять над ними и публично оплакивать их. Нам нужны преступники, чтобы мы могли отождествлять себя с ними, тайно завидовать им и как следует их наказывать. Они нарушают для нас запреты, которые мы сами хотели бы нарушить, и, как козлы отпущения в старину, они несут на себе бремя нашей вины и наказания, которое мы на них переложили.
Карл Меннингер
Убийство в изобилии снабжает нас тем видом кайфа, который Ричард Рамирес называет «получать удовольствие от насилия». Быстрая кульминация помогает снять скуку и напряжение. Уж коли человеческая трагедия принимает форму поучительной и развлекательной программы в эфире, может быть, нам последовать призыву крайне популярного журнала «Убийство может быть забавным» и поиграть в убийство гостей на следующей вечеринке. После чего, понятно, включить вечерние новости и увидеть ухмылку очередного великого кровопускателя, говорящего: «Я прямо-таки прирожденный убийца!».
Это уже не просто убийство, это Игра в Убийство.
Почему же наша культура окружает романтическим ореолом Игру в Убийство? Что это — ответ на психологическое давление, созданное многократно возросшим числом убийств и потерей контроля? Или это реакция деморализованных людей на угнетение и коррупцию, этакий способ стать по-настоящему сильным, не выходя из комнаты, и бросить вызов властям?
Или Игра с Убийством это просто попустительство собственным желаниям? Токсические вещества действуют на тело, а отравленная культура — на мысли и психику, вызывая приступы эйфории и маниакальной ярости.
В свое время отвязным ребятам для того, чтобы послать общество куда подальше и как следует оттянуться, хватало хорошей дозы рока, наркотиков и алкоголя. Последующие волны недовольных шли все дальше и дальше, и теперь, в конце концов, обнаружили, что только современные серийные убийцы действительно задевают их за живое.
Буйное поведение на сцене отражает то, что Дон ДеЛилло называет «способ общения, на который обращают винмание». Наш фактор враждебности увеличился, хард-рок превратился в дэт-и блэк-метал. И то, что нашло отражение в крайних направлениях, теперь находится где-то посередине — теперь каждый может испытать то самое знакомое забойное ощущение. Убийство как «разрешение проблемы» достигает своего пошлого апофеоза на кабельном телевидении Великой Американской Державы с Дикси Чиксом, изображающим наглядно, на пальцах — как и почему «Эрл должен умереть». Хихикающий и корчащийся от смеха, когда связанный труп Эрла подпрыгивая, валится в канаву перед камерой, телеобраз очищенного до блеска красавчика Дикси заставляет чувствовать, что это совершенно по-американски — убивать.
В мистике преступления, собственно говоря, нет ничего нового. Это все часть давней сценической традиции: Шекспир запросто забрасывал сцену трупами и ни одна греческая трагедия не обходилась без смертельной битвы, истреблявшей половину наличного состава. Современный серийный убийца исполняет ту же самую роль, что и мрачноватые народные герои Робин Гуд, Ланцелот, Уайат Эрп, Джесси Джеймс. Вождь викингов Эрик Красный был так прозван вовсе не из-за цвета своих волос.
В Ветхом Завете перед нами разворачивается кровавая панорама, заставляющая радоваться, что сейчас ты в безопасности. Из нее мы узнаем, как массовые убийцы набирали все больше и больше очков, а древние народы прославляли их, скандируя: «Саул побил тысячи, а Давид — тьмы». Саул был обуян яростной страстью к убийству и завидовал вдохновленному богами псалмопевцу с лирой. Давид же, в свою очередь, стал самым безжалостным массовым убийцей и этим завоевал сердца кровожадных почитателей Саула.
Преклонение перед кровожадностью, хотя на него сегодня смотрят косо и стараются не замечать, по-прежнему живо и в наши дни, пусть на глубоком, подсознательном уровне. Сами серийные убийцы, по-видимому, часто захвачены идеей о том, что убивать — это почетно. Убийца, который застрелил своего отца и заколол еще пятерых, сказал мне, что он чувствует себя пришельцем из другой эпохи, эпохи, когда ему бы льстили и поклонялись. Дэн-ни Роллинг часто отзывается о себе, как о своего рода Джесси Джеймсе, и излагает нам «легенды о мужчинах, храбрых, как львы, и прекрасных девушках, похитивших их сердца… о волшебных, более простых временах, когда можно было завоевать благосклонность Прекрасной Дамы, владея обоюдоострой секирой и храбро сражаясь с врагами… славное то было время для настоящего мужчины».
Испытываем ли мы реакцию самоотторжения к наступающей на нас эстетике безобразного? Наши мысли и во сне и наяву полны борьбы и дурных предчувствий, а актеры извергают бесконечную массу ярости, страха, омерзения и насилия. Как пел Леонард Коэн: «Я видел будущее, и это — убийство».
В сущности, сами себе не отдавая в том отчета, убийцы — это художники, на свой лад выражающие глубинные сейсмические сдвиги. Как иначе могут они расшифровать тайные послания, закодированные в крови? Сам убийца, возможно, и не усматривает в своих поступках никакого космического смысла. Он может считать, что просто выполняет свою частную задачу. Но поскольку эти психодрамы могут лишить нас жизни, это уже наше дело — их истолковывать. Если мы отвернемся от кровавых пятен на стенах, они не исчезнут. И чем более человек невежествен, тем большую силу обретут в нем такие идеи.
Наш мозг — это магический театр, где голографически разыгрывается то, что мы воспринимаем как реальность. Коль скоро мы усваиваем то, что убийца мог бы сказать или сделать, мы вызываем его к жизни в нашем внутреннем мире. Благодаря масс-медиа, посвятившим себя наглядному выражению представлений, затребованных нами самими, у всех нас есть, по крайней мере, один фантасмагорический Мэнсон, выплясывающий в темном углу нашего разума, исступленно выкрикивая бессвязные заклинания.
Если Мэнсону в нашем мозгу случится когда-нибудь прорваться к жизни в нашем Театре Реальности… то кому-то не поздоровится.
Но, конечно, мы не хотели бы, чтобы так получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58