А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

И я могла бы быть свободной, свободно жить в своем коттедже со своей дорогой дочкой. Свободной, чтобы приглашать ее отца на чай, когда он приедет навестить ее – и свободной сейчас, когда его жена разводится с ним. «Если бы мы оба оказались свободными...» Пока я стояла в коридоре, другая жизнь прошла перед моими глазами, сладкая и соблазнительная, и меня тянуло к ней.
Сверхусилием я отстранила это видение, загнала вглубь, прочь со света. Было слишком поздно – прошлого не изменишь, меняется только будущее.
Я пошла к Флоре – она уже заснула здоровым, целительным сном. У ее кроватки сидела миссис Чандлер, поэтому мне незачем было оставаться.
– Как его светлость, моя леди?
– Прекрасно, миссис Чандлер. Завтра он встанет.
– И первым делом постучится в эту дверь, – улыбнулась она. – Поспешит взглянуть на малышку. Он наверняка соскучился по ней, и она о нем спрашивает. Она только и думает, что о своем папе.
– Да, она его любит.
Я прошла в соседнюю комнату, но мне не хотелось ложиться в постель. Кроме того, я была слишком потрясена тем, что сказал мне Лео. Ту жизнь из мечты не удавалось похоронить, как я ни пыталась. Из моей памяти не выходили слова Лео: «Если бы Фрэнсис не обеспечил тебя, я устроил бы тебя где-нибудь в имении и назначил бы содержание, как той девушке из Пеннингса». Последние слова бились у меня в голове. Я была так расстроена, что сначала не обратила на них внимания – но теперь поняла. В книге записей имения была упомянута женщина с ребенком из Пеннингса, получающая содержание из средств имения. Эта запись попалась мне на глаза, когда я занималась счетами во время болезни мистера Селби. Я собиралась расспросить его, но затем это выскользнуло из моей памяти. Выйдя в другую дверь, я спустилась по лестнице и прошла по коридору в кабинет имения.
Там еще горел свет – мистер Селби просматривал счета.
– Что-нибудь не так, леди Ворминстер?
– Нет, я просто зашла кое-что посмотреть, – я понимала, что мистер Селби наблюдает за мной, но мне нужно было знать. Взяв книги счетов имения, я стала искать, углубляясь в старые записи. Выплаты начались в апреле 1908 года, когда родилась девочка по имени Маргарет Томас. Я принесла книгу мистеру Селби и указала на запись.
– Эта девочка Маргарет Томас – ее отцом был лорд Квинхэм?
– Да, – чуть покраснел мистер Селби.
– Она родилась незаконной?
– Разумеется, – вздрогнул мистер Селби. – Девушке было только семнадцать.
– Лорд Ворминстер предлагал ей жениться? Мистер Селби уставился на меня так, словно я была не в себе.
– Конечно, нет. Тогда еще была жива первая леди Ворминстер. Он не был свободен, чтобы жениться повторно.
До меня дошло, что я задала не тот вопрос.
– Почему лорд Квинхэм не женился на ней?
– Леди Ворминстер, как я в свое время говорил лорду Ворминстеру, это был всего лишь грешок юности, такое случается. Но, конечно, о женитьбе не было и мысли – девушка была дочкой плотника! Этот вопрос даже не обсуждался. – Он говорил, а я словно бы слышала из прошлого голос Фрэнка: «Жениться на тебе? Но ты же служанка – как я могу жениться на тебе?!» Мистер Селби вернул меня в настоящее: – Леди Ворминстер, извините меня, я совершенно забылся, мне не следовало бы... – его лицо было густо-красным от смущения.
Я положила ладонь на его руку.
– Все нормально, мистер Селби, не беспокоитесь. У вас какие-то проблемы? Почему вы работаете так поздно?
Он ухватился за протянутую мной соломинку.
– Это счета домашней фермы. Я подумал, что в этом месяце у вас не будет времени заняться ими, из-за других обязанностей. Как себя чувствует леди Флора?
– Очень хорошо, сейчас она спит, поэтому я могу выделить пару часов. Давайте, я закончу счета вместо вас. Вы выглядите очень усталым, мистер Селби. Вы сегодня ужинали?
Мистер Селби не ужинал, поэтому я выпроводила его домой после того, как он показал мне, до какого места сделал работу. Я села сама за письменный стол.
Весь следующий час я заставляла себя сосредоточиться на колонках с цифрами, но когда я подвела итоговую черту и протерла кончик пера, мной овладели другие размышления. «О женитьбе не было и мысли», – так же, как и со мной. Если бы мисс Аннабел умерла, Фрэнк и не подумал бы жениться на мне – даже для того, чтобы дать моему ребенку имя. Я осуждала Лео за то, что он, а не Фрэнк, пришел в последнюю минуту, чтобы спасти меня, но если смотреть правде в глаза, Фрэнк никогда не пришел бы выручать меня и сделал бы не больше, чем он сделал для спасения той девушки из Пеннигса.
Эта мрачная правда была слишком тяжела, чтобы я могла вынести ее. Я быстро напомнила себе слова, сказанные Фрэнком перед уходом, когда мы виделись в последний раз. «Если бы мы оба оказались свободными, я на коленях просил бы тебя выйти за меня замуж». Но я не была свободна, потому что была женой Лео, а была женой Лео потому, что он, а не Фрэнк, в тот день пришел ко мне на помощь. Хотя Лео был лордом, графом, он все-таки согласился взять в жены служанку. Была его жена французской маркизой или внучкой сельского рабочего – для него не было особой разницы. Даже мое внебрачное происхождение не имело для него значения. Нет, Лео, не беспокоило мое низкое социальное положение, Лео был другим. Он добровольно дал мне свое имя, просто потому, что я попросила его – и потому что разговаривала с ним в саду. Я чувствовала себя так, словно смотрела в калейдоскоп Флоры и образы мелькали передо мной, меняясь на глазах. Наконец очередной образ напугал меня, мне не хотелось думать о нем, кроме того, я устала, и пора было спать.
На следующий день доктор Маттеус объявил, что Флоре можно вставать. Она вскочила с постели, словно чертик из коробочки, а доктор воскликнул:
– Но только не выходите из комнаты, юная леди, нам еще нужно понаблюдать за вами, – она улыбнулась и подбежала к стулу у окна, чтобы посмотреть на мир снаружи. – Вы хорошо потрудились, развлекая ее в эти недели. Теперь я пойду и выпущу другого пациента, – усмехнулся доктор Маттеус. – Не знаю, кто из них доставил вам больше забот – а, леди Ворминстер?
Не успел доктор уйти, как Лео вошел к нам в дверь.
– Папа! – Флора побежала к нему и споткнулась, но он подхватил ее действующей рукой. Она тут же начала болтать с ним, рассказывать свои новости.
Миссис Чандлер подмигнула мне и сказала:
– Мой лорд, не позволяйте ей слишком разыграться. Доктор всего лишь минуту назад разрешил ей вставать.
– По-моему, кое-кто не стал дожидаться разрешения доктора, чтобы встать и одеться! – улыбнулась я. Лео взглянул на меня и залился краской. Вчера он огрызнулся бы, но сегодня не стал. Слегка вздохнув, я оставила их и пошла вниз к мистеру Селби.
В последующие две недели я редко виделась с Лео, за исключением того времени, когда мы с ним встречались у Флоры, но она требовала его внимания полностью. Ей хотелось выйти на волю и поиграть, но было очевидно, что слишком рано, кроме того, она еще была заразной. Доктор Маттеус сказал, что она остается заразной до тех пор, пока не сойдет корка – бедная Флора, кожа шелушилась у нее на всем теле, чешуйками сходила с ладоней и ступней. Сначала она огорчалась из-за этого, но Лео рассказал ей, как змеи сбрасывают кожу, чтобы вместо нее появилась новая и красивая. После этого нам пришлось останавливать Флору, чтобы она не сдирала с себя шелушащуюся кожу, так ей понравилась новая идея.
Вскоре Лео потребовалось трижды в неделю ездить в Солсбери на массаж руки, хотя лубок еще не снимали. Доктор Маттеус сказал, что пока еще рано, хотя некоторые военные врачи спешат, не давая времени, срастись костям. Но к этому времени Лео уже полностью владел рукой, и она срослась без искривлений.
Когда стояла хорошая погода, Лео прогуливался в розовом парке, ходил в село или гулял по имению, поэтому я редко видела его. Каждый вечер мы вместе ужинали, но разговаривали мало.
Как-то вечером Лео сказал мне:
– Я не дуюсь, Эми, поверь мне, я просто... – он оборвал фразу, безнадежно махнув рукой.
Я не знала, что ответить – я догадывалась, что расстроило его, но мне было нечего добавить к сказанному прежде. В конце концов, я спросила:
– Как розы? Боюсь, в этом году не хватает работников, чтобы, содержать их ухоженными.
– Они несколько запущены, но красивы, как всегда, – помедлив, он добавил: – Почему бы тебе самой как-нибудь не посмотреть на них?
– Да, я собираюсь. Только я очень занята. Мистер Селби немолод, а я из-за болезни Флоры долго не помогала ему.
– Вполне понимаю, – Лео встал. – Пойду, прогуляюсь с Неллой.
– Лео, может быть...
– Да? – он обернулся так поспешно, что задел лубком о стол. – Тысяча проклятий! Извини, Эми. Извини, пожалуйста. Да, так что ты хотела сказать?
– Миссис Чандлер сказала, что, если я хочу, сегодняшнюю ночь она поспит с Флорой, а я могу вернуться в свою спальню. Поэтому... поэтому, если ты хочешь посетить меня там... – не глядя на него, предложила я.
– Нет, спасибо, Эми. Ты мне сделала уже достаточно одолжений.
– Но...
– Если я не готов дать тебе ребенка, которого тебе хочется, то не хочу пользоваться твоим великодушием.
– Я не придаю этому значения.
– Зато я придаю, – Лео был настроен очень решительно. Может быть, было и к лучшему, что он отказался. Этим вечером мне нужно было посчитать кое-какие цифры. У меня не было даже времени поглядеть книгу, которую Лео подарил мне на день рождения – это были два больших зеленых тома с многочисленными рисунками роз, и я знала, что получу большое удовольствие, просмотрев их позже, но сейчас у меня было слишком много дел.
Вскоре доктора сняли лубок Лео. Было просто потрясением вновь увидеть его без лубка. Все это время он прекрасно умудрялся обходиться одной рукой, даже когда сидел на полу и играл с Флорой. Она нетерпеливо дожидалась конца своего заточения в комнате – ей надоели ее старые игрушки, а я была принуждена давать ей не слишком много новых, потому что потом все они будут сожжены, даже книги, так потребовал доктор Маттеус, чтобы предотвратить распространение инфекции. Лео привез ей новые игрушки из Солсбери. Пока они лежали, дожидаясь, когда ими заменят старые, к которым привыкли Флора с Розой.
Роза! Как бы я ни была занята, я не переставала думать о ней, тоска по ней изводила меня, словно больной зуб. А она не понимала, почему ей было позволено только смотреть на меня в окошко коттеджа. Она тянула ко мне ручонки, а я плакала из-за невозможности обнять ее.
Мое сердце подскочило от радости, когда доктор Маттеус объявил:
– Ну, кажется, наша юная леди перестала шелушиться, – он потрепал Флору по животу, и она засмеялась. – Думаю, что к концу недели ее уже можно не считать заразной, – он обернулся ко мне. – Пора проводить дезинфекцию детской, леди Ворминстер. – Я тут же позвонила Кларе.
Там оказалось полно работы для горничных и Джесси. Все медные части нужно было вымыть и протереть с карболкой, сорвать обои, а занавески пропитать дезинфектантом. Затем окна были заклеены бумагой, еще больше бумаги было наклеено вокруг каминных труб и двери спальни детской, затем Джесси взял поливальный шланг и намочил пол. Миссис Картер пожертвовала две старые кастрюли для серного курения, их наполнили тряпками и установили в каждой комнате посреди бака с водой. Клара пропитала тряпки серой, зажгла их и быстро вышла. Едва она закрыла дверь, я заклеила дверные щели бумагой и заперла дверь на ключ.
Окуривание продолжалось сутки, на следующий день мы помыли комнаты, а затем позвали плотника для ремонта стен и потолка. Еще два дня мы держали огонь в камине зажженным, а окна открытыми, чтобы просушить и проветрить комнаты. Затем доктор Маттеус сказал, что завтра нам можно переправить Флору в детскую, предварительно искупав ее, помыв ее волосы с карболкой и переодев в чистую одежду. Две комнаты, которые мы занимали во время болезни, тоже потребовалось окуривать, что заняло у нас еще больше времени. После этого Берта выглядела осунувшейся, но мое лицо сияло – Роза, моя красавица Роза, завтра она появится здесь!
– Ты сегодня выглядишь очень радостной, Эми, – отметил Лео за ужином.
– Да, я с нетерпением жду, – я улыбнулась ему, а он улыбнулся мне в ответ – кажется, впервые за две недели. – Лео, доктор Маттеус сказал, что погода прекрасная, поэтому Флора может выйти погулять. Она наденет фланелевое белье. Может быть, мы все вместе сходим взглянуть на розы?
Ответ Лео был сдержанным.
– Почту за честь, – затем он встал. – Мне пора на прогулку с Неллой.
Лео был очень тихим и замкнутым. Теперь я сожалела, что была недостаточно внимательна к нему в те вечера, когда он лежал в постели и проводил со мной отведенный час, капризничая, как испорченный ребенок. Лишь сейчас я поняла, как мне нужно было вести себя тогда. Я не обижалась на Лео, потому что отчасти это была игра. Отчасти, но не совсем. Миссис Чандлер была права, он очень нуждался во внимании – только теперь, кажется, не хотел его. Но я не могла горевать по этому поводу всю ночь – из-за радостных мыслей о Розе, которая завтра утром наконец-то будет со мной.
– Роза! Роза! – я побежала к ней по булыжникам, а она вырвалась из рук Элен и побежала ко мне навстречу. – Роза, Роза! Как я соскучилась по тебе! – Когда наконец, я опустила ее на землю, она направилась прямо к Флоре. Раньше они часто ссорились, но сегодня, кажется, были рады встретиться снова. Роза уже уверенно перебирала ножками, ступая рядом со своей сестрой, а я со вздохом повернулась к Лео: – Она так выросла за последние недели – она уже больше не младенец.
Улыбка сошла с лица Лео.
– Сочувствую, Эми.
– Лео, я не имела в виду... – но он уже пошел вперед. Мы пришли в парк, где розы приветственно танцевали для нас, дарили нам свои запахи, свои цвета, свою красоту. Они были заброшены с прошлого года, не подвязаны, не подрезаны, но, кажется, им было все равно. Розы Лео вызывали восторг и при всей своей запущенности.
Мы подошли к розам «Блэйри», и я остановилась посмотреть на их пронизывающую сердце прелесть.
– Как они красивы, я уже забыла это – мне нужно было прийти сюда раньше.
– Ты была слишком занята, – тихо ответил Лео.
– Извини.
– Я не хотел тебя упрекнуть, Эми, – быстро сказал Лео. – Ты действительно была очень занята. Не только уходом за Флорой – все в имении восхваляют тебя. Я искренне признателен тебе за поддержку в мое отсутствие.
Но мне не следовало забывать о розах, его розах. Я глядела на Лео – горбатого, неуклюжего, но так естественно смотревшегося в окружении цветов – Зверь в своем розовом саду.
– Подари мне розу, – попросила я. Лео без единого слова протянул свою опушенную черной шерстью руку, чтобы сорвать самый совершенный розовый цветок. Так же молча, он вручил его мне. Я шутливо поблагодарила его. – Спасибо, милорд Зверь.
– Я не хотел этого, Эми, – воскликнул Лео. – Я не хотел заманить тебя в ловушку! – в его голосе прозвучало страдание.
– Я знаю, – поспешно заверила его я. – Кроме того, сейчас это уже не имеет значения.
– Имеет, имеет! – выкрикнул он. Флора с Розой испуганно оглянулись.
– Лео, ты пугаешь детей, – сказала я.
– Извини, – я увидела, с каким усилием он взял себя в руки.– Флора, Роза, посмотрите, что нашел папа.
Я играла с детьми все утро, но даже удовольствие от возвращения Розы не могло заставить меня выбросить из головы ни его лицо, ни его голос.
После обеда погода начала портиться, но я оставила Элен и Дору укладывать моих дочерей на послеобеденный сон, а сама, пошла искать Лео. Он встретился мне в холле.
– Лео, нам пора опять взглянуть на розы.
Он послушно последовал за мной в боковую дверь. Мы вышли на тропинку – и, конечно, пошел дождь.
– Тебе лучше вернуться, Эми, ты промокнешь.
– Он едва накрапывает, – отказалась я. – Сначала мы пойдем в теплицы.
Я, направилась в ближайшую, – и лучше бы не заходила туда. Теперь там не было лотков с саженцами. С тех пор, как началась война, ни у кого не было времени заниматься скрещиванием роз. Однако в дальнем конце еще оставалось несколько горшков с кустами, хотя и не так много, как в тот вечер, когда я пришла сюда с Джо Демпстером. С Джо, который продолжал меня уговаривать выйти за него замуж, а я, хотя и не любила его, сказала, наконец «да». Затем, узнав, что я уже ношу Флору, я обрадовалась, что была помолвлена с Джо – потому что у моей дочери будет имя. Но я сразу же сказала Джо правду – и после этого он не захотел жениться на мне. Вместо этого он разозлился и ударил меня – и ударил бы еще раз, если бы его не остановил Лео, которого мы не заметили за кустами в глубине теплицы.
Должно быть, Лео тоже это вспомнил, потому что он вдруг сказал:
– Демпстер хорошо ухаживал за розами.
– Ты нас слышал тогда? – повернулась я к нему.
– Да. Я слышал каждое твое слово. Я оценил твою честность, с которой ты рассказала ему о своем положении.
Когда он сказал это, я пристыженно созналась:
– Я почти решила не говорить ему, меня соблазняло обмануть его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44