Результаты исследования Forrester Research говорят о том, что один из пяти подростков хотя бы раз в жизни нелегально скачивал художественный фильм. В Сети ежедневно продается от 400 до 600 тысяч фильмов, утверждали главы киностудий перед Конгрессом. (Оценка намеренно завышена, однако нет сомнений, что нелегальная продажа фильмов развивается, хотя и в контролируемых пределах.[3–2]) Согласно отчету исследовательской компании Big-Champagne, сейчас по Интернету путешествует 17 миллионов пиратских копий фильмов.
Вернемся к Форесту, который, как истинный Форест Гамп, оказывается в нужное время в нужном месте всякий раз, когда речь заходит о фильмах и пиратстве в Интернете. Именно Форест оценил для Голливуда масштабы пиратства. Он получил эту цифру, побывав в самых темных уголках кинематографического подполья в один из уик-эндов 2002 года, в тот же уик-энд, когда CNN показала силуэт человека, скачивающего фильм «Звездные войны. Эпизод II: Атака клонов» (замаскированным вандалом был именно Форест). Когда крупнейшие голливудские студии торжественно открывали интернет-видеопрокат Movielink, рекламируемый в качестве альтернативы пиратству, Форест принимал в этом активное участие, ему принадлежит патент на технологию. Форест только что представил миру новую бизнес-модель распространения музыки и фильмов в цифровом формате (подробнее об этом ниже). Когда я разыскивал ключевые фигуры кинематографического подполья, чтобы взять интервью для статьи, именно Форест все для меня устроил.
«Мне потребовались годы, чтобы завоевать доверие и уважение тех, с кем я встречаюсь в файлообменных сетях, – говорит он в веселой, быстрой манере, сформировавшейся во времена его детства на улицах Форест Хиллс в Квинсе. – Нельзя просто прийти на канал и сказать: „Привет, я тут новенький! Хочу скачать ваши фильмы“. Сначала над вами посмеются, а потом забанят. Это суровая пограничная справедливость. Вы должны заслужить свое место, дав что-то ценное другим участникам, например проявив свой талант программиста или предоставив доступ к самым горячим материалам».
Форест признается, что в 1997 году, когда он всеми силами старался занять достойное место в пиратской иерархии, он впервые присоединился к группе, незаконно выпускающей фильмы, которая состояла из людей, сообща или самостоятельно распространяющих цифровой контент в даркнете. Он начинал как «сервер» – самая низкая ступень в иерархии, которую он в шутку сравнивает с позицией рядового в мафии. Сервер подвергается самому большому риску судебного преследования, так как незаконно распространяет фильмы с открытого интернет-адреса. Выполнение грязной работы позволяет стать частью «сцены» – так пользователи даркнета называют тех, кто активно поставляет и продает медиа-файлы. (Неудивительно, что никто из участников «сцены» не использует термин «пират» и не выкрикивает время от времени «йо-хо-хо».)
Форест больше не служит – он использует свои знания «сцены» в прибыльном деле консалтинга. «Я не делаю ничего противозаконного», – несколько раз повторяет он мне. И все же, чтобы держать марку и не утратить доверия, которое он заработал в кинематографическом подполье, Форест дает членам своей группы пароль от своего частного сервера, секретного хранилища цифровых данных, доступ к которому можно получить только по приглашению. Когда я позже заглядываю на сервер, то обнаруживаю там настоящий клад, состоящий из украденных, охраняемых авторскими правами материалов: тысячи песен, музыкальных клипов, фильмов, телешоу (включая все эпизоды «Симпсонов»), компьютерные игры для Microsoft Xbox и программы занимают два терабайта на его сетевых жестких дисках. (Это сравнение может натолкнуть на неверные выводы, но Библиотека Конгресса занимает всего в десять раз больше места. Для того чтобы разместить свои два терабайта, Форесту понадобится 1,4 миллиона 3,5-дюймовых дискет.) В его сетевом тайнике есть все песни из Top-100 журнала Billboard за последние сорок четыре года, а также такие фильмы, как «Человек-паук», «Банды Нью-Йорка», «Гладиатор», «Крестный отец II» и «Остин Пауэрс».
Берите что нравится, говорит он.
Студентов колледжей, организовывающих подобные файлообменные сети, арестовывают и за меньшее, а Форест не боится защитников авторских прав. Прежде чем подписать контракт, Форест настоял на том, чтобы в него был включен пункт о компенсации и неограниченном предоставлении ему контента и защите от преследования за загрузку пиратских фильмов, принадлежащих крупным киностудиям. Он также работает консультантом в музыкальном бизнесе и застрахован Американской ассоциацией звукозаписи [Recording Industry Association of America, RIAA]. Форест мог бы быть шпионом, но он не доносчик и всегда старается объяснить, что никого не закладывает.
Перед разными людьми он предстает по-разному. У него несколько личностей, которые он использует на разных IRC-каналах для расширения контактов: от сервера-новичка до могущественного и заносчивого старожила. «Я разный на всех каналах, поэтому приходится быть осторожным, чтобы не разрушить свою маскировку», – говорит он.
Форест, чья работа касается в первую очередь кинопиратства, занимается еще и распространением записей телевизионных шоу, музыки и компьютерных игр и каждые две недели пишет двухсотстраничный отчет для компаний-нанимателей, в котором он рассказывает о последних находках, составляет графики развития пиратства и предлагает способы защиты интеллектуальной собственности компаний. Он согласился поделиться основными выводами, которые сделал за три года странствий по самым укромным уголкам пиратского подполья в обмен на обещание хранить в тайне его сетевые псевдонимы и официальное заявление о том, что мнение Фореста не обязательно совпадает с мнением его работодателей.
О выпускающих группах и «сцене» мало пишут в прессе по простой причине: их члены не хотят огласки. Публичность привлекает внимание правоохранительных органов. Но пуленепробиваемого Фореста это не заботит. Он впервые демонстрирует аутсайдеру необитаемые цифровые земли.
Утро Фореста начинается с чашки эспрессо в его домашнем кабинете в загородном доме в Коннектикуте, расположенном на покрытом лесом участке размером в пять акров в сорока четырех милях от Манхэттена. Этот участок он и его семья делят с оленями, лосями, лисами, койотами и стаей цесарок, которые контролируют популяцию клещей – переносчиков болезни Лайма. В уединенном десятитысячном городке в сельской местности также живут Кристофер Уокен, Роберт Редфорд, Хосе Фелициано, Эрика Йонг и Кит Ричардс из Rolling Stones.
Я приезжаю к нему в ливень, и он поит меня чаем. Мы проходим через битком набитую медиа-устройствами гостиную его тайного убежища, электронной пещеры, где не слышно ни единого звука, кроме жужжания небольших настольных вентиляторов, охлаждающих тринадцать «Макинтошей» и компьютеров, работающих под управлением Windows и Linux. Он проваливается в офисное кресло и наблюдает за порхающим по экрану безумным текстом пастельного цвета. Он не покинет своего высокотехнологичного командного центра до пяти часов утра. Кабели четырех модемов соединяют его дом с внешним миром, и Форест утверждает, что они обеспечивают большую пропускную способность, чем есть в некоторых небоскребах Манхэттена. Три монитора, подключенных к стоящему рядом компьютеру, демонстрируют работу его личной армии роботов и программ, рыщущих по файлообменному подполью. Он скользит от машины к машине, поочередно проверяя электронную почту, следя за ходом скачивания файлов и браня своего озорного щенка питбуля по кличке Куки за то, что тот разорвал мой журнал и лакал чай из моей чашки, которую я, не подумав, поставил на пол. «Этому псу нужен валиум», – говорит он.
Из предосторожности Форест всегда использует «баунс» (bounce), прием, позволяющий скрыть местонахождение компьютера. Вместо того чтобы выходить на пиратские каналы из дома, что позволило бы узнать уникальный сетевой адрес его компьютера и приблизительное физическое местонахождение, он входит в систему через компьютер, расположенный на Карибах. Если кто-то попытается определить его местонахождение, то решит, что Форест потягивает мохито где-то на юге острова Сент-Бартс.
Моя записная книжка пухнет от заготовленных вопросов, но за целый день демонстраций и рассказов я не успеваю задать ни одного из них, так как не перестаю удивляться тому, что открывает для меня Форест, словно вытаскивающий свои фокусы из волшебного ящика, сбивая меня с толку.
За плечами у Фореста интереснейшая карьера музыкального продюсера: он продюсировал больше тысячи музыкальных треков с двадцати четырех платиновых альбомов таких артистов, как Мадонна, Уитни Хьюстон, Элтон Джон, Брюс Спрингстин, Лу Рид, Роберт Палмер и Рик Джеймс, однако сейчас он редко говорит о прошлом. Похоже, в пучине даркнета он чувствует себя уютнее. Большинство людей не мыслит себе Интернет без яркой пестроты Всемирной паутины, однако миллионы людей (компьютерные маньяки, школьники, студенты и матерые пираты) обитают в других уголках Интернета. Даркнет – это виртуальная родина Аль-Капоне, недосягаемая для легиона адвокатов индустрии развлечений местность, где царит беззаконие и нет места этике. Именно в даркнете развернутся эпические битвы против защиты от копирования и обмена файлами.
Сегодня Форест устроил для меня интервью с двумя важными фигурами кинематографического подполья. Основные правила просты. Интервью будет проходить с использованием Apple iChat, программы, позволяющей печатать сообщения, которые появляются на экране одновременно у обоих собеседников. Благодаря «баунсу» собеседники не могут узнать местонахождение друг друга. Я могу задавать вопросы в ходе двух различных чат-сессий. Мои собеседники будут видеть меня через веб-камеру, но я их видеть не буду. «Они хотят убедиться, что ты не носишь форму», – говорит Форест, и в его шутке есть доля истины.[3–3]
Сначала я устанавливаю контакт с человеком из подполья с ником beneaththecobweb. Форест, знакомый с ним уже пять лет, говорит, что он член девяти выпускающих групп и глава шести из них. Таким образом, он является одним из самых высокопоставленных членов «сцены». Форест рассказывает, что ему около тридцати лет и он уроженец одного из западных штатов. Сам beneaththecobweb говорит только, что он гражданин США и системный администратор, временно проживающий в Восточной Европе.
«Самое потрясающее в „сцене“ то, что она представляет собой узкий круг, место, где люди из сотен разных стран встречаются и работают для достижения общей цели», – объясняет мне beneaththecobweb. «Сцена» нужна для того, чтобы дать человеку из любого социального класса с любым бюджетом доступ к самой лучшей музыке и фильмам, утверждает он. Голливуду и индустрии звукозаписи, в свою очередь, придется «привыкать к новым условиям».
Другой мой собеседник выбрал себе ник Ninja. Форест говорит, что он – студент с Лонг-Айленда и бывший влиятельный в Сети пират, который ушел со «сцены» после того, как управлял тремя группами, выпускающими фильмы, и одной, выпускающей музыку. Ninja говорит, что «сцена» привлекает его в первую очередь тем, что у него «есть доступ к фильмам всего через несколько дней после того, как их начинают показывать в кинотеатрах». Он тоже считает, что Голливуд и звукозаписывающие компании должны смириться со своей сетевой судьбой.
Следующие два часа я обменивался с ними сообщениями о деятельности «сцены» под красочные комментарии Фореста.
Если «В поисках Немо», «Терминатор-3» или другой известный фильм появляется в Интернете за несколько дней или недель до выхода в кинотеатрах, можно практически всегда быть уверенным, что тут поработала выпускающая группа. Хотя выпускающие группы появились в 1997 году, настоящий прорыв произошел в октябре 1999 года, когда пятнадцатилетний парнишка из Норвегии написал несколько строк кода, позволяющих копировать защищенные DVD. Типичная выпускающая группа, называющаяся как-нибудь вроде Flair, Esoteric или Opium, может состоять из 30 человек, но обычно из 15. Сегодня насчитывается около 140 групп, выпускающих фильмы, по сравнению с 32, существовавшими в 2002 году. Другие группы выпускают игры, программное обеспечение, телешоу и даже электронные книги.
Появлению фильма в Интернете предшествует процесс, который beneaththecobweb сравнивает с линией заводской сборки. Хотя дешифрованием, кодированием и распространением фильма может заниматься один человек, работа в команде обычно гораздо эффективнее, поэтому есть смысл распределять обязанности среди специалистов. Так рождается подпольная индустрия.
Процесс начинается с того, что выпускающие группы получают фильм из неожиданного источника: от голливудских инсайдеров. В исследовании, опубликованном AT&T, говорится, что в сентябре 2003 года 77 % фильмов, нелегально попавших в файлообменные сети, было выложено людьми, работающими в киноиндустрии.
Фильмы попадают на пиратские каналы несколькими путями. Наиболее ценной считается копия мастер-копии, полученной на этапе постпродакшна, когда съемки закончены, и к фильму получают доступ сотни сотрудников, которые монтируют его, настраивают цвет и звук, добавляют спецэффекты и другие заключительные штрихи. Очень соблазнительными для пиратских групп являются «скринеры», выпускаемые на DVD для небольшой аудитории еще до выхода фильма в кинотеатрах. Еще одним источником является завод по изготовлению дисков, где за месяцы до поступления DVD в продажу отбраковываются тысячи дисков с дефектами. Если служащий кинотеатра или кто-то из его друзей устанавливает камеру на штатив и записывает изображение, проецируемое на экран, получается «экранка». Чаще всего кто-то тайком проносит камеру в кинотеатр и направляет ее на экран. Запись, сделанная подобным образом, иногда подрагивает, а еще на ней можно увидеть затылки других зрителей. Однако при такой съемке можно добиться отличного качества звука – для этого пираты подключаются к разъемам для наушников, предусмотренных для людей с дефектами слуха. (Не так давно в кинотеатрах Лос-Анджелеса полиция арестовала двух восемнадцатилетних ребят, записывавших фильм «Стар Трек: Немезида», и двадцативосьмилетнего мужчину, записывавшего «Страсти Христовы».) С недавних пор киностудии пытаются помешать записи «экранок», вооружив сотрудников кинотеатров металлодетекторами и очками ночного видения, позволяющими ловить операторов на месте преступления. Еще одним звеном в цепи является продавец видеомагазина, который получает фильмы на DVD через некоторое время после их выхода в кинотеатрах, за несколько дней до начала продаж дисков.
Попробуем проследить типичный маршрут фильма в кинематографическом подполье. Все начинается с поставщика (обычно это человек, работающий в киностудии, на заводе, производящем DVD, в видеомагазине или какой-то другой организации, связанной с киноиндустрией). Поставщик передает еще не выпущенный или недавно выпущенный фильм, например скринер фильма «Миссия невыполнима-3», посреднику в выпускающей группе или выкладывает на специальный сервер. После этого файл быстро попадает к рипперу или кракеру: DVD-диск отправляется ему через службу Federal Express, или же риппер получает доступ к компьютеру поставщика через VPN. Задача риппера состоит в том, чтобы скопировать аудио– и видеофайлы фильма и снять с них защиту от копирования. Далее он или кодировщик удаляет идентификационные знаки, которые студия внедряет в дорожки, а также осуществляет компрессию видео в формат, удобный для скачивания и просмотра фильма на компьютере или телеэкране. Затем дистрибьютор размещает файл на одном из почти тридцати топ-сайтов, сверхнадежных подпольных цифровых тайников. Оттуда файл берет перевозчик, он помещает его на сайт более низкого уровня («помойку») или на высокоскоростной сервер, с которого осуществляется дальнейшее распространение (компьютер, настроенный для обмена файлами с другими компьютерами). Участники описанного процесса – это высококвалифицированные программисты, часто по совместительству являющиеся ценными сотрудниками университетов или корпораций и имеющие доступ к мощным компьютерам с высокоскоростным подключением к Интернету. «Перевозчики – это рабочие лошадки цепочки, по которой движется фильм», – говорит Форест. Заключительным звеном цепочки являются операторы каналов. Они, действуя подобно торговцам рыбой, оповещают пользователей о появлении фильма на частном IRC-канале, вызывая настоящий ажиотаж. (Предположительно около тринадцати сотен IRC-каналов посвящены исключительно кинопиратству.) Весь процесс занимает два или три дня, за которые фильм успевает пересечь государственную границу.
«Именно баланс между европейцами, американцами и азиатами позволяет этой схеме работать в разных часовых зонах», – говорит Ninja.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43