Босая, с распущенными волосами, струящимися вдоль спины, она вызывающе повернулась к нему.
– Хорошо, – сказала она, – и что дальше?
– Я просто взглянул в лицо фактам, вот и все. И осознал, что, к несчастью для нас обоих, я в зависимости от твоего содействия, твоей помощи.
– Представляю, как болезненно было для тебя это признать!
– Я понял, что, предоставленная самой себе, ты, вероятно, спалишь дом.
– Это просто смешно.
– И еще есть проблема: сколько же мне придется дожидаться, пока ты наконец появишься в своем кабинете.
– Почему бы тебе не сказать мне прямо, чего ты хочешь, Брэд?
– Вот к этому я и перехожу, – продолжал он с лукавой улыбкой. – Первое на повестке дня – это завтрак. Ветчина, яичница, галлон кофе – и пригоршня аспирина. – Он вытащил пару туфель из нижней части шкафа и поставил у ее ног. – Ты можешь надеть их без посторонней помощи?
– Не разговаривай со мной так, словно мне четыре года, – огрызнулась она, надевая туфли. – Теперь я понимаю, куда ты клонишь. Ты так беспокоишься, чтобы я поскорей вернулась на работу, что готов тащить меня туда силой!
– Трудно ожидать, что сегодня ты будешь способна работать.
– Тогда зачем весь этот спектакль?
– А вот зачем. – Брэд взял ее за руку. Она оцепенела и попыталась высвободить руку, но его пальцы крепко держали ее запястье. – Я отвезу тебя к себе в отель, поселю в своем номере и…
– Ты с ума сошел?
– И там ты можешь отсыпаться еще полдня, а я покуда нагоню всю канцелярскую работу.
– Ты сошел с ума, – разозлилась она. – Я ни за что…
– Это большой номер, Изабелла. Разве я не говорил тебе об этом? Две спальни, две ванные…
– Да будь он размером хоть с Букингемский дворец, я все равно не буду жить в нем с тобой!
Улыбка Брэда растаяла.
– Вероятно, ты забыла, что работаешь в «Джонсон энтерпрайзис».
– Это не дает тебе права приказывать мне переехать в твой номер в гостинице!
– Я тебе только что объяснил: у тебя будет своя комната и своя ванная.
– Неважно! Я все равно не поеду!
– Это твое право. Но в таком случае я сделаю то, что считаю нужным для «Найт ойл».
От тона, которым он это сказал, сердце ее учащенно забилось.
– А именно?
– Ты отстраняешься от работы, пока твоя рука полностью не заживет. Но жалованье, конечно, ты будешь получать.
– Черт возьми, Брэд, а дальше? Я так и чувствую, что у тебя еще что-то на уме.
– Ну, поскольку ты будешь нетрудоспособна, а «Найт ойл» не может обходиться без руководства, я поставлю во главе компании кого-нибудь другого.
– Что ты сказал?
– То, что ты слышала. – Голос его стал тверже. – Мне понадобится кто-то, ответственный за «Найт», а было бы нелогично нанимать подходящего человека всего лишь временно. Так что, боюсь, тебе придется уйти.
– Нет! А словесное соглашение…
– Даже если оно и было, оно лишается силы из-за твоей неспособности исполнять свою роль в качестве директора. – Эта ложь была так логична и так авторитетно слетела с его губ, словно исходила от профессионального адвоката.
– Но… – залепетала она, – но… – Но если Брэд уволит ее из компании, что она сможет предпринять, чтобы вернуться обратно? Она впилась взглядом в его темно-синие глаза, которые насмешливо смотрели на нее. – Почему ты так поступаешь со мной? – прошептала она.
– Нормально поступаю. Я просто защищаю свои капиталовложения и даю тебе возможность красиво уйти. Но если ты предпочитаешь отказаться…
Он пожал плечами и вежливо улыбнулся. Изабелла изо всех сил старалась сохранить контроль над собой, но, когда она заговорила наконец, ее голос дрожал от гнева.
– Ты не просто презренный тип, Брэд Джонсон, – крикнула она, – ты жалкий, низкий!.. Вот ты кто!
Она вырвалась из его рук и сама пошла к лестнице. Брэд отпустил ее, наблюдая с каменным лицом, как она спускается. Сам того не сознавая, он затаил дыхание, пока она не дошла до входной двери. А потом кинулся вниз следом за ней, прыгая через две ступеньки.
8
Как он и обещал, номер оказался просторным. Хотя Изабелла с первого взгляда поняла, что слово «просторный» очень слабо передает его роскошь и удобства.
Мебели было немного, но вся она, элегантная, со светлой кожаной обивкой, в сочетании с шелковыми шторами и гобеленами производила сильное впечатление. Картины в тяжелых, роскошных рамах висели на кремовых стенах, а пол был покрыт красивым пушистым ковром.
Брэд закрыл за собой дверь, бросил ключи в керамическую вазу и повернулся к Изабелле.
– Моя спальня направо, – сказал он. – Твоя – налево. – Он принужденно улыбнулся. – Они одинаковые, за исключением вида из окна. Если предпочитаешь мою, я готов поменяться.
Поменяться комнатами? Спать там, где спал Брэд? На его кровати? От этой мысли у нее захватило дух, но Изабелла только холодно улыбнулась.
– Какая любезность! Кто бы мог этого ожидать?
– Только не ты, – ответил он, улыбаясь, – нам обоим это известно. – Он подошел к окну и раздвинул шторы. – Завтра, когда ты почувствуешь себя лучше…
– Я и сейчас чувствую себя прекрасно.
– Завтра, – повторил он, – мы подумаем, во что тебя одеть.
– Что это значит? У меня полно вещей. Если бы ты дал мне время собраться…
– Правильно. – Он холодно улыбнулся и повернулся к ней. – У тебя достаточно костюмов, но нет ничего…
Но нет ничего мягкого, женственного, подумал он. Ничего, что подчеркивало бы плавные изгибы ее тела, что по цвету подходило бы к пламени ее волос, к ее изумрудным глазам… Черт! Что за чепуха у него в голове? Брэд нахмурился и сунул руки в карманы.
– Я думал, что тебе все ясно. Я вовсе не намерен терять время, ожидая, пока ты приведешь себя в порядок, чтобы быть готовой к работе по утрам.
– А у меня нет никакого намерения тратить деньги на вещи, которые мне вовсе не нужны!
– Ты и не будешь тратить. Я оплачу все, что тебе нужно.
– Ни за что! Я не позволю тебе…
– Черт возьми, – воскликнул он, – брось задаваться! Ты получила травму на работе, помнишь? Если тебе сейчас нужна более… удобная одежда, чем у тебя есть, твой работодатель обязан оплатить все необходимые расходы. А «Джонсон» – твой работодатель, не так ли?
Господи, подумал он, что за чушь я несу, что со мной происходит?
– Знаешь, – продолжал он, – я могу связаться со своими адвокатами, если это тебя успокоит. – Он опустился на одну из двух низких кожаных кушеток, располагавшихся по бокам кофейного столика, и, закинув руки за голову, устало вздохнул. – А пока что избавь меня от разговоров. Я не расположен к ним сейчас.
– Стоит мне сказать то, с чем ты не согласен, как…
– Давай выберем нейтральную тему. Что ты думаешь об этом номере? Он тебя устраивает?
– Меня устраивал мой собственный дом.
– Это простой вопрос, Изабелла. – Он выпрямился и прямо взглянул на нее. – Тебе будет удобно здесь?
– Зачем ты спрашиваешь? Разве мое мнение тебя интересует? – пожала она плечами. – Если ты ждешь от меня охов и ахов, забудь об этом. Ты добился своего: я здесь, и теперь я просто должна делать все, что в моих силах.
Брэд открыл было рот, собираясь ответить, но потом вздохнул, снова откинул голову назад и закрыл глаза.
– Знаешь что, дорогая? Я слишком устал, чтобы спорить.
Изабелла скользнула по нему взглядом. Брэд Джонсон слишком слаб, чтобы спорить? Это казалось невероятным, но все же и в самом деле он выглядит усталым, подумала она вдруг.
Он был рядом с ней все время после укуса скорпиона и в довершение всего провел ночь в кресле, в котором едва ли можно было по-настоящему отдохнуть. Она почувствовала угрызения совести. Он ведь старался на свой лад быть добрым к ней. И что поделаешь, если он искренне считал, будто быть добрым – значит постоянно решать все за другого человека.
– Брэд? – Изабелла слегка откашлялась. – Я хочу… я хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал.
– Ты уже поблагодарила. Ты забросала меня этими «спасибо», словно желая ими задушить. – Он открыл один глаз и взглянул на нее. – Если начнешь опять, я буду думать, что укус скорпиона повредил твой рассудок.
Она нахмурилась, но тут же увидела, как его губы кривятся от смеха. И сама улыбнулась в ответ.
– В самом деле, я чувствую себя гораздо лучше.
Брэд сел прямо и посмотрел на нее.
– Рад это слышать. А не попросить ли нам, чтобы принесли ленч?
– И это после завтрака, который мы только что съели? – удивилась Изабелла. – Нет, с меня хватит.
– Тогда, может, чаю? Или кофе?
– Нет, в самом деле, мне ничего не нужно… кроме ванны.
– Ну конечно. – Он поднялся на ноги и медленно подошел к ней. – Я тебе вот что скажу: отправляйся пока что в свою комнату и вздремни.
– Я так и сделаю, – улыбнулась она, – после ванны.
Он улыбнулся ей в ответ.
– Может быть, позже.
– Что? – Она удивленно подняла брови. – Что ты имеешь в виду? – Я не собираюсь спрашивать разрешения.
– Слушай, ты все еще несколько возбуждена от лекарств. – Брэд обнял ее рукой за плечи и медленно повел к двери спальни. – Я не хочу, чтобы ты торопилась.
– Я и не собираюсь торопиться. Я действительно была немного не в себе, но теперь чувствую себя прекрасно. И ванна – это именно то, что мне нужно.
– Но не сейчас.
Изабелла повернулась к нему.
– В чем дело, Брэд? – Она обиженно поджала губы. – Неужели в городе ввели нормирование воды?
– Не беспокойся! Воды хватит, чтобы наполнить озеро Мичиган, но я не хочу, чтобы ты принимала ванну, пока мы не будем уверены, что у тебя нет головокружений или слабости. Залезать в горячую ванну в твоем состоянии опасно.
– Я ценю твою заботу, – вежливо ответила Изабелла, – и подумаю об этом, но…
– Тут и думать нечего, – с еле заметной улыбкой сказал Брэд. – Ты знаешь, что я прав.
– Слушай-ка, Брэд…
– Ты сможешь принять ванну, когда мы решим, что ты в силах это сделать.
– Мы? – удивленно повторила она. – Мы? – Она откинула волосы с лица. – Я уже поняла, что тебе нравится считать, будто ты повелитель Вселенной, но в этой своей мании ты начинаешь заходить слишком далеко.
– Послушай, я знаю, что ты устала и раздражена…
– Вовсе я не устала и не раздражена! Просто я не намерена продолжать эту глупую дискуссию о том, надо ли мне принимать ванну и когда!
– А мы и не должны решать это сейчас. – Он все еще улыбался, но уже такой улыбкой, которую люди предназначают для маленьких детей. – Сначала пойди вздремни. Когда проснешься, мы можем снова это обсудить. – Он коснулся кончиком пальца ее губ и ласково подтолкнул к двери в комнату. – Спи спокойно. И помни, что если я тебе понадоблюсь…
– Не трать понапрасну слов!
Резко повернувшись, Изабелла захлопнула дверь.
Она постояла минуту, стараясь взять себя в руки, потом провела рукой по лбу.
Самонадеянный? Наглый? Еще не изобретено такое слово, чтобы правильно охарактеризовать Брэда Джонсона. Чем больше они проводили времени вместе, тем хуже он себя вел.
И она устала от этого. Он сам, видите ли, собирался решать, когда ей можно принять душ!
– Ха! – громко произнесла она в тишине пустой комнаты.
Да она десять раз примет ванну и еще десять раз душ, если захочет.
Она сбросила туфли, расстегнула пуговицы на платье. Это просто чудо, что Брэд не настоял, чтобы снова ее раздеть. Да она бы и не позволила ему. Прошлой ночью другое дело: она была больна, ошалела от таблеток и валилась с ног от усталости. Но больше она не позволит делать с собой то, что ему будет угодно.
Она нетерпеливо тряхнула головой и сделала несколько шагов по пушистому ковру. Кто такой этот Брэд Джонсон, чтобы приказывать ей!
Открыв дверь в ванную, Изабелла невольно замерла на пороге: комната ошеломила ее. Она была огромная, размером с гостиную в ее доме, и вся сверкала мрамором, позолотой и зеркалами.
Изабелла улыбнулась и отвернула краны. Стоит лишь понежиться в этой ванне, и она снова обретет человеческий облик. Ее больная рука мешала ей, но в конце концов она сумела открыть упаковку с душистой пеной и вылить ее в быстро наполняющуюся ванну.
Закрыв воду, Изабелла осторожно забралась в ванну и вздохнула от удовольствия. Она вымыла волосы, несмотря на болезненное ощущение в руке, и вытянулась наконец, закрыв глаза.
Божественная, ароматная, пенистая вода плескалась об ее груди.
– Изабелла!
Она тут же открыла глаза. В дверях стоял Брэд. Возмущенно вскрикнув, она погрузилась поглубже в пену.
– Что ты себе позволяешь! – выкрикнула она. – Убирайся немедленно из моей ванной!
– Что ты тут делаешь?
– А что, по-твоему, тут можно делать? Брэд, убирайся отсюда!
– Ну вот еще! Предполагалось, что ты должна спать.
– Убирайся! Слышишь, что я тебе сказала!
– Но разве ты спишь? – продолжал он издевательским тоном. – Ничего подобного! Черт побери, Изабелла, я предсказываю, что ты упадешь и сломаешь свою дурацкую шею!
– Единственная шея, которая будет сломана, – это твоя, если ты не повернешься и не уберешься отсюда!
– Какая муха тебя укусила? – На лице его было искреннее огорчение. – Разве мы с тобой не договорились?
– Ты что, оглох, Брэд? – Она указала рукой на дверь. – Вон отсюда!
– Ты сказала, что позовешь меня, если я тебе понадоблюсь, – проворчал он и шагнул к ней. – Ты сказала…
– Я этого не говорила. – Она скользнула глубже в густую пышную пену. – Рядом с тобой нельзя и слова сказать. Ты говоришь только сам.
– У тебя может закружиться голова. Ты можешь потерять сознание и утонуть! Сегодня утром ты уже едва не спалила свой дом.
– Вовсе нет: И кроме того тогда я была больна. А сейчас я в порядке и… – Она судорожно вздохнула и выпалила словцо, одно из тех, которое никогда не употреблялось в школе. – Какого черта я тебе все это объясняю? Если ты сию же секунду не уберешься отсюда, я закричу.
– Ну и кричи, – сказал он холодно и сорвал с сушилки банное полотенце. – Мне на это наплевать. И всем наплевать, вот увидишь! Давай, кричи, пусть сбегутся и персонал, и постояльцы. Пусть они соберутся здесь, и тогда ты сможешь объяснить всем, почему ты такая тупоголовая.
– Я никому ничего не собираюсь объяснять, Брэд Джонсон! Я свободная личность!
Глаза Брэда сузились, превратившись в щелки.
– Даю тебе пять секунд на то, чтобы освободить ванну.
– Никуда я не пойду, пока ты не окажешься по другую сторону двери!
Она уставилась на него, вне себя от ярости.
– Раз… – начал считать он. – Два… Три…
Неужели он не понимает, что она скорее утонет, чем позволит вытащить себя из ванны!
– Четыре… Пять. Так как же, дорогая?
– Будь ты проклят, Брэд! – Изабелла провела кончиком языка по губам. – Ты же не можешь на самом деле ожидать, что… что я вылезу из ванны при тебе?
– А почему бы и нет? – Губы его раздвинулись в улыбке. – Мне и так уже придется оплатить вчерашний счет из больницы, но если ты думаешь, что я намерен оплачивать и твои переломы, если ты поскользнешься, выходя из ванны, то глубоко ошибаешься.
– Ну что ж, – сказала Изабелла дрожащим голосом, – с сумасшедшим лучше не связываться! – Она посмотрела на полотенце в его руках. Растянутое за концы, оно было размером почти с простыню. – Подними это полотенце повыше. Но если только ты дотронешься до меня, я тебе выцарапаю глаза.
– Об этом можешь не беспокоиться, – отрезал он. – Я предпочитаю женщин, у которых есть хоть капелька женственности.
Он поднял полотенце. Она глубоко вздохнула, встала и быстро шагнула из ванны. Одним ловким движением она завернулась в полотенце и узлом завязала его над грудью.
– Я вышла из ванны, – сказала она. – А теперь ты уходи отсюда. Я собираюсь вытереться, одеться, отправиться домой и запереть дверь. Завтра я буду в офисе в любое время, когда ты захочешь. Но если… – Она вздернула подбородок. – Если ты будешь изводить меня, угрожать или выкидывать такие фокусы, какие ты вытворял в последние двадцать четыре часа, уверяя, что помогаешь мне, то я… я заявлю на тебя в полицию.
Брэд не шевельнулся.
– Не понимаю, – сказал он, качая головой. – У тебя что, мания отвергать любую помощь, когда ты нуждаешься в ней?
– Помощь? И ты называешь так свое… свое назойливое поведение? Ты не предлагаешь помочь, Брэд. Ты диктуешь, ты командуешь, ты пытаешься все решать за другого!
– Ничего подобного!
– Да. И это правда, но ты плевать хотел на правду! – Она бросила на него негодующий взгляд. – Ты плюешь на все, что я говорю, потому что я женщина! Если бы я была мужчиной…
Брэд схватил ее за плечи.
– Если бы ты была мужчиной, я бы в эту кутерьму даже и не впутывался! Я бы отвез тебя домой вчера ночью, налил тебе стакан виски и сказал: послушай, приятель, найми себе сиделку и пришли мне счет.
– Да? И почему же ты этого не сделал? – раздраженно бросила Изабелла. – При чем тут мой пол?
Этот вопрос поразил его своей прямотой. В самом деле, в чем тут причина? Она была женщиной, да, и великолепной женщиной, но не того типа, который всегда привлекал его. Она была рыжеволосая злючка и знать ничего не хотела, кроме собственных амбиций. Его руки сжали ее плечи… И вдруг он понял.
В Изабелле Найт не было ничего, к чему он привык в женщинах, и было все, чего он еще в них не знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15