Свадебная церемония была очень простой, и на следующий день Энн вернулась к себе в деревню.
— Джон, конечно, ты прав, что сделал все именно так, — сказала она. — Ну а как поживает наш друг, лорд Пальмерстон?
Мне, полагаю, следует послать ему письмо с выражением глубочайшей признательности.
— Знала бы ты, как он был взбешен, узнав о твоих угрозах. Его еще никто никогда не шантажировал. Но тем не менее он вошел в мое положение и с радостью помог.
— Он говорил что-нибудь о Джареде? — нетерпеливо спросила она.
Джонатан отрицательно покачал головой.
— О, Джон! Что же они сделали с моим мужем? Почему ничего не говорят мне? Лорд Пальмерстон не попытался даже утешить меня!
Как можно быть таким бесчеловечным!
Джонатан обнял ее за плечи:
— Видишь ли, лорд Пальмерстон не может думать о Джареде, о тебе, обо мне или об Энн, отдельно взятых. Он должен думать об Англии, о Европе в целом и о том, как уничтожить Наполеона, которого считает своим заклятым врагом. Что значат судьбы четверых людей в сравнении с этими проблемами?
Адриан уехал в Шотландию в конце недели. Джонатан попрощался с Мирандой и поспешил к своей жене, с Адрианом он намеревался встретиться лишь через несколько дней.
Миранда решила наконец сообщить сестре о своей поездке. Все уже было готово. Мартин благополучно пригнал карету из Лондона в Суинфорд-Холл, и Миранда немедля устроила венчание своей горничной Перки и кучера в местной церкви.
— Ты так заботишься о своих слугах. Это так по-американски! — заметила Аманда.
— Я и есть американка, — возразила Миранда.
— Ты только родилась в Америке, но живешь-то ты в Англии, пользуешься титулом, действительным в этой стране. Со своим уставом в чужой монастырь не суйся, дорогая моя.
— Как быстро ты изменилась, совсем позабыла, откуда сама родом.
— Да, Миранда, я родилась в Америке и восемнадцать чудесных лет провела в нашем поместье в Виндсонге. Но я вышла замуж за англичанина, и большую часть своей жизни мне суждено прожить здесь, в Англии Я совершенно ничего не смыслю в политике, да и не хочу разбираться в этом, одно я знаю наверняка: я жена англичанина и мне гораздо больше нравится жить в этой цивилизованной стране. Я не любительница приключений, как ты, моя храбрая сестричка.
Они сидели в залитой ярким солнечным светом комнате Аманды, выдержанной в желто-белых тонах и обставленной изысканной мебелью времен королевы Анны. Миранда беспокойно ходила по комнате, готовясь к решительному разговору. Наконец она опустилась рядом с Амандой на диван, затянутый бело-золотым атласом.
— Аманда, не знаю, храбрая я или нет, но рискну испытать судьбу еще раз. Однако мне понадобится твоя помощь.
— Не совсем понимаю, о чем ты? — словно почувствовав неладное, испуганно спросила Аманда.
— Я собираюсь уехать и хочу, чтобы ты поняла почему.
— Миранда!
— Тише, Аманда, выслушай меня. Ты помнишь, почему мы с Джаредом приехали в Суинфорд-Холл прошлым летом?
— Ну да, конечно, это было как-то связано с секретной миссией Джареда. Он должен был уехать из Англии так, чтобы никто об этом ( не догадался, и поэтому-то вы гостили у нас, где никто не побеспокоил бы вас визитами.
— Аманда, Джаред не возвращался из России. Человек, который все это время был здесь, изображая из себя моего мужа, на самом деле брат Джареда, Джонатан.
— Нет! — воскликнула Аманда. — Этого не может быть!
— Разве я когда-нибудь лгала тебе? Да и к чему мне лгать теперь?
— Но… но где же Джаред?
— Насколько мне известно, он должен быть в Санкт-Петербурге.
— Ты даже не знаешь наверняка?
— Нет, к сожалению, — последовал ответ. — Видишь ли, Аманда, мы никак не могли связаться — это означало бы нарушить 1 секретность, а лорд Пальмерстон отказывается дать мне какую-нибудь информацию. Знаешь, что он сказал, когда я потребовала объяснений? «Я непременно сообщу вам, как только что-нибудь узнаю». Бесчувственное животное — вот кто он!
— Миранда! — Глаза Аманды были полны ужаса. — Но как же… Неужели все это время ты спала с человеком, который не является твоим мужем!
Миранда до боли сжала руки в кулаки, так что ногти вонзились в ладони. Сделав глубокий вздох, чтобы успокоиться, она отчетливо проговорила:
— Аманда, душка, между Джоном и мной ничего не было. Да, мы спали в одной кровати, но не как любовники, если ты это имеешь, в виду.
— И как же мистер Данхем оказался здесь? Ведь блокада длится чуть ли не с июня прошлого года.
— Люди лорда Пальмерстона помогли ему прорваться через блокаду, когда стало известно, что Джареду придется остаться в России на зиму. Тогда-то и было решено разыграть этот фарс.
— Интересно, как он объяснил все это своей жене? Не мог же он так просто исчезнуть.
Миранда вздохнула:
— Черити утонула прошлым летом. Дети остались с родителями Джона, их он посвятил в нашу тайну, но все остальные считают, что он где-то плавает, надеясь заглушить боль утраты.
— Боже, какое несчастье! Только очень сильный человек мог забыть о собственном горе и броситься на помощь брату. Когда Джаред вернется и Джону больше незачем будет разыгрывать роль, непременно познакомлю его с кем-нибудь. Ему нужно снова жениться.
— Опоздала, — рассмеялась Миранда. — Джон уже женился несколько дней назад. И знаешь, кто его жена? Миссис Энн Боуэн!
Истинная причина отказа Джонатана ехать вместе с Адрианом состоит в том, что он хочет провести несколько дней с ней.
— Ах! Ах! — Аманда упала на подушки. — Мой флакон с нюхательной солью! Миранда, скорее, мне плохо. Это уже слишком!
Сколько будет сплетен!
— Прекрати нести чушь и успокойся! Я рассказала тебе все это лишь потому, что собираюсь ехать в Санкт-Петербург, узнать, что с Джаредом.
— О-о-о! — Аманда закатила глаза, но Миранда знала, что та лишь притворяется, будто потеряла сознание.
— Представь, каково мне — десять месяцев без мужа, никаких известий. Я даже не знаю, жив ли он. Но я не собираюсь больше сидеть на месте, не желаю играть по правилам Пальмерстона. Я хочу снова увидеть своего мужа и намерена сама отправиться на его поиски! Все, что требуется от тебя, Аманда, это позаботиться о моем Томе — не могу же я взять его с собой, надеюсь, ты понимаешь это.
Аманда моментально пришла в себя.
— Нет, ты не можешь этого сделать, Миранда. Нет, это невозможно!
— Разумеется, могу, Аманда, вне всякого сомнения.
— Я не стану помогать тебе. Это безумие! — Аманда яростно затрясла головой.
— Как-то раз я помогла тебе, забыла? Не пойди я против воли моего мужа, ты не стала бы леди Суинфорд и не родила бы своего обожаемого Нэдди. Если бы я не помогла тебе, Аманда, мне не пришлось бы делать ничего подобного — я преспокойно наслаждалась бы жизнью с Джаредом в Виндсонге, а не пользовалась твоим гостеприимством. Я намерена сделать то, что задумала, а ты, моя дорогая сестричка, мне поможешь. Я хочу быть счастливой — не будешь же ты препятствовать мне в этом! Я пожертвовала слишком многим, чтобы ты могла быть счастлив".
Аманда в момент растеряла всю свою решительность. Конечно же, Миранда права! Закусив губу, она взглянула на нее.
— Что я должна сделать?
— Совсем немного, милая, — смягчилась Миранда. — Пока в Суинфорд-холле никого нет, тебе не придется ничего объяснять, а когда Адриан и Джон вернутся из Шотландии, лучше всего будет, если ты расскажешь им правду. Никто и глазом моргнуть не успеет, как мы уже снова будем здесь. Все, о чем я прошу, — это присмотреть за Томом, пока меня не будет.
— Как все просто! — недоверчиво воскликнула Аманда.
— Разумеется, просто!
— Ты говоришь об этом так, словно собираешься съездить за ним в Лондон, — заметила Аманда. — А долго добираться до Санкт-Петербурга?
— Недели две, все зависит от ветра.
— Да это же займет больше месяца! Две недели туда, две недели обратно, и пока ты еще отыщешь его в этом Санкт-Петербурге!
— Ну, надеюсь, посол Англии знает, где найти его, — беспечно заявила Миранда.
— У меня какое-то нехорошее предчувствие, — проронила Аманда.
— У тебя? — Миранда рассмеялась. — Раньше ты этим не страдала!
— Не хочу, чтобы ты ехала, Миранда! Послушай, я так боюсь, что с тобой что-нибудь случится. Это ведь очень опасно!
— Глупости! Что за чушь ты несешь! Яхта в отличном состоянии. Это же самое обычное путешествие, и все будет в порядке!
Уверена в этом!
Часть III. РОССИЯ. 1813 — 1814
Глава 10
С высоты своего почти двухметрового роста капитан Эфраим Сноу глянул на жену хозяина и не торопясь произнес:
— Миссис Данхем, не могу я разрешить вам сойти на берег, пока не выясним, где Джаред. Русские — тот еще народец! Уж вы мне поверьте: доводилось с ними сталкиваться.
Миранда задумалась.
— Наверное, есть смысл обратиться к британскому послу, — сказала она. — Напишу ему… Думаю, он располагает сведениями о муже.
— Отличная мысль, миссис Данхем, — кивнул капитан. — Эй, Вилли, ты где?
— Здесь, сэр! — гаркнул юнга, подбежал и отдал честь.
— Не отлучаться! Через пару минут понадобишься.
— Есть, сэр!
В салоне яхты Миранда набросала коротенькое послание, в котором напрямик спрашивала — где ее муж и что с ним.
Юнге было приказано немедленно отправляться в английское посольство. Решив пресечь всякие попытки лукавого дипломата водить ее за нос, Миранда велела Вилли непременно дождаться ответа, Через час юнга вернулся и вручил Миранде приглашение на ужин. Посол сообщал, что в семь ее будет ждать посольский экипаж.
— Бог мой! Мне совсем нечего надеть! — воскликнула она.
— О женщины! — не удержался Эфраим Сноу. — Вечная история… Моя Эбби тоже постоянно плачется, мол, ей не в чем выйти.
Миранда засмеялась.
— Но я-то действительно в безвыходном положении! Сам видишь — ни служанки, ни багажа. Эф, ты, кажется, знаешь город.
Можно здесь где-нибудь купить приличное вечернее платье и туфли?
— У Леви Бимберга. Шикарный магазин, скажу я вам. Только одну я вас не пущу, — твердо заявил капитан.
Спустя четверть часа Миранда и Эфраим Сноу садились в пролетку. Когда капитан медленно на французском объяснил вознице, куда ехать, тот кивнул. Пролетка покатила в сторону Невского проспекта.
Был чудесный летний день. По набережной фланировали нарядные петербуржцы. Дворцы знатных вельмож, мелькавшие справа и слева, поражали величием.
— Санкт-Петербург ничуть не уступает Парижу и Лондону! — воскликнула Миранда.
— Миссис Данхем, это фасад русской столицы. Царь не жалеет средств, чтобы поразить иностранцев.
— Но ведь красиво! Я просто не нахожу слов.
— Вы судите по внешнему виду, который, как известно, обманчивая штука. Царь и его окружение действительно утопают в роскоши, а основная масса населения влачит жалкое существование. Россия — страна рабов! И эти рабы, или крепостные, как их здесь называют, бесправные, забитые существа, которые живут в страшной бедности. Мрут как мухи, и никому до этого нет дела.
Эфраим Сноу замолчал. Миранда смотрела по сторонам. Пролетка катила по прямой, как стрела, главной улице русской столицы.
Шикарные особняки, величественная перспектива, изумительная архитектура заронили сомнения. Она кинула на капитана недоверчивый взгляд, и он, перехватив его, продолжил:
— Есть в России так называемый средний класс. Лавочники, торгаши, горстка свободных фермеров — не знаю, как они тут называются. Есть и рабочие. Но видели бы вы, в каких трущобах они живут! Платят им ровно столько, чтобы ноги не протянули. Те, что работают на фабриках, живут в фабричных бараках, но это, по существу, те же самые трущобы.
— Какой ужас! — прошептала Миранда.
— Остается только руками развести, когда слышишь, будто, мы, американцы, нецивилизованная нация, — усмехнулся капитан.
— Не понимаю, как может человек унижать и издеваться над себе подобным. Ненавижу рабство!
— Согласен, миссис Данхем, но среди наших с вами соотечественников многие мыслят иначе. Негры, которых вывозят из Африки на плантации Юга, кто они, по-вашему? Рабы… То-то и оно!
Миранда поежилась, и он пожалел, что, начав этот разговор, огорчил ее.
— Не переживайте, миссис Данхем! Вот Джаред удивится, когда увидит вас! Думаю, он будет вечером на ужине.
— Вряд ли… Посол так бы и написал, а он и словом не обмолвился. Наверное, Джареда здесь нет.
— Тоже верно! Вот мы и приехали. — Капитан кивнул на огромный дом с шикарными витринами. — Если у Леви Бимберга нет того, что вам нужно, значит, этого вообще не существует.
Пролетка остановилась. Эфраим Сноу соскочил и подал Миранде руку. Велев кучеру ждать, он вошел вместе с ней в магазин.
Миранда выбрала платье из тончайшего лионского шелка с золотистой нитью. Она решила, что наденет его вечером. Купила еще два платья — одно розовое с серебристыми полосами, другое бледно-лилового цвета с золотой тесьмой. Потом настал черед шелкового белья, чулок, изящных лайковых туфелек, расшитых золотом и серебром, ридикюлей и великолепной шали кремового цвета с бахромой. Миранда никогда еще не покупала готового платья, но портнихи тут же, на месте, сделали необходимые переделки, и платья сидели как влитые.
Карета посла прибыла за ней ровно в семь. Капитан Сноу проводил Миранду вниз и распахнул для нее дверцу. Золотое платье поблескивало в лучах заходящего солнца. Миранда выехала из Англии налегке, но шкатулку с драгоценностями с собой захватила. Ожерелье из аметистов и овальные серьги в золотой оправе подошли к платью как нельзя лучше. Расправив юбки затянутой в золотистую лайковую перчатку рукой, она выглянула и сказала:
— Эфраим, я скоро вернусь!
Миранда представления не имела, что в эту минуту за ней пристально наблюдают. В доме напротив, где размещалась экспортно-импортная компания, на втором этаже у окна стоял князь Алексей Черкесский и смотрел на отъезжающую карету английского посла.
— Саша, а ты ведь прав! — заметил он. — Эта женщина — как раз то, что нужно. Необходимо навести справки, кто она такая.
Проследи за каретой и выясни.
— Будет сделано! — усмехнулся Саша. — Она вам подойдет. Я ведь еще ни разу не ошибся.
— Да, да… — рассеянно пробормотал князь, провожая глазами карету. — Давай, одна нога здесь — другая там! — бросил он через плечо.
Князь неторопливо спустился по лестнице вниз, на первый этаж, где за конторками трудились многочисленные служащие.
— Ваше сиятельство, смею надеяться, вы довольны? — бросился к нему со всех ног владелец компании.
— Да, — бросил князь, не удостоив того взглядом.
А Саша тем временем быстро шел по Невскому, не выпуская из вида карету. Это был стройный, невысокого роста молодой человек с кудрявыми темными волосами, с лицом шаловливого купидона и глазами, как спелые вишни. Одежда хоть и выдавала простолюдина — белая рубашка с распахнутым воротом и широкими рукавами, черные панталоны, — но была пошита из дорогой ткани. На ногах у него были сапоги из мягчайшей кожи, на шее — тонкая золотая цепочка.
Карета свернула с проспекта, покатила по переулку и наконец въехала в распахнутые чугунные ворота и остановилась перед четырехэтажным особняком с огромными окнами. Саша замер. Лакей помог даме в сверкающем золотистом платье выйти из кареты и подвел ее к парадном подъезду. Швейцар в ливрее распахнул перед ней дверь.
Экипаж проехал к конюшне. Саша зашел на территорию посольства и последовал за ним.
— Эй, тебе чего? — окликнул его кучер.
— Добрый вечер! — приветствовал его Саша на английском языке.
Единственный сын любимой служанки покойной княгини Черкесской, он с детства был приставлен к княжескому отпрыску, вместе с ним постигал и науки. Саша свободно говорил на нескольких языках. Он рос смышленым парнишкой и ни в чем не уступал Алексею.
Княгиня видела, что успехи крепостного подстегивают тщеславие сына, и всячески поощряла столь полезное соперничество. В конце концов, эту блажь княгиня могла себе позволить…
Посольский кучер подозрительно глянул на Сашу.
— Что нужно? — спросил он довольно грубо.
Россию этот лакей терпеть не мог, но денежки здесь платили хорошие.
А Саша заносчивых иностранцев ненавидел, но тем не менее любезно улыбнулся:
— Кто та очаровательная дама, которую вы только что привезли?
— А кого это интересует?
— Моего барина. Он князь, — ответил Саша и подбросил серебряную монету.
Кучер проворно поймал ее, и через минуту Саша знал все, что тому было известно.
— Благодарствую, дружище, — хмыкнул он и был таков.
Зная Петербург как свои пять пальцев, Саша возвращался кратчайшим путем. Спустя четверть часа, поднявшись по черной лестнице, он уже входил в личные апартаменты князя. Алексей Черкесский в это время развлекался на расхристанной кровати с яркой блондинкой. Саша ревновал его и к любовницам, и к любовникам, а эту заморскую мамзель с рыжевато-янтарными глазами и вовсе терпеть не мог.
— Ну, — нетерпеливо бросил князь, — узнал что-нибудь?
— Почти ничего, ваша светлость. Кучер знает лишь, как ее зовут, и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Джон, конечно, ты прав, что сделал все именно так, — сказала она. — Ну а как поживает наш друг, лорд Пальмерстон?
Мне, полагаю, следует послать ему письмо с выражением глубочайшей признательности.
— Знала бы ты, как он был взбешен, узнав о твоих угрозах. Его еще никто никогда не шантажировал. Но тем не менее он вошел в мое положение и с радостью помог.
— Он говорил что-нибудь о Джареде? — нетерпеливо спросила она.
Джонатан отрицательно покачал головой.
— О, Джон! Что же они сделали с моим мужем? Почему ничего не говорят мне? Лорд Пальмерстон не попытался даже утешить меня!
Как можно быть таким бесчеловечным!
Джонатан обнял ее за плечи:
— Видишь ли, лорд Пальмерстон не может думать о Джареде, о тебе, обо мне или об Энн, отдельно взятых. Он должен думать об Англии, о Европе в целом и о том, как уничтожить Наполеона, которого считает своим заклятым врагом. Что значат судьбы четверых людей в сравнении с этими проблемами?
Адриан уехал в Шотландию в конце недели. Джонатан попрощался с Мирандой и поспешил к своей жене, с Адрианом он намеревался встретиться лишь через несколько дней.
Миранда решила наконец сообщить сестре о своей поездке. Все уже было готово. Мартин благополучно пригнал карету из Лондона в Суинфорд-Холл, и Миранда немедля устроила венчание своей горничной Перки и кучера в местной церкви.
— Ты так заботишься о своих слугах. Это так по-американски! — заметила Аманда.
— Я и есть американка, — возразила Миранда.
— Ты только родилась в Америке, но живешь-то ты в Англии, пользуешься титулом, действительным в этой стране. Со своим уставом в чужой монастырь не суйся, дорогая моя.
— Как быстро ты изменилась, совсем позабыла, откуда сама родом.
— Да, Миранда, я родилась в Америке и восемнадцать чудесных лет провела в нашем поместье в Виндсонге. Но я вышла замуж за англичанина, и большую часть своей жизни мне суждено прожить здесь, в Англии Я совершенно ничего не смыслю в политике, да и не хочу разбираться в этом, одно я знаю наверняка: я жена англичанина и мне гораздо больше нравится жить в этой цивилизованной стране. Я не любительница приключений, как ты, моя храбрая сестричка.
Они сидели в залитой ярким солнечным светом комнате Аманды, выдержанной в желто-белых тонах и обставленной изысканной мебелью времен королевы Анны. Миранда беспокойно ходила по комнате, готовясь к решительному разговору. Наконец она опустилась рядом с Амандой на диван, затянутый бело-золотым атласом.
— Аманда, не знаю, храбрая я или нет, но рискну испытать судьбу еще раз. Однако мне понадобится твоя помощь.
— Не совсем понимаю, о чем ты? — словно почувствовав неладное, испуганно спросила Аманда.
— Я собираюсь уехать и хочу, чтобы ты поняла почему.
— Миранда!
— Тише, Аманда, выслушай меня. Ты помнишь, почему мы с Джаредом приехали в Суинфорд-Холл прошлым летом?
— Ну да, конечно, это было как-то связано с секретной миссией Джареда. Он должен был уехать из Англии так, чтобы никто об этом ( не догадался, и поэтому-то вы гостили у нас, где никто не побеспокоил бы вас визитами.
— Аманда, Джаред не возвращался из России. Человек, который все это время был здесь, изображая из себя моего мужа, на самом деле брат Джареда, Джонатан.
— Нет! — воскликнула Аманда. — Этого не может быть!
— Разве я когда-нибудь лгала тебе? Да и к чему мне лгать теперь?
— Но… но где же Джаред?
— Насколько мне известно, он должен быть в Санкт-Петербурге.
— Ты даже не знаешь наверняка?
— Нет, к сожалению, — последовал ответ. — Видишь ли, Аманда, мы никак не могли связаться — это означало бы нарушить 1 секретность, а лорд Пальмерстон отказывается дать мне какую-нибудь информацию. Знаешь, что он сказал, когда я потребовала объяснений? «Я непременно сообщу вам, как только что-нибудь узнаю». Бесчувственное животное — вот кто он!
— Миранда! — Глаза Аманды были полны ужаса. — Но как же… Неужели все это время ты спала с человеком, который не является твоим мужем!
Миранда до боли сжала руки в кулаки, так что ногти вонзились в ладони. Сделав глубокий вздох, чтобы успокоиться, она отчетливо проговорила:
— Аманда, душка, между Джоном и мной ничего не было. Да, мы спали в одной кровати, но не как любовники, если ты это имеешь, в виду.
— И как же мистер Данхем оказался здесь? Ведь блокада длится чуть ли не с июня прошлого года.
— Люди лорда Пальмерстона помогли ему прорваться через блокаду, когда стало известно, что Джареду придется остаться в России на зиму. Тогда-то и было решено разыграть этот фарс.
— Интересно, как он объяснил все это своей жене? Не мог же он так просто исчезнуть.
Миранда вздохнула:
— Черити утонула прошлым летом. Дети остались с родителями Джона, их он посвятил в нашу тайну, но все остальные считают, что он где-то плавает, надеясь заглушить боль утраты.
— Боже, какое несчастье! Только очень сильный человек мог забыть о собственном горе и броситься на помощь брату. Когда Джаред вернется и Джону больше незачем будет разыгрывать роль, непременно познакомлю его с кем-нибудь. Ему нужно снова жениться.
— Опоздала, — рассмеялась Миранда. — Джон уже женился несколько дней назад. И знаешь, кто его жена? Миссис Энн Боуэн!
Истинная причина отказа Джонатана ехать вместе с Адрианом состоит в том, что он хочет провести несколько дней с ней.
— Ах! Ах! — Аманда упала на подушки. — Мой флакон с нюхательной солью! Миранда, скорее, мне плохо. Это уже слишком!
Сколько будет сплетен!
— Прекрати нести чушь и успокойся! Я рассказала тебе все это лишь потому, что собираюсь ехать в Санкт-Петербург, узнать, что с Джаредом.
— О-о-о! — Аманда закатила глаза, но Миранда знала, что та лишь притворяется, будто потеряла сознание.
— Представь, каково мне — десять месяцев без мужа, никаких известий. Я даже не знаю, жив ли он. Но я не собираюсь больше сидеть на месте, не желаю играть по правилам Пальмерстона. Я хочу снова увидеть своего мужа и намерена сама отправиться на его поиски! Все, что требуется от тебя, Аманда, это позаботиться о моем Томе — не могу же я взять его с собой, надеюсь, ты понимаешь это.
Аманда моментально пришла в себя.
— Нет, ты не можешь этого сделать, Миранда. Нет, это невозможно!
— Разумеется, могу, Аманда, вне всякого сомнения.
— Я не стану помогать тебе. Это безумие! — Аманда яростно затрясла головой.
— Как-то раз я помогла тебе, забыла? Не пойди я против воли моего мужа, ты не стала бы леди Суинфорд и не родила бы своего обожаемого Нэдди. Если бы я не помогла тебе, Аманда, мне не пришлось бы делать ничего подобного — я преспокойно наслаждалась бы жизнью с Джаредом в Виндсонге, а не пользовалась твоим гостеприимством. Я намерена сделать то, что задумала, а ты, моя дорогая сестричка, мне поможешь. Я хочу быть счастливой — не будешь же ты препятствовать мне в этом! Я пожертвовала слишком многим, чтобы ты могла быть счастлив".
Аманда в момент растеряла всю свою решительность. Конечно же, Миранда права! Закусив губу, она взглянула на нее.
— Что я должна сделать?
— Совсем немного, милая, — смягчилась Миранда. — Пока в Суинфорд-холле никого нет, тебе не придется ничего объяснять, а когда Адриан и Джон вернутся из Шотландии, лучше всего будет, если ты расскажешь им правду. Никто и глазом моргнуть не успеет, как мы уже снова будем здесь. Все, о чем я прошу, — это присмотреть за Томом, пока меня не будет.
— Как все просто! — недоверчиво воскликнула Аманда.
— Разумеется, просто!
— Ты говоришь об этом так, словно собираешься съездить за ним в Лондон, — заметила Аманда. — А долго добираться до Санкт-Петербурга?
— Недели две, все зависит от ветра.
— Да это же займет больше месяца! Две недели туда, две недели обратно, и пока ты еще отыщешь его в этом Санкт-Петербурге!
— Ну, надеюсь, посол Англии знает, где найти его, — беспечно заявила Миранда.
— У меня какое-то нехорошее предчувствие, — проронила Аманда.
— У тебя? — Миранда рассмеялась. — Раньше ты этим не страдала!
— Не хочу, чтобы ты ехала, Миранда! Послушай, я так боюсь, что с тобой что-нибудь случится. Это ведь очень опасно!
— Глупости! Что за чушь ты несешь! Яхта в отличном состоянии. Это же самое обычное путешествие, и все будет в порядке!
Уверена в этом!
Часть III. РОССИЯ. 1813 — 1814
Глава 10
С высоты своего почти двухметрового роста капитан Эфраим Сноу глянул на жену хозяина и не торопясь произнес:
— Миссис Данхем, не могу я разрешить вам сойти на берег, пока не выясним, где Джаред. Русские — тот еще народец! Уж вы мне поверьте: доводилось с ними сталкиваться.
Миранда задумалась.
— Наверное, есть смысл обратиться к британскому послу, — сказала она. — Напишу ему… Думаю, он располагает сведениями о муже.
— Отличная мысль, миссис Данхем, — кивнул капитан. — Эй, Вилли, ты где?
— Здесь, сэр! — гаркнул юнга, подбежал и отдал честь.
— Не отлучаться! Через пару минут понадобишься.
— Есть, сэр!
В салоне яхты Миранда набросала коротенькое послание, в котором напрямик спрашивала — где ее муж и что с ним.
Юнге было приказано немедленно отправляться в английское посольство. Решив пресечь всякие попытки лукавого дипломата водить ее за нос, Миранда велела Вилли непременно дождаться ответа, Через час юнга вернулся и вручил Миранде приглашение на ужин. Посол сообщал, что в семь ее будет ждать посольский экипаж.
— Бог мой! Мне совсем нечего надеть! — воскликнула она.
— О женщины! — не удержался Эфраим Сноу. — Вечная история… Моя Эбби тоже постоянно плачется, мол, ей не в чем выйти.
Миранда засмеялась.
— Но я-то действительно в безвыходном положении! Сам видишь — ни служанки, ни багажа. Эф, ты, кажется, знаешь город.
Можно здесь где-нибудь купить приличное вечернее платье и туфли?
— У Леви Бимберга. Шикарный магазин, скажу я вам. Только одну я вас не пущу, — твердо заявил капитан.
Спустя четверть часа Миранда и Эфраим Сноу садились в пролетку. Когда капитан медленно на французском объяснил вознице, куда ехать, тот кивнул. Пролетка покатила в сторону Невского проспекта.
Был чудесный летний день. По набережной фланировали нарядные петербуржцы. Дворцы знатных вельмож, мелькавшие справа и слева, поражали величием.
— Санкт-Петербург ничуть не уступает Парижу и Лондону! — воскликнула Миранда.
— Миссис Данхем, это фасад русской столицы. Царь не жалеет средств, чтобы поразить иностранцев.
— Но ведь красиво! Я просто не нахожу слов.
— Вы судите по внешнему виду, который, как известно, обманчивая штука. Царь и его окружение действительно утопают в роскоши, а основная масса населения влачит жалкое существование. Россия — страна рабов! И эти рабы, или крепостные, как их здесь называют, бесправные, забитые существа, которые живут в страшной бедности. Мрут как мухи, и никому до этого нет дела.
Эфраим Сноу замолчал. Миранда смотрела по сторонам. Пролетка катила по прямой, как стрела, главной улице русской столицы.
Шикарные особняки, величественная перспектива, изумительная архитектура заронили сомнения. Она кинула на капитана недоверчивый взгляд, и он, перехватив его, продолжил:
— Есть в России так называемый средний класс. Лавочники, торгаши, горстка свободных фермеров — не знаю, как они тут называются. Есть и рабочие. Но видели бы вы, в каких трущобах они живут! Платят им ровно столько, чтобы ноги не протянули. Те, что работают на фабриках, живут в фабричных бараках, но это, по существу, те же самые трущобы.
— Какой ужас! — прошептала Миранда.
— Остается только руками развести, когда слышишь, будто, мы, американцы, нецивилизованная нация, — усмехнулся капитан.
— Не понимаю, как может человек унижать и издеваться над себе подобным. Ненавижу рабство!
— Согласен, миссис Данхем, но среди наших с вами соотечественников многие мыслят иначе. Негры, которых вывозят из Африки на плантации Юга, кто они, по-вашему? Рабы… То-то и оно!
Миранда поежилась, и он пожалел, что, начав этот разговор, огорчил ее.
— Не переживайте, миссис Данхем! Вот Джаред удивится, когда увидит вас! Думаю, он будет вечером на ужине.
— Вряд ли… Посол так бы и написал, а он и словом не обмолвился. Наверное, Джареда здесь нет.
— Тоже верно! Вот мы и приехали. — Капитан кивнул на огромный дом с шикарными витринами. — Если у Леви Бимберга нет того, что вам нужно, значит, этого вообще не существует.
Пролетка остановилась. Эфраим Сноу соскочил и подал Миранде руку. Велев кучеру ждать, он вошел вместе с ней в магазин.
Миранда выбрала платье из тончайшего лионского шелка с золотистой нитью. Она решила, что наденет его вечером. Купила еще два платья — одно розовое с серебристыми полосами, другое бледно-лилового цвета с золотой тесьмой. Потом настал черед шелкового белья, чулок, изящных лайковых туфелек, расшитых золотом и серебром, ридикюлей и великолепной шали кремового цвета с бахромой. Миранда никогда еще не покупала готового платья, но портнихи тут же, на месте, сделали необходимые переделки, и платья сидели как влитые.
Карета посла прибыла за ней ровно в семь. Капитан Сноу проводил Миранду вниз и распахнул для нее дверцу. Золотое платье поблескивало в лучах заходящего солнца. Миранда выехала из Англии налегке, но шкатулку с драгоценностями с собой захватила. Ожерелье из аметистов и овальные серьги в золотой оправе подошли к платью как нельзя лучше. Расправив юбки затянутой в золотистую лайковую перчатку рукой, она выглянула и сказала:
— Эфраим, я скоро вернусь!
Миранда представления не имела, что в эту минуту за ней пристально наблюдают. В доме напротив, где размещалась экспортно-импортная компания, на втором этаже у окна стоял князь Алексей Черкесский и смотрел на отъезжающую карету английского посла.
— Саша, а ты ведь прав! — заметил он. — Эта женщина — как раз то, что нужно. Необходимо навести справки, кто она такая.
Проследи за каретой и выясни.
— Будет сделано! — усмехнулся Саша. — Она вам подойдет. Я ведь еще ни разу не ошибся.
— Да, да… — рассеянно пробормотал князь, провожая глазами карету. — Давай, одна нога здесь — другая там! — бросил он через плечо.
Князь неторопливо спустился по лестнице вниз, на первый этаж, где за конторками трудились многочисленные служащие.
— Ваше сиятельство, смею надеяться, вы довольны? — бросился к нему со всех ног владелец компании.
— Да, — бросил князь, не удостоив того взглядом.
А Саша тем временем быстро шел по Невскому, не выпуская из вида карету. Это был стройный, невысокого роста молодой человек с кудрявыми темными волосами, с лицом шаловливого купидона и глазами, как спелые вишни. Одежда хоть и выдавала простолюдина — белая рубашка с распахнутым воротом и широкими рукавами, черные панталоны, — но была пошита из дорогой ткани. На ногах у него были сапоги из мягчайшей кожи, на шее — тонкая золотая цепочка.
Карета свернула с проспекта, покатила по переулку и наконец въехала в распахнутые чугунные ворота и остановилась перед четырехэтажным особняком с огромными окнами. Саша замер. Лакей помог даме в сверкающем золотистом платье выйти из кареты и подвел ее к парадном подъезду. Швейцар в ливрее распахнул перед ней дверь.
Экипаж проехал к конюшне. Саша зашел на территорию посольства и последовал за ним.
— Эй, тебе чего? — окликнул его кучер.
— Добрый вечер! — приветствовал его Саша на английском языке.
Единственный сын любимой служанки покойной княгини Черкесской, он с детства был приставлен к княжескому отпрыску, вместе с ним постигал и науки. Саша свободно говорил на нескольких языках. Он рос смышленым парнишкой и ни в чем не уступал Алексею.
Княгиня видела, что успехи крепостного подстегивают тщеславие сына, и всячески поощряла столь полезное соперничество. В конце концов, эту блажь княгиня могла себе позволить…
Посольский кучер подозрительно глянул на Сашу.
— Что нужно? — спросил он довольно грубо.
Россию этот лакей терпеть не мог, но денежки здесь платили хорошие.
А Саша заносчивых иностранцев ненавидел, но тем не менее любезно улыбнулся:
— Кто та очаровательная дама, которую вы только что привезли?
— А кого это интересует?
— Моего барина. Он князь, — ответил Саша и подбросил серебряную монету.
Кучер проворно поймал ее, и через минуту Саша знал все, что тому было известно.
— Благодарствую, дружище, — хмыкнул он и был таков.
Зная Петербург как свои пять пальцев, Саша возвращался кратчайшим путем. Спустя четверть часа, поднявшись по черной лестнице, он уже входил в личные апартаменты князя. Алексей Черкесский в это время развлекался на расхристанной кровати с яркой блондинкой. Саша ревновал его и к любовницам, и к любовникам, а эту заморскую мамзель с рыжевато-янтарными глазами и вовсе терпеть не мог.
— Ну, — нетерпеливо бросил князь, — узнал что-нибудь?
— Почти ничего, ваша светлость. Кучер знает лишь, как ее зовут, и все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49