Языки — древние и современные. Старинные издания, переплетенные в кожу, иллюстрированные рукописи, современные книги в твердых переплетах и университетские томики в бумажных обложках. Здесь было все. Все подчинялось порядку, сущность которого ускользала от Дэни.
Но несомненно, этот порядок существовал. Кассандра Редпас была из тех женщин, которые находят связь там, где другим видится лишь хаос.
— Поразительно… — негромко выговорила Дэни.
— Это рабочая библиотека, а не выставка, заметил Джиллеспи.
— Я имела в виду человека, который собрал ее.
Джиллеспи сверкнул ослепительной улыбкой, напомнив Дэни о том, как он красив.
— Кассандра — удивительная женщина, — согласился он.
— Несомненно. Должно быть, она читает по меньшей мере на пяти языках.
Джиллеспи кивнул с отсутствующим видом. Дверь в кабинет Редпас осталась приоткрытой. Вниманием Джиллеспи почти всецело завладел низкий, приглушенный голос его босса, беседующего с агентами «Риск лймитед» со всего мира.
Дэни прошлась вдоль еще одного ряда шкафов. Помня о дипломатическом прошлом Редпас, Дэни изумилась, обнаружив богатейшее собрание книг по искусству и предметам старины наряду с трудами по философии, истории и войнам.
Декоративное искусство ислама, китайская бронза, кельтская культура и иллюстрированные рукописи конца средневековья, похоже, были здесь в особой чести.
— Поразительно… — вновь прошептала Дэни.
— Что именно?
Вздрогнув, она обернулась.
Шон стоял рядом с ней — на расстоянии вытянутой руки. Дэни не слышала, как он подошел, и не ощутила его присутствие.
— Меня удивило обилие книг по искусству, — объяснила Дэни.
— Искусство — олицетворение сущности общества.
Дэни состроила гримаску, вспоминая о том, что увидела во время последнего посещения манхэттенских галерей.
— Значит, все мы безнадежно увязли в навозе, — сообщила она.
Шон нехотя улыбнулся.
Дэни не заметила этой улыбки. Она только что обнаружила первое издание старой французской монографии о персидских коврах.
— Я читала ее в переводе, — произнесла она, благоговейно открывая страницу с оглавлением. — Но и не мечтала приобрести оригинал. Наверное, он стоит несколько тысяч.
— Может быть, — абсолютно безразличным тоном отозвался Шон.
Том был порядком потрепанным — очевидно, он не застаивался на полке. Он соседствовал с современным трудом о средневековом холодном оружии, полным пространных рассуждений о незаметных, но практичных различиях одноручных и двуручных мечей.
— Поразительно, — в третий раз повторила Дэни.
— Вы о деньгах?
Дэни вскинула голову, поймав пристальный взгляд Шона, и ощутила странную дрожь, пробежавшую по всему телу.
— Нет, — ответила она, бережно ставя книгу обратно на полку. — О сочетании насилия и красоты. Это повторяющаяся тема библиотеки мисс Редпас.
— Она точное отражение жизни.
— Я бы хотела поспорить по этому поводу, но не могу.
— Значит, вы уже покинули башню из слоновой кости? — осведомился Шон.
Едва уловимое любопытство и насмешка в его голосе задели Дэни за живое.
— Я выбралась из своей башни слоновой кости много лет назад, — ровным тоном отозвалась она. — Я не пытаюсь отрицать существование насилия в окружающем мире, а затем каждый вечер запирать дверь на три замка и не замечать противоречия.
— Вы просто смирились с насилием?
— А разве у меня был выбор?
Шон почти улыбнулся.
— Простите, — произнес он. — Мало кто из людей воспринимает насилие как неотъемлемую часть жизни.
Дэни безбоязненно изучала Шона. В этот миг он выглядел менее опасным и грозным, чем при прежних встречах.
Однако под отлично сшитым пиджаком он прячет пистолет, напомнила себе Дэни.
— Всегда готовый к насилию, — произнесла она, думая вслух.
— Всегда готовый к смерти, — мягко поправил Шон. — Это разные вещи. Готовность к смерти — единственный способ достичь покоя в мире, полном насилия.
— Легко сказать! Особенно такому рослому и сильному мужчине, как вы. Вряд ли достойные соперники встречаются вам на каждом углу.
— Вы думаете?
— Уверена.
— Ошибаетесь. Не нужно обладать большой силой, чтобы спустить курок, — спросите любого из родителей, которые когда-либо оставляли заряженное оружие в неподходящем месте.
Дэни сделала гримаску, но спорить не стала. Тишину нарушил серебристый перезвон. Уже второй раз с тех пор, как Дэни вошла в библиотеку, хрустальные часы возвещали о наступлении следующего часа.
Радуясь подходящему предлогу, Дэни подошла к длинному столу в дальнем конце комнаты, который украшали часы.
Десять часов.
Дэни присела на длинный стол, разглядывая удивительную вещицу.
Прошло десять минут, а Дэни так и не сумела понять, как устроены эти часы.
А вот потрескивание огня в каменном камине поблизости было вполне понятным.
— Технология, основанная на использовании кристаллов, — объяснил Шон из-за спины Дэни.
Она вздрогнула от неожиданности. Этот человек двигался на редкость бесшумно при столь мощном телосложении.
— Весь шар резонирует, как кристаллы в обычных часах, — продолжал Шон. — В сущности, обе эти технологии были разработаны одними и теми же людьми. Кассандра помогла им с патентом.
Джиллеспи уселся в кожаное кресло перед пылающим камином и поежился, словно в разгар зимы.
— Дрянная штука, «чарли-фокстрот», — рассеянно пробормотал он, кивая в сторону часов.
— А что это значит? — невинно поинтересовалась Дэни.
Шон фыркнул.
— Совершенно непрактичная, — продолжал Джиллеспи. — Стоит дотронуться до часов, и они начинают врать. Каждая новая уборщица обязательно сбивает часы, и приходится тратить уйму времени, чтобы заново настроить их.
— Я хотела узнать, откуда взялось выражение «чарли-фокстрот», — сообщила Дэни.
Джиллеспи беспокойно зашевелился в кресле. Дэни запоздало пожалела о своем решении поддразнить его. Почему-то Джиллеспи менее уверенно общался с другими женщинами, когда поблизости находилась Редпас.
— Ну, выкладывай, Джилли, — подбодрил его Шон.
— Это же американский жаргон, — возразил Джиллеспи. — Вот и объясни сам.
Дэни обернулась и уставилась на Шона с таким видом, словно не имела ни малейшего представления, о чем идет речь. Только пляшущие огоньки в глазах выдавали ее.
— Это международный радиокод, — объяснил Шон. — «Чарли-фокстрот» заменяет буквы Сир — это пристойный способ назвать что-нибудь нецензурно.
— Он как-нибудь связан с окружением? — с непроницаемым видом осведомилась Дэни.
Джиллеспи изумился, но вскоре присоединился к хохочущему Шону.
— Очко в вашу пользу! — объявил Джиллеспи. — Оказывается, вы, профессор, не из тех людей, кто всю жизнь сидит в башне из слоновой кости. Дьявольски удачно сказано.
Прежде чем Дэни успела спросить, что имеет в виду Джиллеспи, дверь личного кабинета Редпас отворилась. Кассандра выглядела слегка осунувшейся, но на ее лице играла довольная улыбка.
— Один из моих давних коллег по Лэнгли сейчас связан с управлением по борьбе с наркотиками в Таиланде, — сообщила Редпас. — Он поддерживает тесные контакты с работниками службы паспортного контроля во всех аэропортах региона.
Джиллеспи ждал, мгновенно напружинившись. С Шона тоже слетела вся безмятежность. Редпас зевнула.
— Извините.
— Только если дождемся хороших вестей, — предупредил Шон.
— Рослый блондин-европеец недурной наружности пытался сесть на самолет компании «Бритиш эйр».
— И что же? — поторопил Джиллеспи. Редпас по-кошачьи улыбнулась.
— К сожалению, — добавила она, — в южноафриканском паспорте этого человека отсутствовала въездная виза.
— Откуда он прибыл? — спросил Шон.
— Из района Золотого треугольника.
— Территория каренов, — задумчиво произнес Шон. — А я и не знал, что у «Гармонии» есть там связи.
— Я тоже, — подтвердила Редпас. — Очевидно, Тони Ли все-таки присоединился к компании международных воров.
— Дьявольщина! — выпалил Джиллеспи.
— Согласен, — подхватил Шон. — Что-нибудь еще?
— Местные власти проверили билет этого человека и его маршрут, — продолжала Редпас. — Для него был забронирован билет в Лондон через Карачи, а оттуда — на Карибские острова.
— На Арубу? — быстро спросил Джиллеспи.
— Да, — подтвердила Редпас.
— На Арубу многие ездят, — напомнил Шон. — Мы должны быть уверены.
— Так и есть, — отозвалась Редпас.
— Насколько велика эта уверенность?
— Почти сто процентов. Поскольку этот человек прибыл из района, известного производством опиума, его самого и его багаж подвергли тщательному обыску.
— Все полости тела? — хмыкнул Джиллеспи. — И что же они нашли?
— К своему удивлению, они не нашли ровным счетом ничего, — сухо сообщила Редпас.
Шон понял ее первым и едва заметно улыбнулся.
— Значит, это был Касатонов, — заключил Шон. — У него нашли шелк?
— Нет, — ответила Редпас.
— Его кто-нибудь сопровождал? вмешался Джиллеспи.
— Нет. Но сопровождение ничего бы не изменило. По некоей причине местные таможенники обыскали всех имеющих билеты на тот же рейс, что и у русского, независимо от национальности.
Шон негромко присвистнул.
— Должно быть, полиция КНР и впрямь рассвирепела, если решилась на поголовный обыск.
— Это. точно, — подтвердила Редпас. — Но им не удалось обнаружить никакой контрабанды.
— Жаль, — заметил Шон. — Я не отказался бы потолковать с пассажирами рейса, которым летел Касатонов.
— И ничего бы не добился, — возразила Редпас. — Чем меньше страна, тем острее чувство национальной гордости.
Джиллеспи хмыкнул.
— По крайней мере они дали нам список пассажиров?
— Нет.
— Мерзавцы.
— Зато мы проникли в их компьютер, — невозмутимо продолжала Редпас. — Во время просмотра файлов разведывательной службы выяснилось, что тем же рейсом летела еще одна любопытная личность.
— Американец? — оживился Шон.
— Англичанин, — поправила Редпас. — Сотрудник какой-то лаборатории. Имелось подозрение, что он поставляет оборудование для китайской «триады», которая превращает опиум каренов в героин.
Шон нахмурился:
— Ну и что?
— При досмотре его багажа обнаружили только небольшой вакуумный насос и оборудование для плавления и выдувания стекла. И никаких следов опиума или героина, — добавила Редпас. — Ни малейших.
Джиллеспи и Шон озадаченно переглянулись.
Но Дэни не удивилась.
— Слава Богу! — с жаром выпалила она.
— Подумаешь, кому-то взбрело в голову везти оборудование стеклодува в район реки Меконг! — воскликнул Шон.
— Это значит, что с шелком обращаются бережно.
— С чего вы взяли? — не отставал Шон.
— Отличный способ защитить шелк от внешнего воздействия — запечатать его в стеклянную капсулу, — объяснила Дэни. — Вакуумная капсула — почти идеальная среда для хранения при отсутствии музейной витрины с регулируемым климатом.
— Блестяще! — воскликнула Редпас. — Я рада, что вы согласились консультировать нас, мисс Уоррен. Теперь нам известно, что надо искать.
Джиллеспи взглянул на Шона с выражением, недвусмысленно заявляющим: «Я же говорил!» Шон поджал губы.
Заметив его гримасу, Дэни задумалась, почему Шон так решительно настроен против ее помощи.
— Должно быть, Касатонов был полностью уверен в помощниках, если не взял шелк с собой, — заметил Джиллеспи, следуя по собственной цепочке мыслей.
— Карены занимаются контрабандой дольше, чем существуют таможенные правила, — объяснил Шон. — Если кто и способен вывезти из этих джунглей маленький, но бесценный груз, так только они.
— И куда же его везут? — осведомился Джиллеспи.
— Планируешь похищение?
— Так или иначе нам придется вернуть обратно эту чертову тряпку.
— Неисправимый прагматик, — сухо заметила Редпас.
— Потому вы и держитесь за меня, босс.
— Разве? — пробормотала Редпас. — Вот уж не думала!
Джиллеспи подмигнул своему боссу, и напряжение на его лице сменилось чувственностью.
Дэни с недоверием уставилась на него.
Шон не обращал внимания на Джиллеспи и Редпас. Он уже давно отчаялся разобраться в их сложных взаимоотношениях и просто смирился с ними.
— Вот таким путем будет вывезен шелк, — произнес Шон, указывая на хрустальный шар часов на столе. Стараясь не коснуться мелко дрожащего кристалла, он провел черту над блестящей поверхностью с выгравированными контурами материков. — Сначала — Сиамский залив, потом — Южно-Китайское море.
Его палец передвинулся с севера на восток, указывая на точку на берегу Тихого океана.
— Гонконг, — пояснил Шон. Джиллеспи подался вперед.
— Хорошо. Мы уже на полпути к цели.
Шон покачал головой.
— Ты хоть представляешь себе, сколько судов на этом краю света? — спросил он.
— Конечное число, — возразил Джмллеспи.
— Огромное конечное число, — уточнил Шон. — Без осведомителей или заранее полученных сведений с таким же успехом можно искать иголку в стоге сена.
Некоторое время все четверо молчали, уставившись на изящный хрустальный шар, словно в нем был заключен ответ на мучивший всех вопрос.
Где же шелк?
Дэни охватила дрожь возбуждения. Ей, с ее сообразительностью и опытом, никогда не приходилось сталкиваться с подобным вызовом.
Игра в шахматы глобальных масштабов, заключила она.
Но тут же решила, что это не совсем верно.
Скорее происходящее напоминало международный турнир по бриджу — разумеется, игру, но такую, в которой, чтобы сорвать банк, мало иметь на руках козыри.
Немного погодя Шон встряхнул головой и коротко выругался. Выражение его лица ясно свидетельствовало: перебрав все возможные комбинации, он пришел к неутешительному заключению.
— Аруба, — бесстрастно произнес Кроу. — Вот все, что мы имеем.
Редпас не мигая уставилась на Шона.
— Этого я не допущу, — заявила она. — Весь остров принадлежит «Гармонии», вплоть до последней песчинки на пляже.
— Я же не говорю, что этот вариант меня устраивает, — пробормотал Шон. — Просто ничего другого нам не остается.
— Там у нас есть только один агент, — напомнила Редпас, — да и тот под подозрением.
Шон пожал плечами.
— Жизнь — дерьмо, а умирать придется так или иначе. Я отправлюсь сразу же, как только ты позаботишься о транспорте.
— Нет, — отрезала Редпас. — Одного я тебя не отпущу. Это слишком опасно.
— Потерять шелк еще опаснее, — почти вкрадчиво напомнил Шон.
Редпас поджала губы и промолчала.
— Почему? — удивилась Дэни. Шон повернулся и взглянул на нее из-под полуприкрытых век.
— По двум причинам, — объяснил он. — Когда разнесется слух о пропаже шелка — а это неизбежно, — монахи Лазурной секты утратят все уважение жителей Тибета.
— Для них, — добавила Редпас, — одеяние Будды символизирует трансцендентное, ставшее осязаемым. Светскому человеку, да еще жителю Запада, трудно понять это, но тем не менее истина такова.
Помедлив, Дэни кивнула.
— Монахи Лазурной секты — то связующее вещество, которое не дает распасться освободительному движению Тибета, — добавил Шон.
— Не представляю Прасама Дхамсу в роли террориста или борца за свободу, — возразила Дэни.
— Он и не террорист, и не борец, — кивнул Шон. — Но сам факт существования монахов Лазурной секты как хранителей одеяния Будды — важный символ для тибетцев. Объединяющий принцип, вдохновляющая идея, флаг, если угодно.
Дэни медленно кивнула.
— В КНР уже проживает слишком большая часть населения планеты, — спокойно продолжала Редпас, — вызывая тревогу у тех, кто верит в силу отдельной личности.
— Но КНР не продержится вечно, — возразила Дэни. — Вспомните СССР.
— СССР распался по многим причинам, — пояснил Джиллеспи, — и среди них не последнее место занимала необходимость производить больше и больше оружия при все меньшем валовом национальном продукте. Если бы не это противоречие, СССР существовал бы до сих пор.
— Все это широкомасштабные проблемы, — перебил Шон, — но есть и проблемы более узкие.
Дэни повернулась к нему:
— Личные?
— Профессиональные, — холодно поправил, он. — Если Прасам Дхамса пустит слух, что «Риск лимитед» не справился с работой, все, ради чего трудились Кассандра и Джилли, все, к чему мы стремились, не будет стоить и ломаного гроша.
— Наша репутация выдержит пару серьезных ударов, — возразила Редпас. — Я не желаю приказывать ни тебе, ни кому-нибудь другому отправиться прямиком в преисподнюю.
— Ты мне не приказываешь, — ответил Шон. — Я доброволец.
— Но…
— Никаких «но», — перебил Шон. — Я упустил шелк, и я его верну. И если ради этого понадобится рискнуть парой козырей, я готов. «Риск лимитед» переживет эту игру.
Дэни уставилась на Шона, потрясенная его сравнением с карточной игрой. Казалось, он подслушал ее мысли.
— Козырей? — переспросила она. — То есть агентов?
Шон кивнул.
— Значит, людей, — подытожила Дэни.
Шон снова кивнул.
— Вы обрекаете людей на смерть.
— Рано или поздно все мы там будем.
С минуту Дэни напряженно вглядывалась в глаза Шона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Но несомненно, этот порядок существовал. Кассандра Редпас была из тех женщин, которые находят связь там, где другим видится лишь хаос.
— Поразительно… — негромко выговорила Дэни.
— Это рабочая библиотека, а не выставка, заметил Джиллеспи.
— Я имела в виду человека, который собрал ее.
Джиллеспи сверкнул ослепительной улыбкой, напомнив Дэни о том, как он красив.
— Кассандра — удивительная женщина, — согласился он.
— Несомненно. Должно быть, она читает по меньшей мере на пяти языках.
Джиллеспи кивнул с отсутствующим видом. Дверь в кабинет Редпас осталась приоткрытой. Вниманием Джиллеспи почти всецело завладел низкий, приглушенный голос его босса, беседующего с агентами «Риск лймитед» со всего мира.
Дэни прошлась вдоль еще одного ряда шкафов. Помня о дипломатическом прошлом Редпас, Дэни изумилась, обнаружив богатейшее собрание книг по искусству и предметам старины наряду с трудами по философии, истории и войнам.
Декоративное искусство ислама, китайская бронза, кельтская культура и иллюстрированные рукописи конца средневековья, похоже, были здесь в особой чести.
— Поразительно… — вновь прошептала Дэни.
— Что именно?
Вздрогнув, она обернулась.
Шон стоял рядом с ней — на расстоянии вытянутой руки. Дэни не слышала, как он подошел, и не ощутила его присутствие.
— Меня удивило обилие книг по искусству, — объяснила Дэни.
— Искусство — олицетворение сущности общества.
Дэни состроила гримаску, вспоминая о том, что увидела во время последнего посещения манхэттенских галерей.
— Значит, все мы безнадежно увязли в навозе, — сообщила она.
Шон нехотя улыбнулся.
Дэни не заметила этой улыбки. Она только что обнаружила первое издание старой французской монографии о персидских коврах.
— Я читала ее в переводе, — произнесла она, благоговейно открывая страницу с оглавлением. — Но и не мечтала приобрести оригинал. Наверное, он стоит несколько тысяч.
— Может быть, — абсолютно безразличным тоном отозвался Шон.
Том был порядком потрепанным — очевидно, он не застаивался на полке. Он соседствовал с современным трудом о средневековом холодном оружии, полным пространных рассуждений о незаметных, но практичных различиях одноручных и двуручных мечей.
— Поразительно, — в третий раз повторила Дэни.
— Вы о деньгах?
Дэни вскинула голову, поймав пристальный взгляд Шона, и ощутила странную дрожь, пробежавшую по всему телу.
— Нет, — ответила она, бережно ставя книгу обратно на полку. — О сочетании насилия и красоты. Это повторяющаяся тема библиотеки мисс Редпас.
— Она точное отражение жизни.
— Я бы хотела поспорить по этому поводу, но не могу.
— Значит, вы уже покинули башню из слоновой кости? — осведомился Шон.
Едва уловимое любопытство и насмешка в его голосе задели Дэни за живое.
— Я выбралась из своей башни слоновой кости много лет назад, — ровным тоном отозвалась она. — Я не пытаюсь отрицать существование насилия в окружающем мире, а затем каждый вечер запирать дверь на три замка и не замечать противоречия.
— Вы просто смирились с насилием?
— А разве у меня был выбор?
Шон почти улыбнулся.
— Простите, — произнес он. — Мало кто из людей воспринимает насилие как неотъемлемую часть жизни.
Дэни безбоязненно изучала Шона. В этот миг он выглядел менее опасным и грозным, чем при прежних встречах.
Однако под отлично сшитым пиджаком он прячет пистолет, напомнила себе Дэни.
— Всегда готовый к насилию, — произнесла она, думая вслух.
— Всегда готовый к смерти, — мягко поправил Шон. — Это разные вещи. Готовность к смерти — единственный способ достичь покоя в мире, полном насилия.
— Легко сказать! Особенно такому рослому и сильному мужчине, как вы. Вряд ли достойные соперники встречаются вам на каждом углу.
— Вы думаете?
— Уверена.
— Ошибаетесь. Не нужно обладать большой силой, чтобы спустить курок, — спросите любого из родителей, которые когда-либо оставляли заряженное оружие в неподходящем месте.
Дэни сделала гримаску, но спорить не стала. Тишину нарушил серебристый перезвон. Уже второй раз с тех пор, как Дэни вошла в библиотеку, хрустальные часы возвещали о наступлении следующего часа.
Радуясь подходящему предлогу, Дэни подошла к длинному столу в дальнем конце комнаты, который украшали часы.
Десять часов.
Дэни присела на длинный стол, разглядывая удивительную вещицу.
Прошло десять минут, а Дэни так и не сумела понять, как устроены эти часы.
А вот потрескивание огня в каменном камине поблизости было вполне понятным.
— Технология, основанная на использовании кристаллов, — объяснил Шон из-за спины Дэни.
Она вздрогнула от неожиданности. Этот человек двигался на редкость бесшумно при столь мощном телосложении.
— Весь шар резонирует, как кристаллы в обычных часах, — продолжал Шон. — В сущности, обе эти технологии были разработаны одними и теми же людьми. Кассандра помогла им с патентом.
Джиллеспи уселся в кожаное кресло перед пылающим камином и поежился, словно в разгар зимы.
— Дрянная штука, «чарли-фокстрот», — рассеянно пробормотал он, кивая в сторону часов.
— А что это значит? — невинно поинтересовалась Дэни.
Шон фыркнул.
— Совершенно непрактичная, — продолжал Джиллеспи. — Стоит дотронуться до часов, и они начинают врать. Каждая новая уборщица обязательно сбивает часы, и приходится тратить уйму времени, чтобы заново настроить их.
— Я хотела узнать, откуда взялось выражение «чарли-фокстрот», — сообщила Дэни.
Джиллеспи беспокойно зашевелился в кресле. Дэни запоздало пожалела о своем решении поддразнить его. Почему-то Джиллеспи менее уверенно общался с другими женщинами, когда поблизости находилась Редпас.
— Ну, выкладывай, Джилли, — подбодрил его Шон.
— Это же американский жаргон, — возразил Джиллеспи. — Вот и объясни сам.
Дэни обернулась и уставилась на Шона с таким видом, словно не имела ни малейшего представления, о чем идет речь. Только пляшущие огоньки в глазах выдавали ее.
— Это международный радиокод, — объяснил Шон. — «Чарли-фокстрот» заменяет буквы Сир — это пристойный способ назвать что-нибудь нецензурно.
— Он как-нибудь связан с окружением? — с непроницаемым видом осведомилась Дэни.
Джиллеспи изумился, но вскоре присоединился к хохочущему Шону.
— Очко в вашу пользу! — объявил Джиллеспи. — Оказывается, вы, профессор, не из тех людей, кто всю жизнь сидит в башне из слоновой кости. Дьявольски удачно сказано.
Прежде чем Дэни успела спросить, что имеет в виду Джиллеспи, дверь личного кабинета Редпас отворилась. Кассандра выглядела слегка осунувшейся, но на ее лице играла довольная улыбка.
— Один из моих давних коллег по Лэнгли сейчас связан с управлением по борьбе с наркотиками в Таиланде, — сообщила Редпас. — Он поддерживает тесные контакты с работниками службы паспортного контроля во всех аэропортах региона.
Джиллеспи ждал, мгновенно напружинившись. С Шона тоже слетела вся безмятежность. Редпас зевнула.
— Извините.
— Только если дождемся хороших вестей, — предупредил Шон.
— Рослый блондин-европеец недурной наружности пытался сесть на самолет компании «Бритиш эйр».
— И что же? — поторопил Джиллеспи. Редпас по-кошачьи улыбнулась.
— К сожалению, — добавила она, — в южноафриканском паспорте этого человека отсутствовала въездная виза.
— Откуда он прибыл? — спросил Шон.
— Из района Золотого треугольника.
— Территория каренов, — задумчиво произнес Шон. — А я и не знал, что у «Гармонии» есть там связи.
— Я тоже, — подтвердила Редпас. — Очевидно, Тони Ли все-таки присоединился к компании международных воров.
— Дьявольщина! — выпалил Джиллеспи.
— Согласен, — подхватил Шон. — Что-нибудь еще?
— Местные власти проверили билет этого человека и его маршрут, — продолжала Редпас. — Для него был забронирован билет в Лондон через Карачи, а оттуда — на Карибские острова.
— На Арубу? — быстро спросил Джиллеспи.
— Да, — подтвердила Редпас.
— На Арубу многие ездят, — напомнил Шон. — Мы должны быть уверены.
— Так и есть, — отозвалась Редпас.
— Насколько велика эта уверенность?
— Почти сто процентов. Поскольку этот человек прибыл из района, известного производством опиума, его самого и его багаж подвергли тщательному обыску.
— Все полости тела? — хмыкнул Джиллеспи. — И что же они нашли?
— К своему удивлению, они не нашли ровным счетом ничего, — сухо сообщила Редпас.
Шон понял ее первым и едва заметно улыбнулся.
— Значит, это был Касатонов, — заключил Шон. — У него нашли шелк?
— Нет, — ответила Редпас.
— Его кто-нибудь сопровождал? вмешался Джиллеспи.
— Нет. Но сопровождение ничего бы не изменило. По некоей причине местные таможенники обыскали всех имеющих билеты на тот же рейс, что и у русского, независимо от национальности.
Шон негромко присвистнул.
— Должно быть, полиция КНР и впрямь рассвирепела, если решилась на поголовный обыск.
— Это. точно, — подтвердила Редпас. — Но им не удалось обнаружить никакой контрабанды.
— Жаль, — заметил Шон. — Я не отказался бы потолковать с пассажирами рейса, которым летел Касатонов.
— И ничего бы не добился, — возразила Редпас. — Чем меньше страна, тем острее чувство национальной гордости.
Джиллеспи хмыкнул.
— По крайней мере они дали нам список пассажиров?
— Нет.
— Мерзавцы.
— Зато мы проникли в их компьютер, — невозмутимо продолжала Редпас. — Во время просмотра файлов разведывательной службы выяснилось, что тем же рейсом летела еще одна любопытная личность.
— Американец? — оживился Шон.
— Англичанин, — поправила Редпас. — Сотрудник какой-то лаборатории. Имелось подозрение, что он поставляет оборудование для китайской «триады», которая превращает опиум каренов в героин.
Шон нахмурился:
— Ну и что?
— При досмотре его багажа обнаружили только небольшой вакуумный насос и оборудование для плавления и выдувания стекла. И никаких следов опиума или героина, — добавила Редпас. — Ни малейших.
Джиллеспи и Шон озадаченно переглянулись.
Но Дэни не удивилась.
— Слава Богу! — с жаром выпалила она.
— Подумаешь, кому-то взбрело в голову везти оборудование стеклодува в район реки Меконг! — воскликнул Шон.
— Это значит, что с шелком обращаются бережно.
— С чего вы взяли? — не отставал Шон.
— Отличный способ защитить шелк от внешнего воздействия — запечатать его в стеклянную капсулу, — объяснила Дэни. — Вакуумная капсула — почти идеальная среда для хранения при отсутствии музейной витрины с регулируемым климатом.
— Блестяще! — воскликнула Редпас. — Я рада, что вы согласились консультировать нас, мисс Уоррен. Теперь нам известно, что надо искать.
Джиллеспи взглянул на Шона с выражением, недвусмысленно заявляющим: «Я же говорил!» Шон поджал губы.
Заметив его гримасу, Дэни задумалась, почему Шон так решительно настроен против ее помощи.
— Должно быть, Касатонов был полностью уверен в помощниках, если не взял шелк с собой, — заметил Джиллеспи, следуя по собственной цепочке мыслей.
— Карены занимаются контрабандой дольше, чем существуют таможенные правила, — объяснил Шон. — Если кто и способен вывезти из этих джунглей маленький, но бесценный груз, так только они.
— И куда же его везут? — осведомился Джиллеспи.
— Планируешь похищение?
— Так или иначе нам придется вернуть обратно эту чертову тряпку.
— Неисправимый прагматик, — сухо заметила Редпас.
— Потому вы и держитесь за меня, босс.
— Разве? — пробормотала Редпас. — Вот уж не думала!
Джиллеспи подмигнул своему боссу, и напряжение на его лице сменилось чувственностью.
Дэни с недоверием уставилась на него.
Шон не обращал внимания на Джиллеспи и Редпас. Он уже давно отчаялся разобраться в их сложных взаимоотношениях и просто смирился с ними.
— Вот таким путем будет вывезен шелк, — произнес Шон, указывая на хрустальный шар часов на столе. Стараясь не коснуться мелко дрожащего кристалла, он провел черту над блестящей поверхностью с выгравированными контурами материков. — Сначала — Сиамский залив, потом — Южно-Китайское море.
Его палец передвинулся с севера на восток, указывая на точку на берегу Тихого океана.
— Гонконг, — пояснил Шон. Джиллеспи подался вперед.
— Хорошо. Мы уже на полпути к цели.
Шон покачал головой.
— Ты хоть представляешь себе, сколько судов на этом краю света? — спросил он.
— Конечное число, — возразил Джмллеспи.
— Огромное конечное число, — уточнил Шон. — Без осведомителей или заранее полученных сведений с таким же успехом можно искать иголку в стоге сена.
Некоторое время все четверо молчали, уставившись на изящный хрустальный шар, словно в нем был заключен ответ на мучивший всех вопрос.
Где же шелк?
Дэни охватила дрожь возбуждения. Ей, с ее сообразительностью и опытом, никогда не приходилось сталкиваться с подобным вызовом.
Игра в шахматы глобальных масштабов, заключила она.
Но тут же решила, что это не совсем верно.
Скорее происходящее напоминало международный турнир по бриджу — разумеется, игру, но такую, в которой, чтобы сорвать банк, мало иметь на руках козыри.
Немного погодя Шон встряхнул головой и коротко выругался. Выражение его лица ясно свидетельствовало: перебрав все возможные комбинации, он пришел к неутешительному заключению.
— Аруба, — бесстрастно произнес Кроу. — Вот все, что мы имеем.
Редпас не мигая уставилась на Шона.
— Этого я не допущу, — заявила она. — Весь остров принадлежит «Гармонии», вплоть до последней песчинки на пляже.
— Я же не говорю, что этот вариант меня устраивает, — пробормотал Шон. — Просто ничего другого нам не остается.
— Там у нас есть только один агент, — напомнила Редпас, — да и тот под подозрением.
Шон пожал плечами.
— Жизнь — дерьмо, а умирать придется так или иначе. Я отправлюсь сразу же, как только ты позаботишься о транспорте.
— Нет, — отрезала Редпас. — Одного я тебя не отпущу. Это слишком опасно.
— Потерять шелк еще опаснее, — почти вкрадчиво напомнил Шон.
Редпас поджала губы и промолчала.
— Почему? — удивилась Дэни. Шон повернулся и взглянул на нее из-под полуприкрытых век.
— По двум причинам, — объяснил он. — Когда разнесется слух о пропаже шелка — а это неизбежно, — монахи Лазурной секты утратят все уважение жителей Тибета.
— Для них, — добавила Редпас, — одеяние Будды символизирует трансцендентное, ставшее осязаемым. Светскому человеку, да еще жителю Запада, трудно понять это, но тем не менее истина такова.
Помедлив, Дэни кивнула.
— Монахи Лазурной секты — то связующее вещество, которое не дает распасться освободительному движению Тибета, — добавил Шон.
— Не представляю Прасама Дхамсу в роли террориста или борца за свободу, — возразила Дэни.
— Он и не террорист, и не борец, — кивнул Шон. — Но сам факт существования монахов Лазурной секты как хранителей одеяния Будды — важный символ для тибетцев. Объединяющий принцип, вдохновляющая идея, флаг, если угодно.
Дэни медленно кивнула.
— В КНР уже проживает слишком большая часть населения планеты, — спокойно продолжала Редпас, — вызывая тревогу у тех, кто верит в силу отдельной личности.
— Но КНР не продержится вечно, — возразила Дэни. — Вспомните СССР.
— СССР распался по многим причинам, — пояснил Джиллеспи, — и среди них не последнее место занимала необходимость производить больше и больше оружия при все меньшем валовом национальном продукте. Если бы не это противоречие, СССР существовал бы до сих пор.
— Все это широкомасштабные проблемы, — перебил Шон, — но есть и проблемы более узкие.
Дэни повернулась к нему:
— Личные?
— Профессиональные, — холодно поправил, он. — Если Прасам Дхамса пустит слух, что «Риск лимитед» не справился с работой, все, ради чего трудились Кассандра и Джилли, все, к чему мы стремились, не будет стоить и ломаного гроша.
— Наша репутация выдержит пару серьезных ударов, — возразила Редпас. — Я не желаю приказывать ни тебе, ни кому-нибудь другому отправиться прямиком в преисподнюю.
— Ты мне не приказываешь, — ответил Шон. — Я доброволец.
— Но…
— Никаких «но», — перебил Шон. — Я упустил шелк, и я его верну. И если ради этого понадобится рискнуть парой козырей, я готов. «Риск лимитед» переживет эту игру.
Дэни уставилась на Шона, потрясенная его сравнением с карточной игрой. Казалось, он подслушал ее мысли.
— Козырей? — переспросила она. — То есть агентов?
Шон кивнул.
— Значит, людей, — подытожила Дэни.
Шон снова кивнул.
— Вы обрекаете людей на смерть.
— Рано или поздно все мы там будем.
С минуту Дэни напряженно вглядывалась в глаза Шона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42