– Хватит вам углубляться в историю, – перебила Юлиана Селена. – Как насчет черного пеньюара? Кстати, где-то здесь я видела красный, который будет смотреться гораздо лучше. Что скажешь? – Селена продемонстрировала пеньюар Юлиану.
Грейс почувствовала, что готова умереть от стыда прямо здесь.
– Может, вы перестанете издеваться надо мной? Я это на себя не надену.
– А я все равно куплю. – Селена решительно посмотрела на подругу. – Уверена, наш гость найдет способ уговорить тебя надеть это для него.
Юлиан изумленно посмотрел на нее:
– Скорее я буду уговаривать твою подругу снять его.
Грейс закрыла лицо руками и застонала. Это все, что она могла сделать, ведь Юлиан определенно не привык к отказам.
– Послушай, ты когда-нибудь проигрывал?
Озорной блеск в глазах Юлиана неожиданно потух, на лицо опустилась тень. Он не произнес ни звука до тех пор, пока не вернулась Селена и не передала ему сумку.
– Итак, теперь вам нужны свечи, хорошая музыка и…
– Селена! – оборвала подругу Грейс. – Я, конечно, благодарна за то, что ты пытаешься сделать, но, может, вместо того чтобы говорить обо мне, подумаем лучше о Юлиане?
– А разве с ним что-то не так?
– Ты знаешь, как вытащить его из книги навсегда?
– Абсолютно без понятия. – Селена обернулась к Юлиану: – А ты знаешь?
– Этого никто не знает.
Селена кивнула:
– Вот, а я что говорю? Зато Грейс у нас упрямая и никогда не слушает, что ей говорят.
– Упрямая или нет, но я не понимаю, зачем ему оставаться в книге?
Юлиан отвел взгляд.
– Послушай, а что такого ужасного ты натворил, и почему тебя приговорили к пожизненному заточению в книге?
– Hubris.
– О! – мрачно произнесла Селена. – Это плохо. Похоже, он прав, Грейс. За это в их времена человека могли закопать заживо. Когда дело доходит до наказания, греческие боги очень изобретательны.
Грейс прищурилась:
– Я отказываюсь верить, что нет никакого выхода. Разве мы не можем уничтожить книгу или вызвать одного из твоих духов?
Глаза Селены удивленно расширились.
– Неужели ты поверила в мою магию?
– Но ты же сумела вытащить его на свет божий!
Селена задумчиво погрызла ноготь.
– Послушай, дружок, кто из богов был к тебе наиболее благосклонен?
Юлиан вздохнул, всем своим видом показывая, насколько ему безразлична эта беседа.
– По правде сказать, никто из них меня особо не любил. Когда я был солдатом, то жертвы приносил Афине, но связан больше с Эросом.
Селена хмыкнула:
– Бог похоти и любви. Теперь многое прояснилось.
– Дело вовсе не в этом.
– А ты когда-нибудь просил помощи у Эроса?
– Мы друг с другом не разговариваем.
Грейс поморщилась – такой сарказм прозвучал в его голосе.
– Может, все-таки попробовать?
А почему бы и нет, черт возьми? Грейс задумалась. Может, Селена права и это их, единственная надежда.
– Ты не против? – спросила она у Юлиана, и он, тяжело вздохнув, поднял глаза к потолку:
– Купидон, бесполезный мерзавец, я призываю тебя. Предстань перед нами в человеческом обличье.
Грейс всплеснула руками, а Селена рассмеялась:
– Не мудрено, что тебе никто не отвечает.
– Ну и ладно, – немного помолчав, сказала Грейс. – Я все равно во все это мумбо-юмбо не верю. Давайте положим все это ко мне в машину и перекусим где-нибудь, а потом сядем и вместе придумаем что-то более продуктивное, чем «Купидон, бесполезный мерзавец…». Ну, идет?
– Идет, – быстро согласилась Селена, и Грейс передала ей пакет, в котором лежала старая одежда.
– Возьми, это вещи Билла.
Селена заглянула в пакет и нахмурилась:
– А где белая футболка?
– Я ее позже верну.
Селена кивнула и тут же снова рассмеялась.
Юлиан шел следом за ними, прислушиваясь к их болтовне, пока они не вышли из магазина. Его радовало хотя бы то, что Грейс захотела ему помочь. Всю жизнь он опирался только на себя. Его попутчиками были ум и стойкость. Но еще до проклятия он устал от одиночества, устал бродить один по свету и сознавать, что никому нет до него никакого дела.
Жаль, что он не повстречал Грейс до того, как его прокляли. Она бы смогла приструнить его и вовремя смягчить его отвратительный характер, Впрочем, в те далекие времена женщины были совсем другими. Грейс общалась с ним как с равным, а те, из его прошлого, боялись его и почитали как легенду.
Что делало Грейс такой необычной? Почему она так возится с ним, когда даже родная семья отвернулась от него? Юлиан не мог ответить на эти вопросы. Удивительный островок отзывчивости в море эгоизма.
Не зная, куда деваться от нахлынувших мыслей, Юлиан огляделся по сторонам. Кругом сновали люди, которых городская жара, похоже, не беспокоила. Он прислушался к разговорам вокруг и различил перебранку между мужем и женой, которая отчитывала супруга за то, что тот забыл что-то дома.
Рядом с ними шел мальчуган лет четырех, и Юлиан улыбнулся. Он давно не видел семью в сборе, сосредоточенно занимающуюся своими делами, и это тронуло его до глубины души. Интересно, понимают ли они, какое чудо держат в своих руках?
Пока взрослые препирались, малыш остановился: похоже, что-то привлекло его внимание на той стороне дороги. Юлиан затаил дыхание, каждая клеточка его тела инстинктивно сжалась. Он понял, что сейчас произойдет.
Закрывая багажник машины, Грейс краем глаза заметила какое-то движение на улице и только спустя несколько секунд поняла, что это Юлиан несется сквозь толпу. Она нахмурилась, но тут же увидела, что он бежит к мальчику, который сошел с тротуара на проезжую часть.
– Боже! – Грейс услышала визг тормозов.
В лучших традициях голливудских фильмов Юлиан перемахнул через заграждение у стоянки, схватил мальчика, прижал его к груди и бросился к тротуару – и тут же из-за первой машины выскочила другая – она едва не врезалась в них.
Грейс завороженно смотрела, как Юлиан падает на капот старого «шевроле», подлетает и, ударившись о лобовое стекло, падает на асфальт перед самыми колесами. В последний момент покрышки остановились в миллиметре от его лица.
Юлиан лежал на боку и не шевелился, в то время как вокруг воцарился хаос; люди кричали, визжали, вокруг места происшествия собралась целая толпа.
Грейс на негнущихся ногах двинулась туда же и стала расталкивать собравшихся.
– Только не умирай, – шептала она снова и снова, произнося эти слова, словно молитву. – Только не умирай.
Когда она наконец пробралась сквозь толпу, то увидела, что малыш лежит в руках Юлиана как в колыбели.
Сердце Грейс болезненно сжалось.
– В жизни такого не видел, – неожиданно сказал мужчина позади нее.
Наклонившись к Юлиану, Грейс попыталась перевернуть его и тут услышала, как он спрашивает у ребенка:
– Ты в порядке?
Малыш громко всхлипнул, и тогда, не выпуская его из рук, Юлиан медленно поднялся на ноги.
Грейс облегченно вздохнула. Все живы! Невероятно! Но как ему это удалось?
Юлиан вдруг пошатнулся и с трудом удержался на ногах. Грейс поспешила поддержать его.
Глаза Юлиана потемнели.
– Тише, малыш. – Он погладил ребенка по щеке, потом передал его родителям.
Было заметно, что ему не впервой успокаивать маленьких детей.
Но когда это он успел познать столь непростую науку?
Грейс лихорадочно соображала. Неужели Юлиан сам был отцом? И если так, то где его дети?
– Тебе нужно обратиться к врачу, – сказала Селена, подходя к Юлиану.
– Да нет, все в порядке. – Он понизил голос: – Просто мне пока нельзя двигаться. Машина бьет сильнее, чем солдаты.
Грейс не понравился его юмор.
– Как ты можешь шутить в такую минуту? Я думала, что ты погиб.
Не отвечая, Юлиан лишь пожал плечами, но Грейс и не ждала ответа, она не сводила взгляда с раны на его руке чуть выше локтя: кровь испарялась прямо на глазах, как в каком-то фантастическом фильме.
Неожиданно Юлиан перенес тяжесть тела на поврежденную ногу, и гримаса боли ушла с его лица.
Грейс обменялась изумленными взглядами с Селеной. Это что еще за чертовщина? И где тут правда?
Внезапно Юлиан, не сказав ни слова, направился к тротуару.
– Постой! – Грейс бросилась вслед за ним. – У тебя правда все в порядке?
– Не волнуйся, я никогда ничего себе не ломаю, да и кровь у меня редко течет. – На этот раз Грейс безошибочно распознала горечь в его словах. – Это дар проклятия. Тот, кто наказал меня, позаботился о том, чтобы я не избежал кары, покинув этот бренный мир.
Юлиан двигался довольно быстро, но Грейс не отставала. Она хотела расспросить его о ребенке, но слова застряли у нее в горле.
– Ну надо же, этот парень точно достоин награды! – воскликнула Селена, присоединяясь к ним. – Неплохо бы отпраздновать это конфетами с пралине.
– А что такое пралине? – тут же спросил Юлиан.
– Настоящая пища богов, – пояснила Селена. – Уверена, ты не пожалеешь.
Как ни возражала Грейс, Селена все-таки потащила их в торговый центр, и когда они поднимались по эскалатору, повернулась к Юлиану, который стоял между ней и Грейс.
– Как тебе удалось так все провернуть там, у машины? Это было потрясающе.
Юлиан пожал плечами, но так ничего и не ответил.
– Да ладно, парень, не скромничай. Ты был точь-в-точь как Киану Ривз в «Матрице». Грейс, ты видела, как он двигался?
– Видела, – тихо ответила Грейс, не сводя глаз с Юлиана. Она заметила, как неприятны были ему похвалы Селены.
Когда они поднялись наверх в кафетерий, Грейс, купив две порции пралине из ореха пекана и колу, протянула пралине Юлиану, но вместо того чтобы взять угощение из ее рук, он наклонился и откусил от него прямо на весу.
– Ты была права, – прожевав, сказал он низким голосом, от которого кожа Грейс в очередной раз покрылась мурашками. – Действительно очень вкусно. – И тут же Юлиан прижал ее к груди и нежно поцеловал в губы.
У Грейс закружилась голова, и она удивленно посмотрела на него.
– У тебя сахар ни губах остался, – объяснил Юлиан, обольстительно улыбнувшись, отчего ямочки на его щеках стали еще заметнее.
Грейс вздрогнула. Удивительно, насколько легко ее бросало в жар от одного его прикосновения.
– Мог бы просто сказать.
– Мог, но, согласись, мой способ куда приятнее.
Поскольку возразить ей было ничего, Грейс просто отошла от него, но не могла не обратить внимания на улыбку Селены, которая все прекрасно поняла.
– Почему ты так меня боишься? – спросил Юлиан, неожиданно снова оказавшись перед ней.
– И вовсе, я не боюсь.
– Нет? Тогда почему ты каждый раз сжимаешься от страха, как только я к тебе подхожу? – Он протянул руку, явно собираясь обнять ее за талию, но она отскочила в сторону.
Когда они ехали вниз на эскалаторе, Юлиан опять принялся за свое.
– Вот видишь, сжимаешься. – Он усмехнулся и положил руки на плечи Грейс. При этом ее накрыло его аурой, словно одеялом, и ей сразу стало тепло и комфортно. – Ты ведь никогда не испытывала оргазм, верно? – прошептал он ей на ухо.
Грейс чуть не поперхнулась.
– Давай не будем обсуждать это здесь.
– А, так вот в чем дело! Вот почему…
– Нет, дело не в этом, – бесцеремонно перебила Грейс. – И между прочим, я испытывала оргазм.
Это была ложь, но ему-то не обязательно об этом знать.
– С мужчиной?
– Юлиан! – Она шлепнула его ладонью по губам. – Прекрати немедленно! Что ты, что Селена – одинаково хороши. Кто вам дал право обсуждать на людях мою личную жизнь?
Он наклонился ниже, почти касаясь губами ее нежной кожи.
– Обещаю доставить тебе удовольствие, какое ты и представить себе не можешь.
Грейс тяжело вздохнула, но все же заставила себя не отворачиваться от него.
– Неужели тебе не приходило в голову, что я просто не хочу этого?
Ее слова, похоже, шокировали его.
– Как это?
– Я ведь уже пыталась объяснить тебе. В следующий раз, когда у меня с мужчиной дойдет до близости, мне понадобятся не только отдельные части его тела – прежде всего мне нужно его сердце.
Юлиан жадно смотрел на ее губы.
– Будь уверена, ты забудешь про это.
– Нет.
Грейс знала, что задела Юлиана за живое, но ведь и сама она многого в нем не понимала.
– Почему для тебя так важно, чтобы я уступила? Что может случиться с тобой, если я тебе не отдамся?
Юлиан горько рассмеялся:
– Ты права, хуже быть уже не может.
– Тогда почему ты не можешь просто наслаждаться моим обществом безо всякого… – она понизила голос, – секса?
В глазах Юлиана вспыхнул гнев.
– Наслаждаться чем? Тем, что, находясь здесь, я запомню множество лиц, которые будут преследовать меня во тьме вечности? Неужели ты думаешь, что мне нравится видеть все это, зная, что через несколько дней меня снова упрячут в пустую голую дыру, где я не смогу ни видеть, ни чувствовать, ни обонять, где мой желудок будет мучиться голодом, а горло гореть жаждой? Женщина – единственное, чем мне дозволено наслаждаться, и сейчас ты отказываешь мне в этом.
На глаза Грейс навернулись слезы. Она не хотела обижать его, правда, не хотела. И тем не менее она уже была знакома с этим коварным приемом. Именно на жалость давил Пол, чтобы затащить ее в постель. Тогда это разбило ее сердце.
После смерти родителей Пол сказал, что будет заботиться о ней, а Грейс полностью доверилась ему, отдалась телом и душой, он ранил ее так сильно, что до сих пор при воспоминаниях об этом сердце ее разрывалось на части.
– Мне жаль, Юлиан, правда, жаль, но я не могу.
Когда эскалатор доставил их на первый этаж, Грейс быстро пошла в сторону выхода.
Ну как объяснить ему? Как рассказать, что ей нанесли рану, которая до сих пор не зажила? Как и для Юлиана, ее чувства ничего не значили для Пола, и хотя она умоляла его остановиться, он настоял на своем.
«Первый раз всегда больно, – сказал тогда Пол. – И перестань реветь: я кончу через минуту, тогда можешь идти».
К тому моменту как он кончил, она была так уязвлена, и ей было так больно, что она проплакала не один день.
– Грейс? – Голос Юлиана пробился сквозь поток ее мыслей. – Что с тобой?
– Так, ничего.
Да где же этот проклятый выход? Ей нужен был глоток свежего воздуха, и она ускорила шаги.
– Это из-за Пола, – на ходу пояснила Юлиану Селена, едва поспевая за подругой.
Грейс обернулась.
– Я бы рада забраться к тебе в постель, но не могу. Не хочу, чтобы меня использовали, не хочу использовать тебя. Неужели ты этого не понимаешь?
На этот раз Юлиан ничего не сказал, лишь отвернулся.
Выходя на улицу, Грейс заметила, что в их сторону идут человек шесть байкеров; их кожаные куртки разве что не дымились от жары, но они не замечали этого, весело переругиваясь и подбадривая друг друга, громко смеясь. Посредине шла женщина: она соблазнительно покачивала бедрами – ни дать ни взять Юлиан в женском обличье. Такой красоте позавидовали бы даже голливудские актрисы.
Внезапно высокая блондинка в облегающей кожаной куртке и в обтягивающих кожаных шортиках, отстав от товарищей и приспустив солнцезащитные очки на кончик носа, пристально посмотрела на Юлиана, и Грейс стало не по себе. Вряд ли такие крутые ребята потерпят, чтобы их девушка заглядывалась на чужака. Не хватало только, чтобы они затеяли драку посреди Нового Орлеана.
Схватив Юлиана за руку, Грейс попыталась затащить его обратно в здание, но он не двинулся с места и так посмотрел на байкеров, словно хотел убить их всех разом. Потом он стряхнул руку Грейс, словно она не держала его изо всех сил, и, ринувшись вперед, схватил одного из парней за ворот рубашки.
Остолбенев от ужаса, Грейс смотрела, как Юлиан ударил его в челюсть.
Глава 6
– Ах ты, бездарный сукин сын… – Юлиан разразился такой бранью, что у любого матроса отвалились бы уши.
Не зная, что и думать, Грейс удивленно распахнула глаза. Позабыв о Селене, она бросилась к дерущимся, не имея ни малейшего представления о том, что будет делать. Не было никакой возможности разнять двух мужчин – по крайней мере не в данном случае, когда они готовы убить друг друга.
– Юлиан, прекрати, ты же покалечишь его! – громко крикнула подруга байкера.
Грейс застыла как вкопанная. Невероятно! Откуда она знает имя?
Женщина кружила вокруг дерущихся, по-видимому, пытаясь помочь байкеру одолеть Юлиана.
– Милый, осторожно, не то он тебя сейчас… Ах, как это, должно быть, больно! А ты, Юлиан, перестань избивать его… Ай, милый, пригнись!
Получив сильный в челюсть, байкер пошатнулся и едва не свалился на асфальт.
Ничего не понимая, Грейс переводила удивленный взгляд с Юлиана на женщину. У нее теперь не оставалось сомнений, что эти двое знают друг друга.
– Ах, Эрос, детка! – снова воскликнула женщина и замахала руками, словно птица, приготовившаяся взлететь. Селена встала позади Грейс.
– Кажется, Юлиан именно Эроса пытался призвать? – силясь что-то понять, спросила Грейс.
Селена пожала плечами:
– Возможно. Вот умора – Купидон в обличье байкера!
– Где Приап? – Юлиан прижал Эроса к ограждению над водой.
– Да не знаю я! – Эрос попытался высвободиться, но все было напрасно.
– Не смей лгать мне! – Юлиан сопроводил свои слова угрожающим жестом, в который вложил всю ненависть, накопленную за две тысячи лет;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23