— Прекрасно, — ответила Хетти, сжимая руку Брендона и всматриваясь в его лицо своими огромными глазами. — А ты?
— Я спокоен, как удав.
— Ну да, так я тебе и поверила, — ответила Хетти и тут же схватилась за живот.
Не прошло и получаса, как в дверь спальни осторожно постучали и чернокожая служанка тихо доложила о приезде Джеффри.
— Спасибо, Мелоди, — откликнулся Брендон. — Я сейчас спущусь вниз.
Он обернулся и встретился глазами с Рейлин; ему показалось, что она внезапно побледнела, но он не знал, как ее успокоить.
— Должно быть, Фаррел ему сообщил. — Брендон пожал плечами.
— Фаррел поехал в Оукли?
— Зачем в Оукли? Наверное, он зашел к нему в Чарлсто…
Он осекся на полуслове, тут же поняв, что по неосторожности выдал брата, доверившего ему свой секрет. Решив исправить положение, он сказал полуправду:
— В последнее время у Джеффри много дел в городе: корабельный бизнес требует его присутствия. Чтобы не тратить время на дорогу, он снял дом у своего приятеля.
Рейлин почувствовала, что вот-вот расплачется. От Оукли до Чарлстона около часа езды, и, как она полагала, у Джеффри попросту не хватало времени навещать ее в городе, но теперь получалось, что он сознательно избегал встреч с ней.
В страхе, что не справится с собой и расплачется, Рейлин снова заговорила:
— Он уже давно… живет в Чарлстоне?
— Точно не знаю. Недели две или около того.
— Брендон, — позвала Хетти.
— Что, любовь моя?
Брендон был доволен тем, что Хетти вмешалась в разговор, к тому же он чувствовал, что она что-то хочет сказать Рейлин, чего он слышать не должен.
— Спустись вниз к брату, — обратилась к мужу Хетти, — мне бы хотелось немного поговорить с Рейлин.
— Разумеется, дорогая, но я скоро вернусь.
Когда дверь за Брендоном закрылась, Хетти попросила гостью сесть поближе, но тут ее застала очередная схватка. Рейлин, заметив гримасу боли на лице названой сестры, взяла ее за руку.
— Я могу как-нибудь облегчить тебе боль? — спросила она, поражаясь тому, сколько сил у этой хрупкой на вид женщины.
Хетти ничего не ответила, она лишь судорожно дышала, превозмогая боль, да крепче сжимала руку Рейлин. Наконец, когда схватки кончились, Хетти, отдышавшись, сказала:
— Теперь уже совсем недолго ждать.
— Ты собиралась со мной поговорить, — осторожно напомнила Рейлин.
— Да, дорогая. Я хотела сказать, что Джеффри перебрался в Чарлстон исключительно из-за тебя и ради тебя.
— Из-за меня? — Рейлин даже рассмеялась, настолько абсурдным ей показалось такое предположение. — Но я не видела его с тех пор, как уехала из Оукли! Джеффри появился у Фаррела всего лишь раз, да и то даже взгляда не бросил в мою сторону.
— Это не значит, что ему нет до тебя дела. Он нанял целый полк охранников, которые следят за тем, чтобы ты была в безопасности. Я не знаю, где все эти люди обитают, но уж точно они всегда находятся поблизости от тех мест, где ты работаешь и живешь. И сам Джеффри всегда настороже.
— Благородный и честный рыцарь, — довольно сухо констатировала Рейлин. — Или, — добавила она уже совсем другим тоном, — он просто использует меня в качестве живца для поимки Фридриха?
— Рейлин, дорогая, я искренне верю в то, что Джеффри беспокоится о тебе. В противном случае…
— Если это так, то почему он не пришел со мной повидаться? — перебила Рейлин. — Я думаю, что все дело в мужской гордости. Теперь никто не сможет упрекнуть его в том, что он бросил меня на произвол судьбы!
Хетти замерла и напряглась, прижав ладони к животу. У нее снова начались схватки, на этот раз более сильные, чем предыдущие. Выждав минуту, она с трудом выговорила:
— Зови Ханну. Кажется, ребенок уже толкается. Рейлин пулей вылетела из комнаты и побежала вниз по лестнице, не переставая звать экономку. Брендон, выскочив из кабинета, тут же помчался к жене, а Рейлин чуть было не упала, споткнувшись при виде знакомой высокой фигуры на пороге комнаты, откуда только что выбежал хозяин дома.
Взгляды их встретились, и Джеффри кивнул в знак приветствия. Весь дом мгновенно ожил: слуги носились с пеленками и ведрами воды, но Рейлин стояла неподвижно, не замечая никого, кроме собственного мужа. Она даже не увидела, как мимо нее пробежала Ханна.
— Хетти будет спрашивать, куда я пропала, — пробормотала Рейлин и, подхватив юбки, бросилась наверх. Только закрыв за собой дверь и прислонившись к косяку, она осознала, что дрожит. На ватных ногах она подошла к кровати, поражаясь тому действию, которое произвела на нее встреча с мужем. Но дрожь во всем теле — еще не самое худшее: сердце ее билось так сильно, словно за пей гналась стая волков.
Хетти тужилась изо всех сил, стараясь вытолкнуть ребенка на свет, а Брендон, стоя рядом с женой, держал ее за руку, нашептывая ей слова утешения и ободрения. Только теперь Рейлин заметила, что его рука, которой он то и дело промокал влажный лоб жены, дрожала почти так же сильно, как и ее собственная.
— Ты молодчина, девочка, — приговаривала Ханна, готовя пеленки для того, кто вот-вот должен был появиться на свет.
Хетти откинула голову назад: спазм прошел, но выглядела она совершенно измученной. С трудом оглядевшись, она заметила свою невестку и протянула ей руку, Рейлин сжала ее, не в силах сдержать тревожных слез. В скором времени нечто подобное ожидало и ее, но только будет ли кто-нибудь близкий рядом в этот момент?
— Все в порядке, — храбро улыбаясь, приговаривала Хетти. — Все закончится очень и очень скоро, так что ни к чему волноваться. Я прекрасно себя чувствую.
В следующее мгновение Хетти напряглась. Наконец показалась голова ребенка, и тут же раздался рассерженный приглушенный крик, вызвавший у всех присутствующих вздох облегчения — реакцию на долгие часы напряженного ожидания.
— Не так громко, как мистер Бо, — улыбнулась Ханна, открывая белоснежные зубы. — Похоже, на этот раз у нас девочка.
Хетти приподняла голову от подушки.
— Ну вот, — сказала негритянка, — как я и говорила, прелестная темноволосая девочка. Настоящая красавица.
— Какая хорошенькая! — радостно отметила Рейлин. Негритянка положила младенца матери на живот, а тем временем Брендон просунул палец в маленький окровавленный кулачок своей новорожденной дочери, и ребенок, тут же перестав кричать, начал издавать чмокающие звуки.
— Вот теперь мы знаем, чего хочет наша малышка, — с улыбкой сказал Брендон.
Ханна забрала младенца и принялась обмывать его на столе в дальнем углу комнаты. Через несколько минут чистый и завернутый в пеленки ребенок вернулся к матери.
— Она просто великолепна, — с гордостью констатировала Рейлин, будто сама принимала участие в рождении малышки.
Хетти посмотрела на маленькое сморщенное личико и засмеялась.
— Только любящая тетя может быть столь великодушна. Брендон встал с кровати и подошел к двери.
— Я хочу пригласить Бо и Джеффри, им тоже хочется взглянуть на Сюзанну.
Пока Хетти любовалась своей новорожденной дочерью, а Ханна и Мелоди прибирали спальню, Рейлин выскользнула за дверь и поспешила вниз. Она вышла через черный ход во двор и направилась к туалету отчасти для того, чтобы побыть одной и не показываться на глаза Джеффри. Ноги ее по-прежнему дрожали, и путь до туалета показался ей неблизким.
Она никак не ожидала, что Джеффри будет поджидать ее у самого выхода. Густо покраснев от смущения, будто он ни разу не видел, как она бежит к ночному горшку в их совместной спальне, Рейлин сказала:
— Прошу прощения. Я не знала, что тебе тоже туда надо.
— Я здесь жду тебя, — поправил ее Джеффри. — Мне сказали, что Джеймс привез тебя сюда из города, и я хотел спросить, не воспользуешься ли ты моим экипажем, чтобы вернуться в Чарлстон.
Рейлин лихорадочно искала повод для отказа.
— Тиззи уложила для меня саквояж, думая, что я останусь на ночь. Я должна его забрать.
— Твой саквояж уже у меня в экипаже. Нам осталось только попрощаться.
Рейлин не знала, обижаться ли ей из-за того, что Джеффри был заранее уверен в ее ответе, или радоваться, что он предусмотрительно позаботился обо всем.
Она поспешила вперед по протоптанной дорожке, спиной чувствуя его взгляд, а когда достигла дома, Джеффри уже был тут как тут и открывал перед ней дверь.
— Благодарю. — Оглянувшись, Рейлин забыла пригнуться и ударилась головой о низкую притолоку черного хода.
— С тобой все в порядке? — тревожно спросил Джеффри и, взяв ее за подбородок, попытался рассмотреть, сильно ли она ударилась.
Рейлин стояла красная от смущения, прижав ладонь к начинавшей набухать шишке на лбу, не зная, куда деваться.
— Со мной все в порядке, оставь меня в покое!
— Но у тебя кровь течет по пальцам!
Испугавшись, Рейлин отдернула руку и в ужасе посмотрела на окровавленные пальцы. Кровь со лба начала капать ей на грудь.
— Мое платье! Оно испорчено!
— Платье тебя волнует больше, чем голова! — с досадой бросил Джеффри и принялся вытирать кровь носовым платком.
От его прикосновения соски ее тут же затвердели. Рейлин уже не пыталась вести себя прилично и, прижав руки к груди, закричала:
— Джеффри, оставь все как есть!
— Надо что-то сделать с этой ссадиной, — урезонивал ее Джеффри, — и, поскольку все в доме сейчас заняты другими делами, позволь помочь себе.
— Я сама могу о себе позаботиться.
— Ты даже не видишь, куда наклеить пластырь.
— Ладно уж, — сдалась наконец Рейлин и, как послушная девочка, села на табурет и подставила мужу лоб.
Джеффри принес воды, отлил немного в оловянную миску и, смочив носовой платок, принялся смывать кровь.
— Ни к чему тебе строить из себя оскорбленную невинность, малышка. Я позволял себе куда больше, чем дотронуться до твоей груди.
Только теперь до Рейлин дошло, что она выглядит довольно смешно. Поежившись, она отняла ладонь от груди и сложила руки на коленях. Перехватив взгляд мужа, направленный на ее бюст, она решила посмотреть сама, что вызвало в нем столь живой интерес. Соски ее по-прежнему торчали. Со стоном она снова скрестила руки на груди, чем вызвала у Джеффри смех.
— Будто ты никогда такого не видел. — В голосе ее звучала досада.
— Иногда не вредно освежить память, — с усмешкой ответил Джеффри.
Рейлин хотела ответить ему в тон, но на ум ей так ничего и не пришло, и она решила молча сносить заботы мужа, терпеть, пока он промоет рану, перевяжет ее, ототрет кровь с платья. Только потом они поднялись в спальню хозяев.
Бо сидел на кровати рядом с матерью, придирчиво осматривая маленькое существо, которое держал на руках отец. Разумеется, у него возник вопрос о том, откуда взялась сестричка. Родители, как это всегда бывает, улыбаясь, переглядывались, затем Брендон переложил свою крошечную дочурку на одну руку, а другой поправил одеяло у жены на животе.
— Вот откуда вы оба с Сюзанной взялись, сынок. Бо все же не был вполне удовлетворен.
— А кто нас туда положил?
Джеффри прижал палец к губам, сдерживая смех.
— Любовь положила туда тебя и твою сестричку, — нашелся наконец Брендон.
— Любовь? — удивленно переспросил мальчик. — Это как Ханна любит жареных цыплят, вот так мы там оказались?
Джеффри все же не выдержал и рассмеялся, а следом за ним и все, кто был в комнате, кроме Бо, который так и не понял, чем так развеселил взрослых.
Когда Рейлин и Джеффри садились в экипаж, стояла уже глубокая ночь.
Несмотря на то что Рейлин поначалу чувствовала себя рядом с мужем крайне неуютно, усталость взяла свое. Она даже не заметила, когда Джеффри усадил ее к себе на колени и прижал к груди, как ребенка. Не почувствовала она, и как он легонько поцеловал ее в лоб.
Рейлин на миг проснулась, лишь когда ей показалось, что ее куда-то несут в темноте. Потом послышался скрип двери. Сквозь полудрему она осознавала, что кто-то несет ее по коридору, а потом кладет на кровать. Словно издалека до нее донесся голос Тиззи, но низкий мужской голос велел служанке идти к себе. Рейлин чувствовала, как чьи-то пальцы расстегивают ее платье, снимают с нее одежду, а затем ощутила прохладную мягкость подушки под щекой. И в этот момент в животе ее шевельнулся ребенок, это движение было совсем легким, почти неуловимым, но Рейлин почему-то точно знала, что это он, ее малыш. Прохладная широкая ладонь легла ей на живот, потом ее одели в ночную рубашку и, наконец, подоткнули со всех сторон одеяло. Ею овладела сонная истома, из которой совсем не хотелось возвращаться в реальность.
Глава 19
Двумя неделями позже, в пятницу, ближе к закрытию, высокий, с иголочки одетый господин вошел в салон «Ив кутюр» и быстрыми шагами прошел туда, где за своим столом работала Рейлин. Убирая в стол наброски, она почувствовала, что перед ней кто-то стоит, и подняла глаза, ожидая увидеть Фаррела, который всего несколько минут назад вместе с Элизабет поднялся наверх.
Однако вместо хозяина перед ней предстал муж; выражение его лица очень походило на то, какое было у него, когда он делал ей предложение примерно через час после их знакомства. Он так же потрясающе выглядел, так же неотразимо улыбался, и на щеках его были те же ямочки. Зато она теперь стала другой. Рейлин не помнила, чтобы сердце ее билось так сильно даже тогда, когда на нее чуть не наехал экипаж, да и чувство, вызывавшее в ней сейчас сердцебиение и заставлявшее пылать огнем щеки, тоже было другим.
— Нам не представилось возможности поговорить по дороге из Хартейвена, — сказал Джеффри, — и мне хотелось узнать, как ты поживаешь. Как твоя голова? Шрама как будто не видно.
Он окинул Рейлин озабоченным взглядом. Несмотря на то что на ней было очаровательное темно-зеленое платье с синей отделкой, призванное скрыть ее положение, было очевидно, что она ждет ребенка.
— Как видишь, все в порядке, — пробормотала Рейлин, стараясь не показывать своего возбуждения, когда он разглядывал ее. — Я чувствую себя вполне нормально.
Более месяца назад она оставила дом, но временами казалось, что прошло уже не менее года. Во время всех этих метаний между верой и неверием, между любовью и страхом она не могла даже предполагать, как сильно будет тосковать без того, чью невиновность подвергала сомнению. Но пришел час, когда ей уже стало все равно, виновен он или нет, потому что страх прожить жизнь без него оказался сильнее всех прочих доводов. Рейлин получила жестокий урок. Теперь она знала, что такое любовь без взаимности. Если Нелл испытывала к Джеффри подобные чувства, то было вполне понятно, что двигало несчастной, когда она раз за разом пыталась добиться встречи с объектом своей страсти и услышать его признание.
— Никаких неприятностей, связанных с беременностью? — участливо спросил Джеффри.
— Никаких, только днем часто хочется спать, а, работая здесь, я не могу позволить себе прилечь хоть на минутку.
— Да, это верно.
— А как поживают Хетти и малышка? Я хотела нанять экипаж и съездить повидаться, но на весну столько заказов, что у нас троих не было времени для отдыха.
— Они чувствуют себя прекрасно. Сюзанна, к восторгу родителей, умудряется спать с заката до рассвета. Кормить ребенка ночью через каждые четыре часа довольно утомительно, мужчина, как бы ни хотел помочь, тут ничего поделать не в силах — заботы целиком ложатся на плечи женщины.
Рейлин все же решила затронуть тему, которая весьма ее волновала.
— Из разговоров, которые ведут клиентки, я поняла, что мы стали главным объектом сплетен, — заметила Рейлин. — И еще злые языки говорят, что ты обратился к своему адвокату с тем, чтобы он начал дело о разводе.
Джеффри в ответ презрительно фыркнул:
— Не верь всему, что слышишь, дорогая, я никогда не пойду на это, если только ты сама не станешь просить развода. — Джеффри наклонил голову, ожидая, когда она поднимет глаза, и, встретившись с ней взглядом, спросил: — Ты хочешь развода?
— Нет, конечно, нет, — поспешила заверить его Рейлин. — Я просто боялась, что эти слухи могут быть правдой.
— Боялась? — переспросил Джеффри.
— Да, боялась, была обеспокоена и встревожена.
— Скажи, верно ли я тебя понял: ты была настолько озабочена этими слухами, что испугалась. Это так?
— Да, — со вздохом подтвердила Рейлин.
— Значит ли это, что у тебя есть сомнения относительно моей причастности к смерти Нелл?
Рейлин готова была расплакаться. Робко подняв глаза на мужа, она с видимым усилием произнесла:
— Я не смогла прийти к определенным выводам, если ты это имеешь в виду. Временами мне кажется глупостью одно лишь предположение о том, что ты мог совершить такую жестокость, а потом приходит ночь, и мне снится, как ты сжимаешь нож и какое страшное у тебя лицо. Демон, в которого ты превращаешься, заставляет меня леденеть от ужаса.
Джеффри вспомнил, как в хижине Рыжего Пита Рейлин металась и кричала во сне. Вместо того чтобы бередить старые обиды, он решил сменить тему.
— Я пришел сюда для того, чтобы пригласить тебя поужинать со мной.
— В Оукли?
Решил ли он на самом деле положить конец их жизни врозь и позволить ей вновь войти в его дом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39