Инстинкт матери, защищающей свое дитя, вещь такая же стихийная, как страсть мужчины, изголодавшегося по своей женщине.
Уит стоял у окна, смотря на океан. Если взглянуть на дело с ее точки зрения, у Дру были основания опасаться его. Он уже оставил ее однажды, и они оба знали почему. Кроме того, невозможно отрицать, что он заработал себе репутацию мужчины, который меняет женщин как перчатки. А тут только он один знал причину.
Отвернувшись от окна, он посмотрел на Дру долгим взглядом. Время почти не изменило девушку, которую он знал когда-то, в момент первого расцвета женственности. Дру даже стала красивее. Она остригла прежде длинные белокурые волосы; короткая, задиристая стрижка лучше выражала ее личность. В зеленых ее глазах еще прибавилось загадочных переливов, а губы роскошно пополнели. То же и с фигурой: она осталась стройной и миниатюрной, но нежные округлости, что дарили такое упоение его неопытным рукам, теперь обрели еще более соблазнительные пропорции.
Этот неожиданный поворот мыслей крайне огорчил Уита. Выругавшись про себя, он снова уселся в кресло, сделал глубокий вдох и заговорил.
– Я оставил тебя, это правда, – начал он спокойно. Он расстался с ней, когда дело зашло слишком далеко. И это был единственный по-настоящему благородный, достойный королевского сына поступок, который Уит совершил за всю свою жизнь. А теперь он совершит второй – останется, чтобы выяснить, что больше всего нужно его дочери. Уит снова заговорил: – Все остальное – просто твои домыслы. Я не буду оправдываться. Я всегда считал, что человека следует судить не по словам, а по делам. – Уит прямо посмотрел ей в лицо. – И ты, Дру, с этой минуты имеешь право быть моим судьей во всем, что касается Лекси.
– Что ты такое говоришь, Уит? Чего ты, в конце концов, хочешь?
Он провел рукой по своим длинным волнистым волосам.
– Я, честное слово, не знаю, – произнес Уит. – Я только сегодня узнал, что я – ее отец.
Дру сглотнула.
– Ты так это сказал… Можно подумать, тебе хочется быть отцом Лекси – не только в биологическом смысле.
– Да-а, пожалуй. – Возможно, он не испытывал бы этого чувства, если бы не встретился сегодня с Лекси. Он и сам не знал. Уит знал только, что, когда он увидел Лекси, пришел ей на помощь и потом, когда она поцеловала его, он каким-то образом ощутил, что нужен ей. Он не мог объяснить этого Дру; черт, он и сам плохо понимал, что происходит. Но он должен выяснить, чего Лекси ждет от него.
Ответ Дру прозвучал жестко и непреклонно:
– Даже не думай добиваться опеки. Место Лекси – со мной. Я буду драться за нее до последнего вздоха.
– Дру, я не собираюсь отнимать ее у тебя. Ты – ее мать, кем я никогда не мог бы для нее стать, если бы даже и хотел.
Несколько минут оба молчали. Потом Дру очень тихо спросила:
– Ты действительно хочешь быть ей отцом? При этих словах груз прошлого лег на плечи Уита. Семь лет назад на такой же вопрос он честно и недвусмысленно ответил: «Нет». Новость, что Дру мечтает о детях, отрезвила его, словно звук трубы. Дру хотела настоящую семью, и Дру заслуживала этого, но он был просто неспособен взять на себя подобную огромную ответственность.
Все это, однако, было когда-то. В поставленном перед ним сейчас вопросе уже не содержалось никакого «если». У него есть дочь – настоящий человечек, с опасной способностью тронуть его сердце, как не удавалось еще никому другому.
То есть никому, кроме матери этой девочки.
Наблюдая за лицом Уита, Дру прерывисто вздохнула. Ей ничего не оставалось делать, как попрекнуть его прошлым, потому что это прошлое было страшно важно для будущего Лекси. В ту последнюю ночь вместе, когда ни один из них еще не знал, что природа навеки связала их ребенком, именно вопрос о ребенке разрушил их любовь. Простая истина состояла в том, что Уит не хотел быть мужем и отцом и честно признался ей в этом. Если он и теперь не хочет быть отцом, в чем Дру была уверена, гораздо лучше узнать его ответ, пока они говорят с глазу на глаз.
– Ты хочешь этого, Уит? – снова спросила Дру. – Ты хочешь быть рядом с Лекси, жить для нее, день за днем, в горе и в радости? Никогда не оставлять ее, даже если становится так трудно, что хочется все бросить и уйти? Хочешь сделаться частью ее жизни и ее будущего – навсегда?
Уит посмотрел ей в глаза.
– Послушай, Дру. Я не знаю, может ли такой тип, как я, потянуть роль традиционного отца. Я нутром чую, что не может. Богу известно, я и так уже достаточно наворотил. Но еще я нутром чую, что должен играть какую-то роль в жизни Лекси.
Дру невольно признала про себя, что Уит здраво подошел к делу. Если бы только она сама была в состоянии рассуждать здраво! Но ведь они сейчас говорят не о ком-нибудь – о Лекси! Нечего удивляться, что эмоции ее заглушают голос рассудка.
Уит тихим голосом поинтересовался:
– Она когда-нибудь спрашивала обо мне?
– Лекси не так много расспрашивала об отце, как можно было ожидать, – ответила Дру. – Обычно она задавала вопросы общего характера, а я отвечала тоже в общем. Говорила о том, что семьи бывают разные, что одни дети живут с обоими родителями, а другие – нет. Она знает, что я и сама выросла без отца. Она не единственный ребенок в Андерс-Пойнте, который живет с матерью.
– Как она это приняла?
Дру пожала плечами.
– Дети обыкновенно воспринимают эти вещи как нечто само собой разумеющееся. Лекси не знает другой жизни, так что она вполне довольна существующим положением дел.
– Из тебя получилась неплохая мать.
Дру ответила ему прямым взглядом.
– Это не так легко, Уит. – Она помолчала. – Так чего же ты хочешь?
Уит на минуту задумался.
– Получше познакомиться с Лекси и дать ей возможность получше познакомиться со мной.
– Как с отцом?
Уит покачал головой.
– Ей не обязательно узнавать об этом сейчас. Как и никому другому.
Дру подозрительно прищурилась.
– Ты хочешь сказать, что никому об этом не расскажешь?
– Даже брату и отцу, если ты так хочешь.
Дру не могла удержаться от последнего выстрела:
– Значит, отцовство без фанфар, без салюта, без пикантных интервью в бульварных газетенках?
Уит проглотил готовый сорваться ответ.
– Дру, – сказал он ровным голосом, – я уже устал повторять: я хочу того, что лучше для Лекси. Дай мне, наконец, доказать это.
Дру сама знала, что ведет себя безобразно. Когда он уехал, ей было больно, но ведь он не нарушил никаких обещаний – он никогда их не давал. Если честно, она сама причинила себе боль. Любовь ее к нему была как свет чистейшей надежды, озаривший сердце девочки, не так уж много знавшей в жизни любви. Дру обманывала себя, веря, что их ждет счастливое будущее вместе. А когда она поделилась с ним своими мечтами, лежа в его объятиях под звездами в ту их последнюю ночь, у него хватило порядочности быть с ней совершенно честным. У нее нет никакого права злиться на него. Но есть полное право быть осторожной ради Лекси: ведь в мечтах Лекси ему отводится та же роль, что когда-то в мечтах Дру. А для него эта роль нежеланна.
И все же он – отец Лекси. А значит, у него есть определенные, чисто юридические права, и он может настоять на них, если она сейчас откажет ему. На первый взгляд его требования как будто не так уж неразумны. И потом, какой у нее, в сущности, выбор?
– Ладно, – сказала наконец Дру, поднимаясь на ноги. – Давай попробуем так, как ты говоришь. Мы с тобой будем встречаться, как старые друзья, и ты сможешь получше познакомиться с Лекси.
Уит ощутил огромную радость.
– Когда? – спросил он, вскакивая с места. Должно быть, в его вопросе прозвучало излишнее рвение – Дру даже отшатнулась. Не дав ей времени ответить, Уит предложил: – Может быть, ты сама сделаешь первый шаг?
– Ладно.
Переговоры закончились. Полагалось бы пожать друг другу руки, но им было неловко – их смущало прошлое. Уит ждал. Дру – женщина, инициатива должна исходить от нее. Наконец, очень медленно, она протянула руку.
Уит взял ее руку, но вместо того, чтобы сразу отпустить, накрыл ее другой своей рукой.
– Пока ты не ушла, Дру, я хочу сказать тебе еще одну вещь. Я рад этой возможности лучше узнать Лекси и, может быть, занять какое-то место в ее жизни. Но, как ты говоришь, ты – ее мать. И, насколько я могу судить, чертовски хорошая мать. Я хочу, чтобы ты знала: если когда-нибудь возникнут какие-то вопросы о том, как будет лучше для Лекси, решать будешь только ты.
– Спасибо тебе, – проговорила Дру приглушенным шепотом. Не глядя на него, она отняла свою руку и ушла.
Уит понимал, что предложение проводить ее домой не будет принято с восторгом, но все же хотел убедиться, что она добралась благополучно. Выждав несколько минут, чтобы дать ей немного спуститься по склону, он подошел к воротам в высокой чугунной ограде, окружавшей замок. Отсюда, при отдаленном свете лампочки у нее на крыльце он видел, как она вошла в свой дом.
Уит медленно вернулся в замок, зная, что, как бы сильно ему ни хотелось войти следом за Дру в дом, где живет его дочь, он ничего не может сделать. Ему остается только ждать.
На следующий день Уит во дворе возился с мотоциклом, когда заметил, что по дорожке, ведущей к замку, идут Дру и Лекси. Точнее говоря, шла Дру. Лекси то скакала впереди, то задерживалась, чтобы что-то рассмотреть в траве, то снова бежала. Потом остановилась поднять корону, упавшую у нее с головы. А потом посмотрела на Уита и помахала ему рукой.
Широко улыбаясь, он помахал в ответ. Когда они подошли, он как раз закончил вытирать тряпкой руки, испачканные машинным маслом.
Лекси перестала подпрыгивать и торжественно взглянула на него.
– Приветствую тебя, о принц, – сказала она и сделала реверанс.
Ему хотелось смеяться – не над ней, а просто от восторга. Но он подавил это желание. Личико Лекси засияло солнечной улыбкой.
– Такие слова есть в одной сказке, – сообщила она. – Тебе нравится, когда тебе говорят так, а не просто «привет»?
Уит ответил улыбкой на ее улыбку.
– Принцесса Лекси, можешь приветствовать меня, как только пожелаешь. Лишь бы это было почаще! – Он посмотрел на Дру, которая изо всех сил старалась скрыть тревогу. – Просто привет – тебе, – сказал он мягко, обращаясь к матери девочки.
– И тебе – просто привет, – откликнулась она.
Уит заметил, что Дру немного расслабилась. Но тут его вниманием снова завладела Лекси.
– Что ты делаешь? – спросила малышка.
– Устраняю кое-какие неполадки в моторе.
– А почему это не сделают твои слуги?
Уит рассмеялся:
– У меня нет слуг, Лекси.
– Почему? Ты же принц!
– Но ведь мы живем не в древние времена. Когда мне нужна помощь, я нанимаю кого-нибудь и плачу ему жалованье. Тогда этот человек становится моим сотрудником.
– А-а. Как мистер Слоун?
Слоун вернулся утром, и Уит был вынужден признать, что этот молодой человек начинает ему нравиться – когда не выводит его из себя.
– Его нанял мой отец, – коротко объяснил Уит.
– Я познакомилась с королем Иваром на свадьбе Джули. Король Ивар дал мне поносить свою корону. А почему ты не носишь корону?
– Хочешь, открою тебе один секрет? – спросил Уит.
– Да! – воскликнула Лекси, и ее зеленые глаза так и загорелись. – Я хорошо умею хранить секреты.
– У меня нет короны.
– Нет короны? – Лекси явно была разочарована. – Почему?
– Только у короля есть корона.
– О-о, – протянула Лекси. Но вдруг она повеселела. – А вот у меня есть корона. Тебе нравится?
Уит долго разглядывал корону и даже обошел вокруг Лекси.
– Да, – сказал он наконец. – Она выглядит легкой и удобной, и манера исполнения мне тоже очень нравится.
– Что это значит?
– Ну, как она сделана.
– А-а. Она сделана из фольги. Поэтому она так блестит.
– Понимаю, – сказал Уит. – Ты сама ее сделала?
– Ага. Я всегда сама делаю свои короны.
– Ну, если ты это так хорошо умеешь, я, пожалуй, попрошу тебя и мне сделать корону.
Лекси с сомнением взглянула на него.
– Боюсь, у меня фольги не хватит, – сказала она.
Уит рассмеялся.
– А знаешь, зачем мы пришли? – спросила вдруг девочка.
– Надеюсь, тебе не нужна особая причина, чтобы навестить меня в моем замке, принцесса Лекси.
– Так вот, на этот раз у нас есть особая причина: печенье!
Ей хочется печенья? Уит попытался сообразить, есть ли в замке печенье, и если есть, то где? Сам он никогда не обращал внимания на запасы на полках в буфетной. А Слоун как раз уехал – повел лимузин на техобслуживание.
Но тут Дру протянула ему коробку.
– Мы всегда печем печенье для нового соседа, – объяснила она.
Уит улыбнулся ей, а потом – Лекси.
– Весьма польщен, хотя, строго говоря, я не новый сосед.
– Для меня новый, – заявила Лекси. – Так что ты получишь печенье. И потом, ты мне нравишься.
Сердце Уита перевернулось в груди.
– Ты мне тоже нравишься, – сказал он. – Не окажешь ли мне честь разделить со мной молоко и печенье?
Лекси повернулась к Дру:
– Давай, мамочка? – Дру колебалась, и Лекси быстро поправилась: – Я хотела сказать, можно? Ну пожалуйста!
– Ладно уж, – ответила Дру. Она пошла за ними в замок, стараясь не переживать из-за того, что Уит успел так понравиться ее дочери и что сама она, Дру, уже начинает чувствовать себя лишней. – И почему тебе обязательно надо быть принцем, – буркнула она, когда Уит придержал для нее кухонную дверь.
– Выбора-то у меня не было, – проворчал он в ответ.
Лекси их услышала.
– Ты родился принцем, правда? – спросила она Уита.
– Вот именно, – ответил он. – Точно так же, как я родился левшой.
Глаза у Лекси широко раскрылись.
– Я тоже левша, – сообщила она.
Уит и Дру переглянулись. Гадая, какие еще черты передал он по наследству своей дочери, Уит усадил сначала Дру. Рядом с ней он посадил Лекси, во главе стола. Затем вымыл руки и долго шарил по шкафам, пока не отыскал всем по стакану и по тарелке. Затем он нашел пакет молока.
Как ни странно, Уит сел по другую сторону от Дру. Она-то ожидала, что он поспешит закрепить свой успех и сядет рядом с Лекси.
Они молча ели печенье, пока Лекси не возобновила свои расспросы:
– А ты спасал даму в беде?
– Лекси, Уит не сказочный принц, – с нажимом сказала Дру.
Прежде чем ответить, Уит отпил немного молока.
– Вообще-то спасал.
– Правда? – заволновалась Лекси. – Когда? Как?
Уит смотрел на Лекси, но краем глаза следил за реакцией Дру. У нее был такой вид, как будто ей хотелось затолкать свое печенье ему в глотку.
– Да уже лет пятнадцать назад. Она сидела на дереве, а ее подруга пошутила – убрала лестницу, и она не могла спуститься. А я приставил лестницу обратно.
Лекси была разочарована.
– И только-то? Это всякий мог бы сделать.
– Может показаться, что это не Бог весть какой подвиг, но дама была мне очень благодарна, – заметил Уит. Он повернулся к Дру. – Правда, ты была благодарна? – спросил он.
Лекси широко раскрыла глаза.
– Так он спас тебя, мамочка?
Дру улыбнулась. Она явно была рада, что он не стал разыгрывать героического принца.
– Спас, было дело, – призналась она. – Я тебе говорила, что мы с ним и с Джули в детстве вместе играли.
– Значит, это Джули унесла лестницу?
– Да, но она просто отплатила мне за то, что я насыпала ей за шиворот сосновых иголок.
– Наверное, ты знала, что принц Уит тебя спасет. Да, мама?
– Я не мог не спасти ее, – вставил Уит.
– Потому что ты принц, – кивнула Лекси с понимающим видом.
– Да нет, потому что она кричала, что, если я ее не спасу, она и мне насыплет за шиворот сосновых иголок!
Все расхохотались. Расправившись с еще одним печеньем, Лекси задала следующий вопрос:
– Принц Уит, а драконов ты убивал?
– Драконов не бывает, Лекси, – мягко ответил Уит.
– А если бы были, ты бы их убил, – настаивала она.
– Вряд ли. Я всегда старался не обижать животных.
– Это правда, – подтвердила Дру. – Я помню, в детстве он не хотел убивать даже муравьев. У него был пес, с которым он обращался по-королевски, – сказала она, чтобы переменить тему. – Интересно, что стало с твоим псом?
Уит улыбнулся от удовольствия, что она вспомнила его старого друга.
– Он был со мной до самого конца.
– А где он теперь? – спросила Лекси.
Уит с удивлением обнаружил, что ему очень хочется скрыть от нее жестокую правду, которая так далека от мира девочки. Но ответил честно:
– Он умер.
Лицо Лекси затуманилось.
– Разве ты не отвез его к ветеринару?
– Да, но ветеринар не смог его вылечить, принцесса.
– А ты бы приказал придворному волшебнику сказать такое заклинание, чтобы твой песик остался жив.
– Никто не может сказать такого заклинания, Лекси, – ответил Уит. – Но ветеринар немного помог псу, так что ему стало чуть-чуть полегче перед смертью.
В глазах Дру Уит увидел сочувствие.
– Как грустно, – сказала она. – Я знаю, он был тебе очень дорог.
– Спасибо, – искренне ответил Уит. Дру одна из немногих понимала его дружбу с собакой. Уит посмотрел на Лекси и попытался развеселить ее: – А у тебя есть какая-нибудь зверюшка?
– Нет, – ответила девочка. – Но я люблю собак. Я играла с Руфусом, когда он жил у принца Эрика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Уит стоял у окна, смотря на океан. Если взглянуть на дело с ее точки зрения, у Дру были основания опасаться его. Он уже оставил ее однажды, и они оба знали почему. Кроме того, невозможно отрицать, что он заработал себе репутацию мужчины, который меняет женщин как перчатки. А тут только он один знал причину.
Отвернувшись от окна, он посмотрел на Дру долгим взглядом. Время почти не изменило девушку, которую он знал когда-то, в момент первого расцвета женственности. Дру даже стала красивее. Она остригла прежде длинные белокурые волосы; короткая, задиристая стрижка лучше выражала ее личность. В зеленых ее глазах еще прибавилось загадочных переливов, а губы роскошно пополнели. То же и с фигурой: она осталась стройной и миниатюрной, но нежные округлости, что дарили такое упоение его неопытным рукам, теперь обрели еще более соблазнительные пропорции.
Этот неожиданный поворот мыслей крайне огорчил Уита. Выругавшись про себя, он снова уселся в кресло, сделал глубокий вдох и заговорил.
– Я оставил тебя, это правда, – начал он спокойно. Он расстался с ней, когда дело зашло слишком далеко. И это был единственный по-настоящему благородный, достойный королевского сына поступок, который Уит совершил за всю свою жизнь. А теперь он совершит второй – останется, чтобы выяснить, что больше всего нужно его дочери. Уит снова заговорил: – Все остальное – просто твои домыслы. Я не буду оправдываться. Я всегда считал, что человека следует судить не по словам, а по делам. – Уит прямо посмотрел ей в лицо. – И ты, Дру, с этой минуты имеешь право быть моим судьей во всем, что касается Лекси.
– Что ты такое говоришь, Уит? Чего ты, в конце концов, хочешь?
Он провел рукой по своим длинным волнистым волосам.
– Я, честное слово, не знаю, – произнес Уит. – Я только сегодня узнал, что я – ее отец.
Дру сглотнула.
– Ты так это сказал… Можно подумать, тебе хочется быть отцом Лекси – не только в биологическом смысле.
– Да-а, пожалуй. – Возможно, он не испытывал бы этого чувства, если бы не встретился сегодня с Лекси. Он и сам не знал. Уит знал только, что, когда он увидел Лекси, пришел ей на помощь и потом, когда она поцеловала его, он каким-то образом ощутил, что нужен ей. Он не мог объяснить этого Дру; черт, он и сам плохо понимал, что происходит. Но он должен выяснить, чего Лекси ждет от него.
Ответ Дру прозвучал жестко и непреклонно:
– Даже не думай добиваться опеки. Место Лекси – со мной. Я буду драться за нее до последнего вздоха.
– Дру, я не собираюсь отнимать ее у тебя. Ты – ее мать, кем я никогда не мог бы для нее стать, если бы даже и хотел.
Несколько минут оба молчали. Потом Дру очень тихо спросила:
– Ты действительно хочешь быть ей отцом? При этих словах груз прошлого лег на плечи Уита. Семь лет назад на такой же вопрос он честно и недвусмысленно ответил: «Нет». Новость, что Дру мечтает о детях, отрезвила его, словно звук трубы. Дру хотела настоящую семью, и Дру заслуживала этого, но он был просто неспособен взять на себя подобную огромную ответственность.
Все это, однако, было когда-то. В поставленном перед ним сейчас вопросе уже не содержалось никакого «если». У него есть дочь – настоящий человечек, с опасной способностью тронуть его сердце, как не удавалось еще никому другому.
То есть никому, кроме матери этой девочки.
Наблюдая за лицом Уита, Дру прерывисто вздохнула. Ей ничего не оставалось делать, как попрекнуть его прошлым, потому что это прошлое было страшно важно для будущего Лекси. В ту последнюю ночь вместе, когда ни один из них еще не знал, что природа навеки связала их ребенком, именно вопрос о ребенке разрушил их любовь. Простая истина состояла в том, что Уит не хотел быть мужем и отцом и честно признался ей в этом. Если он и теперь не хочет быть отцом, в чем Дру была уверена, гораздо лучше узнать его ответ, пока они говорят с глазу на глаз.
– Ты хочешь этого, Уит? – снова спросила Дру. – Ты хочешь быть рядом с Лекси, жить для нее, день за днем, в горе и в радости? Никогда не оставлять ее, даже если становится так трудно, что хочется все бросить и уйти? Хочешь сделаться частью ее жизни и ее будущего – навсегда?
Уит посмотрел ей в глаза.
– Послушай, Дру. Я не знаю, может ли такой тип, как я, потянуть роль традиционного отца. Я нутром чую, что не может. Богу известно, я и так уже достаточно наворотил. Но еще я нутром чую, что должен играть какую-то роль в жизни Лекси.
Дру невольно признала про себя, что Уит здраво подошел к делу. Если бы только она сама была в состоянии рассуждать здраво! Но ведь они сейчас говорят не о ком-нибудь – о Лекси! Нечего удивляться, что эмоции ее заглушают голос рассудка.
Уит тихим голосом поинтересовался:
– Она когда-нибудь спрашивала обо мне?
– Лекси не так много расспрашивала об отце, как можно было ожидать, – ответила Дру. – Обычно она задавала вопросы общего характера, а я отвечала тоже в общем. Говорила о том, что семьи бывают разные, что одни дети живут с обоими родителями, а другие – нет. Она знает, что я и сама выросла без отца. Она не единственный ребенок в Андерс-Пойнте, который живет с матерью.
– Как она это приняла?
Дру пожала плечами.
– Дети обыкновенно воспринимают эти вещи как нечто само собой разумеющееся. Лекси не знает другой жизни, так что она вполне довольна существующим положением дел.
– Из тебя получилась неплохая мать.
Дру ответила ему прямым взглядом.
– Это не так легко, Уит. – Она помолчала. – Так чего же ты хочешь?
Уит на минуту задумался.
– Получше познакомиться с Лекси и дать ей возможность получше познакомиться со мной.
– Как с отцом?
Уит покачал головой.
– Ей не обязательно узнавать об этом сейчас. Как и никому другому.
Дру подозрительно прищурилась.
– Ты хочешь сказать, что никому об этом не расскажешь?
– Даже брату и отцу, если ты так хочешь.
Дру не могла удержаться от последнего выстрела:
– Значит, отцовство без фанфар, без салюта, без пикантных интервью в бульварных газетенках?
Уит проглотил готовый сорваться ответ.
– Дру, – сказал он ровным голосом, – я уже устал повторять: я хочу того, что лучше для Лекси. Дай мне, наконец, доказать это.
Дру сама знала, что ведет себя безобразно. Когда он уехал, ей было больно, но ведь он не нарушил никаких обещаний – он никогда их не давал. Если честно, она сама причинила себе боль. Любовь ее к нему была как свет чистейшей надежды, озаривший сердце девочки, не так уж много знавшей в жизни любви. Дру обманывала себя, веря, что их ждет счастливое будущее вместе. А когда она поделилась с ним своими мечтами, лежа в его объятиях под звездами в ту их последнюю ночь, у него хватило порядочности быть с ней совершенно честным. У нее нет никакого права злиться на него. Но есть полное право быть осторожной ради Лекси: ведь в мечтах Лекси ему отводится та же роль, что когда-то в мечтах Дру. А для него эта роль нежеланна.
И все же он – отец Лекси. А значит, у него есть определенные, чисто юридические права, и он может настоять на них, если она сейчас откажет ему. На первый взгляд его требования как будто не так уж неразумны. И потом, какой у нее, в сущности, выбор?
– Ладно, – сказала наконец Дру, поднимаясь на ноги. – Давай попробуем так, как ты говоришь. Мы с тобой будем встречаться, как старые друзья, и ты сможешь получше познакомиться с Лекси.
Уит ощутил огромную радость.
– Когда? – спросил он, вскакивая с места. Должно быть, в его вопросе прозвучало излишнее рвение – Дру даже отшатнулась. Не дав ей времени ответить, Уит предложил: – Может быть, ты сама сделаешь первый шаг?
– Ладно.
Переговоры закончились. Полагалось бы пожать друг другу руки, но им было неловко – их смущало прошлое. Уит ждал. Дру – женщина, инициатива должна исходить от нее. Наконец, очень медленно, она протянула руку.
Уит взял ее руку, но вместо того, чтобы сразу отпустить, накрыл ее другой своей рукой.
– Пока ты не ушла, Дру, я хочу сказать тебе еще одну вещь. Я рад этой возможности лучше узнать Лекси и, может быть, занять какое-то место в ее жизни. Но, как ты говоришь, ты – ее мать. И, насколько я могу судить, чертовски хорошая мать. Я хочу, чтобы ты знала: если когда-нибудь возникнут какие-то вопросы о том, как будет лучше для Лекси, решать будешь только ты.
– Спасибо тебе, – проговорила Дру приглушенным шепотом. Не глядя на него, она отняла свою руку и ушла.
Уит понимал, что предложение проводить ее домой не будет принято с восторгом, но все же хотел убедиться, что она добралась благополучно. Выждав несколько минут, чтобы дать ей немного спуститься по склону, он подошел к воротам в высокой чугунной ограде, окружавшей замок. Отсюда, при отдаленном свете лампочки у нее на крыльце он видел, как она вошла в свой дом.
Уит медленно вернулся в замок, зная, что, как бы сильно ему ни хотелось войти следом за Дру в дом, где живет его дочь, он ничего не может сделать. Ему остается только ждать.
На следующий день Уит во дворе возился с мотоциклом, когда заметил, что по дорожке, ведущей к замку, идут Дру и Лекси. Точнее говоря, шла Дру. Лекси то скакала впереди, то задерживалась, чтобы что-то рассмотреть в траве, то снова бежала. Потом остановилась поднять корону, упавшую у нее с головы. А потом посмотрела на Уита и помахала ему рукой.
Широко улыбаясь, он помахал в ответ. Когда они подошли, он как раз закончил вытирать тряпкой руки, испачканные машинным маслом.
Лекси перестала подпрыгивать и торжественно взглянула на него.
– Приветствую тебя, о принц, – сказала она и сделала реверанс.
Ему хотелось смеяться – не над ней, а просто от восторга. Но он подавил это желание. Личико Лекси засияло солнечной улыбкой.
– Такие слова есть в одной сказке, – сообщила она. – Тебе нравится, когда тебе говорят так, а не просто «привет»?
Уит ответил улыбкой на ее улыбку.
– Принцесса Лекси, можешь приветствовать меня, как только пожелаешь. Лишь бы это было почаще! – Он посмотрел на Дру, которая изо всех сил старалась скрыть тревогу. – Просто привет – тебе, – сказал он мягко, обращаясь к матери девочки.
– И тебе – просто привет, – откликнулась она.
Уит заметил, что Дру немного расслабилась. Но тут его вниманием снова завладела Лекси.
– Что ты делаешь? – спросила малышка.
– Устраняю кое-какие неполадки в моторе.
– А почему это не сделают твои слуги?
Уит рассмеялся:
– У меня нет слуг, Лекси.
– Почему? Ты же принц!
– Но ведь мы живем не в древние времена. Когда мне нужна помощь, я нанимаю кого-нибудь и плачу ему жалованье. Тогда этот человек становится моим сотрудником.
– А-а. Как мистер Слоун?
Слоун вернулся утром, и Уит был вынужден признать, что этот молодой человек начинает ему нравиться – когда не выводит его из себя.
– Его нанял мой отец, – коротко объяснил Уит.
– Я познакомилась с королем Иваром на свадьбе Джули. Король Ивар дал мне поносить свою корону. А почему ты не носишь корону?
– Хочешь, открою тебе один секрет? – спросил Уит.
– Да! – воскликнула Лекси, и ее зеленые глаза так и загорелись. – Я хорошо умею хранить секреты.
– У меня нет короны.
– Нет короны? – Лекси явно была разочарована. – Почему?
– Только у короля есть корона.
– О-о, – протянула Лекси. Но вдруг она повеселела. – А вот у меня есть корона. Тебе нравится?
Уит долго разглядывал корону и даже обошел вокруг Лекси.
– Да, – сказал он наконец. – Она выглядит легкой и удобной, и манера исполнения мне тоже очень нравится.
– Что это значит?
– Ну, как она сделана.
– А-а. Она сделана из фольги. Поэтому она так блестит.
– Понимаю, – сказал Уит. – Ты сама ее сделала?
– Ага. Я всегда сама делаю свои короны.
– Ну, если ты это так хорошо умеешь, я, пожалуй, попрошу тебя и мне сделать корону.
Лекси с сомнением взглянула на него.
– Боюсь, у меня фольги не хватит, – сказала она.
Уит рассмеялся.
– А знаешь, зачем мы пришли? – спросила вдруг девочка.
– Надеюсь, тебе не нужна особая причина, чтобы навестить меня в моем замке, принцесса Лекси.
– Так вот, на этот раз у нас есть особая причина: печенье!
Ей хочется печенья? Уит попытался сообразить, есть ли в замке печенье, и если есть, то где? Сам он никогда не обращал внимания на запасы на полках в буфетной. А Слоун как раз уехал – повел лимузин на техобслуживание.
Но тут Дру протянула ему коробку.
– Мы всегда печем печенье для нового соседа, – объяснила она.
Уит улыбнулся ей, а потом – Лекси.
– Весьма польщен, хотя, строго говоря, я не новый сосед.
– Для меня новый, – заявила Лекси. – Так что ты получишь печенье. И потом, ты мне нравишься.
Сердце Уита перевернулось в груди.
– Ты мне тоже нравишься, – сказал он. – Не окажешь ли мне честь разделить со мной молоко и печенье?
Лекси повернулась к Дру:
– Давай, мамочка? – Дру колебалась, и Лекси быстро поправилась: – Я хотела сказать, можно? Ну пожалуйста!
– Ладно уж, – ответила Дру. Она пошла за ними в замок, стараясь не переживать из-за того, что Уит успел так понравиться ее дочери и что сама она, Дру, уже начинает чувствовать себя лишней. – И почему тебе обязательно надо быть принцем, – буркнула она, когда Уит придержал для нее кухонную дверь.
– Выбора-то у меня не было, – проворчал он в ответ.
Лекси их услышала.
– Ты родился принцем, правда? – спросила она Уита.
– Вот именно, – ответил он. – Точно так же, как я родился левшой.
Глаза у Лекси широко раскрылись.
– Я тоже левша, – сообщила она.
Уит и Дру переглянулись. Гадая, какие еще черты передал он по наследству своей дочери, Уит усадил сначала Дру. Рядом с ней он посадил Лекси, во главе стола. Затем вымыл руки и долго шарил по шкафам, пока не отыскал всем по стакану и по тарелке. Затем он нашел пакет молока.
Как ни странно, Уит сел по другую сторону от Дру. Она-то ожидала, что он поспешит закрепить свой успех и сядет рядом с Лекси.
Они молча ели печенье, пока Лекси не возобновила свои расспросы:
– А ты спасал даму в беде?
– Лекси, Уит не сказочный принц, – с нажимом сказала Дру.
Прежде чем ответить, Уит отпил немного молока.
– Вообще-то спасал.
– Правда? – заволновалась Лекси. – Когда? Как?
Уит смотрел на Лекси, но краем глаза следил за реакцией Дру. У нее был такой вид, как будто ей хотелось затолкать свое печенье ему в глотку.
– Да уже лет пятнадцать назад. Она сидела на дереве, а ее подруга пошутила – убрала лестницу, и она не могла спуститься. А я приставил лестницу обратно.
Лекси была разочарована.
– И только-то? Это всякий мог бы сделать.
– Может показаться, что это не Бог весть какой подвиг, но дама была мне очень благодарна, – заметил Уит. Он повернулся к Дру. – Правда, ты была благодарна? – спросил он.
Лекси широко раскрыла глаза.
– Так он спас тебя, мамочка?
Дру улыбнулась. Она явно была рада, что он не стал разыгрывать героического принца.
– Спас, было дело, – призналась она. – Я тебе говорила, что мы с ним и с Джули в детстве вместе играли.
– Значит, это Джули унесла лестницу?
– Да, но она просто отплатила мне за то, что я насыпала ей за шиворот сосновых иголок.
– Наверное, ты знала, что принц Уит тебя спасет. Да, мама?
– Я не мог не спасти ее, – вставил Уит.
– Потому что ты принц, – кивнула Лекси с понимающим видом.
– Да нет, потому что она кричала, что, если я ее не спасу, она и мне насыплет за шиворот сосновых иголок!
Все расхохотались. Расправившись с еще одним печеньем, Лекси задала следующий вопрос:
– Принц Уит, а драконов ты убивал?
– Драконов не бывает, Лекси, – мягко ответил Уит.
– А если бы были, ты бы их убил, – настаивала она.
– Вряд ли. Я всегда старался не обижать животных.
– Это правда, – подтвердила Дру. – Я помню, в детстве он не хотел убивать даже муравьев. У него был пес, с которым он обращался по-королевски, – сказала она, чтобы переменить тему. – Интересно, что стало с твоим псом?
Уит улыбнулся от удовольствия, что она вспомнила его старого друга.
– Он был со мной до самого конца.
– А где он теперь? – спросила Лекси.
Уит с удивлением обнаружил, что ему очень хочется скрыть от нее жестокую правду, которая так далека от мира девочки. Но ответил честно:
– Он умер.
Лицо Лекси затуманилось.
– Разве ты не отвез его к ветеринару?
– Да, но ветеринар не смог его вылечить, принцесса.
– А ты бы приказал придворному волшебнику сказать такое заклинание, чтобы твой песик остался жив.
– Никто не может сказать такого заклинания, Лекси, – ответил Уит. – Но ветеринар немного помог псу, так что ему стало чуть-чуть полегче перед смертью.
В глазах Дру Уит увидел сочувствие.
– Как грустно, – сказала она. – Я знаю, он был тебе очень дорог.
– Спасибо, – искренне ответил Уит. Дру одна из немногих понимала его дружбу с собакой. Уит посмотрел на Лекси и попытался развеселить ее: – А у тебя есть какая-нибудь зверюшка?
– Нет, – ответила девочка. – Но я люблю собак. Я играла с Руфусом, когда он жил у принца Эрика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15