— Я не дам своим людям повода усомниться в своем короле, — не менее жестко сказал Омас. — Мы не заключим мир с Младшими ни при каких условиях. Ради этого я иду на войну. Хочу сразу предупредить тебя — если в твоем войске есть еще гриффоны или другая нечисть, они должны немедленно отправиться обратно в Город царей, иначе они будут казнены.
— Пусть будет по-твоему, — сверкнула глазами правительница. — Вижу, король, что ты не только упрям, но и печешься о своем добром имени. Это похвально. Гриффоны уйдут. В нашей армии будут сражаться только люди.
С этими словами она убрала и вторую ладошку с руки Омаса, и он с удивлением почувствовал, что ему не хватает тепла ее пальцев. Впрочем, ощущение было мимолетно, и король не стал на нем останавливаться. Он даже досадливо поморщился и с силой потер ладони, как будто хотел смахнуть с них что-то. Уж не пытается ли эта девица приворожить меня, подумал он и скользнул подозрительным взглядом по стоявшей перед ним союзнице. Но та лишь лукаво улыбалась, и понять истинный смысл этой улыбки Оме не смог.
— Надеюсь, король, наше с тобой решение по поводу гриффонов, — промурлыкала правительница, — никак не повлияет на твой аппетит. Лично я очень голодна. Обещанный обед в башне состоится или нет?
Омас усмехнулся, затем хлопнул в ладоши, и музыканты, расценив это как приглашение начать веселье, заиграли что-то бравурное. Король подал правительнице руку, и они вдвоем прошли через строй придворных, присевших в почтительном поклоне. Позади вышагивал молодец Никто, который, как понял Оме, был вторым большим военачальником в армии союзницы. Гриффон же остался стоять у трона. Впрочем, Омасу показалось, что Никто сказал ему несколько слов, прежде чем последовать за правительницей.
— Мой король! — раздался крик сзади. — Дозволь молвить всего одно слово!
Музыканты сбились от неожиданности и замолчали. Придворные кавалеры зашипели от гнева, а барон Рошевиа схватился за рукоятку меча, висевшего на поясе, с намерением наказать наглеца. Нарушивший все мыслимые приличия Аспид слетел с возвышения, на котором стоял трон, и вдруг упал на колени посреди зала.
— Умоляю, король. Твои гости нуждаются в том, чтобы переодеться и умыться перед трапезой. Дозволь своему верному псу сказать тебе несколько слов наедине. Клянусь, от этого зависит благосостояние твоего народа!
Омас с изумлением смотрел на коленопреклоненного Мудрого. Сладкое чувство утешенного самолюбия захватило его. Жаль, что маг стоял не в своем истинном обличье. Тогда бы все могли понять всю значительность события. Однако отказать сейчас Аспиду означало разорвать всяческие отношения с Мудрыми, и король хорошо понимал это.
— Вижу, не все твои слуги придерживаются дворцового этикета, — сладко улыбнулась правительница. — Некоторые позволяют себе останавливать своего короля, когда ему вздумается идти на обед. Чем ты обязан этому воину, чтобы он помыкал тобой?
Омас посмотрел прямо в черные глаза красавицы, но не смог найти там и намека на какую-то двусмысленность. Либо она очень умна, либо совершенная простушка, сделал он вывод о правительнице и только после этого перевел взгляд на Аспида.
— Добрый правитель не позволяет никому помыкать собой, но он всегда прислушивается к хорошим советам, исходящим от преданных слуг, — как можно более безмятежно сказал он правительнице и отпустил ее руку.
Сердце опять странно заныло, но Омас велел ему замолчать. В конце концов, счастье заключается совсем не в том, чтобы держать эту девицу за руку, а в том, чтобы закончить историю с войной, в которую он оказался втянут по воле Мудрых.
— Моя прекрасная гостья, я до сих пор не имел счастья узнать твое имя.
— Меня зовут Ханемли, — стала вдруг серьезной правительница. — Это имя в переводе с языка сильфов означает Исполняющая желания.
— Красивое имя для прекрасной повелительницы, — галантно ответил Оме. — Драгоценная Ханемли, мои слуги проводят тебя в покои, где ты сможешь снять тяжелые доспехи и переодеться к нашей трапезе. Я буду ждать тебя на башне, тебя и твоего верного воина. Надеюсь, мои повара смогут угодить твоему тонкому вкусу. Мне хотелось бы, чтобы наша первая встреча запомнилась тебе только радостью.
— Если бы я знала тебя чуть лучше, я бы решила, что понравилась тебе, король, — усмехнулась правительница.
— Если бы я знал тебя чуть лучше, я бы не тянул так долго с твоим приглашением в Ойген, — нашелся Омас.
Церемониймейстер, дрожащими руками подобравший свой жезл, махнул музыкантам, и они вновь заиграли какой-то марш. Несколько закованных в доспехи рыцарей двинулись к дверям, указывая гостям путь. Правительница, немного помедлив, пошла следом за провожатыми, ни разу не обернувшись на короля, ни на замершую в поклоне свиту, ни на своего подданного, который продолжал идти за своей повелительницей. Когда двери за союзниками и их свитой закрылись, Омас повернулся к Аспиду. Тот уже вставал с колен.
Король с непроницаемым лицом снова пересек зал и уселся на трон. Придворные спешили покинуть помещение как можно быстрее. Монарх гневался редко, но сейчас, видя выражение его лица, никто из свиты не посмел задержаться при разговоре между ним и Аспидом. Последним приемный зал покинул барон Рошевиа. На лице сановника играла довольная улыбка. Он не сомневался, что уж теперь-то наглого выскочку поставят на место раз и навсегда. Оставшись в одиночестве, король и Мудрый некоторое время молчали. Никто не хотел терять стратегического преимущества и начинать тяжелый разговор первым. Наконец эта игра начала утомлять Оме. Он стукнул кулаком по подлокотнику своего трона.
— В чем дело, Мудрый? Спешишь объяснить мне историю с гриффоном? — едко спросил он. — Откуда у моих союзников, которые по твоим уверениям являются людьми, столь тесные связи с Младшими? Не выльются ли они в предательство наших с тобой интересов в будущей войне? Мне надоело задавать вопросы, на которые никто не дает мне ответа. Но теперь-то всё стало очевидно. Дракона мне в печенки, Аспид, что за игры ведут с королем маги? Видно, вы считаете меня круглым дураком.
— Не горячись, Оме. Никто не считает тебя дураком. Ты прекрасно провел разговор с правительницей и сумел настоять, чтобы она отправила обратно гриффонов. Это очень серьезная победа, король. Я просил тебя задержаться, чтобы предупредить о другой опасности. Она заключается не в том, что люди Города царей безоглядно доверчивы и поддерживают отношения с отдельными — я это подчеркиваю — магическими племенами. Опасность исходит от самой этой женщины. Она пытается очаровать тебя и склонить на свою сторону. Для этого она пользуется магией. Я почувствовал след колдовства, как только она обнажила голову.
— Правительница Города царей пытается соблазнить меня? — фыркнул Омас. — Зачем ей это нужно? Неужели она допускает мысль, что ради самых красивых женских глаз я смогу изменить условия нашего боевого союза таким образом, что останусь в накладе? Она не показалась мне чересчур доверчивой, Аспид. Возможно, она делает это из природного кокетства, но, уверяю тебя, она скоро убедится, что я совсем не герой ее девичьих грез. Я могу быть галантным, я могу быть очарованным, но в глубине души мне всё это скучно.
— Что ж, если это так, то хорошо. Я чувствую, что в этой женщине есть что-то гибельное. Если бы я мог понять, какую цель она преследует, привораживая тебя, я бы сказал точно, стоит ли нам иметь дело с варварами. Будь настороже, король. Не позволяй своей гостье дотрагиваться до тебя, не смотри ей излишне пристально в глаза. Помни о том, что она твоя союзница и что свое участие в войне она объясняет не любовью к тебе, а меркантильным интересом к чужим владениям.
— Родной отец не смог бы предупредить меня лучше, обезопасив от посяганий наглой девицы, — не без ехидства поблагодарил Оме Мудрого. — Но теперь, когда ты убедился, что мои намерения относительно правительницы Города царей честны и возвышенны, ты позволишь мне отправиться к столу? Или ты хочешь рассказать мне о том, в какой руке держать вилку?
— Думаю, что с вилками ты справишься сам, — огрызнулся Аспид. —Возьми лучше это.
Приблизившись к королю, он протянул ему амулет на золотой цепочке. Омас взял его в руки. Небольшая и порядком истертая золотая монетка. На ней была когда-то выбита некая фигура, но различить сдельные черты было просто невозможно. Правитель скривил губы, но всё же накинул цепочку на шею. Монетка затерялась в пышном воротнике.
— Убери под рубашку, — наставительно сказал Аспид. — Это сильный оберег. Если правительница захочет испытать на тебе свои любовные чары, то ты почувствуешь это немедленно. Пусть тигрица играет в своей клетке, мы станем смотреть на нее, стоя за толстыми стальными прутьями. Кстати, почему ты пообещал ей, что война будет длиться так долго, как и союз между Городом царей и королевством Синих озер? Она открыто признает, что преследует в данном конфликте собственные интересы. Королевство заинтересовано в уничтожении Младших, поэтому вполне вероятно допустить, что в какой-то момент Город царей может выйти из войны, но это не будет означать, что наши цели будут достигнуты.
— Ты предлагаешь нам противостоять Младшим самостоятельно? — сощурился Оме, убирая оберег под одежду. — Тогда зачем мы заключили союз с Городом царей? Зачем пригласили в Ойген чужую армию?
— Для первого этапа, король, они нужны нам для первого этапа войны. Начало должно быть разрушительным для Младших. Мы не будем жалеть ни союзников, ни себя. К тому времени, когда желанные Городу драконов земли будут отбиты, нечисть должна быть разгромлена и разбита. Нам останется лишь добить остатки их армии. Мы сумеем справиться с этим сами, без помощи союзников.
Омас пожевал нижнюю губу. Слова Мудрого были циничны, но в них была правда. В конце концов, правительница прямо говорит о том, что ее люди собираются воевать только за свои интересы. Они собираются использовать нас, значит, мы можем без зазрения совести использовать их, решил Оме. Оберег слегка холодил хожу на груди. Как ни странно, но монетка не нагревалась от соприкосновения с теплым телом. Омас покосился на мага, который довольно потирал ладони. Задавать вопросы по поводу чудесного амулета он не стал.
Тем временем в покоях, отведенных правительнице Города царей, черноволосая красавица примеряла сверкающую драгоценную тиару. Ее прекрасные плечи были обнажены, белоснежная тога подчеркивала изящные изгибы фигуры, массивные золотые браслеты легко облегали хрупкие запястья. Укрепив тиару, Ханемли изогнулась перед зеркалом и удовлетворенно улыбнулась. Она выглядела именно так, как хотела: дразнящее сочетание дерзости и беззащитности. Только полный болван мог бы устоять перед такой чаровницей, а король Синих озер болваном не был. Красавица прислонилась почти вплотную к зеркалу, губы ее прижались к самому стеклу.
— Как я прекрасна, — прошептала она еле слышно, и на гладкой поверхности не осталось запотевшего облачка от дыхания правительницы. — Всё, что задумано, должно свершиться. Я не имею права ошибиться еще раз.
ГЛАВА 7
Выехав из Верхата в сопровождении трех десятков воинов, Вепрь собирался достичь Нонга — приграничной крепости королевства Синих озер — примерно через три недели. Именно столько времени, по самым смелым прикидкам, нужно было, чтобы пробраться сквозь непроходимые леса, разделявшие империю и королевство. Впрочем, двадцать лет назад, лазая вместе с принцем Хельви по подземным лабиринтам башни Ронге, Вепрь прошел это расстояние чудесным образом за пару дней. Однако бывший алхин ни за какие блага не полез бы обратно в колдовскую твердыню мятежного Халлена Темного. Он готов был пожертвовать двумя неделями, чтобы добраться до Нонга живым. Во всяком случае, путь по лесу сулил в этом смысле больше надежды, чем дорога в подземелье.
Получив от Хельви послание, в котором говорилось о грядущей войне, Вепрь огорчился, но не удивился. Он давно готовился к ней, собирал воинов и оружие. В самый день свадьбы великого канцлера и императрицы бывший алхин был отправлен наместником в Верхат именно с этой целью. Хельви поручил ему самое важное задание, которое не мог доверить на тот момент никому из придворных — создать в империи крепкую армию. Теперь, по прошествии почти десяти лет, Вепрь мог честно сказать, что выполнил порученное. Три новые крепости построены на востоке страны и полностью укомплектованы личным составом, оружием и снабжены провиантом. В одном только Верхате собрано около пяти тысяч солдат. Между всеми крепостями и заставами проложены новые широкие дороги. Это позволит в случае оборонительной войны легко маневрировать, относительно быстро перебрасывая значительные силы из одного места в другое.
Да, север и восток укреплены на славу, размылял бывший алхин, покачиваясь в седле. А про юг этого не скажешь. Черные горы остаются по сей день практически необитаемы, гриффоны, которые охраняют предгорье, едва ли смогут противостоять хорошо организованному и вооруженному войску. Такому, например, которое может выдвинуть Город драконоборцев. Сведения о предательстве сванов, которые дошли до Вепря в самый последний момент, перед отъездом, сильно озадачили человека. Он знал, что, по плану великого канцлера, именно на сванов должна была лечь основная задача по обороне южных рубежей. Гриффоны, хоть и отличались невообразимой физической силой и выносливостью, были не слишком умны. Кроме того, странная вассальная зависимость, которая связывала их с жителями Города драконоборцев, не позволяла рассчитывать на то, что гриффоны окажут достойное сопротивление людям с Моря армагов, если они вдруг захотят напасть на империю. Правда, Хельви рассчитывал, что для обустройства на новом месте и организации добросовестного несения службы по охране границы сванам понадобится лет десять-пятнадцать.
— Вообрази себе, — говорил он Вепрю во время их последней встречи, — через десять лет долина Хмурой реки окажется плотно заселена Младшими. Купеческие караваны свяжут между собой самые отдаленные районы страны. При помощи водяных мы очистим Хмурую от нечисти, и там будет водиться рыба. Сваны построят города и крепости, альвы возделают пашни. Каких-то десять лет, и ни один враг не прорвется к Горе девяти драконов со стороны Черных гор.
— План прекрасен, но в нем есть один существенный недостаток, хороший мой, — усмехнулся в ответ на эти пылкие речи Вепрь.
— И какой же? — воскликнул Хельви.
— Он слишком зависит от фактора времени. А если тебя не будет полных десяти лет для того, чтобы закончить все эти преобразования?
Великий канцлер насупился и не ответил на этот вопрос. Впрочем, теперь, когда выяснилось, что Вепрь словно в воду глядел, бывшего алхина совершенно не радовала собственная правота. Лучше бы он ошибся и война бы не начиналась. Времена были самые неподходящие — предательство сванов, нежелание водяных исполнить союзнические обязательства, наконец, объединение людей из Города драконоборцев с соплеменниками из королевства Синих озер. Странно, что они всё-таки спелись, размышлял Вепрь. Он лично посетил странный город на берегу Моря армагов во времена знаменательного похода за головой дракона и вынес оттуда самые неприятные впечатления. Начать с того, что спутники будущего великого канцлера едва не лишились головы, когда их выкинули на потеху толпе сражаться с самыми настоящими драконами. Но еще больше, чем драконы, Вепря насторожили жители города.
Внешне они были похожи на людей и даже утверждали, что относятся к роду человеческому. Однако алхин, который успел повидать за свою скитальческую жизнь немало удивительного и странного, мог с полной уверенностью утверждать, что жители Города драконоборцев — названного так в империи по предложению Хельви именно в честь той схватки на турнире с драконами — были скорее магическим племенем. Много тысяч лет они прожили под проклятием, наложенным на них сильфами. Уже и сильфы исчезли с лица земли, а Город драконобоборцев на берегу Моря армагов лежал в развалинах, и только новоприбывшие люди, отомкнув запоры на воротах, могли пробудить в нем жизнь. Хельви и его спутникам удалось не только увидеть загадочных жителей но и снять проклятие. Вернее, снял его Хельви, но об этом поступке великий канцлер не вспоминал ни разу с момента возвращения в империю
Лишив жителей Города драконоборцев проклятого бессмертия, Хельви, по идее, должен был стать лучшим другом возвращенных к нормальной жизни людей, но такого не произошло. Этого Вепрь тоже понять не мог. Как и сваны, освобожденные принцем от действия проклятия, драконоборцы не умели помнить добро. Двуличные и корыстолюбивые, они всегда говорили намеками, но крепко держались собственных интересов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38