(Сейчас члены Ассоциации посмеиваются над этой старой идеей, говоря, что во время заседаний всплывало множество сумасшедших предложений.)
Голливуд всегда имел склонность к драматизму и империализму. Бергер рассказывает о проходившем в Вашингтоне судебном слушании, демонстрирующем непонимание между Голливудом и хай-тек: «Директор одной из студий встал и сказал: „Люди платят за привилегию смотреть фильмы“. Вы можете себе представить директора компании, собирающей компьютеры, который говорит: „Люди платят за привилегию использовать наши машины“? Его бы побили палками. Иногда Голливуд бывает крайне высокомерным».
Самое заметное различие, наверное, – это различие в отношении индустрий к переменам. «Мы любим технологические прорывы», – говорит вице-президент Intel Дональд С. Уайтсайд. «Единственная константа в Кремниевой долине – это перемены, – добавляет Джо Краус, один из создателей поисковой системы Excite. – Голливуд никогда не стремился к переменам и делал все, чтобы избежать их».
Последние несколько лет пресса говорила о конфликте между Голливудом и Кремниевой долиной как о битве с пиратством в Интернете. Однако основная проблема – это вовсе не пиратство. Студии в первую очередь заинтересованы в защите своей новенькой блестящей DVD-империи. Голливудская бизнес-модель навязывает использование двух технологий: шифрования (или контроля копирования), которое защищает от копирования, и регионального кодирования, которое обеспечивает последовательный выход фильмов в разных странах. Если контроль копирования и может как-то помешать пиратству, то региональное кодирование ни в коей мере не препятствует распространению фильмов в Интернете. Напротив, региональное кодирование запускает процесс перехода фильмов из кинотеатров на домашние экраны, pay-per-view, видео по запросу, кабельное телевидение и цифровое телевидение во всех странах.[2–3] Многих европейцев возмущает, что им приходится ждать несколько месяцев с момента выхода голливудского фильма на DVD в США, прежде чем он появится в их стране.[2–4] Тридцатилетний французский программист NIL, живущий в Ирландии, поддерживает сайт Pioneer Region Free DVD Firmware, где помогает людям, желающим обойти региональное кодирование на своих DVD-плейерах. (В Google вы найдете сотни подобных сайтов, а на еBay – сотни DVD-плейеров, не привязанных к конкретному региону.) «Как француз, – говорит он, – я считаю, что не помешала бы революция, которая разрушит весь этот монолитный бизнес».
Споры вокруг пиратства в Интернете – сюжет для более масштабной драмы. Это битва за то, как мы можем использовать и распространять цифровой контент. Мы видим негативную реакцию медиа-гигантов, стремящихся контролировать всех пользователей своих продуктов даже ценой нарушения традиционных гражданских прав, на увеличение числа людей, создающих собственный медиа-контент и принимающих участие в культурной жизни.
В этом конфликте СМИ слишком редко задавали неудобные вопросы. Подействует ли новая волна ограничений, которым подвергнуты законопослушные американцы, (описанная в следующих главах) на настоящих пиратов? Стоит ли овчинка выделки? Сможет ли цифровая культура развиваться, или для предотвращения пиратства на все электронные устройства будут повешены замки, исключающие изменение контента для личного пользования?
Тянущейся уже несколько лет борьбе за верный баланс между свободой и запретами в цифровую эру не видно конца. Пока Голливуд и технологическая индустрия откладывают решение проблемы, индустрия потребительской электроники, оцениваемая в сотню миллиардов долларов, остается на обочине. Считается, что производители электроники, за исключением нескольких отступников, типа Philips Electronics (головной офис в Нидерландах), Archos (Франция), Pinnacle (Германия), и стартапов, вроде бывшего Diamond Multimedia и Sonicblue, подчиняются крупным компаниям индустрии развлечений. На то есть причины: люди покупают DVD-плейеры или широкоэкранные телевизоры только для того, чтобы смотреть на них сногсшибательное видео.
Гиганты технологической индустрии, в десять раз превосходящие по размерам Голливуд, в свою очередь, не так восприимчивы к просьбам и лести индустрии развлечений. В результате на закрытых форумах, где создавались проекты «цифрового дома», представители хай-тек проявили себя как лучшие друзья конечных пользователей. «Мы не просто даем людям ключи от Голливуда – мы ведем переговоры о соблюдении прав потребителей», – говорит Стивен Балог, менеджер Intel по развитию бизнеса, представлявший на упомянутой выше встрече индустрию ИТ.[2–5]
Однако хай-тек становится все менее надежным защитником потребителей. Это происходит по трем причинам. Во-первых, все осложняет растущая консолидация с медиа-компаниями. К примеру, будучи компанией – производителем электроники, Sony заботилась только о том, чтобы создавать высококлассные устройства. Однако теперь, когда Sony владеет крупнейшей киностудией и студией звукозаписи, компания, как правило, предпочитает заботиться о защите авторских прав на контент больше, чем о впечатлениях своих клиентов.
Во-вторых, конгресс США объявил, что всерьез задумается о введении законодательных ограничений, если индустрия высоких технологий не обратит внимание на проблемы медиа-компаний с цифровым пиратством. Под нажимом правительства и страхом судебной тяжбы компьютерные компании присоединились к инициативе Trusted Computing, направленной в том числе и на запрет копирования и изменения медиа-контента.
В-третьих, производители компьютеров, увидев замедление темпов своего роста, начали завоевывать сферу домашних развлечений, попав в зависимость от крупных развлекательных проектов. В 2003 году Hewlett-Packard выпустила 158 различных продуктов, начиная от видеокамер и заканчивая гаджетами для перекодирования VHS в DVD. Gateway сделала ставку на электронику, занявшись производством телевизоров с плазменным экраном, DVD-плейеров, видеокамер и других атрибутов цифрового дома. Dell начала выпускать широкоэкранные цифровые телевизоры. Microsoft[2–6] продает цифровые PC-совместимые телевизоры и домашние медиа-центры. Apple продает самый популярный в мире музыкальный плейер iPod и соответствующее программное обеспечение: iTunes, iMovie, iPhoto, предназначенные в основном для создания медиа-продуктов и управления ими. Даже мобильный гигант Nokia расширил границы своей деятельности, начав производство мобильных телефонов, которые позволяют отправлять электронную почту, делать фотографии и на которых можно играть в игры.
Этот процесс носит неуклюжее название «конвергенция».
Если вы любите мучить своих детей историями о «добрых старых временах», однажды вы сможете рассказать им о том, что когда-то разный медиа-контент существовал на разных носителях. Телешоу можно было увидеть только по телевизору. Музыку проигрывали стереосистемы и радио. Голливудские фильмы шли только на киноэкранах. Домашние фильмы смотрели на проекционных экранах, если вообще смотрели. Компьютеры были предназначены для работы. Фотографии хранились в фотоальбомах и коробках из-под обуви.
Благодаря конвергенции, страшному и модному словечку девяностых годов, которое наконец нашло отражение в реальности, эта ситуация меняется. Поскольку медиа-контент превращается в последовательность нулей и единиц, то телешоу выходят на цифровых носителях, десять тысяч песен легко помещаются в нагрудный карман, а устройства, необходимые для воспроизведения контента, все больше напоминают персональные компьютеры, оснащенные микросхемами, жесткими дисками и доступом в Сеть.
О чем говорят эти изменения? Если вы зададите этот вопрос представителю технологической индустрии, он ответит, что конвергенция позволяет разным штуковинам в наших домах общаться друг с другом, возможно под руководством всесильного «черного ящика», который высокотехнологичные компании создадут для вашей гостиной.
Если вы спросите представителя крупной медиа-компании, то услышите, что конвергенция означает «сотрудничество» медиа-корпораций и распространение «контента» из нескольких источников. О клиентах обычно не вспоминают, а если и вспоминают, то лишь как о «птенцах с открытыми клювами, готовых проглотить все, что скормят крупные медиа-компании», как выразился один из участников Саммита цифровых медиа-2004 в Нью-Йорке.[2–7]
Однако конвергенция – это не только «черные ящики», новые игрушки, объединение технологий и шоу-бизнес. Подлинная конвергенция разрушает одностороннюю архитектуру «вертикальных» медиа-компаний. С возникновением новых способов объединения видов медиа-контента потребители становятся создателями, которые хотят больше возможностей для взаимодействия с медиа-контентом, многократно использовать и изменять его по собственному усмотрению. Новые технологии меняют баланс сил между медиа-компаниями и их клиентами: теперь компьютер – это не просто устройство для воспроизведения музыки и фильмов, но и фотолаборатория, маленькая киностудия и звукозаписывающая студия.
Подлинная конвергенция появляется тогда, когда люди создают собственный контент или копируют и на свой вкус изменяют коммерческий контент. Осмысленная конвергенция подразумевает участие пользователя.
«Когда виды медиа пересекаются, общество начинает накапливать, комментировать, видоизменять и распространять контент. Любое из этих действий разрешено потребителям, – говорит Генри Дженкинс из МТИ. – Мы наблюдаем ожесточенную борьбу между потребителями и корпорациями, которые сопротивляются переменам. Пока что корпорации ведут в счете. Однако им практически не удалось набрать очков на принуждении потребителей вести себя так же, как это было до появления видеомагнитофона, ксерокса, Интернета и TiVo».
Медиа-компании и их сторонники из индустрии хай-тек смотрят на это иначе.
На прошедшем в 2004 году в Лас-Вегасе Consumer Electronics Show генеральный директор Hewlett-Packard Карли Фиорина (годом позже она была уволена с этого поста) выступила с речью, в которой изложила свою версию цифровой революции, открывающей эпоху, в которую любой из нас может стать создателем цифровой фотографии, фильмов и музыки. «Отныне мы все – цифровые революционеры», – объявила она. Она добавила, что в новую эру мы будем полагаться на те технологии, которые знакомы нам и интуитивно понятны, которые работают, где, когда и как мы захотим.
Но ее последующая яростная атака на цифровое пиратство удивила многих:[2–8] «То, что мы можем воровать музыку, не означает, что мы должны это делать. То, что мы можем бесплатно воспользоваться чужой интеллектуальной собственностью, не означает, что мы должны ей пользоваться. То, что мы можем все это сделать и не попасться, не означает, что это легально. Это незаконно, это нечестно, и мы как технологическая компания сделаем все, чтобы помочь с этим справиться».
Фиорина подняла в воздух гладенький iPod, продажей которого вскоре занялась HP, и заверила управляющих медиа-корпорациями Лос-Анджелеса и Нью-Йорка, что ее компания намерена незамедлительно перевести свой рынок, оценивающийся в 57 миллиардов долларов, на сторону шоу-бизнеса: «С этого года HP будет стремиться, чтобы каждое собранное потребительское устройство способствовало соблюдению авторских прав. В сущности, мы уже придерживаемся этого курса, создавая такие продукты, как DVD Movie Writer, который обеспечивает защиту цифровых прав. Например, если потребитель попытается копировать защищенную VHS-кассету, DVD Movie Writer не позволит сделать этого и выдаст сообщение: „Копируемые материалы защищены авторскими правами. Копирование запрещено“. Очень скоро эта технология будет использоваться во всех наших продуктах».
Нет никаких сомнений в том, чьи «цифровые права» собирается защищать HP – она будет защищать права ограничивающих действия пользователей медиа-гигантов. Что же касается «предоставления власти» «цифровым революционерам», HP позволит копировать, вставлять, заимствовать и распространять только те материалы, которые не защищены авторским правом. Если ты с этим не согласен, ты пират.
В вопросах общественной политики в цифровую эру хай-тек-индустрия разделилась на несколько лагерей. Некоторые производители аппаратного обеспечения, например Intel, выступают против закона, согласно которому «взлом цифровых замков» считается преступлением независимо от обстоятельств. В качестве amicus curiae Intel направила в апелляционный суд записку в защиту Эрика Элдреда,[2–9] а в 2004 году смело боролась против анти-инновационного акта INDUCE. Помимо прочего, Intel устроила Саммит по цифровым правам [Digital Rights Summit], чтобы обратить внимание на угрозу, которая нависла над инновациями.
Уайтсайд, представитель Intel в Вашингтоне, так оценивает масштабы борьбы за цифровые технологии: «Возможность клиентов настраивать собственные плей-листы, снимать видеоролики и создавать контент встречает огромное сопротивление индустрии развлечений, поскольку это усложняет функционирование их бизнес-модели, основанной на продаже „коробочного“ контента. Так что нам предстоит долгая и беспощадная битва».[2-10]
Однако некоторые компании, особенно разработчики программного обеспечения, поддерживают запретительную политику Голливуда. Многие компании поддерживают направленные против инноваций законы, такие как Акт о защите авторских прав в цифровом тысячелетии [Digital Millennium Copyright Act, DMCA], а также правительственные постановления и промышленные стандарты, ограничивающие использование частными лицами цифрового медиа-контента. Другие с удовольствием создают «цифровые замки» в интересах индустрии развлечений. (Президент News Corp. Питер Чернин призвал присутствовавших на выставке Comdex-2002: «Присоединяйтесь к разработкам „водяных знаков“ и программ для шифрования!»[2-11])
Если нельзя рассчитывать на то, что индустрия хай-тек защитит интересы общества, все чаще стремящегося копировать, микшировать и записывать на различные носители культурные произведения, кому остается доверять? Движению за свободную культуру.
Пока оформляются линии разлома, созданные новыми технологиями, Голливуд и авангард цифровых энтузиастов затеяли противостояние, достойное вестерна «Ровно в полдень». Противоборствующие стороны представлены двумя лидерами: Джеком Валенти и Лоуренсом Лессигом.
Карьера Валенти стала притчей во языцех. Во время Второй мировой войны он служил лейтенантом военно-воздушных сил и совершил 51 вылет на бомбардировщике B-52 в Италии. 22 ноября 1963 года в Далласе он был в автоколонне, сопровождавшей Кеннеди, и, как он сам говорит, «видел тот день, когда был убит молодой отважный президент». На знаменитой фотографии, где Линдон Джонсон принимает присягу на борту Air Force One в присутствии оцепеневшей Жаклин Кеннеди, Валенти стоит слева.
В мае 1966 года Валенти оставил государственную службу, чтобы стать главой группы киностудий, известной как Американская ассоциация кино [Motion Picture Association of America, MPAA]. Во время своего выдающегося тридцативосьмилетнего пребывания на посту Валенти стал легендой лоббизма. Хотя в середине 2004 года Валенти сложил с себя часть полномочий, уступив место своему преемнику, Дэну Гликману, MPAA остается «домом, который построил Джек». Настоящий завсегдатай Вашингтона, Валенти превратил MPAA в одну из самых влиятельных лоббистских групп американской столицы. Индустрия развлечений выделяет на выборы кандидатов в Конгресс около 25 миллионов долларов, не считая пригласительных билетов, которые позволяют тем, кто живет внутри Вашингтонской кольцевой автодороги, тусоваться с голливудскими звездами.[2-12]
Студии контролируют и направляют политику MPAA. После того как в сентябре 2004 года Sony приобрела MGM, все крупнейшие голливудские студии стали частью конгломерата, владеющего телесетями, радиостанциями, студиями звукозаписи и прочими дочерними компаниями. (Говоря о Голливуде, я подразумеваю все виды его деятельности, а не только кинематограф. Важно понимать, что Голливуд неоднороден. В «новом» есть множество дальновидных людей и фирм, принимающих инновации и цифровую культуру. Голливуд, упоминающийся в подзаголовке этой книги, – это «старый», сопротивляющийся изменениям Голливуд, который рассматривает новые технологии и новых игроков как угрозу своему бизнесу.)
Все студии – члены MPAA имеют голос в формировании политики, но некоторые из них особенно громко высказывают свое мнение, когда речь заходит о вопросах копирайта и пиратства. «Я не сразу понял, что MPAA отстаивает точку зрения своих самых непримиримых членов», – говорит Балог из Intel. Можно с довольно большой точностью предсказать, как поведут себя крупнейшие студии: Disney и Twentieth Century Fox займут самые жесткие позиции, за ними последуют Universal, MGM и Paramount, а Sony и Warner Bros. проявят большую гибкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Голливуд всегда имел склонность к драматизму и империализму. Бергер рассказывает о проходившем в Вашингтоне судебном слушании, демонстрирующем непонимание между Голливудом и хай-тек: «Директор одной из студий встал и сказал: „Люди платят за привилегию смотреть фильмы“. Вы можете себе представить директора компании, собирающей компьютеры, который говорит: „Люди платят за привилегию использовать наши машины“? Его бы побили палками. Иногда Голливуд бывает крайне высокомерным».
Самое заметное различие, наверное, – это различие в отношении индустрий к переменам. «Мы любим технологические прорывы», – говорит вице-президент Intel Дональд С. Уайтсайд. «Единственная константа в Кремниевой долине – это перемены, – добавляет Джо Краус, один из создателей поисковой системы Excite. – Голливуд никогда не стремился к переменам и делал все, чтобы избежать их».
Последние несколько лет пресса говорила о конфликте между Голливудом и Кремниевой долиной как о битве с пиратством в Интернете. Однако основная проблема – это вовсе не пиратство. Студии в первую очередь заинтересованы в защите своей новенькой блестящей DVD-империи. Голливудская бизнес-модель навязывает использование двух технологий: шифрования (или контроля копирования), которое защищает от копирования, и регионального кодирования, которое обеспечивает последовательный выход фильмов в разных странах. Если контроль копирования и может как-то помешать пиратству, то региональное кодирование ни в коей мере не препятствует распространению фильмов в Интернете. Напротив, региональное кодирование запускает процесс перехода фильмов из кинотеатров на домашние экраны, pay-per-view, видео по запросу, кабельное телевидение и цифровое телевидение во всех странах.[2–3] Многих европейцев возмущает, что им приходится ждать несколько месяцев с момента выхода голливудского фильма на DVD в США, прежде чем он появится в их стране.[2–4] Тридцатилетний французский программист NIL, живущий в Ирландии, поддерживает сайт Pioneer Region Free DVD Firmware, где помогает людям, желающим обойти региональное кодирование на своих DVD-плейерах. (В Google вы найдете сотни подобных сайтов, а на еBay – сотни DVD-плейеров, не привязанных к конкретному региону.) «Как француз, – говорит он, – я считаю, что не помешала бы революция, которая разрушит весь этот монолитный бизнес».
Споры вокруг пиратства в Интернете – сюжет для более масштабной драмы. Это битва за то, как мы можем использовать и распространять цифровой контент. Мы видим негативную реакцию медиа-гигантов, стремящихся контролировать всех пользователей своих продуктов даже ценой нарушения традиционных гражданских прав, на увеличение числа людей, создающих собственный медиа-контент и принимающих участие в культурной жизни.
В этом конфликте СМИ слишком редко задавали неудобные вопросы. Подействует ли новая волна ограничений, которым подвергнуты законопослушные американцы, (описанная в следующих главах) на настоящих пиратов? Стоит ли овчинка выделки? Сможет ли цифровая культура развиваться, или для предотвращения пиратства на все электронные устройства будут повешены замки, исключающие изменение контента для личного пользования?
Тянущейся уже несколько лет борьбе за верный баланс между свободой и запретами в цифровую эру не видно конца. Пока Голливуд и технологическая индустрия откладывают решение проблемы, индустрия потребительской электроники, оцениваемая в сотню миллиардов долларов, остается на обочине. Считается, что производители электроники, за исключением нескольких отступников, типа Philips Electronics (головной офис в Нидерландах), Archos (Франция), Pinnacle (Германия), и стартапов, вроде бывшего Diamond Multimedia и Sonicblue, подчиняются крупным компаниям индустрии развлечений. На то есть причины: люди покупают DVD-плейеры или широкоэкранные телевизоры только для того, чтобы смотреть на них сногсшибательное видео.
Гиганты технологической индустрии, в десять раз превосходящие по размерам Голливуд, в свою очередь, не так восприимчивы к просьбам и лести индустрии развлечений. В результате на закрытых форумах, где создавались проекты «цифрового дома», представители хай-тек проявили себя как лучшие друзья конечных пользователей. «Мы не просто даем людям ключи от Голливуда – мы ведем переговоры о соблюдении прав потребителей», – говорит Стивен Балог, менеджер Intel по развитию бизнеса, представлявший на упомянутой выше встрече индустрию ИТ.[2–5]
Однако хай-тек становится все менее надежным защитником потребителей. Это происходит по трем причинам. Во-первых, все осложняет растущая консолидация с медиа-компаниями. К примеру, будучи компанией – производителем электроники, Sony заботилась только о том, чтобы создавать высококлассные устройства. Однако теперь, когда Sony владеет крупнейшей киностудией и студией звукозаписи, компания, как правило, предпочитает заботиться о защите авторских прав на контент больше, чем о впечатлениях своих клиентов.
Во-вторых, конгресс США объявил, что всерьез задумается о введении законодательных ограничений, если индустрия высоких технологий не обратит внимание на проблемы медиа-компаний с цифровым пиратством. Под нажимом правительства и страхом судебной тяжбы компьютерные компании присоединились к инициативе Trusted Computing, направленной в том числе и на запрет копирования и изменения медиа-контента.
В-третьих, производители компьютеров, увидев замедление темпов своего роста, начали завоевывать сферу домашних развлечений, попав в зависимость от крупных развлекательных проектов. В 2003 году Hewlett-Packard выпустила 158 различных продуктов, начиная от видеокамер и заканчивая гаджетами для перекодирования VHS в DVD. Gateway сделала ставку на электронику, занявшись производством телевизоров с плазменным экраном, DVD-плейеров, видеокамер и других атрибутов цифрового дома. Dell начала выпускать широкоэкранные цифровые телевизоры. Microsoft[2–6] продает цифровые PC-совместимые телевизоры и домашние медиа-центры. Apple продает самый популярный в мире музыкальный плейер iPod и соответствующее программное обеспечение: iTunes, iMovie, iPhoto, предназначенные в основном для создания медиа-продуктов и управления ими. Даже мобильный гигант Nokia расширил границы своей деятельности, начав производство мобильных телефонов, которые позволяют отправлять электронную почту, делать фотографии и на которых можно играть в игры.
Этот процесс носит неуклюжее название «конвергенция».
Если вы любите мучить своих детей историями о «добрых старых временах», однажды вы сможете рассказать им о том, что когда-то разный медиа-контент существовал на разных носителях. Телешоу можно было увидеть только по телевизору. Музыку проигрывали стереосистемы и радио. Голливудские фильмы шли только на киноэкранах. Домашние фильмы смотрели на проекционных экранах, если вообще смотрели. Компьютеры были предназначены для работы. Фотографии хранились в фотоальбомах и коробках из-под обуви.
Благодаря конвергенции, страшному и модному словечку девяностых годов, которое наконец нашло отражение в реальности, эта ситуация меняется. Поскольку медиа-контент превращается в последовательность нулей и единиц, то телешоу выходят на цифровых носителях, десять тысяч песен легко помещаются в нагрудный карман, а устройства, необходимые для воспроизведения контента, все больше напоминают персональные компьютеры, оснащенные микросхемами, жесткими дисками и доступом в Сеть.
О чем говорят эти изменения? Если вы зададите этот вопрос представителю технологической индустрии, он ответит, что конвергенция позволяет разным штуковинам в наших домах общаться друг с другом, возможно под руководством всесильного «черного ящика», который высокотехнологичные компании создадут для вашей гостиной.
Если вы спросите представителя крупной медиа-компании, то услышите, что конвергенция означает «сотрудничество» медиа-корпораций и распространение «контента» из нескольких источников. О клиентах обычно не вспоминают, а если и вспоминают, то лишь как о «птенцах с открытыми клювами, готовых проглотить все, что скормят крупные медиа-компании», как выразился один из участников Саммита цифровых медиа-2004 в Нью-Йорке.[2–7]
Однако конвергенция – это не только «черные ящики», новые игрушки, объединение технологий и шоу-бизнес. Подлинная конвергенция разрушает одностороннюю архитектуру «вертикальных» медиа-компаний. С возникновением новых способов объединения видов медиа-контента потребители становятся создателями, которые хотят больше возможностей для взаимодействия с медиа-контентом, многократно использовать и изменять его по собственному усмотрению. Новые технологии меняют баланс сил между медиа-компаниями и их клиентами: теперь компьютер – это не просто устройство для воспроизведения музыки и фильмов, но и фотолаборатория, маленькая киностудия и звукозаписывающая студия.
Подлинная конвергенция появляется тогда, когда люди создают собственный контент или копируют и на свой вкус изменяют коммерческий контент. Осмысленная конвергенция подразумевает участие пользователя.
«Когда виды медиа пересекаются, общество начинает накапливать, комментировать, видоизменять и распространять контент. Любое из этих действий разрешено потребителям, – говорит Генри Дженкинс из МТИ. – Мы наблюдаем ожесточенную борьбу между потребителями и корпорациями, которые сопротивляются переменам. Пока что корпорации ведут в счете. Однако им практически не удалось набрать очков на принуждении потребителей вести себя так же, как это было до появления видеомагнитофона, ксерокса, Интернета и TiVo».
Медиа-компании и их сторонники из индустрии хай-тек смотрят на это иначе.
На прошедшем в 2004 году в Лас-Вегасе Consumer Electronics Show генеральный директор Hewlett-Packard Карли Фиорина (годом позже она была уволена с этого поста) выступила с речью, в которой изложила свою версию цифровой революции, открывающей эпоху, в которую любой из нас может стать создателем цифровой фотографии, фильмов и музыки. «Отныне мы все – цифровые революционеры», – объявила она. Она добавила, что в новую эру мы будем полагаться на те технологии, которые знакомы нам и интуитивно понятны, которые работают, где, когда и как мы захотим.
Но ее последующая яростная атака на цифровое пиратство удивила многих:[2–8] «То, что мы можем воровать музыку, не означает, что мы должны это делать. То, что мы можем бесплатно воспользоваться чужой интеллектуальной собственностью, не означает, что мы должны ей пользоваться. То, что мы можем все это сделать и не попасться, не означает, что это легально. Это незаконно, это нечестно, и мы как технологическая компания сделаем все, чтобы помочь с этим справиться».
Фиорина подняла в воздух гладенький iPod, продажей которого вскоре занялась HP, и заверила управляющих медиа-корпорациями Лос-Анджелеса и Нью-Йорка, что ее компания намерена незамедлительно перевести свой рынок, оценивающийся в 57 миллиардов долларов, на сторону шоу-бизнеса: «С этого года HP будет стремиться, чтобы каждое собранное потребительское устройство способствовало соблюдению авторских прав. В сущности, мы уже придерживаемся этого курса, создавая такие продукты, как DVD Movie Writer, который обеспечивает защиту цифровых прав. Например, если потребитель попытается копировать защищенную VHS-кассету, DVD Movie Writer не позволит сделать этого и выдаст сообщение: „Копируемые материалы защищены авторскими правами. Копирование запрещено“. Очень скоро эта технология будет использоваться во всех наших продуктах».
Нет никаких сомнений в том, чьи «цифровые права» собирается защищать HP – она будет защищать права ограничивающих действия пользователей медиа-гигантов. Что же касается «предоставления власти» «цифровым революционерам», HP позволит копировать, вставлять, заимствовать и распространять только те материалы, которые не защищены авторским правом. Если ты с этим не согласен, ты пират.
В вопросах общественной политики в цифровую эру хай-тек-индустрия разделилась на несколько лагерей. Некоторые производители аппаратного обеспечения, например Intel, выступают против закона, согласно которому «взлом цифровых замков» считается преступлением независимо от обстоятельств. В качестве amicus curiae Intel направила в апелляционный суд записку в защиту Эрика Элдреда,[2–9] а в 2004 году смело боролась против анти-инновационного акта INDUCE. Помимо прочего, Intel устроила Саммит по цифровым правам [Digital Rights Summit], чтобы обратить внимание на угрозу, которая нависла над инновациями.
Уайтсайд, представитель Intel в Вашингтоне, так оценивает масштабы борьбы за цифровые технологии: «Возможность клиентов настраивать собственные плей-листы, снимать видеоролики и создавать контент встречает огромное сопротивление индустрии развлечений, поскольку это усложняет функционирование их бизнес-модели, основанной на продаже „коробочного“ контента. Так что нам предстоит долгая и беспощадная битва».[2-10]
Однако некоторые компании, особенно разработчики программного обеспечения, поддерживают запретительную политику Голливуда. Многие компании поддерживают направленные против инноваций законы, такие как Акт о защите авторских прав в цифровом тысячелетии [Digital Millennium Copyright Act, DMCA], а также правительственные постановления и промышленные стандарты, ограничивающие использование частными лицами цифрового медиа-контента. Другие с удовольствием создают «цифровые замки» в интересах индустрии развлечений. (Президент News Corp. Питер Чернин призвал присутствовавших на выставке Comdex-2002: «Присоединяйтесь к разработкам „водяных знаков“ и программ для шифрования!»[2-11])
Если нельзя рассчитывать на то, что индустрия хай-тек защитит интересы общества, все чаще стремящегося копировать, микшировать и записывать на различные носители культурные произведения, кому остается доверять? Движению за свободную культуру.
Пока оформляются линии разлома, созданные новыми технологиями, Голливуд и авангард цифровых энтузиастов затеяли противостояние, достойное вестерна «Ровно в полдень». Противоборствующие стороны представлены двумя лидерами: Джеком Валенти и Лоуренсом Лессигом.
Карьера Валенти стала притчей во языцех. Во время Второй мировой войны он служил лейтенантом военно-воздушных сил и совершил 51 вылет на бомбардировщике B-52 в Италии. 22 ноября 1963 года в Далласе он был в автоколонне, сопровождавшей Кеннеди, и, как он сам говорит, «видел тот день, когда был убит молодой отважный президент». На знаменитой фотографии, где Линдон Джонсон принимает присягу на борту Air Force One в присутствии оцепеневшей Жаклин Кеннеди, Валенти стоит слева.
В мае 1966 года Валенти оставил государственную службу, чтобы стать главой группы киностудий, известной как Американская ассоциация кино [Motion Picture Association of America, MPAA]. Во время своего выдающегося тридцативосьмилетнего пребывания на посту Валенти стал легендой лоббизма. Хотя в середине 2004 года Валенти сложил с себя часть полномочий, уступив место своему преемнику, Дэну Гликману, MPAA остается «домом, который построил Джек». Настоящий завсегдатай Вашингтона, Валенти превратил MPAA в одну из самых влиятельных лоббистских групп американской столицы. Индустрия развлечений выделяет на выборы кандидатов в Конгресс около 25 миллионов долларов, не считая пригласительных билетов, которые позволяют тем, кто живет внутри Вашингтонской кольцевой автодороги, тусоваться с голливудскими звездами.[2-12]
Студии контролируют и направляют политику MPAA. После того как в сентябре 2004 года Sony приобрела MGM, все крупнейшие голливудские студии стали частью конгломерата, владеющего телесетями, радиостанциями, студиями звукозаписи и прочими дочерними компаниями. (Говоря о Голливуде, я подразумеваю все виды его деятельности, а не только кинематограф. Важно понимать, что Голливуд неоднороден. В «новом» есть множество дальновидных людей и фирм, принимающих инновации и цифровую культуру. Голливуд, упоминающийся в подзаголовке этой книги, – это «старый», сопротивляющийся изменениям Голливуд, который рассматривает новые технологии и новых игроков как угрозу своему бизнесу.)
Все студии – члены MPAA имеют голос в формировании политики, но некоторые из них особенно громко высказывают свое мнение, когда речь заходит о вопросах копирайта и пиратства. «Я не сразу понял, что MPAA отстаивает точку зрения своих самых непримиримых членов», – говорит Балог из Intel. Можно с довольно большой точностью предсказать, как поведут себя крупнейшие студии: Disney и Twentieth Century Fox займут самые жесткие позиции, за ними последуют Universal, MGM и Paramount, а Sony и Warner Bros. проявят большую гибкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43