Зачем я ему это рассказываю? – Да, несчастный случай.– Это хорошо, – сказал он, не отрывая глаз от пруда. – Рад это слышать.Кретин, подумала я, решив про себя, что тот, кто послал на нас этого демона, в ту ночь получил двойную порцию.– Кому-то очень не хотелось, чтобы мы поговорили, – сказала я – и меня бросило в холод, щеки помертвели, я задержала дыхание. А что если нападение тогда на нас связано с недавними преступлениями? Не я ли должна была стать первой жертвой охотника на ведьм?С колотящимся сердцем я заставила себя успокоиться, подумать. Каждая из жертв погибала в своем собственном аду: пловец утонул, крысовод разорван на части и сожран заживо, две женщины изнасилованы, лошадник раздавлен. Алгалиарепту было сказано, чтобы я умерла в ужасе, чтобы он выяснил, не торопясь, чего я боюсь больше всего на свете. Черт побери, это один и тот же убийца. Увидев мое молчание, Трент наклонил голову набок:– О чем-то подумали?– Ни о чем.Я тяжело облокотилась на перила, уронила голову в ладони и заставила себя не упасть в обморок. А то Гленн тут же кого-нибудь вызовет, и это будет конец.– Нет, – сказал Трент, отодвигаясь от перил, и я подняла голову. – Я такое выражение лица у вас уже два раза видел. В чем дело?Я проглотила слюну.– Мы должны были стать первыми жертвами этого убийцы. Он хотел убить нас обоих, но оставил эту мысль, когда мы ему показали, что можем одолеть демона, а я ясно дала понять, что не собираюсь на вас работать. Погибли только те колдуны, которые согласились?– Они все соглашались, – выдохнул он, и я подавила дрожь, с которой эти слова будто прокатились у меня по спине. – Я никогда не связывал эти два события.Демона нельзя обвинить в убийстве. Так как его невозможно посадить в тюрьму, суды давно вынесли постановление считать демонов орудием убийства, пусть даже такое сравнение хромает. Для совершения убийства необходима свободная воля, а демон, если плата соизмерима с задачей, отказаться от убийства не может. Но ведь кто-то его вызвал?– Демон не говорил вам, кто его послал вас убивать? – спросила я.Самые легкие будут двадцать заработанных тысяч в моей жизни. Помоги мне Боже. Лицо Трента перекосилось злостью, чуть окрашенной страхом.– Я старался остаться в живых, а не вести разговоры. У вас, кажется, с ним нормальные рабочие отношения, может, вы и спросите?Я резко выдохнула, почти не веря своим ушам:– У меня? Я и так задолжала ему услугу. И сколько бы вы мне ни платили, я не стану залезать в долги глубже. Но я вот что вам скажу: я его для вас вызову, и вы его спросите. А насчет платы вы с ним как-нибудь договоритесь.Загорелое лицо Трента побледнело:– Нет!Удовлетворенная его тоном, я оглядела пруд.– Так не называйте меня трусихой за то, что сами сделать боитесь. Я рисковая женщина, но я не идиотка…И тут я засомневалась. Ник это сделал бы. Едва заметная улыбка, неожиданная и искренняя, появилась на лице Трента.– Вот вы опять.– Что опять? – спросила я тусклым голосом.– Опять о чем-то задумались. С вами очень забавно, миз Морган. Читать по вашему лицу – это как по лицу пятилетнего ребенка.Оскорбленная, я отвернулась. Интересно, если Ник спросит демона, кто послал его меня убить, будет считаться это малым вопросом или большим, требующим дальнейшей платы? Оттолкнувшись от перил, я решила сходить в музей и это выяснить.– Так что? – спросил Трент. Я покачала головой:– Эта информация будет у меня после захода солнца, – сказала я, и он моргнул.– Вы собираетесь его вызывать? – Внезапное и неприкрытое его удивление меня поразило, но я сохранила бесстрастное лицо, подумав, что удивить его – это как раз то ублажение самолюбия, которое мне очень было необходимо. – Вы же только что сказали…– Вы платите за результат, а не поэтапно. Как только я что-нибудь выясню, дам вам знать.На его лице выразилось нечто вроде уважения.– Я вас недооценил, миз Морган.– Ага, я полна сюрпризов, – буркнула я, поднимая руку убрать с глаз волосы, разметанные порывом ветра. Шляпа Трен-га готова была слететь в воду, и я потянулась ее поймать до того, как она сорвется с головы. Пальцы зацепили шляпу – и поймали пустоту.Трент отскочил. Я уставилась, моргая, на место, где он только что был. А его не было.Он оказался в добрых четырех футах дальше, уже не на мосту. Я такие движения видела только у кошек. Выпрямился он с испуганным лицом, и оно тут же стало злым, когда он понял, что я увидела его страх. Солнце блестело на пушистых волосах, а шляпа плыла в воде, приобретая противно-зеленый цвет.Я застыла, когда с ближайшего дерева спрыгнул Квен и приземлился перед Трентом. Он стоял, свободно свесив руки, похожий в черных джинсах и рубашке на современного самурая. Позади меня зашумела вода, но я не обернулась. Запахло тиной и медным купоросом, и я скорее почувствовала, чем увидела, нависшего надо мной Зубастого – холодного, мокрого и почти такого же огромного, как мост, под которым он живет, да еще пропитанного как следует водой, чтобы придать себе массы. Далекий топот дал мне понять, что Гленн тоже бежит сюда.Сердце у меня стучало молотом, но никто не двинулся. Не надо было его трогать. Не надо было его трогать. Облизнув губы, я одернула куртку, радуясь, что Квену хватило соображения понять, что я не собираюсь нападать на Трента.– Я вам позвоню, когда буду знать имя, – сказала я довольно тихим голосом. Бросив на Квена извиняющийся взгляд, я повернулась на каблуках и быстро зашагала к улице. Бесшумные шаги отдавались у меня в позвоночнике. А все же ты меня боишься… Почему? Глава двадцать четвертая – Рэйчел, третий раз спрашиваю, еще хлеба хочешь?Я отвернулась от бликов, играющих в бокале с вином. Ник ждал с улыбкой и любопытством во взгляде, протягивая мне тарелку с нарезанным хлебом. По его лицу я поняла, что он уже довольно давно так стоит.– Э-гм, нет. Спасибо, – ответила я. Посмотрев в свою тарелку, я увидела, что ужин, приготовленный для меня Ником, почти не тронут. Виновато ему улыбнувшись, я подцепила на вилку макароны под белым соусом. Для него это был ужин, для меня завтрак, и то и другое было превосходно, тем более что мне только салат пришлось делать. Скорее всего, больше я сегодня есть уже не буду, потому что у Айви свидание с Кис-том. Значит, ужинать мне мороженым перед телевизором. Мне показалось необычным, что она уходит с этим живым вампиром – она ведь считает его грязной обезьяной во всем, что касается секса и крови, – но это уж решительно не мое дело.Тарелка Ника была пуста, и он, поставив хлеб на место, сел и стал играть ножом, выравнивая его на салфетке.– Я знаю, что дело не в еде, – сказал он. – А в чем? Ты ведь почти ни слова не сказала с той минуты, как… гм… появилась в музее.Я прикрыла ухмылку салфеткой и вытерла уголок рта. Я его застала, когда он дремал, задрав длинные ноги на рабочий стол и накрыв глаза чайным полотенцем восемнадцатого века, которое ему полагалось реставрировать. На все, что не книга, ему было наплевать.– А что, так заметно? – спросила я, отправляя вилку в рот. Знакомая кривая улыбка заиграла у него на лице.– Такая тихая, что совсем на себя не похожа. Это потому, что мистера Каламака не арестовали, когда ты нашла… э-э… то тело?Я с некоторым чувством вины отодвинула тарелку. Я же еще не сказала Нику, что сменила стороны в игре «поймай Трента». На самом-то деле не сменила, и вот это не давало мне покоя. Все-таки он мерзкий тип.– Ты нашла тело, – сказал он, перегибаясь через стол и беря меня за руку. – Остальное воспоследует.Я сжалась в тревоге, что Ник может назвать меня предательницей. Очевидно, моя подавленность была заметна, потому что он сжал мне руку, заставляя посмотреть ему в глаза.– В чем дело, Рей-Рей?Глаза его светились ободрением, в их карей глубине отражайся отсвет безобразной лампы, висевшей в кухоньке-столовой Ника. Я рассматривала короткую, по грудь высотой каминную полку, отделявшую кухню от гостиной, и думала, как поднять нужную мне тему. Я ему уже месяцы зудела, что не буди спящего демона, и вот – я прошу его вызвать для меня Алгалиарепта. У меня не было сомнений, что ответ потребует большего, чем покрывает «пробный контракт» Ника, да и вообще я не хотела, чтобы он платил за мой риск. У Ника жилка благородства шире реки Огайо.– Рассказывай, – попросил он, наклоняясь, чтобы посмотреть мне в глаза.Я облизнула губы и встретилась с ним взглядом.– Дело в Большом Але.Я не хотела рисковать, что Алгалиарепт будет считать вызовом каждый раз, когда я называю его имя полностью, и потому называла его несколько оскорбительной кличкой. Ник счел это забавным – то, что я волнуюсь насчет его появления незваным, а не что я зову его Алом.Пальцы Ника выскользнули из моих, он потянулся за своим бокалом.– Не начинай, – попросил он, и брови его нахмурились первыми признаками злости. – Я знаю, что делаю, и буду это делать, нравится оно тебе или нет.– На самом деле, – вставила я, – я хотела узнать, сможешь ли ты его кое о чем для меня спросить.У Ника рожа вытянулась:– Прости?Я поежилась:– Только в том случае, если это тебе ничего не будет стоить. А если будет – не надо, забудь. Я найду другой способ.Он поставил бокал и наклонился ко мне:– Ты хочешь, чтобы я его вызвал?– Понимаешь, сегодня я говорила с Трентом, – быстро, чтобы он не перебил, начала я, – и мы поняли, что демон, который напал на нас весной, – тот же самый, что совершает убийства. Что я должна была стать первой жертвой охотника на ведьм, но раз я отвергла предложение Трента, он меня отпустил. Если я найду, кто послал его нас убивать, то убийца у нас в руках.Ник смотрел на меня, разинув рот. Просто видно было, как до него доходит: Трент невиновен, и я на него работаю, чтобы найти настоящего убийцу и очистить его имя от подозрений. Я смущенно водила вилкой по тарелке.– Сколько он тебе дает? – спросил Ник, и по голосу совершенно невозможно было угадать его мысли.– Две тысячи вперед, – сказала я, ощущая в кармане конверт, потому что домой я еще не заезжала. – И еще восемнадцать, когда я назову ему имя охотника на ведьм. О как! Заработала я свою квартплату! Тру-ля-ля. – Двадцать тысяч долларов? – спросил он. Глаза его во флуоресцентном свете казались большими. – Он тебе дает двадцать тысяч долларов за имя? Ты не должна ему доставить убийцу или еще что-нибудь?Я кивнула, гадая, считает ли Ник, что я продалась. У меня такое чувство было.Ник помолчал еще секунды три, потом встал, скрипя стулом по истертому линолеуму.– Давай выясним, сколько это стоит, – сказал он, направляясь к выходу из комнаты.Я осталась сидеть, моргая на пустой металлопластиковый стул.– Ник? – Я встала, задержалась на секунду поставить тарелки в раковину. – И тебя не волнует, что я на него работаю? Меня волнует.– А это он убил этих колдунов? – донесся голос Ника из коридора, и я пошла за ним через гостиную. Ник вытаскивал содержимое бельевого шкафа и складывал его на кровать с методичной быстротой.– Нет, я так не думаю. И помоги мне Боже, если я неверно прочла по его лицу. Он подал мне стопку новеньких ярко-зеленых полотенец.– Так в чем тогда проблема?– Этот тип – бионаркобарон, и он правит «бримстоном», – сказала я, балансируя полотенцами, чтобы принять здоровенные полевые башмаки, которые он мне протягивал. Я их узнала – они были из моего сарая, и я удивилась, зачем он их хранит. – Трент хочет подчинить себе весь преступный мир Цинциннати, а я на него работаю. Вот в чем проблема.Ник схватил свои запасные простыни и протиснулся мимо меня бросить их на кровать.– Ты не стала бы ему помогать, если бы не была уверена, что он этого не делал, – сказал он, вернувшись. – А за двадцать тысяч долларов? На них можно будет долго ходить к психотерапевту, если ты ошиблась.Я скривилась – мне не понравилась философия Ника «деньги оправдывают все». Наверное, когда растешь и видишь, как мать бьется за каждый доллар, это многое определяет, но иногда меня смущали его приоритеты. Но мне все равно надо было выяснить имя просто чтобы спасти свою шкуру, и черт меня побери, если я очищу Трента от подозрений бесплатно.Я отступила к стене, пропуская Ника со стопкой свитеров. Шкаф опустел – ну, там и так было не очень много, – и Ник, свалив все с рук, взял у меня полотенца и башмаки, добавил их в кучу на кровати и вернулся к шкафу. Я приподняла брови, увидев, как он стащил квадратик ковра, открыв вырезанные в полу круг и пентаграмму.– Ты вызываешь Ала в шкафу? – спросила я недоверчиво. Ник поднял глаза, стоя на коленях. Взгляд его блуждал.– Круг я здесь нашел, когда въехал. Правда, красиво? Выложен серебром. Я проверил – чуть ли не единственное место в квартире, где ни газовых труб, ни проводов. Есть еще один в кухне, его видно в ультрафиолете, но он больше, а я не могу поставить большой круг такой силы, чтобы сдержать демона.Он вынул полки из зажимов и составил их у стены коридора. Закончив, он вошел в шкаф и протянул мне руку, приглашая к себе. Я удивленно на него воззрилась:– Ал говорил, что в круге полагается быть демону, а не заклинателю.Он уронил руку:– Это входит в условия пробного контракта. Я не столько его призываю, сколько прошу аудиенции. Он может отказаться и не появиться вообще, хотя этого не случалось с тех пор, как ты мне дала идею не его вызывать в круг, а самому там находиться. Он теперь появляется хотя бы посмеяться. – Ник снова протянул руку. – Заходи. Хочу проверить, что вдвоем поместимся.Я глянула на видную мне часть гостиной, и не хотелось мне лезть с Ником в шкаф. По крайней мере, при таких обстоятельствах.– Давай воспользуемся тем кругом, что в кухне, – предложила я. – Я помогу его поставить.– Он может подумать, что это ты его вызываешь. Ты не боишься такого риска? – удивился Ник.В ответ на это я взяла его за руку и вошла в шкаф. Ник тут же выпустил мою руку и посмотрел, где наши локти. Шкаф был достаточно широк и глубок. Сейчас все было в порядке, но добавить сюда демона, который пытается проникнуть внутрь – и может начаться клаустрофобия.– Может, мысль и не самая удачная, – согласилась я.– Все будет хорошо.Ник быстро вышел и полез на последнюю полку у нас над головой – ее он не стал убирать. Сняв коробку из-под обуви, где что-то перекатывалось, он открыл ее и достал закрывающийся на молнию пакет с золой и где-то с дюжину светло-зеленых свечей, уже обгоревших. У меня отвисла челюсть, когда я узнала те, которые мы с ним зажигали, когда… ну, когда использовали ванну Айви наилучшим образом. Что они тут делают в коробке с золой?– Это ж мои свечи, – сказала я, только теперь поняв, куда они девались.Поставив коробку на кровать, он достал пакет и самую длинную свечу и направился с ними в гостиную. Я услышала глухой стук, и вскоре он появился, таща за собой скамейку для ног, на которую я в свое время поставила полагающийся каждому дому цветок, подаренный на новоселье, все еще не говоря ни слова, он поставил свечу на место спатифиллюма.– Сам себе свечи покупай демонов вызывать! – сказала я возмущенно.Он нахмурился и открыл ящичек под сиденьем табуретки, вытащил коробку спичек.– Они должны быть впервые зажжены на освященной земле, иначе ничего не получится.– Смотри ты, все предусмотрел. – Я мрачно подумала, не была ли вся та ночь поводом, чтобы добыть свечи. И сколько же времени он уже вызывает демона? Поджав губы, я смотрела, как он зажигает свечу и гасит спичку, мотая ею в воздухе. Но нервничать я начала, лишь когда он взял из мешка пригоршню серой пыли.– А это что еще? – спросила я встревоженно.– Это тебе лучше не знать.К моему удивлению, он это сказал очень предупреждающим тоном.У меня жар бросился в лицо, когда я вспомнила, что я применяла, чтобы поймать ему подобных грабителей могил.– А я хочу знать.Он поднял голову, нахмурившись раздраженно.– Это фокусирующий объект, чтобы Алгалиарепт материализовался вне круга, а не внутри с нами. А свеча гарантирует, что он будет фокусироваться на пепле, а не на чем-нибудь другом. И я это купил, так что не надо.Буркнув: «Извини», я сдалась. Кажется, я нашла у Ника единственную больную мозоль и на нее наступила. Я не очень хорошо знала правила вызова демонов, а он, видимо, знал.– Я думала, нужно только круг начертить да вызвать его, – сказала я, хотя меня немножко мутило. Кто-то продал прах своей бабушки, чтобы Ник вызывал демонов на ее останки.Ник отряхнул ладони и запечатал мешок.– У тебя бы могло получиться, у меня – нет. Продавец в лавке все пытался продать мне возмутительно дорогой амулет для создания связывающих кругов, не веря, что человек может сам замкнуть круг. И дал мне на все десятипроцентную скидку, когда я построил круг, который он не мог разорвать. Наверное, решил, что мне хватает квалификации, чтобы остаться в живых и прийти купить еще что-нибудь.Раздражение его прошло сразу, как только я перестала на него гавкать. Я поняла, что это первый раз… ну, второй, когда он может показать мне свое искусство – чем он явно очень гордился. Людям приходится лезть вон из кожи, чтобы научиться работать с лей-линиями не хуже колдунов – вот отчего люди связываются с демонами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48