Трэвен взял со стойки пластмассовую кружку и направился в новую часть таверны, пытаясь увидеть смотровые глазки в стенах, в существовании которых он не сомневался. На стене бара, превращенной в огромный телевизионный экран, внезапно прервалась демонстрация фильма про самураев и появилась надпись «Специальное сообщение». Тут же возникли кадры демонстрации Ку-Клукс-Клана в Хайлэнд-парке, где вешали и сжигали на крестах чучела японских бизнесменов. Остроконечные капюшоны и темные прорези для глаз выглядели мрачными и угрожающими.
Ужасный крик, от которого кровь застыла в жилах, перекрыл громкий шум в таверне. Трэвен мгновенно понял, откуда он донесся, бросил кружку, выхватил из кармана СИГ/Зауэр и начал расталкивать группу зомби, занятых видеоиграми. Все перед ним расступались.
– Полиция! – крикнул он, бросаясь к лестнице. – Лечь и не двигаться!
Бармен сунул руку под стойку бара.
Трэвен не колебался. Он мгновенно поднял пистолет, чуть присел в изометрической стойке, скользнув по полу, и уперся в перила лестницы. Включил коммуникационный микрокристалл и одновременно три раза выстрелил, целясь в грудь бармена. Пули пробили в ней отверстие размером с суповую тарелку. Во все стороны полетели куски плоти, кости и брызнула кровь.
От ударов разрывных пуль бармена отбросило назад. Полуавтоматическое ружье «ремингтон» с обрезанными стволами вылетело у него из рук и разбило зеркало над головой. Женский визг прорвался сквозь рев мужских голосов, стук падающих стульев и опрокинутых столов.
– Ковальски!
– Слушаю.
Трэвен мчался вверх по лестнице, и пули выбивали куски акриловых ступенек позади него.
– Все пропало. Приступайте.
– У нас мало людей.
– Я знаю, черт побери, знаю.
– Где мальчишка?
– Исчез. Я пока не нашел его. Сейчас проверяю второй этаж. Там что-то произошло.
Механический голос, приведенный в действие включением коммуникационного микрокристалла Трэвена, донесся из усилителей на потолке: «В помещение незаконно вторглась полиция. Предъявите ордер на обыск. Предъявите ордер на обыск. Любые попытки проникнуть в помещение или арестовать кого-либо, находящегося здесь, незаконны». Голос точно процитировал соответствующую статью Гражданского кодекса, затем начал снова.
– Не рискуй напрасно. Я приступаю.
– Постарайся задержать курьера. Может быть, в этом случае мы сумеем заставить его заговорить. – Трэвен взлетел на последнюю ступень. Очередь из автомата сотрясла лестницу. Он бросился на потрепанный ковер с такой силой, что оцарапал щеку, заставил себя встать, ударился о стенку коридора и направил перед собой пистолет. Увидев темноту, тут же переключился на инфракрасное зрение, устранившее многоцветье облупившихся полос краски на стенах.
Он распахнул дверь в точном соответствии с правилами: занял позицию рядом и затем ворвался внутрь, пригнувшись, держа перед собой пистолет в вытянутых руках. Холодный ветер раздувал занавески открытого окна, закрывавшие лежащее под ними тело. Это был Чеймберс.
– Мик, – простонал парень. Он держал правую руку в левой. Кровь капала из обрубка чуть ниже локтя. Отрубленная кисть лежала в луже крови около головы Чеймберса.
Выругавшись про себя, Трэвен опустился на колени рядом с Чеймберсом и затянул обрубок руки выше раны жгутом из сорванной занавески.
– Я все испортил, правда? – спросил парень. Он с трудом, как-то сонно произносил слова. – Он заметил меня, а я не понял этого. Мне и в голову не приходило, что мы вторглись на территорию якудзи, до тех пор, пока я не поднялся сюда за ним следом и два яка не набросились на меня. Им пришлось выпрыгнуть в окно, так что я все-таки разрушил их планы.
Трэвен проверил пульс – слабый и неровный, как призрак на экране киберпространства.
– Ковальски!
– Слушаю.
– Чеймберс ранен. Вызови немедленно «скорую помощь», или ему конец. Мы ищем двух яков, по крайней мере один из них вооружен холодным оружием, и курьера. Наш парень заметил их, но слишком поздно. Они выпрыгнули из окна на Тревейн-стрит.
– Понял. – Ковальски исчез.
Зная, что он сделал все, что мог, и «скорая помощь» прибудет через несколько секунд, Трэвен подобрал пистолет и вылез на пожарную лестницу, ведущую вниз на улицу. Но не успел спуститься и до половины, как что-то ударило ему в грудь и отбросило к стене здания. Резкая боль пронзила его. Трэвен посмотрел вниз и увидел черную стрелу с перьями, торчащую из груди.
2
Глядя на женщину, спящую на боку спиной к нему, Эрл Брэндстеттер осторожно вытянул руку из-под тонкой простыни, покрывающей их обнаженные тела. Его сердце забилось чаще, когда он почувствовал растущее желание, возбуждающее его, еще более обостренное мучительным воспоминанием о недавней неудаче. Камилла Эстеван не была красивой, но у нее была прекрасная фигура, и она тщательно ухаживала за собой. Эрл вспомнил, как выглядит тело, скрытое сейчас под простыней: бедра, щедро расширяющиеся под талией, на первый взгляд не слишком тонкой, крупные выпуклые груди, не помещающиеся даже в его огромных ладонях. Желание нетерпеливо шевельнулось в нем, но он сдержал себя. Мысль о возможности второй неудачи казалась ему такой же пугающей, как попытка подключения к сгоревшему терминалу киберпространства.
Эрл позволил кончикам своих пальцев погладить ее волосы, обесцвеченные пергидролем. Такие мягкие и шелковистые. Он повернулся, наклонился вперед, вдохнул аромат ее духов. Запах был настоящей амброзией, такой знакомый и одновременно такой чужой.
Брэндстеттер провел кончиком языка по своей верхней губе, ощутил соленый вкус слез, которые текли из глаз незаметно для него самого.
Мягкий свет из ванной падал на простыни и рельефно обрисовывал тело Камиллы в полумраке комнаты.
Эрлу так хотелось коснуться ее… Его пальцы дрожали от нетерпения. Медленно протянул руку, и она замерла в нескольких миллиметрах от ее тела.
Камилла шевельнулась, и он замер, затаив дыхание, внезапно ощутив тепло ее тела, лежащего столь близко от него. Сердце стучало так часто и громко, что, как ему казалось, могло разбудить женщину, а если она откроет глаза, то увидит, насколько напряжен его взгляд. Тихий вздох, похожий на шепот, слетел с ее губ. Затем все стихло, и ее дыхание снова замедлилось.
Брэндстеттер ждал. Сердце успокоилось. Он осторожно, незаметно поднял простыню и откинул ее в сторону. Его ладонь нежно, словно опускающаяся паутинка, коснулась женской груди. Он замер, вдыхая возбуждающий мускусный запах тела и наслаждаясь победой.
Женщина чувственно изогнулась и перевернулась на спину.
Брэндстеттер убрал руку, внимательно наблюдая, не проснулась ли она. Убедившись, что женщина продолжает спать, он медленно повел рукой вниз, по мягкому округлому животу. На мгновение ладонь остановилась у начала растительности на лобке, и он почувствовал, что волосы все еще влажные от его недавних продолжительных попыток, закончившихся неудачей. Он закрыл глаза, изгоняя это воспоминание, и легко провел ладонью по лобку. Ноги женщины тут же рефлекторно раздвинулись, и бедра приподнялись вверх, прижимаясь к ладони.
С колотящимся сердцем, уверенный, что на этот раз он попался, Брэндстеттер поднял ладонь. Кончик ее розового языка скользнул по губам, пересохшим во время сна. Глаза женщины оставались закрытыми, дыхание – глубоким и размеренным.
Камилла продолжала спать. Брэндстеттер облегченно вздохнул. Она все еще спала, все еще оставалась в его власти, и он мог делать с ней что угодно, лишь бы не разбудить ее. Может быть, к тому моменту, когда она проснется, у него не будет сомнений в своих силах.
Он снова быстро пробежал пальцами по животу женщины, едва прикасаясь к гладкой коже. Затем он повернул голову, убедился, что она по-прежнему спит, и приподнялся на кровати, наслаждаясь эротикой момента, которая всегда покидала его после того случая, как…
Брэндстеттер прогнал воспоминание.
Он привстал над ней, опираясь на колени и одну руку. Камилла чуть выгнула спину и еле слышно застонала, упершись в матрас пятками. У Эрла закружилась голова. Ему показалось, что его тошнит от невероятного возбуждения. Наслаждение, испытываемое им, напоминало ощущение парящего полета, когда он подключался к терминалу и получал возможность отдаться на волю тяготения киберпространства, несущего его подобно листу под напором урагана.
Брэндстеттеру с трудом удалось сохранить контроль над своим организмом. Отступивший оргазм царапался в его сознании, как голодный волк. Он захрипел от чудовищного усилия – еле слышный звук раздался так глубоко в горле, что он скорее почувствовал его, чем услышал. В следующее мгновение Эрл едва не рассмеялся от ликования – напряжение исчезло, и только страх, что смех разбудит женщину, удержал его.
Ему хотелось насладиться контролем над своим телом, растянуть до бесконечности каждую секунду высшего наслаждения, утвердиться в своей власти над низменным половым инстинктом.
Рука женщины шевельнулась, скользнула по его бедру, обхватила за поясницу и прижала к своему телу требовательным движением.
– Нет! – Возглас Брэндстеттера прозвучал хрипло и отчаянно. Она нарушила все, чего ему удалось добиться. Он почувствовал, как теряет контроль над собой.
– Ну давай же, – простонала женщина. – Ты возбуждаешь меня уже двадцать минут. Сколько времени может девушка терпеть, прежде чем сойдет с ума от желания? – Камилла обняла его обеими руками и приподняла голову, чтобы куснуть грудь склонившегося над ней Брэндстеттера.
Осознание того, что она не спала почти все это время и всего лишь делала вид, что спит, погасило его желание, подобно холодной воде. Он легко вырвался из ее объятий, встал на колени и одним ударом отбросил женщину от себя.
– Нет! Ты все испортила! Все испортила!
– О чем ты говоришь, черт побери? Наконец-то у тебя что-то начало получаться. – Ее голос звучал рассерженно и пронзительно.
Брэндстеттер опустил ноги на пол, встал, снял с крючка халат и надел на себя. Он успел заметить, как женщина прикрыла обнаженную грудь краем простыни, прежде чем вышел в коридор, ведущий в гостиную.
– Свет! – скомандовал он. Домашний компьютер включил освещение в гостиной. Просторная комната была обставлена дорогой мебелью. Он не обратил внимания на видеостенку и не включил ее, так что она выглядела подобно окну в бесконечность, закрытому стеклом, прошел мимо кожаных диванов и кресел в гостиной, приобретенных после его недавнего успешного продвижения по службе и все еще пахнущих новизной, и остановился у пуленепробиваемого стекла лоджии, выходящей на центральную часть Далласа.
Небоскребы корпорации «Нагамучи Тауэре» сверкали в лунном свете. В падающем снегу их очертания казались размытыми. Глядя на три огромных здания, принадлежащих его работодателю, Брэндстеттер понял, почему месяц назад Нагамучи поселил его именно в этой квартире. Для всех смотрящих отсюда на мир вид из окна подтверждал, что в центре Вселенной находится «Нагамучи Тауэре».
Он не повернулся к разъяренно ворвавшейся в гостиную Камилле, наблюдая за ее отражением в темном стекле перед собой. Она одевалась на ходу, балансируя на одной ноге, чтобы натянуть на себя алые виниловые брюки; ее расстегнутая блузка распахнулась, обнажив подпрыгивающие груди.
– Новая работа тебя ничуть не изменила, верно? – прошипела женщина. – Ты по-прежнему тот самый паршивый Эрл Брэндстеттер из многоквартирного дома, где мы с тобой встречались. – Она надела один сапог, доходивший ей до колена. – Неудивительно, что тебе потребовалось столько времени, чтобы заманить меня к себе. А ведь я не слишком сопротивлялась, не правда ли?
Он продолжал смотреть в окно, изо всех сил сдерживая кипящую в нем ярость.
– И зачем только я пришла сюда? – Она натянула второй сапог и застегнула на нем молнию. – Могла бы выбрать из дюжины других парней настоящего мужчину вместо тебя.
Брэндстеттер стремительно повернулся к ней, зная, что на его лице отражается ярость.
– Ты пришла сюда, сука, потому что хотела вкусить хорошей жизни. Ты хотела увидеть, как выглядят эти квартиры, хотела понять, как чувствует себя человек, смотрящий сверху вниз на весь город, вместо того чтобы оставаться в своей грязной трущобе, где человеку перерезают горло за несколько монет. Только не говори, что оказала мне услугу, потому что такая мысль даже не могла появиться в твоей маленькой пустой голове.
Идя к выходу, застегивая блузку, с бюстгальтером, переброшенным через плечо, она смеялась над ним:
– У тебя с этим большая проблема, но мне наплевать. Сейчас я выйду отсюда и найду себе мужчину, пусть и без всей той роскоши, что у тебя в квартире, но способного дать мне то, чего я хочу. Это будет настоящий мужчина, способный сделать женщину счастливой. Понятно? – Она с торжествующей улыбкой чувственно качнула бедрами, словно исполняя на сцене танец живота; затем дверь с шипением закрылась за ней.
Брэндстеттер выдохнул воздух из легких и разжал кулаки. Он все-таки удержался от искушения выплеснуть на женщину скопившуюся ярость. Правда, он еще никогда не делал этого и сомневался, что сумеет. Ярость была точно такой же страстью, как и похоть, и Брэндстеттер не был уверен, что и здесь не потерпит неудачи. Если дело обстояло именно так, ему не хотелось бы убедиться в справедливости своих опасений.
Он снова повернулся к окну, глядя на свое отражение и сдерживая желание опять сжать кулаки. Теперь он мог позволить себе больше не терпеть оскорблений Камиллы. Гарантией этого служило его положение в корпорации Нагамучи. Теперь он принадлежал к могущественной элите, а не был каким-то занюханным программистом, зарабатывающим крохи в американской фирме.
Брэндстеттер был крупный мужчина, и его отражение заполняло почти все оконное стекло. Даже босиком его рост превышал шесть футов четыре дюйма. Глаза зеленые, как у ящерицы, – он сам с неудовольствием признавал это и все-таки отказался от косметической хирургии, бесплатной для всех служащих корпорации и способной легко придать его глазам любой другой цвет. Совершенно лысый человек с гневом смотрел на него со стекла. На висках поблескивали крошечные хромированные пуговки – гнезда, куда вставлялись троды компьютерных контактов. Узкая полоска коротко подстриженных рыжих волос окаймляла голову. Еще одна хирургическая операция могла исправить и этот природный недостаток, но Брэндстеттер отказался. Он знал, что и после операции его внутренняя сущность не изменится. Изнурительными упражнениями он довел до совершенства все физические достоинства своего тела, и теперь оно казалось словно отлитым из бронзы. Атлетическое сложение привлекало к нему внимание множества женщин, похожих на Камиллу Эстеван, но он всегда предпочитал держаться подальше от них. Улыбка, кивок – и он поворачивался к ним спиной.
Его тело было покрыто потом. Брэндстеттер сбросил халат и встал перед окном обнаженный, глядя на город. Он с силой ударил кулаком по пуленепробиваемому стеклу и проклял тот момент, когда поддался на зов плоти и привел сюда женщину. Она была первой, и он догадывался, что теперь Камилла знает это. Брэндстеттер был намного больше и сильнее ее, он мог бы принудить ее сдаться, и это не было бы изнасилованием, потому что Эрл ясно понимал, какое наслаждение она получила бы.
Он отвернулся от окна и бесшумными шагами прошел к своему рабочему месту.
– Свет, – произнес он. Компьютер включил освещение. – Питание на терминал. – Знакомое жужжание наполнило комнату.
Опустившись в кресло перед терминалом со сложнейшими микросхемами внутри, изготовленным лично для него по специальному заказу фирмой «Тендрай», Брэндстеттер вставил троды компьютера в гнезда у себя на висках и сразу почувствовал, как его подхватила и понесла ледяная темнота киберпространства.
Наступило мгновение знакомого небытия, затем компьютер захватил его, увлек с собой в глубины матрицы киберпространства. Ему показалось, что он погрузился в леденящую воду бассейна после раскаленной сауны. Сколько бы раз он ни проделывал это, к каким бы терминалам ни подключался, ощущение всегда было одинаковым – и всегда настолько чудесным, что у него перехватывало дыхание. Фигурально говоря, разумеется, потому что в киберпространстве не было необходимости дышать.
Брэндстеттер уверенно мчался по лабиринтам матрицы, увлекаемый силами, существующими внутри пространства, расположенного во Вселенной, достигнув скорости света, пока не нашел наконец свою логическую структуру. Она была пурпурной, однако такого пурпурного цвета он никогда не видел в материальном мире. Темно-зелеными нитями, похожими на световоды, но световодами не являющимися, она прикреплялась к канареечно-желтой матрице Нагамучи, словно рыба-прилипала, прильнувшая к киту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42