– Да, согласилась она. – Некоторые картины, висящие внизу в холле, были напечатаны в моих учебниках по искусству, когда я училась в колледже. Я никогда не верила, что такие частные коллекции существуют, и уж подавно не могла и подумать, что увижу хоть одну из них.
– Там… – он указал на дверь в дальнем конце салона. – Позвольте мне показать вам кое-что необычное.
Слегка поддерживая Лауру под руку, он провел ее через двери, и они оказались в прекрасной оранжерее, в которой росли удивительные экзотические растения и стояла старинная ротанговая мебель.
Лаура смотрела в окно. Центральный Парк выглядел почти как тропический лес, если на него смотреть с определенной точки.
Она повернулась к Хэлу Ланкастеру и улыбнулась. Капельки пота все еще блестели на его коже, и когда он стоял посреди этой тропической растительности, он органически слился с ней и казался неотъемлемой ее частью.
Он был похож на дикаря – жителя тропических лесов, полного силы и энергии.
– Потрясающе, – произнесла Лаура.
– А теперь посмотрите на это, – он указал на противоположный двери угол. Лаура посмотрела в указанном направлении и увидела очаровательный маленький бассейн, в котором весело плескались рыбки, а его дно было все усеяно пенни и другими монетами, которые бросали сюда предки Столвортов, их племянники и племянницы, внуки и внучки на протяжении многих лет. Вода лилась в бассейн из маленького золотого приспособления, сделанного в виде открытого рта какой-то рыбы.
У края бассейна стояла маленькая статуя балерины. Она была около трех с половиной футов высоты; рука танцовщицы была приподнята, как будто она только что кинула в воду монетку. Ее красивая фигурка хорошо вписывалась в веселую атмосферу комнаты.
Неожиданно посмотрев на лицо и фигуру танцовщицы, Лаура поняла причину хитрой улыбки на лице Хэйдона Ланкастера.
Маленькая девочка была никем иным, как Дианой Столворт, леди в восемь или девять лет, запечатленной как маленькая танцующая нимфа в пачке и балетных тапочках. Скульптура была сделана в стиле, напоминающем балетных танцовщиц Дега. Не представляло большого труда узнать улыбку Дианы, ее веселые глаза, ее овальное личико и стройную, даже в таком раннем возрасте, фигурку.
– Похоже на нее, правда? – спросил Хэл. – Я имею в виду, несмотря на то, сколько лет прошло, и сейчас она все равно похожа на Диану.
– Она прекрасна, – сказала Лаура.
– Ее сделал некто по имени Форэ, – сообщил Хэл. – Насколько я понимаю, он был достаточно известным скульптором в свое время. Он умер вскоре после того, как сделал эту скульптуру.
Лаура сразу вспомнила имя Октава Форэ. Она видела его скульптуры в музее «Метрополитэн». Он был модернистом, в большинстве своих работ приближающимся к кубизму, но эту скульптуру сваял в более романтичном импрессионистском духе. Он умер около пятнадцати лет назад, вспомнила Лаура. Значит, возможно уже тогда, когда работал над этой скульптурой, он был болен. Казалось, он вложил в нее свои последние воспоминания о юности и здоровье, чтобы как бы оттянуть близкий конец своей жизни. Скульптура была самим воплощением очарования.
– Она была миловидна, правда? – сказал Хэл. – Я не знал ее в то время. Только однажды встретил ее на какой-то вечеринке. Но что я знал точно, так это то, что она была сорви-голова с острым язычком, предметом насмешек которой лучше не быть. И она никак не походила на послушную ученицу балерины.
Он нахмурился.
– У нее и сейчас острый язычок, – продолжал Хэл. – Но я уверен, что вы не испытали его на себе. Она приберегает свои насмешливые замечания для своего отца и для меня, когда мы в чем-то не соглашаемся с ней.
Он положил руку на пачку маленькой танцовщицы и ласково погладил ее. В этот момент он взглянул на миниатюрную фигурку Лауры, и в его взгляде было такое восхищение и нежность, что Лауре показалось, будто ее поцеловали.
Хэйдон Ланкастер был мужчиной в самом расцвете своих сил и несомненным знатоком женской красоты. Более того, он не стеснялся показывать свое восхищение.
Он ничего не говорил, просто наблюдал за глазами Лауры. Она смотрела на его руку, медленно продвигавшуюся от бедра маленькой танцовщицы к пояснице.
Лаура даже покраснела от того странного чувства близости, которое возникло между ними благодаря скульптуре.
– Вот здесь, – не снимая руки с поясницы танцовщицы, – они прострелили меня в Корее. – Он дотронулся пальцем до места почти у основания позвоночника. – Если бы я не делал все эти проклятые упражнения, чтобы сохранить сильными мышцы спины, я бы, наверное, всю оставшуюся жизнь ходил с палкой, – он улыбнулся и подбадривающе посмотрел на Лауру. – В этом и заключается причина моего странного поведения.
Она ничего не ответила. Ей было больно представить себе такое совершенное мужское тело искалеченным в жестокой войне. Хэл казался таким уверенным и сильным физически, что никому никогда бы и в голову не пришло подумать, что под этим потным костюмом могут скрываться следы от тяжелого ранения.
Улыбка исчезла с ее лица, эти мысли наполнили ее чувством симпатии к Хэлу, почти болезненной симпатии, но в то же время она ощущала какую-то досаду, разочарование, причину которого не могла определить.
– Вы интересуетесь искусством, Лаура? – спросил Хэл, меняя тему разговора. – В конце концов, вы и сами служитель искусства. Мне кажется, вы хорошо разбираетесь в картинах и тому подобных предметах.
– Достаточно хорошо, чтобы представить себе, сколько стоят картины, находящиеся в этом доме, – ответила Лаура. – Вообще-то я немного изучала искусство, когда училась в школе. Та картина Шагала внизу в холле была напечатана на обложке моего учебника.
– Вы практикуетесь? – спросил он. – Кто вы: художник? скульптор?
Она заколебалась буквально на долю секунды, прежде чем отрицательно покачать головой.
– Нет, я… Просто для развлечения.
– Ну, а я, – сказал он с едва уловимой гордостью, – я делаю наброски портретов, хотя и непрофессионально. Возможно, слово «карикатурист» подходит больше. Я не особенно разбираюсь в искусстве, но мне очень нравится рисовать. Я – любитель и горжусь этим.
– Вы и должны гордиться, – подтвердила она. – Я думаю, гораздо интереснее самому испачкать руки, попробовать нарисовать что-нибудь, чем просто разглядывать и критиковать.
– Мне очень приятно это слышать, – ответил Хэл. – Но вы ведь не только дипломат, я надеюсь? Потому что мне очень много времени приходится иметь с ними дело.
Лаура отрицательно покачала головой.
– Ну, это хорошо, – продолжал он. – Но не беспокойтесь, меня не нужно лишний раз подбадривать. Вы знаете, – добавил он, понизив голос, – в спальне Дианы висит ее портрет в рамке, сделанный мною. Думаю, она повесила его туда, чтобы только сделать мне приятное, и я подозреваю, чтобы быть уверенной, что ни один посетитель не увидит его. Он слишком скверный. Если вы действительно увидите, то, прошу вас, попытайтесь сдержать свой смех, или хотя бы свести его к тихонькому смешку.
– Я обещаю так и сделать, – сказала Лаура. – Но я уверена, портрет замечательный.
– Вы прирожденный дипломат, – ответил он, улыбаясь, и в его глазах читалась теплота и нежность. Казалось, сквозь его открытый взгляд можно заглянуть в глубину его сознания. Безграничная уверенность и проницательность отличали его. Лаура чувствовала себя беззащитной под этим испытующим взглядом, совершенно очарованная его шармом. На самом деле, он был гораздо интереснее, чем можно было предположить по фотографиям.
Пауза, возникшая в их разговоре, длилась некоторое время. Хэл ни на минуту не отводил взгляд от Лауры. Она изо всех сил пыталась придумать подходящие слова, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
– Ну, – наконец произнесла она, – мне нужно возвратиться назад, а то Диана подумает, что я исчезла.
– Да, – согласился он, его улыбка сделалась немного грустной. – Если в этой жизни есть урок, который я усвоил очень хорошо, то это тот, что людям всегда нужно возвращаться назад. Где они нужны, вы понимаете?
Как странно прозвучала эта неожиданная фраза. В ней чувствовалось одиночество. Казалось, в его распоряжении было неограниченное время, чтобы сидеть здесь, разговаривать и играть с ней, словно двое маленьких детей, и он был очень разочарован, что из-за ее взрослых обязанностей они должны прекратить такое веселое времяпрепровождение. Хотя сам он был очень занятым человеком, яркой политической фигурой, с тысячью различных обязанностей.
Его сожаление задело какую-то струну в сознании Лауры. Несомненно, в его душе осталось очень много от детства, Лаура не встречала ни одного взрослого, который был способен сохранить столько детского в душе. Не случайно, впервые столкнувшись с его причудами, она подумала о Питере Пене.
Внезапно эта мысль разволновала Лауру и лишила покоя. Она почувствовала непреодолимое желание уйти отсюда, от него, тем более, что улыбка на его лице была еще более нежной, чем прежде.
– Было приятно побеседовать с вами, – сказал Хэл, протягивая руку.
– Мне тоже, – ответила она слабым голосом.
Он взял ее протянутую руку и пожал ее так же осторожно, как будто держал в руках новорожденного птенца.
Теперь, когда они уже практически попрощались, выражение его лица изменилось. Магнетизм его рыжевато-коричневых глаз был так силен и настойчив, что Лаура отвела свой взгляд в сторону и чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав голос, раздавшийся у двери.
– Так вот вы где прятались! Я думала, что вы потерялись в этом доме, Лаура! Хэл рассказывал вам о времени, когда я была балериной?
Диана Столворт стояла в дверях, напоминая прекрасный мираж, в своих белых брюках и шелковой блузке от Валенсии, как узнала Лаура, и смотрела чистыми голубыми глазами на своих гостей.
Хэл отпустил руку Лауры и быстро подошел к красивой девушке на пороге. Он поцеловал ее в щеку и обнял за плечи.
– Ведь ты не хочешь испортить мою Валенсию, правда? – спросила она, отскочив от него. Потом Она тоже поцеловала его, и тихонько потрепала по подбородку:
– Ну хорошо. Думаю, Валенсия переживет это.
Она посмотрела на Лауру из-за его плеча и обратилась к ней:
– Как поживаете, Лаура? Я рада, что вы смогли приехать так рано. Думаю, сегодня наш счастливый день, да?
Лаура улыбнулась.
– Надеюсь, все будет нормально.
Все трое перешли в салон. Когда Диана повернулась, Лауре показалось, что она заметила какую-то тревогу в ее глазах. Диана шла со своей неповторимой грацией. Ее бедра ритмично покачивались в такт шагам, Лаура почти чувствовала счастье Дианы, когда будущий муж, обняв за плечи, вел ее в салон.
Но все равно, каким-то внутренним чувством Лаура ощутила осторожность и неуверенность, которую заметила в поведении Дианы раньше, в самые счастливые моменты ее жизни. Сейчас это было еще заметнее.
Когда они вошли в зал, Диана отошла от Хэла.
– У нас, девочек, есть работа, которую мы должны делать. Мы должны примерять наряды, чтобы потом ублажать вас, мужчин. Почему бы тебе не пойти и не принять душ; мы встретимся за ленчем. Давай устроим его пораньше. Сегодня мне нужно быть на открытии в полтретьего.
Хэл посмотрел на Лауру.
– Теперь понимаете, что я имел в виду?. – спросил он. – Каждый должен быть в каком-то определенном месте. Приятно было познакомиться с вами, Лаура. Хорошо позаботьтесь о ней, – и Хэл кивнул Диане.
Слегка поклонившись, он исчез в дверях, и звук его шагов по коридору очень быстро стал едва различим.
– Ну, – сказала Диана с внезапным проявлением властности в голосе, – начнем?
Ее голос был дружелюбным, но в нем слышалась какая-то нотка раздражения.
Можно было подумать, будто только что произошло что-то неприятное, но теперь, к счастью, осталось позади.
XX
Прошла неделя. Лаура сидела в своем рабочем кабинете в дальнем конце магазина.
Было полдвенадцатого дня, и Лауре казалось, будто она захвачена сильнейшим ураганом. Ее бизнес разросся настолько, что она еле с ним справлялась. После той статьи за подписью Дианы Столворт Лаура стала известна среди богачей и приближающихся к ним людей всего Нью-Йорка, Филадельфии, Бостона и даже Вашингтона. Новые клиенты записывались в очередь на встречу с ней, Лаура и ее помощницы выбивались из сил, чтобы выполнить заказы своих клиентов, они едва успевали закончить один, как тут же нужно было приниматься за другой.
Компания «Лаура, Лимитед» до сих пор выполняла небольшой объем работы, и вполне устраивала Лауру. Но сейчас объем работ очень увеличился и причинял некоторые неудобства. Предсказание Тима, которое он сделал еще несколько месяцев назад, сбылось: на данный момент Лаура была не в состоянии обеспечивать выполнение стольких заказов. Что-то надо было изменить. Или ей скоро придется отказывать клиентам, или нужно с головой окунуться в мир бизнеса и открыть собственную фабрику по производству одежды, что будет очень значительным финансовым риском.
В этот момент в магазине была она одна. Мередит и Джуди поехали на встречу с канадским дизайнером, чьи работы очень понравились Тиму и Лауре. Одна из продавщиц, Шейла, сказалась больной и ушла домой, другая, Паш, переезжала на новую квартиру на Вильямсберг-Бридж и не появится на работе раньше, чем в полдень. Рита помогала швеям, а Тим был в одном из своих бесконечных таинственных, но очень важных путешествий, из-за которых он почти все время проводил вне магазина.
Лаура должна была оставаться в магазине одна до тех пор, пока не придет Паш.
В час должна приехать важная клиентка из Лонг-Айленд по имени миссис де Форест, чтобы примерить три платья, которые на этой неделе закончила для нее Лаура. Не оставалось ничего другого, как сидеть и ждать ее.
Лаура увлеченно работала над разработкой новой модели, когда вдруг услышала легкий стук в дверь ее комнаты.
Она подняла голову от своего наброска и увидела Хэйдона Ланкастера, стоявшего в дверях с приветливой улыбкой. Она удивленно подняла брови.
«О, нет!»
Эта непрошенная мысль нанесла Лауре сокрушительный удар, прежде чем она смогла понять, что это значило.
– Неужели я пришел в относительно свободное время? Какое-то мгновение она не могла найти ничего в ответ, а просто, не двигаясь, смотрела на него.
– Не отвечайте мне, – сказал он. – Все разъехались по разным поручениям и оставили вас здесь отдуваться за них.
Она не смогла ему ответить, потому что держала в зубах булавки, а только кивнула с усталым видом, чтобы подтвердить, как он был прав.
Он заметил неожиданный румянец, появившийся на щеках Лауры, и казался немного смущенным.
– Ну, не буду отвлекать вас своим непрошенным визитом, – сказал Хэл. – Я просто встречался здесь поблизости с двумя приятелями с Уолл-Стрит этим утром, и вдруг вспомнил, что ваш магазин находится в этих местах. Поэтому я решил зайти и передать привет.
Лаура вымучила улыбку и начала быстро вынимать булавки изо рта.
– Фу, – выдохнула она, когда вынула. – Здравствуйте, мистер… – Его предостерегающий взгляд заставил ее остановиться. – Хэл, – наконец закончила она фразу.
– Вот именно, – улыбнулся он и бесцеремонно прошел к ее рабочему столу. На нем был строгий черный костюм и самое красивое кашемировое пальто, какое только Лаура видела. Он носил одежду с особенным изяществом, и все чаще появлялся в списке «Лучше всего одетых» с тех пор, как возвратился с корейской войны и вступил на политическую арену.
По сравнению с его элегантностью Лаура почувствовала себя старомодно и плохо одетой в простом костюме, который был на ней. И несмотря на его дружелюбную улыбку, это чувство лишило ее силы поприветствовать Хэла как следует.
– Очень приятно, что вы зашли, – наконец удалось выдавить ей и улыбнуться. – Как Диана?
– Сходит с ума от ваших нарядов, но очень беспокоится, куда ей их одевать, – ответил он. – Она боится одевать то зеленое платье на встречу, которая может не устроить ее. Поэтому она хранит…
Во время этих слов Лаура вспомнила, что женщина, занимающая такое положение в высшем свете как Диана, не может одевать одно платье больше, чем два раза, как делают это все обыкновенные женщины. Она также вспомнила о своих подозрениях, что в скором времени будет проходить много вечеринок, отмечающих помолвку Дианы и Хэла. Эта мысль привела ее еще в большее беспокойство из-за того, что сейчас она была с Хэлом одна.
Он стоял и смотрел на Лауру. Приятный запах его одеколона и свежий воздух холодного утра наполняли комнату.
– Итак, – наконец произнес он, и посмотрел через стеклянную дверь на помещение за комнатой Лауры. – Это и есть «Лаура, Лимитед».
– Да, в основном, – ответила она. – Некоторые из нас работают в цехе, находящемся дальше по улице. Там происходит пошив изделий. Но клиенты приходят сюда.
Он указал на манекены, выставленные в окнах и сказал:
– Я позволил себе посмотреть на некоторые ваши модели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52