— Я не уверена, что понимаю, в чем твоя цель, — прошептала она, горячие волны наслаждения исходили от его ласкающей руки.Он пристально смотрел на нее, глаза, полуприкрытые веками, потемнели от вновь проснувшейся страсти, он отбросил материю и положил на шелковистый треугольник ладонь.Ариана задрожала.— Трентон…Вновь вспыхнувшие чувства быстро разрастались в ее теле, сметая все установленные ею запреты, она поспешно приникла к мужу, стремясь разделить с ним его желание.Взгляд Трентона неотступно следовал за ее тонкими пальцами, когда они, легкие, словно перышки, пробегали по его плечам, мускулистым рукам. Он напрягся, и дрожь прошла по всему телу.— Ты невероятная, — пробормотал он, взяв ее руку, и положил себе на грудь. Медленно он провел ее ладонью сначала вниз по туловищу, затем так что ее пальцы заскользили по темным волосам вверх и коснулись сосков, заставив его застонать от удовольствия. — Послушай, как бьется мое сердце, — глубоким голосом сказал он, прижав ее руку к груди. — Видишь, что ты делаешь со мной.Ариана с радостным любопытством изучала его чудесное тело. Чуть шершавая кожа, мощные мускулы: вот что делает мужчин не похожими на женщин, впрочем, не такими уж не похожими, подумала она, ощутив, как напряглись соски под ее рукой. Воодушевленная, Ариана высвободилась и встала на колени, ее вторая рука присоединилась к первой. Она ощущала, как колотится сердце Трентона, слышала, как со свистом вырывается его дыхание, затем он снова сжал ее руку и потянул вниз к своему мучительно напрягшемуся члену.— Прикоснись ко мне, — скомандовал он и сжал ее руку еще крепче, когда она заколебалась. — Ариана, мне необходимо почувствовать твое прикосновение.Она выполнила его просьбу и провела пальцами по напряженному пульсирующему естеству, ощущая его невероятный размер и жар. Грудь его вздымалась, глаза горели кобальтовым светом. Но он не шевелился, полностью подчинившись ее невинному исследованию.Пальцы Арианы легко скользили по всей длине его члена по направлению к атласному концу. Она с изумлением посмотрела вниз, когда ее пальцы увлажнились, и повторила ласку как будто для того, чтобы удостовериться в его реакции.— Я… не могу… сдержаться, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Твои руки… — Он изумленно покачал головой.— Я не хочу, чтобы ты сдерживался, — ответила она, очарованная чудом, которое жило в нем. — Я сама не сдержалась.Это решило все.Потеряв над собой контроль, Трентон со стоном заключил ее в объятия и повалил в постель, раздвигая ей ноги, хотя, казалось, делал это против воли.— Слишком скоро… Твое тело…— Хочет твоего, — задыхаясь, призналась она.— Тебе больно…Он медленно входил в нее, вдыхая воздух большими неровными глотками.— Да, — согласилась она, чуть поморщившись, но, тем не менее, с готовностью открываясь ему навстречу. — Но это не имеет значения.— Боже… — пробормотал он, погружаясь в горячую влажную глубину.Ариана обхватила его за шею и, подняв ноги, сжала ему бока, как он научил ее. Было немного больно, да, но боль затмила почти невыносимая волна страсти, подхватившая ее и смывшая все прочее из сознания.— Скажи мне, если я сделаю тебе больно, — произнес Трентон, выходя из ее бархатной теплоты только для того, чтобы вонзиться еще глубже, еще дальше внутрь ее тела. Наполовину извинение, наполовину приказ, его слова вихрем пронеслись в ее мозгу, успокаивая, словно легкий ветерок. Погруженной в омут своих чувств Ариане едва удалось кивнуть, безмолвно давая Трентону ответ.На этот раз все произошло поразительно быстро и необузданно. Как только Трентон ощутил, что его жена растворилась в ритмичных спазмах оргазма, и ее крики эхом отдались в его мозгу, он мгновенно устремился вперед, проливаясь в нее огромной пульсирующей волной облегчения.Все еще дрожа, Ариана точно почувствовала тот момент, когда к Трентону вернулся гнев, это живучее существо, которое прокралось между их тесно прижатыми друг к другу телами. Его руки сжались в кулаки, зарываясь во влажные простыни, и он громко сглотнул, борясь с каким-то внутренним демоном, пытаясь вернуть самообладание. Одним быстрым упругим движением он откатился от нее и напряженно лег на другом конце кровати.Узкое пространство, разделявшее их тела, казалось бесконечно широким, словно непреодолимая бездна. Ариана закрыла глаза, под прикрытыми веками их жгли слезы. Не так представляла она завершение их страсти. Это было невыносимо.Она повернулась к мужу спиной, погрузившись в мрачные раздумья, самые тяжелые, какие только ей приходилось переживать. До сегодняшнего дня она была ребенком, возможно одиноким и незаметным. Но сегодня она полностью отдала себя этому неистовому загадочному человеку, ставшему теперь ее мужем, и приняла его в свою постель и в свое тело. И постепенно в сердце. Неужели это ничего для него не значило? Как он мог так легко отказаться от того чудесного чувства завершенности, заменить его холодной отчужденностью, разделившей их сейчас?Ариана почувствовала, как осела кровать, когда Трентон опустил ноги на пол, собираясь встать.— Трентон? — Голос ее прозвучал неуверенно, в глазах затаилось недоумение.Трентон помедлил, дышал он неровно, волосы прилипли к вспотевшему лбу. Он пристально посмотрел на нее, губы его сжались.— Что?— Ты сердишься. Почему?Выражение его лица слегка смягчилось от искренности ее вопроса и от тщетных попыток скрыть свое огорчение, которые в нем ощущались.— Я не сержусь, туманный ангел. По крайней мере, не на тебя. Может, на себя. — Почти против воли его взгляд, полный самоосуждения, скользнул по ее хрупкому обнаженному телу. — Мне нельзя было этого допускать, такое случилось потому, что я утратил контроль над собой. — Ариана поняла, что он имеет в виду нечто большее, чем их физическая близость. По какой-то причине он рассердился на себя за силу своих чувств. И она подозревала, что это каким-то образом связано с Ванессой.Сердце ее окутало ледяным холодом.— У тебя нет причины сердиться на себя, — безжизненном голосом попыталась она смягчить удар и медленно приподнялась на локте. — Ты не причинил мне боли… и не принуждал меня силой.Трентон двинулся было по направлению к ней, но сдержался и, отвернувшись, потянулся за халатом.— Не надо. — Слово сорвалось, прежде чем Ариана успела подумать.Он резко повернул голову:— Что?Щеки Арианы вспыхнули еще ярче, но, тем не менее, она решительно, словно ныряя в воду, сказала:— Пожалуйста, не уходи.— Уже поздно, Ариана. Я ухожу в свою комнату, чтобы ты могла поспать.— Я знаю, куда ты идешь. — Борясь с желанием отступить, она с напускной храбростью вздернула подбородок. — И прошу тебя остаться.— Остаться, — медленно повторил он это слово, будто не понимая его значения.— Да, остаться. — Она сделала глубокий вдох. — Со мной.Трентон сжал зубы. Казалось, его тревожит какой-то тяжелый неразрешимый внутренний конфликт. На мгновение у нее возникло впечатление, что он готов уступить.Он долго ничего не говорил, только пристально смотрел на нее, как будто вбирая в себя ее невинную чувственность и целомудренное очарование. Затем внезапно поднялся.— Нет. — Он решительно покачал головой, отказывая не только Ариане, но всему тому, что стояло за нею. Схватив халат, он накинул его, не глядя на жену. — Спокойной ночи, Ариана.Дверь за ним закрылась.Ариана вглядывалась во тьму, болея душой за Трентона не меньше, чем за себя. Переполненная вопросами, на которые не могла найти ответов, и неожиданно нахлынувшими чувствами, слишком опустошенная, чтобы справиться и с тем, и с другим, Ариана закуталась в одеяло и, устало вздохнув, погрузилась в сон.
— Вы проснулись, миледи?Голос Терезы, за которым последовал шум наливаемой воды, вывел Ариану из дремоты. Моргнув, она села, на мгновение забыв, где находится. Одного взгляда на скомканные простыни оказалось достаточно, чтобы все вспомнить.Соскочив с постели, Ариана столкнулась с Терезой посреди комнаты.— Хорошо, вы проснулись, — весело сказала Тереза. Взъерошенный вид обнаженной хозяйки, казалось, ни в малейшей степени не нарушил ее спокойствия. Она указала на маленькую дверь. — Я наполнила для вас ванну.Ариана вспыхнула и принялась украдкой оглядываться, размышляя о том, где среди груды постельного белья может находиться ее ночная сорочка.— Ваша сорочка испачкалась. Я забрала ее в стирку. — Готовясь ответить на невысказанный вопрос Арианы, Тереза помедлила. — Вы испытываете какое-то беспокойство, миледи?Ариана отвела глаза.— Немного. — Затем ее взгляд снова обратился к Терезе. — Это нормально? — с тревогой спросила она.— Нормально и неизбежно. Поэтому я и приготовила ванну. — Она взяла Ариану за руку. — Пойдемте. Вы тотчас же почувствуете себя свежей и обновленной.Ариана никогда в жизни не видела столь роскошной, огромной и изысканной ванной комнаты. Полированная мраморная ванна сверкала различными оттенками алебастра, такого же, каким были облицованы панели на стенах. С благодарностью погрузившись в душистую воду, Ариана должна была признаться, что Тереза права, — в ванне она действительно почувствовала себя восхитительно. Закрыв глаза, она предоставила горячей воде творить свои чудеса, омывая ее трепещущее тело и успокаивая боль в тех местах, которые никогда прежде не болели.Мысли ее уносились и к прошедшей ночи… и к причине ее беспокойства.Трентон.Одно только воспоминание о нем возбуждающе действовало на ее тело, а сердце замирало. Брачная ночь стала поворотным пунктом в ее жизни, введя ее в мир физического наслаждения и пробудив собственную дремавшую страсть. Ариана все еще испытывала благоговение перед мужем, оказавшимся таким искусным и пылким любовником, и их поразительным единением.И все же, несмотря на возникшие между ними отношения, Ариана не стала понимать Трентона лучше, чем вчера, не приблизилась она и к разгадке подлинной причины его гнева.Намыливая волосы, она снова задумалась о том, может ли она чувствовать себя в полной безопасности с человеком, чувство гнева которого порой прорывается, как лава из вулкана. С человеком, обладающим тайной, способной уничтожить все на своем пути. Но, вспомнив нежность Трентона, выражение боли, появившееся на его лице, когда он лишал ее девственности, его нежную заботу и то, как он терзался противоречиями, прежде чем покинуть ее постель… припомнив все это, Ариана получила ответ. Может, она и не понимала своего мужа, но в глубине души знала его, по всей вероятности, даже лучше, чем он сам себя. Одного она пока не могла понять — чего он хотел от нее. Нет, не в постели, но, в действительности, зачем он женился на ней? Что произошло когда-то между ним и Ванессой? Может, он надеялся смягчить страдание, вызванное потерей Ванессы, женившись на ее сестре?Переполненная вопросами, Ариана окунулась в воду, чтобы ополоснуть мыло с волос, сожалея, что не в состоянии так же легко смыть неуверенность со своих мыслей.— Вам помочь, миледи?Тереза склонилась над ней, чтобы вытереть глаза толстым полотенцем.Ариана улыбнулась иронии вопроса. Она слишком хорошо знала Терезу, чтобы предположить, что та имеет в виду помощь в купании.— У меня все перепуталось в голове. Да, мне нужна помощь.Тереза присела на край ванны.— Вы чувствуете себя лучше, миледи? — Внезапно она оборвала фразу, глаза ее блеснули. — Извините меня… ваша светлость, — поправилась она. — Теперь придется привыкнуть к такому обращению.— Нам обеим, — тихо согласилась Ариана. Понимающе вздернув брови, Тереза продолжала:— Мы начнем с вопросов о прошлой ночи?— Ты была права, — выпалила Ариана, — он не причинил мне вреда.— Я никогда не думала, что он способен причинить вам вред. Впрочем, как и вы.Ариана кивнула и перевела взгляд на легкую зыбь воды.— То, что произошло между нами… было таким необычным, — чуть слышно прошептала она.Тереза понимающе провела рукой по влажным волосам; и заправила прядь за ухо Арианы.— Могу себе представить. Ваш супруг — сильный, темпераментный человек.— Темпераментный. Да. Именно. — Ариана заколебалась. — Тереза, как ты думаешь, он видит во мне Ванессу, когда смотрит на меня? Не считаешь ли ты, что прошлой ночью он представлял, что держит ее в своих объятиях?Тереза долго всматривалась в наполненную мыльной пеной ванну и наконец сказала:— Герцог хочет вас не из-за Ванессы, лапочка, а вопреки ей.— Что ты имеешь в виду? — Ариана подскочила, услышав это утверждение, и выпрямилась, как стрела. — Почему он хочет меня вопреки Ванессе? Может, воспоминания о ней все еще очень ясные и причиняют ему боль? Значит, он так глубоко любил ее? Или это мысли о ее смерти преследуют его все эти годы и заставляют так страдать? — Она сжала руку горничной. — Тереза, я должна знать.— Вы больше не спрашиваете, убил ли он Ванессу, — заметила Тереза.Ариана без колебаний согласилась с этим мнением.— Я не верю, что он это сделал. И все же Ванесса мертва. А Трентон был увлечен ею, когда она погибла. Вопрос в том, любовь ли довела ее до самоубийства или страх?Тереза поджала губы:— Не верю, что причина в любви.— Как ты можешь быть так уверена?— Вы же помните свою сестру. Как вы можете сомневаться?Ариана замолчала не в состоянии опровергнуть спокойное беспристрастное суждение Терезы. Да, она помнила свою сестру, прекрасную, полную жизни, пленительную и очаровательную. Но способна ли она на глубокое длительное чувство? Нет. Ванесса никогда такой не была. И все же, когда она познакомилась с Трентоном…— Даже я помню, как Ванесса отзывалась о Трентоне, — выразила свои мысли вслух Ариана. — То, что она говорила…— А что она говорила?Ариана облизала губы, собирая обрывки воспоминаний.— Какой он красивый, могущественный и интригующий. Из какой респектабельной семьи происходит. Как отличается от других ее поклонников…— И эти откровения заставили вас поверить, что она влюблена в него? — сухо спросила Тереза.— Может, и не влюблена, — допустила Ариана, пытаясь согласовать свои детские воспоминания о Ванессе со взрослым пониманием того, кем же в действительности была ее яркая сестра. Поклонники толпой следовали за Ванессой, но с ними она обращалась с беспечным равнодушием. Со всеми, кроме Трентона. — Любовь ли то была или зачарованность, во всяком случае он не был ей безразличен, — заключила Ариана.— В лучшем случае.Что-то в тоне Терезы заставило ее в нерешительности помедлить.— Ты думаешь, она играла с ним?— О нет. Ванесса относилась к герцогу вполне серьезно.— А он?— Он тоже относился к ней серьезно. — Тереза взяла Ариану за подбородок и, приподняв ее лицо, увидела боль в глазах. — Это беспокоит вас.Губы Арианы задрожали.— Я бы солгала, если бы стала утверждать обратное. Тем не менее это многое проясняет.— Что, например?— Например, ту страсть, что привлекла Трентона ко мне, а затем заставила уйти. Например, ту войну, что постоянно происходит в его душе, и шрамы, которые он не способен излечить. Например, истинную причину, заставившую его сделать меня своей женой. — Слеза скатилась по щеке Арианы. — Но я не могу стать Ванессой, — прошептала она.Тереза медленно покачала головой, глаза ее выражали какое-то непонятное чувство.— Нет, не можете. Не стоит и пытаться.Ариана собиралась ответить, когда ее внезапно осенила другая мысль.— Тереза, — немного побледнев, сказала она, пытаясь поймать взгляд пожилой женщины, — ты говоришь, что причина не в любви. Это значит, что Ванесса боялась Трентона?Тереза взяла руки Арианы в свои ладони и крепко сжала.— Послушай меня, лапушка… и выслушай внимательно. Страх так же не имеет никакого отношения к событиям прошлого, как и любовь. — Она медленно вздохнула в поисках слов, способных ослабить боль Арианы. — Я не была наперсницей твоей сестры, не была я с ней и в ту ночь, когда она погибла. Я знаю только то, что помню… и то, что подсказывает мне интуиция. Я не могу дать ответов, которые ты ищешь, не мне на них отвечать. Но они в пределах досягаемости, если у тебя хватит мужества и веры дотянуться до них.Прежде чем Ариана успела усвоить ее слова, Тереза встала, взяла толстое полотенце и протянула его хозяйке.— Уже поздно. Ваш муж давно встал. Позвольте мне подготовить вас к завтраку.Слова Терезы дали иное направление ее мыслям, Ариана задумчиво вышла из ванной, размышляя о том, почему Трентон с такой готовностью покинул ее постель. Она с наслаждением уснула бы рядом с ним, проснулась в его объятиях и начала бы новый день с тех изумительных ощущений, которым он научил ее прошлой ночью…Она вспыхнула, придя в ужас от своих распутных дум.— … так что, предполагаю, сегодня утром вы предпочтете лимонное. — Тереза помедлила, уперев руки в бока. — Миледи?— Извини, — вздрогнула Ариана.Нетерпеливо приподняв бровь, Тереза повторила:— Я сказала, что полагаю — сегодня утром вы предпочтете лимонное.— Лимонное?— Да… а не кремовое. Кремовое слишком тяжелое для такого жаркого летнего дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38