– Я знаю его уже очень давно, и он всегда ухитряется удивлять меня. Там, где он живет, климат гораздо более пригодный для человека, но он ходит в горы и обратно без видимых трудностей. Мне иногда кажется, что он все может – по крайней мере, я никогда не видел, чтобы он с чем-то не справился. Вот эти карты, которые я рассматриваю, принадлежат Крису. Он составил их по данным аэросъемки. И знаешь, кто пилотировал самолет?
– Сеньор Рибейро, – довольно мрачно предположила Джеки, и дядя кивнул.
– Я же сказал: трудно себе представить, что он чего-то не умеет!
Еда, которой занимался Крис, была уже готова. Брайен, стоя рядом с ним, играл роль официанта, раздавая тарелки с мясом, а Гарри вручал всем по толстому ломтю хлеба.
– Не для гурманов, но до вечера будем сыты, – заявил Крис. Он взял свою тарелку и уселся на скале чуть выше Джеки, поглядывая с легкой иронией, как она рассматривает свою порцию мяса и кусок хлеба грубого помола.
– Маисовый хлеб и мясо ламы, сеньорита Беллоу. Ешьте. Вам сразу станет лучше.
Джеки не осмелилась отказаться. Она не желала давать ему повод назвать ее изнеженной, привередливой особой. Надо было соответствовать образу не боящейся трудностей путешественницы, и она решительно принялась за еду, чуть не обжегшись горячим мясом.
– Осторожно! – мягко предупредил он. – Если вы обожжетесь, придется вас здесь оставить. Лучше поберечься и выжить.
– Я выживу! – сердито ответила Джаклин, расценив его замечание как очередное издевательство. – Я просто не ожидала, что так горячо!
– Ничего, сейчас остынет!
От этой небрежной реплики девушка почему-то покраснела. Впрочем, он не обращал больше на нее внимания и, отвернувшись к дяде Джону, заговорил о маршруте и предстоящих проблемах.
Это, по крайней мере, дало ей время успокоиться. Она нашла мясо восхитительным, маисовый хлеб – очень сытным. А крепкий сладкий кофе укрепил ее во мнении, что лучшей трапезы она не помнит. Настроение ее улучшилось настолько, что ее так и подмывало взглянуть на Криса Рибейро, а поскольку он был всецело поглощен беседой с профессором, Джеки начала исподтишка наблюдать за ним. Гарри Лоу тоже участвовал в разговоре, лишь Брайен выглядел таким же усталым, как и она.
– Двухдневное восхождение должно вывести нас к маленькому озеру, – говорил Крис, водя длинным смуглым пальцем по карте, расстеленной на коленях у дяди. – Немного западнее от этой точки проходит дорога, которую я видел.
– Дорога? – Джеки не могла не вмешаться. Она знала, что через перевалы в Андах шли дороги, часто заваленные снегом, но здесь речь была о дороге в самих горах. – Наверное, тропа?!
– Если не ошибаюсь, это дорога – или, по крайней мере, ее остатки, – заверил ее Рибейро. – Дороги, которые строили инки, ни с чем не спутаешь. Они шириной в двадцать четыре фута и большей частью вымощены камнем.
– Вымощены камнем? – в изумлении повторила Джеки, и он насмешливо взглянул на нее.
– Вы, вероятно, изволили заметить, сеньорита, что камней здесь хватает. Что ж удивительного, если они ими пользовались?
– Я как-то не думала, – пробормотала Джаклин, – что у них дойдут руки до этого.
Девушка с удивлением увидела, как лицо Криса осветила улыбка.
– Ну, они же не были такими утомленными, как вы сейчас… Они привыкли работать, да и выбора у них не было. Дороги были спланированы, и каждая община строила их до границ своей территории. Нет сомнения, что многие из дорог не сохранились, но все же существовавшая тогда дорожная сеть сравнима только с дорогами Древнего Рима. Инки построили десять тысяч миль всепогодных магистралей! Одна дорога шла на побережье через Перу, а Королевская дорога – через современные Эквадор, Перу и Боливию в Аргентину и Чили. Длина этой дороги – три тысячи двести пятьдесят миль, больше любой римской. На этой системе коммуникаций держалась вся империя.
– А та, что вы видели в горах? – заинтересованно спросила Джеки, не отрывая глаз от его волевого загорелого лица. – Я… я имею в виду… там уж слишком высоко.
– Хорошие дороги шли почти по всем долинам, пересекая реки по мостам где надо. Как высоко их сооружали, мы до сих пор точно не знаем, но полагаю, что до важных мест – культовых сооружений или рудников – дороги обязательно доводились. То, что я наблюдал с воздуха, может быть оставшейся частью такой дороги. Будем надеяться. Мы, собственно, на это и ставим.
Слушать его было невероятно интересно, и девушка почувствовала, как ею овладевает странное волнение. Внезапно перед ней ожила история этой страны. Ее захватили не только грозная красота гор и желание увидеть то, что много раз уже видел ее дядя. Сейчас она наверняка испытывала то же, что и профессор и Крис. Нечто сродни охотничьему инстинкту. Только они гнались не за живым существом, а за ускользающим прошлым.
– Кажется, ваше мясо уже совсем остыло, – пробормотал Крис Рибейро, и она внезапно осознала, что до сих пор не спускает с него восхищенных глаз, впитывая его слова и думая о прошлом. Попросту говоря, она пялилась на него.
Ее лицо слегка зарделось. Джеки наклонила голову и принялась доедать вкуснейшее мясо.
– Спасибо за ваш рассказ, – тихо сказала она. – Это очень интересно. Я… я думаю, другие уже знают об этом?
– Разумеется. Они здесь, потому что это их образ жизни, а не для того, чтобы оберегать дядю от его гипотетических промахов.
Джеки вскинула голову, сверкнула синими глазами, но Крис уже встал и пошел к костру легкой, пружинящей походкой. Он похож на свирепого дикого зверя, с яростью подумала она. И использовал ее заинтересованность, чтобы поддеть ее, подобно хищнику, который не упустит случая вцепиться в жертву. Теперь она отчетливо поняла, что доверять дружелюбию сеньора Кристофера Рибейро означало просто подставлять себя его атакам. Нет сомнений, что небольшие проявления доброты с его стороны имели целью всего лишь удостовериться, что она не окончательно выдохлась и с ней не будет хлопот.
Неожиданно послышался какой-то шум: со стороны деревни показался мул, которого вела под уздцы весьма колоритная фигура. Еще трое таких же шли следом, и девушка поняла, что это прибыли носильщики. Теперь уже можно быть уверенной, что увлекательному путешествию ничто не угрожает. Но если так, то те маленькие порции сарказма, которые ей отпускал Крис, покажутся, наверное, детским лепетом, вспоминаемым с умилением. Но в горах он не постесняется при необходимости прибегнуть к более суровым мерам по отношению к ней.
Носильщики оказались намного меньше ростом всех остальных участников экспедиции. Крис возвышался над ними, как гора, и даже дядя Джон, которого никак нельзя было назвать рослым мужчиной, был выше их. Волосы у носильщиков были иссиня-черные, а миндалевидные глаза и смуглые лица сказали ей, что эти индейцы – прямые потомки древних инков.
Все они были одеты в цветные рубахи и темные брюки, и она с удивлением увидела навьюченные на мула плотные и ярко разукрашенные накидки, очень похожие на мексиканские серапе. И Джеки подумала, что эти толстые, похожие на одеяла плащи могут скоро понадобиться. Становилось заметно холоднее, и она вспомнила, что вблизи отеля видела индейцев в таких накидках, в то время как их женщины щеголяли в пестрых одеялах и черных котелках на голове.
Крис обратился к ним на их родном языке, языке аймара, как объяснил ей профессор. На аймара или кечуа, языке инков, говорили большинство индейцев. Но Джеки знала, что высшие слои общества говорят по-испански – на языке своих предков-завоевателей. Она немного знала испанский, индейский же слишком сложен для изучения. Следовательно, она не сможет объясняться с носильщиками. Оставалось опять надеяться на Криса Рибейро, который, похоже, свободно владел несколькими языками.
Затем последовала оживленная дискуссия с носильщиками, и Джеки с изумлением увидела, что ее дядя участвует в ней, как и Гарри Лоу. И до нее дошло, что она оказалась как бы вне общества. Даже Брайен был вовлечен в разговор, потому что он, похоже, что-то записывал, когда другие говорили, и она не сомневалась, что он скоро начнет понимать, о чем идет речь. А ей в случае чего придется объясняться жестами.
– Что вы так приуныли, сеньорита Беллоу? – услышала Джеки голос Криса, внимательно разглядывавшего ее. – Вы не останетесь в стороне! Вас, может быть, утешит, что Чак говорит по-английски.
Опять он прочел ее мысли! Девушка настороженно посмотрела на Криса.
– Который из них Чак?
Он указал на маленького энергичного приветливого индейца, который, поймав ее взгляд, вежливо поклонился. Джеки почувствовала облегчение. По крайней мере, она не будет окружена враждебными людьми. Хотя, если подумать, враждебность, с которой она сталкивалась, исходила исключительно от Криса. Но он был лидером, и он задавал тон.
«Лендроверы» были разгружены, и основную поклажу навьючили на мула, а остальное разобрали индейцы. Прочие члены экспедиции несли только свои небольшие рюкзаки, а когда Джеки взялась за медицинский мешок, ее руку сжали сильные смуглые пальцы.
– Оставьте, – тихо сказал Крис. – Местность здесь труднопроходимая, воздух разреженный. С медикаментами ничего не случится, а если и случится, то я отвечаю.
Джеки открыла было рот, чтобы дать ему достойный отпор, но, подняв глаза, передумала. Он не был ни надменным, ни саркастичным. Его смягчившееся выражение лица и понимающий взгляд остановили протесты Джеки.
– Не надо сопротивляться, – продолжал он, с улыбкой наблюдая за ее мимикой. – Это экспедиция, а не война. Для вашей же безопасности я бы предпочел, чтобы у вас были свободны обе руки. К концу дня вы поймете, до чего утомительно это путешествие. Пусть Чак возьмет мешок. На него можно положиться.
– Хорошо. – Джеки вручила Крису лямки от мешка, встретив его загадочный взгляд со всем тем мужеством, которое ей удалось найти в себе. – Я постараюсь не воевать. Но, знаете ли, это вторая натура.
– Здесь это совсем не обязательно, – заверил ее Крис. – На вас никто не нападает. И помните, сеньорита, это я просил вас примкнуть к нам. Без вас экспедиция бы не состоялась.
Это было ошеломляющее признание, и Джаклин подозрительно посмотрела на него, но сеньор Рибейро был вполне серьезен, и она глубоко вздохнула, успокаиваясь.
– Спасибо за… за то, что сказали это, – тихо произнесла она. – Мне все еще кажется, что я сама добилась…
– О нет, – спокойно заверил Крис. Тонкие смуглые пальцы подняли ей подбородок, так что ее глаза встретили его бесстрастный взгляд. – Я бы этого не позволил. Никто ничего сам не добьется там, где я управляю. Просто вы мне понадобились, вот и все.
Он ушел, взяв медицинский мешок для Чака, а Джеки неуверенно посмотрела ему вслед. Когда его пальцы коснулись ее, она ощутила странное беспокойство. Не удовольствие, не отвращение, а беспокойство. Она уже испытала нечто подобное тогда, в саду отеля, и сейчас ее сердце гулко забилось. Наверное, это от разреженного воздуха, решила девушка, игнорируя тот факт, что все было в порядке, пока он не приблизился к ней.
– А что будет с «лендроверами»? – спросила Джеки у профессора, когда тот подошел поближе. – Их оставят здесь?
– Нет. Они были бы здесь в полной сохранности, но лучше их на время отогнать в деревню, позже придут мужчины из деревни Чака и займутся этим. А когда мы вернемся, они будут снова в нашем распоряжении. Индейцы приблизительно знают, когда мы придем, и будут терпеливо ждать. Терпение – одно из их характерных свойств.
Увы, оно не было в характере самого Криса. Ей стало любопытно – как бы он реагировал, если бы по возвращении не обнаружил здесь машин. Интересно было бы взглянуть тогда на него. Конечно, при условии, если ее это не коснется!
Поначалу восхождение было нетрудным, потому что между скалами вилась вверх тропа. Джеки решила не обращать внимания на горы. Когда она поднимала на них глаза, горы подавляли ее, их застывшая мощь расшатывала се самообладание, поэтому девушка старалась глядеть лишь себе под ноги.
Они шли гуськом. Перед ней – Брайен, следовавший за ее дядей, а во главе колонны, естественно, Крис, сразу за ним – Чак. Гарри Лоу шагал за Джеки, а затем двигались носильщики, один из которых вел мула. Дурацкие мысли, которые раньше приходили ей в голову, – что ее поставят в хвост и заставят тащиться сзади, – были позабыты. Крис сам расположил людей, и она знала, что помещена в безопасное место. Обычно такие вещи ее раздражали, но теперь Джеки лишь почувствовала себя увереннее.
Тропа оборвалась, они стали карабкаться по огромным валунам, неуклонно поднимаясь выше, к заснеженным пикам. Солнце все еще пригревало, но все надели свитера, и, хотя из-за разреженного воздуха ходьба требовала повышенных усилий, Джеки не было жарко. С заходом солнца неизбежно похолодает. Ветер, постоянно дувший на равнине, здесь, как ни странно, несколько стих, потому что они оказались под защитой скалистых гребней.
Через пару часов они вышли на большую ровную поляну, хорошо укрытую отрогами гор, где даже росла жесткая трава и попадались чахлые кустики. Крис объявил привал. Скоро солнце скроется за горами, и пора было разбивать лагерь. Джеки обрадовалась: она уже сомневалась, сможет ли идти дальше. Когда она увидела, что Брайен в таком же состоянии, ей стало спокойнее, потому что уж Морт отнюдь не был слабаком.
Джаклин огляделась в поисках дяди.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она, увидев, что он прислонился к скале.
– Как всегда в первый день, – с улыбкой успокоил ее он. – Завтра все будет по-другому. За ночь я акклиматизируюсь, и, надеюсь, ты тоже.
– А я, признаться, чувствую себя паршиво, – жалобно пробормотала Джеки, и дядя Джон, засмеявшись, ласково обнял ее за плечи, слегка прижимая к себе.
– Знаешь, пора бы тебе уже перестать беспокоиться за меня, – серьезно сказал он. – Я ведь довольно крепок, девочка.
– Знаю, – вздохнула она. – А я – довольно глупа и теперь поняла это.
– Не уверен, – лукаво сказал он. – Так приятно, когда о тебе кто-то заботится. Чувствуешь себя значительнее.
– Это могла бы делать жена, – ехидно сказала Джеки, и дядя скорчил гримасу.
– Жена заставила бы меня сидеть дома или читать скучные лекции. Вероятно, мне бы пришлось выйти в отставку и выращивать розы в загородном садике. Ты можешь меня представить в этой роли?
– Не очень… – Джеки покачала головой и засмеялась. – Надо признать, что здесь ты выглядишь более уместно.
– Вот именно! – весело отозвался он. – Это путешествие, возможно, поможет нам разрешить наши проблемы.
– Твои – может быть, а мои – вряд ли, – довольно мрачно заявила девушка, глядя на темнеющие горы. Из-за их вершин еще пробивались сверкающие золотом лучи, а тени, бегущие по скалистому ландшафту, были темно-синими, пурпурными и черными.
– Завтра ты проснешься полная энергии и с чувством завоевателя, – пообещал профессор, но глаза племянницы были устремлены на темную фигуру Кристофера Рибейро, и она поняла, что слово «завоеватель» к ней никак не подходит, когда этот человек поблизости.
Крис занимался разбивкой лагеря с такой энергией, как будто перед этим целый день отдыхал. Усталость, которую выказывали все остальные, словно и не коснулась его. Он был таким же сыном этой страны, как и индейцы, предки которых некогда подчинились завоевателям. Язык, на котором он отдавал распоряжения маленьким людям, был для Джеки таким же чужим и непонятным, как и темный загадочный взгляд Криса.
Прежде чем спустилась ночь, костер уже пылал в ограждении из камней. Палатки были натянуты, и Чак готовил ужин. Это, похоже, было жаркое. Джеки понятия не имела, что он побросал в огромную кастрюлю, но пахло вкусно. Правда, есть от усталости совсем не хотелось. Все, что она сумела сделать для поддержания сил, – это выпить кружку крепкого черного кофе. К тому времени, как стало совсем темно, лагерь уже имел такой обжитой вид, словно существовал здесь не первый день.
Джеки присела у скалы, опершись спиной на рюкзак, и глаза ее начали слипаться, но тут ее слуха неожиданно коснулись звуки печальной музыки. Конечно, она ее сразу узнала. У дяди было много записей такой музыки – музыки Анд, но она совершенно не ожидала услышать ее сейчас.
Индейцы, сидя у костра с каменными лицами, дули в свои дудки, которые издавали странно-пронзительные и в то же время мелодичные звуки. Она покосилась на дядю, сидевшего рядом, но тот улыбался, внимая им с полузакрытыми глазами. Тогда Джеки резко повернулась к тому, кто пришел и подсел с другой стороны.
Это был Крис, но он ничего не сказал, даже не взглянул на нее. И она тоже перестала обращать на него внимание. Музыка так гармонировала с ландшафтом, с внушающим благоговение величием гор, что, казалось, исходит откуда-то извне, куда невозможно проникнуть простым смертным.
Заунывная мелодия коварно проникала в душу, и в конце концов Джеки вздрогнула от приступа острой тоски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
– Сеньор Рибейро, – довольно мрачно предположила Джеки, и дядя кивнул.
– Я же сказал: трудно себе представить, что он чего-то не умеет!
Еда, которой занимался Крис, была уже готова. Брайен, стоя рядом с ним, играл роль официанта, раздавая тарелки с мясом, а Гарри вручал всем по толстому ломтю хлеба.
– Не для гурманов, но до вечера будем сыты, – заявил Крис. Он взял свою тарелку и уселся на скале чуть выше Джеки, поглядывая с легкой иронией, как она рассматривает свою порцию мяса и кусок хлеба грубого помола.
– Маисовый хлеб и мясо ламы, сеньорита Беллоу. Ешьте. Вам сразу станет лучше.
Джеки не осмелилась отказаться. Она не желала давать ему повод назвать ее изнеженной, привередливой особой. Надо было соответствовать образу не боящейся трудностей путешественницы, и она решительно принялась за еду, чуть не обжегшись горячим мясом.
– Осторожно! – мягко предупредил он. – Если вы обожжетесь, придется вас здесь оставить. Лучше поберечься и выжить.
– Я выживу! – сердито ответила Джаклин, расценив его замечание как очередное издевательство. – Я просто не ожидала, что так горячо!
– Ничего, сейчас остынет!
От этой небрежной реплики девушка почему-то покраснела. Впрочем, он не обращал больше на нее внимания и, отвернувшись к дяде Джону, заговорил о маршруте и предстоящих проблемах.
Это, по крайней мере, дало ей время успокоиться. Она нашла мясо восхитительным, маисовый хлеб – очень сытным. А крепкий сладкий кофе укрепил ее во мнении, что лучшей трапезы она не помнит. Настроение ее улучшилось настолько, что ее так и подмывало взглянуть на Криса Рибейро, а поскольку он был всецело поглощен беседой с профессором, Джеки начала исподтишка наблюдать за ним. Гарри Лоу тоже участвовал в разговоре, лишь Брайен выглядел таким же усталым, как и она.
– Двухдневное восхождение должно вывести нас к маленькому озеру, – говорил Крис, водя длинным смуглым пальцем по карте, расстеленной на коленях у дяди. – Немного западнее от этой точки проходит дорога, которую я видел.
– Дорога? – Джеки не могла не вмешаться. Она знала, что через перевалы в Андах шли дороги, часто заваленные снегом, но здесь речь была о дороге в самих горах. – Наверное, тропа?!
– Если не ошибаюсь, это дорога – или, по крайней мере, ее остатки, – заверил ее Рибейро. – Дороги, которые строили инки, ни с чем не спутаешь. Они шириной в двадцать четыре фута и большей частью вымощены камнем.
– Вымощены камнем? – в изумлении повторила Джеки, и он насмешливо взглянул на нее.
– Вы, вероятно, изволили заметить, сеньорита, что камней здесь хватает. Что ж удивительного, если они ими пользовались?
– Я как-то не думала, – пробормотала Джаклин, – что у них дойдут руки до этого.
Девушка с удивлением увидела, как лицо Криса осветила улыбка.
– Ну, они же не были такими утомленными, как вы сейчас… Они привыкли работать, да и выбора у них не было. Дороги были спланированы, и каждая община строила их до границ своей территории. Нет сомнения, что многие из дорог не сохранились, но все же существовавшая тогда дорожная сеть сравнима только с дорогами Древнего Рима. Инки построили десять тысяч миль всепогодных магистралей! Одна дорога шла на побережье через Перу, а Королевская дорога – через современные Эквадор, Перу и Боливию в Аргентину и Чили. Длина этой дороги – три тысячи двести пятьдесят миль, больше любой римской. На этой системе коммуникаций держалась вся империя.
– А та, что вы видели в горах? – заинтересованно спросила Джеки, не отрывая глаз от его волевого загорелого лица. – Я… я имею в виду… там уж слишком высоко.
– Хорошие дороги шли почти по всем долинам, пересекая реки по мостам где надо. Как высоко их сооружали, мы до сих пор точно не знаем, но полагаю, что до важных мест – культовых сооружений или рудников – дороги обязательно доводились. То, что я наблюдал с воздуха, может быть оставшейся частью такой дороги. Будем надеяться. Мы, собственно, на это и ставим.
Слушать его было невероятно интересно, и девушка почувствовала, как ею овладевает странное волнение. Внезапно перед ней ожила история этой страны. Ее захватили не только грозная красота гор и желание увидеть то, что много раз уже видел ее дядя. Сейчас она наверняка испытывала то же, что и профессор и Крис. Нечто сродни охотничьему инстинкту. Только они гнались не за живым существом, а за ускользающим прошлым.
– Кажется, ваше мясо уже совсем остыло, – пробормотал Крис Рибейро, и она внезапно осознала, что до сих пор не спускает с него восхищенных глаз, впитывая его слова и думая о прошлом. Попросту говоря, она пялилась на него.
Ее лицо слегка зарделось. Джеки наклонила голову и принялась доедать вкуснейшее мясо.
– Спасибо за ваш рассказ, – тихо сказала она. – Это очень интересно. Я… я думаю, другие уже знают об этом?
– Разумеется. Они здесь, потому что это их образ жизни, а не для того, чтобы оберегать дядю от его гипотетических промахов.
Джеки вскинула голову, сверкнула синими глазами, но Крис уже встал и пошел к костру легкой, пружинящей походкой. Он похож на свирепого дикого зверя, с яростью подумала она. И использовал ее заинтересованность, чтобы поддеть ее, подобно хищнику, который не упустит случая вцепиться в жертву. Теперь она отчетливо поняла, что доверять дружелюбию сеньора Кристофера Рибейро означало просто подставлять себя его атакам. Нет сомнений, что небольшие проявления доброты с его стороны имели целью всего лишь удостовериться, что она не окончательно выдохлась и с ней не будет хлопот.
Неожиданно послышался какой-то шум: со стороны деревни показался мул, которого вела под уздцы весьма колоритная фигура. Еще трое таких же шли следом, и девушка поняла, что это прибыли носильщики. Теперь уже можно быть уверенной, что увлекательному путешествию ничто не угрожает. Но если так, то те маленькие порции сарказма, которые ей отпускал Крис, покажутся, наверное, детским лепетом, вспоминаемым с умилением. Но в горах он не постесняется при необходимости прибегнуть к более суровым мерам по отношению к ней.
Носильщики оказались намного меньше ростом всех остальных участников экспедиции. Крис возвышался над ними, как гора, и даже дядя Джон, которого никак нельзя было назвать рослым мужчиной, был выше их. Волосы у носильщиков были иссиня-черные, а миндалевидные глаза и смуглые лица сказали ей, что эти индейцы – прямые потомки древних инков.
Все они были одеты в цветные рубахи и темные брюки, и она с удивлением увидела навьюченные на мула плотные и ярко разукрашенные накидки, очень похожие на мексиканские серапе. И Джеки подумала, что эти толстые, похожие на одеяла плащи могут скоро понадобиться. Становилось заметно холоднее, и она вспомнила, что вблизи отеля видела индейцев в таких накидках, в то время как их женщины щеголяли в пестрых одеялах и черных котелках на голове.
Крис обратился к ним на их родном языке, языке аймара, как объяснил ей профессор. На аймара или кечуа, языке инков, говорили большинство индейцев. Но Джеки знала, что высшие слои общества говорят по-испански – на языке своих предков-завоевателей. Она немного знала испанский, индейский же слишком сложен для изучения. Следовательно, она не сможет объясняться с носильщиками. Оставалось опять надеяться на Криса Рибейро, который, похоже, свободно владел несколькими языками.
Затем последовала оживленная дискуссия с носильщиками, и Джеки с изумлением увидела, что ее дядя участвует в ней, как и Гарри Лоу. И до нее дошло, что она оказалась как бы вне общества. Даже Брайен был вовлечен в разговор, потому что он, похоже, что-то записывал, когда другие говорили, и она не сомневалась, что он скоро начнет понимать, о чем идет речь. А ей в случае чего придется объясняться жестами.
– Что вы так приуныли, сеньорита Беллоу? – услышала Джеки голос Криса, внимательно разглядывавшего ее. – Вы не останетесь в стороне! Вас, может быть, утешит, что Чак говорит по-английски.
Опять он прочел ее мысли! Девушка настороженно посмотрела на Криса.
– Который из них Чак?
Он указал на маленького энергичного приветливого индейца, который, поймав ее взгляд, вежливо поклонился. Джеки почувствовала облегчение. По крайней мере, она не будет окружена враждебными людьми. Хотя, если подумать, враждебность, с которой она сталкивалась, исходила исключительно от Криса. Но он был лидером, и он задавал тон.
«Лендроверы» были разгружены, и основную поклажу навьючили на мула, а остальное разобрали индейцы. Прочие члены экспедиции несли только свои небольшие рюкзаки, а когда Джеки взялась за медицинский мешок, ее руку сжали сильные смуглые пальцы.
– Оставьте, – тихо сказал Крис. – Местность здесь труднопроходимая, воздух разреженный. С медикаментами ничего не случится, а если и случится, то я отвечаю.
Джеки открыла было рот, чтобы дать ему достойный отпор, но, подняв глаза, передумала. Он не был ни надменным, ни саркастичным. Его смягчившееся выражение лица и понимающий взгляд остановили протесты Джеки.
– Не надо сопротивляться, – продолжал он, с улыбкой наблюдая за ее мимикой. – Это экспедиция, а не война. Для вашей же безопасности я бы предпочел, чтобы у вас были свободны обе руки. К концу дня вы поймете, до чего утомительно это путешествие. Пусть Чак возьмет мешок. На него можно положиться.
– Хорошо. – Джеки вручила Крису лямки от мешка, встретив его загадочный взгляд со всем тем мужеством, которое ей удалось найти в себе. – Я постараюсь не воевать. Но, знаете ли, это вторая натура.
– Здесь это совсем не обязательно, – заверил ее Крис. – На вас никто не нападает. И помните, сеньорита, это я просил вас примкнуть к нам. Без вас экспедиция бы не состоялась.
Это было ошеломляющее признание, и Джаклин подозрительно посмотрела на него, но сеньор Рибейро был вполне серьезен, и она глубоко вздохнула, успокаиваясь.
– Спасибо за… за то, что сказали это, – тихо произнесла она. – Мне все еще кажется, что я сама добилась…
– О нет, – спокойно заверил Крис. Тонкие смуглые пальцы подняли ей подбородок, так что ее глаза встретили его бесстрастный взгляд. – Я бы этого не позволил. Никто ничего сам не добьется там, где я управляю. Просто вы мне понадобились, вот и все.
Он ушел, взяв медицинский мешок для Чака, а Джеки неуверенно посмотрела ему вслед. Когда его пальцы коснулись ее, она ощутила странное беспокойство. Не удовольствие, не отвращение, а беспокойство. Она уже испытала нечто подобное тогда, в саду отеля, и сейчас ее сердце гулко забилось. Наверное, это от разреженного воздуха, решила девушка, игнорируя тот факт, что все было в порядке, пока он не приблизился к ней.
– А что будет с «лендроверами»? – спросила Джеки у профессора, когда тот подошел поближе. – Их оставят здесь?
– Нет. Они были бы здесь в полной сохранности, но лучше их на время отогнать в деревню, позже придут мужчины из деревни Чака и займутся этим. А когда мы вернемся, они будут снова в нашем распоряжении. Индейцы приблизительно знают, когда мы придем, и будут терпеливо ждать. Терпение – одно из их характерных свойств.
Увы, оно не было в характере самого Криса. Ей стало любопытно – как бы он реагировал, если бы по возвращении не обнаружил здесь машин. Интересно было бы взглянуть тогда на него. Конечно, при условии, если ее это не коснется!
Поначалу восхождение было нетрудным, потому что между скалами вилась вверх тропа. Джеки решила не обращать внимания на горы. Когда она поднимала на них глаза, горы подавляли ее, их застывшая мощь расшатывала се самообладание, поэтому девушка старалась глядеть лишь себе под ноги.
Они шли гуськом. Перед ней – Брайен, следовавший за ее дядей, а во главе колонны, естественно, Крис, сразу за ним – Чак. Гарри Лоу шагал за Джеки, а затем двигались носильщики, один из которых вел мула. Дурацкие мысли, которые раньше приходили ей в голову, – что ее поставят в хвост и заставят тащиться сзади, – были позабыты. Крис сам расположил людей, и она знала, что помещена в безопасное место. Обычно такие вещи ее раздражали, но теперь Джеки лишь почувствовала себя увереннее.
Тропа оборвалась, они стали карабкаться по огромным валунам, неуклонно поднимаясь выше, к заснеженным пикам. Солнце все еще пригревало, но все надели свитера, и, хотя из-за разреженного воздуха ходьба требовала повышенных усилий, Джеки не было жарко. С заходом солнца неизбежно похолодает. Ветер, постоянно дувший на равнине, здесь, как ни странно, несколько стих, потому что они оказались под защитой скалистых гребней.
Через пару часов они вышли на большую ровную поляну, хорошо укрытую отрогами гор, где даже росла жесткая трава и попадались чахлые кустики. Крис объявил привал. Скоро солнце скроется за горами, и пора было разбивать лагерь. Джеки обрадовалась: она уже сомневалась, сможет ли идти дальше. Когда она увидела, что Брайен в таком же состоянии, ей стало спокойнее, потому что уж Морт отнюдь не был слабаком.
Джаклин огляделась в поисках дяди.
– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она, увидев, что он прислонился к скале.
– Как всегда в первый день, – с улыбкой успокоил ее он. – Завтра все будет по-другому. За ночь я акклиматизируюсь, и, надеюсь, ты тоже.
– А я, признаться, чувствую себя паршиво, – жалобно пробормотала Джеки, и дядя Джон, засмеявшись, ласково обнял ее за плечи, слегка прижимая к себе.
– Знаешь, пора бы тебе уже перестать беспокоиться за меня, – серьезно сказал он. – Я ведь довольно крепок, девочка.
– Знаю, – вздохнула она. – А я – довольно глупа и теперь поняла это.
– Не уверен, – лукаво сказал он. – Так приятно, когда о тебе кто-то заботится. Чувствуешь себя значительнее.
– Это могла бы делать жена, – ехидно сказала Джеки, и дядя скорчил гримасу.
– Жена заставила бы меня сидеть дома или читать скучные лекции. Вероятно, мне бы пришлось выйти в отставку и выращивать розы в загородном садике. Ты можешь меня представить в этой роли?
– Не очень… – Джеки покачала головой и засмеялась. – Надо признать, что здесь ты выглядишь более уместно.
– Вот именно! – весело отозвался он. – Это путешествие, возможно, поможет нам разрешить наши проблемы.
– Твои – может быть, а мои – вряд ли, – довольно мрачно заявила девушка, глядя на темнеющие горы. Из-за их вершин еще пробивались сверкающие золотом лучи, а тени, бегущие по скалистому ландшафту, были темно-синими, пурпурными и черными.
– Завтра ты проснешься полная энергии и с чувством завоевателя, – пообещал профессор, но глаза племянницы были устремлены на темную фигуру Кристофера Рибейро, и она поняла, что слово «завоеватель» к ней никак не подходит, когда этот человек поблизости.
Крис занимался разбивкой лагеря с такой энергией, как будто перед этим целый день отдыхал. Усталость, которую выказывали все остальные, словно и не коснулась его. Он был таким же сыном этой страны, как и индейцы, предки которых некогда подчинились завоевателям. Язык, на котором он отдавал распоряжения маленьким людям, был для Джеки таким же чужим и непонятным, как и темный загадочный взгляд Криса.
Прежде чем спустилась ночь, костер уже пылал в ограждении из камней. Палатки были натянуты, и Чак готовил ужин. Это, похоже, было жаркое. Джеки понятия не имела, что он побросал в огромную кастрюлю, но пахло вкусно. Правда, есть от усталости совсем не хотелось. Все, что она сумела сделать для поддержания сил, – это выпить кружку крепкого черного кофе. К тому времени, как стало совсем темно, лагерь уже имел такой обжитой вид, словно существовал здесь не первый день.
Джеки присела у скалы, опершись спиной на рюкзак, и глаза ее начали слипаться, но тут ее слуха неожиданно коснулись звуки печальной музыки. Конечно, она ее сразу узнала. У дяди было много записей такой музыки – музыки Анд, но она совершенно не ожидала услышать ее сейчас.
Индейцы, сидя у костра с каменными лицами, дули в свои дудки, которые издавали странно-пронзительные и в то же время мелодичные звуки. Она покосилась на дядю, сидевшего рядом, но тот улыбался, внимая им с полузакрытыми глазами. Тогда Джеки резко повернулась к тому, кто пришел и подсел с другой стороны.
Это был Крис, но он ничего не сказал, даже не взглянул на нее. И она тоже перестала обращать на него внимание. Музыка так гармонировала с ландшафтом, с внушающим благоговение величием гор, что, казалось, исходит откуда-то извне, куда невозможно проникнуть простым смертным.
Заунывная мелодия коварно проникала в душу, и в конце концов Джеки вздрогнула от приступа острой тоски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16