Джорджина была потрясена.Это тот же самый Джек Хемптон, который страстно обнимал ее вчера вечером?Что могло случиться за это время? Как мог нежный любовник превратиться в этого незнакомого злого мужчину, который сейчас сурово смотрит на нее?Джорджина не могла понять, чем вызвана такая перемена. Но укор в его глазах, которые еще вчера пылали страстью, говорил о том, что Джорджина в большой опасности.Она теряла то, что ей было дороже всего на свете.Неожиданно она вспомнила фразу Бертрама Рассела. Он сказал, что отец будет против брака Джорджины с простым деревенским парнем.Итак, подумала она, отец снова ее переиграл. Он, должно быть, успел побеседовать с майором, пока она гуляла в саду с Берти.И не подыграл ли отцу в этой партии сам Берти? Но теперь эта деталь уже не имела значения, потому что игра сделана.Джорджина глубоко вздохнула. Она попробует отыграть то, что ускользает из ее рук.– Я вижу, что ты говорил с моим отцом, – сказала она. Джек рассмеялся коротким неприятным смехом.– Да, действительно, я имел такую неожиданную радость.Сарказм в его голосе хлестнул Джорджину, как холодный ветер.– И он сказал тебе, кто я?– Герцог был счастлив предоставить мне самые мельчайшие подробности вашей жизни, ваша светлость.Его голос был полон сарказма. Но Джорджина слышала в нем и другие нотки. Поэтому она попыталась зайти с другой стороны.– Мой отец сказал тебе только то, о чем я сама хотела говорить с тобой, Джек. Это и есть та причина, из-за которой я просила тебя сегодня прийти.Майор снова засмеялся.– Чтобы вместе повосхищаться тем, с какой легкостью вы подцепили меня на крючок, это вы имеете в виду? – с горечью перебил он. – Ваш великолепный папаша просто мастер в искусстве ставить на место претенциозную деревенщину. Я так понял, что отсутствие титула и состояния автоматически исключает меня из числа конкурентов на главный приз. И это реальность, как сказал бы его светлость.– Мой отец не говорил об этом со мной, и не он будет принимать решение, а я! – воскликнула Джорджина.Она была в ужасе от того, что самые худшие ее опасения сбылись. Отец действительно желает разрушить ее отношения с майором Хемптоном.– А я слышал совсем другое, – резко сказал Джек. – Совершенно ясно, что именно герцог решает все за вас, ваша светлость. А ему очень хотелось бы, чтобы вы стали женой маркиза Портлендского.– Я не люблю Берти и не собираюсь выходить за него замуж. Мало ли что хочется моему отцу! Окончательное решение принимаю только я.– Почему же в таком случае маркиз сопровождает вашего отца? Было бы естественно предположить, что маркиз является вашим фаворитом. Возможно, своими действиями вы хотели пробудить в нем ревность, моя дорогая. Наверное, он не столь сильно привязан к вам, и ваша игра со мной предназначена для того, чтобы подогреть его чувства?– Ну это уже просто смешно, Джек! – сердито воскликнула Джорджина. – Как ты можешь обвинять меня в том, что я соблазняю бедного Берти, если ни он, ни мой отец не знали, где я нахожусь?– Это ты так говоришь, моя дорогая, – ухмыльнулся Джек. – Ты так только говоришь… А как ты объяснишь мне его неожиданное появление здесь именно в тот самый момент, когда тебя потребовалось спасать от нескромных притязаний опытного охотника за богатыми женушками?– Берти сказал мне, что леди Хаддерсфилд написала моему отцу и сообщила о моем местонахождении, – сказала Джорджина и добавила: – И тебя вряд ли можно назвать охотником за богатыми женами, Джек.– По мнению твоего отца, я один из многих.– Это тоже нонсенс. Я лишь совсем недавно сняла траур.И Джорджина чуть не прикусила язык, потому что при этих словах лицо Джека стало как камень.– А! Еще один обман, моя дорогая, – пробормотал он. – Было ли вообще хоть что-нибудь нефальшивое в бесподобной мисс Беннет?Джорджина хотела сказать, что ее любовь к нему нефальшива, и если его чувства к ней такие же настоящие и искренние, как ее, то все остальное не имеет значения.Но она не могла говорить, и слова так и замерли на ее дрожащих губах. Она легко сказала бы их тому Джеку, который был с ней вчера. Тогда в нем воплотились все ее самые страстные мечты о настоящей любви. Но она не могла сказать таких слов этому Джеку, который смотрел на нее с презрением.– Мне очень жаль, что вы считаете, будто я специально обманывала вас, майор, – произнесла она весьма сухо. – Решение путешествовать инкогнито, как мисс Беннет, было принято мною еще в Лондоне. Так что нет и речи о том, что я специально обманывала. Я просто хотела провести здесь спокойно лето. Мне и в голову не могло прийти, что все так запутается.– Почему же ты не сказала мне об этом вчера?Он едва сдерживал гнев, и она отчаялась, что Джек сможет ее понять.– Я хотела, поверь мне… – начала она.– Но ты не стала. И как результат – твой отец унизил меня. Но самое худшее, это то, что он прав. Ты слишком далека, недосягаема для меня. И тебе будет гораздо лучше с маркизом. Мне совершенно ни к чему жена аристократка, и чужое богатство мне тоже не нужно. Хоть и печально, но я вынужден согласиться с твоим отцом – мы с тобой не пара.И не взглянув больше на нее и ее изменившееся лицо, Джек прошел мимо.Она только почувствовала ужасную пустоту, когда дверь закрылась за ним.Джорджина невольно всхлипнула. Он даже замер от этого, но потом она увидела, как побелели костяшки его пальцев на ручке двери. Он распахнул дверь и вышел, а Джорджина продолжала стоять, звук его шагов доносился из холла все тише и тише… Глава 8Лондонский сезон, 1817 Лучи яркого весеннего солнца пробились между неплотно задвинутыми шторами ее спальни. Джорджина проснулась этим апрельским утром гораздо раньше, чем она собиралась вставать.Несколько секунд она лежала неподвижно.До ее слуха донесся шум оживленного уличного движения у Сент-Джеймс-парка, и тогда Джорджина вспомнила, что она снова в Лондоне. Она вздрогнула и натянула одеяло на голову. Но солнечные лучи сделали свое дело: она окончательно проснулась.Нетерпеливо она сбросила одеяло и потянулась к ленте звонка.Можно было уже и вставать, подумала Джорджина, взглянув на изящные маленькие часики на столике рядом с кроватью, стрелки которых показывали без пятнадцати семь. Нечего валяться в постели и жалеть о том, что было, но уже не поправить, сказала она себе.Будет гораздо лучше, если она сейчас встанет и займется делами, которых обычно хватает у леди, собирающейся вот-вот выйти замуж.При мысли о супружестве она снова вздрогнула.Уже несколько месяцев она чувствует себя совершенно бессильной. Она стала пленницей тех необъяснимых событий и той роли, с которой тщетно боролась еще с прошлого лета.Воспоминание о том лете в Девоне вызвало сразу же знакомую боль в груди.Джорджина вздохнула, надела свое любимое синее шелковое платье, подошла к окну и отдернула шторы.Вид безоблачного яркого голубого неба сразу вернул ее к тем далеким месяцам, которые она так старалась похоронить в самых глубоких тайниках своей души.Отчаяние и шок после ухода Джека Хемптона сделали ее безвольной. Она не смогла противиться решению отца увезти ее немедленно домой в Норфолк.В последующие затем месяцы Джорджина училась жить с болью. С конца октября, после множества сумбурных писем своей кузине, зачеркнутых и перечеркнутых, орошенных горькими слезами и не изменивших ничего в ее судьбе, Джорджина перестала упоминать майора Джека Хемптона. В дальнейшей переписке со своей кузиной она сосредоточилась исключительно на рассказах о приготовлении к Рождеству и на тех обрывочных сплетнях, которые все еще доходили от ее родственников и друзей из Лондона.Ей принесли горячий шоколад, и она забыла сразу о своих мрачных мыслях.– Доброе утро, ваша светлость, – сказала молоденькая горничная с улыбкой на круглом румяном личике. – Ваша светлость желает, чтобы пришла мисс Морган?– Доброе утро, Дженни, – ответила Джорджина. – Поставь чашку на розовый столик и попроси Морган прийти ко мне через полчаса, если тебе не трудно.Горничная сделала реверанс и вышла. Мысли Джорджины вернулись в прежнее русло.С тех пор как еще на прошлое Рождество она приняла это фатальное решение после особенно острого спора со своим отцом, Джорджина чувствовала, как будто невидимая страшная петля все туже затягивается вокруг нее. И самое худшее было то, что винить в создавшейся ситуации она могла только саму себя.Герцог во второй раз выбрал для нее мужа, и она снова согласилась с этим выбором?То, что маркиз Портлендский приехал погостить к ним на Рождество, было отнюдь не случайно. Они вдвоем, нее неукротимый отец и занудливый Берти, оба склонили ее к этому, и у нее уже не оставалось сил, чтобы сопротивляться. Решение казалось тогда неизбежным.Ее мать, герцогиня, не предложила ей никакой поддержки. Наоборот, ее светлость не упускала возможности всякий раз заметить своей дочери, что маркизы не растут гроздьями на деревьях. Кроме того, что Бертрам Рассел богат как Крез и считается в свете красавцем-мужчиной, он еще и обожает Джорджину.– Мало того, – добавляла герцогиня. – Берти от тебя совершенно без ума, моя дорогая. И на это нельзя закрывать глаза. Особенно женщине пожилой.– В двадцать восемь лет женщину еще вряд ли можно назвать пожилой, мама!Джорджина протестовала, но ей было хорошо известно, что по стандартам того мира, в котором они живут, герцогиня абсолютно права.– Нонсенс, дорогая! – настаивала мать. – Конечно, ты по-прежнему очень красива. Этого никто не может отрицать. Но бесполезно притворяться, что ты все еще юная девушка. А джентльменов так притягивает юность и невинность, ты знаешь. В самом деле, я просто удивляюсь, как это Берти до сих пор еще не попался в эту ловушку и не женился давным-давно.Конечно, он всегда был к тебе неравнодушен, Джорджина. Он был очень расстроен, когда отец отдал тебя герцогу Вэа одиннадцать лет назад. Такая преданность достойна награды, дорогая. Он будет тебе верным и заботливым мужем. И если ты не собираешься навсегда остаться вдовой, я советую тебе не упрямиться и сделать твоего отца счастливым, приняв приглашение нашего бедного Берти.«А как же мое счастье? – спрашивала себя Джорджина. – Мне действительно нужен такой муж, который будет просто верным и заботливым?»Это были опасные вопросы. Джорджина сразу видела перед собой лицо того мужчины, который предлагал ей намного больше, чем мог дать любой маркиз.Воспоминания о Джеке Хемптоне были такими сладкими, что ее кровь бежала быстрее, а душа пела, и Джорджина каждый раз с трудом успокаивалась, когда она позволяла себе окунуться в прошлое и увидеть снова тот божественный вечер, проведенный вместе на постели из фиалок в Мелтонском лесу.Да, вспомнила она вновь о своем решении, она все-таки сдалась под напором отца. Теперь все это ничего не значило для нее.Будущее Джорджины предопределено. Она приняла предложение Берти, которое он сделал ей на Новый год. Затем она стойко вынесла восторженные речи ее отца и поздравления родственников.Она подумала о том, что многие из этих людей были свидетелями ее первой помолвки с герцогом Вэа при похожих обстоятельствах одиннадцать лет назад. «Явно это не самый удачный ее сезон!» – подумала она.Джорджина нехотя открыла свою шкатулку для драгоценностей. Внутри лежало кольцо с огромным изумрудом и алмазами. Кольцо, которое преподнес ей Берти в знак его любви. Наверное, это кольцо было у него уже давно, несколько месяцев, а может, еще с прошлой весны, когда отец опубликовал объявление о ее помолвке. Эти двое мужчин были так уверены в ее согласии!И бледное лицо Джорджины вспыхнуло от гнева.Она резко захлопнула шкатулку. Джорджина отказывалась надевать кольцо, – и это раздражало герцога, – пока не настал день официальной помолвки. Кстати, ее единственное условие, при котором она согласилась принять предложение маркиза, было таким – это будет их семейной тайной до того, как помолвка будет объявлена во время лондонского сезона. Никакие уговоры отца, желавшего немедленно послать объявление в газету, не смогли изменить решение Джорджины.Но чего она хотела добиться таким упрямством? Джорджина посмотрела на свое бледное отражение в зеркале.Или она еще надеялась на чудо? Неужели мистер Хемптон неожиданно опомнится и сообразит, какая драгоценность выскользнула у него из рук.Джорджина застонала, стараясь избавиться от глупых мыслей.Больше восьми месяцев прошло с тех пор, как она последний раз видела Джека Хемптона в Девоне. Восемь долгих мучительных месяцев. Она говорила себе снова и снова, что надо было последовать совету кузины и довериться майору Хемптону, когда она только приехала в Девон.Но этого не произошло.А ведь она могла бы и сейчас быть женой Джека и жить в Хемптон-Холле, вместо того, чтобы позволить втянуть себя в еще один брак с мужчиной, которого она никогда не будет любить.Джорджина заглянула в гардероб, где висели ее платья.Для сезона ей потребуется новое платье. И перспектива ожидания в салоне у лондонского портного не улучшила ее настроение.Ах, если бы она была сейчас в Девоне…Но она быстро отбросила от себя эти мысли. Какой смысл мечтать о том, что могло бы быть! Кроме того, если честно признаться, она была уверена, что Джек ни разу не поцеловал бы ее, узнай он только о ее титуле и богатстве. Судя по его словам, ему претило и то и другое.Но теперь она хотя бы знала, что такое поцелуй страстного мужчины!Она вздохнула. Ее тактика не оправдала себя. Время шло, а ничего не происходило. Джек хранил упорное молчание. И в письмах Летти было тоже мало надежды. Кузина, конечно, подбадривала ее, но, как считала Джорджина, просто по доброте душевной.И она уже не могла больше тянуть с объявлением о помолвке. Мать настаивала на том, что официальная помолвка должна состояться на балу в последнюю неделю апреля. У Джорджины не было никакой реальной причины для отказа.Берти и так был более чем терпелив. Полгода назад, в Рождество, апрель казался еще очень далеким, но теперь она снова в Лондоне, а бал уже не за горами. И их брак, кажется, неминуем.– Маркиза Портлендская, – пробормотала Джорджина.Если именно это было ее будущее, то пора уже начинать привыкать.Джорджина выбрала зеленое платье в полоску для прогулок.Надо заказать целую коллекцию потрясающих платьев! И сегодня вечером она скажет отцу, чтобы он послал объявление в «Газету» о помолвке.И никто не заподозрит маркизу Портлендскую в том, что она питает хоть каплю любви к одному таинственному мужчине.Когда Джорджина появилась снова в Лондоне, все светское общество только и говорило об удивительных переменах, которые в ней произошли. Из скромной застенчивой герцогини Вэа она превратилась в ослепительную красавицу. И ходили слухи, что она тайно уже обручена с маркизом Портлендским. Ее отец явно одобрял этот выбор дочери и занимался приготовлениями к будущему торжеству.– Все должно быть сделано по первому разряду, – говорил он каждое утро герцогине за столом в присутствии Джорджины, – чтобы никто не мог сказать, что моя дочь нищая, ты согласна со мной, дорогая?– Абсолютно с тобой согласна, – отвечала герцогиня. – Все должно быть как положено. И я рассчитываю, что мы будем сегодня вечером на балу у леди Беллингем. Говорят, что сам принц будет там, хотя мне трудно поверить, как леди Беллингем это удалось. Слух о том, что его высочество будет у нее, уже сделал ее бал успешным.Герцог тревожно посмотрел на жену. – Я надеюсь, что Берти будет тебя сопровождать, моя дорогая?– О да. Но если принц будет там, я хочу, чтобы ты представил ему Джорджину. Ты ведь дружен с его высочеством, насколько я помню, и мы должны быть уверены, что он будет у нас на балу через неделю.– Полагаю, что я вполне могу обойтись и без принца, – заметила Джорджина, рассеянно слушая разговор своих родителей.Мать с жалостью посмотрела на нее.– Это только говорит о том, как ты плохо еще знаешь жизнь, моя дорогая. Я всегда думала, что наш дорогой Джордж слишком много времени держал тебя вдали от столицы. И это несмотря на то, что у него тут был великолепный дом! Я просто счастлива, что Бертрам гораздо меньше мечтает о природе.– А мне нравится природа!Джорджина чувствовала, что обязана хоть что-нибудь возразить. И была немедленно награждена встревоженными взглядами родителей.– И я по-прежнему настаиваю, чтобы мы проводили за городом как можно больше времени, – добавила она, игнорируя их беспокойные взгляды. – В конце концов, мама, ведь и вы с отцом живете в основном в имении. Почему я должна жить по-другому?Но родители, казалось, и не собирались отвечать на этот вопрос. Да, впрочем, Джорджина и не ожидала ответа. Она дала знак лакею, чтобы он налил ей вторую чашку чая, и взяла себе еще один тост.Какая разница, где провести остаток своих дней, думала она. Когда она выйдет замуж за Берти, ей все будет уже безразлично. Она просто попытается сыграть как можно лучше навязанную ей роль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24