– Я не верю, что ты это сделал. Ты мог бы убить мужчину, обороняясь на дуэли, но на слабое беззащитное существо у тебя никогда бы не поднялась рука.Найл хрипло рассмеялся.– Вы с Митчеллом единственные люди, которые верят в мою невиновность. О чем можно говорить, если даже отец считает меня убийцей?Фионе нечего было на это возразить. Найл очень страдал из-за разрыва с семьей. Сама она выросла всеобщей любимицей, и то, что родные могут отказаться от нее, просто не укладывалось у девушки в голове.– Неужели твой отец настолько плохо тебя знает, что поверил этому жуткому обвинению?Найл отвернулся.– Дело не в том, знает он меня или не знает. Я опозорил честное имя нашей семьи. Тебе, выросшей в Хайленде, должно быть понятно, что это значит. Ведь незапятнанная репутация порой является единственным достоянием местного дворянства. И семья Кэрри в этом ничем не отличается от других.– Нет, – горячо возразила графиня, – твой отец отличается. Отрекаясь от родного сына, он опозорил себя больше, чем ты, обвиненный в убийстве.Найл снова посмотрел на свою прелестную пленницу. В его ярко-зеленых глазах загорелись огоньки. Фиона затаила дыхание.– Не делай этого, милая леди, – с болью в голосе сказал мужчина, – не верь мне и не показывай своего сочувствия и понимания. Это только навредит тебе.Девушка покачала головой. Поцеловав его мозолистую ладонь, она тихо проговорила:– Мне это не повредит. Ни один твой поступок не может повредить мне, я все приму с радостью.Безотчетная вера графини растопила лед, сковывавший сердце Найла. Она почти исцелила его. Впервые за долгие годы он обрел надежду.Найл внимательно изучал лицо Фионы. В ее прекрасных синих глазах он видел решительность и сильный характер. Полные губы и вздернутый носик говорили о чувственности. Но самое главное – это ее вера в него. Слепая вера графини возбуждала его и заставляла терять голову. Он хотел эту женщину и не пожалел бы жизни за минуты обладания ею. Из груди мужчины вырвался тяжелый стон.– Фиона, посмотри на меня, – чуть слышно произнес он и, когда она исполнила его просьбу, сказал: – Я хочу тебя. Я хочу тебя с первого момента нашей встречи. Мое сердце перестало мне принадлежать с тех пор, как я увидел тебя, такую дерзкую и такую красивую.Найл печально улыбнулся.– Но ведь ты уже занимался со мной любовью, – прошептала она. Ее нижняя губа дрогнула.Он снова застонал и опустил голову. Некоторое время спустя Найл поднял на девушку глаза и тихо произнес:– Этого недостаточно. Я хочу быть с тобой всегда. Мы видимся каждый день, а я не смею даже прикоснуться к тебе. Можно ли придумать пытку страшнее, чем эта?Жгучее возбуждение охватило Фиону. Она положила руки на колени мужчины, желая прикоснуться к нему и в то же время сдержать себя до тех пор, пока он не сделает первого шага. Графиня была твердо уверена в том, что инициатива всегда должна исходить от мужчины, а женщине надлежит скрывать свою страсть.Найл наклонился к девушке и коснулся губами ее щеки.– Я хочу любить тебя, – нежно произнес он, – лишь тогда, когда ты рядом со мной, я чувствую, что живу.После этих слов желание близости с ним полностью овладело Фионой. Ей до боли хотелось снова прижаться к нему всем телом, услышать, как их сердца бьются вместе, сливаясь в единое целое. О Боже, как ей хотелось, чтобы он любил ее! За одну минуту, проведенную в его объятиях, она отдала бы все радости мира.– Так люби же меня, – сказала девушка, с трудом произнося эту простую фразу.Мужчина внимательно посмотрел на нее, пытаясь угадать, истинное ли чувство скрывается за ее словами.Наконец его губы слегка коснулись губ девушки, она тут же открылась ему, разрушая все нелепые подозрения и сомнения. Их поцелуй стал глубже, губы словно ласкали друг друга. Ноги Фионы подкосились, и она опустилась на пол. Мужчина последовал за ней, поддерживая графиню за талию.Оторвавшись от ее губ, Найл взглядом скользнул по шее и ниже… Фиона покраснела.– Как ты прекрасна! – прошептал он, убирая выбившуюся из ее прически прядь волос. – Ты и представить себе не можешь, как часто воображение рисовало мне эту картину: ты лежишь в моих объятиях, а солнечные лучи золотят твои дивные волосы.Она улыбнулась и крепче прижала его к себе. Их губы вновь встретились.Фиона умирала от желания насладиться его ласками, и сладостные поцелуи только усиливали ее страсть. Оторвавшись от губ мужчины, она несмело попросила:– Найл, пожалуйста, дотронься до меня.Ее мольба вызвала в его теле настоящий пожар. Робость девушки возбуждала сильнее, чем самые изощренные ласки.– Моя злючка, – сказал он, зарываясь лицом в ее пушистые волосы, – знай, что я могу далеко зайти.Найл намотал на пальцы шелковистые пряди, словно привязывая ее к себе. Его губы шаловливо скользили по шее и плечам девушки. Расстегнув платье, мужчина лизнул нежную грудь графини. Фиона сладострастно вздохнула и посмотрела на него. Глаза Найла светились теплотой и любовью.– Тебе приятны мои ласки? – неуверенно спросил он, замерев в ожидании ее ответа.В ответ она отдалась ему вся целиком. Фиона дарила свое тело с той же готовностью, с какой раньше отдала ему свою веру. Покоряясь мужчине, она вернула ему душу. Для Найла же весь мир перестал существовать. Имела значение только эта женщина, лежащая в его объятиях, и – видит Бог – он любил ее.Их тела переплелись, и он чувствовал, как все сильнее и сильнее нарастает в нем внутреннее давление. Это была его последняя осознанная мысль, а потом он провалился в волшебное забытье.Его возглас слился с ее тихим вздохом, и они вместе увенчали вершину достигнутого удовольствия.Некоторое время спустя они все еще лежали в объятиях друг друга. Солнце уже зашло, и в комнате стало прохладно, но разгоряченные тела мужчины и женщины не чувствовали этого.Фиона не хотела отпускать Найла, ей было приятно ощущать его плоть в своем теле. Смахнув прядь волос со лба, девушка мечтательно улыбнулась:– Это было чудесно, Найл.Мужчина не отрываясь смотрел на лицо Фионы. В зеленой глубине его глаз графиня наконец увидела то чувство, о котором так много мечтала. Но она снова ошиблась. Последующие слова Найла прозвучали для нее как удар бича.– Мы не должны были этого делать, – уныло произнес он и отвернулся, пряча навернувшиеся на глаза слезы.Так, значит, между ними существовал только секс и никакой любви с его стороны? Девушка чувствовала себя совершенно опустошенной. Мечты оказались иллюзией, планы на будущее – игрой воображения. Ее любимый так и остался суровым мстительным похитителем. Похоже, ей ничего не удалось сделать для того, чтобы изменить его.Схватив в охапку свою одежду, Фиона поспешно начала одеваться, но, прежде чем она успела натянуть платье, в дверь постучали.– Найл, – послышался голос Митчелла, – впусти меня. Я придумал, как заставить Уинтера встретиться с тобой.– Старина Митчелл, как всегда, не вовремя, – пробурчал Найл, пытаясь попасть ногой в штанину.Торопясь одеться, он прыгал по комнате на одной ноге и ругался себе под нос:– Черт! Черт побери!Злясь на себя за близость с Фионой, ненавидя проклятые брюки за то, что они такие узкие, Найл раздражался все больше и больше.– Черт побери, Митчелл, неужели твое дело не может подождать до завтра? – резко крикнул он.– Нет, – отчетливо ответил Митчелл из-за двери.Найл наконец полностью оделся и окинул Фиону быстрым, но внимательным взглядом.– Ложись спать и не жди меня, – бросил он, направляясь к двери.Фиона закусила губу. Ей хотелось обрушить на него поток гневных слов, но она сдержалась. Все равно это ничего не изменит, и Найл так и останется озлобленным грубияном.Будь он проклят! Глава 9 Найл предстал перед Митчеллом. Друг укоризненно посмотрел на него и направился к лестнице. Найл последовал за ним, с тоской ожидая обвинений и упреков.Мужчины молча дошли до ближайшей таверны и сели за столик напротив друг друга.– Ты только что переспал с ней, – спокойным, не терпящим возражений голосом заявил Митчелл.Найл открыл было рот, намереваясь все отрицать, но так ничего и не сказал. Лгать и выдумывать что-либо в свое оправдание он не хотел, а о правде Митчелл и сам догадался.Поняв, что Найл ничего не хочет сообщить ему, Митчелл продолжал:– Что ж, хорошо, что ты по крайней мере не утверждаешь, что ничего не произошло. Впрочем, твои увертки ни к чему бы не привели, ведь даже слепой заметит, что ты только что был близок с женщиной. Об этом говорят и безумный взгляд, и наспех натянутая одежда, и… – он помолчал, затем тихо добавил: – От тебя пахнет похотью.Найл решил, что с него уже достаточно нотаций, и зло произнес:– По-моему, ты заходишь слишком далеко.Митчелл презрительно хмыкнул.– Да зачем тебе эта баба?Это был уже удар ниже пояса. Объективно глядя на ситуацию, Найл понимал, что необходимость в присутствии Фионы Макфи отпала и сейчас ее лучше отпустить. Но мысль о том, что с девушкой придется расстаться, была для него невыносима. Все его естество протестовало против этого.– Эта, как ты выражаешься, баба мне еще нужна, а то, что между нами происходит, тебя совершенно не касается, – он развалился на стуле и продолжал: – Запомни, я не хочу, чтобы ты вообще затрагивал эту тему. А теперь, когда мы все выяснили, выкладывай свой план.Митчелл заказал эль и ужин и только после этого проговорил:– Уинтер не сможет отказаться, если ты публично бросишь ему вызов.Найла охватило раздражение от того, что он сам не додумался до такого очевидного решения своей проблемы. Желая поддразнить Митчелла, он спросил:– Так ты предлагаешь мне встретиться с Уинтером где-то в людном месте и вызвать его на дуэль при свидетелях. Но какой же повод будет у меня для этого?Митчелл потер руки и весело продолжал:– Пока ты расспрашивал людей в клубе, я беседовал с одним из слуг о привычках Уинтера, – он хитро улыбнулся и стал похож на озорного мальчишку. – Мне удалось узнать, что каждую среду, в то время как все сливки Лондонского общества развлекаются в «Алмаксе», виконт играет в карты.– Так, так, продолжай, это очень любопытная информация, – заинтересованно сказал Найл.– Ты действительно так считаешь? – спросил Митчелл, и его голубые глаза засветились от удовольствия.В этот момент служанка принесла еду и напитки, которые Митчелл заказал для них. Женщина была худощавой, но имела довольно пышную грудь. В другое время Найл соблазнился бы ее прелестями, но не сейчас. Даже когда она, ставя тарелки, низко наклонилась и зацепила Найла упругой плотью, он не почувствовал ничего, кроме раздражения.– Ты имеешь успех, эта женщина явно хочет тебя, – заговорщически подмигнул Митчелл, бросив взгляд на удаляющуюся служанку. – Бывали времена, когда ты мог переспать с тремя шлюхами за ночь, и не говори мне, что подобное уже невозможно, – проговорил Митчелл, не спуская глаз с друга.Намек прозвучал так недвусмысленно, что Найл даже не разозлился. Вместо этого он вдруг пожалел Митчелла, который совершенно очевидно боялся влияния Фионы и делал все для того, чтобы разлучить их. Найлу захотелось утешить друга, но он понимал, что, даже если и попытается переспать со служанкой, у него все равно ничего не получится.– Оставь это. Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мою мужскую силу, давай лучше подумаем, как заманить Уинтера в ловушку, – строго произнес Найл.Митчелл, рот которого был набит бараниной и жареной картошкой, торопливо сказал:– Нужно просто отправиться в клуб и при всех назвать его трусом. Каковым он, впрочем, и является на самом деле, иначе Уинтер принял бы твой первый вызов.Все оказалось до смешного просто и должно было сработать. До среды оставалось еще четыре дня, но ничего, он подождет. Он так долго ждал момента, когда сможет отомстить своему обидчику, что несколько дней ничуть не уменьшат его решимость.Однако, с другой стороны, все не так уж и хорошо. Ведь ему придется провести четыре долгих дня наедине с Фионой, а это намного хуже, чем целый год ада. Теперь, когда он знал, как чудесна близость с ней, сдерживать себя будет почти невозможно, но необходимо. Ему понадобится вся его сила, чтобы подавить страстное желание. Если служанка своими дерзкими ласками не произвела на Найла никакого впечатления, то одно воспоминание о графине сразу же возбудило его.Мужчина громко вздохнул.Митчелл бросил на него понимающий взгляд.– Успокойся, приятель. Старый добрый эль разрушит чары любой женщины, как бы прекрасна она ни была.Что ж, в этих словах была определенная доля истины. * * * Фиона лежала в постели без сна. Несмотря на распоряжение Найла не дожидаться его, она никак не могла заснуть, мучаясь от ощущения собственной беспомощности и бесполезности. Она думала о том, как же помочь своему любимому. Как вырвать его из тисков ненависти и мести? Ведь где-то внутри наверняка есть зерно всепрощения, нужно только добраться до него. Сердце подсказывало ей, что в глубине души Найл вовсе не хочет осуществлять свои смертоносные планы. И еще она понимала, что, если Найл окажется от своего решения убить ее брата, барьер, стоящий между ними, рухнет. Звук шагов, доносящийся из холла, прервал ее мысли. Услышав, что Найл уже открывает дверь, девушка быстро закрыла глаза, притворяясь спящей.– Завтра тебе предстоит нелегкий день, – услышала графиня слова Митчелла. Что же такое они придумали? Толком поразмыслить над этим ей не удалось, потому что Найл, войдя в комнату, поднял страшный шум. Мужчина, спотыкаясь, наткнулся на кресло и, чуть не обернув его, грязно выругался. Раньше она никогда не слышала от него таких слов, вероятно, он подхватил их от матросов, когда служил во флоте. Фиона приоткрыла один глаз и наблюдала за Найлом, фигура которого четко вырисовывалась в слабом свете луны.Мужчина двигался не слишком уверенно и напомнил графине ее братьев. Те выглядели точно так же, когда возвращались с вечеринки, где подавали слишком много спиртного. Воспоминания вызвали у девушки легкую улыбку. В их семье не было пьяниц, и если кто-нибудь из мужчин и выпивал лишнего, то только по весьма значительному поводу. Так, например, старший брат Ян напился, когда его молодая жена отказалась разделить с ним брачное ложе. Может быть, Найл в этом отношении похож на ее брата? Впрочем, одно совершенно ясно: сейчас он чем-то сильно озабочен.Пока Фиона предавалась воспоминаниям, Найл достал свою арфу и любовно погладил разукрашенный корпус. Его пальцы коснулись струн и до девушки донесся тонкий мелодичный звук. Он заиграл впервые с тех пор, как они покинули остров Скай. Завораживающая музыка навеяла на графиню тихую грусть.Доиграв чудесную песню, Найл закончил ее почему-то явно фальшивой нотой. Это несоответствие так резануло слух Фионы, что она содрогнулась, как от удара. Она хотела было спросить у него, чем вызвана эта фальшь, но удержалась от вопроса, не желая показывать, что не спит.Найл же нахмурился и, завернув арфу, положил ее на место. Двигался он уже намного увереннее, чем прежде. Видимо, игра отрезвила его. Мужчина разделся до кальсон и быстро посмотрел на Фиону, проверяя, действительно ли она спит.Он был великолепен в своей наготе. При виде его красивого тела девушка с трудом подавила восхищенный вздох. Во время их поспешных занятий любовью у нее не было возможности увидеть его целиком, и сейчас она взирала на него с чувством приятного удивления и удовлетворения.Высокий, пропорционально сложенный, с рельефными мускулами на груди и плечах, Найл мог служить образцом мужской красоты. Гордая посадка головы говорила о его знатном происхождении. Черные волосы, напоминающие гриву дикого жеребца, открывали высокий лоб, свидетельствующий о незаурядном уме. Мощная шея и волевой подбородок завершали картину, делая ее совершенной. Одним словом, он был прекрасен, как молодой бог. Настоящий мужчина!Фланелевые кальсоны туго обтягивали стройные бедра Найла. Даже ступни его ног, обычно слабое место любого мужчины, были красивы – узкие, с высоким подъемом, они могли принадлежать скорее парижской кокотке, нежели представителю сильного пола. Тонкая ткань не скрывала его налитых кровью мужских органов. Он снова хотел ее!Найл смотрел на Фиону, и даже в слабом лунном свете была видна яркая зелень его глаз. Девушка затаила дыхание. Противоречивые чувства наполняли ее. Она хотела близости с ним и в то же время мечтала о том, чтобы он полюбил не только ее тело, но и душу. Желание впустить его в себя оказалось сильнее, и девушка решила встать и приласкать Найла. Но уже через секунду Фиона порадовалась тому, что не сделала этого, потому что Найл… отвернулся.Чуть не всхлипывая, графиня вжалась в свою подушку. Все осталось по-прежнему. Между ними так много произошло, но их абсолютно ничего не связывает. Найл все так же берет ее, когда захочет, нисколько не считаясь с ее собственными чувствами.Фиона повернулась на другой бок, чтобы не видеть этот живой соблазн, находящийся совсем рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27