Членов Черного Круга они приветствовали смиренными поклонами и затем по знаку брата-разведчика удалились. Старший мистик проводил колдунов задумчивым взглядом и затем спросил своего товарища:
– Гемронт, дружок, ты даже не спросил их, как себя вела наша пленница?.. Вернее, наша гостья?
– Если бы что-то существенное произошло, они бы доложили, – с этими словами долговязый чародей извлек откуда-то из недр своих просторных одеяний связку ключей.
Позвенев связкой, он выбрал один ключ – с головкой, украшенной кусочком янтаря. Прочтя шепотом несколько формул, он прикоснулся сначала камнем головки ключа к замку, также снабженному подобным своеобразным украшением, затем наконец отпер. Распахнув низкую черную (конечно черную – какую же еще?) дверь, он сделал приглашающий жест и молвил:
– Итак, мой старший брат, прошу. Познакомьтесь наконец с невестой, если я правильно трактую ваш план!
Старик неохотно кивнул и буркнул:
– После тебя, мальчик мой… Жениха должны предварять дружки… Особенно, ежели невеста – упырь, как ты утверждаешь.
– Извольте, – кивнул младший, – но вы сейчас убедитесь, что зубов упыря вам здесь опасаться не придется. Иное дело, когда вы разбудите ее для свадебной церемонии… – и с этими словами, низко согнувшись, проник внутрь, оттуда, изнутри его голос прозвучал глухо, когда он позвал, – прошу вас, старший брат…
– Разбудить… Так она погружена в сон… – пробормотал старичок, осторожно вступая в лабораторию и озираясь, – да она хорошенькая!
В помещении не было ничего, кроме прибитого к полу массивного стола, на котором лежала спящая девушка, до самого подбородка укрытая мягким одеялом. в комнате горело несколько светильников и было очень тепло.
– Да, весьма симпатичное лицо, – снова повторил старик, – но мне хотелось бы… Сними-ка одеяло!
– Извольте, – младший подчеркнуто осторожно приблизился к столу и очень аккуратно приподнял одеяло.
Старичок приблизился вплотную и внимательно осмотрел неподвижно распростертое на столе тело. Девушка была обнажена по пояс, ее руки спокойно лежали вдоль туловища, но запястья были охвачены толстыми ремнями, которые крепились к столешнице… Бледное лицо пленницы было спокойно… На едва-едва приподнимаемой вздохами груди красовался массивный амулет, украшенный янтарем.
– Она раздета, – констатировал старший маг, – надеюсь, твои агенты не позволили себе?..
– Нет, просто ее захватили в таком виде. Ну, это же понятно – выбрали момент… Застали врасплох… А одевать ее никто не рискнул – после того, как она Анорнта загрызла… Она опасна.
– Если она так опасна, что пришлось ее привязывать – почему твои магики не воспользовались цепями? Это было бы надежнее.
Вместо ответа Гемронт нагнулся и извлек из-под стола пучок проржавевших цепей, глухо забренчавших при этом движении.
– Всего лишь час, – пояснил он, – и цепи покрылись ржавчиной и уже довольно сильно разрушились. Все дело в этом амулете, что на ней. Весьма ловко состряпанное заклинание, которое хранит свою хозяйку и борется со всем, что может нести ей вред. Холодные стальные цепи вызывали дискомфорт – амулет принялся их разрушать. Пришлось воспользоваться мягкими, но прочными ремнями…
Гемронт снова осторожно накрыл девушку одеялом, пояснив:
– Если она начнет мерзнуть – боюсь, амулет позаботится о том, чтобы она проснулась и освободилась…
– Так снял бы с нее этот амулет!
Гемронт снова не ответил сразу, а выпростал из рукава правую руку – ладонь была перебинтована.
– Пытался, – неохотно буркнул он, – амулет охраняет себя еще лучше, чем хозяйку… Оптимальным вариантом стало погрузить ее в сон. Это состояние амулет не воспринимает, как вредное для хозяйки – пока что. Словом, теперь она спит…
– Нужно посадить несколько адептов потолковее – читать над ней авенорэты до тех пор, пока сила этого амулета угаснет! – Всплеснул руками старик. – Гемронт, ты меня удивляешь!
– А у меня было время и свободные люди, чтобы заниматься этим? – Огрызнулся младший маг. – Да и к тому же до сих пор существовала необходимость держать все в тайне. Я своим запретил даже входить сюда без крайней нужды!
В пылу спора они оба слегка повысили голос, но естественно не придали этому значения. Тем не менее веки спящей девушки дрогнули…
– Ладно, – наконец смягчился старик, – ты во многом прав. Я сам должен буду этим заняться… как только…
Произнося эти слова, старший мистик приблизился к спящей и еще раз посмотрел на ее лицо – договорить фразу он не смог – не подававшая до сих пор признаков активности девушка вдруг распахнула огромные черные глаза, ее торс со скоростью атакующей гадюки метнулся к вверх и острые зубы вампира клацнули в нескольких сантиметрах от горла старика. Девушка немного не рассчитала – ей помешали ремни на запястьях и лодыжках. Старик в ужасе отшатнулся от стола, Гемронт бросился к визжащей и бьющейся в путах жертве, выкрикивая заклинания, чуть позже к нему присоединился и опомнившийся старик… Через несколько минут им удалось вновь утихомирить девушку и опять погрузить ее в транс – к этому моменту вампиру уже удалось освободить левую руку…
ГЛАВА 28
Когда факелы были готовы, Мертвец подчеркнуто медленно вытащил из ножен меч и шагнул в ручей, с журчанием бегущий в разверстый зев пещеры. Уже почти вступив под зловещие своды, он обернулся и заявил:
– Пусть двое с факелами идут за мной в нескольких шагах. Мне свет не нужен, но будет лучше, если кто-то еще станет поглядывать по сторонам.
Его призыв остался без ответа. Поведение Мертвеца, всегда выглядящее загадочным, теперь уже просто пугало солдат, охотников следовать за ним, даже в нескольких шагах позади, не нашлось. Те, в чьих руках сейчас были факелы, мялись и старались отступить подальше от зловещей пещеры, должно быть кляня себя за излишнюю ретивость. Другие косились на них и тоже медленно пятились. Ингви пожал плечами и, взяв факел из рук оробевшего солдата, кивнул Мертвецу. Вдвоем (Мертвец чуть впереди) они зашлепали по руслу ручья. Солдаты несмело потянулись за ними, кто-то ругнулся, поминая Гангмаровы когти – у него текли сапоги, а вода была ледяная… Наемники предпочли разделить любую опасность с двумя лучшими бойцами, лишь бы находиться под их защитой.
Ингви с Мертвецом осторожно продвигались вперед, слыша позади топот, плеск и сопение. Звонкое журчание ручья, ставшее в пещере особенно гулким, отдавалось под темными сводами эхом и создавало равномерный звуковой фон. Факелы бросали блики на сырые, поросшие мхом стены… Ход, все такой же широкий, как и в начале, уводил в толщу холма, на котором должны были выситься темные стены города.
– Осторожно, – бросил Ингви, – если здесь что-то и есть, то оно совсем рядом.
Мертвец послушно остановился и замер, поводя острием меча из стороны в сторону и вглядываясь во мрак.
– Ничего не вижу, – наконец констатировал он, – но ежели вы чего-то учуяли… Разве что…
С этими словами наемник нагнулся и подобрал из воды ветку, застрявшую между камней. Ветка была довольно длинная – больше метра. Мертвец взял ее за самый кончик и резко ткнул куда-то вправо и вперед. Во мраке что-то очень быстро сместилось, послышался шорох и громкий плеск, Ингви заметил, как палка в руке наемника дрогнула, как вдруг сам сержант напрягся и упершись ногами чуть отклонился назад – словно противодействуя какой-то силе, пытающийся уволочь его ветку в темноту. Демон быстро шагнул к Мертвецу, выбрасывая вперед руку с факелом. В тусклом свете он разглядел колышущуюся черную массу, некую субстанцию, образующую неправильное кольцо по стенам и дну пещеры. От основной толстой туши отходили десятки шевелящихся пульсирующих отростков, два из которых сейчас вцепились в ветку Мертвеца. Сержант размахнулся мечом – насколько позволяла ширина и высота подземелья – и рубанул черные змеевидные отростки.
– Прочная, – спокойно пояснил он, готовясь повторить удар.
– Погодите, – остановил его Ингви, – лучше я. У меня более подходящее оружие… Эй, факелы сюда!
Действительно, у демона дело сразу пошло. Черная Молния буквально вгрызалась в магическую субстанцию, мгновенно отсекая щупальца. Вместо отрубленных вырастали новые – но Ингви это не смущало, ибо таким образом ослаблялась толстая туша, прилепившаяся к замшелым стенам и прячущаяся под водой. Мертвец взял у Ингви факел и светил, время от времени и ему приходилось пускать в ход меч, чтобы отбить щупальца, тянущиеся к демону сбоку.
Бой шел почти бесшумно, только журчала вода под ногами, потрескивали факелы, да тихо переговаривались между собой солдаты…
– Ну вот, пожалуй, и все, – наконец объявил Ингви, – можно идти дальше. Но осторожно – впереди может быть еще что-то… А вы вроде недовольны, сэр Гезнур?
– Слишком легко все прошло… Быстро… Ведь эта штука – она должна была быть надежной преградой, верно?
– Она и была достаточно надежной. Меня это как раз убеждает, что мы на правильном пути – ибо только вход в крепость стали бы охранять так тщательно… А что касается «легко» и «быстро», так ведь тот, кто устанавливал защиту, не предполагал, что сюда явится демон с Черным Мечом, а?
– Да, пожалуй…
– Вас что-то еще беспокоит?
– Да! – голос графа приобрел твердость.
– Что же это?
– Да вы, ваше величество!
– Я?
– Да, вы. Точнее, ваше стремление всех помиловать и обогреть. Мы все полюбовались на Могнак издалека. Город обитаем – и это довольно большой город. Сколько, по-вашему, в нем сейчас жителей? Тысяча? Две? Три? Что вы собираетесь делать, когда мы выйдем наружу – идти по улицам и убивать всех подряд?
– Всех, кто мне помешает.
– И калек? И женщин? И детей? А ведь женщины и дети – это будут первые, кого мы встретим в Могнаке…
– Откуда у вас, граф, такие сведения? Вы что же, уже ходили по этому подземелью прежде? – Прищурился Ингви.
– Нет, разумеется. Просто мы идем по руслу ручья, который несет воду для всех жителей города. А я знаю, кого обычно посылают за водой…
* * *
Удар малогорской кавалерии застал Крактлина у катапульт – это было еще одной ошибкой молодого полководца. Увидев, как бегут пешие ополченцы, он решил, что битва окончена… Ну еще два-три залпа по кавалерии и горцам – и они побегут тоже… В этот славный час ему вдруг захотелось немедленно оказаться рядом с испытанными соратниками, которые сегодня добыли победу, используя его изобретения, его любимые детища. Ему хотелось прямо сейчас, сию же минуту прикоснуться к дрожащим еще балкам, хотелось ощупать их собственными ладонями, самому хоть раз выбить фиксатор, потянуть за толстый канат… Похлопать по потным плечам парней, сказать им… Он сам не знал, что он хочет сказать своим молодцам, но они заслужили слово своего командира.
Разумеется, военачальник не должен был покидать командный пункт на вершине холма, но ведь Крактлин был уверен, что его катапульты решили дело раз и навсегда… Оказалось – нет…
Крактлин не мог видеть, как конница проломила линию гномьего войска, он лишь услыхал звон ударов и крики, всегда сопутствующие рукопашной – уж в этом он не мог ошибиться. Сразу же обернувшись, военачальник увидел, что оставшиеся на холме наблюдатели как-то странно задергались, подавая непонятные сигналы. И тут же – почти мгновенно – справа и слева от только что оставленного им пригорка показались высокие силуэты конных воинов… Крактлин бросил взгляд в сторону – насколько он мог разглядеть отсюда, выстроенные в шеренги гномы на флангах продолжали двигаться вперед. Командовавшие ими старейшины не понимали, что фронт прорван, их заботило только одно – уследить, чтобы подчиненные им родовичи шагали в ногу, не размыкая стену щитов. Им некогда было глядеть по сторонам, а впереди они видели лишь улепетывающих вражеских ополченцев, да горцев, стекающихся к центру. А всадники – что ж… Гномы на флангах были убеждены, что около сотни всадников не смогут изменить что-либо в уже решенной схватке (ведь пехота-то бежит!). Оказалось – могут. Теперь эти самые всадники были перед Крактлином, глядели на него, глядели на то, что у него за спиной, он сразу же словно почуял их мысли – скорей, доскакать и разрушить катапульты, изрубить обслугу, на которой не сверкающие доспехи, а пропитанные потом рубахи… Кавалеристы, конечно же, догадались, что между этими непонятными конструкциями и летящими камнями имеется прямая связь…
Крактлин облизнул мгновенно пересохшие губы, левой рукой опустил личину шлема, а правой поднял секиру… Перед ним – конные враги, позади – катапульты и гномы без доспехов. Его катапульты и его гномы… Вот всадники, первыми выехавшие из-за холмов, пришпоривают коней, вот они склоняют пики и вздымают ослепительно сверкающие мечи, готовясь атаковать. И ничего больше он не в силах совершить – только умереть, защищая своих гномов и свои катапульты… Что ж, Крактлин и несколько его адъютантов были готовы умереть… Но как обидно – ведь бой был почти выигран… Ведь все уже было решено!.. Двое гномов стали справа и слева от Крактлина, готовясь прикрывать своего командира, другие тоже пристроились к ним, образуя сплоченную группу на пути кавалерии, которая вот-вот обрушится на них…
Справа и слева донесся какой-то ритмичный металлический грохот и перезвон, Крактлин даже не стал оборачиваться, чтобы посмотреть в чем дело – он глядел сквозь узкие прорези забрала на кавалеристов, которые вдруг вроде бы начали останавливать коней… И тут обзор заслонили десятки спин невесть откуда взявшихся гномов! Эти звуки за спиной – их шаги и бряцание доспехов!
Справа и слева они оббежали Крактлина и горстку его соратников и мгновенно выстоились в два ряда. Прежде чем они составили строй, Крактлин успел увидеть, что копья в их руках какие-то странные – необыкновенно длинные и толстые… И еще что-то необычное было в этих копьях… Первый ряд невесть откуда взявшихся гномов пригнулся, низко опуская свое странное оружие, воины второго ряда положили пики им на плечи. Всадники, смешавшиеся было при виде нового врага, наверное получили приказ командира и опять пришпорили коней. Вот они достигли гномьего строя – Крактлин хорошо видел, как всадники крутятся перед двойным частоколом сверкающих копейных жал, будучи не в силах преодолеть его, как бестолково размахивают палицами и мечами.
– Давай! – проорал кто-то густым басом совсем рядом и двойная шеренга пришла в движение.
Фланговые копейщики двинулись вперед, словно клещами охватывая конный отряд. Крактлин повернул голову и поднял забрало, отыскивая взглядом спасителя, который командовал вновь прибывшими бойцами. А тот стоял совсем рядом – здоровенный воин, на полголовы выше любого гнома… Его доспехи были словно покрыты инеем – на солнце ослепительно-ярко сияли тонкие серебряные нити, свивающиеся в причудливый узор. Такие доспехи носил лишь один гном во всем войске – Гравелин. Крики, звон и топот зазвучали по-иному. Крактлин вздохнул и снова поглядел на приведенных соперником воинов – те опять выравнивали ряды, конница малогорского принца бежала, убоявшись оказаться зажатой в клещи, гномы Гравелина двинулись вперед, эти старые опытные вояки даже не огибали холм – они просто прошли и поверху и понизу, не разрывая рядов, ловко обойдя так и оставшихся на вершине наблюдателей Крактлина. Гравелин шагал за ними – и Крактлину ничего не оставалось, кроме как плестись за старым гномом. Он еще раз подивился странным пикам, которые несли ветераны, на древках болтались короткие ножки-подпорки… Достигнув вершины, полководцы остановились.
– Ну вот и все, – промолвил Гравелин, – теперь все. Велите прекратить бросать камни, не то они могут угодить в наших…
* * *
Когда колдуны убедились, что пленница погружена в транс, старший устало прислонился к стене и тяжело дыша уставился в низкий потолок. Младший же, склонился над столом и принялся заново опутывать руки и ноги спящей девушки ремнями. Закончив работать, он сам себе кивнул: «Готово!» – и принялся укрывать спящую одеялом с заботливостью нежной мамаши.
Старик подошел к столу, мельком глянул на работу своего товарища и отошел к двери. Затем они покинули лабораторию. Старший снова оперся спиной о стену, а младший тщательно прикрыл дверь и завозился с замком, бормоча заклинания. Затем он обернулся и замер, выжидательно глядя на старика.
– Что, ждешь похвал? – Осведомился тот.
– Не совсем. Я жду, что вы, мой почтенный старший брат, поделитесь наконец-то своими планами.
– Планами? Впрочем, да. Но ведь до сих пор ты ни о чем не спрашивал, а? Ты понимал меня без объяснений.
– И все же.
– Ладно, идем ко мне, по пути поговорим, Гемронт…
– Хорошо, сейчас я отдам приказ моим магикам, пусть вернутся на пост.
Гемронт позвал стражей и о чем-то тихо с ними заговорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
– Гемронт, дружок, ты даже не спросил их, как себя вела наша пленница?.. Вернее, наша гостья?
– Если бы что-то существенное произошло, они бы доложили, – с этими словами долговязый чародей извлек откуда-то из недр своих просторных одеяний связку ключей.
Позвенев связкой, он выбрал один ключ – с головкой, украшенной кусочком янтаря. Прочтя шепотом несколько формул, он прикоснулся сначала камнем головки ключа к замку, также снабженному подобным своеобразным украшением, затем наконец отпер. Распахнув низкую черную (конечно черную – какую же еще?) дверь, он сделал приглашающий жест и молвил:
– Итак, мой старший брат, прошу. Познакомьтесь наконец с невестой, если я правильно трактую ваш план!
Старик неохотно кивнул и буркнул:
– После тебя, мальчик мой… Жениха должны предварять дружки… Особенно, ежели невеста – упырь, как ты утверждаешь.
– Извольте, – кивнул младший, – но вы сейчас убедитесь, что зубов упыря вам здесь опасаться не придется. Иное дело, когда вы разбудите ее для свадебной церемонии… – и с этими словами, низко согнувшись, проник внутрь, оттуда, изнутри его голос прозвучал глухо, когда он позвал, – прошу вас, старший брат…
– Разбудить… Так она погружена в сон… – пробормотал старичок, осторожно вступая в лабораторию и озираясь, – да она хорошенькая!
В помещении не было ничего, кроме прибитого к полу массивного стола, на котором лежала спящая девушка, до самого подбородка укрытая мягким одеялом. в комнате горело несколько светильников и было очень тепло.
– Да, весьма симпатичное лицо, – снова повторил старик, – но мне хотелось бы… Сними-ка одеяло!
– Извольте, – младший подчеркнуто осторожно приблизился к столу и очень аккуратно приподнял одеяло.
Старичок приблизился вплотную и внимательно осмотрел неподвижно распростертое на столе тело. Девушка была обнажена по пояс, ее руки спокойно лежали вдоль туловища, но запястья были охвачены толстыми ремнями, которые крепились к столешнице… Бледное лицо пленницы было спокойно… На едва-едва приподнимаемой вздохами груди красовался массивный амулет, украшенный янтарем.
– Она раздета, – констатировал старший маг, – надеюсь, твои агенты не позволили себе?..
– Нет, просто ее захватили в таком виде. Ну, это же понятно – выбрали момент… Застали врасплох… А одевать ее никто не рискнул – после того, как она Анорнта загрызла… Она опасна.
– Если она так опасна, что пришлось ее привязывать – почему твои магики не воспользовались цепями? Это было бы надежнее.
Вместо ответа Гемронт нагнулся и извлек из-под стола пучок проржавевших цепей, глухо забренчавших при этом движении.
– Всего лишь час, – пояснил он, – и цепи покрылись ржавчиной и уже довольно сильно разрушились. Все дело в этом амулете, что на ней. Весьма ловко состряпанное заклинание, которое хранит свою хозяйку и борется со всем, что может нести ей вред. Холодные стальные цепи вызывали дискомфорт – амулет принялся их разрушать. Пришлось воспользоваться мягкими, но прочными ремнями…
Гемронт снова осторожно накрыл девушку одеялом, пояснив:
– Если она начнет мерзнуть – боюсь, амулет позаботится о том, чтобы она проснулась и освободилась…
– Так снял бы с нее этот амулет!
Гемронт снова не ответил сразу, а выпростал из рукава правую руку – ладонь была перебинтована.
– Пытался, – неохотно буркнул он, – амулет охраняет себя еще лучше, чем хозяйку… Оптимальным вариантом стало погрузить ее в сон. Это состояние амулет не воспринимает, как вредное для хозяйки – пока что. Словом, теперь она спит…
– Нужно посадить несколько адептов потолковее – читать над ней авенорэты до тех пор, пока сила этого амулета угаснет! – Всплеснул руками старик. – Гемронт, ты меня удивляешь!
– А у меня было время и свободные люди, чтобы заниматься этим? – Огрызнулся младший маг. – Да и к тому же до сих пор существовала необходимость держать все в тайне. Я своим запретил даже входить сюда без крайней нужды!
В пылу спора они оба слегка повысили голос, но естественно не придали этому значения. Тем не менее веки спящей девушки дрогнули…
– Ладно, – наконец смягчился старик, – ты во многом прав. Я сам должен буду этим заняться… как только…
Произнося эти слова, старший мистик приблизился к спящей и еще раз посмотрел на ее лицо – договорить фразу он не смог – не подававшая до сих пор признаков активности девушка вдруг распахнула огромные черные глаза, ее торс со скоростью атакующей гадюки метнулся к вверх и острые зубы вампира клацнули в нескольких сантиметрах от горла старика. Девушка немного не рассчитала – ей помешали ремни на запястьях и лодыжках. Старик в ужасе отшатнулся от стола, Гемронт бросился к визжащей и бьющейся в путах жертве, выкрикивая заклинания, чуть позже к нему присоединился и опомнившийся старик… Через несколько минут им удалось вновь утихомирить девушку и опять погрузить ее в транс – к этому моменту вампиру уже удалось освободить левую руку…
ГЛАВА 28
Когда факелы были готовы, Мертвец подчеркнуто медленно вытащил из ножен меч и шагнул в ручей, с журчанием бегущий в разверстый зев пещеры. Уже почти вступив под зловещие своды, он обернулся и заявил:
– Пусть двое с факелами идут за мной в нескольких шагах. Мне свет не нужен, но будет лучше, если кто-то еще станет поглядывать по сторонам.
Его призыв остался без ответа. Поведение Мертвеца, всегда выглядящее загадочным, теперь уже просто пугало солдат, охотников следовать за ним, даже в нескольких шагах позади, не нашлось. Те, в чьих руках сейчас были факелы, мялись и старались отступить подальше от зловещей пещеры, должно быть кляня себя за излишнюю ретивость. Другие косились на них и тоже медленно пятились. Ингви пожал плечами и, взяв факел из рук оробевшего солдата, кивнул Мертвецу. Вдвоем (Мертвец чуть впереди) они зашлепали по руслу ручья. Солдаты несмело потянулись за ними, кто-то ругнулся, поминая Гангмаровы когти – у него текли сапоги, а вода была ледяная… Наемники предпочли разделить любую опасность с двумя лучшими бойцами, лишь бы находиться под их защитой.
Ингви с Мертвецом осторожно продвигались вперед, слыша позади топот, плеск и сопение. Звонкое журчание ручья, ставшее в пещере особенно гулким, отдавалось под темными сводами эхом и создавало равномерный звуковой фон. Факелы бросали блики на сырые, поросшие мхом стены… Ход, все такой же широкий, как и в начале, уводил в толщу холма, на котором должны были выситься темные стены города.
– Осторожно, – бросил Ингви, – если здесь что-то и есть, то оно совсем рядом.
Мертвец послушно остановился и замер, поводя острием меча из стороны в сторону и вглядываясь во мрак.
– Ничего не вижу, – наконец констатировал он, – но ежели вы чего-то учуяли… Разве что…
С этими словами наемник нагнулся и подобрал из воды ветку, застрявшую между камней. Ветка была довольно длинная – больше метра. Мертвец взял ее за самый кончик и резко ткнул куда-то вправо и вперед. Во мраке что-то очень быстро сместилось, послышался шорох и громкий плеск, Ингви заметил, как палка в руке наемника дрогнула, как вдруг сам сержант напрягся и упершись ногами чуть отклонился назад – словно противодействуя какой-то силе, пытающийся уволочь его ветку в темноту. Демон быстро шагнул к Мертвецу, выбрасывая вперед руку с факелом. В тусклом свете он разглядел колышущуюся черную массу, некую субстанцию, образующую неправильное кольцо по стенам и дну пещеры. От основной толстой туши отходили десятки шевелящихся пульсирующих отростков, два из которых сейчас вцепились в ветку Мертвеца. Сержант размахнулся мечом – насколько позволяла ширина и высота подземелья – и рубанул черные змеевидные отростки.
– Прочная, – спокойно пояснил он, готовясь повторить удар.
– Погодите, – остановил его Ингви, – лучше я. У меня более подходящее оружие… Эй, факелы сюда!
Действительно, у демона дело сразу пошло. Черная Молния буквально вгрызалась в магическую субстанцию, мгновенно отсекая щупальца. Вместо отрубленных вырастали новые – но Ингви это не смущало, ибо таким образом ослаблялась толстая туша, прилепившаяся к замшелым стенам и прячущаяся под водой. Мертвец взял у Ингви факел и светил, время от времени и ему приходилось пускать в ход меч, чтобы отбить щупальца, тянущиеся к демону сбоку.
Бой шел почти бесшумно, только журчала вода под ногами, потрескивали факелы, да тихо переговаривались между собой солдаты…
– Ну вот, пожалуй, и все, – наконец объявил Ингви, – можно идти дальше. Но осторожно – впереди может быть еще что-то… А вы вроде недовольны, сэр Гезнур?
– Слишком легко все прошло… Быстро… Ведь эта штука – она должна была быть надежной преградой, верно?
– Она и была достаточно надежной. Меня это как раз убеждает, что мы на правильном пути – ибо только вход в крепость стали бы охранять так тщательно… А что касается «легко» и «быстро», так ведь тот, кто устанавливал защиту, не предполагал, что сюда явится демон с Черным Мечом, а?
– Да, пожалуй…
– Вас что-то еще беспокоит?
– Да! – голос графа приобрел твердость.
– Что же это?
– Да вы, ваше величество!
– Я?
– Да, вы. Точнее, ваше стремление всех помиловать и обогреть. Мы все полюбовались на Могнак издалека. Город обитаем – и это довольно большой город. Сколько, по-вашему, в нем сейчас жителей? Тысяча? Две? Три? Что вы собираетесь делать, когда мы выйдем наружу – идти по улицам и убивать всех подряд?
– Всех, кто мне помешает.
– И калек? И женщин? И детей? А ведь женщины и дети – это будут первые, кого мы встретим в Могнаке…
– Откуда у вас, граф, такие сведения? Вы что же, уже ходили по этому подземелью прежде? – Прищурился Ингви.
– Нет, разумеется. Просто мы идем по руслу ручья, который несет воду для всех жителей города. А я знаю, кого обычно посылают за водой…
* * *
Удар малогорской кавалерии застал Крактлина у катапульт – это было еще одной ошибкой молодого полководца. Увидев, как бегут пешие ополченцы, он решил, что битва окончена… Ну еще два-три залпа по кавалерии и горцам – и они побегут тоже… В этот славный час ему вдруг захотелось немедленно оказаться рядом с испытанными соратниками, которые сегодня добыли победу, используя его изобретения, его любимые детища. Ему хотелось прямо сейчас, сию же минуту прикоснуться к дрожащим еще балкам, хотелось ощупать их собственными ладонями, самому хоть раз выбить фиксатор, потянуть за толстый канат… Похлопать по потным плечам парней, сказать им… Он сам не знал, что он хочет сказать своим молодцам, но они заслужили слово своего командира.
Разумеется, военачальник не должен был покидать командный пункт на вершине холма, но ведь Крактлин был уверен, что его катапульты решили дело раз и навсегда… Оказалось – нет…
Крактлин не мог видеть, как конница проломила линию гномьего войска, он лишь услыхал звон ударов и крики, всегда сопутствующие рукопашной – уж в этом он не мог ошибиться. Сразу же обернувшись, военачальник увидел, что оставшиеся на холме наблюдатели как-то странно задергались, подавая непонятные сигналы. И тут же – почти мгновенно – справа и слева от только что оставленного им пригорка показались высокие силуэты конных воинов… Крактлин бросил взгляд в сторону – насколько он мог разглядеть отсюда, выстроенные в шеренги гномы на флангах продолжали двигаться вперед. Командовавшие ими старейшины не понимали, что фронт прорван, их заботило только одно – уследить, чтобы подчиненные им родовичи шагали в ногу, не размыкая стену щитов. Им некогда было глядеть по сторонам, а впереди они видели лишь улепетывающих вражеских ополченцев, да горцев, стекающихся к центру. А всадники – что ж… Гномы на флангах были убеждены, что около сотни всадников не смогут изменить что-либо в уже решенной схватке (ведь пехота-то бежит!). Оказалось – могут. Теперь эти самые всадники были перед Крактлином, глядели на него, глядели на то, что у него за спиной, он сразу же словно почуял их мысли – скорей, доскакать и разрушить катапульты, изрубить обслугу, на которой не сверкающие доспехи, а пропитанные потом рубахи… Кавалеристы, конечно же, догадались, что между этими непонятными конструкциями и летящими камнями имеется прямая связь…
Крактлин облизнул мгновенно пересохшие губы, левой рукой опустил личину шлема, а правой поднял секиру… Перед ним – конные враги, позади – катапульты и гномы без доспехов. Его катапульты и его гномы… Вот всадники, первыми выехавшие из-за холмов, пришпоривают коней, вот они склоняют пики и вздымают ослепительно сверкающие мечи, готовясь атаковать. И ничего больше он не в силах совершить – только умереть, защищая своих гномов и свои катапульты… Что ж, Крактлин и несколько его адъютантов были готовы умереть… Но как обидно – ведь бой был почти выигран… Ведь все уже было решено!.. Двое гномов стали справа и слева от Крактлина, готовясь прикрывать своего командира, другие тоже пристроились к ним, образуя сплоченную группу на пути кавалерии, которая вот-вот обрушится на них…
Справа и слева донесся какой-то ритмичный металлический грохот и перезвон, Крактлин даже не стал оборачиваться, чтобы посмотреть в чем дело – он глядел сквозь узкие прорези забрала на кавалеристов, которые вдруг вроде бы начали останавливать коней… И тут обзор заслонили десятки спин невесть откуда взявшихся гномов! Эти звуки за спиной – их шаги и бряцание доспехов!
Справа и слева они оббежали Крактлина и горстку его соратников и мгновенно выстоились в два ряда. Прежде чем они составили строй, Крактлин успел увидеть, что копья в их руках какие-то странные – необыкновенно длинные и толстые… И еще что-то необычное было в этих копьях… Первый ряд невесть откуда взявшихся гномов пригнулся, низко опуская свое странное оружие, воины второго ряда положили пики им на плечи. Всадники, смешавшиеся было при виде нового врага, наверное получили приказ командира и опять пришпорили коней. Вот они достигли гномьего строя – Крактлин хорошо видел, как всадники крутятся перед двойным частоколом сверкающих копейных жал, будучи не в силах преодолеть его, как бестолково размахивают палицами и мечами.
– Давай! – проорал кто-то густым басом совсем рядом и двойная шеренга пришла в движение.
Фланговые копейщики двинулись вперед, словно клещами охватывая конный отряд. Крактлин повернул голову и поднял забрало, отыскивая взглядом спасителя, который командовал вновь прибывшими бойцами. А тот стоял совсем рядом – здоровенный воин, на полголовы выше любого гнома… Его доспехи были словно покрыты инеем – на солнце ослепительно-ярко сияли тонкие серебряные нити, свивающиеся в причудливый узор. Такие доспехи носил лишь один гном во всем войске – Гравелин. Крики, звон и топот зазвучали по-иному. Крактлин вздохнул и снова поглядел на приведенных соперником воинов – те опять выравнивали ряды, конница малогорского принца бежала, убоявшись оказаться зажатой в клещи, гномы Гравелина двинулись вперед, эти старые опытные вояки даже не огибали холм – они просто прошли и поверху и понизу, не разрывая рядов, ловко обойдя так и оставшихся на вершине наблюдателей Крактлина. Гравелин шагал за ними – и Крактлину ничего не оставалось, кроме как плестись за старым гномом. Он еще раз подивился странным пикам, которые несли ветераны, на древках болтались короткие ножки-подпорки… Достигнув вершины, полководцы остановились.
– Ну вот и все, – промолвил Гравелин, – теперь все. Велите прекратить бросать камни, не то они могут угодить в наших…
* * *
Когда колдуны убедились, что пленница погружена в транс, старший устало прислонился к стене и тяжело дыша уставился в низкий потолок. Младший же, склонился над столом и принялся заново опутывать руки и ноги спящей девушки ремнями. Закончив работать, он сам себе кивнул: «Готово!» – и принялся укрывать спящую одеялом с заботливостью нежной мамаши.
Старик подошел к столу, мельком глянул на работу своего товарища и отошел к двери. Затем они покинули лабораторию. Старший снова оперся спиной о стену, а младший тщательно прикрыл дверь и завозился с замком, бормоча заклинания. Затем он обернулся и замер, выжидательно глядя на старика.
– Что, ждешь похвал? – Осведомился тот.
– Не совсем. Я жду, что вы, мой почтенный старший брат, поделитесь наконец-то своими планами.
– Планами? Впрочем, да. Но ведь до сих пор ты ни о чем не спрашивал, а? Ты понимал меня без объяснений.
– И все же.
– Ладно, идем ко мне, по пути поговорим, Гемронт…
– Хорошо, сейчас я отдам приказ моим магикам, пусть вернутся на пост.
Гемронт позвал стражей и о чем-то тихо с ними заговорил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42