Пеликан испугался и улетел.– Кто бы мог подумать! Персона такой красоты и прелести вынуждена быть с тобой, с этой жалкой рыбешкой! Это просто трагедия…Сидни ехидно смотрел на Питера, по пояс стоявшего в воде.– Что?.. – воскликнул ошеломленный Питер, не успев разозлиться.– Ты его испугал, и он улетел! – закричал Джек.– Кэйт – леди. А вы, сэр, осел, – продолжал Сидни, не обращая внимания на младшего брата. – Я буду делать все возможное, чтобы убедить ее отменить этот смехотворный договор…Сказав это, Сидни зашагал прочь. Питер попробовал выбраться из воды. На его белые чулки налипли зеленые водоросли, а модные туфли с пряжками завязли в грязи. Он наклонился и с хлюпаньем вытащил их из воды. Когда он выпрямился, он увидел робко смотрящую на него Кэйт.– В чем дело? – требовательно спросил Питер.– Я не знала, что мне делать! Сидни уже много дней надоедает мне… Я сказала ему, что мы с тобой помолвлены – это устроили наши родители, когда мы еще были детьми.Питер поднял глаза к небу.– Великолепно, – вздохнул он. – Я только-только успокоился по поводу королевы Шарлотты, а теперь еще и это… – Неожиданно он повеселел. – Слушай, все это пустяки и касается только самого Сидни. Идемте, будущая миссис Скокк, вам лучше взять меня под руку.– Поосторожней, – сказала Кэйт. – Не заходи так далеко.Преподобный Ледбьюри и сэр Ричард уже намного обогнали всех. Преподобный остановился и крикнул, чтобы дети поторопились, если хотят увидеть, как выводят на послеобеденную прогулку давнего жителя Сент-Джеймса, подаренного королеве. Появился слоненок с погонщиком индусом. Два солдата сопровождали эту пару. Питер покормил слоненка травой. Решив превзойти Питера, Сидни встал перед слоненком, обхватил его руками и позволил животному исследовать медные пуговицы на своем камзоле. Сидни лишь забыл о пудре, щедро насыпанной парикмахером на парик мальчика. Пудра попала в хобот животного и заставила его чихнуть. Сидни в страхе отпрыгнул за дерево, а Питер расхохотался. Сэр Ричард тактично предложил попрощаться со слоненком и вернуться домой. День был жарким, и сэр Ричард решил купить всем чего-нибудь попить.– Кружка молока, леди! Кружка молока от рыжей коровы, сэр!В конце парка, рядом с Уайтхоллом и выстроившимися в ряд носильщиками портшезов, которые ждали посетителей, симпатичная девушка продавала парное молоко. Сэр Ричард купил всем по фарфоровой чашке с пенящимся молоком, еще теплым после дойки. Питер сделал глоток и с отвращением сплюнул. Сэр Ричард заметил это и обиделся.– Извините, сэр, – сказал Питер. – Я пью только холодное молоко.– Холодное молоко, мастер Скокк? Я вас не понимаю.Сэр Ричард подозвал Питера и Кэйт и тихо сказал им:– Благодаря доброму мнению моей сестры, я приветствовал вас в моем доме и представил королю и королеве Англии. Надеюсь, вы окажете честь моему доверию и объясните ваше появление в Ковент-Гардене, которое всех встревожило. Мне также весьма любопытно узнать причину задумчивости королевы после разговора с вами, мастер Скокк. Будьте добры прибыть в мой кабинет в шесть часов. Попрошу также присутствовать при нашей беседе мистера Сеймура, если он вернется, и преподобного.Дети вздохнули и переглянулись.– Конечно, сэр Ричард, – сказал Питер. – Мы будем у вас в шесть.– Да, – сказала Кэйт. – Мы придем. В шесть. – Что ты сказал королеве Шарлотте? – сердито прошептала Кэйт, когда сэр Ричард отошел от них.
* * *
Придя в больницу навестить доктора Пирретти, доктор Дайер увидел сидевшего в коридоре у дверей ее палаты сержанта Чадвика.– Нет никакой необходимости в полицейской охране, – воскликнул он. – Доктор Пирретти вовсе не преступница!– Это приказ детектива инспектора Уилера, сэр, – ответил сержант Чадвик.– Как она?– По-моему, неплохо. Но они собираются задержать ее на ночь, чтобы провести обследование.Доктор Дайер негромко постучал в дверь и вошел в палату. Доктор Пирретти лежала на кровати лицом к окну.– Эндрю? – спросила она.– Да, – ответил доктор Дайер, удивившись ее догадке. Наверное, Анита увидела его отражение в стекле.– Эндрю. Аппарат Тима… временной дифференциал прямо пропорционален величине произведенной антигравитации.– Что-что?– Результат временного дифференциала прямо пропорционален величине произведенной антигравитации.– Вы хотите сказать, что мы в состоянии контролировать, как далеко во времени может путешествовать антигравитационный аппарат? Что ж, славная идея… Но я думал, вы отдыхаете. Как вы себя чувствуете?Он подошел ближе к кровати и посмотрел на доктора Пирретти. Судя по ее глубокому дыханию, она внезапно заснула.– Анита? – тихонько сказал доктор Дайер. – Анита?Анита не отвечала. Доктор Дайер взглянул еще раз на ее спокойное лицо и на цыпочках вышел из комнаты.– Она спит, – сказал он сержанту Чадвику, направляясь к лифту.
Мы с лордом Льюксоном сидели в библиотеке, среди его любимых книг, чье общество он предпочитал обществу большинства своих знакомых. В комнате царил полумрак, лишь тот, к кому я пришел, сидел в золотом круге солнечного света, блистая голубым шелком. При встрече лицом к лицу с тем, кто спас мою жизнь и дал мне еду, кров, положение в обществе и более того – свое доверие, решимость моя бесследно исчезала. Кто я такой, чтобы становиться его судьей?– Как я соскучился по твоему застенчивому, неодобрительному, пристальному взгляду, – произнес он наконец, снисходительно улыбаясь при виде моей неловкости. – Ты злишься, Гидеон, – продолжал он, – но я счастлив, что сегодня ты пришел по своей воле, хотя не могу отрицать того, что я озадачен.Его обаяние всегда разоружало меня, но на этот раз я решился сказать, что навсегда покончил с прежней жизнью и ничто в мире не сможет втянуть меня обратно.– Милорд, я пришел сюда умолять вас быть милосердным – каким, я знаю, вы можете быть, – не ко мне, но к моему единоутробному брату Джошуа и двум молодым людям, которые сейчас находятся вдали от своего дома…– Милосердным? Выходит, я – бессердечный, жестокий тиран? Разве плохо, что твоему брату предлагается некое положение в этом доме? И разве это я забрал у детей волшебный ящик? Я на самом деле не столь свиреп, как тебе кажется, мой друг.Настоящей или притворной была боль, исказившая его лицо? Не знаю, но я в тот момент почувствовал себя самым неблагодарным негодяем, когда-либо жившим на земле. Жизнь и времена Гидеона Сеймура, карманника и джентльмена, 1792 год ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯПравда о будущем. Путешествие Кэйт в офис Когда Питер и Кэйт закончили говорить, наступила пугающая тишина. В маленьком кабинете сэра Ричарда стало душно. Тишину нарушало лишь звучное тиканье медных каретных часов.Внезапно сэр Ричард наклонился вперед, по его серьезному лицу было видно, как он напряжен и озабочен. Он воскликнул:– Мистер Сеймур, можете ли вы поклясться, что все рассказанное детьми – правда?Питер и Кэйт уставились на ковер: им было стыдно, что они скрывали истину от тех, кто проявил к ним такую доброту.– Могу в этом поклясться, – сказал Гидеон. – Я был свидетелем их появления и видел аппарат, возникший в воздухе над склоном холма в долине, в пяти лигах от Бэслоу-Холла. Дети держались на этом устройстве благодаря неведомой силе. По прошествии некоторого времени природа этой силы переменилась. Притяжение сменилось отталкиванием, аппарат подбросил мастера Питера и мистрис Кэйт в воздух, и они упали на землю. Я даже испугался, решив, что они мертвы. А также могу поклясться, что они не понимали, как все это с ними случилось. Они только спрашивали, могут ли вернуться домой к своим семьям.– Значит, вы не помнили, как промчались сквозь годы? – спросил сэр Ричард. Питер и Кэйт покачали головами.– А эта обнаруженная вами способность, которую вы называете… раствориться, проявляется сама по себе, или вы можете ее контролировать?– И то, и другое, – ответила Кэйт.– Хотя прошло всего несколько дней с тех пор как мы оба растворялись, сами того не желая, – сказал Питер, – мы будто бы… обосновались в 1763 году. Но оказалось, легче растворяться по желанию – особенно хорошо это получается у Кэйт…– Одна беда, – перебила его Кэйт, – попадая в наше время, мы можем оставаться там лишь несколько минут. Нас затягивает обратно в ваш век. А если этому начинаешь сопротивляться, то становится очень больно…– Вы хотите сказать, что аппарат может доставить вас обратно? – спросил сэр Ричард.– О-ох! Даже и не знаю… – Кэйт помолчала. – Если бы здесь был мой папа, он бы ответил на ваш вопрос! Да, мы не знаем. Может быть…– Вы полагаете, аппарат необходим для вашего возвращения в двадцать первый век?– Мы не можем, растворившись, остаться дома. Значит, без аппарата нам не обойтись.Сэр Ричард откинулся на спинку кресла и пригладил волосы.– Поразительно… – сказал он. – Совершенно поразительно. Насколько безгранична тайна жизни… Что ж, мой дорогой преподобный, что вы думаете об этом?– Сэр, мой разум старается найти смысл во всем том, что я услышал. Когда я первый раз увидел мастера Скокка и мистрис Дайер, я почувствовал определенную… странность… в их одежде и манере говорить, но я в своей жизни не слышал ничего более поразительного! Тем не менее я хорошо разбираюсь в людях, и у меня складывается мнение, что эти дети не намереваются вводить нас в заблуждение. В противном случае мы все выжили из ума и просто обманываем друг друга, сидя по доброй воле в кабинете сэра Ричарда и разговаривая о путешествии во времени…– Если хотите, – предложила Кэйт, – мы можем попытаться раствориться прямо здесь.Она посмотрела на Питера, но он покачал головой.– Я не уверен, что у меня сейчас получится…Кэйт, шурша голубым шелковым платьем, встала. Она неподвижно стояла, закрыв глаза. Питер наблюдал за реакцией сэра Ричарда и преподобного. Даже не глядя на Кэйт, мальчик чувствовал пульсацию времени, когда Кэйт стала переходить из одного века в другой. Он вытянул руку по направлению к ней и понял, что Кэйт потянет его за собой, как в Ковент-Гардене. Он отдернул руку. Очертания Кэйт уже расплывались. Вот она стала прозрачной, будто изображение на кисее, и сразу после этого пропала.Преподобный перекрестился, на лбу сэра Ричарда выступили бусинки пота-он выглядел очень испуганным.– Что за дьявольщина? – задыхаясь, произнес сэр Ричард.– Это не дьявольщина! – взорвался Питер. – Это не какая-то черная магия, если вы это хотите сказать. Кэйт не ведьма! Это наука! Физика! Что-то связанное с силой притяжения, или с темной материей, или с тем и другим вместе. То, чего вы не понимаете, вовсе не обязательно должно быть дьявольского происхождения. Ведь так?Гидеон положил руку на плечо Питера.– Успокойтесь, мастер Питер. Было бы удивительно, если бы исчезновение Кэйт не вызывало ужаса в человеческой душе, когда это видишь в первый раз. А что, даже вы…– Простите, сэр Ричард, – сказал Питер. – Я нечаянно сорвался… Теперь вы знаете всю правду. Не хочется быть сожженными, как ведьмы. В конце концов, мы могли бы рассказать об изобретениях, которые будут менять мир, о будущих войнах. Вы можете узнать, какая страна станет самой могущественной на земле… Я не знаю, что происходит со временем, но я совершенно уверен – мы не должны говорить о будущем. Во всяком случае, если что-то и рассказывать, то как можно меньше…Сэр Ричард был слишком потрясен, чтобы гневаться на Питера. Он просто тупо смотрел на то место, где только что находилась Кэйт. Однако преподобный был более внимателен.– И какая же страна будет самой могущественной в мире? – спросил он.– Вы мне не поверите, преподобный Ледбьюри. В любом случае я этого не скажу, так как это может изменить будущее.– Даю слово чести, – ответил преподобный, – что не поверю ни одному вашему слову, не скажу ни одному человеку и не предприму никаких действий из-за услышанного. Достаточно, мастер Скокк? Пожалуйста, мне хочется узнать все до того, как этот сон закончится.– Ну что ж, хорошо, – сказал Питер, увидев нетерпеливое выражение лица преподобного и решив ему не отказывать. – Англия скоро потеряет контроль над Америкой, и Америка станет самой богатой и самой могущественной страной на земле.– Америка? Чепуха! Нет, я в это не верю! – покраснев, воскликнул преподобный. – Более могущественная, чем Англия?– Намного.– Более могущественная, чем Франция?– О да, намного.– Так, хорошо… Мне это не нравится… Право слово… Америка!.. Да никому я этого не расскажу, не то меня повесят.– И Америка построит космический корабль, который доставит людей на Луну.– Все-таки мне снится сон, – сказал преподобный.– Ив будущем, – вмешался Гидеон, – не обрекают слабых и бедных на нищенскую или преступную жизнь, не вешают людей за кражу еды и не позволяют детям голодать.– Посмотрите! – внезапно закричал сэр Ричард. – Мистрис Кэйт!Как проявляется фотография в растворе фиксажа, так начала материализоваться Кэйт. Это было потрясающее зрелище! Один Питер ощутил легчайший толчок, когда Кэйт снова возникла в 1763 году.– Питер! – тут же воскликнула излучающая счастье Кэйт. – Они знают, что мы растворяемся! Наши родители, похоже, знают, что мы живы! Они не сдаются!– С чего это ты взяла?– Там есть один офис. На углу, где делают ксерокс. В офисе у раскрытого окна сидела девушка. Она читала газету и курила. Сначала она меня не видела, а я просто стояла и смотрела на нее. Потом девушка почему-то подняла глаза и заметила меня. Она была так поражена, что забыла выпустить изо рта дым и закашлялась. Потом девушка показала мне первую страницу газеты.– Это ты? – пробормотала она.На фотографии были мы в Ковент-Гардене – кто-то сфотографировал нас, когда мы растворялись. И заголовок: «Уходят, уходят, ушли».– Вот это да! – поразился Питер. – Фантастика! Что ты ей сказала?– Я пыталась говорить, но это очень больно, – мне удалось только произнести «Я в 1763 году» и поднять большой палец. Я видела, как она схватила телефонную трубку!– Я не могу понять даже половину того, что вы говорите, мистрис Кэйт, но верно ли я догадываюсь, что родители знают о вашем пребывании в ином веке? – спросил сэр Ричард.– Теперь они это точно знают! – радостно ответила Кэйт.– В таком случае могут ли они прибыть сюда и забрать вас домой? Есть ли у них аппарат, подобный тому, который у вас украли?Питер посмотрел на Кэйт. У нее сморщилось лицо, она тяжело опустилась на стул, и из глаз покатились слезы. Кэйт, такая умная и храбрая, была в отчаянии.– Не думаю, что существует еще один такой аппарат, – сказал Питер, поскольку Кэйт была не в состоянии говорить. – Эта была часть научного эксперимента. Нас случайно забросило в ваш век. Я не знаю, каким образом мы сможем вернуться.Гидеон встал, подошел к Кэйт, опустился рядом с ней на колени и положил руку на ее вздрагивающее плечо.– Не позволяйте отчаянию омрачать ваше сердце, мистрис Кэйт, – сказал Гидеон. – Всегда есть надежда. Вы не одиноки. Клянусь вам, я добуду этот аппарат. И скорее, чем вы думаете.– Как это, Гидеон? – спросил сэр Ричард.– Я этим утром нанес визит лорду Льюксону.– Ты там был? – воскликнул Питер. – Но он же только вчера похитил тебя!– Я уверен, что это дело рук Дегтярника… Не в натуре лорда Льюксона отдавать подобные приказы.– Однако, бьюсь об заклад, он не предложил вернуть аппарат!– Я уверен, что он его вернет – даже если аппарат, по мнению Синекожего, и является необычайным сокровищем. Я постарался не злить лорда Льюксона и не умолял отпустить моего брата Джошуа.– Джошуа учится у мистера Хогарта в Ковент-Гардене, разве не так? – спросил сэр Ричард. – Я слышал, он очень хороший гравер.– Мистер Хогарт стар и тяжело болен. Лорд Льюксон предложил Джошуа работу, надеясь, что тогда я соглашусь быть управляющим.– Мой дорогой Гидеон, – сказал сэр Ричард, – вы уже упоминали в разговоре со мной о трудностях Джошуа. Я был бы счастлив помочь ему обрести устойчивое положение.– Спасибо, сэр Ричард! Благодарю вас!– Так как же мы получим обратно антигравитационный аппарат? – спросила Кэйт.– Лорд Льюксон сказал… что раз и я, и Дегтярник хотим иметь эту вещь, мы оба должны поехать за ним.– Что за чертовщина, что это значит? – спросил преподобный.– Аппарат спрятан в фамильном склепе Темпест-Хауза, в Суррее. Синекожий и я выезжаем туда из лондонской резиденции лорда Льюксона. Тот, кто первым доберется до склепа, получит приз – этот аппарат.– Скакать наперегонки с Дегтярником! – воскликнул преподобный. – Вы не должны соглашаться на эти условия! Сражаясь с таким противником, вы подвергаете себя более серьезному риску, чем потеря аппарата.– Нет, Гидеон, – возразил сэр Ричард. – Полагаю, будет лучше, если вы разоблачите лорда Льюксона. Я знаю, он обладает огромным влиянием и думает, что его положение в обществе непоколебимо, но если вы дадите показания, то это может его уничтожить.– Я обязан лорду Льюксону жизнью и не могу его предать.Сэр Ричард вздохнул и покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
* * *
Придя в больницу навестить доктора Пирретти, доктор Дайер увидел сидевшего в коридоре у дверей ее палаты сержанта Чадвика.– Нет никакой необходимости в полицейской охране, – воскликнул он. – Доктор Пирретти вовсе не преступница!– Это приказ детектива инспектора Уилера, сэр, – ответил сержант Чадвик.– Как она?– По-моему, неплохо. Но они собираются задержать ее на ночь, чтобы провести обследование.Доктор Дайер негромко постучал в дверь и вошел в палату. Доктор Пирретти лежала на кровати лицом к окну.– Эндрю? – спросила она.– Да, – ответил доктор Дайер, удивившись ее догадке. Наверное, Анита увидела его отражение в стекле.– Эндрю. Аппарат Тима… временной дифференциал прямо пропорционален величине произведенной антигравитации.– Что-что?– Результат временного дифференциала прямо пропорционален величине произведенной антигравитации.– Вы хотите сказать, что мы в состоянии контролировать, как далеко во времени может путешествовать антигравитационный аппарат? Что ж, славная идея… Но я думал, вы отдыхаете. Как вы себя чувствуете?Он подошел ближе к кровати и посмотрел на доктора Пирретти. Судя по ее глубокому дыханию, она внезапно заснула.– Анита? – тихонько сказал доктор Дайер. – Анита?Анита не отвечала. Доктор Дайер взглянул еще раз на ее спокойное лицо и на цыпочках вышел из комнаты.– Она спит, – сказал он сержанту Чадвику, направляясь к лифту.
Мы с лордом Льюксоном сидели в библиотеке, среди его любимых книг, чье общество он предпочитал обществу большинства своих знакомых. В комнате царил полумрак, лишь тот, к кому я пришел, сидел в золотом круге солнечного света, блистая голубым шелком. При встрече лицом к лицу с тем, кто спас мою жизнь и дал мне еду, кров, положение в обществе и более того – свое доверие, решимость моя бесследно исчезала. Кто я такой, чтобы становиться его судьей?– Как я соскучился по твоему застенчивому, неодобрительному, пристальному взгляду, – произнес он наконец, снисходительно улыбаясь при виде моей неловкости. – Ты злишься, Гидеон, – продолжал он, – но я счастлив, что сегодня ты пришел по своей воле, хотя не могу отрицать того, что я озадачен.Его обаяние всегда разоружало меня, но на этот раз я решился сказать, что навсегда покончил с прежней жизнью и ничто в мире не сможет втянуть меня обратно.– Милорд, я пришел сюда умолять вас быть милосердным – каким, я знаю, вы можете быть, – не ко мне, но к моему единоутробному брату Джошуа и двум молодым людям, которые сейчас находятся вдали от своего дома…– Милосердным? Выходит, я – бессердечный, жестокий тиран? Разве плохо, что твоему брату предлагается некое положение в этом доме? И разве это я забрал у детей волшебный ящик? Я на самом деле не столь свиреп, как тебе кажется, мой друг.Настоящей или притворной была боль, исказившая его лицо? Не знаю, но я в тот момент почувствовал себя самым неблагодарным негодяем, когда-либо жившим на земле. Жизнь и времена Гидеона Сеймура, карманника и джентльмена, 1792 год ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯПравда о будущем. Путешествие Кэйт в офис Когда Питер и Кэйт закончили говорить, наступила пугающая тишина. В маленьком кабинете сэра Ричарда стало душно. Тишину нарушало лишь звучное тиканье медных каретных часов.Внезапно сэр Ричард наклонился вперед, по его серьезному лицу было видно, как он напряжен и озабочен. Он воскликнул:– Мистер Сеймур, можете ли вы поклясться, что все рассказанное детьми – правда?Питер и Кэйт уставились на ковер: им было стыдно, что они скрывали истину от тех, кто проявил к ним такую доброту.– Могу в этом поклясться, – сказал Гидеон. – Я был свидетелем их появления и видел аппарат, возникший в воздухе над склоном холма в долине, в пяти лигах от Бэслоу-Холла. Дети держались на этом устройстве благодаря неведомой силе. По прошествии некоторого времени природа этой силы переменилась. Притяжение сменилось отталкиванием, аппарат подбросил мастера Питера и мистрис Кэйт в воздух, и они упали на землю. Я даже испугался, решив, что они мертвы. А также могу поклясться, что они не понимали, как все это с ними случилось. Они только спрашивали, могут ли вернуться домой к своим семьям.– Значит, вы не помнили, как промчались сквозь годы? – спросил сэр Ричард. Питер и Кэйт покачали головами.– А эта обнаруженная вами способность, которую вы называете… раствориться, проявляется сама по себе, или вы можете ее контролировать?– И то, и другое, – ответила Кэйт.– Хотя прошло всего несколько дней с тех пор как мы оба растворялись, сами того не желая, – сказал Питер, – мы будто бы… обосновались в 1763 году. Но оказалось, легче растворяться по желанию – особенно хорошо это получается у Кэйт…– Одна беда, – перебила его Кэйт, – попадая в наше время, мы можем оставаться там лишь несколько минут. Нас затягивает обратно в ваш век. А если этому начинаешь сопротивляться, то становится очень больно…– Вы хотите сказать, что аппарат может доставить вас обратно? – спросил сэр Ричард.– О-ох! Даже и не знаю… – Кэйт помолчала. – Если бы здесь был мой папа, он бы ответил на ваш вопрос! Да, мы не знаем. Может быть…– Вы полагаете, аппарат необходим для вашего возвращения в двадцать первый век?– Мы не можем, растворившись, остаться дома. Значит, без аппарата нам не обойтись.Сэр Ричард откинулся на спинку кресла и пригладил волосы.– Поразительно… – сказал он. – Совершенно поразительно. Насколько безгранична тайна жизни… Что ж, мой дорогой преподобный, что вы думаете об этом?– Сэр, мой разум старается найти смысл во всем том, что я услышал. Когда я первый раз увидел мастера Скокка и мистрис Дайер, я почувствовал определенную… странность… в их одежде и манере говорить, но я в своей жизни не слышал ничего более поразительного! Тем не менее я хорошо разбираюсь в людях, и у меня складывается мнение, что эти дети не намереваются вводить нас в заблуждение. В противном случае мы все выжили из ума и просто обманываем друг друга, сидя по доброй воле в кабинете сэра Ричарда и разговаривая о путешествии во времени…– Если хотите, – предложила Кэйт, – мы можем попытаться раствориться прямо здесь.Она посмотрела на Питера, но он покачал головой.– Я не уверен, что у меня сейчас получится…Кэйт, шурша голубым шелковым платьем, встала. Она неподвижно стояла, закрыв глаза. Питер наблюдал за реакцией сэра Ричарда и преподобного. Даже не глядя на Кэйт, мальчик чувствовал пульсацию времени, когда Кэйт стала переходить из одного века в другой. Он вытянул руку по направлению к ней и понял, что Кэйт потянет его за собой, как в Ковент-Гардене. Он отдернул руку. Очертания Кэйт уже расплывались. Вот она стала прозрачной, будто изображение на кисее, и сразу после этого пропала.Преподобный перекрестился, на лбу сэра Ричарда выступили бусинки пота-он выглядел очень испуганным.– Что за дьявольщина? – задыхаясь, произнес сэр Ричард.– Это не дьявольщина! – взорвался Питер. – Это не какая-то черная магия, если вы это хотите сказать. Кэйт не ведьма! Это наука! Физика! Что-то связанное с силой притяжения, или с темной материей, или с тем и другим вместе. То, чего вы не понимаете, вовсе не обязательно должно быть дьявольского происхождения. Ведь так?Гидеон положил руку на плечо Питера.– Успокойтесь, мастер Питер. Было бы удивительно, если бы исчезновение Кэйт не вызывало ужаса в человеческой душе, когда это видишь в первый раз. А что, даже вы…– Простите, сэр Ричард, – сказал Питер. – Я нечаянно сорвался… Теперь вы знаете всю правду. Не хочется быть сожженными, как ведьмы. В конце концов, мы могли бы рассказать об изобретениях, которые будут менять мир, о будущих войнах. Вы можете узнать, какая страна станет самой могущественной на земле… Я не знаю, что происходит со временем, но я совершенно уверен – мы не должны говорить о будущем. Во всяком случае, если что-то и рассказывать, то как можно меньше…Сэр Ричард был слишком потрясен, чтобы гневаться на Питера. Он просто тупо смотрел на то место, где только что находилась Кэйт. Однако преподобный был более внимателен.– И какая же страна будет самой могущественной в мире? – спросил он.– Вы мне не поверите, преподобный Ледбьюри. В любом случае я этого не скажу, так как это может изменить будущее.– Даю слово чести, – ответил преподобный, – что не поверю ни одному вашему слову, не скажу ни одному человеку и не предприму никаких действий из-за услышанного. Достаточно, мастер Скокк? Пожалуйста, мне хочется узнать все до того, как этот сон закончится.– Ну что ж, хорошо, – сказал Питер, увидев нетерпеливое выражение лица преподобного и решив ему не отказывать. – Англия скоро потеряет контроль над Америкой, и Америка станет самой богатой и самой могущественной страной на земле.– Америка? Чепуха! Нет, я в это не верю! – покраснев, воскликнул преподобный. – Более могущественная, чем Англия?– Намного.– Более могущественная, чем Франция?– О да, намного.– Так, хорошо… Мне это не нравится… Право слово… Америка!.. Да никому я этого не расскажу, не то меня повесят.– И Америка построит космический корабль, который доставит людей на Луну.– Все-таки мне снится сон, – сказал преподобный.– Ив будущем, – вмешался Гидеон, – не обрекают слабых и бедных на нищенскую или преступную жизнь, не вешают людей за кражу еды и не позволяют детям голодать.– Посмотрите! – внезапно закричал сэр Ричард. – Мистрис Кэйт!Как проявляется фотография в растворе фиксажа, так начала материализоваться Кэйт. Это было потрясающее зрелище! Один Питер ощутил легчайший толчок, когда Кэйт снова возникла в 1763 году.– Питер! – тут же воскликнула излучающая счастье Кэйт. – Они знают, что мы растворяемся! Наши родители, похоже, знают, что мы живы! Они не сдаются!– С чего это ты взяла?– Там есть один офис. На углу, где делают ксерокс. В офисе у раскрытого окна сидела девушка. Она читала газету и курила. Сначала она меня не видела, а я просто стояла и смотрела на нее. Потом девушка почему-то подняла глаза и заметила меня. Она была так поражена, что забыла выпустить изо рта дым и закашлялась. Потом девушка показала мне первую страницу газеты.– Это ты? – пробормотала она.На фотографии были мы в Ковент-Гардене – кто-то сфотографировал нас, когда мы растворялись. И заголовок: «Уходят, уходят, ушли».– Вот это да! – поразился Питер. – Фантастика! Что ты ей сказала?– Я пыталась говорить, но это очень больно, – мне удалось только произнести «Я в 1763 году» и поднять большой палец. Я видела, как она схватила телефонную трубку!– Я не могу понять даже половину того, что вы говорите, мистрис Кэйт, но верно ли я догадываюсь, что родители знают о вашем пребывании в ином веке? – спросил сэр Ричард.– Теперь они это точно знают! – радостно ответила Кэйт.– В таком случае могут ли они прибыть сюда и забрать вас домой? Есть ли у них аппарат, подобный тому, который у вас украли?Питер посмотрел на Кэйт. У нее сморщилось лицо, она тяжело опустилась на стул, и из глаз покатились слезы. Кэйт, такая умная и храбрая, была в отчаянии.– Не думаю, что существует еще один такой аппарат, – сказал Питер, поскольку Кэйт была не в состоянии говорить. – Эта была часть научного эксперимента. Нас случайно забросило в ваш век. Я не знаю, каким образом мы сможем вернуться.Гидеон встал, подошел к Кэйт, опустился рядом с ней на колени и положил руку на ее вздрагивающее плечо.– Не позволяйте отчаянию омрачать ваше сердце, мистрис Кэйт, – сказал Гидеон. – Всегда есть надежда. Вы не одиноки. Клянусь вам, я добуду этот аппарат. И скорее, чем вы думаете.– Как это, Гидеон? – спросил сэр Ричард.– Я этим утром нанес визит лорду Льюксону.– Ты там был? – воскликнул Питер. – Но он же только вчера похитил тебя!– Я уверен, что это дело рук Дегтярника… Не в натуре лорда Льюксона отдавать подобные приказы.– Однако, бьюсь об заклад, он не предложил вернуть аппарат!– Я уверен, что он его вернет – даже если аппарат, по мнению Синекожего, и является необычайным сокровищем. Я постарался не злить лорда Льюксона и не умолял отпустить моего брата Джошуа.– Джошуа учится у мистера Хогарта в Ковент-Гардене, разве не так? – спросил сэр Ричард. – Я слышал, он очень хороший гравер.– Мистер Хогарт стар и тяжело болен. Лорд Льюксон предложил Джошуа работу, надеясь, что тогда я соглашусь быть управляющим.– Мой дорогой Гидеон, – сказал сэр Ричард, – вы уже упоминали в разговоре со мной о трудностях Джошуа. Я был бы счастлив помочь ему обрести устойчивое положение.– Спасибо, сэр Ричард! Благодарю вас!– Так как же мы получим обратно антигравитационный аппарат? – спросила Кэйт.– Лорд Льюксон сказал… что раз и я, и Дегтярник хотим иметь эту вещь, мы оба должны поехать за ним.– Что за чертовщина, что это значит? – спросил преподобный.– Аппарат спрятан в фамильном склепе Темпест-Хауза, в Суррее. Синекожий и я выезжаем туда из лондонской резиденции лорда Льюксона. Тот, кто первым доберется до склепа, получит приз – этот аппарат.– Скакать наперегонки с Дегтярником! – воскликнул преподобный. – Вы не должны соглашаться на эти условия! Сражаясь с таким противником, вы подвергаете себя более серьезному риску, чем потеря аппарата.– Нет, Гидеон, – возразил сэр Ричард. – Полагаю, будет лучше, если вы разоблачите лорда Льюксона. Я знаю, он обладает огромным влиянием и думает, что его положение в обществе непоколебимо, но если вы дадите показания, то это может его уничтожить.– Я обязан лорду Льюксону жизнью и не могу его предать.Сэр Ричард вздохнул и покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30