Другой фирекканец склонился над третьим, накладывая повязки ему на крыло, разорванное почти пополам. У Хантера перехватило дыхание, он отвернулся.
— Хан-тер? — послышался знакомый голос откуда-то сверху.
К'Каи опустилась на пол перед ним. Он с облегчением увидел, что она была невредимой, если не считать небольшой повязки на правом бедре.
— Привет, К'Каи, — сказал он. Она наклонила голову и с любопытством посмотрела на него:
— Почему ты здесь, Хан-тер? Все другие земляне ушли с Фирекки.
— Я воспользовался одним из захваченных нами истребителей «Дралтхи» и пролетел сквозь расположение кораблей килратхов, — ответил он. Увидев, что в ее взгляде мелькнула тревога, он добавил: — Не беспокойся, у нас уже привыкли к тому, что я делаю подобные вещи. Полет сюда из этой зоны, где сейчас скрывается «Тигриный коготь», занял немало времени, но ядерный двигатель «Дралтхи» проявил себя наилучшим образом. — Он неловко переступил с ноги на ногу. — Я только… Мне нужно было снова увидеть тебя, К'Каи. Мы уходим из этой системы. Наше начальство знает, почему коты стремятся захватить вашу планету именно сейчас. Это связано с какой-то дурацкой их религиозной церемонией. Мы ничего не можем сделать, и Конфедерация не намерена посылать нам подкрепление. У них, правда, есть некий безумный план отправить сюда отряд морских пехотинцев, чтобы разогнать сборище килратхов и сорвать их религиозную церемонию. Но они не дадут нам достаточно войск, чтобы защитить вашу планету.
— Я знаю, Хан-тер, — тихо сказала она. — Ваши дип-ло-ма-ты сказали нам об этом, когда покидали Фирекку. Килратхи уже высаживались здесь, — продолжала она. — Два дня тому назад, здесь и на северном континенте. Мы изгнали их с нашей земли, используя оружие, оставленное нам твоими соотечественниками, но они снова сюда вернутся. И в конце концов победят… Мой народ — это хорошие бойцы, но они бессильны против той техники, которой владеют килратхи.
— Полетим со мной, К'Каи, — предложил вдруг Хантер. — Я увезу тебя отсюда, избавлю тебя от всех этих напастей. Ты же знаешь, что собираются сделать килратхи с твоей планетой и с твоим народом, раз они начали высаживать на нее вооруженные отряды.
— Вот именно поэтому я должна остаться здесь, — твердо ответила она, вытянув свою длинную шею и гордо вскинув голову. — Я занимаюсь эвакуацией, отправляю в безопасные места максимально возможное число наших жителей. Многие вожаки стай погибли. Мои соотечественники часто бывают растеряны, напуганы. Это мой дом, Хан-тер… Я не могу покинуть планету, но крайней мере теперь. Я им нужна здесь.
— Я понимаю, — задумчиво произнес он, сознавая ее правоту и отдавая должное ее чувству ответственности перед своим народом; он на ее месте, возможно, смотрел бы на вещи проще. — Но я бы очень хотел, чтобы ты еще раз подумала. Ты же знаешь, что в этой борьбе может быть лишь один исход.
— Я знаю. — К'Каи покачала головой и раскрыла клюв в беззвучном смехе фирекканцев. Но мы заставим килратхов заплатить за это так дорого, как только сможем. — — Она выглянула через открытую дверь наружу, где золотистый рассвет становился все ярче. — Тебе лучше уходить, Хан-тер. Килратхи нападают на нас на рассвете. Всегда. Мы скоро пойдем в укрытие. Он сжал ее когтистую лапу.
— Береги себя, К'Каи.
— Прощай, Хан-тер, — ответила она. Она вышла вместе с ним из башни и встала v входа, глядя, как он, еле волоча ноги, тащится к своему « Дралтхи «.
Когда он поднял истребитель в воздух, она все еще стояла на голой каменистой вершине. На несколько мгновений он заставил «Дралтхи» повиснуть неподвижно, машина парила в неустойчивом равновесии, содрогаясь от резких порывов ветра, а он смотрел вниз, на нее, представительницу чужой цивилизации, на ее гордый профиль с высоко поднятой головой… Затем он резко увеличил мощность двигателей. Истребитель рванулся вверх, стремительно набирая скорость, и по широкой дуге устремился вперед, за пределы атмосферы.
Он увидел летящую встречным курсом группу из шестнадцати истребителей «Джалтхи» с полной бомбовой нагрузкой под крыльями. Они прошли мимо него на максимальной скорости и, заложив вираж, начали пикировать на лежащую под ними планету. На какое-то мгновение у него мелькнула мысль повернуть назад и броситься за ними, но он подавил в себе этот донкихотский порыв. Он знал, что ему ни за что не удастся уничтожить их всех и что, предприняв такую попытку, он обречет себя на верную смерть. Долг К'Каи состоял в том, чтобы остаться со своим народом; его долг — быть на «Когте» и продолжать жить, чтобы защищать его. Не меняя курса, Хантер продолжал вести свой «Дралтхи» в открытый космос, к дрейфующему далеко впереди «Тигриному когтю». Он оглянулся назад, на планету под названием Фирекка, и потер глаза.
Их все еще щипало, а через секунду они стали влажными.
Это все тот песок, из-за него слезятся глаза, решил он. Песок, и больше ничего.
Он не плакал.
Такого с ним не могло быть.
Остальная часть полета назад, к «Тигриному когтю», прошла без всяких происшествий. На свое счастье, Хантер больше не встретил ни одного килратхского корабля, а то он вряд ли смог бы удержаться и не открыть огонь, даже если бы у него не было никаких шансов остаться после этого в живых.
Казалось, время тянется бесконечно, а «Дралтхи» все летел и летел в просторах космоса. «Они, пожалуй, зададут мне жару за эту прогулку, когда я вернусь на корабль, — думал он. — Там, наверное, недоумевают, что со мной стряслось, почему мое двухчасовое патрулирование длится уже двадцать часов. Придется выдумывать какие-нибудь оправдания, чтобы было на что сослаться, когда вернусь».
Но это не должно привести к большим осложнениям. Полковник уже привык к подобным выходкам.
Он кивнул, представив себе те слова, которые произнесет полковник. Скорее всего, это будут весьма изысканные выражения. Полковник великолепно владеет английским языком и точно знает, когда в какой манере следует вести разговор. И, видимо, Хантер стал в некотором роде тем объектом, на котором он оттачивает свое мастерство.
Ну что же, своим поступком он заслужил наказание, он даже готов признать это. Но, черт побери, похоже, что полковник даже получает от этого удовольствие, хотя, Хантер был уверен, тот никогда в этом не признается. Более того, полковник Хэлсиен, наверное, расстроился бы до слез, если бы вдруг у него под рукой не стало Хантера, заметно скрашивающего унылые будни на «Когте».
После многих часов полета мимо вражеских патрулей он начал наконец выход на позицию, где, укрывшись среди астероидов, дрейфовал «Коготь».
Но только авианосца там не было. Вот так неожиданность!
Почему-то в памяти вдруг всплыла старая реприза одного комика: «Я родился в Чикаго. Сразу после моего рождения родители переехали в Нью-Йорк, и я потратил много месяцев, чтобы отыскать их след».
«Без паники, — сказал он себе, лихорадочно озираясь по сторонам и высматривая „Коготь“ среди проплывающих мимо астероидов. — Проверь навигационные карты, возможно, ты ошибся. Ты мог неверно проложить курс. Корабль, вероятно, где— то рядом, поблизости, среди скал. Только не паникуй…»
С помощью компьютера он быстро проверил прокладку курса, выполнил триангуляцию своей позиции.
Нет. Все правильно. Он на месте. А «Тигриного когтя» нет.
Он подавил внезапный порыв завопить, разгерметизировать кабину или начать биться головой о стенку кокпита. Все это вряд ли помогло бы ему в данной ситуации.
«О боже, они совершили прыжок из системы и бросили меня здесь. Я пропал, мне не вернуться к Веге на этом крошечном истребителе, я не могу совершить прыжок и последовать за ними за пределы этой системы. Мне некуда деваться».
Его сердце бешено колотилось, усталость вдруг исчезла, сменилась чем-то другим. Состоянием полнейшей паники. И это был конец.
«Ну-ка возьми себя в руки, парень. Успокойся. Поразмысли как следует. Ты обязательно найдешь выход. Ты должен. Ну, например, можно развернуться и лететь назад, на Фирекку. Соотечественники К'Каи, наверное, спрячут меня где-нибудь до тех пор, пока… пока… черт, могут пройти годы, прежде чем Конфедерация возвратится на Фирекку. Бог знает, сколько времени понадобится этим толстозадым идиотам из Верховного командования, чтобы решить вопрос о помощи для наших пернатый друзей. А тем временем килратхи заполнят всю планету, и я наверняка буду рано или поздно схвачен и отправлен в какой— нибудь вонючий лагерь для военнопленных…»
От этой мысли у него в животе все перевернулось. Где-то в глубине его сознания всегда таился страх, что его могут схватить враги.
«Что угодно, только не это. Уж лучше смерть… Или… До точки прыжка из этой системы несколько часов полета. Возможно, „Коготь“ еще не совершил прыжок. Если я промчусь как вихрь, то, может, успею».
Его пальцы стремительно забегали по клавиатуре навигационного компьютера, прокладывая новый курс — к точке прыжка. Его руки дрожали, но он не замечал этого, разгоняя «Дралтхи» до максимальной скорости по прямой к точке прыжка из системы. Он был настолько взвинчен, что не мог просто сидеть сложа руки, предоставив истребитель автопилоту. Вместо этого он непрерывно включал подряд все каналы связи Конфедерации, обшаривая эфир в поисках хоть какого-нибудь сигнала, свидетельствующего о наличии в системе других человеческих существ, кроме него. Во время этих поисков он случайно обратил внимание на нечто другое: стрелка манометра давления воздуха медленно смещалась к красной зоне.
«Если их там нет, мне не хватит воздуха для дыхания, чтобы вернуться на Фирекку. Ядерный двигатель истребителя выдержит еще миллионы кликов, но воздух у меня кончится через несколько часов. Я мог бы повернуть назад сейчас и дотянуть до Фирекки… Нет, я рискну. Не бросайте меня здесь одного, ребята… Пожалуйста, не бросайте…»
Внезапно ожил экран видеомонитора, на нем появилось женское лицо, и голос на английском языке резко потребовал:
— Килратхский истребитель, немедленно назовите себя, или будете уничтожены!
«Что?! О боже! Благодарю тебя, боже, благодарю…»
— Я капитан Иэн Сент-Джон! Не уходите без меня, ребята!
Он отчаянно обшаривал глазами пространство вокруг себя… Вот он! Ниже по правому борту совершенно другим, чем полагалось, курсом летел родной «Тигриный коготь». Его корпус излучал серебристо-зеленоватое сияние, на металлической поверхности палубы перед посадочным отсеком ярко горели красные цифры номерного знака авианосца. Никогда в жизни он не видел ничего более прекрасного!
— Капитан, немедленно идите на посадку, мы заканчиваем отсчет времени перед прыжком из системы.
— Есть, мэм!
—Хантер разогнал «Дралтхи» до предельной скорости, а затем, включив еще и форсаж, направил истребитель к авианосцу. Он пронесся над палубой «Когтя» с огромными красными номерами, словно какой-нибудь вампир из преисподней, нацелившись точно на посадочный отсек. В последний момент он резко включил тормозные реверсы.
«Никогда не проделывал такого трюка прежде. Я очень надеюсь, что он сработает!»
«Дралтхи» негодующе взвыл от внезапного торможения, позволившего погасить скорость за считанные секунды. Хантер направил машину к открытому посадочному отсеку, всей душой надеясь, что на посадочной полосе нет никакой другой машины.
«Дралтхи», задев крышей кокпита потолок посадочного отсека, тяжело шлепнулся на палубу, и тут же его подбросило вверх. Стараясь выровнять машину и не дать ей завалиться набок, Хантер изо всех сил жал на тормоза. Истребитель замедлил бег, еще раз подскочил и наконец замер на месте. Спустя долю секунды у капитана возникло такое ощущение, будто все его нутро выворачивает наружу, — верный признак того, что корабль совершает прыжок.
«Кажется, успел в самый последний момент», — подумал он.
Еще секунду-две он продолжал сидеть в кабине «Дралтхи», чувствуя, как теплая волна облегчения прокатывается по всему телу. Затем, словно очнувшись, он быстро заглушил двигатели и провел необходимые контрольные проверки, прежде чем откинуть крышку выходного люка машины.
Около истребителя его ждал Джимми Кафрелли, тревога и радость одновременно отражались на его лице.
— А мы уж боялись, что вы погибли, сэр!
— Пока еще нет, Джимми. Может быть, на следующей неделе… — Хантер спрыгнул вниз на твердую, надежную поверхность полетной палубы. «Я расцеловал бы эту милую палубу, если бы не знал, что мои славные боевые друзья не дадут мне забыть об этом по крайней мере ближайшие десять лет».
— Неплохая посадка, — услышал он голос Айсмена, в котором звучала откровенная издевка. Хантер обернулся и увидел идущего к нему старого приятеля. — А ты заметил, Иэн, что своротил правую пушку, когда пытался прошить истребителем потолок?
Хантер непроизвольно бросил взгляд на правое крыло. Оказалось, что разбита не только пушка. Половина крыла в виде обломков разного размера была разбросана по всей палубе.
— Уф-ф… — произнес он и широко улыбнулся. Он был слишком переполнен радостью своего благополучного возвращения, чтобы воспринимать что-нибудь еще. Он похлопал рукой по холодному металлическому борту машины.
— Бедная маленькая птичка, сколько же она сегодня вынесла из-за меня!
— Через две минуты ты вылетаешь в послепрыжковое патрулирование, — продолжал Айсмен, насмешливо приподняв бровь. — Вместе со мной. Похоже, полковник был уверен, что ты все-таки объявишься. Ты готов снова лететь?
— Думаю, что да, — ответил Хантер. В данную минуту он был готов к чему угодно. Ничто не может сравниться с тем, что он только что пережил. Еще бы! Находиться на грани неизбежной смерти, а потом обнаружить, что тебе еще дано пожить… — А машины готовы?
Айсмен показал на площадку и быстрым шагом направился к стоящим на ней «Рапирам». Хантер двинулся следом.
— Маньяка снова включили в полетный реестр, — бросил на ходу Айсмен.
— Что? — поперхнувшись, спросил Хантер.
— Полковник сказал, что сейчас нужен каждый пилот, — пояснил Айсмен. — Даже такой ненормальный, как Маньяк. Я хотел предупредить тебя, Хантер. Он такой же сумасшедший, как всегда. И он может стать твоим ведомым в любой момент.
— Ужасно, — пробормотал Хантер, глядя на выстроившиеся в ряд готовые к старту «Рапиры». — Только этого мне сейчас и не хватает — иметь своим ведомым психопата.
— По крайней мере, мы теперь снова находимся во владениях Конфедерации. У себя дома, Хантер.
— Предполагалось, что и там, на Фирекке, мы тоже находились во владениях Конфедерации, — вдруг сказал Хантер. — Но мне кажется, приятель, что об этом никто даже не хочет вспоминать.
Теперь, когда все мысли и устремления, направленные на собственное спасение, остались позади, у него появилась возможность подумать и о спасении других.
— А ведь мы оставили фирекканцев один на один с килратхами.
Он даже не повернул головы, чтобы увидеть, как Айсмен отреагировал на его слова и слышал ли он их вообще. Вместо этого он посмотрел назад сквозь открытый проем посадочного отсека, гадая, которой из этих миллионов световых точек была система Фирекки, мир и родной дом К'Каи, затерявшийся среди других звезд.
— Счастья и удачи тебе, К'Каи, — прошептал он, забираясь в кокпит своей верной «Рапиры».

x x x
— Первая группа продвигается как можно ближе к приземлившимся кораблям, вторая группа подлетает сверху…
К'Каи кривым когтем чертила план на земляном полу пещеры. Поднимавшаяся пыль раздражала ее чувствительные глаза, но она за эти дни привыкла не обращать внимания на такие мелочи, как, впрочем, и обходиться без тех удобств, которые остались в покинутом ею гнезде. Главное, что здесь вместе с ней находились ее семья и друзья, что всем им удалось спастись, когда их дома-башни стали поджигать ненавистные килратхи. Все собравшиеся вокруг К'Каи были вооружены боевыми винтовками, полученными от землян, у всех на теле были видны раны и ушибы, следы длящейся уже много недель войны с килратхами.
Ее сестра Крии'Каи слыла отличным вожаком стаи, умным и добрым советчиком для своего народа! Но она не годилась в военачальники, и поэтому именно К'Каи, с ее знанием и опытом космических баталий, избрали в качестве схеирикке, предводителя летающих защитников Фирекки, вставших на пути вторгнувшихся килратхов.
«Больше никого не осталось. Все земляне улетели, даже Хан— тер, и оставили нас одних против этих отвратительных кошек».
На самом деле дело обстояло не совсем так. Некоторое время тому назад земляне вернулись, чтобы помочь фирекканцам организовать нападение на килратхов во время проведения ими религиозной церемонии, но потом они снова улетели, и теперь уже в течение многих дней фирекканцы были предоставлены самим себе.
«Может быть, они вернутся, может быть, нет. Но это не имеет значения. С ними вместе или без них, мы будем продолжать борьбу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29