Он улыбнулся.
— О нет, дорогая, я и представить себе не могу, чтобы ты подчинилась чему-то, с чем не будешь согласна сама. Поэтому мне особенно приятно, что ты оказала мне честь, исполнив мою робкую просьбу. — Совсем другим, серьезным тоном он добавил, оглядывая ее контуры под одеялом: — Я думал о тебе целый день… И сейчас тоже…
Развязав пояс халата, он распахнул его, и Рейвен увидела обнаженное тело и возбужденный член. Она замерла, ощутив ставшее уже привычным волнение в крови.
— Можешь убедиться воочию, — пробормотал он, — что я говорю чистую правду. А ты… Ты ожидаешь меня, думаешь о том, как мы сольемся в одно целое?
Ей не нравились эти словоизлияния по поводу их обоюдного возбуждения, но, чего греха таить, они усиливали желание.
Он, не снимая халата, уселся рядом с ней на постель и достал из кармана небольшой атласный мешочек, о назначении которого она уже смутно догадывалась. В мешочке оказалось несколько тампонов из ваты и марли с короткими тесемками и крохотная бутылка с какой-то янтарной жидкостью.
— Для того, о чем мы говорили, — пояснил он, смачивая тампоны жидкостью. — Это бренди, — добавил он в ответ на ее вопросительный взгляд.
Откинув одеяло, он с видом опытного лекаря наклонился над ней и вставил влажные стылые тампоны глубоко внутрь. Рейвен, лежавшая с закрытыми глазами, с безвольно расставленными ногами, содрогнулась от холода и от прикосновения его пальцев, которые он не торопился отнимать, даже когда ощущение холода сменилось у нее почти нестерпимым жаром, заставившим ее со стоном изогнуться на постели.
— О нет, не спеши, — тихо произнес он, не скрывая удовлетворения от ее горячности. — Прошлой ночью больше действовал я. Сегодня твой черед.
Открыв глаза, она непонимающе посмотрела на него.
Продолжая ласкать ее раскрывшееся лоно, он спросил:
— Ответь, ты боишься сама притронуться ко мне?
Он поднялся во весь рост на постели, скинул халат, и она не смогла отвести глаз от его нагого тела: в нем было столько притягательности и красоты, что, кажется, она забывала дышать.
Он вытянулся рядом с ней и некоторое время молчал. Потом нетерпеливо произнес:
— Ну… ты намерена так провести всю ночь? Забыла, что жена обязана удовлетворять мужа своего?
Ее снова возмутил его тон. В раздражении стиснув зубы, она продолжала хранить молчание, тщетно стараясь унять свое возбуждение, отрешиться от мысли о желанной близости. Однако магнетизм лежащего рядом тела был куда сильнее обиды, и, не выдержав, она слегка повернулась на бок, чтобы взглянуть на умолкшего Келла. Он лежал, как и она, не прикрытый одеялом, и первое, что она увидела, — его возвышавшийся над впалым животом, над сильными мускулистыми бедрами огромный член — гордый признак мужского достоинства.
Проследив за направлением ее взгляда, он медленно пошевелился, потянулся, как большой холеный кот, и то, что вздымалось над его телом, стало еще больше, еще заметнее.
— Ты боишься прикоснуться ко мне? — не без лукавства спросил он.
— Нисколько! — запальчиво ответила она. — Но меня злит ваше поведение. Ваш тон.
Как ни странно, он пропустил мимо ушей этот взрыв и, словно подзадоривая ее, произнес:
— Тогда прикоснись ко мне… к нему. — Он кивнул на свой член. — Не бойся, эта штука не сделает тебе ничего плохого.
Раздраженная до предела его нахальной игривостью и тем, что он угадал ее сокровенное желание, она резко поднялась, села в постели и с вызовом процедила:
— Если вы так хотите…
После чего робко протянула руку и коснулась низа его живота, отчего торчащий к потолку орган дрогнул и, казалось, еще увеличился в размерах. Рейвен застыла перед ним в нерешительности.
— Вижу, вам нужно помочь, — заметил Келл, — я…
— Ничего не нужно! — отрезала она. — Я сама…
С решительным видом она приподнялась на постели и, встав на колени над лежащим Келлом, уперлась обеими ладонями ему в грудь, словно намереваясь заставить его проглотить свои насмешки.
Однако, как бы помимо воли, ее руки принялись гладить его гладкое мускулистое тело — могучую грудь, узкие бедра, плоский живот… добрались и до того, что было у него в самом низу живота.
Он напрягся, когда почувствовал там ее руку, но Рейвен не прекратила свои движения. Она хотела поступить с ним так, как поступил он с ней прошлой ночью. Впрочем, это не было актом мести с ее стороны: она знала, что ему нравится то, что она делает, доставляет наслаждение. И ей тоже.
Вспомнив что-то, она взяла бутылку бренди со стоявшего рядом с кроватью ночного столика, смочила пальцы руки, после чего продолжила свое дело. Дрожь, прошедшая по телу Келла, и легкий стон, исторгшийся из его груди, сказали, что ее усилия не пропадают даром.
— Вам нравится это? — осведомилась она, невольно подражая тону, которым он не так давно спрашивал у нее почти о том же самом.
— Ты же знаешь… — простонал он.
И она осмелела еще больше.
Уперев руки по обе стороны его бедер, она еще больше склонилась над ним, над его возбужденным до предела членом и дотронулась до него губами. Один раз, другой. Затем взяла его в рот, касаясь языком, зубами, ощущая привкус бренди вместе с непривычным для нее вкусом мужской плоти. Услышав его глубокий вздох и повторный стон, она с чувством, похожим на злорадство, сомкнула губы, ощущая себя, пусть на минуту, хозяйкой положения. Владычицей его тела и души.
Его бедра вздымались, сотрясались, он умоляюще пробормотал:
— Оставь, иначе я… прямо сейчас…
— Потерпите, — ответила она как врач больному. Как он недавно отвечал ей.
Ощущение победы переполняло ее. Она и сама была недалека от кульминации, но желание закрепить свое чувство превосходства над ним не оставляло ее. И она его не отпустила.
Отчаянно борясь за контроль над самим собой, Келл пробормотал:
— Тебе нужно, чтобы я слезно умолял тебя?
Она кивнула.
— Хорошо… Прошу пощады… Моя милая Рейвен… ты…
Она смилостивилась, подняла голову и с легкой насмешкой сказала:
— Ладно… раз вы настаиваете…
Однако, сама испытывая неодолимую потребность в завершении, она, не давая ему отдыха, выпрямилась. Сильно сжала его бедра своими коленями и потом, подвинувшись всем телом вперед, медленно опустилась, принимая в себя член.
— Черт… — проговорил он безнадежным тоном. — Я же… Я же взорвусь сейчас…
— Ничего, — утешила она, беря его руки в свои и накладывая их себе на грудь, на дрожащие от возбуждения соски. Она испытывала огромное удовлетворение от того, что находится наверху — в полном и в переносном смысле этого слова. Если немного напрячь воображение, то можно сказать, что это она сейчас совершает над ним нечто похожее на насилие. Насилие, в котором он сам принимает участие.
Теперь пришла очередь Рейвен издать стон: Келл сделал движение и еще плотнее вошел в ее лоно, заполнив его целиком. И немедленно роли начали меняться: она уже не чувствовала себя победоносной владычицей, сильной и волевой, но остро ощущала свою зависимость от него, от его желаний, движений. Ей хотелось одного — раствориться в блаженстве, в радости, которую он может и должен принести.
Протянув руку к ее волосам, запутавшись в них, он притянул ее лицо к своему, впился поцелуем в губы.
И вслед за этим наступила кульминация, их стоны слились, их души и тела унеслись в заоблачные выси.
Неподвижно лежали они на постели, пряди ее волос разметались по его лицу, и убрать их не было сил ни у него, ни у нее.
Медленно возвращались они из небытия, приходили в себя.
— Сумела я доставить удовольствие своему супругу? — прошептала она, слегка морщась от своей смелости.
Его тоже немного покоробил вопрос, но он ответил, улыбнувшись в ее волосы:
— Вполне.
Он освободился от тяжести ее тела, натянул одеяло. Теперь они лежали рядом: он обнял ее за плечи, она уткнулась головой ему в шею, закрыла глаза.
После долгого молчания он произнес расслабленным го-лоеом:
— Кстати, как зовут твоего воображаемого любовника?
— У него нет имени. Я называла его «пират», «флибустьер».
— А как он выглядит?
— Как пират. У него смуглое лицо… все тело. Темные глаза и такие же волосы.
— Значит, чем-то похож на меня? Я польщен. Спасибо.
— Он стал являться мне в сновидениях до того, как мы встретились с вами, Келл.
— Как жаль! — Он тихо рассмеялся. — Но знаешь, если бы ко мне во время сна стала являться возлюбленная, я предпочел бы, чтобы она была похожа на тебя. Пусть она будет с такими же синими глазами, нежным лицом, стройным горячим телом и высокой грудью… — Его голос, показалось ей, приобрел мечтательный оттенок. — И пускай она тоже знает, как радовать меня, как заставить мое тело петь, изнывать от желания и биться в радостной дрожи…
Он замолчал, словно понял вдруг, что бредит. Совсем другим тоном он спросил:
— С твоим пиратом ты делала все то же, что со мной?
— Не помню, — ответила она скованно. — Возможно. Знаю только, что была для него единственной женщиной на свете. Чувствовала себя такой.
— Что ж, этого, наверное, желает каждая женщина, — проговорил Келл. — Только чаще такое бывает лишь во сне.
— Возможно, — с горечью согласилась Рейвен.
Снова наступило молчание. Рейвен уже начала засыпать, когда услышала голос Келла.
— Должен признаться, мне не слишком нравится, что моя жена ищет и находит всякие радости от общения с придуманным возлюбленным.
У нее сразу исчез сон.
— Вы говорите серьезно? Боитесь с ним состязаться?
— Не боюсь, а не хочу.
Сейчас он говорил как обиженный ребенок.
— Но ведь это невыполнимо. Кто же может состязаться с призраком?
— Вот именно… — Похоже, он обиделся еще больше. — Почему бы тебе не уснуть? Уже очень поздно.
— Келл… — То, о чем она хотела сейчас сказать, тоже вызывало у нее чувство неловкости. — Я думаю, нам следует по-прежнему спать в разных комнатах.
— Опять страхи, что слишком привыкнем друг к другу?
— Да… Мы же оба не хотим этого.
Опять все пошло по кругу: ее боязнь и… желание. Его недовольство и… тоже желание. И наверное, тоже опасение чрезмерной близости.
Однако то, что он ответил сейчас, удивило ее.
— Хорошо, — сказал он, поднимаясь с постели и надевая халат. — Если ты настаиваешь… — Он поправил одеяло, накрывавшее Рейвен, заботливо подоткнул его и, наклонившись, поцеловал ее в лоб. — Хороших снов, дорогая.
Он ушел, оставив ее в некоторой растерянности. Его кротость и послушание вызвали у нее вместо успокоения беспокойство: уж не задумал ли он что-нибудь такое… чего можно ждать от этих трудноуправляемых братьев Лассетер?..
Но тут же одернула себя: как можно их сравнивать? Разве она уже не убедилась в обратном?..
Заснула она не сразу.
Глава 16
Келл приходил к ней и на следующую ночь, и каждую ночь недели. Они отдавались своему чувству с той же страстью, но каждый раз Рейвен настаивала, чтобы он уходил к себе в спальню.
Странно, но она не хотела окончательно расстаться со своим придуманным возлюбленным, который и так стал гораздо реже посещать ее в сновидениях. А когда появлялся, был уже не таким близким и явным, но как бы за туманной завесой.
Это отдаление стало особенно заметным после того, как они с Келлом посетили один из шикарнейших в Лондоне домов греха — попросту говоря, бордель.
Разумеется, предложение Келла поначалу удивило ее и даже оскорбило. Однако он сумел привести довольно убедительные доводы в защиту своего предложения, с которыми нельзя было не согласиться. Кроме того, ей было просто любопытно.
— …Я думаю, — как-то заговорил он, когда они лежали в постели, только-только придя в себя после пылких объятий, — я думаю, что для тебя настала пора познакомиться с воплощением твоих фантазий другими людьми. И не во сне, а наяву.
— Что вы имеете в виду? — спросила она, еще не в силах отстраниться от его горячего тела, уже такого знакомого и желанного.
Он с готовностью объяснил.
— В центре Лондона существует знаменитый салон мадам Фуше, в котором желающие могут испытать исключительные плотские удовольствия, порою превосходящие все их фантазии. Изведать сами или понаблюдать за другими. Тебе после общения с твоим пиратом должны быть интересны фантазии других людей.
Рейвен приподняла голову с его плеча.
— Если вы хотите задеть меня, Келл… — начала она, но не стала заканчивать фразу, а продолжила: — Мои фантазии касаются одной меня, и я жалею, что поделилась с вами тем сокровенным, что случайно помогло мне хоть как-то скрасить тоску и одиночество на забытых Богом островах.
— И в мыслях не имел обидеть тебя, дорогая, — со всей серьезностью отвечал Келл. — Напротив, всего лишь хотел подогреть ваше любопытство, ваш интерес к различным сторонам жизни. Что ж, если это настолько тебя задевает…
Она не стала ожидать, пока он договорит, и сказала:
— Помимо любопытства и интереса, свойственных, наверное, почти каждому, приходится думать о людском мнении. Моя репутация и так уже основательно подпорчена, а если узнают, что я посещаю публичные дома… Представляю, что может начаться.
— Ты уже не девица, дорогая, — сказал он с улыбкой, — а почтенная матрона и можешь себе позволить совместно с мужем кое-какие развлечения. Вся ответственность падет на меня, а я не боюсь…
В ту ночь Рейвен не дала согласия, однако любопытство взяло верх, и дня через два она уже стояла рядом с Келлом на пороге дома наслаждений, возглавляемого мадам Фуше.
Они были с почтением встречены мажордомом и препровождены в холл, где их приветствовала сама хозяйка, ничуть не удивившаяся присутствием Рейвен.
— Все как вы просили, месье Лассетер, — сказала она. — Мой дом в вашем полном распоряжении. Звоните, если что-то понадобится.
— Благодарю вас, мадам. — Келл поклонился, как на великосветском приеме. — Вы любезны, как всегда.
— К вашим услугам.
И хозяйка выплыла за дверь, оставив их в одиночестве.
Однако в холле они не задержались: через другой выход Келл вывел Рейвен в длинный коридор, где было, судя по количеству дверей, множество комнат.
— На этом этаже, — говорил он, пока они шли по коридору, — помещения, где проводят время в основном в компаниях. Бывает, там разыгрываются целые сцены — с танцами, пением. Клиенты и девушки наряжаются в разные одежды. Часто здесь изображают турецкий гарем. А потом…
— Что потом?
— Потом те, кто хотят, уединяются — там же или на втором этаже. Второй этаж предназначен для пар.
— Похоже, сегодня весь дом затих. Он пустой? Почему?
— Потому что я арендовал его на всю ночь.
— Весь дом? Вы с ума сошли!
— Очень может быть. Но я хотел, чтобы мы были с вами одни, дорогая. Чтобы, во-первых, не пострадала ваша репутация, о которой вы так печетесь, а во-вторых…
— Но это стоит таких денег! Зачем вы…
— А во-вторых, я хотел таким образом отпраздновать то, что мой клуб снова начал приносить доход, дела пошли на поправку. И я знаю, кого в первую очередь нужно благодарить за это… — Он остановился возле одной из дверей. — Я говорил о гареме. Взгляните вот сюда.
В двери было небольшое застекленное отверстие, сквозь которое можно было частично увидеть внутреннее убранство комнаты. Там были диваны с множеством шелковых подушек, ковры, цветастые драпировки в восточном стиле. Оттуда шел едва уловимый аромат экзотических курений.
Келл пошел дальше и наконец приблизился к двери, куда, видимо, собирался войти. Однако смотровое окошко в ней было завешено изнутри, и Рейвен даже предположить не могла, какая декорация ждет их там.
Они оказались ни больше ни меньше как на палубе корабля, освещенной факелами, развешанными по стенам, на палубе, посреди которой высилась деревянная мачта с парусом, а по краям были поручни из настоящих канатов.
— Этот пиратский корабль тоже пользуется здесь немалым успехом, — сказал Келл. — Гости одеваются как пираты и захватывают в плен пассажирок судна.
— Представляю, что происходит дальше, — заметила Рейвен.
— Ты даже представить не можешь, как разыгрывается их фантазия! — радостно подхватил Келл. Он был сегодня очень оживлен, что нравилось Рейвен. — Некоторые дамы, любительницы сильных ощущений, — добавил он, — даже платят за то, чтобы оказаться в числе пленниц и подвергнуться насилию… Впрочем, дорогая, зачем я вам все это рассказываю? Ведь вы должны знать об этом и по собственным встречам с пиратом.
— Мои сны не имеют ничего общего с насилием, сэр! Но как я могу предположить, вы намерены назначить меня на роль пленницы, не правда ли?
Он ухмыльнулся.
— А я сыграю роль вашего любовника-пирата. И вы сможете сравнить…
Судя по выражению лица, ей не очень нравилась эта затея.
— Мои фантазии не должны никого касаться, — сказала она. — Я уже говорила вам об этом.
— Сегодня вашей фантазией буду я! — решительно воскликнул он. — И только я. Больше никто!.. Прошу сюда!
Он провел ее дальше по палубе, в конце которой оказалась Небольшая дверь, ведущая в каморку, судя по всему — капитанскую каюту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36