Брик? Его я бы взял. Но он может и отказаться. Ему это неинтересно: он предпочитает поединки, а не удары в спину.
Мистер Ли Броуди? Почему-то мне казалось, что именно он способен сделать эту работу вместе со мной. Мы оба одинаково воспринимаем этот мир. Мы играем. Что-то в этом человеке подсказывает мне, что он примет любую игру. Если только перед этим ему объяснить правила. Он примет мою игру и постарается выиграть.
А Крис? Вот Криса я ни за что не возьму с собой. В темные совы он не годится. Сова может и не вернуться однажды из леса, и этого никто не заметит. А Крис… Он нужен всем.
Все эти глубокомысленые рассуждения промелькнули в моей голове, пока я взводил курок учебного револьвера.
– Смотрите, как это делается, – сказал я ученикам. – Изготовились. Навели на цель. Задержали дыхание. Надавили на крючок. И никаких мыслей в голове.

ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ

По расчетам Криса, банда Кальверы была уже где-то рядом. Обходя вместе с Винном деревню, он придирчиво осматривал все, что трудолюбивые крестьяне приготовили для встречи ненавистных гостей.
В разных уголках деревни, прилегающих к площади, выросли баррикады. За каждой из них уже был приготовлен заряженный винчестер и запас патронов. Разрядив револьвер и спрятавшись за баррикадой, можно будет удивить наседающего противника неожиданным. Крис осмотрел каждый патрон из запасов и безжалостно забраковал штук десять. Осечка простительна на уроке, обидна на охоте и смертоносна в бою!
Вот широкая канава, ограждающая деревню со стороны гор. Лошади остановятся перед ней, и всадники превратятся на какое-то время в неподвижную мишень. Но что, если Кальвера заметит канаву, еще. до перестрелки? Заметит и заподозрит неладное.
Крис поделился опасениями с Винном, но тот успокоил его:
– Ничего он не заподозрит. Обычная канава. Может быть, для сбора дождевой воды. Здесь же бывают дожди, надеюсь?
– Надеюсь, мы их не дождемся, – сказал Крис. – Хорошо, а что у нас с сеткой?
На самом краю деревни лежала в пыли грубо сплетенная крупная сеть. По условному сигналу четверо крестьян должны были поднять ее и натянуть поперек улицы, чтобы ненадолго остановить всадников. Пока лошади будут топтаться на месте, винчестер О'Райли с соседней крыши подскажет всадникам другую дорогу – под землю. Идея была неплохая, но кто мог с уверенностью сказать, что все произойдет именно так, как предполагается? Крис не был уверен, что при первых же выстрелах крестьяне не разбегутся по своим хижинам. И кто тогда будет поднимать эту сетку?
– Может быть, натянуть ее заранее? – предложил он.
– Ну тогда уж нацепи на нее красные флажки, чтобы лучше было видно, – съязвил Винн. – Никуда наши гвардейцы не разбегутся. Наоборот, если испугаются стрельбы, побоятся бегать, замрут здесь, на боевом посту.
– Думай, приятель, думай, – сказал Крис, оглядываясь. – Что мы еще забыли проверить? Думай сейчас, потом некогда будет.
– Нам надо где-то спрятать старика, который живет на горе, – сказал Винн.
– Зачем?
– Боюсь, что бандиты поднимутся к нему, когда мы их выбьем из деревни. После драки так приятно сорвать на ком-нибудь зло. Мне бы не хотелось, чтобы старик пострадал из-за того, что мы щелкнем по носу Кальверу. Кроме того… – Винн откашлялся. У него всегда першилоо в горле, когда он неожиданно для себя начинал говорить то, о чем хотел бы промолчать, но слово уже вырвалось… – Кроме того, это обязательное правило. Перед боем все гражданские лица должны быть собраны в одном месте.
– Зачем?
– Для их же собсттвенной безопасности. Кроме того, кхе-кхе, среди них могут оказаться те, кто сочувствует противнику, или его агенты, или возможные перебежчики. В общем, вполне разумное правило.
– Ты все делаешь по правилам? – спросил Крис.
– Нет, конечно. Но посоветовать-то могу?
Поднявшись по горной тропе, они остановились у фермы Старика. Крис обратил внимание, что Старик жил хотя и отшельником, но отнюдь не был аскетом и хозяйство имел вполне зажиточное. На сочной горной траве паслось с десяток крупных серых коз. По тропе перебегали нарядные цесарки, которые не преминули поднять крик, предупреждая о приближении гостей. На кукурузном поле высились густые ряды разной высоты. Поближе к дому растения были высокими и с початками, однако чем дальше уходили ряды в поле, тем моложе были побеги. Видимо, Старик высаживал эти ряды в разное время, вот только зачем?
Крис потихоньку спросил об этом Винна, но ответ получил от Старика, издалека расслышавшего вопрос.
– Здравствуйте, здравствуйте, амигос. Сразу видно городского человека. Только городской человек не чувствует разницы между молодой кукурузой и старой. А я, знаете ли, люблю молодую, мягкую… – Он смущенно улыбался, потирая седую бороду. – Вот она у меня и созревает понемногу. А много мне и не надо.
Крис посмотрел вокруг. Отсюда горы казались еще величественнее, чем из долины. Здесь, на высоте, воздух был чище и прозрачнее. Безжизненные скалы по ту сторону долины казались необычно близкими. Дальше лежала еще одна долина, и там тоже жили люди. А еще дальше высилась синяя стена далеких гор, и Крис видел отсюда, как густо они испещрены голубыми и коричневыми тенями скал, обрывов, разломов… Вершины скрывались в плотных серых облаках, а над этим слоем облаков клубились другие, они вздымались в небо, словно продолжение гор. И кто знает, что мы увидим, если поднимемся выше гор, выше облаков? Какие еще высоты?
– Красиво, не правда ли, – сказал Старик, проследив взгляд Криса. – Жить надо в горах, и как можно выше. Это полезно для здоровья и главное – для духа, для веры, в конце концов. Нескромно сказано, но я чувствую, что здесь нахожусь ближе к Богу, Надеюсь, мои чувства не связаны с возрастом. Но вы, похоже, поднялись сюда не для того, чтобы слушать мою болтовню?
– Мы хотим забрать вас с собой в деревню, – сказал Крис. – Здесь опасно оставаться.
– Нет, спасибо, – решительно отказался Старик.
– Рохас приготовил комнату для вас, – сказал Винн.
– Рохас? Да вы что? Он же замучает меня своими рассуждениями.
– Вы можете остановиться в любом доме, – сказал Крис. – Вам все будут рады.
– Они-то будут рады, – Старик ласково улыбался, словно говорил о своих внуках. – Но знаете, ведь все они крестьяне, люди земли. Они не могут говорить ни о чем, кроме удобрений и женщин. Насчет удобрений я вряд ли услышу от них что-то новое. А что касается женщин, то я перестал ими интересоваться, как только мне стукнуло восемьдесят пять. Всему, знаете ли, свое время.
– Это так, – засмеялся Крис. – Но поймите и меня. Здесь я не могу вас защитить от Кальверы.
– Не надо меня защищать. У меня уже есть защитники, – Старик, поколебавшись, добавил: – Слишком могущественные защитники. Если хотите, я могу вам их показать.
Не дожидаясь согласия гостей, он встал и прошел внутрь дома. Крис и Винн последовали за ним.
Дом Старика, сложенный из высушенных на солнце глиняных плит, примыкал вплотную к скале. Войдя внутрь, Крис обнаружил, что вместо четвертой стены в доме виднелся темный провал пещеры. Старик, пригнувшись, шагнул туда. Когда глаза Криса привыкли к полумраку, он увидел, что хозяин дома спускается в пещеру.
– Идите за мной, – раздался его голос. – Такого вы больше нигде не увидите.
Стены пещеры были ровными и высокими и уходили в черноту, свода не было видно. Но под ногами Крис ощущал гладкий пологий спуск. Впереди белела спина Старика. Через десяток шагов стало светлее, и они оказались в просторном квадратном зале с двумя горящими светильниками. По углам стояли четыре кувшина, испещренные затейливыми рисунками, в центре на невысокой колонне возвышалась каменная резная фигурка в половину человеческого роста.
– Вот мой защитник, – глухо сказал Старик. – Это Тлалок, Бог дождя.
Крис с интересом разглядывал черное тело, выпуклые белые зубы и глаза фигурки. В одной руке он держал змею, в другой – стебель кукурузы с заостренным початком. В его ногах кольцом выстроились пучеглазые лягушки.
– Я нашел эту пещеру случайно, – сказал Старик. – Искал место, где бы приткнуться, чтобы не жить в деревне. Я здесь уже пятьдесят с лишним лет, а светильники до сих пор не погасли.
– Это горит газ? – спросил Винн.
– Огонь, – ответил Старик. – Конечно, иногда я подливаю в них немного масла. Чтобы Тлалок не рассердился. Знаете, что бывает, когда он сердится? Да откуда вам знать…
– Мы и не узнаем, если вы не расскажете, – сказал Крис.
– Тлалок был третьим правителем мира, – сказал Старик. – До него миром правили гиганты, потом их победили ягуары. В итоге война завершилась страшным ураганом, все смешалось, и люди превратились в обезьян. Тлалок создал людей заново. Мужчины родились, чтобы пахать землю, а женщины – чтобы ткать. С тех пор мы едим хлеб и носим одежду. Но постепенно люди забыли о своем создателе и перестали поддерживать его огонь. Тлалок рассердился на них и лишшил людей воды. Началась страная засуха, которая закончилась всемирным пожаром. Так что Тлалока лучше не обижать.
– А что было после пожара? – поинтересовался Винн. – Я что-то слышал о всемирном потопе. Как насчет него, дошел он до ваших краев?
– Всемирный потоп случился гораздо позже, – сказал Старик. – После Тлалока миром правила богиня вод Чальчи. Ей хотелось расширить свои владения, вот она и залила весь мир. Люди превратились в рыб. И только при новом боге, Тонатиу, люди снова вышли на землю. Но теперь им пришлось хуже. Тонатиу требует крови. Он не может жить без нее, и пока кровь льется на землю, он посылает нам солнце. Если люди перестанут убивать друг друга, солнце не взойдет.
– Картина не слишком радостная, – заметил Винн.
– Все не так уж и плохо, – улыбнулся Старик. – Тонатиу не вечен. Кончится и его власть, и тогда Тлалок снова вернется к людям.
– К тем, кто уцелеет, – добавил Крис.
– Люди неистребимы, – уверенно сказал Старик. – Пойдемте в дом, здесь нельзя долго стоять. Дыхание человека вредно для старых красок.
Мужчины вернулись на веранду, и, щурясь от яркого света, Старик продолжил:
– Ну вот, теперь вы будете думать, что я дикарь, еретик или еще что-нибудь в этом роде. Так?
– Нет, не так, – сказал Крис. – Это устаревшие слова, они остались только в романах. Я бы сказал, что вы просто очень гордый и одинокий человек. Конечно, я уважаю ваш выбор, но…
– Выбор? – Старик рассмеялся, покачивая головой. – Да разве человек способен что-нибудь выбрать? Это его выбирают, а ему остается только подчиниться. Или не подчиниться. И тогда уж принять на свою спину заслуженное наказание за проявленное упрямство, глупость или гордыню. Разве я сам выбрал это место для жизни? Бог привел меня сюда.
– Вы про этого чернокожего бога? – уточнил Винн. – С лягушками у ног?
– Нет, – мягко ответил Старик, – я про Бога истинного и единственного, Отца нашего. А каменный идол в пещере остался от прежних хозяев этой земли. Но уж если он остался, кто-то должен о нем позаботиться. Тем более, что он иногда отвечает на заботу. Есть и от него польза. Вы заметили – там на полу вырезан рисунок?
– Какие-то ломаные линии, зигзаги и волны, – кивнул Крис.
– В нужное время я сыплю на эти линии цветной порошок из толченого известняка с красками. Получается красивая картина – молнии и тучи. Потом я начинаю размахивать особыми погремушками, и в пещере возникает доподлинный шум дождя. Если закрыть глаза, кажется, что попал в сильный ливень. Через какое-то время я начинаю молить святого Януария о ниспослании дождя.
– И как? Действует? – заинтересованно спросил Винн.
– Чаще действует, чем нет, – сказал Старик. – Иначе крестьяне давно перестали бы обращаться ко мне во время засухи.
– Понятно, – сказал Винн. – Значит, если Кальвера попытается вам чем-то навредить, его поразит молния?
– Именно так, – кивнул Старик. – И он это прекрасно знает.
– Я понимаю, вам не хочется покидать свой дом, – сказал Крис. – Но все же безопаснее было бы укрыться в деревне.
– Мне незачем прятаться от какого-то бандита, – покачал головой Старик. – Что он может мне сделать? Убить? Сомневаюсь. Пуля стоит денег, он не станет тратиться на какого-то старика. Вы подумайте лучше о себе. Калъвера – опасный противник. Хитрый и беспощадный. По моим расчетам, завтра он будет в наших краях. И вполне может заглянуть в деревню. Вы все сделали? Все приготовили?
– Похоже, что все, – сказал Крис.
– Это вам сейчас так кажется, – сказал Старик. – А начнется бой, и все пойдет не так, как вы рассчитывали.
– Я знаю, – сказал Крис. – Правда, и противник столкнется с неожиданным сопротивлением. Так что мы в равных условиях.
– В равных условиях? – спросил Старик. – Вы знаете, сколько людей у Кальверы?
– Я пытался это выяснить, – сказал Крис и развел руками. – Но пленного взять не удалось. По рассказам крестьян, у него двадцать пять-тридцать всадников.
– В последний раз я насчитал в его банде тридцать шесть человек, – сказал Старик. – И думаю, что видел не всех. У него всегда скачет кто-то впереди, в дозоре, кто-то сзади, в охранении. И еще всегда остаются люди в лесном лагере. Так что готовьтесь встретить сорок хорошо вооруженных и опытных воинов. А что вы можете выставить против них?
Крису захотелось встать перед Стариком навытяжку, как перед строгим учителем. Старик задавал ему те же самые вопросы, которые жгли его все это время. Но сейчас он не мог увильнуть от ответа.
Крис посмотрел на Винна и хлопнул его по плечу.
– Я выставляю рейнджера, который воюет с рождения, нет, с зачатия. Война кипит в его крови, и если противников меньше сорока, он их просто не замечает. Выставляю двух ковбоев, которые ненавидят конокрадов и готовы давить их каблуками, как мерзких пауков. Я выставляю карточного игрока, который все видит насквозь и предсказывает ходы противника раньше, чем противник о них подумает. Я выставляю сурового ирландца, который умеет варить снадобье от пуль. И еще я выставляю неугомонного кладоискателя, которого не может угомонить ни одна пуля. Ну и сам я тоже кое-что могу, – закончил Крис.
– Не сомневаюсь, – сказал Старик. – Знаете, даже если бы вы сказали, что привели с собой отпетых разбойников, пьяниц, дезертиров и шулеров, даже тогда я бы не сомневался, что теперь Кальвера может заказывать себе место на нашем кладбище.

ИСКУССТВО БЛАГОЧЕСТИВОЙ БЕСЕДЫ

Банда Кальверы возвращалась в родные горы после изнурительных и не слишком удачных переходов по югу Техаса. Всем хотелось поскорее добраться до деревни, пополнить запасы еды и текилы и углубиться под спасительный лесной кров. Особенно тяжело дались последние семьдесят миль по безводному плоскогорью.
Угнанные быки и мулы, словно оковы на ногах, замедляли движение по пустыне, где каждый лишний час под палящим солнцем мог оказаться часом смерти. И только огромный опыт Кальверы позволил пересечь плоскогорье, не потеряв добычи.
У последней реки он дал лошадям, быкам и мулам напиться вволю. В путь тронулись под вечер и шли всю ночь до рассвета. Ночью в пустыне заблудиться труднее, чем днем. Что видит путник при солнечном свете? Перед его взглядом ровная однообразная прерия, раскинувшаяся во все стороны – ни кустика, ни рытвины, никаких примет, чтобы проложить путь. Ночью на помощь путешественнику приходят звезды. Они указывают путь лучше всяких проводников. К тому же ночная прохлада позволяет долго сохранять силы.
На рассвете Кальвера останавливал стадо на пару часов, чтобы скотина паслась на росистой траве. Потом снова двигались под лучами восходящего солнца, пока оно не начинало припекать затылок. В полдень Кальвера давал приказ остановиться, как бы ни подстегивало его нетерпение. И долгие часы стадо стояло на месте, пережидая дневную жару. Люди могли напиться из своих фляг и подремать в тени стоящих лошадей. Ближе к вечеру снова трогались в путь и шли всю ночь, чтобы наутро спуститься в долину к долгожданной реке.
Оставив скотину на ранчо, Кальвера отправился в лагерь в горах. Как обычно, по дороге заглянул в гости к драгоценному другу Сотеро.
Приближаясь к деревне, бандиты встретили у дороги пастушка, и он долго махал им вслед шляпой.
Хмуро глянув на мальчишку, Хосе Игнасио Кальвера нисколько не удивился такой необычной приветливости. Но если бы он поднял голову и огляделся, мог бы заметить, что на вершине скалы появилась маленькая фигурка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27