– Мы сделаем наш фильм, – сказал Бен. – В этом у меня нет и не может быть сомнений. Фильм будет превосходен.
– А как он будет называться?
– «Дорога чести», – сказал Бен, – и я только что женился на авторе рукописи и сценария. Попозже мы расскажем о наших замыслах, вообще я буду регулярно информировать вас о ходе съемок. Но нам и в самом деле нужно поскорее отвезти Линдси домой. Благодарим вас за внимание к нашему семейному торжеству.
И они начали медленно спускаться по лестнице, а вопросы по-прежнему сыпались градом:
– Мистер Фонтэн, вы едете с невестой в свадебное путешествие?
– Конечно!
– Миссис Хантингтон, как вы думаете, что сказал бы Джейк Уайтейкер о сегодняшнем дне?
– Джейк Уайтейкер был бы несказанно рад, что оба наших дитятки обрели счастье в союзе с людьми, которых они любят.
– Мистер Уайтейкер, Бен, а вы с женой едете в свадебное путешествие?
– Мы проведем несколько дней в Нью-Йорке, но ненадолго – сейчас главное фильм. По окончании работы над ним мы отправимся в более длительное путешествие.
– Миссис Уайтейкер, что скрывается за инициалами Джи Ди?
– Джулия Диана.
– «Дорога чести» – ваша первая книга?
– Да.
– Мистер Уайтейкер, вы уже подписали контракты с исполнителями ролей в вашем фильме?
– Это уже следующий этап. Нам пришлось здорово попотеть, чтобы создать условия для съемок фильма за пределами студии.
– Мистер Уайтейкер, вас не беспокоит реакция Карла Мартина, человека, пользующегося таким влиянием и авторитетом, на ваши независимые действия?
– Хватит на сегодня, – вмешался Клэйтон; они уже дошли до трех лимузинов, стоявших у тротуара. – Мы будем держать вас в курсе дел относительно фильма. Еще раз всем спасибо!
Через несколько мгновений три блестящих автомобиля тронулись с места, а репортеры нацарапали еще несколько записей в блокнотах. Две женщины что-то наговаривали в микрофоны перед переносными камерами двух телевизионных станций. Мало-помалу толпа редела, и через двадцать минут площадь опустела полностью.
В первом лимузине Меридит вздохнула и положила голову на плечо Палмера.
– Ты смотрел на Линдси? – спросила она. – Дочь показалась мне такой напуганной и подавленной.
– С ней все будет прекрасно, Меридит, – сказал Палмер.
– Да? О, Палмер, меня мороз пробрал, когда я стояла там внутри и слушала свадебные клятвы Клэйтона и Линдси. Как они только дошли до жизни такой?
– Это часть тщательно задуманного плана по противодействию зарвавшемуся маньяку, и мы должны до конца выдерживать свои роли, чтобы не сорвать усилия всех. Сосредоточься на чем-нибудь позитивном. Вспомни: Джи Ди и Бен так и светились счастьем.
Меридит улыбнулась.
– Да, это точно. Я так за них рада. Я давно чувствовала, что Бен нуждается в любящей женщине.
– И он ее нашел. Не только очаровательную женщину, но и блистательную писательницу.
– Как бы я хотела, чтобы все они вернулись в дом. Это неправильно, что мы разъехались кто куда, а не отпраздновали торжество все вместе.
– Ну, у них свои планы. Кроме того, вид счастливых молодоженов был бы довольно-таки труднопереносим для Линдси. Так и в самом деле лучше.
– Вероятно, ты прав.
Палмер усмехнулся.
– Я всегда прав. Когда-нибудь ты поймешь и оценишь это.
– Молчу-молчу, – засмеялась Меридит. – Как ты смотришь на то, чтобы угостить меня безумно дорогим ленчем?
– Сказано – сделано. Мы закажем шампанское, и я подниму тост. За мою молодую жену Я люблю тебя, Меридит.
– И я тебя, Палмер. Я только хотела бы, чтобы Линдси…
– Я бесконечно счастлив, – сказал Бен Джи Ди и крепко поцеловал ее.
– Бенджамин, шофер увидит.
– Эти шоферы никогда не позволят себя взглянуть, что происходит на заднем сиденье. Они хорошо вышколены.
– Тоже мне скажешь. А впрочем, я никогда раньше не ездила в лимузине. Я ощущаю себя довольно глупо.
– Но это же классная вещь – кататься в лимузине. Между прочим, миссис Уайтейкер, вы – очаровательны в наряде невесты, и я вас очень люблю.
– И я люблю вас, мистер Уайтейкер. – Она помолчала. – Линдси была такой бледной. Она казалось смертельно запуганной, как будто хотела вырваться и убежать.
– Понятное дело. Клэйтон отлично выпутался из ситуации, утащив нас всех с лестницы. Джи Ди, как бы то ни было, я доверяю Клэйтону. Иначе я бы ни при каких обстоятельствах не пошел на это. Он позаботится, чтобы с сестрой не случилось ничего плохого.
– Но она выглядела такой грустной, Бен!
– Уверен, она думала о своем Дэне О'Брайене. О ком еще может думать невеста в день замужества, как не о человеке, которого она любит.
– Совсем как я, – сказала Джи Ди, коснувшись губ Бена.
– Мм! Когда вылетает наш самолет?
– Поздно, мистер Уайтейкер, очень поздно.
– Это самая замечательная новость, которую я сегодня услышал.
– Я голодна.
– Я тоже, – сказал Бен, внушительно сведя брови.
– Я имею в виду еду, – сказала она, смеясь. – Ленч.
– Ладно, я сделаю тебе яичницу.
– Брррр!
– А потом, когда ты заморишь червячка, мы используем оставшееся перед поездкой в аэропорт время самым замечательным образом.
– Обожаю яичницу.
Линдси откинула голову на плюшевое сиденье и прикрыла глаза.
– Все закончено, – сказал Клэйтон. – Ты отлично со всем справилась.
– Я ужасно устала.
– Ты сможешь отдохнуть перед тем, как мы выедем в аэропорт. Съедим ленч, а потом ты сможешь вздремнуть.
– Долго в Мексику лететь? – спросила она, поднимая голову.
– Не очень. Мы летим в северную ее часть. Я снял на частном пляже бунгало. Ты сможешь отдохнуть, позагорать, поплавать. Погода, слава Богу, ровная и солнечная. Мы проведем три чудесных дня, вот увидишь.
– Наш медовый месяц, – сказала она, глядя на полоску золота на руке.
– Да, – сказал Клэйтон, глядя в боковое стекло в лимузине.
Боже, Линдси напоминала ему сейчас испуганного птенчика, выпавшего из гнезда. Ему хотелось взять ее в руки, успокоить, быть рядом, когда она впадет в дрему, а когда она приподнимет ресницы и взглянет на него прекрасными зелеными глазами, любить и быть любимым.
– Клэйтон!
– Да? – повернулся он к Линдси.
– Спасибо.
– Да не за что, Линдси. Мы все теперь здесь завязаны.
– Думаю, твоя жертва больше, чем у кого-либо еще. Ты только что взял в жены девушку, которую не любишь. – Она качнула головой. – Извини меня, я такая мрачная. После ленча и отдыха я буду в порядке.
– Вот и к дому подъезжаем. Несколько минут, и тебя ждут пища и мягкая постель.
– Ты удивительный человек, Клэйтон.
Фонтэн чуть улыбнулся и ничего не сказал. Выйдя из машины, они прошли в лифт и на пути вверх молчали, погруженные каждый в свои мысли.
На следующий вечер Джи Ди выглянула из окна отеля «Плаца».
– О, Бен, – воскликнула она, – я глазам своим не верю!
– Грабитель? – спросил он, поправляя у зеркала галстук.
– Нет! Вид Нью-Йорка! Это как сказочное королевство мерцающих огней. Огромный, с таким количеством людей и машин, просто удивительно.
Бен засмеялся.
– Джи Ди, ты весь день таскала меня по городу. Если я не ошибаюсь, слово «удивительно» ты произносишь уже двадцать пятый раз.
– Но и вправду удивительно. Ты только вдумайся в это: Джи Ди Мэтьюз, то есть, конечно, Джи Ди Уайтейкер была в Блумингдэйле. Ну разве это не удивительно?
Бен пересек комнату и обнял ее.
– Я рад, что тебе понравилось.
– Точно, ужасно понравилось. Все восхитительно!
Она повернулась к нему спиной, и его горящие глаза заскользили по стройной фигуре, прикрытой персиковым атласным вечерним платьем.
– Ты выглядишь просто потрясающе, – сказал он. – Красота неописуемая!
– Ты и сам довольно-таки соблазнителен в этом смокинге, – улыбнулась она, но мгновение спустя улыбка сбежала с ее лица. – Я нервничаю. У меня все холодеет от мысли, что мы сейчас увидим на сцене этого человека, а потом будем с ним разговаривать.
– Постараемся быть объективными, Джи Ди. Будем смотреть на него с точки зрения интересов фильма и постараемся не приплетать сюда его отношения с Линдси.
– Понимаю. Это очень важно.
– Пора идти. Билеты? – Он похлопал по карманам. – Порядок. Где твое пальто?
– Это что, в тон платью? Страшно подумать, сколько денег было угрохано за этот ансамбль.
– Ты заслуживаешь много большего.
Она положила руку ему на щеку.
– У меня есть это большее.
– О, леди, перестаньте так смотреть на меня, иначе мы никогда не доберемся до театра.
Пока их такси тащилось в длинном ряду машин, подъезжавших к театру, Джи Ди смотрела в боковое стекло.
– Бен, – сказала она. – Тут что-то не так. Взгляни на афишу. Здесь написано: «В главной роли Брэд Дункан». Кто это такой и что случилось с Дэном О'Брайеном?
– Не знаю, – нахмурился Бен. – Посмотрим, может быть, что-то разузнаем.
Театр был забит людьми, и они уселись на свои места в тот самый момент, когда люстры начали гаснуть, а потом снова зажглись, призывая зрителей занять места.
– Вот, – сказала она. – Дэн О'Брайен записан дублером Брэда Дункана. Какая-то бессмыслица. Ты же сам видел рецензии на Дэна в этой роли. Почему им понадобилось перемещать его на роль дублера?
Бен пожал плечами.
– Может быть, он потерял роль. Ну, как бывает: перестал выкладываться, начал халтурить…
– Извините, – сказала соседка Джи Ди, – я поневоле услышала ваш разговор и хочу сказать, что видела Дэна О'Брайена в этой роли и выплакала море слез. Он был просто невероятен!
– А почему же он попал в дублеры? – спросила Джи Ди.
– Он несколько недель проболел, лежал в больнице с пневмонией. И Брэда Дункана передвинули с места дублера в основной состав. В одной из рецензий цитировались слова режиссера пьесы. Он сказал, что они протолкнули вперед Дункана, чтобы развить его талант и обеспечить прессу, поскольку-де Брайен готов уже для чего-то большего. Мой муж мне пояснил, что в театре из жадности попытались на одной пьесе зажечь сразу две звезды.
– Понятно, – нахмурилась Джи Ди.
– Я видела Брэда в главной роли, – продолжала женщина. – Хороший актер, но разве можно его сравнивать с О’Брайеном. Я здесь только потому, что ко мне приехали из другого города знакомые, и им захотелось сходить на эту постановку.
– Спасибо вам за ваш рассказ, – поблагодарила Джи Ди.
– О, пожалуйста, пожалуйста!
– Бен, – прошептала Джи Ди. – А как же нам увидеть его в этой роли?
– Черт его знает, – сказал он, качая головой. – Похоже, тут ему не очень-то сладко, и нам было бы легче получить его согласие, но мы не можем брать кота в мешке: надо сперва увидеть его игру, а потом уже судить. Пьеса вот-вот начнется. По крайней мере, можно будет посмотреть, каков драматургический материал и что это за роль, за исполнение которой он снискал столько похвал. Жалко, конечно, что О'Брайена перевели в дублеры. Я слышал, что режиссеры на Бродвее часто проделывают такой фокус. Иногда он у них удается, чаще – нет.
– Но это несправедливо и жестоко по отношению к актерам, – жестко сказала Джи Ди.
– Издержки шоу-бизнеса, моя милая. На что ни пойдешь ради денег.
Свет погас, занавес качнулся, затем разъехался, и глазам открылась сцена.
Через полчаса Бен наклонился к Джи Ди и прошептал на ухо:
– Дункан не Бог весть что! Пару раз ошибся, глотает слова и вообще весьма убого играет. Либо парень пьет, либо балуется наркотиками. Смотри, с полдюжины зрителей встают и уходят.
– История, однако, сильная, – прошептала в ответ Джи Ди. – Написана на редкость динамично. Если О'Брайен использовал материал в полную силу, то у рецензентов были основания для восторженных похвал.
– Если! – сказал Бен. – Великое слово. Но как нам в этом убедиться своими глазами?
– Шш! – прошипел кто-то.
Бен закрыл глаза и откинулся в кресле. Только во время сцены со звездами он вновь ожил и наклонился вперед.
Пьеса кончилась. Послышались вежливые аплодисменты, публика встала и начала расходиться.
– Актеров не вызывали, – отметил Бен, вставая. – Состояние, близкое к полному провалу.
– Бен, последняя сцена была, точнее, могла быть великолепной, – горячо сказала Джи Ди. – Материал фантастический, но Дункан отнесся к нему неуважительно. Дункан просто-напросто запорол сцену.
– Можно нам выйти отсюда? – спросил мужчина из ряда. – Поговорите где-нибудь в другом месте, ребята.
– О, конечно, – спохватилась Джи Ди. – Ужасно извиняемся!
Джи Ди и Бен двинулись по проходу, но свернули не к выходу, а к сцене, огибая поток людей, идущий в противоположном направлении.
– По-твоему, мы сможем пробраться за кулисы? – с сомнением в голосе спросила Джи Ди.
– Я не вижу, чтоб туда особенно ломились, – заметил Бен. – Иди так, будто имеешь на это полное право, и больше ничего. Нос повыше, и высокомерие на лице.
– Если кто-то заговорит со мной, мне держаться как богатая и важная? – со смехом спросила Джи Ди. – Как ведут себя в таких случаях богатые и важные?
Бен усмехнулся.
– Например, «поговорите с моим адвокатом», а впрочем, это здесь не сработает. Просто задранный нос и холодное молчание.
Они прошли к сцене и поднялись по лестнице, немедленно оказавшись в атмосфере суматохи и громких возгласов. Никто не обратил на них внимания, пока они шли по коридору, читая имена на дверях артистических уборных.
– Сюда, – сказала Джи Ди. – Тут написано Дэн О'Брайен. О, Боже, Бен, я опять нервничаю.
– Думай про Онора Майкла Мэйсона, – сказал Бен, – а не про Линдси. Мы ничего не сможем толкового сделать, если будем держать в голове Линдси и Уиллоу. Готова, Джи Ди?
– Нет.
Бен хмуро посмотрел на нее и постучал в дверь.
– Да, войдите! – крикнули изнутри глубоким басом.
– О, Господи! – прошептала Джи Ди.
– Джи Ди, держи себя в руках, – прошипел Бен, берясь за дверную ручку.
– Поговорите с моим адвокатом, – сказала она и негодующе фыркнула.
– Ты не нервничаешь, – с улыбкой констатировал Бен. – Ты в истерике!
– Иди, иди, – сказала Джи Ди, махая на него руками, – пока я совсем не упала в обморок от страха.
Бен открыл дверь и отступил назад, пропуская в маленькую комнату Джи Ди, затем, войдя сам, с первого взгляда оценил то ухоженное состояние, в котором находилось помещение. Голый по пояс мужчина в линялых джинсах стоял, склонившись над раковиной и прижав полотенце к лицу.
Вот он, Дэн О'Брайен, подумал Бен, глядя на широкую, бронзово-мускулистую спину. Вот он, любовник Линдси и отец Уиллоу. И все это следует как можно скорее отодвинуть в сторону, как только что Бен сам посоветовал Джи Ди.
– Мистер О'Брайен?
– Да, – ответил хозяин комнаты, протирая лицо полотенцем. – Одну секунду.
Он повесил полотенце и повернулся к Джи Ди и Бену.
– Слушаю? Я – Дэн О'Брайен.
– Онор, – прошептала Джи Ди Бену, – о, Бен, это – Онор!
– Прошу прощения? – сказал Дэн. – Я знаю вас?
Он посмотрел на Бена.
– Не могу отделаться от ощущения, что я где-то вас видел.
Сняв со спинки стула черную фланелевую рубаху, он надел ее и стал застегиваться.
– Я Бенджамин Уайтейкер, – сказал Бен тихо. – А это моя жена Джи Ди.
Глаза Дэна сузились, но только на мгновение его пальцы перестали застегивать пуговицы.
– Уайтейкер. Так вот почему ваше лицо показалось мне знакомым, – сказал Дэн, и лицо его окаменело. – Милый братец Бен. И точно такая же цветовая гамма – глаза, волосы. Что вам надо? У меня нет времени на сюсюканье с Уайтейкерами, я занятой человек.
– И занятие ваше состоит в том, что вы стоите за кулисами, пока наркоман дискредитирует роль, которая прежде была вашей? – спросил Бен. – Понимаю стремление ваших режиссеров продать вас тому, кто подороже заплатит – с ними самими в качестве приятной нагрузки.
– Это не ваше дело, Уайтейкер. Забирайте вашу леди и убирайтесь отсюда. – Дэн остановился. – Стоп, стоп, минутку! Уж не для того ли вы здесь, чтобы разделаться со мной? Защитить честь сестры? Что ж, вперед, отважный братец Бен! Но просто чтоб вы знали: никакой Линдси Уайтейкер я не встречал, а был знаком с некой Линдси Уайт.
– Я здесь не по делам Линдси, – сказал Бен. – То, что произошло между вами, – ваше частное дело. Я здесь, О'Брайен, потому что слышал о вашей блистательной игре в главной роли в этой пьесе. Джи Ди и я приехали, чтобы убедиться в этом собственными глазами.
– Для чего?
– Потому что, если это так, я бы хотел поговорить о вашем возможном участии в фильме студии «Уайтейкер продакшн». Это независимый фильм, никакая из главных студий не будет иметь к нему отношения. Джи Ди написала оригинальную рукопись и сценарий. Трудность одна – вы больше не исполняете роли ветерана, и вас невозможно увидеть в игре.
– Этот разговор был закончен уже в момент, когда вы представились. – Темные глаза Дэна сверкнули. – Мне наплевать на ваши предложения, пусть у вас даже величайший в мире сценарий…
– Потише, приятель, – выступила вперед Джи Ди.
Дэн шагнул назад, глаза его расширились.
– «Дорога чести» будет на сто процентов лучше того мусора, который сейчас крутят на экранах. Я вложила в книгу и сценарий душу и сердце. Душу и сердце!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33