Или ты сейчас заговоришь, или я посажу тебя в машину, отвезу в Мэлки, сдам полиции и напишу заявление о том, что ты меня едва не убил, а Уипса убил.
Голос встал и выпрямился. Он посмотрел на меня, сидящего на ящике, взвесил свои возможности и пришел, наверное, к выводу, что он в ловушке.
— Что тебе нужно знать, ты, подонок? — спросил он сдавленным голосом.
— Кто вас на меня натравил? Кто хотел, чтобы я убрался из Мэлки?
Он нехотя сказал:
— Уипс.
Это меня не удивило.
— А что связывало тебя, твоих дружков и Уипса?
— Бизнес,— сказал он, показывая на ящики.— Он этим занимался.
— Чем этим? — спросил я.— Разбавлял виски? Он кивнул.
— Мы только добавляли туда немного дистиллированной воды. Этот бизнес мы освоили, когда здесь были янки.
— И вы сплавляли товар в «Орендж Хетч»? Я видел, что ты сегодня утром туда ездил. Что связывало Уипса с «Орендж Хетч»?
— Дай покурить, босс,— выдохнул он.— Что ты, черт возьми, со мной сделал?
Я бросил ему сигарету.
— Это называется дзюдо,— ухмыльнулся я.— Или его еще называют джиу-джитсу. Это японская штучка. Понравилось?
Он неуверенно кивнул.
— Когда-то Уипс имел дело с этим кабаком. Он там работал — сделал им всю внутреннюю отделку. А потом, когда здесь были янки, занялся фокусами с разбавлением виски, Мы долго на него работали и неплохо на этом зашибали. То, что ты здесь видишь,— жалкие остатки. Мы должны были сбыть эти последние ящики и покончить с этим.
Я встал и спросил, как его зовут.
— Чарли Траул,— ответил он.
— У тебя хороший нюх, Чарли,— подмигнул я ему.— Ты чувствуешь, когда тебе уже пора сваливать. На тебе наверняка висят еще одно-два дельца, кроме этой маленькой шалости с убийством. Послушай моего совета и вали отсюда, пока дует попутный ветер. Садись на свою колымагу и гони — чем дальше, тем лучше. Хочешь знать почему? Я тебе объясню. Я тут кое-что раскручиваю, и здесь скоро заварится такая каша. Так что побыстрее сматывай удочки, если дорожишь своим здоровьем. Не успеешь — пеняй на себя, но я держу пари, что ты увязнешь в дерьме по уши.
Чарли бросил сигарету и растерянно посмотрел на меня.
— Теперь понял,— медленно проговорил он.— Я всегда знал, что Уипс добром не кончит. Он был самым рисковым ублюдком из всех, кого я знал. Никто бы и не поверил, на что способен этот маленький педераст. Ну да ладно... Я смываюсь. Если Уипса заделали, то мне, похоже, здесь делать больше нечего.
— Видно, что ты парень сообразительный,— похвалил я.— Еще один вопрос. Уипс говорил когда-нибудь об этой истории с семьей Эллерден? Я имею в виду заметку в вашей газете насчет мисс
Дениз Эллерден.
— Об этом все говорили,— ухмыльнулся Чарли.— Такая возможность почесать языки! Уипс нам и рассказывал, и газету показывал. Он говорил, что это классный розыгрыш.
Я кивнул. Клодетта вполне мог сказать такое.
— А в бутылки вы ничего не подливали, кроме воды? — спросил я.— Может быть, вы туда подмешивали что-нибудь вроде метилового спирта?
Он покачал головой.
— Только дистиллированную воду. Глупо было бы подмешивать туда что-то другое. Мы выливали из каждой бутылки треть спиртного, доливали дистиллированной воды и снова запечатывали. И все дела.
— О'кей. Ну ладно, пока, Чарли.
Он поднял с пола свою фуражку и спросил:
— Я могу взять с собой один ящик?
— Почему бы и нет?
Он взял небольшой ящик с бутылками, вынес его наружу и поставил в кузов грузовика. Я стоял в дверях сарая, наблюдая за ним. Чарли сел в кабину и нажал стартер. Потом высунул голову из окна, крепко выругался на прощание и уехал.
Я смотрел, как грузовик выехал на главную дорогу и умчался в направлении Ньютон-Эббот.Вернувшись в сарай, я закурил сигарету, взял бутылку из такого же маленького ящика, отбил ей горлышко и сделал небольшой глоток. Напиток был просто отличным.
Я сел на ящик и задумался о том, как же на самом деле погиб Клод Уипс.Так я просидел довольно долго. Потом глотнул еще виски, поставил бутылку на пол, вышел из сарая, запер дверь на висячий замок и поехал назад в Мэлки. У меня появилось множество идей. Хороших идей, просто блестящих! Многие из них настолько хороши, что я даже не верил в их реальность...
ГЛАВА ПЯТАЯ
Четверг, вечер. Дениз
Было уже почти десять часов. Я подъехал к светофору в Тотни, что на развилке дороги, ведущей в Ньютон-Эббот. Слева вдали виднелись мерцающие огни клуба «Форест Хиллз». Я проехал еще немного, вырулил на автостоянку перед «Орендж Хетч», закрыл машину и пошел к главному входу. Внутри это заведение выглядело довольно интересно. Я оказался в большом холле. Справа впереди находилась маленькая комнатка администратора, слева за двойными стеклянными дверями был большой зал с танцевальной площадкой и устроенным в углу возвышением для оркестра. Тусклые лампы создавали в танцевальном зале призрачную, таинственную обстановку. Слева я увидел узкий коридор, упиравшийся в дверь' коктейль-бара, а между коридором и каморкой администратора виднелась устланная ковром лестница с дубовыми перилами, по которой можно было подняться наверх.
Дверь открылась, и из комнаты администратора вышел человек. Это был молодой парень с приятным загорелым лицом.
— Добрый вечер! — сказал я.— Ваш коктейль-бар открыт?
— Да, сэр. Честно говоря, там теперь никто не обслуживает, но я принесу туда все, что вы закажете. Понимаете, сейчас у нас не очень много посетителей.
— Да, не то что во время войны. Тогда, наверное, все было иначе?
— Не знаю,— улыбнулся парень,— тогда я здесь не работал.
— А где вы были в войну?
— Работал в Бирме.— Его улыбка стала еще шире.— Там тоже было неплохо, но здесь мне нравится больше.
— А здесь вы давно? — поинтересовался я.
— Примерно месяц. Но мне нравится — тихо и спокойно, только не знаю, долго ли я здесь задержусь.
— Почему?
Он пожал плечами.
— Теперешние хозяева купили это заведение всего четыре месяца назад. По-моему, они взяли кота в мешке и теперь уже жалеют об этом и не знают, как от него избавиться. Дела идут слишком вяло, и заведение себя не окупает. Во время войны все было по-другому. Каким только бизнесом здесь ни занимались!
Я кивнул и осмотрелся.
— У вас очень уютно! Он снова улыбнулся.
— Это было одно из любимых заведений янки, которые базировались в Экзетере. Вы, наверное, знаете, что там стоял их авиационный корпус. Мне говорили, что по вечерам «Орендж Хетч» сверкал во тьме, излучая свет, музыку и веселье. А посмотрите, что здесь теперь!
— Покупатель обязательно найдется,— сказал я.— Место ведь отличное. А вы, наверное, здесь живете?
— Да, я живу наверху. Это очень странное здание. Я долго пытался разобраться, что имел в виду человек, который его строил. Дом старинный, но кто-то сделал к нему несколько бессмысленных пристроек. Натыкал их где попало.
Это заинтересовало меня, и я попросил его рассказать подробнее. Он указал в сторону коридора, ведущего к коктейль-бару.
— Ну, например, в конце этого коридора наш коктейль-бар. Сначала там было что-то вроде гостиной, снаружи к ней примыкала оранжерея, выходящая в сад. Потом кто-то развалил оранжерею, и в дальнем конце коридора, за коктейль-баром, построил маленький номер-люкс. И какой люкс! Вы никогда такого не видели — райское гнездышко для выезжающих на уик-энд.
— Там действительно так хорошо?
— Замечательно! Не хуже любого первоклассного отеля во Франции. Прекрасно отделанная гостиная, за ней спальня и ванная комната. А по другую сторону люкса этот простофиля умудрился построить кладовые гостиницы. Так что если вам нужно взять бутылку спиртного, приходится идти в кладовую через люкс или же обходить вокруг всего здания.
— Значит, вы ходите через люкс? — уточнил я. Он покачал головой.
— Нет, я всегда хожу вокруг дома. На уик-энд к нам часто приезжают посетители и останавливаются в люксе. Многие знают об этом номере и, если хотят провести уик-энд спокойно, уйти от повседневных забот, они приезжают сюда. В основном это люди, которые любят ходить пешком, ловить рыбу и предпочитают одиночество шумной компании.
— Вы знаете мисс Эллерден? — спросил я.
— Да, она иногда бывает у нас. Приезжает с родителями или с мистером Трединором — это человек, с которым она обручена. Раз в месяц у нас бывают танцы — чаще люди сюда просто не соберутся. В эти дни она обычно и приезжает. Мисс Эллерден очень милая девушка.
— Да,— кивнул я.— Мне говорили, что в одной из местных газет была напечатана о ней скандальная заметка?
— В жизни не слышал о большей подлости! — ответил он— Каждый, кто знаком с мисс Эллерден, подтвердит, что она на такое просто не способна.
Я улыбнулся парню. Мне понравилось, с какой горячностью он это сказал.
— Ну что ж, сейчас вы ее снова увидите. Через несколько минут она будет здесь. Я подожду ее в коктейль-баре. Принесите, пожалуйста, пару мартини.
Он улыбнулся и вышел.Я прошел по коридору и открыл дверь в коктейль-бар. Это была небольшая, со вкусом обставленная комната, в конце которой располагалась стойка бара. На стене висели зеркала и стеклянные полки, уставленные бутылками. В общем, веселая обстановка. Я представил себе, как здесь толпились американские и английские военные'. В те дни, наверное, «Орендж Хетч» был шикарным заведением.
В бар вошел мой новый знакомый с бокалами в руках.
— Я какое-то время еще пробуду в Мэлки,— обратился я к нему.— Может, мы еще увидимся. Как вас зовут?
Он ответил, что его фамилия — Берт Фелпс.
— Ваши посетители в основном пользуются этим баром?
— Нет, они предпочитают бар по другую сторону танцевального зала. По вечерам он обычно открыт. Кстати, в том баре работает хорошая девушка. Может быть, вы хотите перейти туда?
— Нет,— отказался я.— Мне больше нравится здесь. Я люблю тишину.
— Когда придет мисс Эллерден, я предупрежу ее, что вы здесь,— сказал он и вышел.
Я сел за столик и закурил. Минут через пять дверь открылась, и на пороге появилась Дениз. Я молча смотрел на нее.В жизни мне довелось повидать множество женщин самых различных типов и характеров, в самых разных уголках земли. Но Дениз невозможно было сравнить ни с кем из них.
В этой девушке было что-то особенное, не поддающееся определению, нечто ошеломляющее, как удар между глаз. И дело не только в ее совершенной красоте. В ней было что-то еще. Женственность и привлекательность. Они притягивали еще сильнее оттого, что Дениз совершенно их не осознавала.
Ее красота была очень спокойной. Природная скромность сквозила в каждом движении. И это печальное выражение глаз. Неизменное. Она могла улыбаться, как улыбалась мне вчера, но в глазах сквозила грусть. Я вспомнил, что подумал о ее глазах, когда увидел ее впервые.
Это были глаза собаки, которую били так долго и сильно, что все для нее уже потеряло смысл. Абсолютно все. Потому что собака знает — она столько уже получила побоев за свою жизнь, что если даже с ней произойдет что-нибудь хорошее — даже если кто-то бросит ей кость — она все равно будет помнить о побоях.
Можно было понять Трединора. Каждый мужчина на его месте вел бы себя так же. Он с радостью все выдержал бы и пошел бы на все ради обладания такой женщиной.
Я мысленно одернул себя — подумал, что начинаю чересчур интересоваться этой девушкой. Если бы я не был таким чертовски осторожным, то давно уже влюбился бы в нее — по-настоящему влюбился. А я себя знаю. Я один из тех счастливых — или несчастных — типов, которые, если по-настоящему полюбят женщину, обязательно долж-н ы действовать.
А у нее, подумал я, хватает забот и без влюбленного Николаса Гейла.Дениз вошла в комнату. На ней было платье из пурпурного льна, сшитое отличным портным. Цвет платья подчеркивал ее чудесный загар и медовый цвет волос. Капроновые чулки были того же цвета, что и загорелая кожа, а белые босоножки на высоких каблуках прекрасно сидели на маленьких красивых ножках.
Девушка сняла белый шифоновый платок и остановилась посреди комнаты, глядя на меня.
— Извините, если я опоздала,— сказала она.— Мне пришлось з а-ставить себя приехать. Я уже готова была позвонить вам сюда и сказать, чтобы вы не ждали. Потому что ... Потому что я просто не могу этого вынести.
Дениз отвернулась. Я видел, как ей тяжело. Я встал и спросил:
— Неужели все действительно так уж плохо? Она кивнула, продолжая глядеть в сторону.
— Все гораздо хуже, чем вы думаете,— сказала она так тихо, что я едва расслышал.
— Садитесь, успокойтесь и выпейте мартини. Он здесь вполне приличный. Выкурите сигарету и не беспокойтесь ни о чем. Вы же знаете — то, что сначала воспринимаешь как трагедию, потом нередко оказывается сущей ерундой.
Она села на бархатный диванчик, стоявший у стены напротив маленького бара. Я поднес зажигалку к сигарете Дениз и увидел, как дрожат ее руки. Она была в ужасном состоянии, а я не мог понять, что с ней происходит.
Девушка не притронулась к мартини. Она сидела, глядя вниз, и дым от ее сигареты тонкой струйкой поднимался к потолку.Я взял свой пустой бокал и вышел из комнаты. Прошел по коридору, потом через совершенно пустой танцевальный зал и вышел в большой бар. Там выпивали и неспешно беседовали с полдюжины мужчин. Я попросил у девушки, стоявшей за стойкой, двойной мартини и вернулся в маленький коктейль-бар.
Дениз сидела в той же позе, глядя в пол..
— Выпейте мартини и возьмите себя в руки,— резко сказал я. Она медленно поднесла бокал к губам и сделала глоток.
— Выпейте все.
Дениз выпила мартини. Я подошел и сел рядом с ней.
— Думать о вещах, которые уже произошли и которые могут произойти,— это последнее дело,— сказал я.— Все наверняка будет лучше, чем вам сейчас кажется. Расскажите, что вас беспокоит.
— Я ужасно напугана,— сказала она.— Мне страшно со вчерашнего вечера, когда во время танцев в «Паласе» я получила эту записку. Там было написано, что я должна идти в коттедж Клода Уипса. Я очень испугалась, когда это прочла. Ведь я надеялась, что с этим ужасным делом покончено, и со временем я, может быть, вообще о нем забуду.
— А после записки Уипса вы стали думать по-другому? — спросил я.— Она напомнила вам, что дело еще не окончено?
Девушка кивнула.
— Потом я отправилась в коттедж и нашла там вас. Но тогда я еще не поняла, что все это значит, почему вы избиты и окровавлены.
— Вы хотите сказать, что когда все обдумали, то поняли, что кто-то настроен действовать очень решительно? Что кто-то хотел убрать меня с дороги и остановить это расследование?
Она снова кивнула.
— Но ведь расследование продолжается,— улыбнулся я.— И первый раунд мы выиграли. К о е-к ому придется выдумать что-нибудь новенькое.
Дениз подняла голову. В первый раз за все время она смотрела прямо на меня. В ее глазах был страх.
— В том-то и дело. Он придумает что-нибудь новенькое, как вы сказали. Но что?
Я пожал плечами.Наступило долгое молчание. Потом Дениз сказала:
— Прошлой ночью в коттедже я спросила, окончательно ли ваше решение заниматься этим делом. Я говорила, что, по-моему, вам не стоит за это браться, что моя мать права, считая, что нужно оставить все как есть. Но вы не согласились. Сказали, что это было бы глупо. Вы говорили, что будете заниматься этим делом, что бы ни случилось.
— Конечно. Почему бы и нет? Что бы ни произошло, хуже уже не будет. К тому же, мы уже избавились от одного из противников. Я нашел одного из вчерашних драчунов и заставил его говорить. Теперь я знаю, кто поручил им эту работенку.
— Кто же это был? — Дениз удивленно подняла брови.
— Уипс,— ответил я.— И это вполне понятно. Я даже думаю, что могу точно рассказать, как все произошло.
— Да? — в глазах Дениз появился интерес.— Расскажите.
— Ко е-к т о был уже по горло сыт Уипсом, когда тот вернулся к нему после встречи со мной в «Шеппи» и сказал, что ему придется расколоться. К о е-к о му это совсем не понравилось. Уипс сказал ему, что я приехал сюда и во все сую нос. Так что к о е-к ому я тоже
не понравился. А Уипса он давно недолюбливал, особенно после того, то произошло. Это вам понятно?
— Продолжайте, пожалуйста,— кивнула девушка.
— У ко е-к ого возникли проблемы. Так что ему пришлось ообещать Уипсу уйму денег за то, что тот обрубит концы, забудет вой бизнес в Мэлки и уберется восвояси, пока еще не поднялся шум. н намекнул Уипсу, что было бы совсем неплохо, если бы меня кто-нибудь проучил — может, после этого я перестану соваться в чужие дела. Уипс охотно согласился. Тем более, что у него были серьезные причины не любить меня.
Итак, Уипс договорился о двух вещах. Он согласился немедленно покинуть Мэлки и нашел крутых парней, которых, кстати, хорошо знал лично. Во время войны они вместе с ним промышляли тем, что продавали разбавленный виски. Они взялись избить меня и припугнуть, что, если я не уеду, в следующий раз они меня прикончат. Об этом Уипс к о е-к ому и рассказал, заверив, что со мной разберутся как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21