А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

В кабинете она прежде всего связа­лась по телефону с Лас-Вегасом, набрала квартиру Георгади, и не ошиблась, Ким тоже находился там, она поздравила своих консультантов, главных стратегов ее айсберга под названием «Лидо» с наступающим Новым годом и поделилась радостью. Старики восприняли успех «Лидо» как собственный, она чув­ствовала, как их распирает от гордости, что сумели обойти все финансовые рогатки Минфина и оставили государство с но­сом. Проговорила она с ними больше получаса и пообещала отослать завтра, с нарочным, корзину с деликатесами к праздничному столу, она знала слабости двух финансистов, подо­бранных когда-то Артуром Александровичем на обочине жиз­ни с нищенской пенсией, никому не нужных с их реальными знаниями экономики. Обрадовала их и тем, что заказала каж­дому по фирменной утке по-пекински, этот кооперативный ресторан «Пекин», который открыли ташкентские уйгуры, вы­ходцы из Синь-цзяня, специализировался на китайской кухне. Поговорив со стариками, в которых она по-настоящему была влюблена и заботилась о них с трогательной нежностью, Наргиз достала документы из банка и решила, не откладывая в долгий ящик, разделить премиальный фонд.
Проработав час с микрокалькулятором «Касио», поняла, что придется делать два-три варианта денежного расклада и обязательно согласовывать с Файзиевым. Приближалось вре­мя обеда, и Наргиз, отложив дела в сторону, прошла незамет­ной, хорошо задрапированной дизайнером дверью в комнату, прилегающую к ее служебному кабинету. Трудно одним сло­вом определить назначение этой комнаты, сказать, что ее лич­ная, не совсем верно, хотя тут у нее имелась и небольшая ван­ная, и даже гардероб, где хранилась часть ее туалетов, в углу, совсем по-домашнему, стоял японский телевизор «Шарп», по­дарок Шубарина ей на день рождения. Имелся и диван, где она в жару, приняв душ, отдыхала иногда в этой комнате, накрыва­ла столы для гостей, которые не очень хотели, чтобы их видели в основном зале, в общем, просторные, хорошо и со вкусом об­ставленные апартаменты, где Наргиз обычно и обедала.
Когда, вымыв руки, она вернулась в кабинет, чтобы зака­зать по внутреннему телефону обед, то обнаружила у себя тро­их незнакомых людей. Один, молодой, высокий, с бычьей шеей, стоял у двери, а двое других шумно, с комментариями, рассматривали настенный японский календарь не то с гейша­ми, не то с манекенщицами в пикантных позах.
– А у вас, оказывается, есть и потайная комната, – сказал, хищно улыбаясь, один из тех, что рассматривал гейш, сзади, видимо из-за модной одежды, он ей показался моложе, на са­мом деле ему уж было под сорок. Лицо нагловатого мужчины ей показалось знакомым, и она вспомнила, что не раз видела его в «Лидо», он всегда сорил деньгами направо и налево. Она подумала, что они зашли насчет билетов на новогодний бал и хотела пройти к столу, но другой, коренастый, тоже с бычьей шеей, отчего Наргиз их тут же внутренне окрестила быками, преградил ей дорогу и показал на диван у стены, где уже разва­лился тот, что постарше.
– Что вы себе позволяете? – спросила жестко Наргиз, но тут же осеклась под стеклянным холодом пустых глаз, в руке у «быка» поблескивал нож.
Наргиз одернула костюмчик, кокетливо окинула себя взглядом в зеркале, поправила волосы, все еще лихорадочно подыскивая предлог, чтобы вернуться за стол, была там у нее под столешницей незаметная утопленная кнопка, и стоило ей легонько нажать коленкой, не привлекая внимания, ей при­шли бы на помощь. Среди мужчин официантов работали и бывшие спортсмены, да и вообще лихие парни, Икрам Махмудович когда-то говорил, на кого можно положиться в кризисной ситуации, администрация, в общем, предусматривала подобные инциденты. Но, видя, что за стол вернуться не уда­стся, прошла к дивану и уселась рядом с мужчиной, судя по всему, главным в компании, она уже вполне владела собой и сказала спокойно:
– И таким пошлым способом вы намерены вырвать у ме­ня стол на новогодний бал?
Мужчина рядом рассмеялся и, достав пачку «Мальборо», сказал:
– Чудо баба, нисколько не хуже, если не лучше тех китая­нок или японок, а главное, ничего не боится!
Наргиз вновь попыталась встать, как бы обидевшись, и попасть за стол, но мужчина схватил ее за руку и усадил на ме­сто.
– Меня зовут Лютый, Толик Лютый, может быть, слыха­ла, а район, где находится твое «Лидо», моя территория; она перешла мне по наследству, когда убили Джалала, так сход ре­шил, теперь поняла, зачем я пришел?
– Нет, не поняла. Ну, допустим, ты хозяин территории, а я при чем здесь, ребята?
– А притом, – начал сидевший рядом Лютый, – навер­ное, в райком, райисполком носишь исправно, по графику, должна и нашу долю отстегнуть.
– Вам за что? – дерзко спросила Наргиз.
– А за то, что и им, – ответил спокойно Лютый, – они дают тебе дышать, и мы пока тоже, а то перекроем кислород.
– Как же вы мне его перекроете, фонды обрежете, спирт­ного лишите?
– Нет, это по части дневного райкома, а мы для начала ус­троим погром тысяч на двадцать, чтобы месяц ремонтировать, а если не поумнеешь, спалим совсем. Ты последняя в моих владениях не платишь дань, я всех обложил, до последнего ко­оператора.
– И не стыдно тебе приходить в праздник, портить чело­веку настроение в Новый год, когда у нас главная работа толь­ко начинается? – выпалила Наргиз сердито и искренне, так что Лютый на миг растерялся. Воспользовавшись моментом, Наргиз встала и сказала, не давая опомниться соседу: – Воп­рос серьезный, и платить, наверное, придется. Я слышала, и уйгуры в «Пекине», и евреи в парке Победы кому-то платят, но я не намерена платить одна.
Я должна поставить в известность и тех, от кого получаю спиртное, продукты, зелень, фрукты, лепешки. Но я не желаю уподобляться вам и портить людям праздник, потерпите, дай­те спокойно закончить новогодние балы, а потом приходите, поговорим всерьез, с гарантиями. Называйте день и топайте, у меня много дел, и я еще не обедала.
Остановились на встрече вечером, пятнадцатого января, но гости не спешили уходить, и тогда Наргиз открыла без страха сейф, чем окончательно покорила визитеров, и достала две банковские пачки пятирублевок и протянула Лютому со словами:
– В счет будущей платы, расписки не требую, надеюсь, на праздники хватит.
Наргиз действительно никого не беспокоила в праздники и лишь третьего января, когда Артур Александрович заехал пообедать, сообщила о визите рэкетиров в «Лидо». Шубарин поблагодарил Наргиз за выдержку, за верное решение, приня­тое ею, и попросил до пятнадцатого числа выделить неболь­шой столик, откуда бы хорошо просматривался проход к ди­ректорскому кабинету, который с завтрашнего вечера будет за­нимать Коста с двумя-тремя приятелями, а место швейцара, опять же до назначенного дня, займет брат Ашота, Карен, хо­рошо ориентирующийся в уголовном мире Ташкента, парад­ная дверь «Лидо» будет связана со столиком Коста сигналом. Уверенность, спокойствие, с каким Артур Александрович вос­принял неприятное сообщение, успокоили ее; как бы она ни храбрилась, визит Лютого не шел у нее из головы, ей было жаль свое детище, в которое вложено столько любви, энергии, сил, надежд.
Шубарин не стал беспокоить вначале совладельцев ресто­рана, а вечером пригласил к себе домой Коста и Ашота и, вкратце рассказав случай в «Лидо» накануне Нового года, ска­зал телохранителю с укоризной:
– Ашот, дорогой, мне кажется, ты перестал контролиро­вать ситуацию в городе.
На что молчаливый, немногословный Ашот буквально взорвался:
– А кто сейчас в стране что-нибудь контролирует? Как только в прошлом году, в январе, у ресторана «Ереван» Сашка Веселый и Изя Либерман в упор расстреляли из боевых кара­бинов Нарика Каграмяна и Вали за то, что они обложили коо­ператоров непомерной данью, все рухнуло в один час, не зна­ешь, кто теперь в Ташкенте хозяин. Нарик держал всех в узде, и каждый знал свой шесток, и не было в столице неконтроли­руемых преступлений, такого беспредела как нынче. Молодые, словно с цепи сорвались, не хотят признавать никаких авторитетов, живут одним днем, бомбят всех без разбору, нет уваже­ния ни к чину, ни к званию, не придерживаются никаких воровских правил, уже своих кидают как хотят.
Нарик незадолго до смерти говорил мне, что в Ташкент отовсюду съезжается самая отчаянная шпана, там, в России, им такие богатые грабежи не снились, а тут, по наводке, мень­ше чем за стотысячный куш не согласятся и пачкаться за один заход, а список, кого можно грабануть, всегда можно купить за хорошие деньги у наводчиков, и в милиции есть люди, тор­гующие такими сведениями. На сегодня наш край оказался лакомым куском для жестоких грабителей. Конечно, не мень­ше богатых людей и в Москве, и на Кавказе, особенно в Азер­байджане. Там при Алиеве почище дела проворачивали, чем при Рашидове, по крайней мере золотую саблю и персональ­ный мраморный дворец Шараф Рашидович Брежневу не да­рил.
Но воровской мир Кавказа гораздо круче, чем у нас в Средней Азии, он на свою территорию чужих не пускает, сам стрижет богатеньких. Но, уверяю вас, Артур Александрович, мы не те люди, чтобы кому-то платить налоги. До сих пор мы всегда справлялись с вашими врагами, вспомните хотя бы ро­стовскую банду, вооруженную до зубов, им не помогли даже их «шмайссеры». Разберемся и с Лютым. Не знаю, сколько у Лю­того людей, но на всякий случай я хотел бы, чтобы Сухроб свел меня с Беспалым, Артемом Парсегяном, я для него не указ, он сам не последняя фигура в Ташкенте, у него есть отличные ре­бята, да и он сам мужик не промах, один на один любого уда­вит, а может, нам и придется схлестнуться с ними баш на баш, не так ли, Коста?
– Я всегда готов, – отвечал Коста, долго молчавший се­годня.
– Кстати, Коста, – перебил Шубарин, – с завтрашнего дня ты целыми днями страхуешь Наргиз в «Лидо» и отвозишь ее домой, а план Ашот разработает с Беспалым, хорошо, что он о нем вспомнил.
Как только Коста вместе с Ашотом уехали, Артур Алексан­дрович позвонил Сенатору и сказал, что он хотел заехать к не­му на чашку чая.
К пятнице, пятнадцатого числа, они уже знали все о банде рэкетиров, и сколько в ней человек, и на каких машинах разъ­езжают, и даже когда у них «съем» денег. Он как раз приходил­ся на пятнадцатое, и пятница у них выпала напряженная, и Шубарин при утверждении отметил их недальновидность, а точнее, беспечность, не стоило им совмещать столь горячие дела на конец недели. За два часа до начала встречи в «Лидо» к Коста поступило сообщение, что Лютый с компанией, все до одного, объезжают на двух «Жигулях» свои владения и собира­ют дань с кооператоров, мелких фарцовщиков, спекулянтов, с каждого торгового лотка, имеющего нелегальную прибыль. Судя по всему, настроение у банды прекрасное, и дела идут как по маслу, нигде не возникало сопротивления, конфликтов, на­логи платят безропотно и исправно, с большим рвением, чем государству. Видимо, и дело с «Лидо» они считали уже решен­ным. Такая самоуверенность возмутила даже видавшего виды Коста, ему казалось, что хотя бы сегодня, в назначенный день, стоило приглядеться к «Лидо», а вдруг засада, ловушка? Но никого из банды Лютого и ее окружения не появлялось у ре­сторана ни сегодня, ни вчера, на этот счет Ашот и Коста всегда были предусмотрительны, береженого бог бережет. Если бы у банды Лютого не кружилась голова от успехов, и они тщатель­нее готовились к встрече с очаровательной Наргиз, и не счита­ли бы ее только за пикантную женщину, наверное, обнаружи­ли, что на крыше «Лидо» появился высокий, стройный мужчи­на, якобы ремонтирующий антенну, увидели у него в руках не­что похожее на футляр для музыкальных инструментов, что никак по логике не вязалось с ремонтом антенны, и поняли бы, что и на крыше их ждет засада. А за полчаса до того, как они подъехали к ресторану на белых «Жигулях», могли уви­деть, что на стоянку въехали два зеленых «джипа», с форсиро­ванными двигателями, принадлежащие, судя по номерам, час­тным лицам, и заняли удобные позиции в разных концах сто­янки. Конечно, автоматы Калашникова и короткоствольные армейские карабины им вряд ли удалось бы разглядеть. Но внешний вид молодых людей, расположившихся в машинах и почему-то их не покидающих, несмотря на крепчающий к но­чи мороз, навел бы на мысль, что орлы неспроста съехались к столь респектабельному заведению, как «Лидо». Но чего Лю­тый не предусмотрел, того не предусмотрел, и подготовка на подступах к «Лидо» прошла по плану и без особых осложне­ний. Рация, связывавшая Коста с помощниками, работала не­прерывно, и он знал маршрут и настроение банды от точки к точке, сообщили, что из кафе «Салтанат» они вышли уже наве­селе.
За час до начала операции в «Лидо» съехались основные совладельцы ресторана. Наргиз провела их через свой кабинет в служебную комнату, где по плану уже был накрыт хорошо сервированный стол на шесть персон, но телевизор свой она на всякий случай вынесла оттуда в приемную, главные события должны были разыграться все-таки в закрытом банкетном за­ле. Как ни странно, больше всех волновался, нервничал Икрам Махмудович, и это не осталось не замеченным Шубариным. Подлаживая как профессиональный гангстер пистолет под пиджак, он сказал ему:
– Выпил бы ты чего-нибудь, уж очень заметно волнуешь­ся, а твоя роль простая. К назначенному времени быть в каби­нете у Наргиз, твое присутствие их сразу успокоит, тебя они хорошо знают. Встретите, введете в зал, представите, усадите за стол, затем вместе с Наргиз, сославшись на то, что займе­тесь продолжением ужина, оставите нас. Ваша забота заключа­ется в одном: оркестр примерно с полчаса должен играть толь­ко жизнерадостные, заводные ритмы, чтобы зал сорвался пля­сать. Можешь не беспокоиться, никто с улицы не ворвется в ресторан, с крыши нас страхует Ариф, и из кабинета никто не сделает и шагу. Как только начнем переговоры, в приемную Наргиз войдет Карен с товарищем, и гости будут блокированы тройным кольцом.
Глядя, как небрежно возится с оружием Сенатор (пистолет у него находился без действия с той давней ночи во дворе Про­куратуры республики, когда он пристрелил Кощея и охранни­ка), Файзиев подрагивающей рукой налил себе большую рюм­ку коньяка и выпил залпом, словно воду, а стоявший рядом невозмутимый Миршаб, вооруженный как и компаньоны, по­дал ему ломтик лимона и спросил:
– Икрам, может, тебе жаль, что Лютый не успеет попро­бовать прекрасный десерт из ананасовых долек, присыпанных шоколадной пудрой? – Шутка оказалась столь к месту, что от нее все долго и охотно смеялись, и нервный шок у метрдотеля моментально прошел.
Неожиданно вошел Карен и сказал, обращаясь к Артуру Александровичу, коротко:
– Едут!
Файзиев взял под руку Наргиз, вышел из апартаментов и, судя по звукам, раздававшимся в приемной директора, вклю­чил телевизор. Оставшиеся в зале, не сговариваясь, вдруг сде­лали одновременно по мусульманскому обычаю «аминь» и отошли к окну, выходящему на площадь. Прожектора, ярче чем обычно, освещали заснеженную автостоянку, где с заве­денными моторами стояли два «джипа», готовых по первому же сигналу блокировать белые «Жигули», в которых появится банда.
Трое у окна внимательно осмотрели друг друга и остались довольны, впервые им предстояла столь деликатная миссия, сопряженная с риском, и Шубарин, чувствуя напряжение сво­их коллег, сказал как бы случайно:
– Хотите свежий анекдот?
И через пять минут из банкетного зала раздался такой го­мерический хохот, что он перебивал звуки телевизора.
Наргиз с Икрамом Махмудовичем долго и удивленно пе­реглядывались и пропустили момент, когда появился Лютый с двумя сопровождающими, но не с тем, что в первый раз, хо­тя и этих Наргиз тут же окрестила быками. Лютый подошел к Наргиз, поздоровался с ней за руку, небрежно кивнул метрдо­телю, не принимая того всерьез, и спросил:
– Наргиз, кто это у тебя так весело развлекается?
– Зайдешь, увидишь, – ответила хозяйка ресторана, все еще продолжая удивляться несмолкающему смеху из приотк­рытых дверей.
– Веселые люди, – ответил Лютый, уже расслабленно.
– Очень, – улыбаясь сказала Наргиз, – давайте раздевай­тесь – и за стол переговоров, мне кажется, они хохочут оттого, что давно хотят выпить.
– Такие дипломаты нам по душе, – рассмеялся Лютый, предлагая подельщикам раздеться, причем у одного в этот мо­мент вырвался железный кастет из кармана, тот неловко его подобрал и уже не стал брать с собой. Потому что Наргиз ска­зала с издевкой:
– Нехорошо на переговоры с такими вещами ходить. – И пригласила долгожданных «гостей» в тайный банкетный зал.
Когда они вошли в зал, трое у окна продолжали хохотать, и, судя по их виду, делали это отнюдь не искусственно, и с ли­ца Лютого и его товарищей окончательно сошло напряжение, и вошедшие тоже невольно улыбнулись.
– Наше руководство, – туманно представила Наргиз Лю­тому троих мужчин у окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50