А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Константинов Владимир
Зверь
Владимир Константинов
Зверь
роман
"Жене Екатерине посвящаю".
Автор.
Пролог
За четыре года до описываемых в этом романе событий молодой, но уже достаточно известный кинорежиссер Владимир Ильич Туманов только-что закончил работу над очередным фильмом и вместе с актрисой Вероникой Кругловой, исполнительницей главной роли, ехал в родной Новосибирск, где должна была состояться премьера фильма. Именно из этого города тринадцать лет назад после окончания школы семнадцатилетним юношей он уехал в Москву, лелея мечту поступить во ВГИК и стать знаменитым артистом. Однако на актерский факультет он недобрал одного бала и был зачислен на режиссерский, и в последствии ни разу об этом не пожалел, нет. Творческая судьба Владимира Ильича складывалась на редкость удачно. Его дипломный малолитражный художественный фильм о судьбе горного спасателя был по достоинству оценен выпускной комиссией и даже отмечен в журнале "Искусство кино" как новаторский и оригинальный. Третий фильм "Человек не ко времени", принесший Туманову известность, стал победителем Сочинского кинофестиваля, на Канском получил поощрительный приз зрительских симпатий, а Ирина Шахова была признана лучшей актрисой. Рано пришедшая известность конечно же мешала Владимиру Ильичу, в сознании подспудно гнездилась мыслишка: "А вдруг? Вдруг неудача?". В искусстве как взлет, так и падение могут быть одинаково стремительными. Но он гнал прочь эти мысли, веря в свою звезду. Деятельный, энергичный, с прекрасными организаторскими способностями, он снимал фильмы быстро и не только вкладывался в отведенную смету, как бы невелика она не была, но даже экономил. Поэтому бизнесмены охотно давали деньги на его фильмы, будучи уверенными, что вернут их сторицей. Словом, все в творческой жизни Туманова было замечательно. А вот в личной... Н-да. Здесь были проблемы и весьма значительные. Все дело в том, что Владимир Туманов был очень эмоциональным человеком, терпеть не мог уродства и на роль главных героинь своих фильмов подбирал исключительных красавиц. А поскольку он был очень влюбчив, то за время съемок настолько влюблялся в актрису, что уже не мыслил без неё жизни. Поэтому каждый его фильм заканчивался скандальным разводом и очередной пышной свадьбой. И Туманов искренне верил, что на этот-то раз его брак будет окончательным и на всю оставшуюся жизнь. К счастью браки были настолько быстротечны, что не успевали произвести детей. Свадьбу с Вероникой Владимир Ильич решил отметить в родном городе.
Поскольку невеста панически боялась летать самолетами, решили ехать поездом. Было самое время отпусков и мест в "СВ" не оказалось. Пришлось довольствоваться простым купе. От Москвы их попутчиками были двое мужчин примерно одного с Тумановым возраста Анатолий и Сергей. Оба с восхищением смотрели на Веронику и очень комплексовали. Анатолий сошел в Челябинске. Дальше ехали втроем. Проехали Тюмень. Подъезжали к Омску. Был поздний вечер. Туманов ощутил голод и предложил Веронике поужинать в ресторане. Но она, как всегда, отказалась, сказав:
- Ты же знаешь, что я не ем в подобных ресторанах. У меня от их пищи изжога. И потом, я и так за время этой поездки растолстела. Теперь придется устраивать разгрузочные дни.
- А я, пожалуй, схожу. Иначе, вряд ли засну на голодный желудок, несколько смущенно, будто извиняясь перед невестой, проговорил Туманов.
- Ступай. С твоей моторностью тебе полнота не грозит. А я пока почитаю.
В ресторане Владимир Ильич заказал салат, мясное ассорти, курицу с гречкой и сто пятьдесят водочки. Он любил на ночь плотно поесть. В это время поезд остановился в Омске. В ожидании заказа Туманов закурил и наблюдал, как по проходу идет высокая стройная и очень красивая блондинка. Она прошла несколько свободных столиков и остановилась перед столиком Владимира Ильича, спросила, указывая на свободное место напротив:
- Здесь не занято?
У неё был приятный и хорошо поставленный контральто. Ее лицо показалось Туманову знакомым. Где-то он её уже видел. Может быть в Доме кино? Или она пробовалась у него в фильме? Нет, не помнил. Ответил:
- Да-да, пожалуйста.
Она села, легким, небрежным движением поправила прическу, улыбнулась Туманову, обнажая великолепные белые зубы.
- Вы ведь Владимир Ильич Туманов. Верно?
- Да, - кивнул он. Ему было приятно когда его узнавали. - А откуда вы меня знаете?
- Видела вас по телевизору. Мечтала познакомиться. Я по нескольку раз смотрела ваши фильмы. Они замечательны!
- Их не так много.
- И вместе с тем они дают представление о вашем таланте. Мне кажется, что вы единственный, кто продолжает лучшие традиции нашего кино.
- Вы мне льстите... Простите, не знаю вашего имени, отчества.
- Вера Сергеевна.
- Вы мне льстите, Вера Сергеевна. А как же наши метры - Михалков, Рязанов, Меньшов и другие? Именно у них я учился снимать кино.
- На мой взгляд, их испортила коммерциализация кино. Разве можно сравнить Михалковский "Неоконченная пьеса для механического пианино" с его "Сибирским цирюльником"? Если первый исключительно русский фильм, насквозь пронизанный Чеховским духом, то второй типично американский, с плохо прописанным сюжетом, без достаточной мотивировки поступков героев, но зато поражающий зрителей великолепием и красочностью сцен. А сцена на балу лично у меня вызвала лишь чувство неловкости и стыда за режиссера. Вы со мной согласны?
"А ей не откажешь в наблюдательности", - подумал Туманов. Но опасаясь, что Вера Сергеевна может оказаться кинокритиком или журналисткой и так интерпретировать в прессе его слова, что разом поссорит с метрами, уклончиво ответил:
- Я как-то об этом не думал.
В это время официантка принесла заказ, выставила содержимое подноса на столик, вопросительно взглянула на Веру Сергеевну.
- Бокал мартини, пожалуйста, - сказала та.
Официантка окинула её подозрительным хмурым взлядом и, ничего не ответив, ушла. Чтобы сменить опасную для себя тему Туманов спросил:
- Вы очевидно актриса?
- Когда-то мечтала ею стать. Но увы, - Вера Сергеевна развела руками и с сожалением вздохнула, - Бог не дал таланта. Но очень люблю кино и театр.
- И кем же вы работаете если не секрет?
- Профессия у меня сугубо прозаическая. Я - экономист.
- Вот как?! - удивился Туманов. - С вашими внешними данными вы могли бы стать знаменитой фотомоделью или кем-то в этом роде.
- Вы считаете, что торговать своей внешностью более престижно, чем быть экономистом? - умехнулась она.
- Но это бы могло принести вам известность, славу, большие деньги наконец. По-моему, каждая женщина об этом мечтает. Разве не так?
- Я, Владимир Иьич, очень уважаю вас как режиссера, но, извините, вы совсем не знаете женской психологии. Настоящие женщины мечтают о большой любви, о хорошем муже, о семейном счастье. Если это есть, то все остальное неважно.
- Вы замужем?
- Увы, - печально улыбнулась Вера Сергеевна. - Мой первый опыт надолго отбил у меня охоту обзаводиться семьй. Но я не теряю надежды.
Официантка принесла ей мартини. Туманов наполнил свою рюмку. Сказал:
- В таком случае, предлагаю тост за семейное счастье!
- Охотно его поддерживаю! - рассмеялась Вера Сергеевна и сделала глоток из бокала.
Туманов выпил водку и налег на салат. Ему было интересно в компании с этой красивой неординарно мыслящей женщиной. Правда, её представления о жизни несколько старомодны, попахивают нафталином, как вещи из бабушкиного сундука. Но может быть именно поэтому с ней было так интересно разговаривать. Ему до чертиков надоели деловые, хваткие, эмансипированные дамы, которых в кинематографе было хоть пруд пруди. Хорошо, что его Вероника не такая. В чем-то она была похожа на новую знакомую.
Они ещё пили. Она расспрашивала его о новом фильме, о планах на будущее, делилась своими впечатлениями о новых фильмах, спектаклях. В разговорах с интересной собеседницей время летело незаметно. Они давно уже покинули Омск и теперь поезд шел по родной Новосибирской области.
Наконец, Вера Сергеевна посмотрела на ручные часы, смутилась:
- Извините, Владимир Ильич, я кажется отняла у вас уйму времени. Вас наверное уже заждалась ваша жена Вероника Павловна.
И он вновь удивился осведомленности новой знакомой.
- Она пока мне не жена, - ответил.
- Так скоро будет. Ведь все ваши фильмы заканчиваются новыми свадьбами, - улыбнулась она. Встала. - Еще раз прошу меня извинить. До свидания!
- Ну что вы, мне очень приятно было с вами познакомиться, поговорить. Желаю вам скорее найти достойного мужчину.
- Спасибо! - поблагодарила она и быстро пошла по проходу к дальней двери.
Туманов возвращался к себе в купе в приподнятом настроении. Все в его жизни складывалось удачно. Он едет в родной город, где отпразднует свадьбу и пригласит всех своих школьных друзей. Пусть позавидуют его счастью. Вероника!... Вероника! Она необыкновенная! Он верил, что на этот раз он нашел именно ту, какую искал все свои сознательные годы. Прежние жены не в счет. Теперь он влюблен присно и вовеки веков. Он и мысли не допускал, что может в его жизни появиться другая женщина. Нет-нет, ни за что на свете! Только она, она одна - его возлюбленная, ради которой он готов на все. Сейчас он её увидет. Какое счастье - смотреть на нее!
Он осторошно открыл дверь, вошел. В купе горел верхний свет. Вероника лежала на нижней полке лицом к стене, укрытая с головой одеялом. Не дождалась его, уснула. Он подошел, откинул одеяло, тронул её за плечо, тихо позвал:
- Вероника!
От его прикосновения её тело упало на спину и на Туманова глянули широко открытые, но безжизненные её глаза. На шее у Вероники зияла страшная рана.
- Нет!!! - закричал он. Но горло его перехватило и вместо крика раздался лишь хрип. Он упал на колени перед трупом любимой и заплакал. Простынь и матрац были пропитаны теплой ещё кровью. Он откинул одеяло. Платье Вероники было разовано в клочья, обнажая прекрасное тело. Кто?! Кто мог такое сделать? Сосед! Как же он про него забыл? Сергей лежал на месте Туманова - нижней полке справа. Владимир Ильич подскочил к нему и увидел не менее ужасающую картину. Их попутчик был мертв. Он лежал на спине, а его грудь и живот были все буквально исколоты ножом. От увиденного у кинорежессера все поплыло перед глазами, стало трудно дышать, тошнило. И он на какое-то мгновение потерял сознание. Очнулся сидяшим на полке рядом с телом своей невесты. Он погладил её прекрасное лицо, поцеловал, тихо, будто боялся быть кем-то услышанным, проговорил:
- Прости меня, моя любимая!
Он ничего, совершено ничего не понимал в происходящим. Голова раскалывалась от вопросов: кто? зачем? почему? Кому, какому извергу могла помешать эта замечательная девушка? Ведь она не была способна и кошки обидеть. Когда только-только начались съемки фильма и он закричал на помрежа и
крепко выразился, Вероника потеряла сознание. Оказалось, что она не переносила крика и, тем более, ругательств. Тогда-то он в неё и влюбился. И вдруг до сознания дошел страшный смысл слова "была". Это значит, что он никогда не увидит её прекрасного лица, этих аметистовых глаз, не услышит её чудного голоса, не будет ласкать этого стройного тела. Нет, это невозможно! Как, чем он будет жить дальше?!
- Господи. за что ты меня покарал, за какие прогрешения?! - в отчании проговорил он, рыдая. - Господи, ты всемогущ. Верни мне эту женщину, Господи! Прошу тебя! А я сделаю все, что прикажешь, но только не отнимай её у меня. Без неё нет для меня жизни... Нет-нет, это не может быть реальностью. Все это, весь этот кошмар мне просто сниться. Стоит только себя хорошенько ущипнуть и все будет по прежнему.
Мозг Туманова буквально пылал от пережитого, в затылке пульсировала резкая боль. Он не расслышал, как дверь купе открылась и в него кто-то вошел. Вруг услышал за своей спиной резкий неприятный смех и насмешливый голос:
- Ну и как тебе, Володя, мезансцена? Впечатляет?!
Владимир Ильич обернулся и в стоящем перед ним мужчине узнал...
- Ты?! - воскликнул он пораженный.
- Я, Вова, я, - подтвердил мужчина, продолжая смеяться. - Я давно ждал нашей встречи и, как видишь, неплохо к ней подготовился.
- Ты!!... Ты!!... Ты мезантроп! - воскликнул Туманов. И вдруг ощутил, как его сознание пронзила резкая нестерпимая боль. И он перестал вопринимать окружающий мир. Лицо его обмякло, глаза стали тусклыми и бессмыленными. Он по детски захныкал и, глядя на стоявшего перед ним мужчину, пожаловался: - У меня голова болит. Вот здесь. - Он указал на затылок. - Мама сказала, что пройдет, а она все болит и болит. - И понизив голос до шепота, заговорщицки проговорил: - А я дьявола видел! Он такой страшный!
Мужчина наклонился, поднял за подбородок голову Туманова, вгляделся в его глаза, удовлетворенно проговорил:
- О таком я даже мечтать не мог. - Он достал из внутреннего кармана большой складной нож, раскрыл, тщательно вытер носовым платком рукоятку, протянул Туманову.
- Держи, Володя.
- Спасибо! - поблагодарил тот, беря нож.
Мужчина открыл дверь и покинул купе.
Туманова обнаружила проводница Костюкова на станции Новосибирск-Главный, когда стала проверить купе после ухода пассажиров. Увидев страшную картину, она едва не лишилась чувств. Прибывший на место происшествия старший следователь транспортной прокуратуры Николай Сергеевич Ачимов попытался заговорить с Тумановым, но на все его вопросы тот лишь улыбался да твердил о каких-то кровавых мальчиках и о приходе самого сатыны в образе человека.
- Скоро всем будет, конец будет. Всему миру конец будет, - твердил он.
Владимир Ильич был помещен в специальную психиатрическую больницу МВД. Следователь Ачимов пришел к однозначному выводу, что убийство своей невесты актрисы Вероники Кругловой и Сергея Головко совершил Туманов, скорее всего, на почве ревности, после чего сам лишился рассудка.
Туманов до настоящего времени находится в психбольнице. Какого-либо заметного улучшения в его состоянии врачи не отмечают. Из всех посетителей он узнает лишь родителей, жалуется им, что его постоянно беспокоит дьявол. О том, что он когда-то был известным режиссером, он не помнит.
Часть первая: Кровавые сценарии.
Глава первая: Беркутов. Ложный след.
Было это лет восемь назад. Сбежал тогда из "строгача", убив охранника и прихватив пистолет, Семен Зеленский по кличке "Тугрик". На дыбы была поставлена вся милиция, но поиски ни к чему не привели. Тугрик будто сквозь землю провалился. Я очень даже хорошо знал повадки Семена - залег волчара в нору и ждет, пока поутихнут страсти. Дело в том, что мы вместе с Сережей Колесовым за год до этого брали Тугрика на Богданке у его зазнобы Клавки Поливановой по кличке "Мани-мани". Полгода Зеленский совершал дерзкие разбойные нападения, а мы, как борзые, бегали по его следам, пока не надыбали Клавкин адресок. Там его и взяли в постели ещё тепленького под бочком у этой рыжей красотки. Поэтому сразу после побега Зеленского мы с Колесовым ломанулись прямиком к Поливановой. Но там Тугрика не оказалось. Мани-мани клялась и божилась, что ничего о нем знать не знает и слышать не слышала. "Врет, зараза!" - решил тогда я, наблюдая за Поливановой, - уж слишком коза пряла ушами от страха. Стали её "пасти". После нашего визита она побежала к подельнику Тугрика по первой ходке Витьке Свистунову, с естественной для него кличкой "Свистун". Свистун отошел от воровских дел, но стал заядлым картежником и обувал богатеньких мужичков за милую душу. Имел деньги, девочек, фасонил в престижных иномарках. Словом, жил, как кум королю и сват министру. Мы поняли, что рыжая шалава Мани-мани не зря рысцой побежала к Свистунову - тот знает, где скрывается Тугрик. Не откладывая в долгий ящик, решили нанести ему визит вежливости и "поздравить" с процветанием его частного "предприятия".
Свистун открывал дверь долго и неохотно. На квартире мы застали кодлу из пятерых воровских авторитетов с мрачными намерениями на лицах и трех молоденьких, лет по шестнадцать-семнадцать, проституток. Все были крепко под шафе.
- А что ж ты, Свистун "ботал", что завязал с "малиной", когда у тебя вся воровская шобла кантуется? - насмешливо спросил я.
При слове "шобла" лица авторитетов стали совсем угрожающими. Очень оно их обидело, можно даже сказать, унизило.
- Да завязал я, начальник! - сильно занервничал и закосил правым глазом Свистунов. - Бля буду, завязал. Это так... Пришли кореша в буру пошмалять немного.
- Ты что ж, кобелина, лаешься при девушках?! Какой ты пример подаешь подрастающему поколению?
"Подрастающее поколение" встретило мои слова дружным хихаканием. А одна шалава подошла, прижалась титьками пятого размера и игриво проговорила:
- Пойдем, мент, потрахаемся.
- Некогда, детка. - Я решительно отстранил проститутку. - Сначала я "потрахаю" твоих "пастухов". А если останется время и силы, то и до тебя дойдет очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32