– переспросил он. – Мне казалось, что вы поняли… – Кенни уставился в чашку кофе, который едва успел пригубить, и на мгновение его взгляд стал мрачным. – Я помню всё, Коко. И плохое, и хорошее. Большинство людей умеют вытеснять плохие воспоминания и забывать ужасные события из своего прошлого. А я – нет. Каждый момент моей жизни записан вот здесь, – он постучал себя пальцем по виску. – Я перепробовал все – лекарства, гипноз, лечение… Провел шесть месяцев в швейцарском институте памяти имени Карла Юнга, где за мной наблюдали, измеряли и тестировали. Они сделали из меня лабораторную крысу и в конце концов вынудили сбежать.Коко не знала, что сказать. Она еще никогда не встречала такого мужчину.– Я думала, такая память человеку только на пользу. Никогда не забываешь про чей-нибудь день рождения или юбилей…– В том-то и беда. Я встречался с одной женщиной, знал, когда у нее день рождения, и знал, каким он будет, потому что помнил все ее прошлые дни рождения. Но у меня было по горло работы, я дни и ночи проводил в лаборатории и приходил домой только спать. Я пришел к ней без подарка. Она знала, что я помнил про ее день рождения, но ничего не сделал. А это еще хуже, чем просто забыть… Была еще одна дама. Мы как-то поссорились, и она назвала меня мошенником. Потом мы поцеловались и помирились, но на следующее утро она сказала: «Ты никогда не забудешь об этом, верно?» Она не могла смириться с этим, потому что со мной невозможно «забыть и простить». Я могу простить человека, но ничего забыть не могу.Коко никогда не слышала более грустной истории. Щебет птиц и болтовня парочек тут же куда-то исчезли, и она не слышала ничего, кроме тихого голоса Кенни.– Я сменил множество мест, потому что был вынужден уезжать. Всюду одно и то же. Рано или поздно про мой дар узнавали, парни начинали заключать пари и мечтали, чтобы я опростоволосился. Я был любимым развлечением на вечеринках. «А сейчас Кенни перечислит все элементы таблицы Менделеева задом наперед!» Они клали деньги на стол и начинали улюлюкать.Коко закрыла глаза. В ушах зазвучали голоса: «Ну же, Коко, скажи, когда мы выйдем замуж… Кто поведет нас на прогулку? Примут меня в университет Лос-Анджелеса или нет? Эй, смотрите, что она делает с этим шаром… Так нечестно!» Слова Кенни были знакомы до боли.– А как это происходит у вас? – спросил он, размешивая свой кофе. – Что значит быть… как это… психометром, да?– Кто-то много лет назад убедил меня, что я должна делиться своим даром с миром, иначе это эгоизм. Поэтому я повесила на двери табличку и начала заниматься предсказаниями. Как правило, они сбывались, моя слава росла и от клиентов не было отбоя. Но тяжелее всего ощущение, что ты нужен всем и каждому. «Получу ли я работу? Женится он на мне или нет? Что у меня, рак?» Люди, которые хотели услышать это от своих начальников, бойфрендов и врачей, приходили ко мне, потому что не могли ждать, не могли вынести неопределенности. Вместо того чтобы дожидаться телефонного звонка и доброй или худой вести, они приходили ко мне и бросались грудью на амбразуру. Мои пророчества были довольно точными, но никого не удовлетворяли. Если я говорила: «Нет, это не рак», они приставали ко мне: «Вы уверены?» А если я говорила: «Да, это рак», они начинали вопить: «Откуда вы знаете, вы не врач!» Если я сообщала людям плохие новости, они начинали меня ненавидеть, а если хорошие, им хотелось большего. Довольных не было. Дело кончилось тем, что я сняла вывеску и нашла способ использовать свой дар во благо.– И что же это за способ?– Я нахожу пропавших людей.– Звучит достойно.– Кроме того, я занимаюсь убийствами. Помогаю полиции искать преступников.Кенни немного помолчал, а потом сказал:– Ясно.– Мой округ – Манхэттен. Иногда приходят запросы из Нью-Джерси и даже из Бостона. Дальше я не захожу, а то мне будут звонить день и ночь.– Должно быть, вы хорошая предсказательница.– Так и есть, – уныло призналась Коко. – К сожалению.– Вы когда-нибудь пытались избавиться от своего дара?– Сотни раз. Убегала, пряталась, даже глотала лекарства… – Она покачала головой.– У нас с вами много общего, – сказал Кенни. – Вы видите то, что не хотите видеть, а я помню вещи, которые не хочу помнить.Коко уставилась на него во все глаза. У нее давно не находилось с мужчинами ничего общего. Да и было ли вообще?– Кто-нибудь еще в вашей семье обладает таким талантом? – спросил он.– Нет. Когда я была маленькая и еще не знала о своем умении, мать всегда говорила, что я особенная. Я не понимала, почему. Может быть, она знала про мой дар.– Вы похожи на нее?– Я не похожа ни на мать, ни на отца. Сестра похожа на мать, брат – на отца, а мои гены так перемешались, что я не похожа ни на кого.Кенни взглянул на часы:– Скоро представление. Пойдете со мной?– Вообще-то, мне нужно кое-куда сходить, – ответила Коко и встала.– Вы уже говорили это сегодня днем. Таинственная вы женщина. – Он прикоснулся к ее руке – Коко словно пронзило током. Ей стало не по себе.А потом нахлынули чувства. Одиночество, боль, желание, стремление…Она наскоро попрощалась и ушла. Лучше подавить чувство в зародыше, чем дать ему прорасти. * * * Она очнулась на окраине курорта, у взлетно-посадочной полосы. В пустынном павильоне не было ни одного пассажира; в лунном свете самолет казался бледным и призрачным. Как авиалайнер из «Сумеречной зоны», подумала Коко.Она боролась с собственными чувствами. Кенни остался у птичника, на его лице было написано разочарование. Но она всю жизнь связывалась с мужчинами, которые в конце концов бросали ее. Она просто защищала себя. Нет, их обоих.Коко пошла в сторону помещения, откуда доносились голоса. Беседовали двое мужчин. Один из них, в комбинезоне, вытирал руки тряпкой. Во втором Коко узнала того самого пилота, о котором мечтала в воскресенье вечером. Мужчина, который много путешествовал.Высокий, худой, с идеальной осанкой, этакое олицетворение чести мундира… Клин клином вышибают, подумала Коко и стала ждать. Механик, попрощавшись, ушел, а пилот взял сумку и направился к выходу.Коко вышла из темноты.– Привет. Кажется, я заблудилась. – Она покосилась на его левую руку. Кольца не было. Такие типы всегда носят обручальные кольца. Конечно, если они женаты.– С удовольствием помогу вам, – сказал он тоном профессионала. Вежливо, но властно. Что ж, все верно. Именно так и следует разговаривать со скучающими дамочками.Вблизи он казался еще более привлекательным. Стремительный взгляд из-под козырька; белая фирменная рубашка с капитанскими полосками на плечах. «Он пережил множество приключений, – подумала Коко. – Не раз спасался от смерти сам и спасал других. Этот короткий маршрут между Лос-Анджелесом и «Рощей» – всего-навсего перерыв между двумя опасными заданиями».– Куда вас проводить? – спросил он.Коко показала на самолет.– Мне хотелось бы увидеть вашу кабину.Летчик удивленно приподнял брови, а потом прищурился.Трап еще не убрали. Капитан предложил Коко подняться первой. Кабина оказалась маленькой и тесной. Коко смотрела на все эти циферблаты, выключатели и приборы и думала о том, что в его руках находится огромная сила.– Вы всегда остаетесь здесь на ночь? – спросила она и почувствовала, что к щекам прихлынула кровь.– Нас двое, – ответил летчик, провел рукой по ее спине снизу вверх и положил ладонь на плечо. «Этот человек даром времени не теряет», – подумала она. – Мы водим самолет по очереди. И отдыхаем тоже.Она повернулась к нему и подставила губы для поцелуя. Неизвестно, что ее ожидало, но было ясно одно: такими вещами он уже занимался.Развернуться было негде. Летчик усадил Коко на приборную доску, и женщина почувствовала прикосновение его твердого члена.Коко положила руку ему на грудь и, почувствовав в кармане сорочки что-то маленькое и круглое, отпрянула.– Что это?Капитан густо покраснел.Коко запустила пальцы в карман, выудила оттуда золотое кольцо, и, наконец, до нее дошло: в Лос-Анджелесе у пилота жена и дети, а по прибытии в «Рощу» он снимает кольцо.– Извините, – сказал он.Хотя извиняться следовало самой Коко. 12 Джек прошел по мощеной дорожке, очутился у входа в бунгало Эбби Тайлер и увидел в окнах свет. Его ждали.Он постучал. Дверь открыла Ванесса и пригласила его войти. Гостиная была обставлена со вкусом: старинные вещи, произведения искусства… Ничего бросающегося в глаза, скромно, но стильно. Абсолютно в духе жившей здесь женщины.Внимание Бернса тут же привлекла прекрасная картина, висевшая над каминной полкой. Пунцово-оранжевые рассветные облака… Гостиная была оформлена в теплых персиковых тонах; казалось, изображенный на картине рассвет отбрасывал на нее свое сияние.В комнату вошла Эбби, облаченная в розовый шелковый халат, и улыбнулась, увидев его. Джек снова ощутил скрывавшееся в ней сдержанное внутреннее тепло. Интересно, что будет, если этот огонь вырвется на свободу?Внезапно он разозлился на себя. Джек всегда гордился своей решительностью. Коллеги называли его гончей: если Бернс брал след, то шел по нему до конца. Но Эбби Тайлер все время петляла.– Извините, детектив, – сказала она, протягивая руку. – У меня был трудный день. Пришлось помогать на кухне. – Она пробыла там всю вторую половину дня и вечер, потому что Морис был сильно не в духе. Эбби выбилась из сил и с удовольствием отдохнула бы, но таинственный Джек Бернс вызывал ее любопытство. Он был полицейским, однако вряд ли приехал сюда в отпуск. Ох, неспроста это…Она пригласила Джека сесть. Тем временем Ванесса принесла кофе на серебряном подносе и деликатно ушла.– Гавайский ореховый, – сказала Эбби, протянув ему китайскую фарфоровую чашку. – Надеюсь, вам понравится.Джек добавил в чашку сливки, сахар и стал задумчиво размешивать напиток. В записке, найденной среди бумаг сестры, имя «ЭББИ ТАЙЛЕР» было написано большими буквами и обведено красным кружком. За ним следовали три восклицательных знака. Но больше ничего Нина не написала. Не была ли мисс Тайлер тем анонимным лицом, с которым сестра должна была встретиться в день собственного убийства?– Как вам здесь нравится, детектив?– Называйте меня Джек, – сказал Бернс, следя за ее реакцией. – Честно говоря, мисс Тайлер, я здесь не в отпуске. Расследую дело.Она поднесла чашку к губам.– Какого рода?– Убийство.Не прикоснувшись к кофе, она опустила чашку и сказала:– Неужели вы подозреваете кого-то из моих гостей?– Скорее ищу ниточку, которая ведет к подозреваемому. Пока ничего конкретного сказать не могу. Я предпочел бы, чтобы об этом никто не знал. Можно сказать, я здесь тайно.– Конечно, детектив. – Наконец Эбби пригубила напиток, но Джек заметил в ее глазах тревогу. – Когда произошло это убийство?Вопрос заставил его насторожиться. Большинство людей спрашивает, как и где это случилось. Когда? Может быть, у нее на уме какое-то конкретное убийство?– Несколько недель назад.Казалось, Эбби слегка успокоилась. Значит, это было какое-то другое убийство. То, к которому она имела отношение?– Жертвой стала некая Нина Бернс, – добавил он, следя за реакцией хозяйки.– Это имя должно быть мне знакомо?– Она была деловой женщиной, хорошо известной в своем кругу. И заодно моей сестрой.Эбби снова отставила чашку.– О боже, какой ужас! Примите мои соболезнования… Нет, я никогда о ней не слышала. И вы надеетесь найти ниточку к убийце здесь, на моем курорте?Джек не хотел говорить ничего лишнего; к тому же он видел, что хозяйка устала. Он пил кофе, сделал несколько замечаний о погоде, о висевших на стенах картинах, о том, как умело Эбби управляет курортом, а потом встал и стал прощаться.Бернс украдкой покосился на чашку в руках Эбби и понял, что не сможет получить отпечатки пальцев. Он надеялся встретиться с мисс Тайлер в одном из ресторанов, а потом незаметно забрать ее чашку или стакан. Что ж, придется повторить попытку.Как ни странно, мысль о новой встрече с Эбби Тайлер пришлась ему по душе.– Не могу ли я чем-нибудь помочь вам? – спросила она, проводив его до дверей.– Честно говоря, можете, – ответил Джек, пытаясь не обращать внимания на то, как облегает ее тело шелковый халат со слегка распахнутым воротником, обнажавшим намек на ложбинку между грудями. – Я хотел бы попросить у вас разрешения осмотреть курорт и поговорить кое с кем из служащих. – Увидев, что хозяйка встревожилась, он быстро добавил: – Я буду действовать скрытно. Никому не скажу, что речь идет об убийстве и что я коп. Просто побеседую с людьми, и все.Она на мгновение задумалась, а потом сказала:– Что ж, я дам вам пропуск для охраны. Подождите минутку. Я сейчас.Эбби ушла в другую комнату и закрыла за собой дверь. Ожидая ее возвращения, Джек обошел просторную гостиную. На старомодном письменном столе с вращающейся крышкой лежали ручки, блокноты и…Он застыл на месте, увидев стопку папок. На трех папках, лежавших сверху, было написано: «Офелия Каплан», «Коко Маккарти» и «Сисси Уитборо». Имена трех женщин, с которыми хотела поговорить Нина. Трех женщин, которые родились на той же неделе, что и она сама.Он быстро оглянулся и кончиком пальца передвинул папки так, что стали видны сделанные на них надписи, и окаменел, прочитав на одной из них: «Нина Бернс».Эбби Тайлер солгала ему.Услышав щелчок замка, он быстро отошел от стола. Эбби протянула ему карточку, запечатанную в пластик.– Детектив, с этим пропуском вы сможете пройти всюду. Я только прошу вас действовать скрытно.Он взял карточку.– Что-то не так? – спросила Эбби.– Нет. Все в порядке. Спасибо за кофе, мисс Тайлер. Спокойной ночи.Закрыв за ним дверь, Эбби вернулась к Ванессе и призналась:– Этот Джек Бернс заставляет меня нервничать.– Не волнуйся. Если бы он приехал сюда, чтобы арестовать тебя, то уже давно сделал бы это.Эбби заставила себя забыть о Джеке Бернсе. У нее были другие заботы. Офелия Каплан приехала и разместилась в «Марии Антуанетте». Теперь можно было приступить к выполнению плана.Но следующий шаг следовало сделать очень осторожно. Одно неверное движение, и все пропало. Эбби подошла к вмонтированному в стену сейфу, отперла его и достала свернутый в трубочку пожелтевший плакат с дырками в уголках. Она вспомнила день, когда сорвала его с доски объявлений почтового отделения. Это было тридцать три года назад…Она приехала в Бейкерсфилд, штат Калифорния, потому что Мерси слышала, как начальница тюрьмы сказала врачу: «Бейкерсфилд торопится». Шел 1972 год; юная и испуганная Эмми-Лу Паган, сменившая имя, молилась, чтобы полиция не нашла ее и не отправила обратно в тюрьму. Она перерыла телефонную книгу и выписала оттуда адреса всех адвокатов и агентств, занимавшихся усыновлениями, отчаянно надеясь найти мужчину и женщину, которые уехали с ее ребенком. А потом приступила к осторожным расспросам: говорила, что беременна и нуждается в деньгах. Это должно было помочь ей выйти на подпольный рынок торговли детьми.Но приближалось Рождество, а мужчину из белой «импалы» и собственную дочь, которой уже исполнилось полгода, она так и не нашла. Эбби не могла обратиться за помощью к властям, потому что после пожара в тюрьме ее все еще могли искать. Полиция наверняка думала, что это именно она устроила поджог.С каждым новым днем, прожитым в одиночестве, страх Эбби становился все сильнее. Где ее девочка? Кто ее удочерил? Что за люди усыновляют детей, приобретенных на черном рынке? Эбби пыталась выяснить это, когда посещала адвокатов и говорила им, что беременна.– Я хочу, чтобы мой ребенок попал в хорошие руки.– Мы тщательно изучаем своих клиентов, – дружно отвечали ей. – Убеждаемся, что у усыновителей надежная семья, надежное финансовое положение и крепкое душевное здоровье.Крепкое душевное здоровье! Раньше Эбби и в голову не приходило, что психически неуравновешенных людей, желающих иметь детей, могут пустить на порог официально зарегистрированного агентства. Именно поэтому такие люди прибегают к незаконным способам, покупая младенцев у тех, кого интересуют только деньги, а не благополучие их детей.Эбби сходила с ума от тревоги. Неужели ее ребенок попал в руки каких-то психов?Она шла в агентство, адрес которого обнаружила в местном справочнике, и вдруг хлынул дождь. Эбби забежала на почту, чтобы переждать грозу, и там увидела нечто такое, от чего ее мир перевернулся вверх дном.Над прилавком с открытками и бланками висела доска объявлений «Их разыскивает ФБР». Среди фотографий мужчин, разыскивавшихся за вооруженный грабеж, убийства и изнасилования, красовалось одно очень знакомое лицо. Под фотографией было напечатано жирными буквами:«Эмили-Луиза Паган. Разыскивается за убийство, поджог с покушением на убийство, угон автомобиля, вооруженный грабеж и побег.Другие имена: Эмми-Лу Паган.Дата рождения: 3 июня 1955. Место рождения: Литл-Пекос, Техас.Волосы: золотисто-рыжие.Глаза: зеленые.Рост: 170 см. Вес: 62 кг.Пол: женский.Раса: белая.Род занятий: неизвестен.Особые приметы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34