Пегги попыталась унять свое бешено заколотившееся сердце, полностью сознавая, что для Эдварда с его опытом все это привычное дело. А что такого, всего-то поездка через торфяник. Что может быть скучнее?
— Ну, тогда прощайте, — обратился Эдвард к сэру Артуру и Джереми, подобрав повод захрапевшего коня. — До встречи в Роулингзе.
И они тронулись в путь, причем жеребец рванул с такой скоростью, что у Пегги вновь перехватило дыхание. Отбросив муфту, она что было сил вцепилась пальцами в обнимавшую ее руку лорда Эдварда, и тот, отвечая на ее порыв, с удовольствием сильнее прижал к себе девушку.
— Похоже, вы не амазонка? — прокричал он.
Пегги с усилием сдержалась, чтобы не ответить колкостью. Было бы крайне неумно вступать в перепалку с единственной опорой, которая удерживала ее от неминуемой смерти под копытами.
Они неслись вскачь по бездорожью, их, словно плетью, хлестало снегом, а ветер творил нечто невообразимое с волосами Пегги, несмотря на ее новый капор. Девушка сильнее вжала голову в грудь лорда Эдварда и принялась молиться. В первую очередь она молила Бога, чтобы он сохранил ее от падения с коня. Во-вторых, Пегги желала лорду Эдварду умереть от самой вульгарной болезни, однако, как она зрело рассудила, с этим вполне можно было повременить до их приезда в поместье Роулингзов.
Когда храпящий жеребец перешел на легкий галоп, Пегги почувствовала, как рука Эдварда чуть ослабила объятие. Он спросил ее в меховой капор:
— Вы хорошо себя чувствуете? Не устали?
— О, конечно, — ответила Пегги сквозь зубы. — Спасибо, я в полном порядке.
— Вы не очень убедительно лжете, я прав? — усмехнулся лорд.
— Я ведь дочь священника, — парировала Пегги. — Не стоило ожидать, что я могу быть хорошим лжецом. С другой стороны, мой племянник умеет лгать просто восхитительно.
— И эта особая черта, должно быть, унаследована со стороны отца, — с ухмылкой проговорил Эдвард.
Пегги покачала головой. У нее стучали зубы, но она надеялась, что лорд Эдвард спишет это на холод и не подумает, что она до такой степени испугана скачкой.
— О, я не стала бы утверждать это так категорично. Кэти всегда была склонна к выдумкам.
— Да нет, Джереми сын своего отца, это точно. Копия Джона в этом возрасте. — Голос лорда Эдварда зазвучал сухо. — Для вашего отца, должно быть, явилось ударом то, что ваша сестра и мой брат сбежали. Вы помните, как это было?
— Конечно, помню, — сказала Пегги и охнула — вовсе не из-за воспоминаний, а из-за того, что конь перескочил через большую канаву. Когда к ней вернулся дар речи, она продолжила: — Тогда мне было столько же лет, как теперь Джереми. Знаете ли, у десятилетних детей все хорошо укладывается в памяти.
Если лорд Эдвард и услышал, что у нее задрожал голос, то сделал вид, что не заметил этого.
— Что собой представляла ваша сестра? Ясно, что на вас она не походила, раз была отъявленной лгуньей.
Пегги в смущении постаралась отодвинуться от него. Впереди она по-прежнему не могла разглядеть ничего, кроме белой пелены и тяжело нависшего свинцово-серого неба.
— Похожа на меня? Нет, нисколько.
— Совсем не похожа на вас? Трудно поверить. Наверняка Кэтрин была прелестна, как вы.
Пегги, если бы только могла, вытянула бы шею, чтобы заглянуть Эдварду в лицо, поскольку по тону никак не могла сообразить, издевается он или нет. Однако при попытке обернуться ветер бросил ей в лицо целую пригоршню снега. Девушка быстро спрятала голову на груди Эдварда. Ну и черт с ним! И с какой стати ему пускаться во флирт сейчас, когда она совершенно беспомощна? У него была целая неделя в Лондоне, чтобы попытаться добиться ее, но вместо этого лорд Эдвард совершенно ее игнорировал. Отвратительные существа эти мужчины.
— Кэтрин очень привлекательна, — кивнула она, немного помолчав. Хоть в такую погоду, да еще верхом, поддерживать разговор было нелегко, Пегги должна была признать, что беседа отвлекает ее и от холода, и от навязчивого опасения упасть с коня. И неуверенно добавила: — Но красивое лицо не обязательно говорит о красоте души.
Эдвард рассмеялся:
— Слышу речь истинной дочери священника. Вы не одобряли поведение Кэтрин, да? Она и Джон, как я понимаю, ничуть не жалели о содеянном…
— Наверняка нет, — фыркнула Пегги. — Для них это был бесконечный праздник. Беспутный образ жизни в конце концов уничтожил их, оставив невинное дитя сиротой…
— Которое вы приняли на воспитание. — Эдвард теперь смотрел на нее сверху вниз, задумчиво улыбаясь. — Неудивительно, что вы придерживаетесь либеральных взглядов. Вы, должно быть, невысокого мнения о дворянстве, если судите обо всем сословии только по моему брату. Джона вряд ли можно было назвать ответственным, касалось ли это финансов или любой другой области жизни…
— А кто из представителей вашего класса за что-нибудь отвечает? — рассердилась Пегги. — Я даже представить себе не могу какого-нибудь члена палаты лордов, который больше пекся бы о простых людях, чем о своем кармане!
— Не очень-то мне нравится спорить о политике с зеленоглазой дочерью священника среди пурги, — заметил Эдвард, и теперь в его голосе явственно звучал смех. — Но в оправдание моей семьи должен сказать, что если бы у вас или вашего отца возникла мысль связаться с нами, мы бы по крайней мере проследили, чтобы у вас были средства на содержание Джереми.
— Ничего себе! — вскричала Пегги, позабыв обо всех своих страхах. — Вы ожидали, что мы приползем из Эпплсби на коленях как попрошайки, когда ваша семья ясно дала понять, что после женитьбы Джона и Кэтрин не желает иметь с нами ничего общего? Почему, совсем ничего не зная о нас, вы все с самого начала нас возненавидели?
— Ну-у, полегче, — со смехом произнес Эдвард, он будто успокаивал ретивую кобылу. — Вы все свалили в одну кучу. Я не отвечаю за действия моего отца, как бы я им ни противился. — Услышав, что Пегги недоверчиво хмыкнула, он с горячностью продолжал: — Истинный Бог, я говорю правду, мисс Макдугал. Я был в Оксфорде, когда Джон и ваша сестра сбежали.
— В самом деле? И он ничего не рассказывал вам о своих планах?
— Мы никогда не были близки. Мы были не совсем похожи…
Эдвард замолчал в недоумении, услышав, что девушка, забыв о хороших манерах, грубо фыркнула. Она не могла смолчать, хотя ее отец вряд ли одобрил бы такое поведение.
— Какое преуменьшение!
— Я что, так сильно отличаюсь от Джона? — неуверенно поинтересовался Эдвард.
Пегги стало интересно, о чем говорит Эдвард. Разве он не знал, что его брат Джон был неуравновешенным пьяницей-сквернословом? Пегги так и не смогла понять, что Кэтрин в нем нашла, за исключением смазливого лица… и, как казалось, бездонного кошелька.
— Вы же знаете, что у вас с ним нет ничего общего. — Пегги не желала щадить самомнение Эдварда. Она была уверена, что у него хватает подружек, которые могут ублажить и его душу, и другие части тела. Девушка не собиралась просто так поддаваться его обаянию. Она прервала свою обличительную речь, увидев, как что-то мелькнуло сквозь завесу летящего снега. Девушка непроизвольно напряглась в объятиях Эдварда. Он вопросительно посмотрел вниз на Пегги и проследил за направлением ее взгляда.
— Ага, — сообщил лорд Эдвард со смехом, в котором не чувствовалось ни капли тепла. — Вот мы и приехали. Несравненное поместье Роулингзов.
Сквозь косую пелену снега Пегги увидела, что торфяник заканчивается группой старых дубов, которые образовывали аллею, уходившую вверх по пологому склону. На вершине холма виднелось строение, которое лорд Эдвард назвал замком Роулингз. Трехэтажное здание с многочисленными пристройками, в которых располагались конюшни, каретные сараи и жилища крестьян-арендаторов, в окружающем пейзаже напоминало лебедя, скользящего по серебряной глади озера. Пегги была уверена, что из окон верхнего этажа в ясный день можно увидеть расположенную под холмом деревушку, над которой возвышался замок.
— Как красиво, — вздохнула Пегги, не подозревая, что произнесла это вслух… Она в жизни не видела ничего подобного, и у нее в голове возник вопрос, как бы сложилась судьба Кэтрин, если бы Джон привез ее в дом своих предков.
— Вы полагаете? — В голосе Эдварда сквозило удивление. — А я всегда считал его уродливым. Он расположен весьма неудачно. Зимой ветры с торфяных полей продувают дом насквозь. Нам приходится изрядно потрудиться, чтобы его протопить. Но у моего прапрапрапрадеда отсутствовало чувство, которое Бог дал скворцу, и он построил дом с видом на торфяник.
Вряд ли Пегги слышала, что он говорил. Ей казалось невозможным, что всего пару недель назад они с Джереми выгребали из сарайчика последние крохи угля и ломали голову, где бы найти денег, чтобы купить еще. А теперь — это произошло так внезапно, что у Пегги голова шла кругом, — им больше никогда не придется беспокоиться об угле и даже о деньгах. За такое короткое время пройти путь от благородной бедности до… Это походило на одну из сказок, которые так любил Джереми.
Девушка почувствовала, как Эдвард пришпорил скакуна, из-под копыт полетели снег и комья мерзлой земли. По дубовой аллее они подъехали к широкой каменной лестнице, поднимавшейся к тяжелым двойным дверям. Свет из многочисленных окон замка веселыми желтыми полосами ложился на нетронутый снег.
Эдвард еще не успел остановить коня, как двери дома начали открываться. Два человека в напудренных париках и зелено-белых ливреях скатились по лестнице и бросились к ним.
Потребовалась вся сила двух слуг и мастерство Эдварда, чтобы подвести крайне возбужденного жеребца к каменным ступеням, где всадники могли бы спешиться. Очевидно, конь не стремился подобно своим седокам поскорее спрятаться от непогоды.
— О, лорд Эдвард, — послышался женский крик. Пегги разглядела в просвете дверей силуэт довольно полной дамы. — Я очень рада, что вы вернулись в целости и сохранности, милорд. Какой ужасный несчастный случай, какая гадкая погода! То, что вы нашли лошадь, просто подарок небес. Скажите, а как себя чувствуют молодой хозяин и его тетушка?
— Вы и сами можете об этом спросить, миссис Прейхерст, — ответил Эдвард, снимая со своих широких плеч плащ и полностью оборачивая им Пегги. — Я привез одну из жертв аварии.
Продолжая причитать, его собеседница вышла на крыльцо, и Пегги увидела, что это крупная женщина средних лет. Судя по связке ключей, которая висела на кольце, прикрепленном к ее поясу, она, очевидно, служила экономкой в поместье.
Ветер играл кружевами, прикрывавшими волосы с проседью, но миссис Прейхерст, казалось, не замечала ветра и снега. Она обернулась к дверям и крикнула внутрь дома:
— Мистер Эверс! Рози, найди мистера Эверса. Скажи ему, что лорд Эдвард уже дома и что он привез с собой… — Она помедлила, взглянув через очки в золотой оправе на Пегги. — А кто эта молодая леди, милорд? Конечно, не крошка Мэгги Герберт — в такой вечер ее не выманишь из дома!
— Конечно, нет, — ответил Эдвард со своим совершенно бесцветным смешком. Он спешился со стремительностью, которую Пегги уже причислила к особенностям его характера, и повернулся к ней. В светлых глазах играл озорной огонек. Пегги прикусила нижнюю губу и нерешительно измерила взглядом расстояние до земли.
— Ну, давайте же. — Его обтянутые черными перчатками руки пытались оторвать ее пальцы от гривы коня. — Я не уроню вас, если вы этого боитесь.
Эдвард практически попал в точку, поэтому Пегги смутилась и покраснела. К счастью, в потоке света, который лился из распахнутых дверей дома, любой решил бы, что щеки девушки раскраснелись от ветра. Пегги осторожно обняла Эдварда за шею, крепко зажмурилась и соскользнула прямо в его теплые объятия.
Вместо того чтобы поставить девушку на землю, он поднял ее как пушинку на руки и повернулся, чтобы внести по лестнице в дом.
— Ради Бога, — запротестовала Пегги, ее глаза широко распахнулись. — Я не инвалид! Я, знаете ли, умею ходить.
— Здесь скользко, — коротко бросил Эдвард, хотя и не думал скользить. — И сыро.
— Я все равно насквозь промокла, — сообщила Пегги. — На мне сухой нитки не осталось. Так что не вижу разницы…
— Вам когда-нибудь давали понять, — поинтересовался Эдвард, поднимаясь на крыльцо, — что вы невыносимо разговорчивы?
Прежде чем Пегги придумала, как бы поязвительнее отреагировать, Эдвард обратился к экономке:
— Миссис Прейхерст! Позвольте представить вам тетушку его светлости, мисс Пегги Макдугал.
Когда миссис Прейхерст как следует разглядела Пегги, в глазах за стеклами очков отразилось искреннее удивление, однако хорошее воспитание не позволило ей открыто показать свои чувства.
— Надо же, — проговорила экономка, приседая в реверансе. — О, дорогая мисс Макдугал… Прошу извинить меня. Только на свету… и вы выглядите такой молоденькой… Я очень надеюсь… — Экономка решила зайти с другого бока. — Вы не очень сильно ударились?
— Спасибо, я в полном порядке, — вежливо проговорила Пегги, которую Эдвард проносил мимо ошеломленной экономки. Трудно поддерживать достойную беседу, когда вас тащат, словно куль с зерном. — Ужасно приятно познакомиться…
— Эверс! — Вопль Эдварда заставил ее вздрогнуть. Когда Пегги вновь открыла глаза, то увидела, что они уже в просторном зале с такими высокими потолками, что единственное помещение, с которым Пегги могла его сравнить, была церковь ее отца.
Помещение, залитое искрящимся светом нескольких люстр, свешивавшихся с балок на потолке, было именно таким, каким Пегги представляла себе Большой зал в замке… просторный, пышно украшенный и, собственно, ни для чего специального не предназначенный. Здесь было несколько гарнитуров стульев, обитых гобеленовой тканью, на стенах висели недурно выполненные натюрморты. Старинные ковры покрывали каменный пол. Широкую дверь в столовую обрамляла парная лестница, которая вела на открытую галерею, опоясывавшую три стены зала на втором этаже. В общем, зал был огромным, и на деньги, которые уходили на его отопление в течение года, какая-нибудь семья из Эпплсби могла бы кормиться всю жизнь.
Но прежде чем Пегги успела высказаться по этому поводу, крик лорда Эдварда вновь заставил ее зажмуриться.
— Эверс!
На этот зов явился тихий, довольно пожилой человек. Шаркающей походкой дворецкий вошел в зал через боковую дверь.
— Милорд? — Его как будто не удивило и нисколько не заинтересовало то, что хозяин держит на руках молодую женщину.
— Эверс, — сказал Эдвард, — вот ты где. А Роберт…
— Молодой Роберт только-только приехал. У меня в данный момент греется коньяк. А это, полагаю, тетушка герцога? — Не дожидаясь ответа, Эверс с поклоном обратился к Пегги, будто говорил с королевой: — Мисс Макдугал, это большая честь для меня.
— Я приготовила для молодой леди Розовую комнату, — объявила миссис Прейхерст, которая спешила за ними, ключи на ее поясе мелодично позвякивали. Она закрыла входные двери и наказала служанке убрать тающий снег, который намело ветром вовнутрь. — Там прекрасный камин, и мы сейчас же приготовим ванну. После пребывания на этом ужасном холоде вам обоим потребуется горячий пунш. Рози, беги и скажи кухарке, что хозяин — я имею в виду лорда Эдварда — дома и хотел бы выпить чего-нибудь горячего…
— Коньяк — это все, что мне нужно, — кивнул Эдвард. Он стремительно направился к лестнице, ведущей на галерею. — Сэр Артур привезет с собой лекаря. Проводите мистера Паркса прямо в комнату к мисс Макдугал, как только он приедет.
С галереи, выходящей на Большой зал, донесся какой-то звук, и Пегги подняла глаза. Изысканно одетый господин, по виду ровесник Эдварда, перевесился через балюстраду, держа в руках бокал с жидкостью янтарного цвета.
— Ну же, Эдвард, — добродушно крикнул он. — Куда ты запропастился? Арабелла говорила, что ты собирался приехать еще на прошлой неделе. — Светловолосый джентльмен сделал глоток из своего бокала, затем принялся разглядывать их. — Ну-ка, кто это там с тобой? Мэгги Герберт? Какого черта нужно этому ребенку?
Эдвард поудобнее устроил Пегги у себя на руках, и девушка инстинктивно крепче обхватила его шею, боясь, как бы он не уронил ее. Однако она тут же поняла, что Эдвард просто плотнее обернул вокруг нее свой длинный плащ, чтобы не запутаться в свисающей поле. Он посмотрел на нее, на его чувственных губах играла дразнящая улыбка. Пегги немедленно отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом. К несчастью, в ее теперешнем положении единственным способом сделать это было сложно без риска упасть с высоты нескольких футов на каменный пол.
Чтобы скрыть смущение, она спросила:
— Что это за человек там расшумелся?
— Это, — ответил Эдвард, кинув быстрый взгляд наверх, — мистер Алистер Картрайт. Я с ним познакомился еще когда мальчишкой бегал в школу и до сих пор не могу от него отделаться. Своего поместья у мистера Картрайта нет, поэтому он свободно пользуется моим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Ну, тогда прощайте, — обратился Эдвард к сэру Артуру и Джереми, подобрав повод захрапевшего коня. — До встречи в Роулингзе.
И они тронулись в путь, причем жеребец рванул с такой скоростью, что у Пегги вновь перехватило дыхание. Отбросив муфту, она что было сил вцепилась пальцами в обнимавшую ее руку лорда Эдварда, и тот, отвечая на ее порыв, с удовольствием сильнее прижал к себе девушку.
— Похоже, вы не амазонка? — прокричал он.
Пегги с усилием сдержалась, чтобы не ответить колкостью. Было бы крайне неумно вступать в перепалку с единственной опорой, которая удерживала ее от неминуемой смерти под копытами.
Они неслись вскачь по бездорожью, их, словно плетью, хлестало снегом, а ветер творил нечто невообразимое с волосами Пегги, несмотря на ее новый капор. Девушка сильнее вжала голову в грудь лорда Эдварда и принялась молиться. В первую очередь она молила Бога, чтобы он сохранил ее от падения с коня. Во-вторых, Пегги желала лорду Эдварду умереть от самой вульгарной болезни, однако, как она зрело рассудила, с этим вполне можно было повременить до их приезда в поместье Роулингзов.
Когда храпящий жеребец перешел на легкий галоп, Пегги почувствовала, как рука Эдварда чуть ослабила объятие. Он спросил ее в меховой капор:
— Вы хорошо себя чувствуете? Не устали?
— О, конечно, — ответила Пегги сквозь зубы. — Спасибо, я в полном порядке.
— Вы не очень убедительно лжете, я прав? — усмехнулся лорд.
— Я ведь дочь священника, — парировала Пегги. — Не стоило ожидать, что я могу быть хорошим лжецом. С другой стороны, мой племянник умеет лгать просто восхитительно.
— И эта особая черта, должно быть, унаследована со стороны отца, — с ухмылкой проговорил Эдвард.
Пегги покачала головой. У нее стучали зубы, но она надеялась, что лорд Эдвард спишет это на холод и не подумает, что она до такой степени испугана скачкой.
— О, я не стала бы утверждать это так категорично. Кэти всегда была склонна к выдумкам.
— Да нет, Джереми сын своего отца, это точно. Копия Джона в этом возрасте. — Голос лорда Эдварда зазвучал сухо. — Для вашего отца, должно быть, явилось ударом то, что ваша сестра и мой брат сбежали. Вы помните, как это было?
— Конечно, помню, — сказала Пегги и охнула — вовсе не из-за воспоминаний, а из-за того, что конь перескочил через большую канаву. Когда к ней вернулся дар речи, она продолжила: — Тогда мне было столько же лет, как теперь Джереми. Знаете ли, у десятилетних детей все хорошо укладывается в памяти.
Если лорд Эдвард и услышал, что у нее задрожал голос, то сделал вид, что не заметил этого.
— Что собой представляла ваша сестра? Ясно, что на вас она не походила, раз была отъявленной лгуньей.
Пегги в смущении постаралась отодвинуться от него. Впереди она по-прежнему не могла разглядеть ничего, кроме белой пелены и тяжело нависшего свинцово-серого неба.
— Похожа на меня? Нет, нисколько.
— Совсем не похожа на вас? Трудно поверить. Наверняка Кэтрин была прелестна, как вы.
Пегги, если бы только могла, вытянула бы шею, чтобы заглянуть Эдварду в лицо, поскольку по тону никак не могла сообразить, издевается он или нет. Однако при попытке обернуться ветер бросил ей в лицо целую пригоршню снега. Девушка быстро спрятала голову на груди Эдварда. Ну и черт с ним! И с какой стати ему пускаться во флирт сейчас, когда она совершенно беспомощна? У него была целая неделя в Лондоне, чтобы попытаться добиться ее, но вместо этого лорд Эдвард совершенно ее игнорировал. Отвратительные существа эти мужчины.
— Кэтрин очень привлекательна, — кивнула она, немного помолчав. Хоть в такую погоду, да еще верхом, поддерживать разговор было нелегко, Пегги должна была признать, что беседа отвлекает ее и от холода, и от навязчивого опасения упасть с коня. И неуверенно добавила: — Но красивое лицо не обязательно говорит о красоте души.
Эдвард рассмеялся:
— Слышу речь истинной дочери священника. Вы не одобряли поведение Кэтрин, да? Она и Джон, как я понимаю, ничуть не жалели о содеянном…
— Наверняка нет, — фыркнула Пегги. — Для них это был бесконечный праздник. Беспутный образ жизни в конце концов уничтожил их, оставив невинное дитя сиротой…
— Которое вы приняли на воспитание. — Эдвард теперь смотрел на нее сверху вниз, задумчиво улыбаясь. — Неудивительно, что вы придерживаетесь либеральных взглядов. Вы, должно быть, невысокого мнения о дворянстве, если судите обо всем сословии только по моему брату. Джона вряд ли можно было назвать ответственным, касалось ли это финансов или любой другой области жизни…
— А кто из представителей вашего класса за что-нибудь отвечает? — рассердилась Пегги. — Я даже представить себе не могу какого-нибудь члена палаты лордов, который больше пекся бы о простых людях, чем о своем кармане!
— Не очень-то мне нравится спорить о политике с зеленоглазой дочерью священника среди пурги, — заметил Эдвард, и теперь в его голосе явственно звучал смех. — Но в оправдание моей семьи должен сказать, что если бы у вас или вашего отца возникла мысль связаться с нами, мы бы по крайней мере проследили, чтобы у вас были средства на содержание Джереми.
— Ничего себе! — вскричала Пегги, позабыв обо всех своих страхах. — Вы ожидали, что мы приползем из Эпплсби на коленях как попрошайки, когда ваша семья ясно дала понять, что после женитьбы Джона и Кэтрин не желает иметь с нами ничего общего? Почему, совсем ничего не зная о нас, вы все с самого начала нас возненавидели?
— Ну-у, полегче, — со смехом произнес Эдвард, он будто успокаивал ретивую кобылу. — Вы все свалили в одну кучу. Я не отвечаю за действия моего отца, как бы я им ни противился. — Услышав, что Пегги недоверчиво хмыкнула, он с горячностью продолжал: — Истинный Бог, я говорю правду, мисс Макдугал. Я был в Оксфорде, когда Джон и ваша сестра сбежали.
— В самом деле? И он ничего не рассказывал вам о своих планах?
— Мы никогда не были близки. Мы были не совсем похожи…
Эдвард замолчал в недоумении, услышав, что девушка, забыв о хороших манерах, грубо фыркнула. Она не могла смолчать, хотя ее отец вряд ли одобрил бы такое поведение.
— Какое преуменьшение!
— Я что, так сильно отличаюсь от Джона? — неуверенно поинтересовался Эдвард.
Пегги стало интересно, о чем говорит Эдвард. Разве он не знал, что его брат Джон был неуравновешенным пьяницей-сквернословом? Пегги так и не смогла понять, что Кэтрин в нем нашла, за исключением смазливого лица… и, как казалось, бездонного кошелька.
— Вы же знаете, что у вас с ним нет ничего общего. — Пегги не желала щадить самомнение Эдварда. Она была уверена, что у него хватает подружек, которые могут ублажить и его душу, и другие части тела. Девушка не собиралась просто так поддаваться его обаянию. Она прервала свою обличительную речь, увидев, как что-то мелькнуло сквозь завесу летящего снега. Девушка непроизвольно напряглась в объятиях Эдварда. Он вопросительно посмотрел вниз на Пегги и проследил за направлением ее взгляда.
— Ага, — сообщил лорд Эдвард со смехом, в котором не чувствовалось ни капли тепла. — Вот мы и приехали. Несравненное поместье Роулингзов.
Сквозь косую пелену снега Пегги увидела, что торфяник заканчивается группой старых дубов, которые образовывали аллею, уходившую вверх по пологому склону. На вершине холма виднелось строение, которое лорд Эдвард назвал замком Роулингз. Трехэтажное здание с многочисленными пристройками, в которых располагались конюшни, каретные сараи и жилища крестьян-арендаторов, в окружающем пейзаже напоминало лебедя, скользящего по серебряной глади озера. Пегги была уверена, что из окон верхнего этажа в ясный день можно увидеть расположенную под холмом деревушку, над которой возвышался замок.
— Как красиво, — вздохнула Пегги, не подозревая, что произнесла это вслух… Она в жизни не видела ничего подобного, и у нее в голове возник вопрос, как бы сложилась судьба Кэтрин, если бы Джон привез ее в дом своих предков.
— Вы полагаете? — В голосе Эдварда сквозило удивление. — А я всегда считал его уродливым. Он расположен весьма неудачно. Зимой ветры с торфяных полей продувают дом насквозь. Нам приходится изрядно потрудиться, чтобы его протопить. Но у моего прапрапрапрадеда отсутствовало чувство, которое Бог дал скворцу, и он построил дом с видом на торфяник.
Вряд ли Пегги слышала, что он говорил. Ей казалось невозможным, что всего пару недель назад они с Джереми выгребали из сарайчика последние крохи угля и ломали голову, где бы найти денег, чтобы купить еще. А теперь — это произошло так внезапно, что у Пегги голова шла кругом, — им больше никогда не придется беспокоиться об угле и даже о деньгах. За такое короткое время пройти путь от благородной бедности до… Это походило на одну из сказок, которые так любил Джереми.
Девушка почувствовала, как Эдвард пришпорил скакуна, из-под копыт полетели снег и комья мерзлой земли. По дубовой аллее они подъехали к широкой каменной лестнице, поднимавшейся к тяжелым двойным дверям. Свет из многочисленных окон замка веселыми желтыми полосами ложился на нетронутый снег.
Эдвард еще не успел остановить коня, как двери дома начали открываться. Два человека в напудренных париках и зелено-белых ливреях скатились по лестнице и бросились к ним.
Потребовалась вся сила двух слуг и мастерство Эдварда, чтобы подвести крайне возбужденного жеребца к каменным ступеням, где всадники могли бы спешиться. Очевидно, конь не стремился подобно своим седокам поскорее спрятаться от непогоды.
— О, лорд Эдвард, — послышался женский крик. Пегги разглядела в просвете дверей силуэт довольно полной дамы. — Я очень рада, что вы вернулись в целости и сохранности, милорд. Какой ужасный несчастный случай, какая гадкая погода! То, что вы нашли лошадь, просто подарок небес. Скажите, а как себя чувствуют молодой хозяин и его тетушка?
— Вы и сами можете об этом спросить, миссис Прейхерст, — ответил Эдвард, снимая со своих широких плеч плащ и полностью оборачивая им Пегги. — Я привез одну из жертв аварии.
Продолжая причитать, его собеседница вышла на крыльцо, и Пегги увидела, что это крупная женщина средних лет. Судя по связке ключей, которая висела на кольце, прикрепленном к ее поясу, она, очевидно, служила экономкой в поместье.
Ветер играл кружевами, прикрывавшими волосы с проседью, но миссис Прейхерст, казалось, не замечала ветра и снега. Она обернулась к дверям и крикнула внутрь дома:
— Мистер Эверс! Рози, найди мистера Эверса. Скажи ему, что лорд Эдвард уже дома и что он привез с собой… — Она помедлила, взглянув через очки в золотой оправе на Пегги. — А кто эта молодая леди, милорд? Конечно, не крошка Мэгги Герберт — в такой вечер ее не выманишь из дома!
— Конечно, нет, — ответил Эдвард со своим совершенно бесцветным смешком. Он спешился со стремительностью, которую Пегги уже причислила к особенностям его характера, и повернулся к ней. В светлых глазах играл озорной огонек. Пегги прикусила нижнюю губу и нерешительно измерила взглядом расстояние до земли.
— Ну, давайте же. — Его обтянутые черными перчатками руки пытались оторвать ее пальцы от гривы коня. — Я не уроню вас, если вы этого боитесь.
Эдвард практически попал в точку, поэтому Пегги смутилась и покраснела. К счастью, в потоке света, который лился из распахнутых дверей дома, любой решил бы, что щеки девушки раскраснелись от ветра. Пегги осторожно обняла Эдварда за шею, крепко зажмурилась и соскользнула прямо в его теплые объятия.
Вместо того чтобы поставить девушку на землю, он поднял ее как пушинку на руки и повернулся, чтобы внести по лестнице в дом.
— Ради Бога, — запротестовала Пегги, ее глаза широко распахнулись. — Я не инвалид! Я, знаете ли, умею ходить.
— Здесь скользко, — коротко бросил Эдвард, хотя и не думал скользить. — И сыро.
— Я все равно насквозь промокла, — сообщила Пегги. — На мне сухой нитки не осталось. Так что не вижу разницы…
— Вам когда-нибудь давали понять, — поинтересовался Эдвард, поднимаясь на крыльцо, — что вы невыносимо разговорчивы?
Прежде чем Пегги придумала, как бы поязвительнее отреагировать, Эдвард обратился к экономке:
— Миссис Прейхерст! Позвольте представить вам тетушку его светлости, мисс Пегги Макдугал.
Когда миссис Прейхерст как следует разглядела Пегги, в глазах за стеклами очков отразилось искреннее удивление, однако хорошее воспитание не позволило ей открыто показать свои чувства.
— Надо же, — проговорила экономка, приседая в реверансе. — О, дорогая мисс Макдугал… Прошу извинить меня. Только на свету… и вы выглядите такой молоденькой… Я очень надеюсь… — Экономка решила зайти с другого бока. — Вы не очень сильно ударились?
— Спасибо, я в полном порядке, — вежливо проговорила Пегги, которую Эдвард проносил мимо ошеломленной экономки. Трудно поддерживать достойную беседу, когда вас тащат, словно куль с зерном. — Ужасно приятно познакомиться…
— Эверс! — Вопль Эдварда заставил ее вздрогнуть. Когда Пегги вновь открыла глаза, то увидела, что они уже в просторном зале с такими высокими потолками, что единственное помещение, с которым Пегги могла его сравнить, была церковь ее отца.
Помещение, залитое искрящимся светом нескольких люстр, свешивавшихся с балок на потолке, было именно таким, каким Пегги представляла себе Большой зал в замке… просторный, пышно украшенный и, собственно, ни для чего специального не предназначенный. Здесь было несколько гарнитуров стульев, обитых гобеленовой тканью, на стенах висели недурно выполненные натюрморты. Старинные ковры покрывали каменный пол. Широкую дверь в столовую обрамляла парная лестница, которая вела на открытую галерею, опоясывавшую три стены зала на втором этаже. В общем, зал был огромным, и на деньги, которые уходили на его отопление в течение года, какая-нибудь семья из Эпплсби могла бы кормиться всю жизнь.
Но прежде чем Пегги успела высказаться по этому поводу, крик лорда Эдварда вновь заставил ее зажмуриться.
— Эверс!
На этот зов явился тихий, довольно пожилой человек. Шаркающей походкой дворецкий вошел в зал через боковую дверь.
— Милорд? — Его как будто не удивило и нисколько не заинтересовало то, что хозяин держит на руках молодую женщину.
— Эверс, — сказал Эдвард, — вот ты где. А Роберт…
— Молодой Роберт только-только приехал. У меня в данный момент греется коньяк. А это, полагаю, тетушка герцога? — Не дожидаясь ответа, Эверс с поклоном обратился к Пегги, будто говорил с королевой: — Мисс Макдугал, это большая честь для меня.
— Я приготовила для молодой леди Розовую комнату, — объявила миссис Прейхерст, которая спешила за ними, ключи на ее поясе мелодично позвякивали. Она закрыла входные двери и наказала служанке убрать тающий снег, который намело ветром вовнутрь. — Там прекрасный камин, и мы сейчас же приготовим ванну. После пребывания на этом ужасном холоде вам обоим потребуется горячий пунш. Рози, беги и скажи кухарке, что хозяин — я имею в виду лорда Эдварда — дома и хотел бы выпить чего-нибудь горячего…
— Коньяк — это все, что мне нужно, — кивнул Эдвард. Он стремительно направился к лестнице, ведущей на галерею. — Сэр Артур привезет с собой лекаря. Проводите мистера Паркса прямо в комнату к мисс Макдугал, как только он приедет.
С галереи, выходящей на Большой зал, донесся какой-то звук, и Пегги подняла глаза. Изысканно одетый господин, по виду ровесник Эдварда, перевесился через балюстраду, держа в руках бокал с жидкостью янтарного цвета.
— Ну же, Эдвард, — добродушно крикнул он. — Куда ты запропастился? Арабелла говорила, что ты собирался приехать еще на прошлой неделе. — Светловолосый джентльмен сделал глоток из своего бокала, затем принялся разглядывать их. — Ну-ка, кто это там с тобой? Мэгги Герберт? Какого черта нужно этому ребенку?
Эдвард поудобнее устроил Пегги у себя на руках, и девушка инстинктивно крепче обхватила его шею, боясь, как бы он не уронил ее. Однако она тут же поняла, что Эдвард просто плотнее обернул вокруг нее свой длинный плащ, чтобы не запутаться в свисающей поле. Он посмотрел на нее, на его чувственных губах играла дразнящая улыбка. Пегги немедленно отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом. К несчастью, в ее теперешнем положении единственным способом сделать это было сложно без риска упасть с высоты нескольких футов на каменный пол.
Чтобы скрыть смущение, она спросила:
— Что это за человек там расшумелся?
— Это, — ответил Эдвард, кинув быстрый взгляд наверх, — мистер Алистер Картрайт. Я с ним познакомился еще когда мальчишкой бегал в школу и до сих пор не могу от него отделаться. Своего поместья у мистера Картрайта нет, поэтому он свободно пользуется моим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36