Бар не ломился от посетителей. Бармен, парень лет двадцати, в пестрых подтяжках поверх белоснежной сорочки с короткими рукавами, дремал за стойкой.
Видно, сны посещали его чаще, чем местные жители.
– Эй, приятель! – Геннадий Сергеевич постучал костяшками пальцев по кассовому аппарату, отчего бармен мигом встрепенулся.
– Слушаю вас!
Со сна парень походил на едва оперившегося птенца, плохо держащего головку.
– Скажи-ка, земляк, – обратился к нему по-свойски Балуев, – не заходила ли сюда на днях девица – высокая ростом, брюнетка, с короткой стрижкой и с косой челкой, почти закрывающей правый глаз.
Бармен выслушал все это с таким постным выражением лица, будто ему предлагали повеситься на собственных подтяжках, и пробубнил казенным голосом:
– Тут разговоры не разговаривают. Тут выпивают и кушают.
– Конечно-конечно, – успокоил его Балуев и сделал заказ:
– Джин-тоник для меня и апельсиновый сок для моего друга – он за рулем. – И, протянув десятидолларовую банкноту, добавил:
– Только без сдачи, а то обижусь!
Бармен сразу просветлел, налился силой, как яблочко в сентябре, и подал им два внушительных фужера с напитками. Потом, осмотрев Балуева с ног до головы и сделав какие-то свои барменские выводы, поманил его пальцем и шепотом, будто кто-то, кроме Федора, мог их подслушать, сообщил:
– Описанная вами девица была здесь.
– Когда?
– Позавчера ночью. Примерно в это-же время.
– Одна?
Вместо ответа бармен отрицательно покачал головой и замер, как заводная кукла, у которой кончился завод. Чтобы снова привести его в движение, потребовалась еще одна банкнота, не меньшего достоинства, чем первая.
– С ней был парень, тоже высокий и тоже брюнет, в джинсах и темно-синей футболке, с вышитой на груди импортной надписью.
– Надпись не смог прочитать? – поинтересовался Геннадий.
– Что я, в школе не учился? – недовольно хмыкнул тот. – Там было написано «Горизонт». Есть такой французский одеколон. Футболочка фирменная, у меня глаз наметан.
– А раньше эта девица здесь появлялась?
– Не припомню.
– А парень?
– Он постоянно околачивается. У него напротив магазин.
– «Игрушки»? – удивился Балуев.
– Были «Игрушки», а теперь будут «Пушки», – сострил парень. – Магазин переоборудуется в оружейный. Этот, в «Горизонте» который, его недавно купил.
Так что веселая жизнь скоро начнется!
«У нас уже началась!» – подумал Геннадий, допивая свой джин.
– Вот как иногда полезно, Федя, побывать в питейном заведении, пообщаться с любознательным человеком, – развеселился при выходе из бара Балуев. – Удружил парень, ничего не скажешь! Зацепочка – так зацепочка! В понедельник мы накроем этого молодчика, не успеет он тут появиться.
– А разве это наша территория? – угрюмо напомнил Федор, и тот сразу осекся.
– А чья?
– По-моему, Криворотого.
– Ах, черт! – Балуев с досады ударил кулаком в ладонь и подтвердил:
– Верно. Западная улица – это бывший Советский район. Я и забыл…
– Что же нам теперь делать?
– Будем искать, как говорил Семен Семеныч в «Бриллиантовой руке».
Вынюхивать, вынюхивать и еще раз вынюхивать.
Они направились во двор, прилегавший к магазину, куда в прошлую ночь ушла Алиса. Во дворе было тихо и темно, хоть глаз выколи, так что пришлось снова воспользоваться услугами карманного фонарика. Прежде всего обследовали заднюю часть дома и сразу обнаружили железную дверь черного хода в магазин.
– Вряд ли для нас с тобой сделали исключение, не заперев черный ход.
При этих словах Геннадий Сергеевич пнул дверь ногой, и та со страшным скрежетом поехала внутрь, как будто зевнул невиданный зверюга.
Мужчины в недоумении переглянулись и, освещая путь фонариком, вступили в мглистое пространство разинутой пасти.
– Нет сомнений, что девица переодевалась именно здесь.
Они шли по узкому коридору административной части, и каждое слово и каждый шаг отдавались гулким эхом. Пахло известкой, цементом и нитроэмалью. По всему было видно, что в административной части ремонт уже закончен. В торговый зал их вывела недавно сконструированная арка, выложенная из кирпича и еще не заштукатуренная. Зал представлял собой склад стройматериалов. Здесь было не так темно, как в остальной части здания. Сквозь запыленные витрины проникал свет с улицы, и даже можно было прочитать название бара – «Ромашка». Балуев подошел к витрине вплотную и воскликнул:
– Вот и разгадка! Они следили за тобой отсюда. Вся улица как на ладони! Видимость, конечно, не ахти какая, но твой «опель» им врезался в память, и уж его они не упустили!
Федор встал рядом и кивнул в знак согласия.
– Похоже, так оно и было.
Они простояли еще несколько минут, будто завороженные собственным открытием, и тронулись в обратный путь.
– Парню не следовало так подставляться, – рассуждал Балуев. – Бизнесмен, вскрывающий сейфы отмычкой, как это узнаваемо! Потянуло на старенькое? Или ремонт обошелся в копеечку, а кредиторы поджимали? – прикидывал он. – Да что я, в самом деле? Кому не хочется легких денежек, особенно если они в камешках и лежат в обыкновенном гараже, замки которого можно вскрыть мизинцем?
Федор следовал за философствующим Геннадием молча, понурив голову. Тот по-прежнему освещал путь, по возможности обследуя каждую щель.
– Это что еще такое? – вдруг остановился он. – Нам сегодня везет на незапертые двери.
Федор поравнялся с ним. Действительно, одна из дверей административной части была чуть приоткрыта.
– Само Провидение указывает нам цель! – с пафосом произнес Балуев неожиданно для себя самого и дернул дверь незапертого кабинета.
Они разом ахнули, разглядев за письменным столом человека, откинувшегося на спинку кресла. Окно, плотно закрытое жалюзи, не позволяло надеяться на дополнительное освещение.
– Надо включить свет, – предложил Федор. – Где тут выключатель?
– Не вздумай этого делать! – остановил его начальник. – И вообще постарайся больше ни к чему не прикасаться!
Он сразу смекнул, в чем дело, и начал принимать меры безопасности.
Человек, сидевший в кресле, был достаточно молод, худощав и, по-видимому, высок ростом. Густые черные волосы без пробора зачесаны назад, образуя пышную шевелюру.
Балуев подошел к нему ближе. На темно-синей футболке с надписью «Горизонт» отчетливо видны были черные пятна. Во лбу зияла черная дыра.
– Пуля прошла навылет, – заметил Геннадий, обратив внимание на запекшуюся кровь на спинке кресла. – Надо отдать должное этой девице – она последовательна в своих действиях.
Федор, казалось, не слушал его, он не отрывал взгляда от поверхности стола, где покоились руки убитого. Балуев посветил туда – на столе лежали связка ключей, две отмычки и две открытые деревянные коробки. Федор сразу узнал в них тару из-под изумрудов.
– Захвати их с собой, распорядился начальник. – Нечего пускать ищеек по нашему следу.
Уже отъезжая от «Игрушек», Геннадий Сергеевич, едва переводя дыхание – к машине им вздумалось пробежаться, – сказал:
– Два простреленных мужика за одни сутки! Отчаянная девчонка! И, по всей видимости, ненавидит нашего брата. Так что, Федя, моли Бога, что встреча с ней для тебя окончилась не столь печально.
Федор вновь поймал себя на странной мысли. В груди кольнуло. С тупым, навязчивым упрямством ему хотелось видеть ее, смотреть в глаза и разгадывать виртуозное вранье.
* * *
Серебристый «крайслер» резко затормозил у небольшого двухэтажного особняка с верандой. Шаталин заказал себе дом на американский манер – с гостиной-залом, занимавшей почти весь первый этаж, и просторной спальней на втором этаже. Жил он в полном одиночестве, изредка покупая на ночь проституток.
Друзей у него не водилось. Деловые встречи устраивал в ресторане. Иногда навещал родителей в деревне – это случалось не чаще одного раза в год. И гостил не больше недели. Не выдерживал: отец с матерью будто жили на другой планете, где Сане уже не хватало кислорода. Родители же, навестив его однажды, подивились Саниным хоромам, почему-то застеснялись сына, как-то разом замкнулись и с тех пор только присылали письма с приглашениями погостить у них.
Постегавшие немного «вольво» и «джип» встали поодаль, возле строящейся часовни. Из машин показались разудалые ребята, потягиваясь и зевая. Шаталин не стал их пересчитывать – в глазах и так прыгали цифры то на красном, то на черном поле. Он лишь сделал им ручкой и показал знаками: «Извините, братишки, в дом не зову». Один из них крикнул в ответ: «Спите спокойно, товарищ прораб!» – вызвав всеобщий гогот. «Идиоты! – выругался про себя Александр. – Неужели я был таким же?»
Охраны он не держал в доме намеренно. Во-первых, что охранять? Деньги его лежали в банке, антиквариатом он не баловался, произведений искусства не собирал, как некоторые. А если какой-нибудь мелкий воришка вздумает поживиться содержимым его холодильника, то разносолов он там не найдет, к тому же есть сигнализация. Во-вторых, знал по собственному опыту, что охрана – это лишь для самоуспокоения, она не спасет, когда ударят в колокола. Поэтому разудалые ребята под окнами его дома не могли вызвать у Шаталина ничего, кроме раздражения.
Он вошел в дом, сразу оказавшись в гостиной. Сбросил у порога ботинки.
Свет включать не стал – уже было достаточно светло. Во всяком случае, голубая предрассветная вата в окнах позволяла безошибочно угадывать предметы. Он пробрался на кухню, чтобы перед сном присосаться к бутылочке пива, но, раскрыв холодильник, понял, что от задумки придется отказаться. Холодильник, к его изумлению, был абсолютно пуст. Даже полпачки сливочного масла, на котором он жарил себе гренки, исчезло. Вот тебе и сигнализация! Он сел на табурет. И только тогда вспомнил про свою утреннюю постельную находку. Он толком и не выяснил, кто она и откуда взялась. Девка же не стала церемониться с его продуктами. «Я убью эту суку!» – взревел в нем голодный вепрь, и Саня бросился наверх, в спальню.
Девица преспокойно дрыхла в его постели, широко раскинув руки и уронив одну из подушек на пол. Она пробудилась, когда распахнутая настежь дверь ударилась ручкой об стену. Он не дал ей опомниться. Подбежал и с размаху залепил пощечину. Она взвизгнула и ловко увернулась от нового удара.
– С добрым утром, красавица!
В следующий раз он был поточней и заехал ей кулаком в глаз. От этого апперкота девица улетела под кровать, прихватив с собой простыню и одеяло.
Оглушенный праведным гневом, Саня не услышал, как стукнулся о паркетный пол какой-то тяжелый предмет. В попытке вытащить девушку из-под кровати, чтобы надавать ей новых тумаков, он наткнулся на дуло собственного пистолета, который всегда держал под подушкой.
– К стене, сволочь! – прокричала она не своим голосом. – Буду стрелять!
Уж он-то прекрасно знал, что пистолет заряжен и ей ничего не стоило нажать на курок.
Повинуясь, он отошел к стене и даже поднял руки. «Неужели это она?» – внимательно разглядывая лицо девушки, подумал Саня. В холодных светлых глазах отражалось единственное намерение, которое не обнадеживало, верхняя припухшая губа неприятно, по-волчьи подергивалась.
– Что тебе надо от меня, дура? Выгляни лучше в окно! На выстрел сбегутся лихие ребята и разделают тебя под орех! – Он был противен сам себе, оттого что пришлось прибегнуть к такой уловке. – Я тебя, кажется, в гости не звал?
– Меня подарили тебе! – снова заявила она и охрипшим голосом добавила:
– Будь доволен подарком!
– Я ведь тебе ясно сказал, чтобы ты убралась!
– Ты разве припас для меня какое-нибудь платье? Или, по-твоему, я должна голышом ходить по улицам?
– Ладно, хватит базарить! Отдай «пушку»! – И он сделал шаг.
– Оставайся, где стоял! – приказала она, направив дуло пистолета ему в лицо. – Мне наплевать на твоих ребят! Главное – навсегда отучить тебя распускать руки! Твое счастье, что я голодна, – неожиданно сменила тему девица.
– Ничего себе! Она еще голодна!
– Молча-ать! – заорала она, и он окончательно убедился в том, что каждое слово, брошенное с издевкой, может оказаться для него последним. – Сейчас ты сбегаешь в магазин и принесешь нам чего-нибудь пожрать, – велела она уже не так грубо.
Слово «нам» в ее устах бальзамом пролилось ему на сердце. Раньше он бы не поверил, что до такой степени может обрадоваться какому-нибудь слову, тем более из бабьих уст. Шаталин вздохнул и даже усмехнулся.
– Это я сделал бы в любом случае – жрать-то хочется!
– Поторопись. И не вздумай звать сюда своих дармоедов. Я прожорлива.
Им все равно ни хрена не достанется!
То ли нервы у Сани окончательно сдали, то ли последняя фраза действительно была остроумной, но его вдруг разобрал такой смех, что он не удержался на ногах и присел на корточки. Она, глядя на него, тоже начала дико ржать.
– Я пошел. Ваше Прожорливое Величество, – утирая слезы, сказал он и, подняв руки вверх, прошествовал к двери. Потом обернулся. – Возьми на кухне ложку и приложи к глазу. Помогает.
Через полчаса они уже поедали бутерброды с ветчиной и сыром, запивая их крепким кофе. Беседа протекала мирно, будто они были знакомы лет десять и каждое утро встречались за этим столом. Может, причиной тому послужил черный атласный халат с пистолетом в кармане, в который к приходу Шаталина облачилась девица?..
– Как тебя все-таки звать? – поинтересовался он.
– Люда.
– Вот врешь ведь! Врешь!
– На самом деле! – притворно возмутилась она. Левый глаз у нее совсем заплыл, и благодаря нелепому прищуру лицо стало еще лукавее.
– А я ведь тебя в какой-то момент принял за убийцу моего друга.
– Какого друга?
– Вчера какая-то баба застрелила моего друга.
– А почему она должна еще застрелить и тебя?
– Я разве это сказал?
– Но ты ведь принял меня за убийцу своего друга? И потом, эти дармоеды под окном – не просто так. Вчера их тут не было.
– Ух ты! Ловко соображаешь!
– Окончила диверсионную школу с отличием!
– Вот как? Кто же тебя сюда заслал?
– Так я и раскололась! Нашел дурочку! На миг ему даже почудилось, что она не врет. Эта лже-Люда представляла для него полную загадку. Вчера утром она просто ему приснилась – недаром он совсем про нее забыл! А то, что она уже больше суток находится в его доме, – невероятно. Так подолгу не задерживалась здесь ни одна особа!
– Значит, ты тоже разбил сердце этой бабе?
– Кому?
– Ну, той, что покопала твоего приятеля! «Мы с приятелем вдвоем замечательно живем!» – процитировала она детский стишок. – Наверняка на пару ее трахнули!
– Вот тут ты промазала, вражеская диверсантка! Я вообще не сердцеед, а что было у моего друга с этой бабой, понятия не имею!
– Зачем же тогда эти, под окном? озадачила она Саню.
– Чтобы в дом не проникали подозрительные личности, – нашелся он не сразу.
– По-нят-но, – произнесла она по слогам, давая понять, что не верит ни единому его слову.
– Ты где живешь?
– Ты уже спрашивал. На луне.
– А конкретней?
– В ее западной части. На берегу океана. Его даже можно увидеть, если у тебя есть подзорная труба, – продолжала дурачиться Люда.
В этот миг в голове у Шаталина будто выдвинулся какой-то ящичек с крошечной порцией озарения. "А почему в клубе меня никто не спросил про нее?
Ведь там были почти все, кто присутствовал на юбилее! Если они действительно запихали ее ко мне в машину, обязательно поинтересовались бы, понравился мне их подарок или нет? А ведь никто – ни слова!"
– Эй, дяденька! Вы где? – постучала она чайной ложкой по стакану. – Вам тут вчера звонила какая-то тетенька. Может быть, та самая?
– Какая – самая?
– Которая делает пиф-паф! У нее это лучше получается, чем у меня.
– В котором часу звонила?
Сообщение явно озадачило Александра. Он не мог припомнить ни одной женщины, кроме матери, которая бы знала его телефон.
– Я на часы не смотрела, но если судить по тому, что как раз в это время я доедала последние крохи из твоего холодильника, то звонила она не очень рано.
– А как она меня спрашивала? По имени?
– «Позовите, пожалуйста, Александра», – мерзким голосом прогнусавила девица.
– И что ты ответила?
– «Он сейчас занят. Дергает морковку на своей любимой грядке», – произнесла она еще более противным голосом. – У тебя, кстати, растет морковка?
– У меня ничего не растет, а ты – идиотка! Не могла вопрос задать:
«Кто его спрашивает?»
– Нет у меня такой привычки. Если надо, позвонит еще. Что ты так переполошился? А говоришь, не сердцеед. Значит, было что-то.
Он вдруг замкнулся, потому что дальнейшее развитие этой темы не входило в его планы. А что входило? Все идет наперекосяк. Саня хотел прежде всего выспаться, чтобы вечером снова пойти в клуб, и пойти туда не с пустыми руками. Он вспомнил о разговоре с «отцом». Тот ждет от него информацию о мэре.
Но как Шаталин ни напрягал мозги, не мог припомнить слов мэра. Более того, даже сам приезд мэра в разгар торжества он видел в каком-то тумане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49