Ему что-то не спится.
— Как и нам всем, — пробормотала Скай.
— Что?..
— Ничего. Не важно. — Сдвинув бумаги на край стола, Скай поставила поднос. — Странно, что ты увидела у меня свет. Я думала, ты ходишь по черной лестнице: так, по-моему, ближе.
Энн покраснела и потупилась.
— Ты никому не скажешь? — проговорила она, бросив на Скай испытующий взгляд. — Я не люблю ходить по черной лестнице, потому что ею пользуется оно.
— Оно?
— Да. Ты же знаешь, что я говорю о привидении.
— А-а, — протянула Скай, — ты имеешь в виду Гамильтона Гринвила?
— Конечно.
— Энн, мистер Гринвил был хозяином этого дома, а потому едва ли ходит по лестнице для слуг. Это ниже его достоинства.
— Так ответила и я, когда Роуз рассказала мне об этом, но она говорит, что у мистера Гринвила были причины ходить по черной лестнице. — Энн умолкла.
— Ты хочешь сказать, что у него был роман с кем-то из служанок? — спросила Скай.
— Вот именно! — обрадовалась Энн. Скай еле удержалась от смеха.
— Так, значит, привидение бродит по черной лестнице в поисках прежней любви?
Энн энергично кивнула.
— Как ты меня успокоила, — сказала Скай, схватившись за сердце, — а я-то боялась, что он живет здесь! — Энн удивленно подняла брови. — Разве Роуз не сказала тебе? — поинтересовалась Скай. — Он вышиб себе мозги именно в этой комнате.
Глава 5
После ухода Энн Скай поставила поднос возле кровати и забралась под одеяло. Ей стало немного стыдно, что она так вела себя с подругой, но уж слишком ей хотелось поддразнить ее. А ведь девушка принесла ей теплого молока и хлеб с маслом! Решив, что утром извинится и перед Энн, Скай устроилась на подушках повыше, покрошила теплый хлеб в молоко, добавила корицы и сахара и задумчиво посмотрела на дверь. Стул, которым она на всякий случай подперла дверную ручку, казался вполне надежной защитой. Скай невесело рассмеялась: какое, однако, лицемерие — пугать Энн, а потом запираться подобным образом!
Но она тут же успокоила себя тем, что заперлась вовсе не от привидения. Взяв теплую кружку в руки, она поднесла ее к губам…
Скай замерзла. Ее била дрожь, по спине побежали мурашки. Она лихорадочно шарила вокруг, но не нащупала ничего, кроме простыни. А где же одеяло? Она попыталась найти его, но не смогла поднять руку. Она задрожала еще сильнее, но уже не от холода, а от ужаса.
Что-то коснулось ее лица, и она непроизвольно дернулась. Прикосновение повторилось: по лицу — от уголка глаза до подбородка — провели чем-то невесомым. К ней прикасался не человек, а что-то шелковистое и почти не осязаемое, как паутина.
Услышав легкое шуршание, Скай уже открыла рот, чтобы закричать, но что-то коснулось губ, и крик застыл в горле.
Она резко отдернула голову, пытаясь увернуться, но в этот момент словно невидимая бабочка забила по ней крыльями. Что-то двигалось по ее обнаженным плечам, затем, словно лягушка, прыгнуло ей на грудь, скользнуло по животу и по бедру вниз. Ее тело непроизвольно устремлялось навстречу этим прикосновениям. Ей казалось, что она отчаянно крутит головой, но голова лежала на подушке совершенно неподвижно…
Скай не могла проснуться: руки и ноги не слушались ее, в голове стучало, и этот стук отдавался болью во всем теле. Она закрыла уши руками. Стук утих.
— Ты не скроешься от меня, если даже проспишь весь день. Когда-нибудь нам все-таки придется поговорить!..
Скай, чуть приоткрыв глаза, взглянула на дверь, которая вздрагивала от ударов. Открыть ее снаружи было невозможно, поскольку мешал стул. Скай немного успокоилась, поняв, что стучит не только у нее в голове. Она встала с постели, но голова закружилась, и ей пришлось ухватиться за спинку кровати.
— Иду, — слабо проговорила она, чувствуя, что часто и тяжело дышит. К счастью, Уолкер не слышал ее, поскольку громко стучал. Видимо, он намерен разбудить весь дом.
Халатик Скай валялся на кровати, в ногах, но она накинула на плечи одеяло. Ночная рубашка совершенно промокла и прилипла к телу. Решив, что заболела, Скай пощупала лоб. Похоже, у нее небольшая температура.
С трудом дойдя до двери, Скай отодвинула стул. Уолкер продолжал стучать.
— Что вам здесь надо? — Она говорила так тихо, что Уолкер, конечно, не слышал ее.
Скай повернула ключ и нажала на ручку. Когда дверь отворилась, она крикнула:
— Убирайтесь! Вы с ума сошли! Вы же всех разбудите!
Уолкер нахмурился.
— Все уже давно проснулись, — сообщил он, внимательно разглядывая ее. — Вы же сами сказали, что завтрак ровно в половине седьмого. Помните?
— Да, но… — Она взглянула на каминные часы и остолбенела, разинув рот. — Восьмой час!.. — удивленно и почти с отчаянием пробормотала она.
Уолкер вошел в спальню.
Заметив валявшийся у двери стул, он промолчал. Зачем говорить ей, что в случае чего это не остановило бы его? Он вновь внимательно посмотрел на Скай.
— Вы плохо выглядите, — заметил Уолкер.
Скай была страшно бледна, губы посинели, особенно нижняя, которую она нервно покусывала, пока он ее разглядывал. Уолкер пощупал ее лоб.
— Жара у вас нет, — сказал он. — Что случилось? У вас такой вид, словно…
— Знаю, — бросила она, кутаясь в одеяло. — Должно быть, простудилась. — Скай чувствовала себя так, словно едва оправилась от тяжелой болезни: все тело ныло, кости ломило, она едва держалась на ногах. Скай припомнила, что однажды была в таком же состоянии после того, как провела несколько дней в постели. — Кажется, я плохо спала. Это как будто позабавило его.
— Вполне допускаю, — улыбнулся Уолкер и, взяв ее за плечи, повернул лицом к кровати и слегка подтолкнул в спину. — Посидите, сейчас я разожгу камин. Может, вам станет лучше, когда согреетесь.
— Вам не следовало сюда заходить, — проговорила она, с трудом сообразив, что он у нее в спальне.
Уолкер присел возле камина и стал укладывать поленья.
— Вы правы, но общее собрание постановило, что отправиться в логово льва должен именно я.
Скай задумалась.
— По-моему, львов здесь нет.
Он взглянул на нее через плечо и усмехнулся:
— Вы вполне сойдете за львицу. — Огонь разгорелся, Уолкер подвинул стул к камину и жестом подозвал Скай.
По-прежнему кутаясь в одеяло, она села, поджав ноги. Уолкер хотел, чтобы она вытянула их к огню. Он потянулся к ней, но Скай так яростно пнула его, что Уолкер едва не свалился.
Он поднял руки, показывая, что не намерен причинить ей вред. Внимательно посмотрев на Скай, он понял, что ее реакция вызвана не его поведением. Побледнев еще сильнее, она также внимательно смотрела на него. Скованность постепенно проходила, и вместо нее появилось смущение. Скай покраснела, и ее взгляд выразил беспокойство.
— Простите, — пробормотала она. — Я не хотела…
Он махнул рукой.
— Мне следовало спросить разрешения. — Он указал на ее ноги, которые Скай вытянула к огню, и подвинул их ближе к камину. — Не возражаете?
Его руки были сильными и теплыми, хватка уверенной, не то что… Скай задумалась. Не то что у кого? Она почувствовала, что Уолкер снова смотрит на нее.
— А теперь, пожалуйста, уйдите, — сказала она, кутаясь. Огонь согревал ее, но Скай казалось, что внутри у нее все застыло. — Мне нужно одеться.
— По-моему, вы не слишком хорошо себя чувствуете. Не выходите сегодня.
Меньше всего на свете ей хотелось оставаться в этой комнате.
— Со мной все в порядке, — возразила она. И повторила увереннее: — Все в порядке.
— Ладно, но если к полудню вы будете выглядеть так же плохо, вам придется вернуться сюда, или я сам принесу вас в эту комнату.
После его ухода Скай поднялась, сбросила одеяло, стянула с себя ночную рубашку, и ей тут же стало теплее. Рубашка совершенно промокла, видимо, оттого, что ночью ей было жарко. Впредь она не будет разводить такой сильный огонь.
Повесив рубашку на спинку стула, Скай налила воды из кувшина в рукомойник, прополоскала горло и умылась.
Быстро одевшись, Скай мельком взглянула в зеркало. Волосы теперь лежали ровным кольцом на згтылке; она нарумянила щеки и припудрила синяки под глазами. Зеленовато-серое платье облегало ее стройную фигуру, но сегодня она выглядела в нем как привидение.
На кухне была только миссис Ридинг. Завтрак все еще ждал Скай.
— Очень любезно, что вы оставили мне завтрак, — сказала она. — Но есть мне что-то не хочется.
Кухарка месила тесто, засучив рукава до локтей, на руки налипла мука.
— Как хотите, — безразлично ответила она. Скай налила себе чаю, положила туда меду и теперь не спеша пила, стараясь согреться.
— Вы слышали что-нибудь о привидении? — вдруг спросила Скай.
Корина взглянула на нее, не отрываясь от работы.
— О привидении? Я не ослышалась? А, вы имеете в виду эти россказни о Гамильтоне Гринвиле? — Она пожала плечами. — Такими вещами я не интересуюсь. Я не стала бы здесь работать, если бы верила в это. — Она внимательнее взглянула на Скай. — Значит, наслушались этих историй? Только не говорите, что проспали из-за этого.
— Слава Богу, нет. — Скай натянуто улыбнулась. — Нет, я просто плохо спала. Бессонница. Утром еле встала. Простите, что подаю дурной пример.
Лицо миссис Ридинг было таким же бесстрастным.
— Надеюсь, это не повторится?
Значит, кухарке мало того, что она честно признала свою вину. Хорошо, если другие отнесутся к этому снисходительнее.
Энн не стала и слушать извинений Скай; она уже простила ей все.
— Не огорчайся, — искренне проговорила она. — Наверное, я просто дура, что верю в привидения. Пусть это послужит мне уроком. Со временем ты убедишься, что я не обижаюсь на такое.
— Ты очень добра, — ответила Скай. — Обещаю впредь не испытывать твое терпение. А где Мэт?
— Ушел с Кейном. Он решил показать мальчику пруд с лебедями.
— Пруд с лебедями?
— Кейн сказал, что это где-то в лесу и они вернутся через час. — Энн вдруг встревожилась: — Как, по-твоему, ничего, что я отпустила Мэта? Ведь мистер Кейн сам предложил.
— Может, он надеялся, что ты его не отпустишь. А давно они ушли?
— Да только что!
Скай решила, что у нее есть минут сорок пять до их возвращения.
— А мистер Парнел?
— Кажется, он встал раньше всех и отправился в свою мастерскую.
— А Хэнк сейчас с лошадьми? — спросила Скай. — А Роуз…
— С сестрой и Дженни в гостиной. Тебя не было утром, и все занялись тем же, чем вчера. — Затем Энн шепнула: — Только миссис Ридинг и мистер Кейн заметили, что тебя нет. Они, похоже, беспокоились.
— Пусть близняшки и Дженни пока работают в гостиной, а я осмотрю кое-что наверху.
Энн кивнула и, взяв тряпку, принялась вытирать полки.
Скай начала осмотр с коридора, куда выходила и дверь ее комнаты. Она записала кое-что в блокнот, потом зашла в свою комнату, чтобы измерить ее. Быстро начертив в блокноте план своей квартирки, она проставила размеры.
Спальня Парнела, напоминающая букву «Г», была гораздо больше. Дверь слева от камина вела в прихожую Скай. Повернув ручку, девушка поняла, что она заперта. Ключа в замке не было. Скай уже собиралась уйти, как вдруг платье за что-то зацепилось. Присмотревшись, она увидела гвоздь.
Забитый в дверной косяк и загнутый, он служил чем-то вроде запора. Рядом с ним в косяке оказалось еще пять мелких гвоздей. Четыре располагались по углам, а пятый был вбит сверху посередине. Скай поняла, что искать ключ незачем. Чтобы открыть дверь, нужно просто отогнуть гвозди.
Она весело рассмеялась. Смутные подозрения, которые и заставили ее осмотреть комнату Парнела, подтвердились. Обозначив в своем плане кое-что еще, Скай положила блокнот в карман фартука.
Комната Парнела была меблирована почти так же, как и ее, но мебель здесь была более темная и громоздкая. Стеклянная дверь вела на балкон, значительно больший, чем у нее. Один от другого отделяли добрые десять футов.
Малиновый халат Парнела висел в шкафу, таком огромном, что его не удалось втиснуть в гардеробную. Напротив него оказалась еще одна дверь; она тоже вела в комнату Скай, но там ее заслонял шкаф.
Скай забыла о времени и поэтому вздрогнула, услышав детский смех. Схватив грязную одежду, она вышла в коридор, и к ней тут же подскочил Мэт.
Поднявшись по лестнице, Уолкер увидел ножку Мэтью, выглядывавшую из-под юбки Скай.
— Некоторым можно только позавидовать!.. — с чувством проговорил Уолкер и усмехнулся.
Скай вытащила Мэта на свет божий.
— Твоя мама обещала, что ты не будешь вертеться под ногами, — сказала она, щелкнув мальчишку по носу.
Он бросил на нее лукавый не по годам взгляд. Заметив этот взгляд, Уолкер рассмеялся:
— Вот и я думаю о том же, молодой человек.
— К счастью, он не так испорчен, как вы, — сказала она и пошла прочь.
Уолкер догнал ее на лестнице. Черная лестница была не освещена: окошко на площадке второго этажа давало немного света, а вниз он и вовсе не проникал. Скай ступала неуверенно.
— Все в порядке? — спросил Уолкер. — Здесь лучше не ходить без лампы или свечи.
Со временем она вспомнит эти слова.
— Спасибо, мне и так неплохо.
Уолкер улыбнулся. Ему нравилось, что она отвечала колкостью на любую его реплику. Ни слова не говоря, он проследовал на кухню, стянул из-под носа миссис Ридинг булочку с корицей и вновь появился перед Скай.
— Уж не преследуете ли вы меня? — спросила она, усадив Мэта на стул. — Лучше бы вы уделяли побольше внимания Парнелу. — Она выдвинула ящик буфета, достала оттуда полотенце, несколько вилок и ложек, затем положила все это перед Мэтом и быстро показала ему, как чистят столовое серебро. Это ему понравилось, и он весело рассмеялся.
Уолкер отнесся к этому скептически:
— Неужели вы думаете, что он сумеет почистить серебро?
Скай презрительно взглянула на Уолкера:
— Я думаю, он просто поиграет, пока вы найдете его мать и приведете ее сюда. Ей есть чем заняться здесь. — Взяв второе полотенце, Скай тоже принялась протирать приборы.
Уолкер стоял, вопросительно подняв брови, и даже не думал уходить.
— В армии, — спокойно проговорил он, — капитан, отдав приказ, обычно орет: «Выполняйте!»
Скай не удержалась и показала ему язык. Увидев, что у нее поднялось настроение, Уолкер улыбнулся:
— Вот теперь все в порядке. — Он повернулся, по-военному щелкнув каблуками, и вышел.
Утренние события постепенно забывались. Головная боль прошла, и в глазах Скай появился обычный блеск. К обеду она закончила осматривать дом. Скай не попала лишь в подвал и в запертые чуланы.
Вечером Скай лишь слегка перекусила, решив, что проблемы прошлой ночи были связаны с перееданием. На кухонном столе стояли те же блюда, что подавали Парнелу и Уолкеру в столовую. Роуз и Дэйзи Фэрроу то и дело прерывали трапезу, чтобы отнести мужчинам очередное блюдо. Энн протирала подносы и убирала остатки еды в ящик со льдом.
Скай сидела за столом с Мэтом, Хэнком и Дженни. Она не притронулась к устрицам и креветкам, ограничившись лишь бульоном и овощами. Энн уговаривала ее съесть что-нибудь еще, но Скай отказалась.
Вечером, когда Скай уже направлялась к себе, ее окликнули. Она остановилась возле открытой двери гостиной. Джонатан Парнел и Уолкер Кейн сидели друг против друга в огромных кожаных креслах и курили сигары. Сизый дымок вился над ними, и как только она переступила порог, лицо ее выразило неудовольствие: Скай не переносила табачного запаха. Хорошо, что отец давным-давно бросил курить.
— Вижу, вы не цените хороших сигар, — заметил Парнел.
— Жаль, — добавил Уолкер с оттенком сарказма, — мистер Парнел возлагал на вас большие надежды, выяснив, что вы тонкий ценитель вин.
Скай и Парнел осуждающе посмотрели на него. Уолкер выпустил кольцо дыма.
— Зря я обольщался на его счет, — сказал Парнел. — Он перебрал за обедом.
Скай удивило, что Уолкер способен выпить лишнего. Это не вязалось с ее представлением о нем.
— Вам что-нибудь угодно, сэр?
— Минуту вашего внимания, — невозмутимо ответил Уолкер. — Вы не спешите?
Она покачала головой:
— Мне бы хотелось поговорить с вами, мистер Парнел. Лишь вы можете ответить на некоторые мои вопросы.
Он указал на свободное кресло:
— Присядете?
Присев на краешек кресла, Скай сложила руки на коленях. Эта поза была для нее непривычной: дома она не просиживала подолгу на одном месте. Сейчас Скай вспомнила слова миссис Кавенаф: «Ты слишком суетишься, будь спокойнее. Держи спину прямо. Никогда не заглядывай в глаза первой, но и не отводи взгляд, когда на тебя смотрят, а то решат, будто ты что-то скрываешь. А скрытная экономка не нужна никому. Все боятся за свое столовое серебро». Скай в жизни не встречала более скрытного человека, чем миссис Кавенаф.
— Вижу, вы о чем-то задумались, — заметил Парнел, взглянув на Скай. — Позвольте узнать, о чем?
Он, конечно, шутил, но Скай расценила его реплику как замечание.
— Извините, — пробормотала она. — Вы что-то собирались мне сказать…
— Сначала мне хотелось бы послушать вас. — Она удивленно посмотрела на него, и он добавил: — Наверное, ваши вопросы связаны с этим домом.
— Ах, да! Я не нашла ключи от некоторых чуланов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Как и нам всем, — пробормотала Скай.
— Что?..
— Ничего. Не важно. — Сдвинув бумаги на край стола, Скай поставила поднос. — Странно, что ты увидела у меня свет. Я думала, ты ходишь по черной лестнице: так, по-моему, ближе.
Энн покраснела и потупилась.
— Ты никому не скажешь? — проговорила она, бросив на Скай испытующий взгляд. — Я не люблю ходить по черной лестнице, потому что ею пользуется оно.
— Оно?
— Да. Ты же знаешь, что я говорю о привидении.
— А-а, — протянула Скай, — ты имеешь в виду Гамильтона Гринвила?
— Конечно.
— Энн, мистер Гринвил был хозяином этого дома, а потому едва ли ходит по лестнице для слуг. Это ниже его достоинства.
— Так ответила и я, когда Роуз рассказала мне об этом, но она говорит, что у мистера Гринвила были причины ходить по черной лестнице. — Энн умолкла.
— Ты хочешь сказать, что у него был роман с кем-то из служанок? — спросила Скай.
— Вот именно! — обрадовалась Энн. Скай еле удержалась от смеха.
— Так, значит, привидение бродит по черной лестнице в поисках прежней любви?
Энн энергично кивнула.
— Как ты меня успокоила, — сказала Скай, схватившись за сердце, — а я-то боялась, что он живет здесь! — Энн удивленно подняла брови. — Разве Роуз не сказала тебе? — поинтересовалась Скай. — Он вышиб себе мозги именно в этой комнате.
Глава 5
После ухода Энн Скай поставила поднос возле кровати и забралась под одеяло. Ей стало немного стыдно, что она так вела себя с подругой, но уж слишком ей хотелось поддразнить ее. А ведь девушка принесла ей теплого молока и хлеб с маслом! Решив, что утром извинится и перед Энн, Скай устроилась на подушках повыше, покрошила теплый хлеб в молоко, добавила корицы и сахара и задумчиво посмотрела на дверь. Стул, которым она на всякий случай подперла дверную ручку, казался вполне надежной защитой. Скай невесело рассмеялась: какое, однако, лицемерие — пугать Энн, а потом запираться подобным образом!
Но она тут же успокоила себя тем, что заперлась вовсе не от привидения. Взяв теплую кружку в руки, она поднесла ее к губам…
Скай замерзла. Ее била дрожь, по спине побежали мурашки. Она лихорадочно шарила вокруг, но не нащупала ничего, кроме простыни. А где же одеяло? Она попыталась найти его, но не смогла поднять руку. Она задрожала еще сильнее, но уже не от холода, а от ужаса.
Что-то коснулось ее лица, и она непроизвольно дернулась. Прикосновение повторилось: по лицу — от уголка глаза до подбородка — провели чем-то невесомым. К ней прикасался не человек, а что-то шелковистое и почти не осязаемое, как паутина.
Услышав легкое шуршание, Скай уже открыла рот, чтобы закричать, но что-то коснулось губ, и крик застыл в горле.
Она резко отдернула голову, пытаясь увернуться, но в этот момент словно невидимая бабочка забила по ней крыльями. Что-то двигалось по ее обнаженным плечам, затем, словно лягушка, прыгнуло ей на грудь, скользнуло по животу и по бедру вниз. Ее тело непроизвольно устремлялось навстречу этим прикосновениям. Ей казалось, что она отчаянно крутит головой, но голова лежала на подушке совершенно неподвижно…
Скай не могла проснуться: руки и ноги не слушались ее, в голове стучало, и этот стук отдавался болью во всем теле. Она закрыла уши руками. Стук утих.
— Ты не скроешься от меня, если даже проспишь весь день. Когда-нибудь нам все-таки придется поговорить!..
Скай, чуть приоткрыв глаза, взглянула на дверь, которая вздрагивала от ударов. Открыть ее снаружи было невозможно, поскольку мешал стул. Скай немного успокоилась, поняв, что стучит не только у нее в голове. Она встала с постели, но голова закружилась, и ей пришлось ухватиться за спинку кровати.
— Иду, — слабо проговорила она, чувствуя, что часто и тяжело дышит. К счастью, Уолкер не слышал ее, поскольку громко стучал. Видимо, он намерен разбудить весь дом.
Халатик Скай валялся на кровати, в ногах, но она накинула на плечи одеяло. Ночная рубашка совершенно промокла и прилипла к телу. Решив, что заболела, Скай пощупала лоб. Похоже, у нее небольшая температура.
С трудом дойдя до двери, Скай отодвинула стул. Уолкер продолжал стучать.
— Что вам здесь надо? — Она говорила так тихо, что Уолкер, конечно, не слышал ее.
Скай повернула ключ и нажала на ручку. Когда дверь отворилась, она крикнула:
— Убирайтесь! Вы с ума сошли! Вы же всех разбудите!
Уолкер нахмурился.
— Все уже давно проснулись, — сообщил он, внимательно разглядывая ее. — Вы же сами сказали, что завтрак ровно в половине седьмого. Помните?
— Да, но… — Она взглянула на каминные часы и остолбенела, разинув рот. — Восьмой час!.. — удивленно и почти с отчаянием пробормотала она.
Уолкер вошел в спальню.
Заметив валявшийся у двери стул, он промолчал. Зачем говорить ей, что в случае чего это не остановило бы его? Он вновь внимательно посмотрел на Скай.
— Вы плохо выглядите, — заметил Уолкер.
Скай была страшно бледна, губы посинели, особенно нижняя, которую она нервно покусывала, пока он ее разглядывал. Уолкер пощупал ее лоб.
— Жара у вас нет, — сказал он. — Что случилось? У вас такой вид, словно…
— Знаю, — бросила она, кутаясь в одеяло. — Должно быть, простудилась. — Скай чувствовала себя так, словно едва оправилась от тяжелой болезни: все тело ныло, кости ломило, она едва держалась на ногах. Скай припомнила, что однажды была в таком же состоянии после того, как провела несколько дней в постели. — Кажется, я плохо спала. Это как будто позабавило его.
— Вполне допускаю, — улыбнулся Уолкер и, взяв ее за плечи, повернул лицом к кровати и слегка подтолкнул в спину. — Посидите, сейчас я разожгу камин. Может, вам станет лучше, когда согреетесь.
— Вам не следовало сюда заходить, — проговорила она, с трудом сообразив, что он у нее в спальне.
Уолкер присел возле камина и стал укладывать поленья.
— Вы правы, но общее собрание постановило, что отправиться в логово льва должен именно я.
Скай задумалась.
— По-моему, львов здесь нет.
Он взглянул на нее через плечо и усмехнулся:
— Вы вполне сойдете за львицу. — Огонь разгорелся, Уолкер подвинул стул к камину и жестом подозвал Скай.
По-прежнему кутаясь в одеяло, она села, поджав ноги. Уолкер хотел, чтобы она вытянула их к огню. Он потянулся к ней, но Скай так яростно пнула его, что Уолкер едва не свалился.
Он поднял руки, показывая, что не намерен причинить ей вред. Внимательно посмотрев на Скай, он понял, что ее реакция вызвана не его поведением. Побледнев еще сильнее, она также внимательно смотрела на него. Скованность постепенно проходила, и вместо нее появилось смущение. Скай покраснела, и ее взгляд выразил беспокойство.
— Простите, — пробормотала она. — Я не хотела…
Он махнул рукой.
— Мне следовало спросить разрешения. — Он указал на ее ноги, которые Скай вытянула к огню, и подвинул их ближе к камину. — Не возражаете?
Его руки были сильными и теплыми, хватка уверенной, не то что… Скай задумалась. Не то что у кого? Она почувствовала, что Уолкер снова смотрит на нее.
— А теперь, пожалуйста, уйдите, — сказала она, кутаясь. Огонь согревал ее, но Скай казалось, что внутри у нее все застыло. — Мне нужно одеться.
— По-моему, вы не слишком хорошо себя чувствуете. Не выходите сегодня.
Меньше всего на свете ей хотелось оставаться в этой комнате.
— Со мной все в порядке, — возразила она. И повторила увереннее: — Все в порядке.
— Ладно, но если к полудню вы будете выглядеть так же плохо, вам придется вернуться сюда, или я сам принесу вас в эту комнату.
После его ухода Скай поднялась, сбросила одеяло, стянула с себя ночную рубашку, и ей тут же стало теплее. Рубашка совершенно промокла, видимо, оттого, что ночью ей было жарко. Впредь она не будет разводить такой сильный огонь.
Повесив рубашку на спинку стула, Скай налила воды из кувшина в рукомойник, прополоскала горло и умылась.
Быстро одевшись, Скай мельком взглянула в зеркало. Волосы теперь лежали ровным кольцом на згтылке; она нарумянила щеки и припудрила синяки под глазами. Зеленовато-серое платье облегало ее стройную фигуру, но сегодня она выглядела в нем как привидение.
На кухне была только миссис Ридинг. Завтрак все еще ждал Скай.
— Очень любезно, что вы оставили мне завтрак, — сказала она. — Но есть мне что-то не хочется.
Кухарка месила тесто, засучив рукава до локтей, на руки налипла мука.
— Как хотите, — безразлично ответила она. Скай налила себе чаю, положила туда меду и теперь не спеша пила, стараясь согреться.
— Вы слышали что-нибудь о привидении? — вдруг спросила Скай.
Корина взглянула на нее, не отрываясь от работы.
— О привидении? Я не ослышалась? А, вы имеете в виду эти россказни о Гамильтоне Гринвиле? — Она пожала плечами. — Такими вещами я не интересуюсь. Я не стала бы здесь работать, если бы верила в это. — Она внимательнее взглянула на Скай. — Значит, наслушались этих историй? Только не говорите, что проспали из-за этого.
— Слава Богу, нет. — Скай натянуто улыбнулась. — Нет, я просто плохо спала. Бессонница. Утром еле встала. Простите, что подаю дурной пример.
Лицо миссис Ридинг было таким же бесстрастным.
— Надеюсь, это не повторится?
Значит, кухарке мало того, что она честно признала свою вину. Хорошо, если другие отнесутся к этому снисходительнее.
Энн не стала и слушать извинений Скай; она уже простила ей все.
— Не огорчайся, — искренне проговорила она. — Наверное, я просто дура, что верю в привидения. Пусть это послужит мне уроком. Со временем ты убедишься, что я не обижаюсь на такое.
— Ты очень добра, — ответила Скай. — Обещаю впредь не испытывать твое терпение. А где Мэт?
— Ушел с Кейном. Он решил показать мальчику пруд с лебедями.
— Пруд с лебедями?
— Кейн сказал, что это где-то в лесу и они вернутся через час. — Энн вдруг встревожилась: — Как, по-твоему, ничего, что я отпустила Мэта? Ведь мистер Кейн сам предложил.
— Может, он надеялся, что ты его не отпустишь. А давно они ушли?
— Да только что!
Скай решила, что у нее есть минут сорок пять до их возвращения.
— А мистер Парнел?
— Кажется, он встал раньше всех и отправился в свою мастерскую.
— А Хэнк сейчас с лошадьми? — спросила Скай. — А Роуз…
— С сестрой и Дженни в гостиной. Тебя не было утром, и все занялись тем же, чем вчера. — Затем Энн шепнула: — Только миссис Ридинг и мистер Кейн заметили, что тебя нет. Они, похоже, беспокоились.
— Пусть близняшки и Дженни пока работают в гостиной, а я осмотрю кое-что наверху.
Энн кивнула и, взяв тряпку, принялась вытирать полки.
Скай начала осмотр с коридора, куда выходила и дверь ее комнаты. Она записала кое-что в блокнот, потом зашла в свою комнату, чтобы измерить ее. Быстро начертив в блокноте план своей квартирки, она проставила размеры.
Спальня Парнела, напоминающая букву «Г», была гораздо больше. Дверь слева от камина вела в прихожую Скай. Повернув ручку, девушка поняла, что она заперта. Ключа в замке не было. Скай уже собиралась уйти, как вдруг платье за что-то зацепилось. Присмотревшись, она увидела гвоздь.
Забитый в дверной косяк и загнутый, он служил чем-то вроде запора. Рядом с ним в косяке оказалось еще пять мелких гвоздей. Четыре располагались по углам, а пятый был вбит сверху посередине. Скай поняла, что искать ключ незачем. Чтобы открыть дверь, нужно просто отогнуть гвозди.
Она весело рассмеялась. Смутные подозрения, которые и заставили ее осмотреть комнату Парнела, подтвердились. Обозначив в своем плане кое-что еще, Скай положила блокнот в карман фартука.
Комната Парнела была меблирована почти так же, как и ее, но мебель здесь была более темная и громоздкая. Стеклянная дверь вела на балкон, значительно больший, чем у нее. Один от другого отделяли добрые десять футов.
Малиновый халат Парнела висел в шкафу, таком огромном, что его не удалось втиснуть в гардеробную. Напротив него оказалась еще одна дверь; она тоже вела в комнату Скай, но там ее заслонял шкаф.
Скай забыла о времени и поэтому вздрогнула, услышав детский смех. Схватив грязную одежду, она вышла в коридор, и к ней тут же подскочил Мэт.
Поднявшись по лестнице, Уолкер увидел ножку Мэтью, выглядывавшую из-под юбки Скай.
— Некоторым можно только позавидовать!.. — с чувством проговорил Уолкер и усмехнулся.
Скай вытащила Мэта на свет божий.
— Твоя мама обещала, что ты не будешь вертеться под ногами, — сказала она, щелкнув мальчишку по носу.
Он бросил на нее лукавый не по годам взгляд. Заметив этот взгляд, Уолкер рассмеялся:
— Вот и я думаю о том же, молодой человек.
— К счастью, он не так испорчен, как вы, — сказала она и пошла прочь.
Уолкер догнал ее на лестнице. Черная лестница была не освещена: окошко на площадке второго этажа давало немного света, а вниз он и вовсе не проникал. Скай ступала неуверенно.
— Все в порядке? — спросил Уолкер. — Здесь лучше не ходить без лампы или свечи.
Со временем она вспомнит эти слова.
— Спасибо, мне и так неплохо.
Уолкер улыбнулся. Ему нравилось, что она отвечала колкостью на любую его реплику. Ни слова не говоря, он проследовал на кухню, стянул из-под носа миссис Ридинг булочку с корицей и вновь появился перед Скай.
— Уж не преследуете ли вы меня? — спросила она, усадив Мэта на стул. — Лучше бы вы уделяли побольше внимания Парнелу. — Она выдвинула ящик буфета, достала оттуда полотенце, несколько вилок и ложек, затем положила все это перед Мэтом и быстро показала ему, как чистят столовое серебро. Это ему понравилось, и он весело рассмеялся.
Уолкер отнесся к этому скептически:
— Неужели вы думаете, что он сумеет почистить серебро?
Скай презрительно взглянула на Уолкера:
— Я думаю, он просто поиграет, пока вы найдете его мать и приведете ее сюда. Ей есть чем заняться здесь. — Взяв второе полотенце, Скай тоже принялась протирать приборы.
Уолкер стоял, вопросительно подняв брови, и даже не думал уходить.
— В армии, — спокойно проговорил он, — капитан, отдав приказ, обычно орет: «Выполняйте!»
Скай не удержалась и показала ему язык. Увидев, что у нее поднялось настроение, Уолкер улыбнулся:
— Вот теперь все в порядке. — Он повернулся, по-военному щелкнув каблуками, и вышел.
Утренние события постепенно забывались. Головная боль прошла, и в глазах Скай появился обычный блеск. К обеду она закончила осматривать дом. Скай не попала лишь в подвал и в запертые чуланы.
Вечером Скай лишь слегка перекусила, решив, что проблемы прошлой ночи были связаны с перееданием. На кухонном столе стояли те же блюда, что подавали Парнелу и Уолкеру в столовую. Роуз и Дэйзи Фэрроу то и дело прерывали трапезу, чтобы отнести мужчинам очередное блюдо. Энн протирала подносы и убирала остатки еды в ящик со льдом.
Скай сидела за столом с Мэтом, Хэнком и Дженни. Она не притронулась к устрицам и креветкам, ограничившись лишь бульоном и овощами. Энн уговаривала ее съесть что-нибудь еще, но Скай отказалась.
Вечером, когда Скай уже направлялась к себе, ее окликнули. Она остановилась возле открытой двери гостиной. Джонатан Парнел и Уолкер Кейн сидели друг против друга в огромных кожаных креслах и курили сигары. Сизый дымок вился над ними, и как только она переступила порог, лицо ее выразило неудовольствие: Скай не переносила табачного запаха. Хорошо, что отец давным-давно бросил курить.
— Вижу, вы не цените хороших сигар, — заметил Парнел.
— Жаль, — добавил Уолкер с оттенком сарказма, — мистер Парнел возлагал на вас большие надежды, выяснив, что вы тонкий ценитель вин.
Скай и Парнел осуждающе посмотрели на него. Уолкер выпустил кольцо дыма.
— Зря я обольщался на его счет, — сказал Парнел. — Он перебрал за обедом.
Скай удивило, что Уолкер способен выпить лишнего. Это не вязалось с ее представлением о нем.
— Вам что-нибудь угодно, сэр?
— Минуту вашего внимания, — невозмутимо ответил Уолкер. — Вы не спешите?
Она покачала головой:
— Мне бы хотелось поговорить с вами, мистер Парнел. Лишь вы можете ответить на некоторые мои вопросы.
Он указал на свободное кресло:
— Присядете?
Присев на краешек кресла, Скай сложила руки на коленях. Эта поза была для нее непривычной: дома она не просиживала подолгу на одном месте. Сейчас Скай вспомнила слова миссис Кавенаф: «Ты слишком суетишься, будь спокойнее. Держи спину прямо. Никогда не заглядывай в глаза первой, но и не отводи взгляд, когда на тебя смотрят, а то решат, будто ты что-то скрываешь. А скрытная экономка не нужна никому. Все боятся за свое столовое серебро». Скай в жизни не встречала более скрытного человека, чем миссис Кавенаф.
— Вижу, вы о чем-то задумались, — заметил Парнел, взглянув на Скай. — Позвольте узнать, о чем?
Он, конечно, шутил, но Скай расценила его реплику как замечание.
— Извините, — пробормотала она. — Вы что-то собирались мне сказать…
— Сначала мне хотелось бы послушать вас. — Она удивленно посмотрела на него, и он добавил: — Наверное, ваши вопросы связаны с этим домом.
— Ах, да! Я не нашла ключи от некоторых чуланов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28