Бедняжка, что она вынесла…Его голос затих, голова устало склонилась на плечо. Через минуту комнату огласил звучный храп. Джефф вышел из конюшни и прислонился к двери.— Так, значит, вот как они познакомились, — пробормотал он и усмехнулся. — Бедняга Брэн, на этот раз он все-таки поплатился. Черт, что я несу! Бедняжка тори!Насвистывая, он пошел к дому, чувствуя, как к нему возвращается хорошее настроение. Проходя мимо запертой двери кабинета, Джефф помахал рукой и улыбнулся.На следующее утро он спустился к завтраку в отличном расположении духа, и хотя место Хэзер за столом осталось незанятым, Джефф решил не щадить брата. Он дождался, пока Брэндон начнет есть, и небрежно заговорил:— Знаешь, Брэндон, чтобы выносить ребенка, необходимо двести семьдесят дней. Любопытно было бы узнать, сколько понадобится нашей тори? Может показаться, что ты женился на ней, еще не прибыв в Англию. Конечно, женитьба для капитана — только помеха.Джефф испытал истинное удовлетворение, увидев недоумение на лице Брэндона. Закончив завтрак, он вытер губы салфеткой и откинулся на спинку стула.— И я выясню, в чем тут дело, — пробормотал он. Прежде чем Брэндон успел ответить. Джефф поднялся и вышел, оставив брата теряться в догадках.Багаж был уже погружен, и Джордж устроился рядом с Джеймсом на козлах, щурясь от яркого утреннего солнца. Оба брата стояли у экипажа, когда на веранде появилась Хэзер. Она взглянула на Брэндона, кутаясь в шаль.— Надеюсь, поездка будет удачной, Брэндон, — негромко произнесла она. — Постарайтесь вернуться как можно скорее. Брэндон шагнул к ней, но тут же, помрачнев, застыл на месте. Какое-то мгновение постояв так, он чертыхнулся и быстро направился к экипажу.Джефф проследил, как ландо удаляется по дубовой аллее, поднялся по ступеням веранды и подошел к Хэзер.— Наберитесь терпения, тори, — проговорил он. — Он совсем не так глуп, как кажется.Хэзер ответила ему дрожащей улыбкой, повернулась и с тяжелым сердцем вошла в дом.В последующие дни она не давала себе времени задуматься. Она нагружала себя важными и незначительными делами, отдавала распоряжения по ремонту детской и гостиной, выбирала материалы для новых драпировок, штор и обоев. Устав от суматохи, она садилась шить детскую одежду и одеяла. Только ночью, ложась в постель Брэндона и слегка проводя пальцами по резной спинке кровати, Хэзер думала о том, каким одиноким стал без него Хартхейвен. Глава 8 Брэндон вошел в зал постоялого двора, снял пальто и шляпу и повесил их на стул, не заметив Джорджа, сидящего неподалеку с кружкой эля. Брэндон заказал ужин и в ожидании его рассеянно потягивал мадеру, погруженный в собственные мысли. В этот момент дверь открылась и в зал вошло многочисленное семейство. Все члены его выглядели болезненно худыми и были слишком легко одеты для холодной зимней погоды. Брэндон наблюдал, как дети и их мать жмутся у камина, стараясь согреться, а глава семьи беседует с хозяином постоялого двора. Брэндон заметил, что женщина не старше его самого, но ее лицо покрывали морщины, щеки ввалились, а красные обветренные руки свидетельствовали о тяжелом труде. На ней было поношенное платье, на котором уцелела всего одна пуговица. Но ее платье, как и одежда детей, несмотря на ветхость, было опрятным. Женщина положила на колени своего младшего ребенка, второй, постарше, уцепился за ее юбки. Старший из десяти детей, мальчик лет двенадцати, стоял подле матери, держа за руку сестренку, а остальные дети следили, как служанки разносят полные подносы еды. При виде такого изобилия огромные голубые, одинаковые у всех детей глаза широко раскрылись.Отец семейства приблизился к столу Брэндона, комкая в руках старую шляпу.— Прошу прошения, сэр, — начал мужчина, — не вы ли будете капитан Бирмингем? Хозяин сказал, что как раз к вам мне и надо обратиться.Брэндон кивнул:— Да, я капитан Бирмингем. Чем могу служить?Незнакомец сжал в кулаке шляпу.— Я — Джереми Уэбстер, сэр. Говорят, вы ищете работников для лесопилки. Я знаю это ремесло, сэр.Брэндон указал на стул.— Садитесь, мистер Уэбстер. — Дождавшись, пока мужчина устроится поудобнее, Брэндон спросил: — И насколько вы знакомы с этой работой?— Довольно хорошо, сэр, — ответил мужчина, не переставая нервно комкать шляпу. — Я начал работать на большой лесопилке еще мальчишкой, двадцать пять лет назад. Последние восемь лет я был десятником, а два года — управляющим. Я знаю это дело как свои пять пальцев, сэр.В этот момент служанка принесла Брэндону заказанный им ужин.— Вы не возражаете, если я буду и говорить, и есть, мистер Уэбстер? — осведомился Брэндон. — Будет жаль, если еда остынет.— Конечно, сэр, — поспешно согласился мужчина. Брэндон кивнул в знак благодарности и вернулся к разговору:— Почему же вы остались без работы сейчас, мистер Уэбстер?— Прошлым летом, сэр, я попал в зажим для бревен, — начал мужчина, — и мне раздробило левую руку и плечо. До зимы я провалялся в постели, а потом время от времени получал работу подручного. Все лучшие места уже были заняты. От холода и сырости у меня стали болеть все кости. Трудновато, знаете ли, содержать семью на заработок подручного на лесопилке.Брэндон кивнул, не переставая жевать.— Я действительно ищу управляющего для лесопилки, мистер Уэбстер. — Он помедлил, а мужчина заметно покачнулся на стуле. — Ваше имя мне знакомо, — продолжал он. — Вас мне рекомендовал мистер Брисбейн, который купил у меня корабль. Он сказал, что вы хороший работник, что вряд ли в округе найдется управляющий, такой же опытный, как вы. Я только что купил лесопилку и хочу, чтобы мне помог в работе человек, знающий это дело вдоль и поперек. Думаю, жалованье вас устроит, и если вы согласны, место останется за вами.Мгновение мистер Уэбстер сидел неподвижно, а затем широко улыбнулся.— Спасибо вам, сэр! Вы не пожалеете, сэр, ручаюсь! Вы позволите мне сообщить хорошую новость моей жене?— Конечно, мистер Уэбстер, можете сделать это прямо сейчас. А потом нам придется обсудить еще кое-что.Мужчина отошел и заговорил с женой, а Брэндон заметил, что детей гораздо больше интересует еда на соседних столах, чем новость отца. Брэндон вспомнил, какими глазами смотрел на его тарелку Уэбстер, и нахмурился. Уэбстер вернулся к столу, и Брэндон спросил:— Простите за мой вопрос, мистер Уэбстер, но я хотел бы узнать: вы сегодня ели?Мужчина нервно рассмеялся..— Нет, сэр, мы прибыли прямо сюда, но у нас в фургоне есть кое-какие припасы, и мы успеем перекусить потом, — поспешил заверить он Брэндона.— Теперь, мистер Уэбстер, когда наша сделка состоялась, надо отпраздновать это событие. Вы позволите пригласить на ужин ваше семейство? Я почту это за честь.— Да, да, сэр, спасибо вам! — закивал мужчина. Брэндон подозвал служанку и заказал обильный ужин.Служанка расставила вокруг стола стулья, и семейство Уэбстер неловко расселось по местам. Брэндон встал, когда мистер Уэбстер подвел к столу свою жену.— Капитан Бирмингем, это моя жена, Лия.Брэндон поклонился.— Рад познакомиться с вами, мадам. Надеюсь, и вам, и детям понравится в наших краях.Женщина робко улыбнулась и опустила голову, а ребенок уткнулся лицом в ее грудь. Брэндон дождался, пока первый голод многочисленного семейства будет утолен, а затем вновь заговорил.— Мы еще не обсудили ваше жалованье, мистер Уэбстер, — начал он. — Я предлагаю вам двадцать фунтов в месяц и жилье близ лесопилки. Если дело пойдет успешно, вы сможете стать совладельцем предприятия.Мужчина вновь потерял дар речи и только торопливо кивал.— Вот кредитное письмо моему банку в Чарльстоне, — продолжал Брэндон, вытаскивая из кармана свернутую бумагу. — По нему вы получите деньги, и если вам известны хорошие работники, которые пригодились бы на лесопилке, вы можете привезти их с собой. Есть ли у вас какие-нибудь долги, с которыми надо рассчитаться до отъезда?Мистер Уэбстер покачал головой и улыбнулся.— Нет, сэр, беднякам не дают кредита.— Хорошо, — кивнул Брэндон и полез в жилетный карман за кошельком. — Вот сотня фунтов вам на дорогу. — Он отсчитал десять монет. — Жду вас на лесопилке через неделю. Может, у вас есть какие-нибудь вопросы?Мужчина заметно смутился, но все же заметил:— Только один, сэр: мне бы не хотелось работать с рабами или каторжниками…Брэндон улыбнулся.— Мы с вами сходимся во мнениях, мистер Уэбстер. Лучше всего нанимать на работу вольных людей.Опустошив тарелки, старшие дети принялись перешептываться, а у младших от сытости стали слипаться глаза. Глядя на них, Брэндон задумался о собственном ребенке.— У вас чудесная семья, миссис Уэбстер, — заметил он. — А моя жена сейчас как раз ждет первенца. Он должен появиться на свет в марте, и поэтому я спешу вернуться домой.Женщина робко улыбнулась, не решаясь ответить.С делами было покончено, и оба мужчины обменялись рукопожатием. Брэндон задумчиво смотрел вслед семейству, затем заказал себе еще стакан мадеры.Миловидная женщина в платье со смелым вырезом, огненно-рыжими волосами и ярко накрашенными губами поднялась со своего места, откуда уже давно посматривала в сторону Брэндона. Вид туго набитого кошелька вызвал у нее большие надежды. Женщина пробралась к столику, встала у свободного стула и кокетливо подбоченилась, так, что платье слегка сползло с ее плеча.— Привет, котик, — промурлыкала она. — Не хочешь ли выпить с одинокой дамой?Брэндон холодно взглянул ей в лицо.— Боюсь, мадам, сегодня вечером я слишком занят, — ответил он. — Прошу меня извинить.Женщина круто повернулась и отошла, а Джордж, встревоженно наблюдавший за хозяином, облегченно вздохнул. Со времени прибытия «Флитвуда» в гавань месяц назад Джордж чуть ли не каждый день наблюдал, как его капитан отказывается от услуг женщин. Завтра они едут домой, Брэндон вернется к жене, беременность которой не позволит ему удовлетворить мужские потребности, однако, находясь в одиночестве, он никого не пустил в свою постель. Постепенно вновь проникаясь уважением к хозяину, Джордж одобрительно закивал головой.«Да, наш кэп задет за живое, притом глубоко. Маленькая мэм завладела его сердцем, так что он теперь и смотреть не хочет на шлюх. Бедный кэп! Теперь ему уже не стать прежним».Джордж поднял кружку, словно провозглашая тост, и сделал большой глоток. Брэндон встал, не обращая внимания на слугу, и поднялся по лестнице в свою комнату.Закрыв за собой дверь, Брэндон начал неторопливо раздеваться, готовясь ко сну, но в его голове вертелись одни и те же мысли. Он стащил рубашку, бросил ее на стул и оглядел себя в высокое зеркало. Его взгляду предстал привлекательный мужчина с мускулистым сильным телом. Брэндон удовлетворенно обвел глазами собственную высокую, широкоплечую и тонкую в поясе фигуру, а затем раздраженно отвернулся.«Черт возьми, не так уж я безобразен, даже самые хорошенькие потаскухи не откажутся разделить со мной постель, — думал он. — Но что делать с женщиной, которая не может меня видеть и не допускает мысли о том, чтобы спать со мной?»Он задумчиво зашагал по комнате.«В жизни я знал немало женщин — и здесь, и в Англии. Но как этой простушке удалось лишить меня разума, сделать из меня полного идиота? Самые гордые из женщин бывали рады, когда я обращал на них внимание. Но рядом с Хэзер я становлюсь сам не свой и несу черт знает что!» Брэндон подошел к окну и долго смотрел на улицу, зная, что в этом квартале ждет много теплых постелей, и постепенно его голод усилился. Отчасти этот голод был вызван воспоминаниями, отчасти — хранимыми в самом укромном уголке души мечтами. Брэндон задумчиво улыбнулся, вспомнив блеск свечей на белом шелковистом теле, еще влажном после вечернего купания; словно наяву, он видел перед собой темные волны волос, разметавшихся по подушке, чувствовал объятия нежных рук, прикосновения полных розовых губ. Он вновь ощущал, как теплое молодое тело прижимается к нему, а зубки покусывают мочку уха, усиливая возбуждение.Брэндон отвернулся от окна и ударил кулаком по ладони в безмолвном раздражении.«Господи, эта девственница отвергает меня, а я не перестаю о ней думать! Какого черта меня так тянет к ней?»Он схватил стакан, наполнил его и опустился на стул, не переставая размышлять.«У меня не было другой женщины — с той самой ночи, как ее притащили ко мне в каюту. Хэзер, хрупкий лиловый цветок равнин, завладела моим сердцем и навсегда отняла его. Сердце, как безжалостно ты предало меня! Ты закрыло все двери, кроме одной, да и ту я захлопнул в гневе. Боже мой, ну почему я так ее люблю? Мне казалось, мной движет только похоть. Я считал, что избавлен от того, что случается с другими мужчинами, считал себя светским джентльменом с широкими взглядами, мог сделать своей женой искушенную особу. А теперь я оказался словно приклеенным к невинной девушке и даже не могу найти забвение в чужой постели!»Он поставил локоть на колено и положил на ладонь голову.«Даже когда я лишил ее девственности, она удовлетворила мои желания так, как никогда не удавалось ни одной женщине. С первого момента я привязался к ней настолько, что даже во сне видел только ее, надеялся, что когда-нибудь она меня простит».Брэндон поднял голову и расправил плечи. Медленно отпив из стакана, он принял новое решение. «Вскоре она родит, — думал он. — Я подожду удобного случая и начну разыгрывать пылкого поклонника, стану ухаживать за ней напропалую, может, тогда она сама придет ко мне».С этим решением он впервые за много месяцев провалился в глубокий сон.Хартхейвен нещадно поливал дождь, низко над деревьями повисли тучи. Ночь была непроглядной и молчаливой, словно весь мир поспешил убраться подальше от бури и уютно устроиться у теплого очага.Хэзер оглядела комнату, проверяя, убрала ли она все следы своего присутствия здесь. В этой спальне она провела много ночей и успела привыкнуть к ней. Она стояла, глядя на огромную кровать, манящую к себе, и испытывала настоящие муки, понимая, что теперь ей придется возвратиться в гостиную. Вздохнув, Хэзер направилась к себе. Дверь в детскую была открыта, там горела свеча, и Хэзер вновь оглядела комнату. Она прикоснулась пальцем к лошадке-качалке, которой играл еще Брэндон, когда был ребенком, затем остановилась возле колыбели и поправила в ней одеяло.«Странно, все уверены, что родится мальчик. — Она разгладила кружева на пологе. — Конечно, так говорит муж, и разве можно обвинять его в желании иметь сына? — Хэзер улыбнулась, вспоминая, как когда-то она молилась о дочери. — Бедняжка, радуйся, пока не родилась, ибо после рождения тебе придется одеваться во все голубое».Хэзер еще раз оглядела детскую и вернулась в спальню Брэндона, где в камине пылал огонь. Она устроилась в огромном кресле и задумчиво уставилась на языки пламени. Вздохнув, она вновь вспомнила, что Брэндон вернется через несколько дней. В своем кратком письме Хэзер он был резок и деловит и упомянул только приблизительный день возвращения.Что это за человек? Способен ли он быть более мягким или только еще более жестоким? Может, он уже нашел себе развлечение там, на севере? Ведь не случайно с первого дня он отвел ей другую постель, и даже другую комнату…«Он и прежде с трудом выносил меня рядом, — печально думала она. — А теперь я подурнела, распухла и стала такой неловкой, что похожа скорее на гусыню, чем на женщину. Я не могу винить его за неприязнь».Она откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза.«О, Брэндон, если бы я могла быть более нежной, когда у меня был шанс! Может, ты позволил бы разделить твою постель и чувствовать рядом твое тепло. Тогда я была бы уверена, что сейчас рядом с тобой никого нет».Она вновь взглянула на огонь, и в ее душе внезапно вспыхнул гнев.«Какую потаскуху он выбрал себе, чтобы провести время? Может, там, на севере, его согревает нежное, ласковое существо?»Ее гнев немного утих. «Если бы я знала, что судьба потребует уплаты моей невинностью, я пожелала бы никогда не видеть эту землю, этот дом и всех милых и приветливых людей, с которыми познакомилась здесь. Но теперь уже ничего не поделаешь. Когда родится ребенок и я вновь стану прежней, я попытаюсь сделать все возможное, чтобы добиться внимания мужа».Она обхватила себя за плечи и погрузилась в воспоминания: о постоялом дворе, где однажды он был таким внимательным, почти нежным, о корабле, где он бережно ухаживал за ней. Даже при встрече с Луизой он отражал ее самые жестокие удары и разыгрывал влюбленного мужа.«А что, если под своей хмурой усмешкой он скрывает чувства ко мне? — вдруг подумала она. — И может, если я буду нежной преданной женой, он полюбит меня? Дорогой мой, любимый, станешь ли ты мне настоящим мужем, будешь ли любить меня больше всего на свете? Господи, как бы мне хотелось, чтобы из всех женщин мира для него существовала только я!»Дрова в камине догорали. Хэзер поднялась и вновь застыла возле огромной и манящей постели.«Клянусь тебе, ложе, вскоре я вновь буду спать здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46