А до тех пор...
- Нет, Макс Бату, - ответил он. - Еще не все закончилось. Во всяком случае пока.
- Что в таком случае я должен делать? - маленькому толстяку монголу очень хотелось помочь. - Чем могу быть полезным? Что вам сейчас нужно?
Драгошани по-прежнему сидел, уставясь в землю. Чем может быть полезен Бату? Что нужно некроманту? Интересные вопросы!
Боль и разочарование исчезли. Время шло, а ему столько нужно сделать. Он пришел сюда затем, чтобы обрести новые силы перед лицом той угрозы, которую представляли Гарри Киф и весь британский отдел экстрасенсорики. И он должен это сделать! Секреты Тибора стали для него недоступными - они умерли и навсегда ушли вместе со старым вампиром. Но отступать нельзя. Ощущая безмерную усталость и слабость, он тем не менее был твердо уверен в том, что никаких серьезных повреждений не получил. Боль оцарапала его мозг и душу (если у него вообще есть душа), но эти порезы заживут. Нет, он пострадал не слишком сильно. Просто истощил силы.
Да, именно истощил. Существо внутри его жаждало... да, Драгошани прекрасно знал, чего жаждало. Он чувствовал руку Бату на своем плече и физически ощутил пульсацию крови в его венах. И тут взгляд Драгошани упал на изогнутый остро отточенный хирургический нож, которым он собирался перерезать горло овце. Он лежал возле его руки, и серебро ярко блестело на фоне черной земли. Что ж, так или иначе он все равно собирался сделать это. Все произойдет несколько раньше, только и всего.
- Мне нужны от тебя две вещи. Макс Бату, - сказал Драгошани и поднял взгляд.
Макс громко икнул, и челюсть его отвалилась. Глаза некроманта были такого же красного цвета, как у того демона, которого он только что убил. Монгол увидел их, успел увидеть, как вдруг в ночи что-то сверкнуло серебром, и... больше ничего.
Никогда...
Перерыв второй
- Я должен остановиться, - сказал Кайл, обращаясь к таинственному посетителю. Отложив в сторону карандаш, он стал массировать затекшую кисть. Стол был усеян кружевными стружками пяти карандашей, которые он успел исписать за это время. Это был уже шестой, и рука Кайла онемела от напряженного письма.
Перед ним лежала тонкая стопка бумаги, испрошенная снизу доверху записями и пометками. Когда он начал писать (когда это было? четыре с половиной, пять часов назад?), записи были очень подробными. Но уже через час они превратились в краткие заметки, сделанные неразборчивым почерком. Теперь даже Кайл с трудом мог бы разобрать свой почерк, а на листах бумаги оставались лишь краткие тезисы, даты, заголовки.
Позволив себе краткий отдых, чтобы дать передышку не только пальцам, но и голове, Кайл взглянул еще раз на заметки и покачал головой. Он инстинктивно верил, что все рассказанное ему - правда. Но при этом в рассказе присутствовала одна бросающаяся в глаза странность. Неясность, на которую он не мог не обратить внимание. Кайл нахмурился, посмотрел на маячившего по ту сторону стола призрака и, несколько раз моргнув, как бы желая четче увидеть его, мерцающий силуэт, сказал:
- Во всем этом есть кое-что, что я никак не могу понять. - Потом рассмеялся, смех его был почти что истерическим, и поправился:
- Я хочу сказать, что в действительности не понимаю очень многого, но до сих пор я по крайней мере верил всему, что вы говорили. А вот в это поверить едва ли возможно.
- Да? Во что именно? - отозвался призрак. Кайл кивнул и начал объяснять:
- Сегодня понедельник. Кремация сэра Кинана должна состояться завтра. Полиция до сих пор ничего не обнаружила, но было бы кощунственно оставлять его тело в таком состоянии.
- Конечно, - согласно кивнул призрак.
- Так вот, - продолжал Кайл, - дело в том, что мне известно достаточно многое из того что вы мне рассказали, а это заставляет меня поверить в правдивость всего остального. Вы рассказали мне о вещах, которые были известны только мне и сэру Кинану, но...
- Но?..
- Но ваш рассказ... - Кайл заговорил быстро и взволнованно, - ваш рассказ уже вышел за рамки сегодняшнего дня! Я следил за хронологией событий, и вы только что рассказали мне о том, что должно произойти в ближайшую среду, то есть через два дня. Если верить вашим словам, в настоящий момент Тибор Ференци еще жив и умрет не раньше ночи среды!
Минуту помолчав, призрак ответил:
- Да, я понимаю, вам должно показаться это странным. Но время - понятие относительное, Алек, равно как и пространство. В действительности они тесно связаны между собой. Скажу больше: вообще все относительно. Существует Великий Порядок вещей...
Кайл понял далеко не все. В данный момент он видел лишь то, что хотел видеть.
- Вы предвидите будущее? Так ясно? - Лицо его при этом выражало почтительное благоговение. - А я воображал, что обладаю могущественнейшим талантом! Но это же просто невероятно - уметь видеть будущее с такой ясно...
Он вдруг остановился и едва не задохнулся. В голову ему пришла еще более не правдоподобная, чем прежде (как будто это было возможно!), мысль.
Посетитель как будто прочел ее на лице Кайла. Так или иначе - он улыбнулся, и улыбка его при этом была столь же прозрачной, как дымок сигареты, она совсем не отражала света, проникавшего сквозь окно, но как бы пропускала его через себя.
- В чем дело, Алек? - спросил он.
- Где... где вы сейчас? - выдохнул Кайл. - Я хочу сказать, где вы сейчас находитесь, где ваше материальное “я”? Откуда вы говорите со мной? Точнее, когда вы говорите со мной?
- Время относительно, - по-прежнему улыбаясь, ответил призрак.
- Вы говорите со мной из будущего, не так ли? - Кайл тяжело дышал. Это был единственно возможный ответ на его вопрос.
- Вы будете мне очень полезны, - медленно кивнул головой гость. - Судя по всему, помимо дара предвидения вы обладаете блестящей интуицией, Алек Кайл. Или, быть может, оба эти дара неразрывны. А теперь продолжим?
Так и не придя в себя от изумления, Кайл прошептал:
- Думаю, вам лучше продолжить свой рассказ. Расскажите мне все, до конца...
Глава 15
Москва. Вечер пятницы. Квартира Драгошани на Пушкинской улице.
Уже темнело, когда Драгошани наконец-то добрался до своей квартиры и первым делом налил себе выпить. Весь обратный путь поезд тащился невероятно медленно, а отсутствие Бату делало путешествие долгим и утомительным. Да, во-первых, отсутствие Бату, а во-вторых, растущее возбуждение, ощущение того, что он вот-вот окажется в центре какого-то крупного конфликта. Время шло, а у Драгошани оставалось множество дел, сделать которые необходимо Несмотря на ужасную усталость, он не мог позволить себе отдыхать. Неясное предчувствие заставляло его двигаться не останавливаясь по избранному пути.
Выпив еще одну порцию, он почувствовал себя немного лучше, позвонил в особняк в Бронницах и убедился, что Боровиц все еще пребывает в трауре на своей даче в Жуковке. Он попросил позвать к телефону Игоря Влади, но ему ответили, что тот уже ушел домой. Тогда Драгошани позвонил на квартиру Влади и попросил разрешения приехать. Тот сразу же согласился встретиться.
Влади жил в отдельной служебной квартире недалеко от Драгошани, но Борис тем не менее поехал к нему на машине и через десять минут уже сидел в его крошечной гостиной, вертя в руках бокал с водкой.
Покончив со всеми обязательными в таких случаях приветствиями и формальностями, Влади наконец поинтересовался:
- Так в чем дело, Борис? Чем я могу быть вам полезным?
Теряясь в догадках, он с удивлением смотрел на темные очки Драгошани, на его мрачное серое лицо.
Как будто мысленно соглашаясь с чем-то, Драгошани кивнул и произнес:
- Мне кажется, вы ожидали моего прихода.
- Да, я предполагал, что мы можем встретиться, - осторожно ответил Влади.
Драгошани не собирался ходить вокруг да около. Если Влади не будет ясно и четко отвечать на вопросы, он его просто убьет. Вполне вероятно, ему в любом случае придется это сделать.
- Ну что ж, и вот я здесь, - сказал он. - Как все пойдет дальше?
Темноволосый, невысокого роста Влади казался вполне искренним и откровенным - во всяком случае, ему удалось создать такое впечатление.
- Что пойдет дальше? - невинно спросил он, удивленно поднял бровь.
- Послушайте, давайте не будем валять дурака, - ответил Драгошани. - Я почти уверен в том, что вам известна причина моего прихода. Вам за это платят - за умение заранее предвидеть события. Итак, я спрашиваю вас еще раз: как все пойдет дальше?
Влади, нахмурившись, откинулся назад.
- Вы имеете в виду Боровица?
- Для начала - да.
Лицо Влади приняло холодное, непроницаемое выражение.
- Он умрет, - бесстрастно ответил он. - Завтра около полудня. Сердечный приступ. Разве что... - Он замолчал и помрачнел.
- Разве что?..
- Сердечный приступ, - пожав плечами, повторил Влади.
Драгошани кивнул и вздохнул с облегчением.
- Да, - сказал он, - именно так все и произойдет. А что будет со мной... и с вами?
- Я не пытаюсь предсказывать собственное будущее, - ответил Влади. - Это, конечно, огромное искушение, однако слишком уж большое разочарование приходится испытывать, когда знаешь, что тебя ждет, но при этом не в силах что-либо изменить. И к тому же знание будущего пугает. Что касается вас... все несколько странно.
Тон, каким он это сказал, очень не понравился Драгошани. Он поставил стакан и подался вперед.
- Что именно странно? - спросил он. Ответ мог оказаться весьма важным.
Влади подлил еще водки в оба бокала.
- Для начала давайте проясним кое-что. Относительно вас и меня, - сказал он. - Я вам не соперник. У меня нет видов на руководство отделом экстрасенсорики. Никаких. Я знаю, что Боровиц вместе с вашей рассматривал и мою кандидатуру на этот пост. Но меня эта работа не интересует. Думаю, вам следует об этом знать.
- Вы хотите сказать, что отказываетесь от нее ради меня?
- Вы здесь не при чем, - покачал головой Влади. - Я просто не хочу занимать этот пост. И не завидую тому, кто его займет. Юрий Андропов не успокоится, пока не уничтожит нас, даже если ему придется потратить на это остаток жизни. Честно говоря, я вообще предпочел бы держаться от этого в стороне. Вам известно, что я дипломированный и опытный архитектор, Драгошани? Это действительно так. Предвидение будущего? Я бы с большим удовольствием рисовал в воображении проекты будущих прекрасных зданий.
- Зачем вы говорите это? - поинтересовался Драгошани. - Это не имеет никакого отношения к делу.
- Имеет. Это имеет прямое отношение к жизни. А я хочу жить. Видите ли, Драгошани, я уверен, что вы каким-то образом будете участвовать в смерти Боровица. В его “сердечном приступе”. Но если из борьбы с ним вы выйдете победителем - а это так и будет, - какие же шансы у меня? Я не храбрец, Драгошани, но и не глупец. Отдел экстрасенсорики - ваш...
Драгошани еще больше подался вперед. Сквозь темные стекла очков его глаза поблескивали красноватым светом.
- Но вы по долгу службы обязаны докладывать о подобных вещах Боровицу, Игорь, - скрипучим голосом произнес он. - А тем более о вещах столь важных. Вы хотите сказать, что ничего не рассказали ему? Или он уже знает, что я... буду иметь к этому отношение?
Влади поежился и выпрямился. На минуту ему показалось, что Драгошани гипнотизирует его своим почти змеиным взглядом. Или волчьим? Во всяком случае в его взгляде было нечто нечеловеческое.
- Я и сам не знаю, зачем я оправдываюсь перед вами, - наконец сказал он. - Ведь возможно, старый хитрец сам послал вас ко мне!
- А если так, разве вы не узнали бы об этом? - спросил Драгошани. - Разве вы со своим талантом не могли бы это предвидеть?
- Я не могу предвидеть все, - резко ответил Влади. Драгошани кивнул.
- Гм-м-м... В таком случае он меня сюда не посылал. А теперь ответьте мне честно: знает ли он о том, что завтра умрет? А если знает, известно ли ему, что я буду иметь к этому отношение? Ну же, я жду...
Прикусив губу, Влади покачал головой.
- Нет, он ничего не знает, - пробормотал он.
- Почему вы ему не сказали?
- По двум причинам. Во-первых, даже если бы он и знал об этом, он все равно ничего не смог бы изменить. Во-вторых, я ненавижу старого ублюдка! У меня есть невеста, и я хочу жениться на ней. Я жду этого уже десять лет. Но Боровиц не разрешает. Он хочет, чтобы мои чувства всегда были обострены, чтобы мой талант не затухал. Он говорит, активный секс неблагоприятно отразится на моих способностях! Старая сволочь! Он держит под контролем даже мои отношения с собственной невестой!
Громко расхохотавшись, Драгошани откинулся в кресле. Взглянув на его раскрытый рот и торчащие там длинные острые зубы, Влади вновь испытал ощущение, что перед ним не человек, а какой-то странный, неизвестный зверь.
- О, в это я легко могу поверить! - Смех Драгошани неожиданно смолк. - Это так на него похоже. Ну что ж, Игорь, - Драгошани понимающе кивнул. - Думаю, что теперь вы можете смело готовиться к свадьбе и жениться, когда вам будет угодно.
- Но вы захотите, чтобы я по-прежнему работал в отделе? - кисло спросил он.
- Конечно, захочу, - кивнул Драгошани. - Вы слишком ценный кадр, Игорь, чтобы позволить вам стать простым архитектором, вы обладаете поистине большим талантом! А вот что касается отдела... Это только начало. В жизни существует кое-что поинтереснее. Когда все будет позади, я собираюсь подняться выше. А вы можете пойти вместе со мной.
В ответ Влади уставился на него бессмысленным взглядом. Неожиданно Драгошани почувствовал, что тот что-то скрывает.
- Вы хотели рассказать о том, что ждет меня в будущем, - напомнил он. - Теперь, когда мы разобрались с Боровицем, пора поговорить об этом. Вы, кажется, сказали, что-то вам показалось... странным?
- Да, странным, - подтвердил Влади. - Но я, конечно же могу ошибаться. В любом случае вы все узнаете... завтра.
Он нервно дернулся, увидев напряженное и встревоженное лицо Драгошани.
- Что? Что вы такое говорите о завтрашнем дне? - Некромант стал медленно подниматься на ноги. - Вы тратили время, болтая о всяких пустяках, а сами знали, что завтра меня ожидает нечто важное? Когда именно? Где?
- Завтра вечером, в особняке, - ответил Влади. - Что-то значительное, но что именно, мне неизвестно.
Драгошани заходил по комнате, перебирая в уме возможные варианты, высказывая предположения.
- КГБ? Они к тому времени обнаружат тело Боровица? Едва ли так быстро. А если даже и обнаружат, какие у них основания заподозрить отдел в причастности к этому? Или меня? В конце концов это будет всего лишь “сердечный приступ”. Такое со всяким может случиться. Может быть, это будет связано с кем-то из сотрудников отдела? Может, это вы, Игорь, ведете двойную игру? - (Влади отрицательно покачал головой.) - Возможно, саботаж? - продолжая ходить из угла в угол, размышлял Драгошани. - Если так, то-какого рода саботаж? - Он сердито потряс головой. - Нет-нет, не похоже. Черт побери, Игорь, говорите, вы знаете больше, чем мне рассказали! Что? Что конкретно вы увидели?
- Ну как вы не понимаете! - заорал Влади. - Послушайте, я же не сверхчеловек! Я не могу всегда и все видеть определенно!
Драгошани знал, что это правда. Голос Влади ясно выдавал его собственное раздражение - он тоже хотел бы узнать точный ответ.
- Иногда все видится очень неясно - как, например, в случае с Андреем Устиновым. Я знал, что в тот вечер будет какой-то шум, и предупредил Боровица, но я, клянусь жизнью, не мог точно сказать, кто или что станет его причиной. Вот и сейчас то же самое. Завтра должна произойти какая-то крупная неприятность, и вы, Драгошани, окажетесь в центре событий. Причиной станет что-то пришедшее извне, но это будет... большая беда. Вот и все, что я могу сказать с уверенностью.
- Нет, не совсем все, - зловеще произнес Драгошани. - Я не понял, что вы подразумеваете под словом “странный”? Почему вы все время избегаете ответа на мой вопрос? Мне что, угрожает опасность?
- Да, - ответил Влади, - большая опасность. И не только вам, но всем, кто находится в особняке.
- Проклятие! - Драгошани грохнул кулаком по столу. - Вы говорите так, будто мы все завтра умрем!
Влади побледнел и отвернулся. Но Драгошани, обхватив его лицо пальцами, так что рот Влади вытянулся в виде буквы “О”, притянул его к себе и заглянул в испуганные глаза.
- Вы абсолютно уверены, что рассказали мне все? - медленно и четко проговорил он. - Может быть, вы все же попытаетесь объяснить, что означает слово “странно”? Возможно, вы предвидели и мою смерть?
Влади рванулся, высвобождая лицо из руки Драгошани, и вместе с креслом отодвинулся назад. Белые следы на его щеках, оставленные пальцами Драгошани, превратились в красные пятна. Он не сомневался в том, что Драгошани способен убить его. Следует хотя бы попытаться выполнить его требование.
- Хорошо, слушайте, - сказал он. - Я постараюсь объяснить вам все как можно лучше. А дальше... выводы делайте сами.
Когда я смотрю на человека, пытаясь определить, что ждет его в будущем, я вижу, как правило, прямую линию голубого цвета, как будто нарисованную снизу вверх на листе бумаги. Можете назвать ее линией жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55