Тогда она пошла дальше, открыв жадному до сплетен высшему свету страшную тайну, что Трентон — сумасшедший, что он ревнив и неуравновешен, что это человек, которого следует опасаться и в делах, и в дружбе.Постепенно слухи достигли своей цели, и начались перешептывания. Перешептывания вскоре переросли в сомнения, сомнения — в нежелание продолжать с ним отношения со стороны не только друзей, но и деловых партнеров.Здоровье Ричарда Кингсли стало резко ухудшаться, когда его опасения подтвердились.Обострила ситуацию сама королева Виктория. Давно поддерживая дружеские отношения с Ричардом Кингсли, она сочла необходимым сообщить Трентону о причинах, вызвавших ухудшение здоровья его отца и все возрастающей изоляции его семьи в обществе. Несмотря на свое недоверие к обвинению Ванессы, она настоятельно рекомендовала поскорее уладить это неприятное дело, иначе уважаемое имя их семьи будет навсегда запятнано.Ее слова попали в цель. Трентон рассвирепел. Он не позволит какой-то шлюхе причинять боль людям, которых любит, погубить их репутацию. Он должен немедленно остановить ее.Трентон срочно послал записку с требованием, чтобы Ванесса встретилась с ним у реки Арун. Шагая взад-вперед по поросшему травой берегу, он ждал, напиваясь до полного забвения.К приходу Ванессы Трентон был пьян и кипел от злости. Он увидел перед собой не прекрасную, соблазнительную женщину, а продажную тварь, разрушающую его жизнь и здоровье отца. Он с негодованием принялся обличать ее, перечисляя все грехи — начиная от ее сексуальных проделок и кончая пагубными сплетнями и злобной ложью. Ванесса прикинулась самой невинностью, и Трентон рассвирепел. Схватив ее за плечи, он принялся ее яростно трясти, испытывая искушение силой вырвать у нее правду, а затем выбросить из своей жизни.Не видя другого выхода. Ванесса стала умолять и клясться, что никогда не хотела причинять ему боль или обманывать его, а только желала заставить его понять, как сильно она его любит.Трентона ее слова не тронули.Тогда, отбросив мольбы, впавшая в ярость Ванесса стала угрожать, что, если он не женится на ней, она так опорочит имя Кингсли, что ни одна женщина не захочет даже приблизиться к нему.Трентона словно оглушило. Почти утратив способности рассуждать здраво, он с силой стиснул ее руку, прорычав, что она медленно убивает его отца. Ванесса рассмеялась в ответ. Внутри Трентона словно что-то сломалось. Он с яростью толкнул ее на песок, пригрозив отомстить. Она поднялась и набросилась на него с истерической бранью, его пальцы сомкнулись вокруг ее горла, он горел желанием задушить ее. Но вместо этого толкнул ее еще сильнее, так что она отлетела в плещущиеся у берега волны и он увидел, как вода устремилась к ее ногам.Он грозил убить ее.Но, Бог свидетель, он не убивал ее.Как же тогда она погибла?Интуиция подсказывала ему, что такая бесчувственная тварь, как Ванесса, любившая только себя, никогда не решилась бы на самоубийство. Если только не была одержима манией и сама не поверила в свою собственную ложь. Неужели она действительно переступила порог безумия.Он переплел пальцы и опустил на них лоб. Для него уже не имели значения ни ее смерть, ни причины, вызвавшие ее. Непоправимый вред был нанесен.Но теперь появилась Ариана.Что он мог ей сказать? Что презирал ее сестру, что не убивал ее, но часто хотел это сделать. Что та Ванесса, которую он знал, была или абсолютно бессовестной, или слишком порочной.И неужели ему придется своей доброй жене, еще не оправившейся от удара, рассказать всю правду о Бакстере. О дневнике и о том, как он перешел из рук Бакстера к нему?Поверит ли она ему? А если даже поверит, не предпочтет ли отвратительной правде благословенное неведение?Я люблю тебя, Трентон… Ты действительно замечательный человек… Я верю тебе.Трентон резко поднял голову.Ариана верила ему, невзирая на все те испытания, через которые ей уже пришлось пройти. Ему уже нет необходимости искать подходящий ответ.Схватив дневник, Трентон вышел из комнаты и, миновав холл, решительно направился к комнате жены.
— Да?Ариана причесывалась у туалетного столика. Увидев, как лицо ее невольно озарилось радостью, он почувствовал укол вины. Это был первый случай, когда он разыскал ее с момента их возвращения в Броддингтон, кроме, разумеется, ночей, когда он искал забвения, погрузившись в эту удивительную женщину, любившую его.Закрыв дверь, Трентон бросил дневник на кровать:— Мы с Ванессой никогда не были любовниками.Ариана медленно положила щетку.— Понятно. — Она встала и подошла к нему. — Я рада.— Ты веришь мне?— Если ты говоришь мне, что вы с Ванессой не были любовниками, то да, я верю тебе.— Несмотря на то, что ты прочла в дневнике?Ариана откинула голову и посмотрела ему в лицо.— Слова Ванессы не могут изменить моего мнения о тебе, сложившегося за этот месяц. Ты принципиальный человек, обладающий высокой нравственностью. Думаю, обольщение не является для тебя развлечением.— Я уже говорил тебе, что я не герой, Ариана, — предостерегающе заметил он. — И не всегда вел себя благородно по отношению к женщинам. Мне случалось… Твоя сестра не была одной из них.В глазах Арианы промелькнула веселая искра.— Я узнала об этом от Дастина. К тому же не забывай, что я испытала твою… сноровку, что называется, из первых рук. Так что, уверяю тебя, меня совсем не удивляет, что я далеко не первая женщина у тебя в постели.Трентон смотрел на нее, не улыбаясь.— Было время, когда меня очень тянуло к Ванессе. Если бы я случайно не открыл правду, все могло бы сложиться совсем по-другому.— Какую правду?Он тяжело вздохнул:— Я должен о многом рассказать тебе. И все это не слишком приятно.— Я слушаю.Не давая себе времени передумать, Трентон поведал ей всю историю. Он рассказал о первой встрече с Ванессой, о ее неверности, ее одержимом желании выйти за него замуж, о ее вероломстве. Наконец, изложил события той ночи, когда она умерла.— Я угрожал убить ее, — хрипло признался он. — Я хотел убить ее.— Но ты не убивал ее. — Лицо Арианы побледнело, глаза широко открылись, она была ошеломлена услышанным.— И себя она не убивала. — Трентон решительно покачал головой. — Если только окончательно не сошла ума. Ты не знала ее по-настоящему, Ариана. А я знал. В здравом уме Ванесса никогда не лишила бы себя жизни.— Она моя сестра, Трентон.— Но ты была ребенком. Ты не знала, на что она способна… на что они оба способны.— Оба? — Ариана выглядела несчастной. — Это как-то связано и с моим братом тоже?— Если ты не хочешь слушать, останови меня сейчас. — Трентон обхватил ладонями ее подбородок. — Мне ненавистна мысль о том, чтобы причинить тебе больше боли, чем я уже принес, туманный ангел.— Скажи мне, — прошептала она.— Бакстер сообщил тебе, что дневник Ванессы у меня. А он упомянул о том, как я заполучил его?— Он сказал, что ты угрожал ему и нашей семье и у него не было иного выбора, как только отдать его тебе. — Ее голос дрогнул. — Он лгал, не так ли?— Да. — Трентону тотчас же захотелось избить Бакстера, и не за тот вред, который он принес семье Кингсли, но за то, что он делал теперь с Арианой. — Твой брат послал за мной сразу же после смерти Ванессы. Он обвинил меня в ее убийстве. Я отрицал это. Он достал дневник и прочитал мне отрывки из него. Я был потрясен извращенным Ванессой толкованием наших отношений. Но Колдуэлл не только хотел увидеть мою реакцию и унизить меня. Ему нужны был деньги.Ариана сжала руку Трентона:— Он шантажировал тебя?— Да, как ни отвратительно это звучит. Он показал мне предсмертную записку Ванессы и сказал, что выбор принадлежит мне. Его драгоценная сестра погибла, и ничто не сможет вернуть ее назад. Он хочет получить компенсацию… и немедленно. Короче говоря, он будет как-то продолжать жить, тихо оплакивая Ванессу, или он ознакомит свет с содержанием дневника и обвинит меня в убийстве. Все очень просто.— Но дневник не доказательство…— Доказательства нужны судебным властям, но не свету.— Что же ты сделал? — безжизненно спросила Ариана.— Единственное, что я мог сделать ради защиты своей семьи. Мой отец умирал… Имя Кингсли было для него самым дорогим в жизни. Так что я заплатил Бакстеру… пятьдесят тысяч фунтов, если быть точным… в обмен на дневник. — Горло Трентона судорожно сжалось, и он, испытывая к себе отвращение, покачал головой. — Мне следовало предвидеть, что это не конец. Как только деньги оказались у него в руках, он выставил на всеобщее обозрение предсмертную записку. Без дневника он не мог обвинить меня в убийстве, но зато обвинил меня в том, будто я довел его сестру до самоубийства. Результат был столь же трагический.— Это тогда ты пришел к Бакстеру и умолял его?— Да… с большой пользой.— Твой отец умер. — Ариана смахнула со щек горькие слезы. — О Трентон, мне ужасно-ужасно жаль.Глубоко въевшийся в душу Трентона цинизм под воздействием безграничной веры жены дал трещину.— Правда? Несмотря на то, что я перевернул твою жизнь, воспользовавшись указом Виктории для того, чтобы совершить возмездие.— Да. Могу себе представить, какую боль ты испытал.Трентон недоверчиво покачал головой:— Безусловно, у тебя должны быть вопросы, сомнения?— У меня множество сомнений… и я очень скоро обращусь с ними к той особе, которая несет ответственность за них. Что же касается вопросов — он у меня только один.— Какой? — сдержанно спросил он.— Почему все эти годы ты наказывал себя? Испытывая ненависть к моей семье за то, что они сделали, ты отгородил себя от мира и от себя самого, того замечательного человека, каким являешься. Ни Бакстер, ни Ванесса не стоят этого, Трентон. И из того, что я слышала о твоем отце, могу предположить, что он согласился бы со мной. — Ариана встала на цыпочки и поцеловала его напрягшийся подбородок. — Ты не убивал своего отца, Трентон, ты любил его. А любовь — удивительная вещь, помогающая быть сильным, когда ничто уже больше не поможет.— Прими мою любовь, — мягко, но настойчиво сказала она. — Не отталкивай меня. Я не прошу твоей любви взамен… пока не прошу. Но не отгораживайся от меня или от того человека, каким ты становишься, когда мы вместе. Он действительно великолепный.Руки Трентона заключили ее в свои объятия.— Продолжай любить меня, — требовательно сказал он. — Помоги мне, туманный ангел.Ариана, уткнувшись лицом ему в грудь, возблагодарила небеса за эту первую сладкую победу, с легкой примесью горечи.Она готовила себя к предстоящей битве. Глава 18 Бакстер залпом выпил бренди, обдумывая неожиданно возникшую дилемму. Его план воспользоваться состоянием Кингсли оказался на деле труднее, чем он предполагал. Позволить Ариане выйти замуж за ублюдка — таков, по его мнению, был кратчайший путь, чтобы добраться до капиталов герцога и запустить в них руку. О, Бакстер прекрасно понимал, в чем будет главное препятствие — в стойких этических нормах Арианы, будь они прокляты. Но одного он совершенно не учел — возможности возникновения чувства у его малышки сестры к этому презренному негодяю.Со стуком поставив бокал на стол, Бакстер принялся мерить шагами библиотеку. Все, к чему он стремился и что, казалось, соблазнительно находилось рядом, у него постоянно из-под носа выхватывали. И всегда это делал один и тот же человек — Трентон Кингсли. Черт бы его побрал. Сначала он отнял у Бакстера Ванессу, теперь — Ариану. Но в мире должна существовать какая-то справедливость, которая компенсирует Бакстеру его постоянные потери. Потери, ставшие теперь такими огромными — он ведь не только остался в одиночестве, но и лишился всех средств.Его могли удовлетворить только деньги.Эта мысль вернула его к первоначальному непростому вопросу, как добиться содействия Арианы?Он собирался попросить у нее помощи во время последнего визита, но их увели в сторону та записка и дневник. К тому же теперь, когда он понял, что ей небезразличен этот мерзавец, ему придется поискать другой подход. Но какой? Ведь Ариана само воплощение честности. Она никогда не согласится воровать у собственного мужа. Хотя, Бог свидетель, она имеет право на все его состояние до последнего пенни. В конце концов, ей пришлось пожертвовать своей юностью, невинностью, всем своим будущим ради непредсказуемого герцога Броддингтона.«Что только находили в нем женщины? — остановившись, размышлял Бакстер. — Тогда Ванесса, теперь — Ариана. Этому парню так же потрясающе везло с дамами, как и в денежных делах».В то время как Бакстеру не досталось ничего. Устало склонив голову на книжные полки орехового дерева, Бакстер ожидал чуда.— Привет, Бакстер.Тихий, слегка хрипловатый голос был так хорошо знаком ему, словно его собственное имя. Вздрогнув, он повернулся и разинул рот от изумления.— Я ждала, пока Кулидж уедет в отпуск, — продолжил призрак. — Я не могла рисковать быть узнанной. — Она развязала капюшон своей накидки и отбросила его на плечи. Выпустив на волю свои роскошные огненные волосы, она встряхнула ими. — Никогда не думала, что так трудно быть мертвой.— Ванесса! — В три прыжка он пересек комнату и заключил ее в объятия. — Боже, как я рад тебя видеть! Но что ты делаешь здесь?Ванесса рассмеялась глубоким, гортанным смехом и обняла брата.— Мягко говоря, неоднозначный прием. Неужели ты думал, что я останусь в стороне после того, как получила твою телеграмму? Я покинула Францию при первой же возможности. Остановилась на постоялом дворе за пределами Лондона.Бакстер мигнул, все еще не в состоянии справиться с потрясением, вызванным присутствием Ванессы.— Ах да, телеграмма, слава Богу, я сохранил адрес, который ты мне прислала. Принимая во внимание обстоятельства, мне подумалось, что ты имеешь право узнать, что произошло. Я не ожидал, что ты когда-нибудь вернешься в Англию… — Он оборвал себя. — На постоялом дворе? Почему ты не приехала сюда? Давно ли ты в Суссексе?— Чуть больше недели. И, как уже сказала, я не могла рискнуть приехать в Уиншэм до тех пор, пока ты не остался здесь один. Кроме того… — Она рассеянно погладила его по щеке. — Я хотела кое-что разнюхать самостоятельно. Положение покойницы имеет свои преимущества.— О чем ты говоришь? — Бакстер заключил руку Ванессы в свою.— Я скучала по Англии, — пробормотала она, и странный свет зажегся в ее глазах. — Мне давно следовало вернуться.— Ты не смогла бы. Последствия были бы ужасными.С деланным смехом Ванесса отстранилась и лениво прошлась по комнате.— Последствия не могли бы быть ужаснее тех, с которыми я столкнулась.Бакстер впервые по-настоящему посмотрел на Ванессу.— Ты осунулась, Несс.— Осунулась? — Она резко повернулась и, распахнув накидку, широко раскинула руки. — Посмотри на меня, Бакстер. Я состарилась, измождена, лицо мое побледнело, глаза стали безжизненными.— Ради Бога, ты же молодая женщина!— По годам, быть может. Но фактически, — сказала она, устало улыбнувшись, — я очень старая женщина. Судьба позаботилась об этом. А здесь я потому, что это, возможно, мой последний шанс.— Что с тобой сделал твой муж? — спросил Бакстер.— Анри? Все, что пообещал сделать, когда я бежала с ним… но только делал это один — жил весело и беспутно, тратил деньги безрассудно, много путешествовал по свету. Но он не потрудился упомянуть, что это на мои деньги он намерен красиво жить… так как у него не было ни пенса за душой.— А как насчет огромного состояния, которым он хвастался?— Судьба сыграла со мной шутку, Бакстер. Я вышла замуж за Анри и уехала с ним во Францию ради тех благ, которые он мог предложить мне, — титула, денег, положения в обществе. А вскоре обнаружила, что именно это он хотел получить от меня.— У него не было ничего?— Он обладал титулом, и это все, что досталось мне. Но у него не было ни денег, ни власти, вскоре не стало и у меня.— В твоих письмах ничего подобного не упоминалось.— Мои письма писались под надзором мужа. Я не осмелилась бы открыть тебе правду, иначе… — Она содрогнулась, и в глазах ее снова появилось опустошенное выражение.— Что он сделал с тобой, Несс? — прошептал Бакстер, напуганный переменой, которая произошла с его такой всегда жизнерадостной сестрой.Ни слова не говоря. Ванесса расстегнула верхние пуговицы платья и сдернула рукав, обнажив покрытое синяками и шрамами плечо перед своим, пришедшим в ужас братом.— Это образец того, как прошли для меня последние шесть лет. — Она снова застегнула платье. — Полагаю, ты не хочешь видеть остального.— Боже! — Бакстер смертельно побледнел. — Почему же ты оставалась с ним?— Он сказал, что убьет меня, если я уйду, что, даже если мне удастся бежать, он найдет и замучает меня.— Тогда как же ты убежала?— Мне стало все равно. Даже смерть лучше того ада, в который превратилась моя жизнь. Твоя телеграмма послужила мне необходимым поводом. И вот я здесь.— Несс…Он протянул к ней руки.— Я пришла сюда не в поисках твоей жалости, а за помощью.— Ради тебя я готов сдвинуть горы, и ты знаешь это, — пылко провозгласил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Да?Ариана причесывалась у туалетного столика. Увидев, как лицо ее невольно озарилось радостью, он почувствовал укол вины. Это был первый случай, когда он разыскал ее с момента их возвращения в Броддингтон, кроме, разумеется, ночей, когда он искал забвения, погрузившись в эту удивительную женщину, любившую его.Закрыв дверь, Трентон бросил дневник на кровать:— Мы с Ванессой никогда не были любовниками.Ариана медленно положила щетку.— Понятно. — Она встала и подошла к нему. — Я рада.— Ты веришь мне?— Если ты говоришь мне, что вы с Ванессой не были любовниками, то да, я верю тебе.— Несмотря на то, что ты прочла в дневнике?Ариана откинула голову и посмотрела ему в лицо.— Слова Ванессы не могут изменить моего мнения о тебе, сложившегося за этот месяц. Ты принципиальный человек, обладающий высокой нравственностью. Думаю, обольщение не является для тебя развлечением.— Я уже говорил тебе, что я не герой, Ариана, — предостерегающе заметил он. — И не всегда вел себя благородно по отношению к женщинам. Мне случалось… Твоя сестра не была одной из них.В глазах Арианы промелькнула веселая искра.— Я узнала об этом от Дастина. К тому же не забывай, что я испытала твою… сноровку, что называется, из первых рук. Так что, уверяю тебя, меня совсем не удивляет, что я далеко не первая женщина у тебя в постели.Трентон смотрел на нее, не улыбаясь.— Было время, когда меня очень тянуло к Ванессе. Если бы я случайно не открыл правду, все могло бы сложиться совсем по-другому.— Какую правду?Он тяжело вздохнул:— Я должен о многом рассказать тебе. И все это не слишком приятно.— Я слушаю.Не давая себе времени передумать, Трентон поведал ей всю историю. Он рассказал о первой встрече с Ванессой, о ее неверности, ее одержимом желании выйти за него замуж, о ее вероломстве. Наконец, изложил события той ночи, когда она умерла.— Я угрожал убить ее, — хрипло признался он. — Я хотел убить ее.— Но ты не убивал ее. — Лицо Арианы побледнело, глаза широко открылись, она была ошеломлена услышанным.— И себя она не убивала. — Трентон решительно покачал головой. — Если только окончательно не сошла ума. Ты не знала ее по-настоящему, Ариана. А я знал. В здравом уме Ванесса никогда не лишила бы себя жизни.— Она моя сестра, Трентон.— Но ты была ребенком. Ты не знала, на что она способна… на что они оба способны.— Оба? — Ариана выглядела несчастной. — Это как-то связано и с моим братом тоже?— Если ты не хочешь слушать, останови меня сейчас. — Трентон обхватил ладонями ее подбородок. — Мне ненавистна мысль о том, чтобы причинить тебе больше боли, чем я уже принес, туманный ангел.— Скажи мне, — прошептала она.— Бакстер сообщил тебе, что дневник Ванессы у меня. А он упомянул о том, как я заполучил его?— Он сказал, что ты угрожал ему и нашей семье и у него не было иного выбора, как только отдать его тебе. — Ее голос дрогнул. — Он лгал, не так ли?— Да. — Трентону тотчас же захотелось избить Бакстера, и не за тот вред, который он принес семье Кингсли, но за то, что он делал теперь с Арианой. — Твой брат послал за мной сразу же после смерти Ванессы. Он обвинил меня в ее убийстве. Я отрицал это. Он достал дневник и прочитал мне отрывки из него. Я был потрясен извращенным Ванессой толкованием наших отношений. Но Колдуэлл не только хотел увидеть мою реакцию и унизить меня. Ему нужны был деньги.Ариана сжала руку Трентона:— Он шантажировал тебя?— Да, как ни отвратительно это звучит. Он показал мне предсмертную записку Ванессы и сказал, что выбор принадлежит мне. Его драгоценная сестра погибла, и ничто не сможет вернуть ее назад. Он хочет получить компенсацию… и немедленно. Короче говоря, он будет как-то продолжать жить, тихо оплакивая Ванессу, или он ознакомит свет с содержанием дневника и обвинит меня в убийстве. Все очень просто.— Но дневник не доказательство…— Доказательства нужны судебным властям, но не свету.— Что же ты сделал? — безжизненно спросила Ариана.— Единственное, что я мог сделать ради защиты своей семьи. Мой отец умирал… Имя Кингсли было для него самым дорогим в жизни. Так что я заплатил Бакстеру… пятьдесят тысяч фунтов, если быть точным… в обмен на дневник. — Горло Трентона судорожно сжалось, и он, испытывая к себе отвращение, покачал головой. — Мне следовало предвидеть, что это не конец. Как только деньги оказались у него в руках, он выставил на всеобщее обозрение предсмертную записку. Без дневника он не мог обвинить меня в убийстве, но зато обвинил меня в том, будто я довел его сестру до самоубийства. Результат был столь же трагический.— Это тогда ты пришел к Бакстеру и умолял его?— Да… с большой пользой.— Твой отец умер. — Ариана смахнула со щек горькие слезы. — О Трентон, мне ужасно-ужасно жаль.Глубоко въевшийся в душу Трентона цинизм под воздействием безграничной веры жены дал трещину.— Правда? Несмотря на то, что я перевернул твою жизнь, воспользовавшись указом Виктории для того, чтобы совершить возмездие.— Да. Могу себе представить, какую боль ты испытал.Трентон недоверчиво покачал головой:— Безусловно, у тебя должны быть вопросы, сомнения?— У меня множество сомнений… и я очень скоро обращусь с ними к той особе, которая несет ответственность за них. Что же касается вопросов — он у меня только один.— Какой? — сдержанно спросил он.— Почему все эти годы ты наказывал себя? Испытывая ненависть к моей семье за то, что они сделали, ты отгородил себя от мира и от себя самого, того замечательного человека, каким являешься. Ни Бакстер, ни Ванесса не стоят этого, Трентон. И из того, что я слышала о твоем отце, могу предположить, что он согласился бы со мной. — Ариана встала на цыпочки и поцеловала его напрягшийся подбородок. — Ты не убивал своего отца, Трентон, ты любил его. А любовь — удивительная вещь, помогающая быть сильным, когда ничто уже больше не поможет.— Прими мою любовь, — мягко, но настойчиво сказала она. — Не отталкивай меня. Я не прошу твоей любви взамен… пока не прошу. Но не отгораживайся от меня или от того человека, каким ты становишься, когда мы вместе. Он действительно великолепный.Руки Трентона заключили ее в свои объятия.— Продолжай любить меня, — требовательно сказал он. — Помоги мне, туманный ангел.Ариана, уткнувшись лицом ему в грудь, возблагодарила небеса за эту первую сладкую победу, с легкой примесью горечи.Она готовила себя к предстоящей битве. Глава 18 Бакстер залпом выпил бренди, обдумывая неожиданно возникшую дилемму. Его план воспользоваться состоянием Кингсли оказался на деле труднее, чем он предполагал. Позволить Ариане выйти замуж за ублюдка — таков, по его мнению, был кратчайший путь, чтобы добраться до капиталов герцога и запустить в них руку. О, Бакстер прекрасно понимал, в чем будет главное препятствие — в стойких этических нормах Арианы, будь они прокляты. Но одного он совершенно не учел — возможности возникновения чувства у его малышки сестры к этому презренному негодяю.Со стуком поставив бокал на стол, Бакстер принялся мерить шагами библиотеку. Все, к чему он стремился и что, казалось, соблазнительно находилось рядом, у него постоянно из-под носа выхватывали. И всегда это делал один и тот же человек — Трентон Кингсли. Черт бы его побрал. Сначала он отнял у Бакстера Ванессу, теперь — Ариану. Но в мире должна существовать какая-то справедливость, которая компенсирует Бакстеру его постоянные потери. Потери, ставшие теперь такими огромными — он ведь не только остался в одиночестве, но и лишился всех средств.Его могли удовлетворить только деньги.Эта мысль вернула его к первоначальному непростому вопросу, как добиться содействия Арианы?Он собирался попросить у нее помощи во время последнего визита, но их увели в сторону та записка и дневник. К тому же теперь, когда он понял, что ей небезразличен этот мерзавец, ему придется поискать другой подход. Но какой? Ведь Ариана само воплощение честности. Она никогда не согласится воровать у собственного мужа. Хотя, Бог свидетель, она имеет право на все его состояние до последнего пенни. В конце концов, ей пришлось пожертвовать своей юностью, невинностью, всем своим будущим ради непредсказуемого герцога Броддингтона.«Что только находили в нем женщины? — остановившись, размышлял Бакстер. — Тогда Ванесса, теперь — Ариана. Этому парню так же потрясающе везло с дамами, как и в денежных делах».В то время как Бакстеру не досталось ничего. Устало склонив голову на книжные полки орехового дерева, Бакстер ожидал чуда.— Привет, Бакстер.Тихий, слегка хрипловатый голос был так хорошо знаком ему, словно его собственное имя. Вздрогнув, он повернулся и разинул рот от изумления.— Я ждала, пока Кулидж уедет в отпуск, — продолжил призрак. — Я не могла рисковать быть узнанной. — Она развязала капюшон своей накидки и отбросила его на плечи. Выпустив на волю свои роскошные огненные волосы, она встряхнула ими. — Никогда не думала, что так трудно быть мертвой.— Ванесса! — В три прыжка он пересек комнату и заключил ее в объятия. — Боже, как я рад тебя видеть! Но что ты делаешь здесь?Ванесса рассмеялась глубоким, гортанным смехом и обняла брата.— Мягко говоря, неоднозначный прием. Неужели ты думал, что я останусь в стороне после того, как получила твою телеграмму? Я покинула Францию при первой же возможности. Остановилась на постоялом дворе за пределами Лондона.Бакстер мигнул, все еще не в состоянии справиться с потрясением, вызванным присутствием Ванессы.— Ах да, телеграмма, слава Богу, я сохранил адрес, который ты мне прислала. Принимая во внимание обстоятельства, мне подумалось, что ты имеешь право узнать, что произошло. Я не ожидал, что ты когда-нибудь вернешься в Англию… — Он оборвал себя. — На постоялом дворе? Почему ты не приехала сюда? Давно ли ты в Суссексе?— Чуть больше недели. И, как уже сказала, я не могла рискнуть приехать в Уиншэм до тех пор, пока ты не остался здесь один. Кроме того… — Она рассеянно погладила его по щеке. — Я хотела кое-что разнюхать самостоятельно. Положение покойницы имеет свои преимущества.— О чем ты говоришь? — Бакстер заключил руку Ванессы в свою.— Я скучала по Англии, — пробормотала она, и странный свет зажегся в ее глазах. — Мне давно следовало вернуться.— Ты не смогла бы. Последствия были бы ужасными.С деланным смехом Ванесса отстранилась и лениво прошлась по комнате.— Последствия не могли бы быть ужаснее тех, с которыми я столкнулась.Бакстер впервые по-настоящему посмотрел на Ванессу.— Ты осунулась, Несс.— Осунулась? — Она резко повернулась и, распахнув накидку, широко раскинула руки. — Посмотри на меня, Бакстер. Я состарилась, измождена, лицо мое побледнело, глаза стали безжизненными.— Ради Бога, ты же молодая женщина!— По годам, быть может. Но фактически, — сказала она, устало улыбнувшись, — я очень старая женщина. Судьба позаботилась об этом. А здесь я потому, что это, возможно, мой последний шанс.— Что с тобой сделал твой муж? — спросил Бакстер.— Анри? Все, что пообещал сделать, когда я бежала с ним… но только делал это один — жил весело и беспутно, тратил деньги безрассудно, много путешествовал по свету. Но он не потрудился упомянуть, что это на мои деньги он намерен красиво жить… так как у него не было ни пенса за душой.— А как насчет огромного состояния, которым он хвастался?— Судьба сыграла со мной шутку, Бакстер. Я вышла замуж за Анри и уехала с ним во Францию ради тех благ, которые он мог предложить мне, — титула, денег, положения в обществе. А вскоре обнаружила, что именно это он хотел получить от меня.— У него не было ничего?— Он обладал титулом, и это все, что досталось мне. Но у него не было ни денег, ни власти, вскоре не стало и у меня.— В твоих письмах ничего подобного не упоминалось.— Мои письма писались под надзором мужа. Я не осмелилась бы открыть тебе правду, иначе… — Она содрогнулась, и в глазах ее снова появилось опустошенное выражение.— Что он сделал с тобой, Несс? — прошептал Бакстер, напуганный переменой, которая произошла с его такой всегда жизнерадостной сестрой.Ни слова не говоря. Ванесса расстегнула верхние пуговицы платья и сдернула рукав, обнажив покрытое синяками и шрамами плечо перед своим, пришедшим в ужас братом.— Это образец того, как прошли для меня последние шесть лет. — Она снова застегнула платье. — Полагаю, ты не хочешь видеть остального.— Боже! — Бакстер смертельно побледнел. — Почему же ты оставалась с ним?— Он сказал, что убьет меня, если я уйду, что, даже если мне удастся бежать, он найдет и замучает меня.— Тогда как же ты убежала?— Мне стало все равно. Даже смерть лучше того ада, в который превратилась моя жизнь. Твоя телеграмма послужила мне необходимым поводом. И вот я здесь.— Несс…Он протянул к ней руки.— Я пришла сюда не в поисках твоей жалости, а за помощью.— Ради тебя я готов сдвинуть горы, и ты знаешь это, — пылко провозгласил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38