Теперь все, за исключением Мариши, казались ей преступниками и убийцами.
- Плохи наши дела, - задумчиво подытожила Мариша, устроившись возле батареи центрального отопления. - Ой, плохи! Да еще этот Гадков наплел небось на нас городским ментам с три короба.
- Отпраздновали, называется! - вздохнула Юля.
- Да уж!
Маришу что-то слегка потряхивало. То ли сказывались нервные перегрузки, то ли она слегка простудилась. Хотя вряд ли, нервы и здоровье у Мариши были железные. Скорей всего, ее просто мучило начинающееся похмелье.
- У тебя нет соку? - страдальчески поинтересовалась она у подруги. - Может быть, принесешь?
- Хоть ты не издевайся, - со слезами в голосе ответила ей Юлька. - Одной уже принесла сочку. И где она теперь?
- Не верю, что яд был в соке!
- А где еще? Она его выпила и вмиг скопытилась! А принесла ей его я! Выходит, вольно или невольно, но я стала убийцей Аньки.
И, заломив руки, Юлька горестно зарыдала.
- О, горе мне! - упоенно рыдала она. - А что станет с Никой? Бедная моя собачка. Теперь я буду проклята! О-о-о! Ой!
, Ты чего щиплешься?!
- Не мешай мне думать! - сердито сказала Мариша.
- Я тебе мешаю? - печально уточнила у нее Юля.
- И потом, если даже яд и был в этом проклятом стакане сока, то его мог подсыпать туда кто угодно! - заявила Мариша. - Уже после того, как ты поставила сок возле Анькиной тахты.
- Думаешь?
- Думаю! Сколько времени она там провалялась? Часа три, не меньше. За это время к ней вполне мог зайти убийца.
- О-о-о! - снова завелась Юлька. - Если бы я не поставила там этот сок, некуда было бы сыпать яд. Все равно я виновата!
- Замолчи! - не выдержала Мариша. - Стоп!
Юлька обиженно замолчала.
- Как я уже говорила, наши дела весьма плохи, - дождавшись долгожданной тишины, произнесла Мариша. - И нам с тобой надо выработать стратегию и тактику. А не выть во всю глотку!
- Стратегию и тактику, - с удовольствием повторила за ней Юлька, шмыгнув носом. - Здорово звучит! Но Аньку-то не вернешь?
У нас есть несколько вариантов развития событий, - ответила ей Мариша, устраиваясь поудобней у батареи. - Во-первых, как мы уже решили, Аньку могли убить, потому что она видела убийцу Олега и обнаружила себя. Вот он и устранил нежелательную свидетельницу.
- Этот вариант самый неприятный, потому что заставляет подозревать все тех же наших общих знакомых, - вздохнула Юля.
- А саму Аньку могли отравить и не у Марата, а, скажем, у нее дома или даже в ресторане. Тогда это мог быть кто угодно.
- Но зачем просто кому-то убивать Аньку?
- Как знать, - произнесла Мариша. - Если окажется правдой та Анькина болтовня насчет бабушкиного наследства, то ее вполне мог убить... Да вот же! Далеко ходить не надо! Аньку мог убить собственный муж!
Юля помолчала, обдумывая слова подруги. Эта версия о виновности Анькиного мужа неожиданно пришлась ей очень сильно по сердцу. В самом деле, кому же и убивать родную жену, как не мужу? Всем известно, что мужья гораздо чаще и охотней душат, стреляют, травят или топят своих половин, чем это делают все насильники, грабители и маньяки всего мира, собравшись вместе. Муж всегда на первом месте среди подозреваемых. И это правильно!
- Конечно, - тут же начала разрабатывать ужасно привлекательную версию виновности Анькиного мужа Юля. - Если еще выяснить, что он знал о бабушкином наследстве своей жены и знал о грозящем ему разводе, то тогда... Тогда можно сделать вывод, что он смекнул: из бабушкиных денег он не получит и медной полушки.
- И это его крайне обидело. И он отравил Аньку, чтобы без помех добраться до денег ее бабушки! - закончила Мариша, радуясь, какая стройная версия у них получилась. Кому и наследовать после жены, как не ее законному...
- Пока еще законному! - вставила Юлька.
- ...мужу, - быстро закончила Мариша свою мысль, и девушки переглянулись.
Как славно! И ведь могло так случиться, что на этот раз никто из их компании и не виновен в убийстве. У девушек даже настроение улучшилось. Только бы менты не подвели. Только бы экспертиза показала, что яда не было в том грейпфрутовом соке, который заботливо поднесла убитой Юлька.
И эксперты не подвели. Уже на следующий день от Никиты - простодушного и на редкость болтливого сынка капитана Гадкова - подругам удалось узнать правду. Яда не было обнаружено ни в соке, ни вообще в каком-либо другом образце продуктов, взятых из дома Марата.
- Вот и отлично! - возликовала Юлька. - Мы все вне подозрений!
- Словно камень с души свалился! - обрадовалась Мариша, когда подругам стало известно мнение экспертов криминалистической лаборатории. - Никита, спасибо тебе!
- Да чего там, - небрежно отмахнулся парень. - Бате... То есть гражданину капитану эти опера сразу же позвонили, когда вашу подругу убили. Так что он волей или неволей, но в курсе расследования. В ресторане вашу подругу отравили.
- Что? - воскликнула Мариша, у которой снова стало портиться только секунду назад установившееся безоблачное настроение. - Как в ресторане?
- Вот так и в ресторане, - ответил Никита. - Деньги с людей дерут, а сами травят. Никакой безопасности. Лично я считаю, что лучше обедать дома. И дешевле, и безопасней. А то в этом ресторане... никаких гарантий. Вот и вашей подруге яда кто-то сыпанул в бокал, а кто? Поди теперь доищись!
- Ты уверен? - охрипшим от волнения голосом поинтересовалась Мариша.
А чего я? Это эксперты уверены, - ответил Никита. - По времени совпадает. И по составу пищи. Тех продуктов, которые были проглочены вашей подругой вместе с ядом, в квартире обнаружено не было. Значит, в ресторане она кушала. Вы же все в ресторане сначала сидели, так? Потом уж к этому вашему приятелю домой двинулись.
- Так, - подтвердила Мариша и, немного подумав, спохватилась: - Послушай, Никита, а нельзя ли несколько поточней узнать? Что за продукты она ела вместе с ядом?
- Не знаю, - с большим сомнением в голосе протянул Никита. - Это же весь отчет читать надо. А у меня его на руках нет.
- Ну, котик! - взмолилась Мариша. - Ты же все можешь! Ты же такой ловкий! И смелый! И сообразительный! Ты просто крутой парень!
Откровенная лесть сработала. Мариша давно заметила, чем грубей лесть, тем быстрей она делает свое дело. Срабатывает со всеми. Если человек тонкой душевной организации, то принимает ее за простодушие собеседника. Если совершенно тупой, тогда тем более. Такого типа завуалированным комплиментом не проймешь. И даже если имеешь дело с сущим иезуитом, который никогда сам не говорит всей правды и другим по этой же причине никогда до конца не верит, так и он же не глухой. Приятное для себя запомнит и в глубине души все равно отложит.
И Никита, несмотря на свое внешнее простодушие, болтливость и доверчивость, как уже имели случай заподозрить подруги, на самом деле относился к этому третьему типу людей. Вдвоем с капитаном они без труда и весьма успешно разыгрывали нехитрый дуэт - тупой и еще тупее. Тем самым позволяя подозреваемым расслабиться, начать болтать и в конце концов выболтать что-нибудь такое, чего они ни за что не произнесли бы в беседе с умным ментом, которого уважали и побаивались.
- Юля тоже просит, - добавила на всякий случай Мариша, так как заметила еще раньше, как меняется взгляд молодого опера, когда он смотрит на ее подругу.
И этот добавочный козырь тоже сработал.
- Я попробую! - сдался Никита почти без боя. - Попытаюсь батяню... товарища капитана расспросить. Он бумаги читал. Может, чего и вспомнит.
Воспоминания капитана Гадкова носили лично для подруг сенсационный характер. Те яства, которые оказались в желудке Аньки вместе с ядом, не значились также и в меню того ресторана, где они провели начало своего очередного злополучного вечера.
- То-то я и вспоминаю, что Анька в «Шейхе» вообще есть-то отказалась, - заметила Мариша. - Все нормально себе что-то заказали, а она про диету твердить стала. Денис выбрал ей на свой вкус салатик. Так она к нему и не притронулась.
- Точно, - подхватила Юля. - Сказала, что после восьми вечера вообще старается ничего не есть.
- Вот ее и развезло сильней, чем остальных, - кивнула Мариша. - Все плотно перекусили, да и потом и у Марата дома - то кусок буженинки, то тарталетку с икрой за милую душу уметали. И только одна Анька пила, почти не закусывая.
- Но если она ничего не ела, сидя с нами в ресторане, то где же ее могли отравить? - удивилась Юля. - Эксперты точно указали, яд попал в организм одновременно с пищей.
- Заливная рыба и телятина с зеленым горошком, цветной капустой и свежим шпинатом, - пробормотала Мариша. - Хм, похоже, перед походом в «Шейх» у Анечки была назначена еще одна встреча. Пища-то ресторанная.
- Или у нее дома, - продолжала настаивать Юля, которой очень не хотелось расставаться с версией виновности Анькиного мужа.
- Сомнительно, чтобы Анька стала потчевать своего отставного мужа такими яствами, - пожала плечами Мариша.
- Надо проверить! - упорно твердила Юля. - Откуда мы знаем, вдруг они собрались помириться? То есть Анька собиралась, потому и принесла из ресторана вкусностей. Или она слопала эту еду непосредственно перед его приходом. Буквально за минуту.
- А он ей потом сразу же яду преподнес? И с чем? Всю еду она уже съела.
- Может быть, они решили выпить на прощание, - произнесла Юля. - Вот он ей яду в бокальчик и сыпанул.
- Ладно, - сдалась Мариша. - Чем сидеть и фантазировать, нужно наведаться к Аньке домой и проверить содержимое ее холодильника. Может быть, найдем и остатки этой самой несчастной заливной рыбы и полуфабрикаты для сложного гарнира к телятине. С кем она живет?
- Кто? Телятина? - не поняла Юля.
- Анька!
- Тогда уже «жила», - педантично поправила подругу Юля. - С мамой она жила, насколько я знаю.
И, немного помолчав, добавила:
- С мамой ее мужа, я так понимаю.
- Тогда за убийцей и ходить далеко не надо! - восхитилась Мариша. - Свекровь ее и отравила.
- Ты ничего не знаешь! - воскликнула Юля. - Свекровь у Аньки была мировая. И когда муж от Аньки гулять начал, то свекровь на сторону невестки встала. И сразу же своему сынку сказала: «Ты можешь уматывать куда угодно, а я Анечку в обиду не дам. И жить она останется вместе со мной. Она мне как дочка».
- Очень благородно, - отреагировала Мариша. - Просто чудеса.
Ты так говоришь, будто бы не веришь! - обиделась Юлька. - А я говорю все как было. Мне Анька сама рассказывала.
- Тебе-то я верю, - поспешила успокоить ее Мариша. - Не верю, что бывают такие свекрови. Уверена, эта особа просто прикидывалась любящей матерью для своей невестки.
- Ну и...
- И это только подогревает мое желание поскорей пообщаться с Анькиной свекровью, - сказала Мариша и тут же добавила со вздохом: - Впрочем, если это она невестку отравила, то никаких следов телятины мы в ее холодильнике уже не обнаружим. Она уже ее всю давно выкинула и квартиру проветрила. Чтобы, значит, даже и запаха любимой «доченьки» не осталось.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Тем не менее, несмотря на страшные Маришины подозрения, Анькина свекровь встретила подруг с заплаканными глазами. Одета она была хоть и по-домашнему, но в темные вещи, которые должны были означать траур по близкому человеку. Единственное светлое пятно в ее туалете был свеженький кухонный передничек с симпатичным кроликом - эмблемой «Плейбоя» - на груди.
- Вы уж меня простите, что я вас в таком виде встречаю, - произнесла женщина, одновременно снимая шаловливый передничек, - но я с поминальной трапезой вожусь. Надо же Анечку в последний путь как полагается проводить.
- А разве у нее нет никого ближе вас? - невольно вырвалось у Мариши.
- Куда же ближе? - тут же отозвалась Анькина свекровь. - Сиротка ведь она. Только мой сын да я. Вот и вся ее родня.
Маришу почему-то покоробила эта фраза, к тому же прозвучавшая так складно. Несмотря на красные глаза и приготовления к поминкам, Анькина свекровь доверия ей не внушила. Звали ее Домидора Ивановна. И странное имя дал ей родной отец, твердо решивший, что хоть в чем-то его дочь будет отличаться от своих сверстниц. И так как он не мог ждать, чтобы девочка подросла и проявила хоть какие-то таланты, то и нарек младенца столь странным для русского уха именем, выкопав и немного переиначив его из какой-то книги по истории средневековой Испании.
- Проходите в гостиную! - пригласила подруг Домидора Ивановна.
И она указала подругам на два неудобных, слишком уж низких кресла. Попа в них проваливалась, а колени, наоборот, задирались слишком высоко. Для менее подвижных людей, чем были подруги, такие кресла являлись настоящими ловушками. Сев в них один раз, выбраться назад было уже невозможно.
- Так и о чем вы хотели со мной поговорить? - поинтересовалась Домидора Ивановна, загнав своих гостий в эти самые кресла. - Я по телефону что-то не очень поняла.
- Мы хотели у вас спросить, а какие отношения были у Ани с ее мужем? - пытаясь принять в ужасном кресле более или менее достойное положение, произнесла Мариша.
Согласитесь, трудно беседовать и сохранять при этом достоинство, когда ваши ноги то и дело задираются выше головы.
- А в чем дело? - наблюдая, как показалось подругам, со злорадством за Маришиными мучениями, поинтересовалась Домидора Ивановна. - Почему вас всех интересует мой сын?
- Всех? - насторожилась Юля. - А кого еще? Милицию?
- Да, - не слишком охотно, но все же кивнула Анькина свекровь. - Приходят, всякие вопросы идиотские задают. Что ела да куда ходила! А я откуда знаю! Меня дома вообще не было!
- А где вы были?
- Я экскурсовод! - с достоинством пояснила девушкам Домидора Ивановна. - И я работаю. В этот раз я уезжала с трехдневной экскурсией в Новгород. Только вчера вечером вернулась. И сразу такие новости! Ужасно!
И, поднеся к лицу чистый платочек, она промокнула глаза. Подруги переглянулись. Одной только фразой Домидора Ивановна лихо расправилась со всеми подозрениями в свой адрес. Была в Новгороде с экскурсией. Небось не меньше, чем три десятка человек могут подтвердить ее алиби. Крутилась целыми днями среди людей. И не было у бедной женщины ни малейшей возможности приехать в Питер и отравить невестку.
Но это не снимало подозрений с ее сына - Семена. И Мариша, которой наконец удалось примоститься на краешке кресла таким образом, чтобы ее глаза находились на одном уровне с глазами Домидоры Ивановны, продолжила беседу.
- Мы про Семена спрашивали, потому что тревожимся за него, - лицемернейшим тоном произнесла она. - Как он смерть жены перенес? Страдает?
- А вы как думаете? - возмущенно фыркнула Домидора Ивановна. - И хотя в последнее время они часто ссорились и он даже на время перебрался жить в другое место, но ведь все равно они были мужем и женой. И их очень многое связывало. В том числе и сильное обоюдное чувство.
Подруги только мысленно хмыкнули. Вот ведь завернула! Перебрался жить в другое место. К любовнице он ушел! Обоюдное чувство! Небось ненавидели бывшие муж с женой друг друга до усрачки. И чего только Анька осталась жить в этой квартире, где ей все напоминало о подлеце муже?
- Я уверена, что, если бы Анечку не убили, они бы с Семеном обязательно снова нашли общий язык! - продолжала разливаться соловьем Домидора. - Я потому и предложила Анечке остаться жить со мной, верила: Сеня вернется к ней.
- А Аня хотела уйти? - наконец подала голос Юля.
- Да куда же ей было идти? - простодушно отозвалась свекровь. - Свою комнатку она давно продала. И к нам прописалась.
- Продала? - вырвалось у подруг.
- У Сени были неприятности в бизнесе, - потупив красные глазки, призналась Домидора Ивановна. - Вот Анечке и пришлось... Хотя я была против... Но такая уж сложилась ситуация, надо было что-то продать.
Ну конечно! Муж наделал долгов. А продать пришлось почему-то комнату жены. Собственно говоря, единственное имущество, которое у той имелось. Потому и прописали невестку в свою квартиру, куда же еще? Наверное, тогда мамаша не думала, что ее сынок задумает уйти от жены. Но он задумал. И Анечка осталась у Домидоры Ивановны в квартире. В качестве кого осталась?
Вряд ли Домидора в самом деле испытывала к фактически бывшей невестке теплые чувства. Наверное, присутствие в доме молодой и ставшей чужой женщины здорово действовало ей на нервы. А еще больше на нервы капал тот факт, что никуда от этой Анечки, как ни крутись, не денешься. Квартирка у Семена и его мамаши была хоть и двухкомнатная, но для размена явно неподходящая.
Выдели Домидора Ивановна своей теперь уже почти бывшей невестке отдельную комнату, самой пришлось бы перебираться тоже в коммуналку. На однокомнатную и комнату их с Семеном квартира при разъезде никак не тянула. Разве что доплатить.
Но, похоже, особых денег в семье не водилось. Мебель явно еще советского производства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36