Письмо было грустным и драматичным. Серена признавалась в любви к твоему отцу и писала, что теперь, когда она познала его любовь, потерять его для нее во много раз мучительнее. Видимо, Онория, прочитав это письмо, немного тронулась рассудком. Но тогда я об этом не догадался. Когда она пригласила меня к себе домой, она казалась вполне нормальной. Я ничего плохого не заподозрил. Хотя следовало бы. Мне следовало понять, что, хотя Онория и не придавала значения изменам Уэсли, она не смогла простить ему смерть сестры, причиной которой стала его неверность! – Он посмотрел в глаза Джарреду. – Остальное ты знаешь.
Джарред медленно кивнул. Тот день он помнил слишком отчетливо. Была среда, прошло пять месяцев со дня смерти его тетки. Джарред как раз вернулся в Ричмонд из школы на каникулы. В среду у слуг был выходной, поэтому в холле его никто не встретил. Мальчик, разумеется, и предположить не мог, что меньше чем за четверть часа до его приезда Онория Шеппердстон взяла в кабинете мужа заряженный пистолет и прошла в его апартаменты. Она вошла в спальню мужа в тот момент, когда он находился там с экономкой, подошла к кровати, приставила пистолет к голове женщины и спустила курок. Спокойно перезарядив пистолет, она прицелилась в мужа.
Уэсли попытался увернуться, но мягкая перина и тяжелое тело придавившей его любовницы помешали ему. Джарред вошел в дом как раз в тот момент, когда его отец умолял о пощаде. Но его мольбы не были услышаны. Второй выстрел, эхом прокатившийся по дому, оборвал жизнь четвертого маркиза Шеппердстона.
Джарред стремглав взлетел вверх по лестнице и ворвался в спальню родителей. Его мать в забрызганном кровью платье стояла рядом с кроватью и тянула мужа за палец правой руки. У экономки половина лица была залита кровью, а у отца лица вообще не было. Джарред ухватился за косяк, борясь с подступившей к горлу тошнотой.
– Матушка? – только и смог выговорить он.
Леди Онория, перезарядив пистолет, обернулась на голос сына, и Джарред увидел направленный на него ствол.
– Я затеяла этот маленький праздник в твою честь, – сказала она спокойно. – Маленький фейерверк по случаю твоего возвращения и наследования титула. – Она улыбнулась ему: – Я пригласила к нам Роберта и ждала сколько могла, но он, очевидно, задерживается. Я и решила начать праздновать без него. – Она шагнула к нему, и, увидев выражение ее глаз, Джарред решил, что сейчас умрет. Но она бросила ему кольцо маркизов Шеппердстонов. Джарред машинально поймал тяжелое золотое кольцо, успевшее оставить красный мазок на его рубашке. Леди Онория взглянула на тело мужа и снова перевела глаза на сына. – Поздравляю, Джарред. Ты только что стал пятым маркизом Шеппердстон. Четвертый был эгоистичным мерзавцем. Но ты будешь другим. Ты ничем не похож на порочных и самовлюбленных Шеппердстонов. Ты пошел в мою родню, ты скорее Блэкхит…
– Матушка! – Он прочел намерение в ее глазах за секунду до того, как она повернула пистолет дулом к себе. Но она уже прижала его к сердцу и спустила курок.
Джарред зажмурился. Он не знал, как вышел из спальни, как открыл входную дверь. И опомнился, только когда увидел стоявшего в холле лорда Мейхью. Его дяде стоило взглянуть на лицо Джарреда и его забрызганную кровью одежду, и он догадался о случившемся.
– Где? – только и спросил он.
Он ждал, что Джарред просто укажет направление, но мальчик повернулся и быстро пошел вверх по лестнице. Лорд Мейхью последовал за ним, стремясь перегнать его и не дать ему снова увидеть ужасную картину. Но Джарред вошел в спальню первый и, замерев на пороге, уставился на огромную лужу крови, растекавшуюся по турецкому ковру.
Обнаружив свою жену в ванне, наполненной кровью, лорд Мейхью решил, что пережил самый страшный момент в своей жизни. Но тот кошмар не шел ни в какое сравнение с кошмаром, ожидавшим его в спальне Уэсли Шеппердстона.
Та картина преследовала Джарреда на протяжении шестнадцати лет, не давала спать. Давнишний ужас заставал его врасплох, напоминал о себе, когда он меньше всего этого ожидал. Воспоминание о пережитом заставляло думать, что безумие, охватившее его мать, дремлет и в нем самом. Она сказала тогда, что он – Блэкхит, но она ошибалась. Он был одновременно и Блэкхит, и Шеппердстон, и эта смесь представлялась ему очень опасной. Он жил с мыслью о том, что семена безумия, которые он носил, прорастут и дадут о себе знать. Он не мог жениться потому, что этим продолжил бы свой род, который преследовал призрак безумия. Джарреда бросало в холодный пот, когда он думал о невинном ребенке, который унаследует роковые фамильные черты.
– Ты и неродившийся младенец несчастной Серены – невинные жертвы той страшной истории, – грустно произнес лорд Роб.
– Несчастной Серены? – переспросил Джарред. – Так вы любили ее, несмотря ни на что?
– Когда-то давно я ее любил, – ответил лорд Роб. – Но к тому времени как Серена умерла, она вызывала во мне лишь возмущение и жалость.
Джарред мог это понять. Он сам испытывал злость, обиду, отвращение и боль по отношению к своим родителям и приходил в замешательство, глядя, как они разрушают себя. И все же, к своему стыду, он их любил.
– Но я не…
– Нет, не так, – возразил лорд Мейхью. – Ты помнишь, что я тоже был там? Я видел выражение твоего лица, видел твое страдание.
И все же крестный знал далеко не все. Джарред не сказал ему о последних словах матери, как и о том, каким взглядом она посмотрела на него, прежде чем решила все-таки не убивать сына и обратила оружие против себя самой. Это бремя он нес в одиночку. Его он не мог разделить ни с кем.
Разве возможно выразить словами чувство облегчения, вины, страха, охватившее его, когда мать решила оставить ему жизнь?
– Если я что-то и чувствовал, то только облегчение от того, что больше они не смогут мучить друг друга и всех прочих.
– А особенно тебя. – Лорд Мейхью положил руку ему на плечо.
– Они не нуждались в моей любви! – гневно воскликнул Джарред.
– Нет, не нуждались, – согласился крестный. – Они просто принимали ее как должное. И так же поступаешь ты с Сарой Экерсли. – Он заглянул Джарреду в глаза.
Джарред открыл рот, чтобы возразить, но понял, что ничем не сможет опровергнуть слова лорда Мейхью.
– У тебя, кажется, утром аудиенция в Ламбетском дворце? – спросил Роберт.
– Да, – ответил Джарред. – Хочу обсудить с его преосвященством вопрос о приходе в Хелфорд-Грин.
– Забудь о приходе в Хелфорд-Грин, – посоветовал лорд Мейхью. – Возьми лучше разрешение на брак.
Джарред зажмурился и скрипнул зубами.
– Ты дал слово леди Данбридж, – напомнил племяннику Роберт. – Пообещал, что поступишь как порядочный человек по отношению к ее племяннице, если после вашей сегодняшней прогулки о ней пойдут сомнительные сплетни.
Джарред сердито нахмурился:
– Не вы ли сами собираетесь пустить эти сплетни?
– Я об этом пока не думал, – сказал лорд Мейхью. – Но, пожалуй, решусь, если это заставит тебя поступить порядочно, – пообещал он, но, увидев, что лицо Джарреда приняло отчужденно-упрямое выражение, сбавил тон. Как-никак родители Джарреда передали сыну двойную порцию упрямства. – К сожалению, в этом вряд ли возникнет необходимость.
Джарред нервно провел рукой по волосам.
– Вы уже что-то слышали?
– Пока только то, что ты позволил лорду Данбриджу записать в журнале условия пари, которое вы держали по поводу брачных планов мисс Экерсли.
Джарред даже застонал. Он и думать забыл об этом пари.
– Как ты полагаешь, как долго о нем будет известно только в кругу джентльменов? – спросил Роберт. – И что почувствует Сара, когда о нем услышит? Ведь кто-нибудь непременно ей расскажет.
Джарред действительно не подумал об этом, когда позволил этому надутому индюку Данбриджу записать условия пари в журнал.
– Черт возьми!
– Сделай ей предложение сам, Джарред! Дай себе шанс полюбить и быть любимым. Перестань жить в ожидании новых душевных травм. Жизнь бывает чертовски пренеприятна порой, но альтернатива все-таки хуже. Сделай себе одолжение и постарайся жить, не оглядываясь на прошлое. Вздохни полной грудью, переступи через тот давний кошмар, стань самим собой, живи счастливо и свободно.
– Свободно? – хмыкнул Джарред.
– Да, свободно, – повторил лорд Мейхью. – Потому что любовь к подходящей женщине, как и ее любовь к тебе, вовсе не поработит тебя. Напротив – она сделает тебя свободным.
– Шеппердстоны никогда не отличались верностью и не были образцовыми мужьями, – произнес Джарред.
– Так нарушь это правило, мой мальчик, и покажи, на что способен именно ты. – Он хлопнул Джарреда по плечу. – И сделай это сейчас, пока ты еще достаточно молод, чтобы должным образом этим воспользоваться.
Глава 25
– Вы удостоите меня чести танцевать с вами, мисс Экерсли?
Сара подняла взгляд и увидела перед собой Реджинальда Бланчарда, лорда Данбриджа.
– Нет, лорд Данбридж, – покачала она головой. – Думаю, что нет.
– Но полагаю, траур не может оправдать ваш отказ. Я видел, как вы танцевали.
– Я и не собиралась оправдываться, – сказала она. – Я танцевала с человеком, который сопровождал меня сюда и который предварительно спросил на это разрешения у моей тети и у хозяйки дома. – Она посмотрела в упор на того, кто выгнал ее из родного гнезда. – Больше я за весь вечер ни с кем не танцевала.
– Но вы, конечно, сделаете исключение для своего жениха! – Он изящным движением одернул свой пурпурно-красный жилет, приглашая ее полюбоваться своей наружностью. – Как сделали его для своего провожатого.
Сара нахмурилась:
– Вы, лорд Данбридж, явно пребываете в заблуждении, если полагаете, что являетесь моим женихом, а я вашей невестой.
– Ну, разумеется, это так, раз мы помолвлены, – сказал Данбридж. – Когда Браммел посоветовал мне найти подходящую избранницу, я немедленно подумал о вас. Я приходил к вашему отцу незадолго до его кончины и просил у него вашей руки.
Сара слегка вздрогнула.
– Отец не принял ваше предложение всерьез, так же как и я.
– Но почему? – спросил лорд Данбридж. – Мои намерения абсолютно серьезны. Вы можете не сомневаться, что все будет в полном порядке. Пойдемте же, дорогая, не скромничайте. Я не потерплю, чтобы обо мне говорили, будто я пренебрегаю невестой. – И он за руку потянул ее за собой.
Сара вырвала руку и, вскочив со стула, повернулась, чтобы убежать. И натолкнулась на подошедшего Джарреда.
– Добрый вечер, лорд Данбридж, – произнес Джарред, поддержав Сару за талию. Взяв из ее руки бальную книжку, он заглянул в нее. – Прошу прощения, что прерываю ваш разговор, но, насколько я помню, мисс Экерсли обещала мне тур вальса.
– Вам нельзя танцевать с ней дважды за вечер, – сказал Данбридж. – Люди начнут болтать.
– Они все равно начнут болтать, танцевали мы только один раз или сто, – возразил ему лорд Шеппердстон. – Это свойство и проклятие людей нашего круга.
– Я вам не позволю делать из меня посмешище, лорд Шеппердстон! Вы собираетесь второй раз танцевать с моей невестой.
– Мне не нужно делать из вас посмешище, лорд Данбридж, – сказал Джарред, разглядывая его кричащий жилет. – Вы и сами с этим превосходно справляетесь. А теперь простите, Данбридж, но нам с мисс Экерсли пора.
И Джарред хотел пройти вместе с Сарой мимо Реджинальда, но тот внезапно стащил с руки перчатку и хлестнул ею Джарреда по лицу. Стоявшие рядом несколько человек ахнули.
– Проклятие! – вскричал увидевший это происшествие Гриффин, который беседовал с Алисией, Колином, Джиллиан и Гаррисонами у выхода на террасу. – Кто его сюда пустил?
– Кого? – спросила Алисия.
– Черт! Ведь это же Данбридж! – произнес Колин, проследив за направлением взгляда Гриффина.
– Разве ею приглашали? – повернулась Алисия к сестре.
– Его имя стояло в списках, – ответила Анна.
– И лорд Шеппердстон не попросил вас его вычеркнуть? – удивился Колин.
– Нет, – пожала плечами леди Гаррисон. – Ни о чем таком он не просил.
– Пожалуй, он прав, – согласился Колин. – Это было бы слишком просто.
– Проклятие! – снова воскликнул Гриффин. – Джарред надеялся, что Данбридж не посмеет приблизиться к его дамам.
– Почему? – полюбопытствовала леди Гаррисон.
– Они попросили лорда Шеппердстона оградить их от общества лорда Данбриджа… – Гриффин покачал головой. – Но, судя по всему, Данбридж решил хоть что-то извлечь из сегодняшнего вечера – пусть это даже будет скандальная слава.
– Но что случилось? Что? – заволновался лорд Гаррисон.
Но Гриффин уже отошел от них и быстро направился через зал, не обращая внимания на боль в бедре. Колин спешил следом. Лорд Гаррисон после некоторого колебания последовал за друзьями.
Три дамы остались на месте, провожая взглядом своих мужей. Алисия щелкнула языком. Давая дорогу Гриффину, гости расступались, словно Красное море перед Моисеем, и Алисия, Анна и Джиллиан ясно увидели лорда Шеппердстона и лорда Данбриджа, которые стояли друг против друга, словно два пса, претендующие на одну кость. Сара Экерсли оказалась зажатой между ними.
– Мисс Экерсли это вряд ли пойдет на пользу.
– Сначала она уединилась в саду вместе с лордом Шеппердстоном, – согласилась Анна, – потом два раза танцевала, и вот теперь джентльмены ссорятся из-за нее.
– Она и одного танца не протанцевала до конца, – поправила ее Джиллиан. – Но теперь будут говорить, что она танцевала с лордом Шеппердстоном весь вечер.
– Хотя на самом деле она, вернувшись из сада, все время просидела в сторонке со своей теткой и лордом Мейхью, – сказала Алисия.
Лорд Гаррисон наконец-то догнал Гриффа и Колина.
– Да что произошло, в конце концов? – воскликнул он.
– Данбридж только что ударил Джарреда по лицу перчаткой, – тихо ответил Колин, не желая, чтобы его услышали гости, которые еще не узнали о разыгрывавшейся на балу драме.
– Нам следует позаботиться о том, чтобы они держали себя в рамках, – добавил Грифф. – Не хочется, чтобы праздник был испорчен очередным скандалом или паркет испачкан кровью.
Грифф, Ричард Гаррисон и Колин подоспели в тот момент, когда Данбридж произносил вызов:
– Завтра на рассвете я жду вас в дубовой роще. Джарред вырвал перчатку из руки лорда Данбриджа.
– Завтра у меня очень плотный график, – процедил он. – Боюсь, что у меня не найдется времени для того, чтобы с вами покончить.
– Это нешуточное дело, лорд Шеппердстон, – предостерег Данбридж.
– А я и не шучу.
– Я вызвал вас, – напомнил Данбридж. – Порядочный джентльмен обязан ответить на вызов.
– Я вам уже ответил, что у меня нет ни времени, ни желания встречаться с вами утром в дубовой роще. – Джарред прищурился и произнес как можно холоднее, надеясь, что идиот воспользуется случаем спасти свою жизнь: – Власти неодобрительно смотрят на дуэли. А у вас к тому же едва ли имеется в запасе излишек крови или внутренних органов, чтобы выйти из поединка со мной живым.
– Назначайте секундантов! – велел Данбридж. – Я со своими на рассвете жду вас в дубовой роще. – Он развернулся и слегка побледнел, увидев Гриффа и лорда Гаррисона, но все же сумел справиться с собой и отвесил поклон Саре: – До завтра, дорогая. Спокойной ночи, милорды, спокойной ночи, ваша светлость.
– Ваша перчатка, лорд Данбридж. – Джарред помахал названным предметом перед носом соперника. – Едва ли Браммел одобрит то, что вы потеряли такую изысканную вещицу.
– Джарред, – сказал Гриффин, когда Данбридж удалился, – нам вовсе не нужна слава такого рода.
– Я знаю, ваша светлость.
– Но каковы бы ни были твои намерения, мы тебя поддержим.
– Спасибо, ваша светлость, но я предпочитаю не обсуждать дуэль на балу и не давать присутствующим нового повода для сплетен. – На его щеке задергалась мышца – с такой силой Джарред стискивал зубы, чтобы сдержать гнев. – Уверяю вас, что намерения у меня самые достойные. Я намерен танцевать следующий танец с мисс Экерсли. А поскольку ее светлость попросила меня заменить вас в последнем танце, я собираюсь выполнить ее просьбу, после чего займусь своими делами. А завтра пусть само позаботится о себе.
– Хорошо, – сказал Гриффин. – Не будем вам мешать.
Джарред повел Сару в центр зала под оживленный ропот гостей. Но на этот раз в сплетни вкралась зловещая нотка. Сцена, только что имевшая место, за считанные минуты обросла множеством подробностей. Все новые версии ссоры между лордом Шеппердстоном и лордом Данбриджем рождались с пугающей быстротой, неизменными оставались только имена участников. Казалось, что к утру от доброго имени Сары едва ли что-то останется.
– Ох, Джейс, это я во всем виновата, – переживала Сара.
– Виноват Данбридж, – возразил Джарред. – Он не понимает слова «нет».
– Вы примете его вызов? – спросила Сара. – Вы и, правда, встретитесь с ним на рассвете на дуэльной поляне в дубовой роще Уимблдона?
– Если только он не возьмет свой вызов назад. Я сделал все, что мог, чтобы дать этому расфранченному дураку возможность достойно выйти из положения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30