Не желая втягиваться в обсуждение своей вины, Алекс не обратил внимания на язвительное замечание.
– …так что какое это имеет значение?
– Для меня это имеет значение. – Эллен резко повернулась, прижав руку к сердцу. – У меня нет почти ничего, кроме чести и совести. Ребекка была моей подругой, и долго, когда со мной никто больше не поддерживал дружеских отношений. Если я предам ее, то не смогу жить в мире с собой.
Алексу стало любопытно – что могло привести к такому несчастью в ее короткой жизни? Но он был слишком кичлив, чтобы спрашивать, и слишком стремился соблазнить Эллен, чтобы задуматься.
– То, что между нами происходит, необыкновенно. Можно искать целую вечность, но так и не найти подобного блаженства. Отказываться от этого – безумие.
– Что ж, можете считать меня сумасшедшей, но я не уступлю страсти. Я не из таких женщин.
– Ты именно из таких женщин.
– Пытаться вам что-то объяснить – все равно что объяснять стулу. – Эллен указала на дверь: – Почему бы вам просто не уйти?
Алекс намеревался остаться и снова попытаться соблазнить ее – и не сомневался, что справился бы с этим без особого труда, – Эллен так трепетала, так жаждала того, что он мог ей даровать… Соблазнить ее было совсем просто, но сейчас она находилась в такой растерянности от своих физических желаний и своей готовности принять участие в плотских забавах, что Алекс решил дать ей время.
Он хотел, чтобы она пробудилась, чтобы начала изнывать от томления. Эллен еще не понимала, как может гореть в душе неутоленная страсть, как она может разъедать самые лучшие намерения, но у нее все впереди. На следующем свидании – которое произойдет скоро – она будет куда более склонна откликнуться.
– Я вернусь завтра, – пообещал он. – В полночь. Готовься встретить меня.
– Нет!
– Я не оставляю тебе выбора.
– Я запру дверь и не впущу вас.
– У меня есть ключ, – предупредил Алекс. – И я им воспользуюсь.
Он вышел в коридор и тут услышал за спиной совсем не подобающий леди эпитет, а вслед ему что-то полетело, после чего ударилось о стену и упало на пол с приглушенным стуком.
Алекс улыбнулся, отметив взбудораженность Эллен, и признался себе, что и сам чувствует себя не лучше. Твердый пенис ныл, а грудь горела в странном томлении. От одной мысли о предстоящей встрече Алекса охватывала радость. Так много лет жизнь его была безотрадна и не богата событиями, а потом в нее ворвалась Эллен и все переменила. Она сделала его счастливым, заставила стремиться к продолжению. Ощущение было совершенно новым, какая-то смесь похоти и радости, и Алекс не мог припомнить, когда он себя так своеобразно чувствовал.
Возбужденный и жаждущий, он перескакивал сразу через две ступеньки…
Глава 6
– Ты вырядился, как чертов герцог. Что это ты задумал сегодня?
– Иду освободить леди.
– От чего?
Джеймс фыркнул и выглянул из окна кареты, с грохотом остановившейся около большого особняка. Окна были открыты, в них пламенели тысячи свечей, а в вечернем воздухе плыла музыка, которую играл дорогой оркестр.
– От неутоленной страсти, – ответил он, – от панталон, а также от денег и всего прочего, что она пожелает мне отдать.
– Везунчик, – ответил приятель Джеймса Уилли Уэстморленд и тоже выглянул в окно, обратив особое внимание на увешанных драгоценностями женщин, направлявшихся в дом. – Помощь требуется?
– Смысл в том, чтобы не привлекать к себе внимания, – бросил Джеймс, – так что спасибо, нет.
В Уилли не было ничего особенного. Ни роста, ни внешности, ни манер. Будучи незаконнорожденным, он, однако, заявлял, что его отец на самом деле герцог, может, поэтому Уилли и знал, как они одеваются. Но если в его жилах и текла благородная кровь, никаких преимуществ она ему не давала. Обычный преступник, и обращались с ним соответственно жестоко.
Оба они, и Джеймс, и Уилли, пережили оскорбления, которые и описать невозможно, унижения, которых никто не сможет забыть или простить, и от этого между ними возникла нерушимая связь.
Джеймс, ухмыляясь, выскочил из кареты.
– Завтра увидимся.
– У тебя что, есть приглашение?
– А ты кто такой? Мой личный секретарь по светским делам?
– Тебя же не впустят без приглашения. Богатенькие, они всегда много суетятся.
– Не волнуйся. В Лондоне нет дома, в который я не смогу попасть.
– Это точно. У тебя был хороший учитель.
– Верно, – ответил Джеймс; этим учителем был Уилли.
Джеймс смешался с толпой. Через несколько секунд он уже перелез через живую изгородь и направился в задний садик. Не прошло и четверти часа – и он уже стоял в бальном зале, прихлебывая шампанское и отщипывая кусочки от пирожного.
Он оделся, как член высшего общества, образование и воспитание у него были вполне подходящие, и давно забытые привычки вернулись быстро. Отец на всем экономил и шел на любые жертвы, лишь бы послать сына в школу, которую вообще-то они себе позволить не могли, поэтому Джеймс понимал этих людей, знал, как они себя ведут и как разговаривают. Когда-то водил компанию с их сыновьями, играл с ними в их летних резиденциях в Суррее.
Гости не обратят на него особого внимания, а даже если он и наткнется на кого-то из старых знакомых, разоблачения можно не опасаться – его никто не узнает, он слишком изменился.
Ребекка Бертон танцевала, когда он ее наконец заметил, а вот Эллен нигде не было видно, и Джеймс обрадовался. Чем меньше Эллен знает о его плане, тем лучше.
Он наблюдал из-за угла, отмечая каждое движение мисс Бертон. Для обрученной девушки она позволяла себе слишком много вольностей, что крайне устраивало Джеймса. Можно будет подойти к ней, не услышав лишних вопросов, а она сможет выйти из зала, и никто этого не заметит.
Сначала он подумал, не вписать ли свое имя в ее бальную карточку – в юношеском возрасте танцы были его любимым развлечением, – но, поразмышляв немного, решил, что это невозможно. Он здесь новичок и окажется слишком на виду. К тому же травмированная щиколотка не выдержит напряжения.
Танец закончился, и Ребекка направилась к столу с угощением. Джеймс пошел следом, ощущая непривычное волнение. Возможность поговорить с ней и взглянуть в ее красивые зеленые глаза приводила его в восторг, что заставляло задуматься, не привели ли недавние тяжелые испытания к некоторому слабоумию.
Если у него бывало настроение, то недостатка в приятельницах он не испытывал. В конце концов, он обретался среди воров и проституток, так что найти шлюху трудностей не представляло, но прошла уже целая вечность с тех пор, как Джеймс имел дело с женщиной уровня мисс Бертон.
В последний раз он танцевал на балу за несколько дней до ареста и до сих пор живо помнил это. Там было много девушек вроде мисс Бертон, из богатых, почтенных семейств, они поддразнивали его и флиртовали. К своему удивлению, Джеймс ощутил ностальгию по тому времени и впервые за много лет задумался: как могла бы сложиться его жизнь, если бы не то бедствие?
Он поскорее отогнал глупую мысль. Что толку страдать о прошлом, думать о том, что могло бы быть, и Джеймс хорошенько выбранил себя, чтобы встряхнуться и укрепиться духом, не растрачиваясь на ненужные сантименты. Мисс Бертон символизировала все то, что он ненавидел. А если она привлекательна, если мила и приятна, что с того?
Она как раз взяла тарелку, и тут Джеймс возник у нее за спиной, встав чересчур близко – ее юбка задевала ему ноги. Мисс Бертон обернулась, чтобы посмотреть, кто это, и улыбнулась.
– Добрый вечер, мистер Дункан, – поздоровалась Ребекка, назвав его фальшивым именем, которым он представился.
– Добрый вечер, Ребекка. – Джеймс назвал мисс Бертон по имени, что немного обеспокоило ее. Но она промолчала, и Джеймс счел это за удачное начало.
– Мы снова встретились.
– Да, и вы должны называть меня Джеймс.
Ребекка осмотрелась по сторонам, словно ждала, что кто-нибудь скажет ей, как это неправильно, и ее испуг дал понять, насколько она привыкла к тому, что ее оберегают. Она была такой невинной, и возможность привести свой план в исполнение радостно взволновала Джеймса. Ее наивность в сочетании с уже наступившей зрелостью делала Ребекку легкой добычей для соблазнителя.
Джеймс откровенно, по-мужски оценивал ее, дав ей прочувствовать свое восхищение и внимание, и Ребекка испугалась его неприкрытого интереса. Нет сомнения, что еще ни один мужчина не оценивал ее так, как делал это он. Не говоря уж о ее женихе. Этот Алекс Маршалл, он вообще любит ее? Он хоть раз увидел в ней что-то, помимо возможности увеличить свое и без того огромное состояние? Проявил хоть раз интерес к ней как к женщине? Наверняка нет.
Джеймс склонился над Ребеккой и с удовольствием за метил, что она по-настоящему смущена.
Они ощущали необычную тягу друг к другу. Он это чувствовал, и она тоже, и Ребекку приводило в замешательство смятение, порожденное близостью Джеймса. Воздух вокруг них словно искрился от напряжения, и Джеймс с трудом удерживался, чтобы не обнять ее за талию. Казалось, что прикоснуться к ней будет так естественно!
Он не раз пускался в необузданный разгул, куда чаще, чем следует холостяку. Безнадежные ситуации объединяют отчаявшихся людей, и Джеймс прелюбодействовал со многими утратившими надежду женщинами, потерявшими все и стремившимися к утешению, которое могли получить только от мужчины.
Джеймс знал, как удовлетворить женщину, и не испытывал никаких угрызений совести, собираясь использовать свое сомнительное искусство, чтобы погубить Ребекку Бертон. Если, в конце концов, он сумеет ее унизить, путешествие будет чудесным – для обоих.
– Я хочу остаться наедине с вами, – прошептал Джеймс.
– Что?! – Шокированная этим предложением, Ребекка быстро оглянулась, желая убедиться, что их никто не подслушал. – Вы с ума сошли!
– Нет. Я буду ждать вас снаружи. В саду, позади беседки.
Он опустил взгляд на ее алые губки и рассматривал их до тех пор, пока Ребекка не поняла его чувственного настроя.
– Это невозможно! – твердо сказала она.
– Почему? Кто вам может помешать? – И прежде чем она успела отказаться, добавил: – Через пять минут. Я буду ждать.
Джеймс отошел, не обернувшись, поэтому не знал, провожала она его взглядом или нет, но в одном он не сомневался – она придет. Он вообще был человеком проницательным, а уж в отношении Ребекки его проницательность только усилилась. Она страшно заинтригована его дерзким натиском и обязательно захочет поговорить – хотя бы только для того, чтобы напомнить ему, что помолвлена со Стэнтоном.
Ровно через семь минут Ребекка вышла на веранду.
– Любопытство кошку сгубило, – пробормотал Джеймс. Дура она, что решилась прийти, да и сам он дурак, что попросил ее об этом, но устоять было невозможно. Что бы ни произошло, он не будет сожалеть о случившемся, а вот она будет.
Ребекка была слишком доверчива и легковерна, ей никогда в голову не приходило, что здесь против нее могут затеять заговор. В ее привилегированной жизни никогда не случалось ничего плохого, поэтому она просто не представляла, что у Джеймса могут быть скрытые мотивы.
Девушка пересекла двор и обошла беседку. Убедившись, что из дома ее не видно, она пробормотала:
– Мистер Дункан?
Джеймс подошел к Ребекке и взял ее за руку. Она удивленно охнула, а он повел ее прочь с дорожки, прикрывая собой от чужих глаз. Джеймс оценивающим взглядом рассматривал Ребекку, ее соблазнительную фигуру, тонкую талию, плавную линию бедер. На ней было платье с глубоким вырезом, открывавшим великолепную грудь, и Джеймса встревожило то, как страстно он желал эту девушку.
Он собирался поразвлечься с ней, провести ее по запретному пути, но предполагалось, что для него это будет всего лишь игра, и внезапная вспышка вожделения беспокоила его. На что он готов пойти, чтобы обладать ею? Что готов сделать, лишь бы она стала его?
На любой мерзкий поступок, а это говорило о многом.
За прошедшие десять лет Джеймс выяснил, что готов на многие бесчестные вещи. Если того требовали обстоятельства, он мог искалечить и даже убить, ограбить и уничтожить без всяких сожалений и угрызений совести.
Но сможет ли он с легким сердцем причинить вред Ребекке? Или в нем все же осталось нечто оттого юноши, каким он был, или от джентльмена, каким его воспитали?
Он так не думал. Все честолюбивые намерения давно похоронены. Но от взгляда Ребекки дремавшая совесть пробуждалась, и Джеймс постарался унять чувство вины.
Его этим не проймешь! Он не будет терзаться мыслями о том, что с ней станется после! Алекс Маршалл заслуживает того, чтобы утратить кое-что ценное, а что может быть более подходящим, чем Ребекка Бертон?
– Мистер Дункан… – начала она, но Джеймс перебил ее.
– Джеймс, – сказал он. – Меня зовут Джеймс.
– Я помолвлена. Я не могу находиться здесь с вами.
– Об этом никто не знает. Все в порядке. – Он повел ее дальше в темноту. Она колебалась, не отказываясь, но и не следуя за ним, и Джеймс сказал успокаивающим тоном: – Не бойтесь. Я не причиню вам вреда.
– Чего вы от меня хотите?
– Я должен был вас увидеть.
– Но почему?
– Потому что вы самая прекрасная женщина из всех, что я когда-либо встречал. – Не такая уж это и ложь. Она действительно великолепна.
– Я? Прекрасная?
– Да.
Ребекка смутилась от его комплимента, и Джеймс заключил, что Маршалл никогда не говорил ей подобных слов. Он воспрянул духом. Не родилась еще женщина, которой не понравится услышать, что она особенная, и Ребекка ничем от других не отличается. Она впитывает лесть как губка.
– Вы не должны говорить мне такое, – предостерегла Ребекка.
– Почему? Ведь это правда.
– Я помолвлена так давно, что чувствую себя старой замужней леди. Благодарю за столь лестное внимание, но вам не следует обращать его на меня. – Выражая свой протест, она, однако, не разгневалась.
– Вы не замужем – пока.
– Нет, но мой жених не одобрит мою беседу с вами.
– Да пусть ваш Стэнтон катится к дьяволу, – страстно заявил Джеймс. – Он хоть раз сказал вам, как вы прекрасны? Или как великолепно выглядите, когда лунный свет играет в ваших волосах?
– Нет. – Ребекка снова растерялась, словно ей никогда и в голову не приходило, что Стэнтон должен быть более раскованным в выражении чувств.
– Вы ему совершенно не подходите. Он сделает вас несчастной.
– Право же, мистер Дункан, – Ребекка нервно рассмеялась и попыталась вырвать руку, – вы слишком дерзки.
– Но я должен был это сказать. После того как нас представили друг другу, молчать я не могу.
– О чем?
– Вы хоть понимаете, почему он с вами до сих пор не обвенчался? – Джеймс понятия об этом не имел, но был готов высказать любое уклончивое предположение. Он твердо вознамерился посеять семена сомнения, чтобы сплести свою паутину.
– Нет, но если вы собираетесь назвать мне какую-нибудь ужасную причину, я вам все равно не поверю.
– У него слишком много женщин, и он не собирается затягивать узел. Слишком занят, волочась за ними.
– Вы лжете!
– У него есть любовница, которую он обожает, и он не намерен расставаться с ней после венчания. И вы сможете так жить? Сможете закрывать глаза на то, как он уходит из дома вечер за вечером, чтобы побыть с ней?
На какой-то миг Джеймсу показалось, что он перестарался, что Ребекка даст ему пощечину и убежит прочь, но тут ее плечи поникли и она отвернулась.
– Значит, это все-таки правда, – пробормотала она.
– Что именно?
– Я однажды случайно услышала, что Алекс и… и… как он развлекается, когда я в деревне. Я все гадала, значит ли это то, что я подозреваю.
– Если вы выйдете за него, он не перестанет волочиться за женщинами. Он будет каждый день снова и снова разбивать вам сердце.
– В этом я уверена, – угрюмо согласилась Ребекка.
– Я не вынесу, если это и есть ваш единственный вывод.
Ее настолько ранила эта новость, что Джеймс почувствовал себя так, будто пнул беззащитного щенка. Невыносимо, что он так расстроил Ребекку. Он обнял девушку и притянул к себе. Поймав себя на мысли о том, как чудесно обнимать ее, он быстро отогнал нелепое ощущение. Рядом с ней нужно быть осторожным.
Физическая притягательность порождала чувства, которые не были настоящими, заставляла его ощущать реальность, которой не существовало. Это просто расстроенная женщина, одна из многих, кого ему пришлось утешать за эти годы. Женщины – это его уязвимое место, но он не допустит, чтобы сочувствие помешало его планам.
И все же Джеймс не мог отрицать, что это чрезвычайно приятный миг, и боялся шевельнуться, пока Ребекка стояла, прижавшись к нему. Наконец она отстранилась. В глазах ее блестели слезы, и Джеймс их вытер.
– Вы не обязаны выходить за него замуж, – посоветовал он.
– Конечно, выйду! – возмутилась Ребекка. – Все давно решено. Я готовилась к этому всю жизнь.
– Но вам не обязательно доводить дело до конца.
– И что я буду делать, если не выйду замуж?
– Можете уехать со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30