Но левая отказалась слушаться, а правая была недостаточно сильна, чтобы сбить Терлея.
Но он вывел его из равновесия и, когда Терлей оступил на пару шагов, Джейсон, держа лазер правой, левой пытался дотянуться до курка.
Терлей зарычал, вырвал ружье, завизжал и хотел ударить Джейсона прикладом по лицу. Он промахнулся, но курок оказался ближе к правой руке Джейсона, и он смог просунуть палец под палец Терлея и оттолкнуть его.
Он дотронулся до курка на долю секунды. Но этого хватило, чтобы лазер среагировал на незапрограммированный палец и самоуничтожился.
На мгновение Джейсон был ослеплен светом, оглушен шипением и треском. Но Терлей не кричал. Ужасный жар расплавил крик вместе в лицом, грудью и руками, вплавляя их в металл. Терлей стал современной скульптурой. Как сержант.
Терлей рухнул, и, когда свет перестал сверкать в глазах Джейсона, он увидел, почему Терлей смог вырвать ружье так легко, но не смог его отшвырнуть.
Заметив, что стреляет влево, Терлей, как настоящий профи, привязал лазер к руке, чтобы зафиксировать прицел, и это его убило.
Джейсон взглянул на то, что осталось, и ничего не почувствовал. Ни отвращения. Ни вины. Ни радости. Ничего. Будто эмоции разлагались вместе с телом. Он поднялся и пошел к оставленному рюкзаку.
Цилиндры были так же запакованы, папки вроде нетронуты. Он положил часы Сент Джона в рюкзак, поднял его и заметил, что правая лямка действительно толще.
Рюкзак на плечи - и Джейсон пошел к пляжу, покачиваясь, как на протезе. Хромая, он вернул Бруни, и печаль захватила его. Она была так сильна, что почти сбила его с ног. Все-таки чувства не умерли.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Кроме одинокого часового, Джейсон никого не видел. Он думал, что наткнется на проверяющих посты, но, как понял, на тропе никого не было. Никого, кроме одного мертвого подростка, оказавшегося не в то время не в том месте. И когда он вышел на песок пляжа, то смог только отползти под кусты, обхватить рюкзак Коллинза и ждать.
Онемение перешло с левого на правый бок, левый глаз уже не видел, в правом волны расплывались в тени, светлое на темном без определенной формы. Нащупав рюкзак, Джейсону пришлось повернуть голову влево и смотреть на него несколько секунд, чтобы убедиться, что он схватил правую лямку - на случай уничтожения. Логика подсказывала, что дернуть её надо сейчас, не дать шанса властям Пунта де Флеча или синдиката. Но материалы обошлись слишком дорого, чтобы их терять. Может, ему повезет, и его подберут вовремя. Если нет, он может рвануть лямку в последний момент.
Вдруг он услышал звон в обоих ушах. Мертвое левое и умирающее правое оба слышали звон колоколов. Мягкие, как на похоронах, приглушенные - они были только в его мозгу, как решил Джейсон. Наверно, это ещё шаг к смерти. Если считать это галлюцинацией.
Колокол сменился жужжанием, как от огромного вентилятора. Вентилятора, крутящегося над ним и готового порезать его, как салями. Потом вспыхнули огоньки, красный и зеленый. Огоньки прошли по пляжу и остановились прямо перед ним. Он зажмурился, открыл глаза, поморгал, но огоньки не исчезали. Ритмическое "хамп-хамп" стало громче, и Джейсон понял, что это вертолет. Вертолет. Синдикат мог использовать вертолет. Но не Институт. Он пощупал рюкзак, пытаясь дернуть лямку. Но не мог сжать пальцы. Не мог даже шевельнуть ими.
Огни стали ярче, вертолет завис над Джейсоном, повернул обратно и приземлился. Скрипнул песок, шаги захрустели к его убежищу. Джейсон неистово пытался с помощью КИ дернуть лямку, но не смог. Он хотел поднять рюкзак и дернуть лямку зубами, но руки были слишком слабы. Бросив его, Джейсон перегнулся, вцепился зубами в лямку и откинулся назад как мог резко и быстро. Но рюкзак пополз по рыхлой земле, и он не мог остановить скольжение и запустить механизм.
Впустую. Вся миссия - впустую. Бруни, Коллинз, Анна, Люсия, мертвые впустую. Скоро все будет так же. Будто Джейсон никогда не приезжал в Пунта де Флеча и не пытался остановить эксперименты. Ноль. Все так же. Будто Исполнителя не было. Джейсон хотел выругаться. Хоть как-то выразить ярость. Но даже этого он не мог. Губы и язык были слишком толстыми, чтобы повиноваться, он не мог даже закричать. Он лежал, как беспомощный тюлень, подбородком на рюкзаке, почти мертвыми глазами уставившись на фигуры, выступающие из темноты.
- Я вижу его, - сказал один неясный контур, и Джейсон чуть шевельнулся.
Английский. Фигура говорила по-английски.
Синдикат нашел его.
- Потерпи, дружище. Только потерпи.
К первому контуру вскоре присоединились другие тени, слившиеся вместе, и Джейсон не мог понять, сколько всего людей. На песок опустили длинный предмет, Джейсона подняли и положили снова. Потом подняли. Он смог выдохнуть "рюкзак!", прежде чем голос пропал. Рядом появилась фигура:
- Не волнуйся, мы нашли рюкзак.
Фигура бежала рядом, пока Джейсона несли к вертолету.
Носилки скользнули внутрь, щелкнули болты в гнездах, и другая фигура присела рядом.
- Все будет хорошо, Джейсон. Мы дадим тебе кучу времени.
Голос показался знакомым, но было слишком темно, чтобы рассмотреть человека. Кроме того, он никого не знал в преступной организации.
- Я не нашел никого больше, - услышал он издалека, и ближайшая фигура спросила:
- Был кто-нибудь еще?
Он выдавил слово из парализованной глотки, слово, полное боли: "Нет".
Его поняли, послышался хруст шагов по песку. Потом он услышал, как закрылась дверь, и шум начавших вращаться лопастей. Он не почувствовал обычного ощущения полета, он пытался понять, что это за свист справа. Очень громкий, бьющий по ушам. Но тот прекратился прежде, чем Джейсон повернул голову, и сменился другими шумами. Щелканьем замков, бормотаньем голосов, жужжанием лопастей, они становились громче, а тени - яснее и цветнее. Хоть и одним правым, Джейсон взглянул вверх и увидел Роузголда.
- Я просто вколол тебе пневмосульфиды, Джейсон. Это замедлит ухудшение, и мы сможем подготовить операцию. Через минуту - другую ты сможешь сидеть и говорить.
Как обычно, Роузголд был прав, и, когда чувствительность вернулась в правый бок, Джейсон сел и огляделся. Кроме него было пятеро мужчин и Роузголд, и все втиснулись в вертолет. Было ощущение, что они летят быстрее, чем обычный вертолет.
Роузголд, казалось, читал его мысли.
- Мы в новой модели вертолета, - сказал он. - Он летает довольно быстро, и мы будет в Нью-Йорке всего через час. Мы решили, что подлодка будет слишком медленна.
Слабо улыбнувшись, Джейсон лег и начал рассказывать, что случилось с момента высадки не на том пляже. Доктор слушал, нахмурившись, а когда он упомянул материалы в рюкзаке Коллинза, перекосился от ярости. Несколько раз Роузголд пробормотал "проклятые ублюдки!" и долго смотрел на металлические контейнеры, словно мог их прожечь и испепелить содержимое.
Он вынул все из рюкзака и задал несколько вопросов о Терлее. Лицо его искривилось от отвращения, когда Джейсон подтвердил провал восьмой пересадки.
- Проклятые машины! - сплюнул Роузголд, смутив Джейсона своей вспышкой. Потом объяснил: - Я наконец проследил, что образцы слабели из-за протеинов, которые содержатся в человеческом мозге. Это длинноцепочечная молекула, а без неё мышление не работает, развивается безумие. Это то, что мне не удавалось при пересадках, и я решил, что решением проблемы будет вкладывать мозг перед пересадкой.
У меня было два пути: испытать метод на сильном мозге, первой или второй пересадки, или на восьмой, чтобы не погибал ценный мозг.
Я склонялся к первому, но дважды проверил компьютерами оба. Заключение говорило, что я одинаково успешно могу использовать оба. И когда мы узнали о вирусе, и срочно нужен был человек вроде Терлея, я испытал на нем. Я до сих пор не уверен, что это действует для слабого мозга, и предупредил Бруни, что следует следить за ухудшением мышления.
Но я не знал... Дьявол! Почему ошибка всегда так дорого стоит?
Джейсон заметил слезы в глазах Роузголда, и уважение к нему сильно возросло.
- Почему должны Коллинз, Бруни и остальные платить за мою ошибку? И почему крошечная ошибка всегда все портит?
Роузголд несколько раз выругался, сел, посмотрел на Джейсона, слабо улыбнулся и сказал:
- Но по крайней мере я знаю правильный процесс, и, значит, ограничений в пересадках нет. Это обошлось дорого, но хоть что-то хорошее вышло.
Слушая, Джейсон расслабился и закрыл глаза, погружаясь в сон. Уплывая, он слышал:
- Правильно, Джейсон, спи. Ты заслужил отдых, и когда ты проснешься, жизнь опять будет прекрасна.
Но Джейсон знал, что жизнь никогда не будет так хороша, как несколько дней назад, когда он был с Бруни. Ничто уже не будет так прекрасно для Исполнителя. Никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Но он вывел его из равновесия и, когда Терлей оступил на пару шагов, Джейсон, держа лазер правой, левой пытался дотянуться до курка.
Терлей зарычал, вырвал ружье, завизжал и хотел ударить Джейсона прикладом по лицу. Он промахнулся, но курок оказался ближе к правой руке Джейсона, и он смог просунуть палец под палец Терлея и оттолкнуть его.
Он дотронулся до курка на долю секунды. Но этого хватило, чтобы лазер среагировал на незапрограммированный палец и самоуничтожился.
На мгновение Джейсон был ослеплен светом, оглушен шипением и треском. Но Терлей не кричал. Ужасный жар расплавил крик вместе в лицом, грудью и руками, вплавляя их в металл. Терлей стал современной скульптурой. Как сержант.
Терлей рухнул, и, когда свет перестал сверкать в глазах Джейсона, он увидел, почему Терлей смог вырвать ружье так легко, но не смог его отшвырнуть.
Заметив, что стреляет влево, Терлей, как настоящий профи, привязал лазер к руке, чтобы зафиксировать прицел, и это его убило.
Джейсон взглянул на то, что осталось, и ничего не почувствовал. Ни отвращения. Ни вины. Ни радости. Ничего. Будто эмоции разлагались вместе с телом. Он поднялся и пошел к оставленному рюкзаку.
Цилиндры были так же запакованы, папки вроде нетронуты. Он положил часы Сент Джона в рюкзак, поднял его и заметил, что правая лямка действительно толще.
Рюкзак на плечи - и Джейсон пошел к пляжу, покачиваясь, как на протезе. Хромая, он вернул Бруни, и печаль захватила его. Она была так сильна, что почти сбила его с ног. Все-таки чувства не умерли.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Кроме одинокого часового, Джейсон никого не видел. Он думал, что наткнется на проверяющих посты, но, как понял, на тропе никого не было. Никого, кроме одного мертвого подростка, оказавшегося не в то время не в том месте. И когда он вышел на песок пляжа, то смог только отползти под кусты, обхватить рюкзак Коллинза и ждать.
Онемение перешло с левого на правый бок, левый глаз уже не видел, в правом волны расплывались в тени, светлое на темном без определенной формы. Нащупав рюкзак, Джейсону пришлось повернуть голову влево и смотреть на него несколько секунд, чтобы убедиться, что он схватил правую лямку - на случай уничтожения. Логика подсказывала, что дернуть её надо сейчас, не дать шанса властям Пунта де Флеча или синдиката. Но материалы обошлись слишком дорого, чтобы их терять. Может, ему повезет, и его подберут вовремя. Если нет, он может рвануть лямку в последний момент.
Вдруг он услышал звон в обоих ушах. Мертвое левое и умирающее правое оба слышали звон колоколов. Мягкие, как на похоронах, приглушенные - они были только в его мозгу, как решил Джейсон. Наверно, это ещё шаг к смерти. Если считать это галлюцинацией.
Колокол сменился жужжанием, как от огромного вентилятора. Вентилятора, крутящегося над ним и готового порезать его, как салями. Потом вспыхнули огоньки, красный и зеленый. Огоньки прошли по пляжу и остановились прямо перед ним. Он зажмурился, открыл глаза, поморгал, но огоньки не исчезали. Ритмическое "хамп-хамп" стало громче, и Джейсон понял, что это вертолет. Вертолет. Синдикат мог использовать вертолет. Но не Институт. Он пощупал рюкзак, пытаясь дернуть лямку. Но не мог сжать пальцы. Не мог даже шевельнуть ими.
Огни стали ярче, вертолет завис над Джейсоном, повернул обратно и приземлился. Скрипнул песок, шаги захрустели к его убежищу. Джейсон неистово пытался с помощью КИ дернуть лямку, но не смог. Он хотел поднять рюкзак и дернуть лямку зубами, но руки были слишком слабы. Бросив его, Джейсон перегнулся, вцепился зубами в лямку и откинулся назад как мог резко и быстро. Но рюкзак пополз по рыхлой земле, и он не мог остановить скольжение и запустить механизм.
Впустую. Вся миссия - впустую. Бруни, Коллинз, Анна, Люсия, мертвые впустую. Скоро все будет так же. Будто Джейсон никогда не приезжал в Пунта де Флеча и не пытался остановить эксперименты. Ноль. Все так же. Будто Исполнителя не было. Джейсон хотел выругаться. Хоть как-то выразить ярость. Но даже этого он не мог. Губы и язык были слишком толстыми, чтобы повиноваться, он не мог даже закричать. Он лежал, как беспомощный тюлень, подбородком на рюкзаке, почти мертвыми глазами уставившись на фигуры, выступающие из темноты.
- Я вижу его, - сказал один неясный контур, и Джейсон чуть шевельнулся.
Английский. Фигура говорила по-английски.
Синдикат нашел его.
- Потерпи, дружище. Только потерпи.
К первому контуру вскоре присоединились другие тени, слившиеся вместе, и Джейсон не мог понять, сколько всего людей. На песок опустили длинный предмет, Джейсона подняли и положили снова. Потом подняли. Он смог выдохнуть "рюкзак!", прежде чем голос пропал. Рядом появилась фигура:
- Не волнуйся, мы нашли рюкзак.
Фигура бежала рядом, пока Джейсона несли к вертолету.
Носилки скользнули внутрь, щелкнули болты в гнездах, и другая фигура присела рядом.
- Все будет хорошо, Джейсон. Мы дадим тебе кучу времени.
Голос показался знакомым, но было слишком темно, чтобы рассмотреть человека. Кроме того, он никого не знал в преступной организации.
- Я не нашел никого больше, - услышал он издалека, и ближайшая фигура спросила:
- Был кто-нибудь еще?
Он выдавил слово из парализованной глотки, слово, полное боли: "Нет".
Его поняли, послышался хруст шагов по песку. Потом он услышал, как закрылась дверь, и шум начавших вращаться лопастей. Он не почувствовал обычного ощущения полета, он пытался понять, что это за свист справа. Очень громкий, бьющий по ушам. Но тот прекратился прежде, чем Джейсон повернул голову, и сменился другими шумами. Щелканьем замков, бормотаньем голосов, жужжанием лопастей, они становились громче, а тени - яснее и цветнее. Хоть и одним правым, Джейсон взглянул вверх и увидел Роузголда.
- Я просто вколол тебе пневмосульфиды, Джейсон. Это замедлит ухудшение, и мы сможем подготовить операцию. Через минуту - другую ты сможешь сидеть и говорить.
Как обычно, Роузголд был прав, и, когда чувствительность вернулась в правый бок, Джейсон сел и огляделся. Кроме него было пятеро мужчин и Роузголд, и все втиснулись в вертолет. Было ощущение, что они летят быстрее, чем обычный вертолет.
Роузголд, казалось, читал его мысли.
- Мы в новой модели вертолета, - сказал он. - Он летает довольно быстро, и мы будет в Нью-Йорке всего через час. Мы решили, что подлодка будет слишком медленна.
Слабо улыбнувшись, Джейсон лег и начал рассказывать, что случилось с момента высадки не на том пляже. Доктор слушал, нахмурившись, а когда он упомянул материалы в рюкзаке Коллинза, перекосился от ярости. Несколько раз Роузголд пробормотал "проклятые ублюдки!" и долго смотрел на металлические контейнеры, словно мог их прожечь и испепелить содержимое.
Он вынул все из рюкзака и задал несколько вопросов о Терлее. Лицо его искривилось от отвращения, когда Джейсон подтвердил провал восьмой пересадки.
- Проклятые машины! - сплюнул Роузголд, смутив Джейсона своей вспышкой. Потом объяснил: - Я наконец проследил, что образцы слабели из-за протеинов, которые содержатся в человеческом мозге. Это длинноцепочечная молекула, а без неё мышление не работает, развивается безумие. Это то, что мне не удавалось при пересадках, и я решил, что решением проблемы будет вкладывать мозг перед пересадкой.
У меня было два пути: испытать метод на сильном мозге, первой или второй пересадки, или на восьмой, чтобы не погибал ценный мозг.
Я склонялся к первому, но дважды проверил компьютерами оба. Заключение говорило, что я одинаково успешно могу использовать оба. И когда мы узнали о вирусе, и срочно нужен был человек вроде Терлея, я испытал на нем. Я до сих пор не уверен, что это действует для слабого мозга, и предупредил Бруни, что следует следить за ухудшением мышления.
Но я не знал... Дьявол! Почему ошибка всегда так дорого стоит?
Джейсон заметил слезы в глазах Роузголда, и уважение к нему сильно возросло.
- Почему должны Коллинз, Бруни и остальные платить за мою ошибку? И почему крошечная ошибка всегда все портит?
Роузголд несколько раз выругался, сел, посмотрел на Джейсона, слабо улыбнулся и сказал:
- Но по крайней мере я знаю правильный процесс, и, значит, ограничений в пересадках нет. Это обошлось дорого, но хоть что-то хорошее вышло.
Слушая, Джейсон расслабился и закрыл глаза, погружаясь в сон. Уплывая, он слышал:
- Правильно, Джейсон, спи. Ты заслужил отдых, и когда ты проснешься, жизнь опять будет прекрасна.
Но Джейсон знал, что жизнь никогда не будет так хороша, как несколько дней назад, когда он был с Бруни. Ничто уже не будет так прекрасно для Исполнителя. Никогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19