Второе состоится через полтора часа после первого. Завтра еще два собеседования, представляете? Я была очень удивлена, когда меня пригласили в несколько разных мест почти одновременно. Стоило мне связаться с одним из крупных агентств и упомянуть о работе с Марком Суоном, как меня начали рвать на части! Оказывается, мой опыт работы на съемочной площадке с известным режиссером весьма ценен.
Если меня возьмут на работу в хорошую контору, я смогу через агента смело рассылать свои сценарии по голливудским студиям. Интересно, сколько мне заплатят, если дело выгорит?
— Ладно, мне пора, — деловито сообщаю Чарлзу. — До вечера, милый.
Да, именно милый! И к черту Марка Суона. Он уже сыграл роль в моей судьбе, а унижаться я не намерена. Не намерена!
Я повторяю эту фразу, словно волшебную мантру, всю дорогу до Сохо, но добиваюсь лишь того, что в голове начинает крутиться имя Марк, словно мне больше не о чем думать.
Этот самоуверенный нахал считает, что я не смогу добиться своей цели и в результате брошу все и заделаюсь провинциальной женушкой провинциального миллионера! Ха! Как бы не так!
А ведь его даже, кажется, не расстроило то, что меня уволили. Нет, он воспринял эту новость равнодушно.
Должна сказать, это меня задело. Пожалуй, именно это и задело меня больше всего, а вовсе не неверие Суона в мои силы и упорство.
Может, оно и к лучшему? Пусть мысль о том, что Суону на меня наплевать, и горька, но подобное прозрение весьма полезно для моего не в меру разыгравшегося воображения. Ведь я выхожу замуж. Даже хорошо, что меня уволили, дав тем самым возможность начать все сначала и самостоятельно, а не под уютным крылышком известного режиссера.
Да, наверное, это к лучшему. Так будет проще выкинуть Суона из головы. А после сегодняшней встречи на вечеринке (если он вообще явится) можно будет со спокойной совестью считать, что наши пути больше не пересекутся.
Сердце болезненно сжимается при этой мысли.
Ах да, вот и агентство «Грифон»! Отлично, я на месте и даже не опоздала.
Расправив плечи и глубоко вдохнув, я вхожу в плавно разъехавшиеся двери. Здесь довольно неприятный вестибюль. Неприятный для тех, кто не уверен в себе. Здесь прохладно и все стены зеркальные, вдоль них расставлены коричневые кожаные диванчики и журнальные столики. Зеркал очень много, и каждое закреплено под определенным углом, с тем чтобы посетитель отражался в них многократно. Десятки моих двойников возникают по сторонам, но каждый из них выглядит вполне достойно. На них черные брюки с заниженной талией, темно-бордовая кофточка и туфли на каблуках — те самые, что всучила мне Джанет. На запястье часы на широком браслете, в руках небольшая сумочка (опять-таки из арсенала Джанет, взятая взаймы). Вид самый деловой, должна заметить.
На ресепшене сидит чернокожая девушка в черном платье. Поверхность конторки сделана из прозрачного, слегка дымчатого стекла, на ней несколько изящных телефонных аппаратов. Секретарша выглядит очень элегантно, но на сей раз и я не чувствую себя рядом с ней жалкой и уродливой.
— Добрый день, — наклоняюсь к ней. — Я Анна Браун, меня пригласили на собеседование. Мистер Пол Фаллон на месте?
Девушка сверяется со списком.
— Да, вас ожидают. Можете сразу заходить, по коридору налево, первый кабинет.
Вот это да! Я ожидала, что мне предложат подождать и продержат в вестибюле достаточно долго, чтобы выбить из меня излишнюю спесь, если таковая имеется, но ничего подобного не произошло. В таких местах это широко известная практика: тебе пытаются показать, что с твоим временем здесь никто считаться не будет.
— Спасибо. — Я киваю секретарше и направляюсь к указанной двери.
Что ж, все свидетельствует о том, что меня сочли достойной претенденткой на место. Возможно, мистер Фаллон уже слышал о том, что Марк Суон взялся за съемки комедии; и то, что я работала с ним в одной команде, произвело на него впечатление.
В коридоре я почему-то никак не могу найти первый кабинет, приходится прибегнуть к помощи долговязого парня, похожего на Джона Леннона. Парень указывает мне на шикарную дверь, обитую кожей, возле которой я вижу фонтанчик с водой и гигантскую пальму.
Стучу в дверь.
— Войдите.
Оказавшись в кабинете, невольно оглядываюсь. Обстановка футуристическая, со множеством хромированных и стеклянных деталей. На стене два постера — из «Бегущего по лезвию» и «Особого мнения».
— Анна Браун, пожалуйста, проходите, — тепло говорит мужчина, поднимаясь из-за стола, чтобы меня поприветствовать.
Мистер Фаллон выглядит так, словно всю жизнь провел на Манхэттене: черная водолазка с узким горлом, очки в тонкой металлической оправе, черные слаксы — явно безумно дорогие, но очень плохо сидящие. Ах да, еще золотой «Ролекс» — мистер Фаллон может позволить себе и это.
— Я так рад, что вы пришли, — разливается Фаллон.
— Я тоже рада нашей встрече, — вторю ему я. Несколько секунд мы улыбаемся друг другу улыбкой Чеширского кота, затем хозяин кабинета указывает мне на стул.
Черт, похоже, он действительно рад моему приходу. Эдак я получу работу еще до конца рабочего дня!
— Слышал, что вы работали над «Мамашей невесты», — с воодушевлением говорит Фаллон.
— Слухи распространяются быстро, — вздыхаю я, изображая неудовольствие.
— Да, Лондон ими просто кипит. Все только и говорят, что о новом проекте Марка Суона.
Черт, опять это ненавистное имя!
— Хм. — Я пожимаю плечами и вытягиваю ноги. — По правде говоря, Суону было трудно отказаться от «Мамаши невесты». Сценарий великолепен. Вы в курсе, что это я его нашла?
— Да? — Фаллон восхищен. — А все-таки как вам удалось привлечь Суона? Ведь он не работает над комедиями.
Какой пытливый взгляд. Похоже, собеседование уже началось!
— При встрече я предложила ему прочесть сценарий.
— Что, вот так просто? — не верит Фаллон. — У вас с ним какие-то… особые отношения?
— Совсем нет. Мы случайно столкнулись в магазине. Я даже не сразу узнала его. До этого я пыталась связаться с Марком Суоном через его агента, но тщетно…
— То есть, вы хотите сказать, что это была ваша первая встреча? Ну, например, вы не учились в одной школе, не посещали вместе курсы режиссуры?
— Я вообще не училась режиссуре.
— Значит, до этой встречи вы не были знакомы?
— Нет. — Это допрос начинает меня раздражать, хотя и приятно похвалиться связями. — Я уговорила Суона прочесть сценарий, дав ему хорошую рецензию. Кстати, он отлично отозвался и о моей собственной работе, ведь я тоже сценарист. — Я доверительно улыбаюсь Фаллону и лезу в сумочку за своим сценарием. — Марк считает, что мне хорошо дается жанр комедии. Взгляните, этот сценарий посвящен…
— Анна, — прерывает меня собеседник, — давайте выложим карты на стол. Я верю, что вы блестящий писатель, но мы не слишком заинтересованы в сценаристах. У нас целый штат писателей. Или вы написали что-то, чему заведомо суждено стать шедевром?
Похоже, он ждет, что я выложу ему сценарий «Подозрительных лиц»!
— Это отличная комедия, уверяю вас. Разве этого мало? Фаллон некоторое время смотрит на меня, затем цокает языком.
— Ваши ожидания, Анна, несколько наивны. Неужели вы сами этого не понимаете? Вам следовало бы заниматься тем, в чем вы уже преуспели, а не пробовать себя на новом поприще.
Я недоуменно гляжу на него. Он считает, что мне надо быть продюсером?
— Вам стоит воспользоваться своими отношениями с Марком Суоном, — поясняет Фаллон. — Вы же друзья, не так ли?
— Откуда вам это известно?
— Вас часто видели вместе. Наша компания восхищается работой Марка. Он очень талантлив. Вы с ним близки? Вы могли бы привлечь его к работе над вашим сценарием? — Он тычет наманикюренным ногтем в мое резюме.
Я вздыхаю.
— Марка нельзя привлечь. Он занимается лишь тем, чем хочет заниматься.
— Но ведь вы друзья, и довольно близкие, не так ли? Разве вы не можете повлиять на него? — настойчиво расспрашивает Фаллон. — Мы могли бы договориться с вами, если бы вы привлекли Суона, Анна.
— Но мой сценарий хорош и сам по себе, — хмурюсь я. — Вы могли бы сначала прочитать его.
— Уверен, Марк Суон превратил бы его в шедевр, но без него… это всего лишь стопка бумаги. — Он разводит руками. — Приятно было пообщаться, Анна Браун.
Я встаю и выхожу из кабинета, забыв даже попрощаться. Мои плечи расправлены, голова горделиво вскинута. Прежняя Анна непременно бы расплакалась, быть может, стала бы умолять дать ей шанс. Новая Анна просто немного расстроена и разочарована. И будь я проклята, если этот болван догадается об этом!
Что ж, меня ждет второе собеседование, где мне может повезти больше. Проклятый Фаллон, как он все повернул! И еще этот шлейф отношений с Суоном, что тянется за мной, словно ненужный хвост!
Пока я бреду по Сохо-сквер, меня посещает ужасная мысль. Ужасная до того, что мне становится дурно. Я присаживаюсь на скамейку под деревом и вытаскиваю мобильный. Господи, сделай так, чтобы моя догадка оказалась неверной.
— Добрый день, — говорю в трубку, набрав номер, — это Анна Браун. У меня назначено собеседование… да-да, на четыре часа. Могу я поговорить с Ричардом Хатерли?
Меня соединяют почти мгновенно.
— Анна, — выдыхает в трубку незнакомый мужской голос. — Надеюсь, вы звоните не для того, чтобы отменить нашу встречу?
— Пока не знаю, — уклончиво отвечаю я. — Я хотела бы убедиться, что верно поняла причину, по которой вы назначили мне встречу. Итак, речь пойдет о моем сценарии, верно?
— Именно так, — с готовностью говорят на том конце. — Мы заинтересованы в новых авторах и ищем таланты. Не могу дождаться, когда вы принесете сценарий.
Я облегченно выдыхаю:
— Уф! Мне вдруг показалось, что, возможно, я интересую вас только по причине моего знакомства с Марком Суоном.
Долгая пауза.
— Вы хотите сказать, что не знакомы с ним? В груди начинает щемить.
— Нет, мы знакомы, но… я с ним больше не работаю.
— Вы с ним… больше не работаете? Что значит «вы с ним больше не работаете»? Может, это он с вами не работает, Анна? — Теперь в голосе Ричарда Хатерли ледяная насмешка. Его тон напоминает мне тон Китти. — Как это понимать?
В глазах начинают мелькать красные мушки, меня захлестывает бешенство.
— Очень просто. Вам придется засунуть в задницу свои честолюбивые намерения бесплатно поиметь и хороший сценарий, и известного режиссера, который станет снимать по нему фильм! — Я нажимаю красную кнопку отбоя.
Итак, подведем итоги. Никто не собирался читать мой сценарий. Я просто наивная дура!
Раздраженно бросаю телефон в сумку и обвожу глазами площадь. Несколько пожилых женщин, устроившихся на соседней скамейке, неодобрительно смотрят на меня. Должно быть, они слышали, что я орала в трубку.
Я встаю и бреду вдоль улицы, бросая короткие взгляды на продюсерские студии, приватные клубы, звукозаписывающие компании и студии, которых так много в районе Сохо. Я прохожу мимо всего того, что, как я надеялась, должно было стать частью моего будущего.
Какой чудовищный проигрыш!
Знаете, о чем я мечтала, едва поступив в колледж? О да, меня одолевали честолюбивые надежды, что к тридцати я стану миллионером или на худой конец главой какой-нибудь крутой голливудской студии.
И вот мне уже тридцать два, и я безработный рецензент бездарных сценариев.
Засунув руку в сумку, я нащупываю папку со своим сценарием. Сколько надежд я на него возлагала! Но агентам плевать на мои таланты, а единственный человек, способный мне помочь, отвернулся от меня, едва я вылетела с работы. Он, и только он, был нужен всем этим агентам. Он, а не я со своей дурацкой комедией, будь она хоть триста раз талантливой и блестящей.
Я никому не интересна, даже в этих новых туфлях и шмотках, с элегантной прической и хорошо подкрашенными глазами… полными слез.
Я не должна плакать! Во-первых, это испортит макияж, а во-вторых, осталось совсем мало времени до встречи с Чарлзом. Нельзя, чтобы он тоже расстраивался вместе со мной вдень вечеринки.
И в-третьих, на вечеринку придет Марк Суон.
По телу проходит озноб. Я не позволю Суону увидеть меня в состоянии отчаяния. Если мне будет совсем плохо, я смогу выплакаться завтра.
Глава 12
У Ванны уже все украшено и готово к приему гостей. Я-то надеялась перекинуться с ней парой слов до приезда Чарлза, но, как видно, не судьба. Двор уже заставлен машинами, на деревьях и кустах развешаны фонарики, нанятая прислуга носит подносы с закусками и выпивкой.
Я торопливо поднимаюсь на крыльцо.
— Ванна? — зову подругу. — Где Ванна?
По коридору стремительно движется Руперт в сопровождении лающего Уинстона. Я отскакиваю в какой-то угол, чтобы собака не бросилась ко мне и не испортила макияж. Уинстон выскакивает на улицу, не заметив меня.
— Поднимайтесь наверх, — говорит мне Руперт. — Все гости там. — Он на секунду останавливается и озадаченно смотрит на меня. — А вы приглашены?
— Руперт, это же я, Анна, — лепечу я испуганно. Что у меня с лицом, если он меня не узнал?
— Анна? — Руперт округляет глаза и чешет затылок. Вид ошеломленный. Он подходит ближе, бесцеремонно меня разглядывает. — Анна! Это и в самом деле ты! Глазам не верю!
— Да что со мной такое? — с беспокойством спрашиваю его.
— Ты потрясающе выглядишь! Ты красавица! — От этих его слов по моей спине пробегают мурашки удовольствия. Меня еще никогда не называли красавицей чужие мужья. — Что ты с собой сделала? Пластическую операцию, как и хотела, что ли? У тебя и нос стал меньше!
— Я не делала никакой операции, Руперт.
— Но твой нос… в полтора раза меньше! — Он наклоняется и смотрит на меня с расстояния почти в десять сантиметров. — И правда, никакой операции. Удивительное преображение. И ты… похудела, что ли? Невероятно!
— Спасибо, Руперт, — с чувством говорю я. До сих пор мне не приходилось слышать от мужа Ванны комплиментов.
— Ну-ка покрутись, — велит он. — Отличный наряд! Тебе очень идет это платье. Шила на заказ? Прекрасно сидит. Тебе надо носить платья, Анна. Настоящие платья, а не те балахоны, в которые ты постоянно куталась.
— Приму это к сведению.
— Знаешь, — шепотом говорит Руперт, наклоняясь к самому моему уху, — раньше я был уверен, что ты скрытая лесбиянка, до того мужеподобно ты выглядела.
— Вот уж спасибо, — хмыкаю я, оглядываясь в поисках Чарлза, но его нигде не видно. — Пойду возьму шампанского, — нахожу я удобный повод покинуть Руперта и просачиваюсь мимо него по коридору.
По лестнице как раз спускается Ванна. Увидев меня, она замирает на ступеньках и глуповато приоткрывает рот.
— Анна? Господи, Анна! Как ты изменилась!
— Привет, подружка. — Я обнимаю ее, удовлетворенно улыбаясь.
— Что за удивительное превращение! — щебечет она, пожирая меня глазами. — Невероятно!
Неужели весь вечер меня будут разглядывать и ощупывать? Должна признаться, удовольствие от этого граничит с неудобством.
— Ты так похорошела!
— Значит, ты признаешь, что раньше я выглядела ужасно?
— Э-э… нет, я не это имела в виду. Просто тебя не узнать. Ты кажешься такой изящной. Скинула десяток кэгэ, как я понимаю?
— Не преувеличивай, — влезает невесть откуда взявшийся Руперт. — Не больше пяти!
Ванна посылает ему такой колючий взгляд, что он немедленно ретируется.
— До чего же он скуп на комплименты, — вздыхает моя подруга.
— Что ты! Просто пять минут назад он уже исчерпал сегодняшнюю норму. Представь себе, твой муж меня не узнал.
— Неудивительно. Кажется, ты даже сделала… — Она многозначительно смотрит на мой нос.
— Операцию? Нет.
— Тогда, значит, ботокс? Коллагеновые инъекции в губы? Я качаю головой.
— Тогда что же? — изумляется Ванна. — Где ты держала свою красоту все эти годы? Сейчас ты такая, какой я всегда тебя представляла. Ты стала самой собой, Анна. Ты что, нашла хорошего стилиста?
— Вроде того, — уклончиво отвечаю я, вспоминая советы Джанет.
— А, одна из твоих моделей! Брюнетка или блондинка?
— Брюнетка.
— Передай ей мою благодарность. Пусть даже я и не слишком высокого мнения о моделях.
— Они обе мои подруги, и обе приглашены. Постарайся не быть снобом.
— Я всегда — верх вежливости, — усмехается Ванна. — Даже с крайне неприятными мне людьми. Поверь, уж двух моделек я как-нибудь вынесу. Должна сказать, твоя Джанет постаралась на славу. Видимо, у девчонки большие способности. Почему бы ей не выучиться на стилиста?
— Она подумывает об этом.
— Вот и хорошо. До чего же все-таки она тебя изменила! Это верно. Меня будоражит мысль, как на перемену во мне отреагирует Чарлз. Пусть даже меня ожидал провал на собеседованиях, все же я многому научилась. Особенно уверенности в себе.
Интересно, а что подумает Суон, если, разумеется, придет? Он ни разу не видел меня ни в чем ином, кроме мешковатых футболок и грубых джинсов. Неплохо, что я буду во всеоружии, когда столкнусь с ним лицом к лицу.
— Чарлз, дорогой! — восклицает Ванна. — Анна, вон твой жених.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Если меня возьмут на работу в хорошую контору, я смогу через агента смело рассылать свои сценарии по голливудским студиям. Интересно, сколько мне заплатят, если дело выгорит?
— Ладно, мне пора, — деловито сообщаю Чарлзу. — До вечера, милый.
Да, именно милый! И к черту Марка Суона. Он уже сыграл роль в моей судьбе, а унижаться я не намерена. Не намерена!
Я повторяю эту фразу, словно волшебную мантру, всю дорогу до Сохо, но добиваюсь лишь того, что в голове начинает крутиться имя Марк, словно мне больше не о чем думать.
Этот самоуверенный нахал считает, что я не смогу добиться своей цели и в результате брошу все и заделаюсь провинциальной женушкой провинциального миллионера! Ха! Как бы не так!
А ведь его даже, кажется, не расстроило то, что меня уволили. Нет, он воспринял эту новость равнодушно.
Должна сказать, это меня задело. Пожалуй, именно это и задело меня больше всего, а вовсе не неверие Суона в мои силы и упорство.
Может, оно и к лучшему? Пусть мысль о том, что Суону на меня наплевать, и горька, но подобное прозрение весьма полезно для моего не в меру разыгравшегося воображения. Ведь я выхожу замуж. Даже хорошо, что меня уволили, дав тем самым возможность начать все сначала и самостоятельно, а не под уютным крылышком известного режиссера.
Да, наверное, это к лучшему. Так будет проще выкинуть Суона из головы. А после сегодняшней встречи на вечеринке (если он вообще явится) можно будет со спокойной совестью считать, что наши пути больше не пересекутся.
Сердце болезненно сжимается при этой мысли.
Ах да, вот и агентство «Грифон»! Отлично, я на месте и даже не опоздала.
Расправив плечи и глубоко вдохнув, я вхожу в плавно разъехавшиеся двери. Здесь довольно неприятный вестибюль. Неприятный для тех, кто не уверен в себе. Здесь прохладно и все стены зеркальные, вдоль них расставлены коричневые кожаные диванчики и журнальные столики. Зеркал очень много, и каждое закреплено под определенным углом, с тем чтобы посетитель отражался в них многократно. Десятки моих двойников возникают по сторонам, но каждый из них выглядит вполне достойно. На них черные брюки с заниженной талией, темно-бордовая кофточка и туфли на каблуках — те самые, что всучила мне Джанет. На запястье часы на широком браслете, в руках небольшая сумочка (опять-таки из арсенала Джанет, взятая взаймы). Вид самый деловой, должна заметить.
На ресепшене сидит чернокожая девушка в черном платье. Поверхность конторки сделана из прозрачного, слегка дымчатого стекла, на ней несколько изящных телефонных аппаратов. Секретарша выглядит очень элегантно, но на сей раз и я не чувствую себя рядом с ней жалкой и уродливой.
— Добрый день, — наклоняюсь к ней. — Я Анна Браун, меня пригласили на собеседование. Мистер Пол Фаллон на месте?
Девушка сверяется со списком.
— Да, вас ожидают. Можете сразу заходить, по коридору налево, первый кабинет.
Вот это да! Я ожидала, что мне предложат подождать и продержат в вестибюле достаточно долго, чтобы выбить из меня излишнюю спесь, если таковая имеется, но ничего подобного не произошло. В таких местах это широко известная практика: тебе пытаются показать, что с твоим временем здесь никто считаться не будет.
— Спасибо. — Я киваю секретарше и направляюсь к указанной двери.
Что ж, все свидетельствует о том, что меня сочли достойной претенденткой на место. Возможно, мистер Фаллон уже слышал о том, что Марк Суон взялся за съемки комедии; и то, что я работала с ним в одной команде, произвело на него впечатление.
В коридоре я почему-то никак не могу найти первый кабинет, приходится прибегнуть к помощи долговязого парня, похожего на Джона Леннона. Парень указывает мне на шикарную дверь, обитую кожей, возле которой я вижу фонтанчик с водой и гигантскую пальму.
Стучу в дверь.
— Войдите.
Оказавшись в кабинете, невольно оглядываюсь. Обстановка футуристическая, со множеством хромированных и стеклянных деталей. На стене два постера — из «Бегущего по лезвию» и «Особого мнения».
— Анна Браун, пожалуйста, проходите, — тепло говорит мужчина, поднимаясь из-за стола, чтобы меня поприветствовать.
Мистер Фаллон выглядит так, словно всю жизнь провел на Манхэттене: черная водолазка с узким горлом, очки в тонкой металлической оправе, черные слаксы — явно безумно дорогие, но очень плохо сидящие. Ах да, еще золотой «Ролекс» — мистер Фаллон может позволить себе и это.
— Я так рад, что вы пришли, — разливается Фаллон.
— Я тоже рада нашей встрече, — вторю ему я. Несколько секунд мы улыбаемся друг другу улыбкой Чеширского кота, затем хозяин кабинета указывает мне на стул.
Черт, похоже, он действительно рад моему приходу. Эдак я получу работу еще до конца рабочего дня!
— Слышал, что вы работали над «Мамашей невесты», — с воодушевлением говорит Фаллон.
— Слухи распространяются быстро, — вздыхаю я, изображая неудовольствие.
— Да, Лондон ими просто кипит. Все только и говорят, что о новом проекте Марка Суона.
Черт, опять это ненавистное имя!
— Хм. — Я пожимаю плечами и вытягиваю ноги. — По правде говоря, Суону было трудно отказаться от «Мамаши невесты». Сценарий великолепен. Вы в курсе, что это я его нашла?
— Да? — Фаллон восхищен. — А все-таки как вам удалось привлечь Суона? Ведь он не работает над комедиями.
Какой пытливый взгляд. Похоже, собеседование уже началось!
— При встрече я предложила ему прочесть сценарий.
— Что, вот так просто? — не верит Фаллон. — У вас с ним какие-то… особые отношения?
— Совсем нет. Мы случайно столкнулись в магазине. Я даже не сразу узнала его. До этого я пыталась связаться с Марком Суоном через его агента, но тщетно…
— То есть, вы хотите сказать, что это была ваша первая встреча? Ну, например, вы не учились в одной школе, не посещали вместе курсы режиссуры?
— Я вообще не училась режиссуре.
— Значит, до этой встречи вы не были знакомы?
— Нет. — Это допрос начинает меня раздражать, хотя и приятно похвалиться связями. — Я уговорила Суона прочесть сценарий, дав ему хорошую рецензию. Кстати, он отлично отозвался и о моей собственной работе, ведь я тоже сценарист. — Я доверительно улыбаюсь Фаллону и лезу в сумочку за своим сценарием. — Марк считает, что мне хорошо дается жанр комедии. Взгляните, этот сценарий посвящен…
— Анна, — прерывает меня собеседник, — давайте выложим карты на стол. Я верю, что вы блестящий писатель, но мы не слишком заинтересованы в сценаристах. У нас целый штат писателей. Или вы написали что-то, чему заведомо суждено стать шедевром?
Похоже, он ждет, что я выложу ему сценарий «Подозрительных лиц»!
— Это отличная комедия, уверяю вас. Разве этого мало? Фаллон некоторое время смотрит на меня, затем цокает языком.
— Ваши ожидания, Анна, несколько наивны. Неужели вы сами этого не понимаете? Вам следовало бы заниматься тем, в чем вы уже преуспели, а не пробовать себя на новом поприще.
Я недоуменно гляжу на него. Он считает, что мне надо быть продюсером?
— Вам стоит воспользоваться своими отношениями с Марком Суоном, — поясняет Фаллон. — Вы же друзья, не так ли?
— Откуда вам это известно?
— Вас часто видели вместе. Наша компания восхищается работой Марка. Он очень талантлив. Вы с ним близки? Вы могли бы привлечь его к работе над вашим сценарием? — Он тычет наманикюренным ногтем в мое резюме.
Я вздыхаю.
— Марка нельзя привлечь. Он занимается лишь тем, чем хочет заниматься.
— Но ведь вы друзья, и довольно близкие, не так ли? Разве вы не можете повлиять на него? — настойчиво расспрашивает Фаллон. — Мы могли бы договориться с вами, если бы вы привлекли Суона, Анна.
— Но мой сценарий хорош и сам по себе, — хмурюсь я. — Вы могли бы сначала прочитать его.
— Уверен, Марк Суон превратил бы его в шедевр, но без него… это всего лишь стопка бумаги. — Он разводит руками. — Приятно было пообщаться, Анна Браун.
Я встаю и выхожу из кабинета, забыв даже попрощаться. Мои плечи расправлены, голова горделиво вскинута. Прежняя Анна непременно бы расплакалась, быть может, стала бы умолять дать ей шанс. Новая Анна просто немного расстроена и разочарована. И будь я проклята, если этот болван догадается об этом!
Что ж, меня ждет второе собеседование, где мне может повезти больше. Проклятый Фаллон, как он все повернул! И еще этот шлейф отношений с Суоном, что тянется за мной, словно ненужный хвост!
Пока я бреду по Сохо-сквер, меня посещает ужасная мысль. Ужасная до того, что мне становится дурно. Я присаживаюсь на скамейку под деревом и вытаскиваю мобильный. Господи, сделай так, чтобы моя догадка оказалась неверной.
— Добрый день, — говорю в трубку, набрав номер, — это Анна Браун. У меня назначено собеседование… да-да, на четыре часа. Могу я поговорить с Ричардом Хатерли?
Меня соединяют почти мгновенно.
— Анна, — выдыхает в трубку незнакомый мужской голос. — Надеюсь, вы звоните не для того, чтобы отменить нашу встречу?
— Пока не знаю, — уклончиво отвечаю я. — Я хотела бы убедиться, что верно поняла причину, по которой вы назначили мне встречу. Итак, речь пойдет о моем сценарии, верно?
— Именно так, — с готовностью говорят на том конце. — Мы заинтересованы в новых авторах и ищем таланты. Не могу дождаться, когда вы принесете сценарий.
Я облегченно выдыхаю:
— Уф! Мне вдруг показалось, что, возможно, я интересую вас только по причине моего знакомства с Марком Суоном.
Долгая пауза.
— Вы хотите сказать, что не знакомы с ним? В груди начинает щемить.
— Нет, мы знакомы, но… я с ним больше не работаю.
— Вы с ним… больше не работаете? Что значит «вы с ним больше не работаете»? Может, это он с вами не работает, Анна? — Теперь в голосе Ричарда Хатерли ледяная насмешка. Его тон напоминает мне тон Китти. — Как это понимать?
В глазах начинают мелькать красные мушки, меня захлестывает бешенство.
— Очень просто. Вам придется засунуть в задницу свои честолюбивые намерения бесплатно поиметь и хороший сценарий, и известного режиссера, который станет снимать по нему фильм! — Я нажимаю красную кнопку отбоя.
Итак, подведем итоги. Никто не собирался читать мой сценарий. Я просто наивная дура!
Раздраженно бросаю телефон в сумку и обвожу глазами площадь. Несколько пожилых женщин, устроившихся на соседней скамейке, неодобрительно смотрят на меня. Должно быть, они слышали, что я орала в трубку.
Я встаю и бреду вдоль улицы, бросая короткие взгляды на продюсерские студии, приватные клубы, звукозаписывающие компании и студии, которых так много в районе Сохо. Я прохожу мимо всего того, что, как я надеялась, должно было стать частью моего будущего.
Какой чудовищный проигрыш!
Знаете, о чем я мечтала, едва поступив в колледж? О да, меня одолевали честолюбивые надежды, что к тридцати я стану миллионером или на худой конец главой какой-нибудь крутой голливудской студии.
И вот мне уже тридцать два, и я безработный рецензент бездарных сценариев.
Засунув руку в сумку, я нащупываю папку со своим сценарием. Сколько надежд я на него возлагала! Но агентам плевать на мои таланты, а единственный человек, способный мне помочь, отвернулся от меня, едва я вылетела с работы. Он, и только он, был нужен всем этим агентам. Он, а не я со своей дурацкой комедией, будь она хоть триста раз талантливой и блестящей.
Я никому не интересна, даже в этих новых туфлях и шмотках, с элегантной прической и хорошо подкрашенными глазами… полными слез.
Я не должна плакать! Во-первых, это испортит макияж, а во-вторых, осталось совсем мало времени до встречи с Чарлзом. Нельзя, чтобы он тоже расстраивался вместе со мной вдень вечеринки.
И в-третьих, на вечеринку придет Марк Суон.
По телу проходит озноб. Я не позволю Суону увидеть меня в состоянии отчаяния. Если мне будет совсем плохо, я смогу выплакаться завтра.
Глава 12
У Ванны уже все украшено и готово к приему гостей. Я-то надеялась перекинуться с ней парой слов до приезда Чарлза, но, как видно, не судьба. Двор уже заставлен машинами, на деревьях и кустах развешаны фонарики, нанятая прислуга носит подносы с закусками и выпивкой.
Я торопливо поднимаюсь на крыльцо.
— Ванна? — зову подругу. — Где Ванна?
По коридору стремительно движется Руперт в сопровождении лающего Уинстона. Я отскакиваю в какой-то угол, чтобы собака не бросилась ко мне и не испортила макияж. Уинстон выскакивает на улицу, не заметив меня.
— Поднимайтесь наверх, — говорит мне Руперт. — Все гости там. — Он на секунду останавливается и озадаченно смотрит на меня. — А вы приглашены?
— Руперт, это же я, Анна, — лепечу я испуганно. Что у меня с лицом, если он меня не узнал?
— Анна? — Руперт округляет глаза и чешет затылок. Вид ошеломленный. Он подходит ближе, бесцеремонно меня разглядывает. — Анна! Это и в самом деле ты! Глазам не верю!
— Да что со мной такое? — с беспокойством спрашиваю его.
— Ты потрясающе выглядишь! Ты красавица! — От этих его слов по моей спине пробегают мурашки удовольствия. Меня еще никогда не называли красавицей чужие мужья. — Что ты с собой сделала? Пластическую операцию, как и хотела, что ли? У тебя и нос стал меньше!
— Я не делала никакой операции, Руперт.
— Но твой нос… в полтора раза меньше! — Он наклоняется и смотрит на меня с расстояния почти в десять сантиметров. — И правда, никакой операции. Удивительное преображение. И ты… похудела, что ли? Невероятно!
— Спасибо, Руперт, — с чувством говорю я. До сих пор мне не приходилось слышать от мужа Ванны комплиментов.
— Ну-ка покрутись, — велит он. — Отличный наряд! Тебе очень идет это платье. Шила на заказ? Прекрасно сидит. Тебе надо носить платья, Анна. Настоящие платья, а не те балахоны, в которые ты постоянно куталась.
— Приму это к сведению.
— Знаешь, — шепотом говорит Руперт, наклоняясь к самому моему уху, — раньше я был уверен, что ты скрытая лесбиянка, до того мужеподобно ты выглядела.
— Вот уж спасибо, — хмыкаю я, оглядываясь в поисках Чарлза, но его нигде не видно. — Пойду возьму шампанского, — нахожу я удобный повод покинуть Руперта и просачиваюсь мимо него по коридору.
По лестнице как раз спускается Ванна. Увидев меня, она замирает на ступеньках и глуповато приоткрывает рот.
— Анна? Господи, Анна! Как ты изменилась!
— Привет, подружка. — Я обнимаю ее, удовлетворенно улыбаясь.
— Что за удивительное превращение! — щебечет она, пожирая меня глазами. — Невероятно!
Неужели весь вечер меня будут разглядывать и ощупывать? Должна признаться, удовольствие от этого граничит с неудобством.
— Ты так похорошела!
— Значит, ты признаешь, что раньше я выглядела ужасно?
— Э-э… нет, я не это имела в виду. Просто тебя не узнать. Ты кажешься такой изящной. Скинула десяток кэгэ, как я понимаю?
— Не преувеличивай, — влезает невесть откуда взявшийся Руперт. — Не больше пяти!
Ванна посылает ему такой колючий взгляд, что он немедленно ретируется.
— До чего же он скуп на комплименты, — вздыхает моя подруга.
— Что ты! Просто пять минут назад он уже исчерпал сегодняшнюю норму. Представь себе, твой муж меня не узнал.
— Неудивительно. Кажется, ты даже сделала… — Она многозначительно смотрит на мой нос.
— Операцию? Нет.
— Тогда, значит, ботокс? Коллагеновые инъекции в губы? Я качаю головой.
— Тогда что же? — изумляется Ванна. — Где ты держала свою красоту все эти годы? Сейчас ты такая, какой я всегда тебя представляла. Ты стала самой собой, Анна. Ты что, нашла хорошего стилиста?
— Вроде того, — уклончиво отвечаю я, вспоминая советы Джанет.
— А, одна из твоих моделей! Брюнетка или блондинка?
— Брюнетка.
— Передай ей мою благодарность. Пусть даже я и не слишком высокого мнения о моделях.
— Они обе мои подруги, и обе приглашены. Постарайся не быть снобом.
— Я всегда — верх вежливости, — усмехается Ванна. — Даже с крайне неприятными мне людьми. Поверь, уж двух моделек я как-нибудь вынесу. Должна сказать, твоя Джанет постаралась на славу. Видимо, у девчонки большие способности. Почему бы ей не выучиться на стилиста?
— Она подумывает об этом.
— Вот и хорошо. До чего же все-таки она тебя изменила! Это верно. Меня будоражит мысль, как на перемену во мне отреагирует Чарлз. Пусть даже меня ожидал провал на собеседованиях, все же я многому научилась. Особенно уверенности в себе.
Интересно, а что подумает Суон, если, разумеется, придет? Он ни разу не видел меня ни в чем ином, кроме мешковатых футболок и грубых джинсов. Неплохо, что я буду во всеоружии, когда столкнусь с ним лицом к лицу.
— Чарлз, дорогой! — восклицает Ванна. — Анна, вон твой жених.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48