Как лучше угодить ее сыночку?»
Я поняла, насколько права Даниэлла. Я выходила не только за Уина, но и за его мать.
А как насчет моей собственной? Что почувствует мама, если увидит меня в подвенечном платье миссис Каррингтон?
Почувствует себя брошенной. Отвергнутой. Не то чтобы альтернативой могло послужить ее платье. Мама на четыре дюйма ниже меня и очень миниатюрна. Но все же…
Второй голос победил.
Я возьму фамилию Уина. Но платье его матери не надену.
Просто пока не стоит говорить ей об этом.
– Спасибо, миссис Каррингтон, – ответила я как могла твердо. – Я… я обязательно обдумаю ваше любезное предложение. Видите ли, я уже обратилась в небольшой свадебный салон на Ньюберри-стрит. У них есть кое-какие соображения, кстати, совсем неплохие. Но я обязательно…
– Превосходно, дорогая, – перебила она. – Я отдам переснять мои лучшие свадебные фото и пришлю их, чтобы освежить твою память, договорились?
Мы поболтали ни о чем еще несколько минут и распрощались.
Я отправилась на Вайнярд, чтобы немного побыть одной. Поразмыслить. Спрятаться.
Отдохнуть.
Но они не давали мне покоя.
Преследовали.
Они всегда преследовали меня.
ДЖИНСИ
ХОРОШИЙ, ПЛОХОЙ, УРОД
Вернувшись из своего одинокого путешествия на Вайнярд, Клер позвонила мне в офис и пригласила вместе с Даниэллой на коктейль в отель «Ритц» на Тремонт-стрит.
Вечеринку устраивала фирма Уина.
– Понимаешь, Даниэлла мечтает познакомиться с Уином, – пояснила она со странным смешком. – Ну вот, это ее счастливый шанс.
– А я? Разве я хотела познакомиться с ним? – ляпнула я, удивив даже саму себя идиотской постановкой вопроса.
Клер немного помолчала, прежде чем ответить.
– Может, и нет. Но ты приглашена.
Ничего себе. Это была новая Клер. Клер, которая не стеснялась говорить то, что думает.
Может, сказалось мое благотворное влияние на чересчур сдержанную подругу.
В таком случае я впервые оказала на кого-то благотворное влияние.
– Там будет Трей. Старший брат Уина, – продолжала Клер. – Приедет из Сан-Франциско. Вообще он учитель истории, но собирается менять профессию. Днем он работает в конторе государственного защитника, а по вечерам учится на юридическом факультете. Он очень одаренный человек. Только что получил какую-то большую премию, не знаю только, какую именно. Уин не объяснил подробно. Все еще не оправился от шока, узнав, что один из выдающихся и прославленных Каррингтонов собирается стать государственным защитником.
– Намереваешься свести меня с этим образцом добродетели? – спросила я полушутя.
– О нет! Трей голубой. Я рассказала о нем потому… ну, подумала, он тебе понравится.
– И думаешь, что Уин мне не понравится.
Долгое молчание.
– Да, – выговорила она наконец. – Думаю, Уин тебе не понравится. Но ты, возможно, не понравишься ему, так что это не важно.
– Вот как? Ладно, приду.
Интересно, станет ли эта обновленная Клер такой же раздражающе прямолинейной, как я сама? Неужели я породила монстра?
Так или иначе, мы с Даниэллой шикарно разоделись. Ее вариант шика – платье с поясом, по ее словам, последний крик моды и современный вариант старой модели Дианы фон Фюрстенберг. Понятия не имею, кто это такая.
Для меня же это означало блузку цвета парижской лазури – Даниэлла долго не верила, что мне известен такой оттенок, – и черные брюки из «Гэп». Я купила их на распродаже, а всем известно, что лучшие брюки – те, что куплены на распродаже.
И кому интересно, существовал ли месье или леди фон Гэп?
– Я так рада, что мы наконец-то познакомимся с Уином, – заявила Даниэлла, сунув в рот крохотный пирожок.
– По-моему, тебя больше интересует бесплатное угощение.
– Бесплатное угощение тоже неплохо, особенно когда вкусное. Шампанское пробовала? «Вдова Клико». Одно из лучших.
– Не пью шампанского.
– О, ради Бога, Джинси! Почему тебе нравится разыгрывать из себя грубое ничтожество, когда в тебе столько же утонченности, сколько в любой из нас? Не могу понять, почему ты стараешься это скрыть.
Спорить с Даниэллой не было смысла. Если ей хотелось воображать меня мисс Эмили Пост, ради Бога, кто против?
Подошедшая Клер представила нас Уину, выглядевшему как тысячи других американских парней. Средний рост, аккуратно подстриженные каштановые волосы, карие глаза, синий костюм, остроносые туфли.
По-моему, ничего выдающегося. Даже его обаяние было каким-то усредненным.
Может, именно это и привлекло Клер к Уину.
Все лучше она, чем я, особенно если вспомнить Рика, его жестокую прямоту, помятую одежду и пристрастие к музыке в стиле блюграсс.
Несколько минут мы болтали о том о сем, но тут с другого конца зала Клер помахал высокий красивый парень, и она, извинившись, отошла.
– Мой брат. Он и Клер, можно сказать, родственные души, – сообщил Уин, вяло согнув руку в запястье в старом как мир жесте.
И неожиданно этот парень, лишенный индивидуальности, показался мне назойливо громогласным и невыносимо предсказуемым.
– Что? – резко спросила я. – Что это значит?
– Разве не поняли? Трей. Он гей. Гомик. Не знаю, откуда он взялся такой. В нашей семье никогда не было голубых.
Насколько это тебе известно, дурья башка.
– Правда? – допытывалась я, стараясь не плюнуть ему в физиономию.
– Да. Не то, чем можно гордиться. Я имею в виду Трея.
– Насколько я знаю, Трей был учителем? – сдержанно осведомилась Даниэлла.
Мне следовало бы знать, что она дипломат. Мастер вести беседу даже с кретинами.
– И что сейчас он хочет стать юристом, – продолжала она. – Клер, кажется, упоминала, что Трей недавно получил престижную премию.
– О да, – выдавил Уин, словно признание заслуг брата требовало огромных усилий. – Среди Каррингтонов тупиц нет.
Даниэлла поспешно ущипнула меня за руку. Я прикусила язык. На несколько минут. Но Уин не унимался.
– Когда Трей признался во всем, – доверительно продолжал он, – мне пришлось серьезно подумать, следует ли поддерживать с ним отношения. У матери едва не случился инфаркт. Пришлось срочно везти ее в больницу. Правда, она склонна все драматизировать, но представляете, какое потрясение? Отец собирался вычеркнуть его из завещания. Мы долго совещались, стоит ли оставлять его в семье. Ну, знаете, как это бывает.
– Не совсем, – отрезала я с широкой невинной улыбкой. – Видите ли, я не… Ой!
Даниэлла вонзила мне в ногу каблук-шпильку.
– Ради Клер, – прошептала она с застывшей улыбкой.
Уин был так поглощен собственными идиотскими разглагольствованиями и дурацкими рассуждениями, что не обратил внимания на нашу перепалку.
– Откровенно говоря, – продолжал он, вертя бокал с мартини, – не понимаю я этих голубых. Откуда их столько взялось? Куда катится общество? И чего они добиваются?
– А чего добиваетесь вы? – с видом жизнерадостной идиотки осведомилась я, игнорируя отчаянные знаки Даниэллы. – Своим покровительственным…
Но прежде чем я успела договорить, Даниэлла схватила меня за руку и, с ослепительной улыбкой махнув куда-то в пространство, потащила прочь от мистера Уинчестера Каррингтона III.
Мы нашли пресловутого Трея в одиночестве, он стоял у стойки бара с бокалом дорогого шампанского в руке.
– Ваш брат – жопа, – без обиняков заявила я, протягивая ему наполненную с верхом тарелку. – Креветок?
– Спасибо, – кивнул Трей, сунув в рот целую гигантскую креветку. – Знаю.
– Кстати, я Джинси. Подруга Клер. А это Даниэлла.
Трей представился и схватил с моей тарелки еще одну креветку.
– Не знаю, как Клер может с ним даже говорить, – продолжала я, все еще кипя гневом, – не говоря уж о том, чтобы выйти замуж. Иисусе! Так и тянет плюнуть ему в морду!
Трей проглотил креветку и ухмыльнулся:
– Я рад, что у Клер наконец объявилась такая подруга, как вы. Ей нужен защитник. Она должна научиться посылать его куда подальше. Она неплохая девочка. Просто ею слишком долго помыкали.
– Да-да. Клер классная, и все такое. Но я хочу знать, как вы-то выносите здешнее общество. Вы что, святой? Как вы вообще можете находиться в одной комнате с Уином? Он омерзителен!
– Да, он кретин, жалкий и пошлый тип, – сухо согласился Трей, – но, кроме всего этого, он еще и мой младший брат. Родные всегда чем-то обязаны друг другу. Даже если приходится притворяться, что все друг с другом ладят.
– Значит, как человек вы куда лучше меня, – вздохнула я.
– А вот в этом стоит усомниться.
– Просто вы плохо меня знаете.
– Вы не выглядите сволочью. Поверьте, я их немало повидал в жизни.
– Внешность может быть обманчива.
– У меня суперлазерное зрение.
– Ладно, выиграли, – засмеялась я. – Я действительно не так уж плоха.
– Представить не могу, чтобы Дэвид мог от меня отвернуться, – пробормотала Даниэлла скорее себе, чем нам. – И что бы он ни сделал, я в жизни не отвернусь от него.
– Дэвид – ее старший брат, – пояснила я, и Трей понимающе кивнул.
Про собственного братца я упомянуть не потрудилась. Тот наверняка сдал бы меня врагу за кварту светлого.
Что же до моей преданности к нему, она тоже оставалась под большим вопросом.
Несколько часов спустя мы с Даниэллой сгорбились у стойки бара в Силверстоуне. То есть сгорбилась я: подруга, как всегда, сидела прямо, за исключением тех случаев, когда возлегала на диване. Она вечно напоминала мне о преимуществах хорошей осанки.
– Вряд ли я смогу и дальше помогать Клер со свадьбой.
Похоже, Даниэлла искренне расстроилась. Представляю, что ей стоило отказаться от такого грандиозного проекта!
– Разве я могу поощрять такую милую девчонку в намерении выйти за такого кошмарного жлоба?!
– Не можешь, – коротко подтвердила я.
– Но и бросить все тоже нельзя. Клер положилась на меня. Столько всего еще нужно сделать… И под каким предлогом отказаться? Не могу же я так прямо выложить, что презираю ее жениха!
Мы немного помолчали, потом Даниэлла тихо сказала:
– Знаешь, нельзя не сравнивать Уина с Крисом. Можешь себе представить, чтобы Крис вел себя как последний идиот?
– Нет, – охотно согласилась я. – Он не из таких. То есть я едва его знаю, но по человеку сразу видно. Наверное, в этом я похожа на Трея. Способна за милю различить подонка.
– И Рик тоже не из таких, – вспомнила Даниэлла. – Если все, что ты рассказывала о нем, – правда. Да и зачем тебе лгать?
– Вот именно, зачем! Рик – прекрасный человек. Настоящий мужчина. О таких романы сочиняют. Вроде Гэри Купера или кого там еще. Героя, который сначала думает о других, а потом – о себе. Не мачо, а мужественный и сильный. Для него на первом месте женщины и дети, но без всякого покровительственного вздора, который обычно этому сопутствует в романах…
– Похож на моего отца, – объявила Даниэлла. – Настоящий защитник. Мой отец очень добрый.
И мой тоже, подумала я, вдруг вспомнив, как он ходил за продуктами для престарелой миссис Кеннеди, нашей соседки, как чистил дорожки перед церковью каждое воскресное утро, как приносил матери цветы, просто так. Без всякого повода.
Не то чтобы она это ценила. В начале семидесятых, примерно в то время, когда родилась я, Эллен Ганнон проглотила слишком горькое лекарство, возымевшее быстрый и перманентный эффект.
Но отец? Почему я раньше не думала обо всех его прекрасных качествах? Воспоминания больно ударили в сердце.
– Мой па тоже ничего, – призналась я, чувствуя, как неприятно щекочет в горле. – Полагаю, нам обоим повезло на отцов.
КЛЕР
КРАСОТКИ НА ФОТО
Когда мы с Джинси начали проводить время вместе, я заметила, что она чувствует себя на пляже не в своей тарелке. У нее был какой-то потерянный вид, бойкая Джинси становилась сама собой, только когда швыряла камешки в океан, словно пыталась доказать что-то вечно набегающим на песок волнам.
Но по какой-то причине она постепенно стала проводить все больше времени со мной и Даниэллой. Мы часами лежали, подстелив под себя полотенца, болтали, читали, пили чай со льдом.
Мало того, она даже купила купальник! Правда, цельный и черный. Но все же купальник. Оказалось, что у нее красивая фигура. Похоже, за последние несколько недель Джинси чуть-чуть поправилась, и это ей шло.
Интересно, имело ли это медленное преображение нечто общее с Риком? Может, она вправду счастлива?
– Прости, что так и не поговорила с тобой после коктейля, – сказала я, отложив роман. – На восемь у нас был заказан ужин.
– Ничего, – отмахнулась Джинси. – Мы понимаем. Жаль только, что у нас не было времени подольше поболтать с Треем.
– Трей… он чудесный, – улыбнулась я. – И как раз начал встречаться с новым другом. Профессор урбанологии, кажется. Или градостроительства. Не знаю точно. Так или иначе, Трей уверен, что встретил своего единственного.
– Он симпатичный? – спросила Даниэлла. – То есть профессор.
– Это что, так важно? – набросилась на нее Джинси.
Даниэлла воздела руки к небу:
– Не собираюсь вступать с тобой в дискуссию на эту тему! Выходи хоть за Тварь из Черной лагуны. Если пожелаешь. Никто тебе не препятствует. Может, Человек-слон сегодня свободен. Так и быть, можешь позвонить с моего сотового!
– Итак, что вы думаете об Уине? – спросила я, прерывая привычную перепалку.
Что я надеялась услышать?
– Очень приятный молодой человек, – поспешно заверила Даниэлла. – Такой аккуратный… Безупречный костюм. Это ты помогаешь ему выбирать одежду?
– Нет. Мать Уина приезжает раз в год, и они вместе занимаются шопингом.
Даниэлла открыла рот, но не нашлась что сказать. Поэтому, нервно откашлявшись, схватилась за стакан с чаем.
– Джинси, – спросила я, – а как твое мнение?
Джинси поскребла в голове и нахмурилась.
– Я оскорбила его прямо в лицо, – выговорила она наконец, – а он вроде не понял. Не хочу сказать, что он идиот или что-то в этом роде…
– Уин вовсе не глуп, – объяснила я. – Просто слышит только то, что хочет услышать. Выделяет критику или издевку и превращает в комплименты или каким-то образом нейтрализует. Поразительное качество!
– Должно быть, с ним трудно поссориться, – заметила Даниэлла. – Все равно ни к чему не приведет.
– Просто невозможно, – уточнила я. – Он начинает прислушиваться в одном-единственном случае: если предложение начинается словами: «Прости, я знаю, что виновата, но…»
Джинси нахмурилась:
– Послушай, Клер, я просто должна тебе задать один вопрос. Предупреждаю, вопрос трудный.
– Валяй.
– Ты знаешь, как Уин отзывается о своем брате? Не знаю, стоит ли говорить за Даниэллу…
– Стоит, – перебила та.
– Понимаешь, мы с Даниэллой были просто…
– Шокированы.
– Возмущены его поведением. Это было так отвратительно! А Уин, похоже, решил, что мы станем открыв рот слушать, как он поносит брата! Клянусь, Клер, я едва не врезала ему!
– Она пыталась, – кивнула Даниэлла. – Я вовремя ее остановила.
– Ну да, искалечив мне ногу!
Я немного помолчала, чувствуя, как напряглись Джинси и Даниэлла. Кажется, обе опасались, что расстроили меня.
Я принялась рассматривать сверкающую на солнце воду. Какая же красота. Все понятно и просто. И никаких затруднительных дилемм.
Да, я знала, как Уин отзывается о своем брате. Обо всех гомосексуалистах. Я пыталась спорить с ним. Привить терпимость и понимание. Вселить благородство духа и доброту.
Но Уин оставался Уином. Его принципы были высечены в камне и вбиты в него с самого детства.
Собственно говоря, принципы были даже не его. Отцовские.
Но эти взгляды не стали моими. И никогда не станут.
И я все-таки заставила Уина смириться с тем, что не собираюсь разделять его мнение по поводу нетрадиционных ориентаций. Сам же он остался непоколебим.
Не вступала ли я в тайный сговор с Уином, согласившись выйти за него замуж? Живя с ним? Может, я постепенно превращаюсь в такую же узколобую бездушную особу?
Как объяснить себе самой свои мотивы и выбор? Особенно теперь, когда этот выбор перестал казаться моим?
– Да, – выговорила я наконец. – Я знаю, что он думает. И говорит. И ненавижу все это. Но я тут ни при чем.
– Мы и не думали, что ты тут при чем-то, – заверила Даниэлла, стиснув мою руку.
К счастью, Джинси благородно промолчала. Немедленно нашлась другая тема для разговора. К нам направлялись три молодых женщины в откровенных бикини, они размахивали яркими пляжными сумками и зазывно хихикали.
– Я по сравнению с ними выгляжу конструктором ракет, – пробормотала Даниэлла.
– По сравнению с этими индюшками – точно, – хмыкнула Джинси. – А я – профессор физики. И специалист по генной инженерии!
Верно, красотки отнюдь не напоминали интеллектуалок, ну и что? Они же пришли на пляж отдыхать и развлечься. Пожалуй, слишком часто девицы мотали головами, якобы небрежно отбрасывая волосы, но…
– Тут где-то спрятана камера? – съязвила Джинси. – Снимают новую серию «Спасателей Малибу»? «Спасатели Вайнярда»?
– С какой стати они уселись чуть не нам на головы? – пожаловалась Даниэлла, когда троица расстелила одеяло в нескольких шагах от нас. – Мы рядом с ними просто невидимки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Я поняла, насколько права Даниэлла. Я выходила не только за Уина, но и за его мать.
А как насчет моей собственной? Что почувствует мама, если увидит меня в подвенечном платье миссис Каррингтон?
Почувствует себя брошенной. Отвергнутой. Не то чтобы альтернативой могло послужить ее платье. Мама на четыре дюйма ниже меня и очень миниатюрна. Но все же…
Второй голос победил.
Я возьму фамилию Уина. Но платье его матери не надену.
Просто пока не стоит говорить ей об этом.
– Спасибо, миссис Каррингтон, – ответила я как могла твердо. – Я… я обязательно обдумаю ваше любезное предложение. Видите ли, я уже обратилась в небольшой свадебный салон на Ньюберри-стрит. У них есть кое-какие соображения, кстати, совсем неплохие. Но я обязательно…
– Превосходно, дорогая, – перебила она. – Я отдам переснять мои лучшие свадебные фото и пришлю их, чтобы освежить твою память, договорились?
Мы поболтали ни о чем еще несколько минут и распрощались.
Я отправилась на Вайнярд, чтобы немного побыть одной. Поразмыслить. Спрятаться.
Отдохнуть.
Но они не давали мне покоя.
Преследовали.
Они всегда преследовали меня.
ДЖИНСИ
ХОРОШИЙ, ПЛОХОЙ, УРОД
Вернувшись из своего одинокого путешествия на Вайнярд, Клер позвонила мне в офис и пригласила вместе с Даниэллой на коктейль в отель «Ритц» на Тремонт-стрит.
Вечеринку устраивала фирма Уина.
– Понимаешь, Даниэлла мечтает познакомиться с Уином, – пояснила она со странным смешком. – Ну вот, это ее счастливый шанс.
– А я? Разве я хотела познакомиться с ним? – ляпнула я, удивив даже саму себя идиотской постановкой вопроса.
Клер немного помолчала, прежде чем ответить.
– Может, и нет. Но ты приглашена.
Ничего себе. Это была новая Клер. Клер, которая не стеснялась говорить то, что думает.
Может, сказалось мое благотворное влияние на чересчур сдержанную подругу.
В таком случае я впервые оказала на кого-то благотворное влияние.
– Там будет Трей. Старший брат Уина, – продолжала Клер. – Приедет из Сан-Франциско. Вообще он учитель истории, но собирается менять профессию. Днем он работает в конторе государственного защитника, а по вечерам учится на юридическом факультете. Он очень одаренный человек. Только что получил какую-то большую премию, не знаю только, какую именно. Уин не объяснил подробно. Все еще не оправился от шока, узнав, что один из выдающихся и прославленных Каррингтонов собирается стать государственным защитником.
– Намереваешься свести меня с этим образцом добродетели? – спросила я полушутя.
– О нет! Трей голубой. Я рассказала о нем потому… ну, подумала, он тебе понравится.
– И думаешь, что Уин мне не понравится.
Долгое молчание.
– Да, – выговорила она наконец. – Думаю, Уин тебе не понравится. Но ты, возможно, не понравишься ему, так что это не важно.
– Вот как? Ладно, приду.
Интересно, станет ли эта обновленная Клер такой же раздражающе прямолинейной, как я сама? Неужели я породила монстра?
Так или иначе, мы с Даниэллой шикарно разоделись. Ее вариант шика – платье с поясом, по ее словам, последний крик моды и современный вариант старой модели Дианы фон Фюрстенберг. Понятия не имею, кто это такая.
Для меня же это означало блузку цвета парижской лазури – Даниэлла долго не верила, что мне известен такой оттенок, – и черные брюки из «Гэп». Я купила их на распродаже, а всем известно, что лучшие брюки – те, что куплены на распродаже.
И кому интересно, существовал ли месье или леди фон Гэп?
– Я так рада, что мы наконец-то познакомимся с Уином, – заявила Даниэлла, сунув в рот крохотный пирожок.
– По-моему, тебя больше интересует бесплатное угощение.
– Бесплатное угощение тоже неплохо, особенно когда вкусное. Шампанское пробовала? «Вдова Клико». Одно из лучших.
– Не пью шампанского.
– О, ради Бога, Джинси! Почему тебе нравится разыгрывать из себя грубое ничтожество, когда в тебе столько же утонченности, сколько в любой из нас? Не могу понять, почему ты стараешься это скрыть.
Спорить с Даниэллой не было смысла. Если ей хотелось воображать меня мисс Эмили Пост, ради Бога, кто против?
Подошедшая Клер представила нас Уину, выглядевшему как тысячи других американских парней. Средний рост, аккуратно подстриженные каштановые волосы, карие глаза, синий костюм, остроносые туфли.
По-моему, ничего выдающегося. Даже его обаяние было каким-то усредненным.
Может, именно это и привлекло Клер к Уину.
Все лучше она, чем я, особенно если вспомнить Рика, его жестокую прямоту, помятую одежду и пристрастие к музыке в стиле блюграсс.
Несколько минут мы болтали о том о сем, но тут с другого конца зала Клер помахал высокий красивый парень, и она, извинившись, отошла.
– Мой брат. Он и Клер, можно сказать, родственные души, – сообщил Уин, вяло согнув руку в запястье в старом как мир жесте.
И неожиданно этот парень, лишенный индивидуальности, показался мне назойливо громогласным и невыносимо предсказуемым.
– Что? – резко спросила я. – Что это значит?
– Разве не поняли? Трей. Он гей. Гомик. Не знаю, откуда он взялся такой. В нашей семье никогда не было голубых.
Насколько это тебе известно, дурья башка.
– Правда? – допытывалась я, стараясь не плюнуть ему в физиономию.
– Да. Не то, чем можно гордиться. Я имею в виду Трея.
– Насколько я знаю, Трей был учителем? – сдержанно осведомилась Даниэлла.
Мне следовало бы знать, что она дипломат. Мастер вести беседу даже с кретинами.
– И что сейчас он хочет стать юристом, – продолжала она. – Клер, кажется, упоминала, что Трей недавно получил престижную премию.
– О да, – выдавил Уин, словно признание заслуг брата требовало огромных усилий. – Среди Каррингтонов тупиц нет.
Даниэлла поспешно ущипнула меня за руку. Я прикусила язык. На несколько минут. Но Уин не унимался.
– Когда Трей признался во всем, – доверительно продолжал он, – мне пришлось серьезно подумать, следует ли поддерживать с ним отношения. У матери едва не случился инфаркт. Пришлось срочно везти ее в больницу. Правда, она склонна все драматизировать, но представляете, какое потрясение? Отец собирался вычеркнуть его из завещания. Мы долго совещались, стоит ли оставлять его в семье. Ну, знаете, как это бывает.
– Не совсем, – отрезала я с широкой невинной улыбкой. – Видите ли, я не… Ой!
Даниэлла вонзила мне в ногу каблук-шпильку.
– Ради Клер, – прошептала она с застывшей улыбкой.
Уин был так поглощен собственными идиотскими разглагольствованиями и дурацкими рассуждениями, что не обратил внимания на нашу перепалку.
– Откровенно говоря, – продолжал он, вертя бокал с мартини, – не понимаю я этих голубых. Откуда их столько взялось? Куда катится общество? И чего они добиваются?
– А чего добиваетесь вы? – с видом жизнерадостной идиотки осведомилась я, игнорируя отчаянные знаки Даниэллы. – Своим покровительственным…
Но прежде чем я успела договорить, Даниэлла схватила меня за руку и, с ослепительной улыбкой махнув куда-то в пространство, потащила прочь от мистера Уинчестера Каррингтона III.
Мы нашли пресловутого Трея в одиночестве, он стоял у стойки бара с бокалом дорогого шампанского в руке.
– Ваш брат – жопа, – без обиняков заявила я, протягивая ему наполненную с верхом тарелку. – Креветок?
– Спасибо, – кивнул Трей, сунув в рот целую гигантскую креветку. – Знаю.
– Кстати, я Джинси. Подруга Клер. А это Даниэлла.
Трей представился и схватил с моей тарелки еще одну креветку.
– Не знаю, как Клер может с ним даже говорить, – продолжала я, все еще кипя гневом, – не говоря уж о том, чтобы выйти замуж. Иисусе! Так и тянет плюнуть ему в морду!
Трей проглотил креветку и ухмыльнулся:
– Я рад, что у Клер наконец объявилась такая подруга, как вы. Ей нужен защитник. Она должна научиться посылать его куда подальше. Она неплохая девочка. Просто ею слишком долго помыкали.
– Да-да. Клер классная, и все такое. Но я хочу знать, как вы-то выносите здешнее общество. Вы что, святой? Как вы вообще можете находиться в одной комнате с Уином? Он омерзителен!
– Да, он кретин, жалкий и пошлый тип, – сухо согласился Трей, – но, кроме всего этого, он еще и мой младший брат. Родные всегда чем-то обязаны друг другу. Даже если приходится притворяться, что все друг с другом ладят.
– Значит, как человек вы куда лучше меня, – вздохнула я.
– А вот в этом стоит усомниться.
– Просто вы плохо меня знаете.
– Вы не выглядите сволочью. Поверьте, я их немало повидал в жизни.
– Внешность может быть обманчива.
– У меня суперлазерное зрение.
– Ладно, выиграли, – засмеялась я. – Я действительно не так уж плоха.
– Представить не могу, чтобы Дэвид мог от меня отвернуться, – пробормотала Даниэлла скорее себе, чем нам. – И что бы он ни сделал, я в жизни не отвернусь от него.
– Дэвид – ее старший брат, – пояснила я, и Трей понимающе кивнул.
Про собственного братца я упомянуть не потрудилась. Тот наверняка сдал бы меня врагу за кварту светлого.
Что же до моей преданности к нему, она тоже оставалась под большим вопросом.
Несколько часов спустя мы с Даниэллой сгорбились у стойки бара в Силверстоуне. То есть сгорбилась я: подруга, как всегда, сидела прямо, за исключением тех случаев, когда возлегала на диване. Она вечно напоминала мне о преимуществах хорошей осанки.
– Вряд ли я смогу и дальше помогать Клер со свадьбой.
Похоже, Даниэлла искренне расстроилась. Представляю, что ей стоило отказаться от такого грандиозного проекта!
– Разве я могу поощрять такую милую девчонку в намерении выйти за такого кошмарного жлоба?!
– Не можешь, – коротко подтвердила я.
– Но и бросить все тоже нельзя. Клер положилась на меня. Столько всего еще нужно сделать… И под каким предлогом отказаться? Не могу же я так прямо выложить, что презираю ее жениха!
Мы немного помолчали, потом Даниэлла тихо сказала:
– Знаешь, нельзя не сравнивать Уина с Крисом. Можешь себе представить, чтобы Крис вел себя как последний идиот?
– Нет, – охотно согласилась я. – Он не из таких. То есть я едва его знаю, но по человеку сразу видно. Наверное, в этом я похожа на Трея. Способна за милю различить подонка.
– И Рик тоже не из таких, – вспомнила Даниэлла. – Если все, что ты рассказывала о нем, – правда. Да и зачем тебе лгать?
– Вот именно, зачем! Рик – прекрасный человек. Настоящий мужчина. О таких романы сочиняют. Вроде Гэри Купера или кого там еще. Героя, который сначала думает о других, а потом – о себе. Не мачо, а мужественный и сильный. Для него на первом месте женщины и дети, но без всякого покровительственного вздора, который обычно этому сопутствует в романах…
– Похож на моего отца, – объявила Даниэлла. – Настоящий защитник. Мой отец очень добрый.
И мой тоже, подумала я, вдруг вспомнив, как он ходил за продуктами для престарелой миссис Кеннеди, нашей соседки, как чистил дорожки перед церковью каждое воскресное утро, как приносил матери цветы, просто так. Без всякого повода.
Не то чтобы она это ценила. В начале семидесятых, примерно в то время, когда родилась я, Эллен Ганнон проглотила слишком горькое лекарство, возымевшее быстрый и перманентный эффект.
Но отец? Почему я раньше не думала обо всех его прекрасных качествах? Воспоминания больно ударили в сердце.
– Мой па тоже ничего, – призналась я, чувствуя, как неприятно щекочет в горле. – Полагаю, нам обоим повезло на отцов.
КЛЕР
КРАСОТКИ НА ФОТО
Когда мы с Джинси начали проводить время вместе, я заметила, что она чувствует себя на пляже не в своей тарелке. У нее был какой-то потерянный вид, бойкая Джинси становилась сама собой, только когда швыряла камешки в океан, словно пыталась доказать что-то вечно набегающим на песок волнам.
Но по какой-то причине она постепенно стала проводить все больше времени со мной и Даниэллой. Мы часами лежали, подстелив под себя полотенца, болтали, читали, пили чай со льдом.
Мало того, она даже купила купальник! Правда, цельный и черный. Но все же купальник. Оказалось, что у нее красивая фигура. Похоже, за последние несколько недель Джинси чуть-чуть поправилась, и это ей шло.
Интересно, имело ли это медленное преображение нечто общее с Риком? Может, она вправду счастлива?
– Прости, что так и не поговорила с тобой после коктейля, – сказала я, отложив роман. – На восемь у нас был заказан ужин.
– Ничего, – отмахнулась Джинси. – Мы понимаем. Жаль только, что у нас не было времени подольше поболтать с Треем.
– Трей… он чудесный, – улыбнулась я. – И как раз начал встречаться с новым другом. Профессор урбанологии, кажется. Или градостроительства. Не знаю точно. Так или иначе, Трей уверен, что встретил своего единственного.
– Он симпатичный? – спросила Даниэлла. – То есть профессор.
– Это что, так важно? – набросилась на нее Джинси.
Даниэлла воздела руки к небу:
– Не собираюсь вступать с тобой в дискуссию на эту тему! Выходи хоть за Тварь из Черной лагуны. Если пожелаешь. Никто тебе не препятствует. Может, Человек-слон сегодня свободен. Так и быть, можешь позвонить с моего сотового!
– Итак, что вы думаете об Уине? – спросила я, прерывая привычную перепалку.
Что я надеялась услышать?
– Очень приятный молодой человек, – поспешно заверила Даниэлла. – Такой аккуратный… Безупречный костюм. Это ты помогаешь ему выбирать одежду?
– Нет. Мать Уина приезжает раз в год, и они вместе занимаются шопингом.
Даниэлла открыла рот, но не нашлась что сказать. Поэтому, нервно откашлявшись, схватилась за стакан с чаем.
– Джинси, – спросила я, – а как твое мнение?
Джинси поскребла в голове и нахмурилась.
– Я оскорбила его прямо в лицо, – выговорила она наконец, – а он вроде не понял. Не хочу сказать, что он идиот или что-то в этом роде…
– Уин вовсе не глуп, – объяснила я. – Просто слышит только то, что хочет услышать. Выделяет критику или издевку и превращает в комплименты или каким-то образом нейтрализует. Поразительное качество!
– Должно быть, с ним трудно поссориться, – заметила Даниэлла. – Все равно ни к чему не приведет.
– Просто невозможно, – уточнила я. – Он начинает прислушиваться в одном-единственном случае: если предложение начинается словами: «Прости, я знаю, что виновата, но…»
Джинси нахмурилась:
– Послушай, Клер, я просто должна тебе задать один вопрос. Предупреждаю, вопрос трудный.
– Валяй.
– Ты знаешь, как Уин отзывается о своем брате? Не знаю, стоит ли говорить за Даниэллу…
– Стоит, – перебила та.
– Понимаешь, мы с Даниэллой были просто…
– Шокированы.
– Возмущены его поведением. Это было так отвратительно! А Уин, похоже, решил, что мы станем открыв рот слушать, как он поносит брата! Клянусь, Клер, я едва не врезала ему!
– Она пыталась, – кивнула Даниэлла. – Я вовремя ее остановила.
– Ну да, искалечив мне ногу!
Я немного помолчала, чувствуя, как напряглись Джинси и Даниэлла. Кажется, обе опасались, что расстроили меня.
Я принялась рассматривать сверкающую на солнце воду. Какая же красота. Все понятно и просто. И никаких затруднительных дилемм.
Да, я знала, как Уин отзывается о своем брате. Обо всех гомосексуалистах. Я пыталась спорить с ним. Привить терпимость и понимание. Вселить благородство духа и доброту.
Но Уин оставался Уином. Его принципы были высечены в камне и вбиты в него с самого детства.
Собственно говоря, принципы были даже не его. Отцовские.
Но эти взгляды не стали моими. И никогда не станут.
И я все-таки заставила Уина смириться с тем, что не собираюсь разделять его мнение по поводу нетрадиционных ориентаций. Сам же он остался непоколебим.
Не вступала ли я в тайный сговор с Уином, согласившись выйти за него замуж? Живя с ним? Может, я постепенно превращаюсь в такую же узколобую бездушную особу?
Как объяснить себе самой свои мотивы и выбор? Особенно теперь, когда этот выбор перестал казаться моим?
– Да, – выговорила я наконец. – Я знаю, что он думает. И говорит. И ненавижу все это. Но я тут ни при чем.
– Мы и не думали, что ты тут при чем-то, – заверила Даниэлла, стиснув мою руку.
К счастью, Джинси благородно промолчала. Немедленно нашлась другая тема для разговора. К нам направлялись три молодых женщины в откровенных бикини, они размахивали яркими пляжными сумками и зазывно хихикали.
– Я по сравнению с ними выгляжу конструктором ракет, – пробормотала Даниэлла.
– По сравнению с этими индюшками – точно, – хмыкнула Джинси. – А я – профессор физики. И специалист по генной инженерии!
Верно, красотки отнюдь не напоминали интеллектуалок, ну и что? Они же пришли на пляж отдыхать и развлечься. Пожалуй, слишком часто девицы мотали головами, якобы небрежно отбрасывая волосы, но…
– Тут где-то спрятана камера? – съязвила Джинси. – Снимают новую серию «Спасателей Малибу»? «Спасатели Вайнярда»?
– С какой стати они уселись чуть не нам на головы? – пожаловалась Даниэлла, когда троица расстелила одеяло в нескольких шагах от нас. – Мы рядом с ними просто невидимки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35