Она раздраженно взглянула на него. Неужели он считает, что она попросит его о милости?
– Собираюсь вернуться домой.
– В Англию?
– Да, там ведь живет сестра моего отца.
– Та самая, которой ты не хотела сообщать о несчастном случае? – протянул Ланс.
– Я просто не хотела ее беспокоить, – хриплым голосом произнесла Джин.
– Ну что ж… Давай я позвоню ей, чтобы она встретила тебя в аэропорту, – предложил Ланс.
– Я сама доберусь, – буркнула она.
– В кресле-качалке или на костылях?
– Возьму такси, – отрезала Джин.
– Это обойдется тебе в кругленькую сумму, – безжалостно возразил Ланс. – Кстати, Джим сказал, что ты можешь не беспокоиться насчет квартирной платы. Он вычтет это из твоего жалованья.
Джин с гневом посмотрела на него. Он знал, что ей негде жить, а денег нет даже на билет.
– Ладно, можешь не беспокоиться, я не собираюсь жить в твоем доме, – огрызнулась она.
– А кто тебя приглашал? – удивился Ланс.
– Твой отец. Он был здесь раньше.
– Черт… – едва слышно пробормотал он.
– Я остановлюсь где угодно, только не в твоем доме, – продолжала бушевать Джин.
– Кто кого теперь оскорбляет? – спросил Ланс. – Кстати, это дом моего отца, а не мой.
Он взглянул на ногу девушки в гипсе, и его голос стал резче:
– Если ты не собираешься принять приглашение отца, то каким образом намерена остаться в колледже?
Джин промолчала, потому что не знала, что сказать. Семья Диллонов была ее единственной надеждой, но как же она ненавидела сейчас этого мужчину!
– Я и не хотела там оставаться, – солгала она.
– Ну конечно! Да ты только об этом и думаешь, – грубо возразил он и, не дав возможности поспорить, бросил: – Я заберу тебя в пятницу.
Джин смотрела ему вслед и не могла успокоиться, обуреваемая противоречивыми эмоциями. Ей стойло бы быть ему благодарной, но ничего похожего на благодарность она не испытывала.
Несколько минут спустя в палату вернулась Молли и попыталась вытянуть из Джин, что тут без нее происходило. Не преуспев в расспросах, она, было, принялась за обычную болтовню о своих многочисленных победах, но не выдержала и прямо спросила:
– Что это за Грегори Пек?
– Грегори Пек?..
– Столько же обаяния! А уж хорош!.. Так кто он?
– Мой профессор, – натянуто проговорила Джин.
– Я полагала, что твой профессор – тот пожилой джентльмен, – усмехнулась Молли.
– Они оба.
– Если бы я знала, что профессора бывают такими, то сама бросилась бы в колледж.
– Какими такими? – вызывающе спросила Джин.
– Такими, словно он готов подарить тебе лучший уик-энд в жизни, – с прямотой ответила женщина. – То, как он на тебя смотрел… Похоже, у вас уже был такой уик-энд?
– Не говори глупостей, – выпалила Джин. – Это все, о чем ты думаешь?
Молли удивленно посмотрела на девушку. До сих пор та не проявляла такого темперамента.
– Возможно, я ошибаюсь, но ведь и ты не сводила с него глаз, – сказала она.
Джин уже собиралась взорваться, но не успела, потому что Молли опять вышла из палаты.
Уставившись в одну точку невидящими глазами, она повторяла как заклинание: «Я не люблю его. Я не могу любить его. Я не должна любить его». Ей казалось, что это помогает противостоять чарам Ланса Диллона. Но, в конце концов, она должна была признаться себе в одном: «Я хочу его, хочу больше всего на свете!»
Это всего лишь секс, убеждала себя Джин, зов природы. Это не любовь. Хотя, что она знала о любви? До сих пор она не любила никого, кроме своего отца.
Последнее время она думала об отце гораздо реже, чем о Лансе Диллоне. Перед смертью отца они виделись в больнице. Он выглядел ужасно, и лишь тогда Джин до конца поняла, в какую трясину его затянуло. Вспоминая отца, она всегда представляла себе фотографию, которая висела в их комнате. Там отец был снят после победы на чемпионате страны. Красивый, загорелый, он излучал уверенность, что олимпийское золото ему обеспечено.
Потом с ним произошел несчастный случай и перечеркнул все его надежды. Но ему посчастливилось встретить мать Джин, уже довольно известную в спорте. Он стал ее тренировать, помог заработать бронзу на чемпионате мира. Теперь они вместе мечтали об олимпийских медалях. Но снова вмешалась судьба. Рак истерзал мать, и вскоре ее не стало. Отец был сломлен. Он еще пытался воплотить свои мечты в жизнь с помощью Джин. Перед смертью он взял с нее обещание, что она не сдастся. Прошло уже два года, но она до сих пор чувствовала себя связанной этим обещанием.
И что же ей оставалось теперь делать? Если Джин собиралась удержаться в Штатах и вновь обрести форму, то ей нужно держаться за Диллонов. Однако эта зависимость казалась непереносимой. Когда Ланс приехал за ней в пятницу, Джин была вынуждена выражать благодарность по любому поводу, ненавидя себя и его за то, что нуждалась в помощи. Она не привыкла зависеть от кого бы то ни было.
Ланс заметил это. Поэтому, когда они выехали за ворота больницы, он сказал:
– Давай прекратим со всеми благодарностями. Я делаю все не ради этого.
– Тогда из-за чего?
– Полагаю, из-за чувства вины, – признался Ланс. – Я отнял у тебя то, на что не имел права. И не могу этого вернуть.
Джин покраснела, поняв, что он имел в виду ее девственность. Сама она, кажется, не сильно переживала об этой потере. Но, похоже, Ланс расценивал это по-иному.
Джин не почувствовала фальши в его словах.
– Я никому никогда не расскажу, не бойся.
Ланс покачал головой.
– Я не пытаюсь заткнуть тебе рот.
– Я знаю, – сказала она, хотя понимала, какой скандал вызвала бы такая новость. – Ты мне ничего не должен. Я сама… хотела этого.
– Разве? – Он посмотрел ей прямо в глаза, отчего у Джин пробежали мурашки по коже. – Нет, ты не хотела. Возможно, тебе было одиноко или любопытно. Но ты не хотела…
Джин не стала спорить. Вначале он представлялся ей злодеем. Но сейчас…
– Пойдем! – Ланс выключил зажигание и помог ей выбраться из машины. – Как мы двинемся дальше?
– Ты мог бы подать мне костыли, – сухо напомнила она.
– А ты хоть раз практиковалась с ними?
– Нет.
– Что ж, тогда роль мисс Независимость начнешь играть завтра, – твердо проговорил Ланс. – А сегодня я облегчу твою задачу.
Он подошел к багажнику машины и достал кресло-каталку.
Джин не стала спорить потому, что не знала, как ей быть. Она привыкла передвигаться в каталке по больнице, но с трудом представляла, как въедет в дом.
Ланс осторожно усадил ее в кресло и повез к черному входу. Там не было ступенек, как на парадном крыльце. Но передвигаться по снегу было нелегко, да еще когда на улице стоял декабрьский мороз.
Пока Ланс вез ее, Джин пришла к выводу, что, во-первых, ногу лучше ломать летом, а во-вторых, ей ни за что не удалось бы подняться без посторонней помощи в свою старую квартиру.
Ланс доставил ее на кухню, где миссис Шерман что-то пекла.
Джин поразило, как доброжелательно встретила ее эта женщина. Ей-то казалось, что она воспримет ее как приживалку, но вместо этого Элис вытолкала Ланса за дверь и охотно сама повезла девушку в отведенную ей комнату.
Комната располагалась в глубине дома. Стены были небесно-голубыми, с коралловыми прожилками, а вокруг витал запах свежей краски.
– Мужской состав семьи настаивал на розовом цвете, но мне удалось убедить их, что розовое не для тебя, – довольная собой, сказала Элис.
– Да уж… – Джин была потрясена. Ведь даже отец никогда не придавал значения подобным деталям. – Просто чудесно!
– Ну, вот и отлично! – Элис явно была польщена. – Профессор просил его извинить за то, что он не смог встретить тебя. Он обещал вернуться к Рождеству.
Рождество!.. Осталось четыре дня. За столом соберется вся семья. Джин не хотелось быть непрошеной гостьей. Что же делать?
– Миссис Шерман, можно ли заказать такси в Рождество? – спросила она.
– Такси? Зачем оно тебе понадобилось? А, понимаю… – Лицо домоправительницы стало непроницаемым. – Друг, не так ли?
– Нет, просто… – Девушка смутилась. – Соберется вся семья, я буду лишней. Лучше мне перебраться хотя бы на время в свою квартиру.
– Праздновать Рождество в одиночестве? – Элис в удивлении всплеснула руками.
Джин пожала плечами. Она не видела в этом ничего особенного. С ней это было не впервые. Ее одинокие праздники были гораздо спокойнее, чем те, которые она провела с отцом. Ничего нельзя было предугадать: до какой степени он напьется, будет ли каяться, строить планы или завалится спать.
– Я не праздную Рождество, – заявила она.
Глаза Элис Шерман сузились.
– Ты еврейка?
Нет, Джин не была еврейкой, но опровергать ей не хотелось.
– В любом случае, кем бы ты ни была, профессору будет приятно видеть тебя за рождественским столом. Тем более что там будет не только семья, но и я, – сказала домоправительница.
– Но вы практически член семьи.
Лицо Элис порозовело от удовольствия после этих слов.
– Я им нужна еще и для того, чтобы все приготовить.
– Как жаль, что я даже этого не могу, – огорчилась Джин.
– Что? Ты не умеешь готовить? – Элис восприняла ее признание, будто это был самый тяжкий грех.
Джин покачала головой. Самое большее, на что она была способна, это сварить яйца или поджарить сосиски.
– Смотри, детка, неумение готовить может помешать тебе подцепить приличного жениха, – улыбнулась миссис Шерман.
– Я не собираюсь никого цеплять, – возразила Джин.
– Это ты сейчас так говоришь, – фыркнула женщина. – А вот когда встретишь того, единственного, по-другому запоешь. – Джин не ожидала подобных высказываний от домоправительницы. – Этого не избежать, – продолжала Элис, заметив недоверчивый взгляд Джин. – Любовь приходит ко всем. А настоящая – только раз в жизни.
– Так было у вас с мистером Шерманом? – улыбаясь, поинтересовалась Джин.
– О Господи, конечно же, нет! – выдохнула Элис. – Он был не из тех, для кого любовь важна. Мое сердце разбил другой парень. Он погиб на войне. – Голос ее дрогнул.
– Я… Мне очень жаль, – проговорила Джин.
– Не стоит сожалеть, девочка моя. Это было очень давно. Я только хотела сказать: как ни беги от любви, она все равно рано или поздно догонит.
Джин вздохнула с облегчением, когда Элис перешла к более земным темам:
– Туалет прямо по коридору. Позовешь меня, если понадобится помощь.
– Спасибо, – откликнулась девушка. – Все будет отлично, когда я возьму свои костыли.
– А вот и они, – чересчур бодро произнесла миссис Шерман, указывая на Ланса, появившегося в дверях.
Ланс прислонил костыли к стене и спросил, когда Элис ушла на кухню:
– О чем вы так мило болтали?
– Да так… – Джин пожала плечами. – Миссис Шерман рассказывала мне историю своей любви.
– О, это интересно! Неужели она были влюблена?
– Она тоже когда-то была молодой, – тут же ощетинилась Джин.
– Не возражаю, – улыбнулся Ланс. – А кое-кто и до сих пор молод. Двадцать один, не так ли?
– Двадцать два. У меня недавно был день рождения. – Ланс нахмурился. – Я не отмечаю такие праздники. И Рождество, кстати, тоже, – сказала Джин. – Поэтому, если ты не против, я останусь в комнате на время праздника.
– Я-то не против, – с деланным равнодушием произнес Ланс. – Но вот моя дочь, полагающая, что Рождество – самый замечательный праздник, очень огорчится, не увидев тебя за праздничным столом. Да и отцу будет без тебя скучно.
У Джин не оставалось выбора. Она бросила на Ланса мятежный взгляд, на который тот ответил широкой улыбкой.
– Уходи, – тихо проговорила Джин.
– Сию же минуту, – согласился он. – Я только хочу быть уверен, что ты справишься с костылями.
– Все будет замечательно.
– Зови на помощь, если что-то не получится, – сказал он и вышел из комнаты.
Девушка подумала, что лучше умрет, чем позовет его. В ней говорила гордость. Но она не помогла ей встать с кресла на костыли и не уберегла от падения.
Рухнув на пол, Джин вскрикнула от боли и обиды на свою беспомощность.
В дверях тут же показался встревоженный Ланс. Он увидел перевернутое кресло и лежащую на полу Джин в слезах бессилия.
– Мне надо в туалет, – жалким голосом произнесла она.
– Ладно.
Ланс не стал ей выговаривать. Он просто помог подняться и отвел ее в ванную комнату.
Когда она вышла оттуда, он заметил напряженное выражение ее лица и мягко проговорил:
– Теперь тебе стоит поспать.
Она была слишком слаба, чтобы возражать, и покорно легла.
Джин не знала, сколько проспала, но когда она открыла глаза, то увидела Ланса, сидевшего на краю ее кровати.
Он легко коснулся ее руки и улыбнулся. Джин неосторожно улыбнулась в ответ. Почти неуловимое прикосновение подняло в ней бурю эмоций. Она казалась себе сказочной принцессой, которая спала сто лет, пока прекрасный принц не снял с нее колдовские чары.
На самом деле все было не так. Наоборот, Ланс Диллон зачаровал ее. Но она поняла это слишком поздно.
7
Никогда прежде Джин не испытывала ревности. И не сразу поняла, что за боль почувствовала, когда увидела, как улыбается Лансу Лу Синклер.
Дорри проследила за ее взглядом.
– Эта Лу всегда сопровождает его, когда мы приезжаем в Нью-Йорк. Я прекрасно понимаю, почему тебе не нравится эта красотка. Терпеть ее не могу.
– Что же в ней такого ужасного? – поинтересовалась Джин.
Девочка на мгновение задумалась, а затем решительно бросила:
– Все!
Джин не стала воспринимать слова Дорри всерьез. Все время, которое она провела в семье Диллонов, девочка ходила за ней повсюду, словно тень. Но не следовало слишком обольщаться таким вниманием. Просто Дорри было одиноко. Хотя и сейчас она почему-то сидела с Джин, а не играла с другими детьми.
Дуэйн Диллон ежегодно устраивал новогодние вечеринки. Он пригласил на этот раз коллег по колледжу с семьями, ну и конечно, приехавшую навестить Ланса Лу Синклер.
– Почему бы тебе не поиграть с другими детьми? – обратилась Джин к Дорри.
– Не хочу, – заныла девочка. – Они надо мной смеются. Можно, я останусь с тобой?
– Конечно, если хочешь.
Джин понимала, почему Дорри не слишком нравилась сверстникам. Это малышка странным образом сочетала в себе детскую непосредственность и мудрость зрелой женщины.
Дорри придвинулась поближе к Джин, сидящей в кожаном кресле. Тут и нашел их Ланс. Он улыбнулся, отметив про себя, как мило они смотрятся вместе.
– Могу я вам что-нибудь принести, девочки?
Джин подняла голову и встретилась с теплым взглядом Ланса.
– Мне белого вина! – радостно воскликнула Дорри.
– Ну, значит, лимонад. А ты что будешь, Джин? Элис приготовила потрясающий пунш. Или ты предпочитаешь вино?
– Я не пью, – просто ответила Джин.
– Папа, ты что, забыл? Ведь Джин спортсменка!
Ланс приподнял бровь.
– Что ж, может, мне стоит принести что-нибудь перекусить? Или это может повредить спортивной фигуре Джин?
Девушка покраснела.
– Я не голодна, – ответила она.
– Джин должна следить за своей диетой, – вновь вмешалась Дорри. – Это только такие, как Лу, могут позволить себе лопать сколько угодно.
– Малышка, ты помнишь, о чем мы с тобой договорились насчет Лу? – сухо спросил Ланс.
– Я… Да… – Теперь пришел черед покраснеть Дорри.
– Будь добра соблюдать договор.
Ланс наклонился и поцеловал дочку, чтобы смягчить напряжение.
– Пойду, принесу вам лимонад.
Дорри чувствовала себя скорее виноватой, чем обиженной.
– Папа просил меня быть вежливой с мисс Синклер. А я совсем забыла. Как ты думаешь, он любит ее? – спросила девочка к ужасу Джин.
– Я… я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, – пробормотала девушка.
– Ладно, ну она-то уж точно его любит. И поэтому прикидывается такой милой со мной, – продолжала Дорри. – Но не думаю, что она в действительности так мною восхищается.
– С чего ты взяла?
Дорри взглянула на нее с упреком. В ее глазах читался вопрос: «На чьей ты стороне?» Девочка была еще слишком мала, чтобы понять переживания Джин. Рядом с этой элегантной женщиной Джин чувствовала себя полным ничтожеством. Да еще эта нога! Она могла бы сказать Дорри, что Лу насквозь фальшива, а красота ее искусственна. Но она знала также, что если Ланс любит эту женщину, то Дорри должна научиться хотя бы уважать ее.
– Тебе стоило бы дать ей шанс, – сказала Джин.
– Почему? – поинтересовалась девочка.
– Потому, что так будет правильнее.
Джин и не заметила, как к ним снова подошел Ланс.
– Правильнее что? – спросил он.
– Ничего, – одновременно ответили подруги.
– Хорошо конспирируетесь. – Голос его был непроницаем, но в глазах сквозило беспокойство.
– Я что-то не поняла, – заявила Дорри. – Что значит конспираться?
– Кон-спи-ри-ро-вать-ся, – по слогам повторил Ланс. – Это значит, что вы с Джин что-то скрываете от меня. Он подал им бокалы с лимонадом. – Ладно, пытать вас я буду позже.
– Я не понимаю, сердится он или шутит, – сказала Дорри.
Джин и сама не могла разобраться, но заверила девочку:
– Он не станет на тебя сердиться, милая.
Джин ни разу не слышала, чтобы Ланс повысил голос на дочь. Даже когда Дорри становилась просто невыносимой, он старался все объяснять спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13