- Рассказывайте, что вас привело.. - Священник привинчивал отверткой какую-то радиодеталь. - Так.
Я слушаю... - Он продолжал работать.
- На транзисторах? - спросил вдруг Димка.
Священник кивнул.
- Высокочастотные плоскостные полупроводниковые триоды, - видимо, с удовольствием проговорил он.
Димка шмыгнул носом.
- Электронные лампы лучше, - небрежно бросил Димка. - Меньше шумят.
- Чем-то лучше, а чем-то и... Подкинь-ка, парень, мне вон тот шуруп... Чем-то и хуже.
- Мы пришли вот по какому делу, - осторожно начал Мишка, - в общем, хочется нам прочитать вот эти книги, а древнерусского языка мы не знаем...
- Не знаете. Ай, ай, нехорошо, - усмехнулся священник. - Дай-ка книги сюда. Ого! "Русские повести", "Древняя русская литература", "Рассказы русских летописей"... Н-да. За серьезное дело взялись, ребята. Трудновато, а?
- Да ничею не понять. А знать все хочется, - вступил в разговор Димка. - Особенно хочется узнать про Городец. Про нападение монголо-татар, про осаду, ну и про все другое тоже.
- Вот, например... - Мишка раскрыл книгу, прижал пальцем закладку, чтобы не вывалилась, прочитал: - "...овии, от огня бежачи..." А что такое овии? Овцы, что ли?
Он выжидающе посмотрел на отца Никиту. Тот сдержанно улыбнулся.
- Это повесть о взятии ханом Тохтамышем Москвы, - не глядя в книгу, пояснил он. - Дело было, ребята, в 1382 году...
- А тут написано "в лето 6890", - не утерпел Димка. - Что это? Мы сначала даже подумали, что до нашей зры.
- Нелепость, - сказал отец Никита. - Дело в том, что в старину существовало другое летосчисление. Счет начинали с так называемого сотворения мира. Разница с нашим счетом ровно на 5508 лет. Если хотите узнать настоящую, современную дату, вычтите из старой цифры 5508, вот и вся премудрость. Например, Мамаево побоище было, по-старинному, в 6888 году. Итак, 6888-5508, вот и получается 1380 гот Дошло?
- Дошло, - кивнул Димка.
- Тревожные это были годы для русского государства, - продолжал отец Никита. - Только что русское войско во главе с князем Дмитрием Донским одержало победу над ханом Мамаем на поле Куликовом, в 1380 году. А через два года, в 1382 году, хан Тохтамыш привел к Москве несметные полчища. Оборонялись стойко москвичи, стреляли со стен из луков, из пушек палили.
Три дня оборонялись, а на четвертый хану удалось льстивыми речами обмануть защитников крепости.
Ворота были раскрыты, враги ворвались в город. Началась расправа с беззащитным населением. Вот об этом и повествует летописец. "Овии, от огня бежачи, мечем помроша..." Одни, спасаясь от огня, погибли от меча, а другие, от меча спасаясь, в огне сгорели. Не было никакого спасения людям, ждали их четыре погибели: от сабли, в огне, или в воде, или в плену ордынском.
- А потом? - спросил Мишка.
- Что потом?
- Потом-то что было?
- Потом орда начала отступать, увозя богатую добычу. И тут-то по дороге напал на них русский отряд, разбил их, наказал за все, забрал много пленных. Тут уж татарское войско побежало... Между прочим, обо всем этом вы можете прочесть и сами. Могу вам дать книги в переводе на современный язык. Хотите?
- Хотим! Конечно!
- Только с условием: вернуть!
- Еще бы! Я и адрес оставлю, - заверил Михаил. - Вот он.
На клочке бумаги Мишка написал свой адрес и положил на край стола.
- Мы оба из школы номер три, из шестого "А", - уточнил Димка.
- Понятно, - кивнул священник. - Шестиклассники, значит.
- Ага.
- Расскажите, пожалуйста, про наш город, - попросил Мишка.
- Что же именно?
Отец Никита отодвинул в сторону радиоприемник, облокотился о стол, пытливо посмотрел на ребят. Глаза у него оказались до странности синими под темно-русыми, четко очерченными бровями.
- Кстати, что это с вашими лицами? Кто это вас так?
Мишка отвернулся и усиленно засопел, а Димка коротко бросил:
- Тренировочка...
- Футбол, что ли?
- Бокс.
- О-о! Боксеры, значит, - с уважением сказал священник. - Ну, что же рассказать вам о Городце?
- Всё! - обрадовался Мишка. - И когда возник, и про орду, про осаду.
- Ага. Значит, вы уже слыхали что-то про осаду...
Ладно. Начнем, как говорится, с азов. Городец на реке Тесьме возник во второй четверти тринадцатого столетия, где-то между 1240 и 1250 годами. Очень возможно, что он основан беженцами из разоренных и сожженных татарами городов Залесской земли. Таких городов было немало.
- А где находилась Залесская земля?
- Да здесь, где мы живем!.. Разве вы не знали?
Между Волгой и Окой. Ростово-Суздальская, или Залесская, земля. Ростов, Владимир, Суздаль, Ярославль, Углич, Нижний Новгород, Кострома, Тверь и, наконец, Москва - вот крупнейшие города Ростово-Суздальской Руси Итак, город наш возник уже во время татарского нашествия. Ведь первые известия о монголо-татарах датируются 1223 годом.
- Значит, если город наш возник после 1240 года, что же тогда получается? - раздумывал вслух Михаил. - Получается, что, когда орда нахлынула, нашего города еще не существовало... Так ведь? Битва при Калке, когда русские князья были разбиты, произошла ведь в 1223 году.
- Правильно. Это было нашествие Чингисхана, - кивнул отец Никита.
- Так, - согласился Мишка. - Потом налетел хан Батый. Значит, в 1237 году взяли и сожгли Рязань. В тот же год татары разграбили Москву. Так?
- Ну, Москва тогда вроде поселка была, деревянная; людей мало, вооружение допотопное, вот и взяли. - Димка пренебрежительно махнул рукой. - Подумаешь!
Численным превосходством воспользовались!
Но Мишка и отец Никита не обратили внимания на это высказывание.
- Значит, Рязань и Москву - в 1237 году, - продолжал Мишка. - В ту же зиму пал Владимир, это я в книге прочитал. И тут уж по всей Руси пошли города захватывать... Юрьев, Волочек, Тверь и другие... А нашего Городца, значит, все еще не было. Так?
- Так, - подтвердил отец Никита.
- Во! - воскликнул вдруг Димка. - Во! Городца во время нашествия, значит, не было, а профессор Леонид Сергеевич сидит в яме и обгорелый слой разыскивает.
Слой обгоревших бревен, когда монголо-татары, значит, город сожгли.
- Как же это он?! - с недоумением спросил Мишка. - Не знал, что ли?
Отец Никита серьезно посмотрел на мальчишек.
- А вы молодцы парни. Рассуждать пытаетесь и знания кое-какие накопили. Ну, так вот в чем дело. Профессор Мельников - человек огромных познаний, и мыслительный аппарат у него, надо вам сказать, уникальный.
А этот самый "обгорелый" культурный слой все-таки должен быть. Просто вы еще не знаете того, что было дальше... Итак, продолжим. Пытались ли русские князья дать отпор захватчикам? - отец Никита посмотрел на Мишку.
- Пытались, - твердо ответил Михаил. - Битва на реке Сити. Я про нее читал. Князья объединились, чтобы дать отпор полчищам врагов. Только ничего у них не вышло.
- Да, - кивнул отец Никита, - русское войско было разбито. Княжеские дружины не привыкли действовать согласованно, да и боевая техника была слабее, чем у монголо-татар. А главное, поздно было... Надо было князьям раньше объединяться, они же ослабляли себя междоусобицами...
Священник откинул со лба русые пряди волос и продолжал:
- Но вот что важно! Хотя Русь фактически-то была завоевана и разграблена, она все же не была покорена...
В городах все время вспыхивали восстания против владычества орды. Особенно когда ордынские ханы, чтобы упорядочить ограбление городов и сел, стали вводить перепись населения. Так им было удобнее дань взимать:
с каждого числа людей определенное количество скота, кож, хлеба, холста, рабов. Баскаки-сборщики податейстали разъезжать по селам и посадам, жестоко обирать жителей. И от платежа уже не уклониться: ведь баскаки имели теперь в руках ярлыки - документы с точным указанием количества людей в данном населенном пункте.
Вот зтого-то и не стерпел народ. Восстания поднимались тут и там, всюду выгоняли сборщиков дани, народ расправлялся с ними. В 1262 году взбунтовались почти все города Ростово-Суздальской земли. Между прочим, в одной летописи упоминается, что великий князь Александр Невский послал грамоту на Устюг, "чтобы татар бити".
Значит, Александр Невский был одним из вдохновителей восстания...
- Еще бы! - воскликнул Димка. - Александр Невский - он такой! Я кино про него смотрел. Три раза ходил и еще четвертый пошел бы, да мать денег не дала.
Хватит, говорит, насмотрелся. Правда, кино это не про монголо-татар. Но и они в одном месте были показаны.
Тут Мишка незаметно толкнул приятеля локтем, и тот замолчал.
- Суровые были времена, - продолжал отец Никита. - Крестьяне обязаны были поставлять орде подводы, перевозить почту, содержать ханских послов. Всюду рыскали баскаки. А князья были сами бессильны; хоть и княжили еще в своих землях, но жили в постоянном страхе: любого из них могли убить или забрать в орду как заложника.
И вот вспыхнуло восстание 1262 года. Сразу во многих городах. Свирепо расправлялись ордынцы с народом, пускались в набеги, уничтожали целые поселения...
В том году и наш край был почти полностью опустошен.
Скорее всего, и этот город был разрушен...
- Значит, вот откуда "обгорелый слой"! - воскликнул Мишка. - Теперь понятно.
- Но сведений о том периоде дошло до нас мало, - продолжал отец Никита. - Подробностей почти нет...
В те страшные времена почти прекратилось летописание, а если где и велась летопись, то писали весьма осторожно, смутными намеками. О нашем городе и вообще не упоминается. Во всяком случае, в период с 1250 до 1470 ни в одной летописи ничего нет о нашем городе и его окрестностях. Ни слова! Представляете?
Он помолчал, потом взглянул на ребят:
- Вот почему огромное значение имеют археологические раскопки... Поняли теперь?
- Поняли, - кивнул Димка.
- А укрепления оборонительные в нашем городе были, - заметил Мишка.
- Да, - согласился отец Никита, - город наш, видимо, строился как крепость... И вполне понятно почему.
Не нравились горожанам набеги орды. И вот, глядите. - Он выдвинул ящик стола, вытащил свернутый в трубку лист бумаги, расправил его на столе. План старого Городца. Видите, в центре города - маленький кремль.
- Детинец, - сказал Мишка.
- Так, - кивнул священник. - В детинце жил обычно князь и его дружина. Но до нас не дошло сведений, что в Городце жил какой-либо князь. Очевидно, детинец здесь служил крепостью на случай вражеского набега... Глядите, детинец имел толстые каменные стены. Правда, каменные были только с двух сторон: с восточной и южной.
Две других стены построены из мощных сосновых срубов.
И двое ворот: западные и северные. Ворота укреплены довольно высокими башнями. С башен удобнее целиться из лука и окрестность просматривается хорошо.
- А что это за штука? - указал на чертеж Мишка.
- А это для всех нас новость. Обнаружилось это во время последних раскопок...
Отец Никита придвинулся поближе и обвел карандашом какую-то длинную полосу на чертеже. Она шла на порядочном отдалении от стены детинца.
- Как вы знаете, вокруг детинца размещался посад, то есть собственно город. В посаде жило все население Городца! И вот, оказывается, вокруг посада жители возвели высокий вал, на гребне вала возвышались крепкие заборола - срубы с бойницами для стрельбы. А за валом - ров. Вот он, чертой обозначен, видите?
- Глубокий? - спросил Димка.
- Установлено, что глубина рва - около пяти метров, а ширина восемнадцать.
- С водой?
- Очевидно, ров был сухой, потому что на дне его обнаружены остатки заостренных кольев, а стены были отвесные. Выбраться из такого рва, сами понимаете, трудновато, а угодить туда ничего не стоило, особенно когда татарская конница шла лавиной. Всадники теснились у края рва, лошади, привыкшие к степным просторам, вставали на дыбы...
- Здорово! - Димка хлопнул себя по коленям. - На всем скаку - и в ров! На колья прямо. Здорово придумано!
- Погоди, Димка, - остановил его товарищ. - Выходит, в городе была двойная линия укреплений: вокруг детинца стена, а за ней вал и ров. За рвом посад и рынок... то есть торг.
- Правильно.
- А за посадом - снова вал и снова - ров. Нет уж, мне кажется, взять такие укрепления невозможно.
Мишка глубокомысленно покачал головой.
- Трудно, конечно, - задумчиво сказал отец Никита. - Но, принимая во внимание многочисленность противника... И не такие города брали. Вспомните Рязань, Владимир, Киев, наконец...
Димка уже давно посматривал на иконы, которые висели на стене.
- А на иконы эти вы молитесь? - ни с того ни с сего выпалил он.
Священник тоже посмотрел на иконы.
- Почему - молюсь? Иконы, я вам скажу, имели в те времена не только религиозное значение... Вот, например, этот образ называется "Спас". Образ Христа-спасителя. В те времена его несли на высоком шесте впереди войска. Во время сражения. Посмотрите на это лицо: мужественное, суровое. Оно как будто призывает: будьте отважны, разите врага, победа близка!.. Собственно, это лицо воина. Народ воплотил в нем свой порыв к победе, к освобождению от захватчиков-грабителей.
- А вторая икона - богородица, - усмехнулся Димка. - Для чего она?
- Это великолепный памятник живописи пятнадцатого века, - сказал отец Никита. - Но и во времена татарской неволи чтили образ богоматери. Что изображено на иконе? Мать, которая с тревогой прижимает к себе младенца. Она боится за него, как и всякая мать во времена нашествия. Тут отразились чувства всех матерей русских, их думы о детях, их тревога в те страшные времена. - Он помолчал. - Так что тут не только одна религия.
Поняли? Кроме того, по сохранившимся памятникам мы узнаем об искусстве древних времен, о технике живописи.
Вот, например, эта икона - Одигитрия, что значит "божья матерь путешествующая", лицо ее написано особым способом - "плавью". Ну, об этом поговорим как-нибудь в другой раз...
- Одигитрия? - удивился Мишка.
- Да. А что?
- Да ничего... Слово это знакомое. Слышали мы, двое разговаривали тут про Одигитрию какую-то...
- А что, дорогие эти иконы? - спросил Димка. - Раз мало их осталось, значит, дорогие, да?
- Очень, - серьезно ответил отец Никита. - Нам важно сохранить эти образцы старинной живописи. Вот эту икону приобрели на днях для областного краеведческого музея, - он указал на Одигитрию. - Скоро она поедет в музей.
- А другая? - спросил Мишка.
- А другая - просто копия. Копия знаменитой иконы "Спаса" двенадцатого века.
Священник взглянул на ручные часы, и ребята стали прощаться.
- Книги можно забрать? - спросил Мишка. - Я быстренько прочитаю и верну.
- Хорошо, - сказал отец Никита.
Он достал из шкафа две толстые книги и протянул их Михаилу.
- Кстати, забыл спросить, - спохватился отец Никита, - кто вас послал ко мне? Ну, адрес дал и так далее...
- Жилица наша, - ответил Мишка, - она комнату у нас снимает.
- Жилица?
- Ага! - затараторил Димка. - Идите, говорит, прямо к попу, он на Красноармейской живет, дом номер двадцать три.
- К кому?! - Брови Никиты высоко поднялись, и даже рот приоткрылся.
- К священнику, - смущенно пробормотал Мишка. - Идите, говорит, к отцу Никите, он вам все объяснит, он специалист хороший...
- Так, - отец Никита нахмурился. - А как звать вашу жилицу?
- Лина! - выкрикнул Димка, скрываясь за дверью. - На раскопках работает! Она послала, вот мы и пришли.
- Постойте, - отец Никита удержал Мишку за плечо, - постойте, я с вами.
Он забежал в комнату и через минуту появился в джинсах и зеленой спортивной куртке.
- Пошли!
По улице почти бежали, едва поспевая за долговязым священником, который шагал так стремительно, что кудри развевались по ветру за его спиной.
Вот и дом Анкудиновых. Калитка была распахнута, и все трое внезапно появились во дворе.
Лина как раз грелась на солнышке, растянувшись на скамейке. Увидев отца Никиту, быстро вскочила и с хохотом и визгом умчалась в дом. Встретила она их уже одетая в какое-то короткое клетчатое платье.
Священник подчеркнуто выпрямился, наклонил голову, щелкнул каблуками:
- Честь имею представиться: поп отец Никита, специалист по древнерусскому языку, всегда готовый к услугам! - Он еще раз щелкнул каблуками.
Лина так и покатилась со смеху:
- Никитушка! Дорогой ты мой! Что же мне было делать, если ты старых друзей не признаешь! Оказывается, ты уже третий день как приехал, а никто из наших тебя еще не видал... Вчера случайно заглянула в книгу "Адреса сотрудников", и пожалуйста: Шалыгин Никита Иваныч, Красноармейская, 23. Вспомнилось, как вместе работали в Курганах, и прозвище твое - "священник" - вспомнилось, ну, вот я и...
Она снова расхохоталась.
- Все понятно, - сказал Никита. - Но за такую проделку следует наложить штраф. Итак, я требую чаю! С бубликами!
Он уселся за стол.
- Ой, бубликов нет. А с вареньем можно?
Лина засуетилась, забегала, собирая на стол. Мальчишки выкатились в кухню, там остановились, ошалело глядя друг на друга.
- Видал? - произнес наконец Мишка. - Опозорила нас! Я говорил - засмеет.
- Розыгрыш! - возмутился Димка. - Она думает про нас - ребятня, что с ними церемониться!
Из комнаты донесся взрыв смеха.
- Смеются над нами, - сказал Мишка, - а мы-то поверили: священник, священник!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18