- Свами Рам... не родной отец мне, - нехотя проговорила она. - Я не знаю своих родителей и не желаю знать. В столице меня подбросили к дверям посольства.
- Почему посольства? - недоуменно спросил я.
- Посмотри на меня, - она провела кончиками пальцев по лицу. - Вероятно, мой настоящий отец был индус. Такие истории случаются на каждом шагу. Я думаю, он бросил мою мать, а та, надеясь, что ребенку будет уготована лучшая доля, принесла его к посольству. И исчезла.
Я нежно тронул ее за руку. К удивлению, рука не отдернулась. Тара грустно посмотрела на меня и погладила по лицу.
- Свами работал переводчиком в посольстве. Он взял меня на воспитание, но даже формально я никогда не была его дочерью. Он сделал для меня очень много, научил почти всему, что я умею сейчас. Тому, чему пытаюсь научить тебя.
Тара внимательно вглядывалась в мое лицо, словно ища поддержки. Было странно видеть ее слабой и беззащитной.
- Девочка моя, - прошептал я и взял ее голову в ладони. Она чмокнула меня в нос и отстранилась.
- Ну-ну, - с легкой укоризной произнесла Тара. - Ты не выслушал историю до конца. Когда мне исполнилось двенадцать лет, он отдал меня одному человеку...
- Как отдал? - недоуменно брякнул я.
- Можно сказать, замуж. Ты же знаешь, на востоке - это нормально.
- Не вижу ничего нормального, - я возмутился. - Ты говришь, отдал - как вещь.
- Не стоит судить по себе, - голос Тары стал жестче. - Я никогда не была вещью! Даже в двенадцать лет.
- Извини.
- Ничего. Этот человек был афганец, мастер ножа. Он учил меня воинскому искусству.
- И, конечно, спал с тобой, двенадцатилетней, - не удержался я.
- Не вижу в этом ничего дурного, - спокойно ответила Тара. - У нас с тобой разные представления о сексе. Он учил меня быть воином, а научил любви.
- Его звали... - меня охватили нехорошие предчувствия.
- Халид, - улыбнулась она. - Твоя интуиция тебя не обманывает.
Словно пораженный громом, я взирал на Тару, затем достал сигареты и нервно закурил, пуская дым в открутое окно.
- Что ты разволновался? - поинтересовалась она, и я не нашелся, что ответить.
- Тебя, наверняка, удивит, что Свами тоже любил меня, - произнесла Тара. - Мы все - одна семья, и отношения между нами немного не увязываются с твоими концепциями. Свами всегда был Свами; он - наш общий отец и наставник.
- Кто это - вы? Шведская семья? Секта?
- Ты можешь назвать, как хочешь. Когда-то ты, отказавшись от пути Ножа, отказался войти в семью. Затем волею судьбы ты снова пришел к нам; тебя привела женщина, а это - добрый знак. В любой момент ты можешь покинуть нас - твой путь Искусства непредсказуем, как и любой другой путь. Я, например, рассталась с Халидом, хотя Свами был против.
- Почему?
- Для меня это не имеет значения. Хотя есть одно но: я не любила его.
- А разве любовь что-то значит в ваших отношениях?
- Разве мы не люди? - Тара поднялась и обняла меня, прижавшись к лицу упругой горячей грудью. Я провел рукой по ее платью, ощущая трепет сильного, желанного тела, и начал нащупывать молнию. Тара впилась в мои губы; неожиданно в голове промелькнули дзенские стихи:
Я вижу, как вздымается огромная волна.
Как изображением пирогов не накормить голодного, - Дайте ему полное блюдо пирогов!
Тара отстранилась и быстро заперла дверь, а затем прыгнула на меня и опрокинула на пол, на ходу разрывая одежду. Ее ногти оказались острыми, как у хищника; она полоснула меня по груди и оставила четыре алых следа, как у Брюса Ли. Я чувствовал себя пловцом, попавшим на стремнину горной реки. Тара бросалась на меня снова и снова, как тигр на добычу, и когда я совсем обессилел, устало откинулась на ковер.
- Ты молодец, - прошептала она. - Обычно европейские мужчины ничего не понимают в сексе. - Тара потянулась ко мне и со смаком поцеловала в губы.
Я лежал как палый осенний лист: ни чувств, ни мыслей. Тара уселась рядом по-турецки и положила мне руку на живот.
- Тратишь слишком много энергии, не заботясь о контроле. И мало думаешь о женщине, о ее роли. Мой оргазм может с успехом заменить тебе твой, надо только научиться чувствовать. Ты слишком занят собой, но это не страшно. Для среднего европейца ты - гений. Это я говорю о твоих непроявленных возможностях.
От ладони Тары исходило густое тепло, и тело наполнялось силой. Через некоторое время я снова потянулся к ней, но ладонь жестко остановила меня.
- Не увлекайся. Сейчас самое время быстро собраться и покинуть "Дом Чая". Наша сексуальная энергия вмешивается в общую гармонию. Свами будет недоволен.
- Да при чем тут Свами, - сказал я, но Тара уже подталкивала меня к выходу.
Мы бродили по вечернему городу, и я обдумывал происшедшее. Как ни странно, но до сих пор я был на редкость верным супругом и вообще знал в жизни только одну женщину - впоследствии она стала моей женой - любимой женой. Неожиданная измена огорошила меня - я не знал, как к ней относиться. Тара будто прочитала мои мысли:
- Не переживай раньше времени. Я ведь ничего не требую и не жду от тебя. Секс
- еще один путь к свободе. Он нравится мне - надеюсь, понравится и тебе. Ты можешь вернуться к жене, и вы пойдете по этому пути вместе.
Я не представлял, как буду смотреть в глаза любимой, но происходило странное:
Тара занимала в моем сердце все больше места. Она парадоксально сочетала в себе мужские и женские черты, и эта андрогинность возбуждала еще больше.
- Когда отношения строятся на сексе, - спокойно продолжала Тара, - не стоит ждать от них большего. Придет - хорошо, не придет - тоже неплохо. А вообще, секс для тебя - закрытая книга.
- Почему это? - возмутился я.
- Ты слишком холодный и расчетливый; твое тело оживает через силу. Я чувствовала, что ты захотел меня, как только увидел, но ум строил всевозможные преграды. Знаешь, как трахаются богомолы?
- Не слышал.
- Самка откусывает самцу голову. В сексе это совершенно лишний орган. А у тебя все начинается в голове. Могу поклясться, в первый раз у тебя не стояло.
- Ты права, - изумился я. Действительно, моя половая жизнь началась с известных проблем, но потом все как-то утряслось.
- Вот видишь. Я намеренно ошарашила тебя, проникла сквозь защиту, и ум оказался блокированным. Ты и слова не успел сказать.
- Но зачем тебе это было нужно?
- Трудно сказать. Свами учил нас быть как зеркало, отражая импульс, который приходит извне. Я так и поступила, но не просто отразила твое желание, а усилила его. Вернула тебе твою собственную энергию.
- Неужели ты сама не хотела меня?
- Конечно хотела, хотя и не могу сказать почему. В тебе есть что-то необычное, чего не было, скажем, в Халиде.
- Интересно знать, что, - я заревновал.
- Сама не пойму. Ты - другой. Европейцу очень трудно стать на путь Искусства, но уж если ему это удается, он делается непредсказуемым. Ты никогда не пойдешь с нами; наверное, это и привлекает больше всего.
ГЛАВА 7. ПРОСТРАНСТВО ДЛЯ МАНЕВРА Я шел по пути больших неприятностей. Слепо, как в бреду, плыл по течению. Халид предупреждал меня, но я с остервенением топтал свое прошлое, видя в Халиде только любовника Тары. Она была великолепной учительницей любви: тонкой, чувственной и мудрой. Ее сила поглотила меня.
- Сверни плотно одеяло и сядь прямо. Сложи ноги в "полулотос". Теперь прогни позвоночник в районе живота, чтобы кобчик показался солнцу. Живот вперед, задницу - назад. Теперь представь, что к макушке привязана ниточка, и за нее тебя вытягивают вверх. Дай себя тянуть, пока не почувствуешь, что позвоночник распрямился. "Подвесь" плечи, расслабь шею. Хорошо. Теперь разжигай "жаровню", как я тебе показывала.
Все тело охватило неудержимое желание, ладони вспотели. Обнаженная Тара сидела напротив меня, и я видел ее всю.
- Спокойно! Дай энергии поглотить тебя - не сопротивляйся, но и не действуй.
Наблюдай за "жаровней". Когда огня станет слишком много, направь его в половые органы.
Стоит ли говорить, что я уже давно был готов! Тара села сверху, мягко охватив мое тело ногами.
- Не двигайся. Почувствуй меня изнутри и позволь своей энергии мягко вытекать во влагалище. Не теряй контроля за "жаровней", поддерживай огонь, иначе увлечешься и скоро кончишь.
Я почувствовал, как искрящийся горячий поток растворяется в теле Тары и начал медленно двигаться.
- Не надо, - Тара остановила меня. - Я сама. Следи за "жаровней".
Она двигалась медленно и ритмично, слегка раскачиваясь в стороны; горячая клейкая влага стекала по моей коже. Как только я начинал чересчур возбуждаться, Тара останавливалась. Так прошло не меньше получаса; отчаявшись достичь оргазма, я просто потерялся в процессе и лишь бессознательно замечал, как влаги становится больше, как ускоряется ритм, как стонет Тара, запрокинув голову, и вдруг...
С верхушки ее позвоночника сквозь разверстую шейку матки обрушился водопад огня.
Тара закричала нечеловеческим, звериным голосом и впилась когтями в мою шею, пронзив кожу. Огонь прошел сквозь меня и вылетал, как из сопла, через небольшое отверстие в пояснице. Тара, теряя сознание, скользнула рукой по спине и закрыла сопло ладонью. Поток бросился в голову; я начал задыхаться и, не удержавшись, кончил сам. Тара счастливо умехалась.
- Теперь ты понял, что значит оргазм женщины, - устало произнесла она, утирая пот со лба. - Ты оставил открытой точку мин-мэнь, и часть энергии улетучилась.
Согласись, твой оргазм был совершенно лишним.
Я покачал головой.
- У большинства мужчин мин-мэнь всегда открыта, - посетовала она. Поэтому они расходуют массу своей энергии и теряют всю энергию женщины. Кстати, у женщин эта точка большей частью закрыта, как бы запечатана, потому женщины после оргазма цветут, а мужчины - вянут.
- Что это за точка? - заинтересовавшись, спросил я.
- В переводе с китайского - "врата жизненности". Она управляет сексуальной энергией и "изначальным соком" - юань-ци.
- Ты знакома с даосскими методами?
- Свами многому научил меня, но речь не об этом. Когда сливаются сперматозоид и яйцеклетка, родители вкладывают туда изначальную энергию, которая поддерживает в человеке жизнь. Когда истощается юань-ци, человек умирает. Но у женщин мин-мэнь закрыта, поэтому они живут дольше.
- Неужели мужской оргазм необязателен?
- Оргазм - громадная сила, но им надо уметь пользоваться. Ты пока не умеешь, и должен довольствоваться моим оргазмом. - Тара легла рядом и поцеловала меня в шею. Я рассматривал ее смуглое тело, каждая клетка которого была полна вожделением и силой. Изогнувшись, я дотянулся губами до ее поясницы и в том месте, где должна находиться мин-мэнь, потрогал кончиком языка.
- Ай! - засмеялась Тара, - что ты делаешь? Щекотно.
Она не была богиней - она была женщиной. Моей женщиной.
Наконец, случилось то, чего я ждал и боялся больше всего. Жена узнала о Таре, да еще как узнала! Мы столкнулись прямо на улице - я, Тара и она. Жена, умничка, сделала вид, что не заметила нас, но дома предстоял тот еще разговор.
- Кто она? - спросила жена, и я рассказал ей все.
Мы всегда были откровенны: она знала о Халиде, о "Доме Чая" и даже немного о Таре; я уверен, что она знала и о нашей связи, но не стала навязывать мне свои подозрения. Теперь... Нет, она не устраивала мне сцен, только сказала: "Решай свою жизнь сам", - и вышла из комнаты. Я любил ее, черт побери, я любил ее, но и Тара мне была безумно дорога! Неужели можно любить двух женщин одновременно?
Это не укладывалось в голове, но такова была реальность. Моя реальность. Я взял зубную щетку и отправился ночевать к другу.
На следующий день я все выложил Таре. Она была спокойна и сосредоточена.
- Не стану давать тебе советы, - кратко заявила "наставница". - Ты должен поговорить со Свами.
Это предложение совершенно расстроило меня. Тара отказывалась что-то решать и отправляла меня к своему гуру-любовнику! Такого коварства я не ожидал. Тара положила мне руки на плечи и ясно поглядела в глаза. Это был взгляд воина - взгляд, хорошо знакомый мне по нашему давешнему поединку.
- Ты должен поговорить со Свами, - по слогам произнесла она. - И выбрать то решение, которое сочтешь достойным.
Ноги словно налились чугуном. Я понял, что иного выхода нет.
Рам огорошил меня.
- Можешь ничего не рассказывать - я и так все знаю. Не взыщи.
- Неужели Тара все рассказала Вам?! - в гневе выкрикнул я.
- Ну что ты. Она не рассказывает мне ничего - ведьма, а не дочка.
- Никакая она Вам не дочка!
- Тебя наверняка удивит, - мягко произнес Рам, - что и тебя я считаю своим сыном. Не буду объяснять, почему. Присядь, не гоношись. Вся беда оттого, что ты не умеешь принимать решения, не умеешь отвечать за свои поступки. Ничего, это болезнь излечимая.
Я понемногу размяк. Свами говорил тихо, беззлобно. Я внимательно смотрел на него. С тех пор, как я видел в его исполнении "лягушку", Рам постарел и ссутулился, хотя прошло совсем немного времени. Он оставил шутовские замашки и производил впечатление пожилого усталого человека. Только глаза искрились теплом и добротой, как тогда.
- За двумя зайцами погонишься - получишь по морде от обоих, - важно изрек он, и я засмеялся. Рам надул щеки и манерно квакнул, как жаба-гомосексуалист на первом свидании. Я так и покатился со стула.
- Полегчало? - спросил он, улыбась во весь рот.
- Угу.
- Ладно. Итак, ты относишься к своему приключению смертельно серьезно?
- Что-то вроде.
- Молодец. И как, получается?
- Еще бы!
- И теперь, если жена даст тебе от ворот поворот, ты сломя голову побежишь к Таре?
- Наверное, - я задумался.
- Знаешь, это как в американском фильме: герой прыгает из одной машины в другую на полном ходу. Нет времени подумать, оценить ситуацию. Но там хоть понятно - стреляют. А вообще каскадерам за трюки хорошо платят.
- К чему ты клонишь?
- Да ни к чему. У тебя нет пространства для маневра. Или - или. Одна постель ничем не лучше другой, если разобраться, но где здесь твое место?
- Не понимаю.
- Прекрасно. Возьми поединок на ножах - ты как раз его наблюдал. У каждого из соперников было пространство для маневра, и оно было равным. В схватке идет борьба за пространство: если твое больше - побеждаешь ты, и наоборот. У Халида и Джамшеда пространство было равным - на то они и мастера. Никто не мог бы победить. Теперь вспомни ваш поединок с Тарой. Извини, но я издали наблюдал его.
Ты был занят атакой, а Тара - своим пространством. Она управляла ситуацией, ты
- нет.
- Почему?
- Потому что был озабочен процессом. Так и сейчас - ты думаешь, с кем тебе жить, с кем - спать, а своего пространства у тебя нет. Ты не создал пространства, твои партнеры не чувствуют его, а потому управляют ситуацией за тебя. Ну что ты можешь сказать жене, если она выставит тебя за дверь, и правильно сделает? "Извини, милая?" Рам был прав. И жена, и Тара были сильными женщинами; они, каждая по-своему, увлекали меня, и я становился частью их жизни, их интересов.
- Тара - не просто твоя любовница. Когда-то я сделал ее своим "юм" знаешь, что это такое?
- Не знаю, - мне не понравились слова Рама.
- Женская ипостась Мастера в тибетской традиции. Она - это я в женском облике.
А я - это она. Юм Падмасамбхавы - ... - написала его биографию "намтхар", и унаследовала все мастерство. Я веду к тому, что Тара - воин, Мастер. Ей наплевать на твое пространство: если ты не сопротивляешься, она покоряет тебя, прокатывается, как бульдозер. И идет дальше.
- Но это же бесчеловечно!
- Ничуть не бывало! Ветер не заботится о том, что на каком-нибудь деревце оторвет слабый листок. Раз оторвался - значит, не нужен. Прекрасный урок для тебя.
- Но что же мне делать? - воскликнул я, не в силах переварить сказанное.
- Не жди от меня конкретных советов, - холодно сказал Рам. - На пути Искусства не учат жить. Как побеждает в схватке истинный мастер ножа? Бой это состязание двух ритмов: твоего и соперника. Ритм мастера совпадает с ритмом Вселенной, ритм профана - его собственный. К ритму Вселенной невозможно подстроиться - профан теряется и гибнет. Ты же стремишься подстроиться под ритм соперника и потому жив, но это ЕГО ритм, и он управляет ситуацией.
- Как же мне найти свой ритм? Или ритм Вселенной?
- Ну-у, - улыбнулся Рам, - до ритма Вселенной тебе далеко. Что же до твоего ритма - разреши себе почувствовать его, найди его в своем сердце.
- Change your mind? - проговорил я и почувствовал надежду.
- Вот именно, - Рам захохотал и снова скроил жабью физиономию. - Смени свой ум!
ГЛАВА 8. ПОЕДИНОК Я поселился у друга, ничего не сказав жене; ничего не сказал я и Таре. Позвонив Свами, я сообщил, что ухожу из "Дома Чая" и извинился. Рам благословил меня:
- Оставайся господином своих решений. На пути Искусства это - главное.
Друг не задавал лишних вопросов. Он был молчаливым флегматичным программистом, и компьютер занимал его больше, чем все остальное в этом мире. Несколько раз я рассказывал ему об Искусстве, о пути Ножа и о том, как я отказался от этого пути.
- Кстати, о ножах, - однажды заметил он. - У меня тут валяется отличная "выкидуха".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12