– Ведь ты даже не спросила, кто он.Мом Роза показала монету, держа ее на безопасном расстоянии, и засмеялась.– Это цвет его волос.Наклонившись к Лиззи, она прочертила линию от ее бровей к волосам.– А вот тут оставил отметину нож. Прикосновение ведьмы заставило Лиззи съежиться. Мом снова рассмеялась.– Возвращайся на Митинг-стрит, – сказала хозяйка, – а уж старая кухарка позаботится о вареве.– Откуда вы знаете? – спросила Лиззи.– Ступай, – настаивала мом Роза.Взяв щепотку порошка, она бросила его в огонь. Комната наполнилась тошнотворным гнилостным запахом. Лиззи вылетела наружу.Дым повалил за ней в открытую дверь, распространяя отвратительный запах. Каролина зажала нос пальцами. Лиззи схватила ее за руку, и девушки пустились бегом.– Ты говорила с ней? – задыхаясь спросила Каролина.– Да. Но все оказалось обманом. Она взяла деньги и выкурила меня. Никакой ворожбы не было.Позже она рассказала Каролине все без утайки.– Ты думаешь, она настоящая колдунья? Она знает и о шрамах Лукаса, и где я живу.– Я так и думала! Это так волнующе, – подпрыгнула на кровати Каролина. – Но, – сказала она, внезапно помрачнев, – ты же знаешь этих черных. Им известны все наши дела. Папа говорит, в джунглях у них барабан, чтобы разносить сплетни. 35 Пинкни вынул копье из перевязи на седле и устремил его вперед. Древко, проходя над бедром, подпирало его согнутую в локте руку. Он сжал его сильнее. «Слишком крепко, – сказал он себе, – ты повредишь запястье, поражая цель». Пинкни ослабил хватку, и острие копья тут же уткнулось в песок.– Проклятье! – громко выругался он и снова стиснул копье, скользнув запястьем по гладкой поверхности древка. Мускулы плеч и шеи напряглись, и острие поднялось вверх.– Годится, – сказал Пинкни. – Добавим вес, Джон.Джон Купер прикрепил мешочек с песком к ремню на плече Пинкни. Пинкни, сжав колени, заставил коня пройти несколько шагов.– Вот так лучше, – сказал он. – Попробуем оба груза.Джон подъехал к нему и прикрепил еще один мешочек.На этот раз Пинкни пустил коня вскачь. Копье, освещаемое заходящим солнцем, отбрасывало вперед тень в милю длиной. У полосы прибоя Пинкни откинулся назад, натянув обвязанные вокруг своей шеи поводья. Но конь, настороженный непривычным весом всадника и слишком резким рывком поводьев, бросился в воду. Волна ударила ему в грудь, и животное взвилось на дыбы. Пинкни отпустил копье, сбросил через голову связанные концы поводьев и сдержал коня. Другая волна подхватила копье и подкинула в воздух. Пинкни выехал на берег и спешился. Прижавшись щекой к шее дрожащего коня, он погладил его. Когда гнедой успокоился, Пинкни снова сел в седло и подъехал к Джону Куперу.– Нет, не могу, – сказал он.Голос его прозвучал спокойно, и трудно было догадаться, как горько он разочарован.– Груз помогает мне держать на весу копье, но мешает, когда надо остановиться. Видимо, придется мне быть судьей.Джон пробормотал что-то нечленораздельное.– Спасибо, Джон, – сказал Пинкни. – Ты должен стать моим вторым я. На то и ученики, чтобы прославлять учителей. Сдай эту наемную лошадь и продолжай работать с Цезарем. Впереди у тебя всего неделя.
В день турнира Стюарт привез из Саммервиля свой экипаж. Лиззи воображала себя очень величественной, расположившись рядом с братом на переднем сиденье. Она элегантно кивала всем, с кем была знакома или считала, что знакома. Пинкни и Люси, на заднем сиденье, подсмеивались над ее наивностью. Стюарт и дамы расположились в своей ложе, а Пинкни взял лошадь под уздцы. Передав экипаж груму, он занял свое место на судейском помосте рядом с другими судьями.С реки дул свежий ветер. Он хлопал флажками на разноцветных палатках, где находились всадники, и доносил острый запах ила до нетерпеливых зрителей в ложах. Уошингтонский ипподром принадлежал сегодня чарлстонцам. На турнир были приглашены только члены Чарлстонского клуба и их гости.Ровно в десять часов на широкую лужайку, окольцованную беговой дорожкой, выехали три герольда. Они подняли длинные медные горны. Полились чистые, приятные звуки. Зрители, выкрикивая приветствия, повскакали на ноги. Зеркальная гладь, рассеивавшая яркий теплый свет, отражала блистание горнов и превращала сплошную кайму хризантем в море крохотных солнц. День был великолепен.Состязающиеся всадники один за другим выезжали на беговую дорожку. Поверх защитного нагрудника на каждом был плащ тех цветов, которые некогда представляли на этом ипподроме фамильных лошадей. Символы, нашитые на плащах, придавали им дерзкое сходство со средневековыми геральдическими флагами. Герольд объявлял:– Сэр Эдвард Дарбийский… сэр Дэвид Легарский… сэр Мэлколм Кэмпбелский… сэр Чарлз Гиббский… сэр Джон Куперийский…Нед Дарби, Дэвид Легар, Мэлколм Кэмпбел, Чарльз Гиббс и Джон Купер, держа ряд, проехали мимо лож, со снятыми – дабы почтить дам – шляпами.– …сэр Уильям Хейуорлский… сэр Алан Стонейский… сэр Джулиус Барнуэллский…Это был пышный и глупый маскарад. Игра в рыцарство родилась из любви к высоким рыцарским идеалам. До войны плащи кроили из шелка и вышивали золотыми нитями, а титулы являлись названиями обширных плантаций, принадлежащих всадникам. Теперь подавляющее большинство не имело земель. Но они все еще носили свои гордые фамильные имена, сообщавшие ценность их лоскутным плащам и подтверждавшие справедливость молчаливого заявления, что это partie gintil, Благородная компания (фр.).
рыцари.– Знал бы я, что Пинни не будет участвовать, подготовился бы к турниру сам, – сказал Стюарт, – следовало бы представить здесь цвета Трэддов.– Они представлены, – сообщила Люси и указала Стюарту на судейский помост. Флаги над ним развевались, как старинные знамена.– Который наш? – спросила Лиззи.– Зеленый с золотом, – ответил Стюарт.На флаге была изображена колыбель с мачтой и парусами. Лиззи восторженно засмеялась. Она знала эту историю. Первый корабль с искателями приключений прибыл в Южную Каролину в 1670 году. Их было всего тридцать шесть, включая Чарлза Трэдда и его молодую жену Элизабет. Едва вокруг крошечного поселения был возведен частокол, как Чарлз погиб, отбивая нападение индейцев. Элизабет так и не узнала о смерти мужа. Она умерла в один час с ним, родив сына – первого коренного жителя Чарлз-Тауна. Ребенок был воспитан обществом. Одна из троп, по которым он ходил, названа в его честь Трэдд-стрит.– …сэр Хэролд Пинкнийский… сэр Луис Равенельский… сэр Лукас Куперийский… сэр Роберт Реттский…У Лиззи екнуло сердце. Когда она вернулась на остров с плантации Рэггов, Лукас успел уехать.На Лукасе был строгого покроя черно-белый плащ. На груди алым были вышиты сломанные лук и стрелы. Широкие рукава белой рубашки трепетали на ветру. Высокие черные сапоги оттеняли белизну бриджей. Подъехав к ложам, он заставил свою лошадь сделать курбет. Сорвав с головы черную шляпу с красным плюмажем, он размашистым жестом прижал ее к груди. При этом он глядел на Лиззи. Она почувствовала головокружение. Герольд продолжал выкрикивать имена, но громкий стук крови в ушах оглушил ее.– Ты позволил себе дерзость, – сказал кузену Джон Купер, когда они присоединились к всадникам на краю лужайки.– Что ты имеешь в виду? – засмеялся Лукас.– Ты привлек к Лиззи всеобщее внимание. Я готов тебя убить. – Голос Джона дрожал.– Тебе предоставится такая возможность. Мы в разных командах.Лукас ускакал прочь. Шествие закончилось. Наступило время поединка.В каждой команде было по тридцать четыре всадника. Рыцари выстроились в ряд на концах лужайки, оба ряда разделяло расстояние в милю. Зрители в волнении поднялись с мест. Герольды протрубили атаку.Всадники двинулись, как один, тихим шагом, с копьями в перевязях. Кони поскакали быстрей. Земля сотрясалась от ударов сотен копыт. На полпути к центру всадники нацелили копья и пустили коней во весь опор. Дикий вопль башни заглушил громовую дробь конских копыт. В ложах иные дамы закрывали глаза, иные визжали, но их никто не слышал. Ряды встретились, круша копьем копье. На миг наступила страшная сумятица, и вот уже усидевшие на конях всадники остановились на концах лужайки, сдерживая поступь коней. Далеко позади валялись копья – как сброшенные в кучу палки. Поверженные всадники вставали, разыскивая шляпы; лица их выражали нестерпимую досаду. Все было позади, никто не получил серьезных повреждений. Это казалось чудом.Команда Джона Купера, которую возглавлял Нед Дарби, была объявлена победительницей. Из тридцати двух всадников в ней осталось четырнадцать, а в команде Дэвида Легара – тринадцать. Победители, все еще на лошадях, проехали вперед; зрители забрасывали их цветами. Герольды объявили:– Празднество начинается!Празднество представляло собой пикник за столиками со скамьями, которые пажи поспешно расставили на траве вокруг озера. Угощение было простым: жареные цыплята и хрустящие хлебцы в кульках из цветной бумаги. Салфетки были из ситца, а вместо пунша подавали холодный чай. Но вряд ли настроение было бы более праздничным, если бы даже угощали фазанами и шампанским.Состязания начинались в два часа. После продолжительного обеда и зрители, и большинство рыцарей чувствовали себя раскованно и держались оживленно. Турнир таил в себе реальные опасности: чарлстонцы помнили случаи переломов, кому-то даже выбили глаз. В состязании же надо было просто выказать сноровку. Никаких драм не предполагалось. В ложах мужчины бились об заклад о своих фаворитах, но ставки делали маленькие. Все новобрачные и помолвленные надеялись быть коронованными, но никто из дам не выдавал своего желания. Люси Энсон углубилась в воспоминания пятнадцатилетней давности.Утоптанную беговую дорожку успели уже превратить в аренду состязаний. Три напоминающих деревья сооружения стояли вдоль беговой дорожки со стороны сада, на расстоянии ста футов друг от друга, прямо напротив лож. Подле них находились юные всадники с мешками колец, одно меньше другого. На длинной «ветке» каждого «дерева» уже висело по одному кольцу.– Каждое шесть дюймов в поперечнике, – сказала Лиззи кузине Люси.Девушка была осведомлена благодаря терпеливым пояснениям Пинкни. Люси кивнула. В мыслях она была далеко.Герольд объявил первого всадника – Неда Дарби. Зрители наградили щедрыми аплодисментами вожака победившей команды, прежде чем он взялся за копье.Рыцарь Дарбийский помахал зрителям рукой, принял от пажа копье и уравновесил его. Дав команду своему скакуну, он пришпорил его и галопом пустил по арене.– Тут важна скорость, – пояснила Лиззи. – Если плестись еле-еле, непременно проиграешь.Нед Дарби, пропустив первое кольцо, снял два других. Публика вежливо хлопала.– Приветствия не всегда бывают кстати, – сказала Лиззи, выражая всеобщую мысль.Пажи надели кольца на две опустевшие «ветки».К половине четвертого последний из двадцати семи всадников прошел начальный тур состязаний. Длинные тени от «деревьев» почти достигали трибун. Испытание выдержали одиннадцать рыцарей.– Сейчас повесят четырехдюймовые кольца, – объявила Лиззи.Стюарт попросил ее помолчать.С трибуны кольца казались невероятно маленькими. Волнение зрителей нарастало, разговоры и смех прекратились.– Просто дрожь берет, – сказала Лиззи. Она старалась не искать глазами золотую голову Лукаса.– Тише, – велел Стюарт. Герольды объявили второй тур.Помимо Джона и Лукаса Куперов Лиззи знала еще двоих наездников. Сжав руки, она наклонилась, чтобы подбодрить их.Состязания прошли в высшей степени успешно. Судьи взволнованно совещались на своем помосте. Пять рыцарей сняли все три кольца. Такого количества победителей никто не помнил. Мероприятие затягивалось. Тени наполовину покрывали трибуны. Было уже пять часов.Горны провозгласили третий тур.– Сэр Джон Куперийский! – выкрикнул герольд. Никто не аплодировал – кольца на этот раз были всего двухдюймовые. Публика понимала, что состязающимся необходимо сосредоточиться.Губы Джона Купера были плотно сжаты. Он двигал правой рукой, чтобы сбалансировать копье. Левой рукой он похлопывал шею Цезаря. Напрягши все свои мускулы, Джон наклонился и пустил коня вскачь.– Боже правый! – пробормотал кто-то позади Джона. – Взгляните только на этого юного всадника!Лиззи затаила дыхание. Копье Джона продело первое крохотное кольцо. Толпа зашевелилась. Второе кольцо. Зрители застыли.Наконец – третье. Все, крича, повскакали с мест.Широкая улыбка преобразила лицо Джона, и зрители закричали еще громче. Джон помахал им шляпой.– Сэр Алан Стонейский! – что есть мочи завопил герольд, стараясь расслышать собственный голос. Он выкрикнул снова: – Сэр Алан Стонейский.Люди усаживались, шикая друг на друга.– Сэр Алан Стонейский! – выкрикнул герольд в третий раз. Трибуны успокоились.Алан Стонейский пропустил первое кольцо, склонил копье в сторону Джона, признавая поражение, и покинул арену, сопровождаемый вежливыми аплодисментами.Сэр Мэлколм Кэмпбелский также пропустил первое кольцо и ушел как джентльмен. Чарлз Гибс сорвал первое, и все в напряжении склонились вперед. Второе закрутилось на кончике копья, и зрители затаили дыхание. Оно упало, прежде чем рыцарь успел нанизать третье; из груди толпы вырвался дружный вздох сочувствия, и все громко захлопали. Чарли погрозил кулаком кружочку, блестевшему на земле, будто поддразнивая. Зрители засмеялись. Солнце светило им прямо в глаза. Публика всматривалась вперед, прикрыв глаза ладонями.– Сэр Лукас Куперийский! – объявил герольд. Алый символ побежденного индейца сиял на груди Лукаса в наклонных лучах заходящего солнца. Он развернул лошадь и пустил ее вскачь без особых приготовлений. Прежде чем зрители сообразили, что он уже начал, два кольца были сорваны. Неуловимое движение – и их уже три. Толпа протяжно ахнула.– Иисусе! – протянул зритель позади Стюарта. Тон его был почтительным. Последовал взрыв приветственных криков.Лиззи вдруг осознала, что руки у нее крепко стиснуты, даже пальцы побелели.Пажи надели на «ветки» новые кольца.– Ставлю два против одного на темноволосого Купера, – раздался чей-то голос. – Вода всегда заливает огонь.– Принято! – воскликнул Стюарт. – Кто хочет рискнуть своими деньгами?Он нашел спорщика и сделал ставку в двадцать пять долларов. Лукас и Джон проехали по лужайке к краю арены.Герольды затрубили в горны.– Судьи предлагают воздержаться от аплодисментов, пока рыцари не пройдут очередной тур. Леди и джентльмены, просим внимания… Сэр Джон Куперийский!Заболоченная западная окраина Рейс Корс покрылась розовеющей на солнце водой. Ветер стих. Чайки, крича и обгоняя друг друга, летели к своим гнездовьям. Крылья их отбрасывали резкие черные тени на блистающую поверхность реки. Мощные копыта Цезаря мелькали над гладкой темной беговой дорожкой. Одно… два… три… Кто-то вскрикнул, на него зашикали. Лукас рассмеялся. Застучали копыта. Волосы Лукаса казались бесцветными в бледном свете сумерек. Один… два… три! Недоверчивое молчание оцепеневшей толпы, затем буря приветственных криков.– Что будем делать? – спросил один из судей.– Что мы можем сделать? – вместо ответа спросил другой. Он махнул юношам с кольцами. Те подъехали к «деревьям».Джон Купер пришпорил коня, чтобы перехватить кузена.– Лук, – сказал он. – Я никогда ни о чем тебя не просил. Но сейчас я прошу тебя. Для тебя это всего лишь игра, но я все надежды возложил на сегодняшний турнир. Я должен победить.Лукас недоуменно поднял брови. Алый свет заходящего солнца делал его шрам еще более заметным.– Почему? – спросил Лукас.– Преподнося Лиззи венок, – Джон был бледен, – я попрошу ее выйти за меня замуж. Пинкни дал согласие.Лукас улыбнулся:– Замечательная идея. Вряд ли она откажет сэру Ланселоту. Потому ты и хочешь, чтобы я проиграл.Джон покачал головой:– Я не желаю тебе проигрыша. Просто я хочу стать победителем.Лукас хохотнул.– Прости, кузен, – сказал он. – Но победителем собираюсь стать я.– Ради Бога, Лукас, зачем? Ведь для тебя это ничего не значит.– Я человек азартный, кузен Джон. Люблю выигрывать.Темные глаза Джона сузились.– Убирайся со своим азартом в преисподнюю. На этот раз тебе не победить.Соперники заняли исходные позиции.Алое небо испещрили фиолетовые облака. Они постепенно окрасились оранжевыми, оранжево-розовыми, густо-розовыми и наконец бледно-розовыми, как морская раковина, тонами. Зрители, застыв от напряжения, сидели в густеющей тени. Куперы выехали один раз, другой, третий – в полной темноте. Кольца были почти невидимы, и все же ни один из соперников не промахнулся. Стук копыт и поскрипывание стремян громко раздавались в напряженной тишине. Юные служители, сидя на лошадях, освещали «деревья» пляшущим светом высоко поднятых факелов. Руки Джона Купера тряслись после многих часов напряжения. Нечеловеческим усилием воли он остановил дрожь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
В день турнира Стюарт привез из Саммервиля свой экипаж. Лиззи воображала себя очень величественной, расположившись рядом с братом на переднем сиденье. Она элегантно кивала всем, с кем была знакома или считала, что знакома. Пинкни и Люси, на заднем сиденье, подсмеивались над ее наивностью. Стюарт и дамы расположились в своей ложе, а Пинкни взял лошадь под уздцы. Передав экипаж груму, он занял свое место на судейском помосте рядом с другими судьями.С реки дул свежий ветер. Он хлопал флажками на разноцветных палатках, где находились всадники, и доносил острый запах ила до нетерпеливых зрителей в ложах. Уошингтонский ипподром принадлежал сегодня чарлстонцам. На турнир были приглашены только члены Чарлстонского клуба и их гости.Ровно в десять часов на широкую лужайку, окольцованную беговой дорожкой, выехали три герольда. Они подняли длинные медные горны. Полились чистые, приятные звуки. Зрители, выкрикивая приветствия, повскакали на ноги. Зеркальная гладь, рассеивавшая яркий теплый свет, отражала блистание горнов и превращала сплошную кайму хризантем в море крохотных солнц. День был великолепен.Состязающиеся всадники один за другим выезжали на беговую дорожку. Поверх защитного нагрудника на каждом был плащ тех цветов, которые некогда представляли на этом ипподроме фамильных лошадей. Символы, нашитые на плащах, придавали им дерзкое сходство со средневековыми геральдическими флагами. Герольд объявлял:– Сэр Эдвард Дарбийский… сэр Дэвид Легарский… сэр Мэлколм Кэмпбелский… сэр Чарлз Гиббский… сэр Джон Куперийский…Нед Дарби, Дэвид Легар, Мэлколм Кэмпбел, Чарльз Гиббс и Джон Купер, держа ряд, проехали мимо лож, со снятыми – дабы почтить дам – шляпами.– …сэр Уильям Хейуорлский… сэр Алан Стонейский… сэр Джулиус Барнуэллский…Это был пышный и глупый маскарад. Игра в рыцарство родилась из любви к высоким рыцарским идеалам. До войны плащи кроили из шелка и вышивали золотыми нитями, а титулы являлись названиями обширных плантаций, принадлежащих всадникам. Теперь подавляющее большинство не имело земель. Но они все еще носили свои гордые фамильные имена, сообщавшие ценность их лоскутным плащам и подтверждавшие справедливость молчаливого заявления, что это partie gintil, Благородная компания (фр.).
рыцари.– Знал бы я, что Пинни не будет участвовать, подготовился бы к турниру сам, – сказал Стюарт, – следовало бы представить здесь цвета Трэддов.– Они представлены, – сообщила Люси и указала Стюарту на судейский помост. Флаги над ним развевались, как старинные знамена.– Который наш? – спросила Лиззи.– Зеленый с золотом, – ответил Стюарт.На флаге была изображена колыбель с мачтой и парусами. Лиззи восторженно засмеялась. Она знала эту историю. Первый корабль с искателями приключений прибыл в Южную Каролину в 1670 году. Их было всего тридцать шесть, включая Чарлза Трэдда и его молодую жену Элизабет. Едва вокруг крошечного поселения был возведен частокол, как Чарлз погиб, отбивая нападение индейцев. Элизабет так и не узнала о смерти мужа. Она умерла в один час с ним, родив сына – первого коренного жителя Чарлз-Тауна. Ребенок был воспитан обществом. Одна из троп, по которым он ходил, названа в его честь Трэдд-стрит.– …сэр Хэролд Пинкнийский… сэр Луис Равенельский… сэр Лукас Куперийский… сэр Роберт Реттский…У Лиззи екнуло сердце. Когда она вернулась на остров с плантации Рэггов, Лукас успел уехать.На Лукасе был строгого покроя черно-белый плащ. На груди алым были вышиты сломанные лук и стрелы. Широкие рукава белой рубашки трепетали на ветру. Высокие черные сапоги оттеняли белизну бриджей. Подъехав к ложам, он заставил свою лошадь сделать курбет. Сорвав с головы черную шляпу с красным плюмажем, он размашистым жестом прижал ее к груди. При этом он глядел на Лиззи. Она почувствовала головокружение. Герольд продолжал выкрикивать имена, но громкий стук крови в ушах оглушил ее.– Ты позволил себе дерзость, – сказал кузену Джон Купер, когда они присоединились к всадникам на краю лужайки.– Что ты имеешь в виду? – засмеялся Лукас.– Ты привлек к Лиззи всеобщее внимание. Я готов тебя убить. – Голос Джона дрожал.– Тебе предоставится такая возможность. Мы в разных командах.Лукас ускакал прочь. Шествие закончилось. Наступило время поединка.В каждой команде было по тридцать четыре всадника. Рыцари выстроились в ряд на концах лужайки, оба ряда разделяло расстояние в милю. Зрители в волнении поднялись с мест. Герольды протрубили атаку.Всадники двинулись, как один, тихим шагом, с копьями в перевязях. Кони поскакали быстрей. Земля сотрясалась от ударов сотен копыт. На полпути к центру всадники нацелили копья и пустили коней во весь опор. Дикий вопль башни заглушил громовую дробь конских копыт. В ложах иные дамы закрывали глаза, иные визжали, но их никто не слышал. Ряды встретились, круша копьем копье. На миг наступила страшная сумятица, и вот уже усидевшие на конях всадники остановились на концах лужайки, сдерживая поступь коней. Далеко позади валялись копья – как сброшенные в кучу палки. Поверженные всадники вставали, разыскивая шляпы; лица их выражали нестерпимую досаду. Все было позади, никто не получил серьезных повреждений. Это казалось чудом.Команда Джона Купера, которую возглавлял Нед Дарби, была объявлена победительницей. Из тридцати двух всадников в ней осталось четырнадцать, а в команде Дэвида Легара – тринадцать. Победители, все еще на лошадях, проехали вперед; зрители забрасывали их цветами. Герольды объявили:– Празднество начинается!Празднество представляло собой пикник за столиками со скамьями, которые пажи поспешно расставили на траве вокруг озера. Угощение было простым: жареные цыплята и хрустящие хлебцы в кульках из цветной бумаги. Салфетки были из ситца, а вместо пунша подавали холодный чай. Но вряд ли настроение было бы более праздничным, если бы даже угощали фазанами и шампанским.Состязания начинались в два часа. После продолжительного обеда и зрители, и большинство рыцарей чувствовали себя раскованно и держались оживленно. Турнир таил в себе реальные опасности: чарлстонцы помнили случаи переломов, кому-то даже выбили глаз. В состязании же надо было просто выказать сноровку. Никаких драм не предполагалось. В ложах мужчины бились об заклад о своих фаворитах, но ставки делали маленькие. Все новобрачные и помолвленные надеялись быть коронованными, но никто из дам не выдавал своего желания. Люси Энсон углубилась в воспоминания пятнадцатилетней давности.Утоптанную беговую дорожку успели уже превратить в аренду состязаний. Три напоминающих деревья сооружения стояли вдоль беговой дорожки со стороны сада, на расстоянии ста футов друг от друга, прямо напротив лож. Подле них находились юные всадники с мешками колец, одно меньше другого. На длинной «ветке» каждого «дерева» уже висело по одному кольцу.– Каждое шесть дюймов в поперечнике, – сказала Лиззи кузине Люси.Девушка была осведомлена благодаря терпеливым пояснениям Пинкни. Люси кивнула. В мыслях она была далеко.Герольд объявил первого всадника – Неда Дарби. Зрители наградили щедрыми аплодисментами вожака победившей команды, прежде чем он взялся за копье.Рыцарь Дарбийский помахал зрителям рукой, принял от пажа копье и уравновесил его. Дав команду своему скакуну, он пришпорил его и галопом пустил по арене.– Тут важна скорость, – пояснила Лиззи. – Если плестись еле-еле, непременно проиграешь.Нед Дарби, пропустив первое кольцо, снял два других. Публика вежливо хлопала.– Приветствия не всегда бывают кстати, – сказала Лиззи, выражая всеобщую мысль.Пажи надели кольца на две опустевшие «ветки».К половине четвертого последний из двадцати семи всадников прошел начальный тур состязаний. Длинные тени от «деревьев» почти достигали трибун. Испытание выдержали одиннадцать рыцарей.– Сейчас повесят четырехдюймовые кольца, – объявила Лиззи.Стюарт попросил ее помолчать.С трибуны кольца казались невероятно маленькими. Волнение зрителей нарастало, разговоры и смех прекратились.– Просто дрожь берет, – сказала Лиззи. Она старалась не искать глазами золотую голову Лукаса.– Тише, – велел Стюарт. Герольды объявили второй тур.Помимо Джона и Лукаса Куперов Лиззи знала еще двоих наездников. Сжав руки, она наклонилась, чтобы подбодрить их.Состязания прошли в высшей степени успешно. Судьи взволнованно совещались на своем помосте. Пять рыцарей сняли все три кольца. Такого количества победителей никто не помнил. Мероприятие затягивалось. Тени наполовину покрывали трибуны. Было уже пять часов.Горны провозгласили третий тур.– Сэр Джон Куперийский! – выкрикнул герольд. Никто не аплодировал – кольца на этот раз были всего двухдюймовые. Публика понимала, что состязающимся необходимо сосредоточиться.Губы Джона Купера были плотно сжаты. Он двигал правой рукой, чтобы сбалансировать копье. Левой рукой он похлопывал шею Цезаря. Напрягши все свои мускулы, Джон наклонился и пустил коня вскачь.– Боже правый! – пробормотал кто-то позади Джона. – Взгляните только на этого юного всадника!Лиззи затаила дыхание. Копье Джона продело первое крохотное кольцо. Толпа зашевелилась. Второе кольцо. Зрители застыли.Наконец – третье. Все, крича, повскакали с мест.Широкая улыбка преобразила лицо Джона, и зрители закричали еще громче. Джон помахал им шляпой.– Сэр Алан Стонейский! – что есть мочи завопил герольд, стараясь расслышать собственный голос. Он выкрикнул снова: – Сэр Алан Стонейский.Люди усаживались, шикая друг на друга.– Сэр Алан Стонейский! – выкрикнул герольд в третий раз. Трибуны успокоились.Алан Стонейский пропустил первое кольцо, склонил копье в сторону Джона, признавая поражение, и покинул арену, сопровождаемый вежливыми аплодисментами.Сэр Мэлколм Кэмпбелский также пропустил первое кольцо и ушел как джентльмен. Чарлз Гибс сорвал первое, и все в напряжении склонились вперед. Второе закрутилось на кончике копья, и зрители затаили дыхание. Оно упало, прежде чем рыцарь успел нанизать третье; из груди толпы вырвался дружный вздох сочувствия, и все громко захлопали. Чарли погрозил кулаком кружочку, блестевшему на земле, будто поддразнивая. Зрители засмеялись. Солнце светило им прямо в глаза. Публика всматривалась вперед, прикрыв глаза ладонями.– Сэр Лукас Куперийский! – объявил герольд. Алый символ побежденного индейца сиял на груди Лукаса в наклонных лучах заходящего солнца. Он развернул лошадь и пустил ее вскачь без особых приготовлений. Прежде чем зрители сообразили, что он уже начал, два кольца были сорваны. Неуловимое движение – и их уже три. Толпа протяжно ахнула.– Иисусе! – протянул зритель позади Стюарта. Тон его был почтительным. Последовал взрыв приветственных криков.Лиззи вдруг осознала, что руки у нее крепко стиснуты, даже пальцы побелели.Пажи надели на «ветки» новые кольца.– Ставлю два против одного на темноволосого Купера, – раздался чей-то голос. – Вода всегда заливает огонь.– Принято! – воскликнул Стюарт. – Кто хочет рискнуть своими деньгами?Он нашел спорщика и сделал ставку в двадцать пять долларов. Лукас и Джон проехали по лужайке к краю арены.Герольды затрубили в горны.– Судьи предлагают воздержаться от аплодисментов, пока рыцари не пройдут очередной тур. Леди и джентльмены, просим внимания… Сэр Джон Куперийский!Заболоченная западная окраина Рейс Корс покрылась розовеющей на солнце водой. Ветер стих. Чайки, крича и обгоняя друг друга, летели к своим гнездовьям. Крылья их отбрасывали резкие черные тени на блистающую поверхность реки. Мощные копыта Цезаря мелькали над гладкой темной беговой дорожкой. Одно… два… три… Кто-то вскрикнул, на него зашикали. Лукас рассмеялся. Застучали копыта. Волосы Лукаса казались бесцветными в бледном свете сумерек. Один… два… три! Недоверчивое молчание оцепеневшей толпы, затем буря приветственных криков.– Что будем делать? – спросил один из судей.– Что мы можем сделать? – вместо ответа спросил другой. Он махнул юношам с кольцами. Те подъехали к «деревьям».Джон Купер пришпорил коня, чтобы перехватить кузена.– Лук, – сказал он. – Я никогда ни о чем тебя не просил. Но сейчас я прошу тебя. Для тебя это всего лишь игра, но я все надежды возложил на сегодняшний турнир. Я должен победить.Лукас недоуменно поднял брови. Алый свет заходящего солнца делал его шрам еще более заметным.– Почему? – спросил Лукас.– Преподнося Лиззи венок, – Джон был бледен, – я попрошу ее выйти за меня замуж. Пинкни дал согласие.Лукас улыбнулся:– Замечательная идея. Вряд ли она откажет сэру Ланселоту. Потому ты и хочешь, чтобы я проиграл.Джон покачал головой:– Я не желаю тебе проигрыша. Просто я хочу стать победителем.Лукас хохотнул.– Прости, кузен, – сказал он. – Но победителем собираюсь стать я.– Ради Бога, Лукас, зачем? Ведь для тебя это ничего не значит.– Я человек азартный, кузен Джон. Люблю выигрывать.Темные глаза Джона сузились.– Убирайся со своим азартом в преисподнюю. На этот раз тебе не победить.Соперники заняли исходные позиции.Алое небо испещрили фиолетовые облака. Они постепенно окрасились оранжевыми, оранжево-розовыми, густо-розовыми и наконец бледно-розовыми, как морская раковина, тонами. Зрители, застыв от напряжения, сидели в густеющей тени. Куперы выехали один раз, другой, третий – в полной темноте. Кольца были почти невидимы, и все же ни один из соперников не промахнулся. Стук копыт и поскрипывание стремян громко раздавались в напряженной тишине. Юные служители, сидя на лошадях, освещали «деревья» пляшущим светом высоко поднятых факелов. Руки Джона Купера тряслись после многих часов напряжения. Нечеловеческим усилием воли он остановил дрожь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68