Как в этот раз, например, — ни с того ни с сего мою девушку атакует какая-то залетная тварь, место которой за миллиарды миль отсюда. И мне теперь нужно привыкать к новой женщине... хотя не спорю, Роззи по-своему очаровательна и где-то даже нравится мне... Но не могу же я ухаживать за ней, в то время как Мариам прикована к больничной койке!— Ах, вот что вас беспокоит. — Кай вновь насмешливо посмотрел на слегка набравшегося Первого Аудитора. — Нашего несчастного донжуана раздирают противоречия между доводами совести и желанием затащить в постель новую подружку... А что же вы ждете от меня? Снять с вас тяжкое бремя выбора?— Ну, знаете! — Моррис резко встал, опрокинув-таки себе на колени бутылку с остатками мятного ликера. — Я к вам с самым личным, как к другу, а вы читаете мне мораль. Нехорошо, Следователь... * * * — Господа! — Они разом повернулись к двери, у которой стояла очаровательно улыбающаяся Роззи. — Вы, кажется, немного повздорили в мое отсутствие? Нет, воистину права была святая Фатима, утверждавшая, что у мужчин только две забавы — война и женщины. Я предлагаю вам из этих двух зол выбрать второе. Вы не против?Кай бросил на Морриса укоризненный взгляд, хотя уже давно прикинул, что местная служба безопасности перевела его из Аудиторов в совсем другое ведомство. Но пока это были лишь подозрения, которые благодаря невоздержанности на язык его напарника имели тенденцию превратиться в твердую уверенность.— Мы вовсе не ссорились, мисс, — просто излишне громко обсуждали последний рецепт коктейля, — поспешил исправить положение Кай. — Не хотите попробовать? Господин Де Жиль — большой мастер по этой части. Коктейль называется «Колибри».— Нет уж, увольте. — Девушка весело плюхнулась на диван и достала из сумочки сигареты. — Я достаточно отведала его сегодня утром, когда учила Морриса делать это прелестное снадобье. Он что, не говорил вам об этом?— Я просто скромно умолчал, дорогая... И вообще, Господи, что это все взъелись на бедного Первого Аудитора? — капризно подал реплику Де Жиль. — Меня сегодня склоняют по любому поводу. Расскажите лучше что-нибудь новенькое из местной светской хроники, Роззи. Какие-нибудь сплетни, слухи, скандалы... Боже мой, как я тоскую по свежему номеру «Титтл-тэттл мэгэзин». Как можно жить без светских новостей о свадьбах, разводах, интрижках и сексе? О чем вообще пишут ваши газеты?Девушка сморщила очаровательный ротик и выпустила к потолку струйку дыма:— О чем пишут... Как будто не читали! О нравственности, о дисциплине, о сознательности и женской солидарности... И о коварных происках м-м... сторонниц и сторонников патриархата.— Хотите я напишу статью о лесбиянстве? Сестрам наверняка будет весьма интересно познакомиться как с историей этого вопроса, так и некоторыми техническими подробностями. Поверьте, у меня есть чем поделиться с почтенной публикой — одну из ярых приверженок этого учения я, помнится, как-то обратил в истинную веру, — иронически напыжившись, уведомил собеседницу Моррис.— Ну, вы скажете, мистер! — Роззи чуть не подавилась дымом, и Каю даже пришлось постучать ее по спине, чтобы она откашлялась. — Так вам и позволит Цензурный Комитет! Две вещи на нашей планетке никак не поощряются, но зато хорошо рифмуются — биология и геология.Кай, в двадцатый раз за короткое время их пребывания на Химере выслушавший эту сентенцию, постарался изобразить живейшее удовлетворение остроумием новой подружки Морриса.— Ну почему же, надо ведь когда-то начинать сексуальное просвещение здешнего народа. Я согласен нести нелегкое бремя этой тяжелой миссии. — Господин Первый Аудитор встал в горделивую позу и накинул на голову салфетку наподобие тюрбана. — Пусть я буду здешним Иоанном Крестителем.— Ладно вам, Моррис, — усмехнулся Кай. — Вспомните, чем кончил тот проповедник. Вам что, голова не дорога?— Не пугайте меня, Санди. Мы проведем этот проект в качестве образовательного. Есть же здесь какой-нибудь Департамент Просвещения?— А как же без просвещения, господа? — оживилась аспирантка по космопсихолингвистике. — Я как раз могу познакомить вас с нашей новой образовательной программой. Она идет через спутниковое телевидение — ведь часть населения у нас разбросана по фермам и поселкам, и бедные девушки не имеют возможности посещать лицеи и монастыри, воспитанницы которых получают более разностороннее и систематическое образование.«Ну да, особенно в монастырях, — подумал Следователь, потирая раненую ягодицу. — Настолько разностороннее, что в него включено умение охотиться с арбалетами на людей...»Однако вслух он ничего не сказал.— Вот, посмотрите — весь шестой сектор программ выделен под образование. — Роззи щелкнула переключателем. — Это, например, физика.На экране телевизора дородная матрона в старинных, давно вышедших из моды роговых очках что-то занудно талдычила о законах механики, потрясая для наглядности пружинками с подвешенными к ним золотыми сердечками.— А это, кажется, — продолжая щелкать переключателем, пояснила Роззи, — биология.Перед ними возникла схема огромного цветка, окруженного множеством цифр и стрелочек. Приторно-слащавый голос за кадром, явно стараясь избегать таких языковых неприличий, как «яйцеклетка» и «спермий», пытался объяснить зрительницам, как происходит размножение растений.— Может быть, вы интересуетесь историей нашей планеты, если у вас, конечно, есть на это время и желание? — продолжала упорно просвещать господ Аудиторов Роззи, мельком взглянув на часы. — Для этого существует сорок шестой канал. — Она отключила ботанические изыскания, и перед Каем возникла широкая панорама девственных джунглей Химеры.Полный непонятной еще патетики голос за кадром торжественно возвестил, что перед взором зрительниц проходят легендарные места, в которых начинался Великий Поход за свободу Химеры от власти мужчин. Именно в этих горах более тридцати лет назад зародилось партизанское движение против официального мусульманского режима, которое затем распространилось на всю планету.Из дальнейшего рассказа дикторши Кай с нарастающим интересом узнал, что в десятилетнюю годовщину Преславной Матернальной Революции на этом месте был заложен Планетарный Детский реабилитационный центр, строительство которого пришлось впоследствии отложить в связи с неблагоприятной сейсмической обстановкой.Кадры были до боли знакомы обоим Аудиторам: один раз это уже показывали им. Церемония начала строительства — разрезание атласных ленточек было, видимо, любимым занятием всех Трех Леди — только вот до сих пор господа аудиторы считали, что все это происходило в прошлый понедельник, а не четырнадцать лет назад. * * * У Морриса хватило ума ограничиться выразительным взглядом, брошенным на столь же выразительно скосившегося на него Кая.«Вот как, — определил для себя Кай. — Я осторожно, тихой сапой, с черного хода пытаюсь спровоцировать наивную милашку на какую-нибудь рискованную откровенность, а она открывает нам секрет Полишинеля прямо с парадного входа. Бьюсь об заклад, что ее случайное включение этого телеурока истории так же случайно, как явление народу псевдоциветты на давешней выставке...»— Вы, я вижу, совсем загрустили, господин Санди?.. — осведомилась Роззи, чуть опечалившись в знак солидарности. — Мне тоже невесело вспоминать о том, что сейчас бедная Мариам... Кстати, она пришла в сознание и очень благодарна вам за то, что вы для нее сделали, Моррис...Кай не без удивления глянул на Морриса.— Вы как-то поучаствовали в судьбе нашей несчастной подруги? — осведомился он.— А вы и не в курсе того, что ваш друг разбился в лепешку, добывая какой-то препарат... — Роззи удивленно заломила тонкую бровь.— Сыворотку, — поправил ее, кажется, впервые смущенный Де Жиль.— Ну, сыворотку... Без нее бедняга уже веселилась бы в райских садах, в гостях у Боженьки... А не страдала бы в спецклинике. Не Старухи же разорились на лекарство! От них только гроб казенный дождешься! — в сердцах выпалила Роззи. — Признайтесь, кстати, — обратилась она к Моррису, — сколько вы отвалили типчику, который добыл вам эту химию?— Нам еще предстоит с ним расплатиться... — как-то неопределенно ответил Де Жиль, которому явно не по вкусу пришлось то, что единственный, делавший ему честь поступок стал достоянием гласности. — Кстати, вы его знаете, Кай.Кай почувствовал себя чем-то на редкость бесчувственным, толстокожим и малоинформированным. Боже, стоило отлучиться на сутки — и половина действующих лиц на сцене меняется...— Знаете ли, — попытался он сменить тему разговора, — как-то неуютно себя ощущаешь в мире, где на одном полушарии из тебя пытаются сделать подушечку для булавок, а на другом — просят погладить ядовитую тварь с Харура...— С Харура? — почему-то удивилась Роззи. — Почему вы думаете, что эту гадость привезли именно с Харура?— Мисс Гранж любезно просветила меня, — пожал плечами Кай.— Удивительно... — Роззи задумчиво покрутила ножку фужера, уровень жидкости в котором так и не уменьшился за все время разговора. — Джейн терпеть не может говорить о Харуре... Для нее это больная тема...— Она бывала там? — с надлежащей наивностью осведомился Моррис.Кай подумал, что порой Первый Аудитор может все-таки и подыграть в разговоре.— Да... Хотя, возможно, и не стоит об этом говорить... Она... Она выполняла что-то вроде дипломатической миссии...— Я не знал, что вы знакомы с мисс Гранж... — констатировал легкую неестественность происходящего Кай.— Химера — маленький мирок, мистер Санди! — невозмутимо парировала его реплику Роззи. — И все мы здесь живем сплетнями друг о друге... А сплетен вокруг той истории было много — Джейн ведь загубила свою карьеру... Гранжи — клан очень высоких кровей, к вашему сведению, господа... Джейн могла бы даже рассчитывать на место в Триумвирате — разумеется, после того, как загнется какая-нибудь из Старух. Но у нее вышел совершенно головокружительный роман с каким-то Майклом Донованом... Короче, с капитаном разведывательного эсминца Федерации. И все пошло прахом. Как назло, этот Донован, оказывается, работал на какую-то из спецслужб. Его же коллеги его и пришили там — на Харуре. И Джейн осталась, как говорится, вдовой до свадьбы... Ее тогда уже почти лишили нашего гражданства. Но она сумела оправиться после всего этого — мужественная женщина...«Вы, Роззи, пожалуй, тоже... — подумал Кай. — Так самозабвенно играете роль наживки, что вот-вот на сцену снова явится псевдоциветта... Или что-то вроде».— Пожалуй, мне пора немного отдохнуть. Денек у нас с вами выдался не из легких. — Кай поднялся и с легким поклоном шагнул к выходу.Никто особенно не возражал против его ухода. Намерения Морриса были вполне очевидны, а что до Роззи, то она, должно быть, сочла свое задание по загрузке информации в мозг Федерального Следователя полностью выполненным. Информации, исходящей от кого?Уже взявшись за ручку двери, Кай неожиданно для самого себя спросил:— Фамилия того... капитана была именно Донован? Не Донахью?— Господи, — удивилась Роззи. — Действительно — Донахью... Вы тоже о нем слышали? * * * В своем номере Кай потратил еще десятка два минут на составление и отправку в информационную сеть Управления кодированных запросов, опорожнил так и не тронутый с утра термос с кофе, подержал голову под краном с ледяной водой и, утираясь полотенцем, поспел к заливающемуся трелью вызова блоку связи. Предстать перед Джейн ему пришлось несколько взъерошенным.— Извините меня, — голос ее был довольно усталым. — Я пыталась дозвониться из вестибюля, но вы находились у своего коллеги, поэтому я не решилась вас тревожить. Я оставила вам небольшой сувенир на память о сегодняшнем дне — он у портье. Может быть, эта вещица поможет вам легче понимать нас — химерянок... Это местная традиция — мастерить такие безделушки... Она неплохо помогает нам жить. В большей степени, чем может показаться... Спокойной ночи. Боюсь, что завтра нам некогда будет выехать на пикник...Экран погас.Кай слегка потряс головой и набрал на монументальном пульте сервисной системы соответствующую команду. Не прошло и трех минут, как панель доставочного лифта издала утробное гудение и отворилась. Кай подхватил с подноса небольшую коробку и, немного помедлив, открыл ее.Подарок Джейн был не лишен смысла. Маленький, снабженный всеми необходимыми аксессуарами — вплоть до мельчайших деталей, — исполненный из очень прочного сплава макет многоквартирного жилого дома. Кай потратил довольно много времени, разглядывая его, открывая кончиком остро заточенного карандаша крохотные дверцы, закрывая их и пристраивая игрушку у себя на столе. Потом еще раз потряс головой.Ну что же: намек был понятен. Даже такой секрет его — Кая Санди, Федерального Следователя пятой категории, как пристрастие к замысловатым игрушкам не был секретом для его кураторов. Домик стал довольно тактичным предложением вести игру в открытую. Не нарушая, разумеется, принятых условностей.Прикрыв глаза и запустив чуть слышно Ти-Ви (полная тишина всегда мешала ему думать), Кай попытался взвесить в уме «сухой остаток» событий этих дней.Партнеры, с которыми шла игра, не были едины — это ясно вытекало из противоречивости происходящих событий и их чрезмерного изобилия. Кто-то толкал господ аудиторов в Лабиринт, но кто-то и посылал им проводника-спасителя. Кто-то один тщательно сооружал вокруг них непроницаемую стену дезинформации, водил за нос планами расцвета курортного бизнеса Химеры, а кто-то другой рушил эту стену, подсовывал вопиюще противоречивые факты процветания идиотически организованного хозяйства. Наконец, кто-то приставил к Моррису очаровательную, профессиональную молчунью Мариам, а кто-то собрался отправить ее на тот свет. Похоже, только затем, чтобы заменить на не менее профессиональную болтушку-провокатора Роззи.История с ядовитым зверьком была предметом особой головной боли Федерального Следователя: имел место ярко выраженный случай использования экзобиологического оружия, отягченный, по всей видимости, его контрабандой или подпольной репродукцией. Все это подпадало под прямую юрисдикцию Федерального Директората и подлежало расследованию силами Управления, сотрудником коего Кай не переставал быть, даже будучи оснащен прекрасными липовыми бумагами Министерства финансов. Впрочем, как всякое преступление, совершенное профессионалами, дело о покушении на Мариам потенциально легко «раскручивалось» профессиональными же методами. Профессионалы ходят по узкому коридорчику своей судьбы, и разминуться друг с другом им трудно. Вот если бы девицу оглоушил кирпичом пьяный хулиган — где-нибудь на окраине, — шансов быстро расколоть дело было бы поменьше. Кстати, это свидетельствовало еще и о том, что подлежащие розыску профессионалы в чем-то были все-таки дилетантами. Точнее, скажем так: действовали профессионалы по приказу дилетантов. Такое сочетание характерно для людей власти... Сделаем зарубку.Теперь — вот этот домик-намек... Впрочем, эта часть «материала» была слишком окрашена для него личными эмоциями. Не будем форсировать события.Ясно одно: кто-то заинтересован в том, чтобы режим Трех Леди публично сел в лужу. Ведь не сами же они? Хотя — как знать... Ведь кто-то из Трех — Первая, а кто-то — Третья... Еще одна зарубка.А еще кто-то заинтересован в том, чтобы безнаказанно унести отсюда ноги — этот персонаж, по крайней мере, известен: Б.-Р. Циммерман, спецпоселенец Помпейской колонии: нарушает направо и налево хартию о передвижении — то есть челноком снует на поверхность и обратно. Но хорошо платит кому надо и остается нетронутым. Кай уже понял, что на таких «полезных» нарушителей здесь смотрят сквозь пальцы. Что-то тебя давно не слышно, Борюсик... * * * — Ты делаешь это потрясающе, дорогой. — Роззи обвила его шею руками и нежно укусила Морриса за ухо.— Да и ты, как мне кажется, тоже не новичок в сексе. — Первый Аудитор подозрительно взглянул на свою подружку. — Интересно, откуда ты понабралась опыта? На Химере вроде бы негде, или... вы все же держите здесь небольшой испытательный полигон для обучения спецагенток? — Он шутя повалил девушку на кровать и придавил к подушке. — А ну-ка, признавайся, где вы прячете моих братьев по полу? Наверное, в каком-нибудь мрачном подземелье, и раз в год, за примерное поведение, даете им возможность порезвиться с женщиной. Бог мой, у меня от подобной переспективы мурашки по коже.— Фу, глупый. — Роззи ловко высвободилась и поцеловала Морриса в шею. — Ты же знаешь, что у нас не-е-ет мужчин. За исключением тех, из Патриархальных Территорий. Но ты не можешь серьезно ревновать меня к этим придуркам.— При чем тут ревность, дорогая, я преисполнен чувства солидарности к своим собратьям. И потом, речь сейчас не о них, а о вас. Сказки о партеногенезе оставьте для кретинов, выгнанных из гимназии за академическую неуспеваемость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33