Замучили беднягу Майка. Чем он вас не устроил? Классный парень Майк!Женщины заорали. Я закрыла уши руками, пошатнулась и чуть не упала. Стив вовремя поймал меня за локоть.– А я тут на свидание выбрался, – сказал Кистен, театрально склоняя голову. – Первое за фиг знает сколько времени. Видите ее – там, на лестнице?В меня ударил сноп прожектора, и я вздрогнула и сощурилась. От жара у меня щипало кожу, я выпрямилась, помахала всем рукой – чуть опять не повалившись. Стив придержал меня за руку, я его наградила улыбкой. Я на него прилегла даже, но он добродушно покачал головой и нежно меня отстранил, проведя пальцем по подбородку.– Она сегодня немного не в себе, – продолжил Кистен. – Вы тут уж слишком разошлись, и она среагировала. Кто бы подумал, что ведьме-сыщику придется по вкусу наша вечеринка?Шум возросло небес, а огни заскакали быстрее, завертелись по стенам, полу и потолку. Ритм музыки тоже усилился, и я задышала чаще.– Но говорят же, помните, – перекрикивал музыку Кистен, – чем тверже…– Тем больше кайфа! – крикнул кто-то.– Тем нужнее расслабляться! – крикнул Кистен под общий смех. – Так что нежнее с ней, ладно? Ей просто нужно отдохнуть и получить удовольствие. Не приставайте к ней, не заигрывайте. Я бы сказал, что ведьма, которая имела храбрость засадить Пискари в тюрьму и оставить его в живых, может с любым помериться клыками. Ну что, все согласны?Весь этаж взорвался криками, меня просто отбросило к Стиву. У меня глаза увлажнились от эмоций, прыгающих с пика на пик. Меня здесь все любят! Как это здорово!– Так начнем наш вечер! – крикнул Кистен, крутанувшись к диджеевой берлоге у себя за спиной. – Давай, Майки!В зале одобрительно завизжали, и я ошеломленно увидела, как танцпол внезапно заполнился перевозбужденными женщинами: глаза горят, движения слишком резкие. Короткие откровенные платья, высокие каблуки и экстравагантный макияж оказались нормой, хотя было среди них несколько дам постарше, одетых так же стильно, как я. Живых чуть больше было, чем мертвых.Из колонок на потолке рванулась музыка, громкая и настойчивая. Тяжелый ритм, звяканье металлических барабанов, простенький синтезатор и дребезжащий голос. «Живая покойница» Роба Зомби. Не веря глазам, я смотрела, как стройные, не слишком обремененные одеждой женщины-вампиры дружно задвигались в ритмичном рисунке поставленного хореографом танца.Бог ты мой! Они – танцевали – как – на – сцене! Они выстроились в линию!Словно стайка рыб, они перестраивались и двигались одновременно, ноги били в пол с такой силой, что с потолка известка сыпалась. Никто ни разу не ошибся, не сделал движения не в такт. Я заморгала, когда Кистен лунным шагом – а-ля Майкл Джексон – вышел вперед, невероятно соблазнительный в своих уверенных безупречных движениях, и музыка сменилась на «Остаться в живых» Би Джиз. Женщины у него за спиной абсолютно точно повторяли его движения. То ли они долго тренировались, толи мгновенная реакция позволяла им так безупречно импровизировать. Подумав, я решила, что мне без разницы.Забывшись в драйве и власти над залом, Кистен положительно сиял, плывя в волнах дружного согласия вампиров. Я пьянела от оглушающего изобилия феромонов, музыки и огней. Каждое движение исполнено текучей грации, каждый жест – точен и нетороплив.Звук ритмично ударял в меня, и, глядя, как самозабвенно отдаются танцам вампиры, я поняла: это все потому, что они получили шанс быть какими хотят, не опасаясь, что кто-то напомнит им, что они вампиры, а потому должны быть мрачными, зловещими, загадочными и опасными. Я почувствовала себя польщенной, что мне позволили увидеть, какими они сами хотят быть.Пошатнувшись, я прислонилась к Стиву. Главная тема вбивала мой мозг в благословенную пустоту. Глаза отказывались открываться. Взрыв шума накатил на меня раскатом грома и стих, сменившись более быстрым ритмом следующей мелодии. Кто-то тронул меня за руку, я открыла глаза.– Рэйчел?Это был Кистен, и я блаженно улыбнулась. – Ты классно танцуешь, – сказала я. – Потанцуешь со мной?Он покачал головой, глянул на вампира, который поддерживал меня в вертикальном положении.– Давай ее выведем. Не нравится мне это, херня какая-то с ней.– Не ругаться! – пробормотала я с закрывающимися глазами. – Ай-я-яй!..Я хихикнула и тут же восторженно запищала, когда кто-то подхватил меня на руки. Шум стал затихать, я вздрогнула, голова ударилась о чью-то грудь. Грудь была теплая, и я прильнула к ней поближе. Громыхающий ритм перетек в обычные разговоры и звяканье посуды. Меня накрыло тяжелое одеяло, я промычала что-то протестующе, когда открылась дверь и меня окатило холодным воздухом.Музыка и смех стихли за спиной, в морозной тишине звучали только шаги, хруст снега, сигнал машины…– Позвонить кому-нибудь? – спросил мужской голос. Я задрожала от порыва холодного ветра.– Нет. Ей, думаю, просто на свежем воздухе надо побыть. Если она не придет в норму, пока мы доедем, я позвоню Айви.– Не переживайте, шеф, – сказал первый голос.Я помню, как меня усадили, потом ощущение холодной кожи под щекой. Вздохнув, я плотнее закуталась в одеяло; пахло Кис-теном и кожей. Пальцы как будто гудели, я слышала стук своего сердца и чувствовала движение крови. Стук закрывающейся двери меня не потревожил. Рокот двигателя казался колыбельной, и, уносясь в забытье под бег машины, я могла поклясться – я слышала пение монахов. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Я проснулась от знакомого ощущения – машина переползала через железнодорожные пути – и машинально схватилась за ручку, пока дверца не распахнулась. Глаза удивленно открылись, когда рука ударилась о незнакомую поверхность. Ах да. Я ведь не в Никовом грузовичке – это Кистенов «корвет».Замерев, я смотрела на дверцу; Кистенов кожаный плащ укрывал меня как одеяло. Кистен тихо вздохнул и убавил громкость – понял, что я проснулась. У меня щеки вспыхнули, и я пожалела, что не притворилась спящей.Вконец расстроившись, я села и, как смогла, сложила длинный плащ в тесном пространстве машины. На Кистена я взглянуть не решалась, так что смотрела в окно и пыталась вычислить, где мы едем. Машин вокруг было полно, часы на приборной панели утверждали, что сейчас около двух. Я вырубилась как последняя пьянь перед немалым числом состоятельных вампиров Цинциннати, закайфовав от их феромонов. Они подумают, что у меня ни воли нет, ни сопротивляемости.Кистен шевельнулся на сиденье, притормозив перед светофором.– С добрым утром, – негромко сказал он.Поджав губы, я потихоньку ощупала шею – убедиться, что все осталось как было.– Сколько я была в отключке? – спросила я. На мою репутацию этот страх как хорошо повлияет. Кистен перевел рычаг на нейтраль, потом на первую передачу.– Ты не в отключке была, ты просто заснула. – Зажегся зеленый, и он потихоньку подал вперед, напомнить машине перед нами, что пора ехать. – Отключаются – когда меры не знают. А засыпают – когда устанут. – Он покосился на меня, проезжая перекресток. – Устать может каждый.– Никто не засыпает на танцах, – буркнула я. – Я отключилась.Я покопалась в памяти – ясной как стеклышко, нет чтобы милосердно затуманиться… – и щеки вспыхнули. «Приход от крови», – сказал тот вампир. Я прибалдела от крови. Домой! Срочно домой, залезть в потайной чулан, который пикси отыскали под лестницей на колокольне, и помереть.Кистен промолчал, но по напряжению, которое чувствовалось в его теле, я поняла, что он готовится что-то сказать, вот только каким-нибудь внутренним камертоном проверит, не слишком ли покровительственно оно прозвучит. – Прости, – сказал он. Такого я не ждала, но признание вины скорее подстегнуло мою злость, чем усмирило. – Дурак я был, что повел тебя к Пискари, не выяснив сперва, могут ли ведьмы получить приход от крови. Даже в голову не пришло. – Он стиснул зубы. – И не так все плохо, как тебе кажется.– Ну да, как же, – хмыкнула я, разыскивая под сиденьем свою сумочку. – По всему городу уже болтают, наверное. «Что, народ, не пойти ли нам полюбоваться на Морган в приходе? Всего-то и надо, что собрать толпу и поплясать, и она готова! Bay!»Кистен смотрел только на дорогу.– Не так все просто. И там собралось больше двухсот вампиров и немало мертвых.– Мне от этого должно легче стать?Резким движением он вытащил из кармана телефон, нажал кнопку и протянул мне.– Да? – почти прорычала я в трубку. – Кто говорит?– Рэйчел? Господи, ты пришла в себя? Клянусь, я убью его зато, что он взял тебя к Пискари. Он сказал, что ты перенапряглась от избытка крови. Он тебя укусил?– Айви! – воскликнула я и обвинительно уставилась на Кистена. – Ты сказал Айви? Вот спасибо! Может, еще мамочке моей позвонишь?– Можно подумать, Айви бы не узнала, – буркнул он. – Я предпочитаю сам ей рассказать. И я за тебя боялся, – добавил он, предупредив мою следующую вспышку.– Он тебя укусил?! – повторила вопрос Айви, отвлекая меня от последней Кистеновой фразы. – Укусил?– Нет, – сказала я в телефон, ощупывая шею. Хотя не знаю почему. Я так по-идиотски себя вела! – Возвращайся домой, – приказала она, и моя злость перешла в возмущение. – Если тебя укусили, я пойму. По запаху пойму.Я фыркнула от отвращения.– Еще не хватало, чтобы ты меня обнюхивала! Здесь все вели себя очень прилично. И все было классно, кроме пяти дурацких минут.Я сердито глянула на Кистена, сообразив, почему он дал мне поговорить с Айви. Сволочной манипулятор ухмыльнулся. Как я могу на него злиться, когда мне же приходится его защищать?– Ты за пять минут отключилась?! – с ужасом спросила Айви.– Да, – сухо сказала я. – Может, стоит и тебе попробовать. Посиди у Пискари и пропитайся феромонами. Впрочем, тебя могут не пустить. Ты им всем кайф поломаешь.У нее дыхание пресеклось, и мне тут же захотелось забрать слова обратно. Черт. – Айви… Прости, – быстро добавила я. – Нельзя было такое говорить.– Дай трубку Кистену, пожалуйста, – тихо сказала она. Я облизала губы, чувствуя себя сволочью.– Конечно.Похолодевшими пальцами я отдала ему трубку. На секунду его непроницаемые глаза встретились с моими. Он немного послушал, пробормотал что-то непонятное и нажал отбой, потом исунул серебристую трубку в карман пальто, а я смотрела на него, пыталась$7– Приход от крови? – переспросила я, решив точно выяснить, что случилось. – Ты не расскажешь мне, что же это такое?Он передвинул руки на руле и сел поудобней. Мелькающие фонари бросали на его лицо странные тени.– Дело в мягком релаксанте, – сказал он. – Вампиры его выделяют, когда сыты и довольны. Что-то вроде последействия. Когда «Пицца Пискари» перешла на исключительно вампирскую клиентуру, кто-то из недавно умерших поймал кайф в зале, и вот так это обнаружилось. Всем это жутко понравилось, так что мы убрали столы с верхнего этажа, поставили цветомузыку и посадили диджея. Танцклуб организовали. После этого кайф стали ловить все.Он сделал паузу, резко поворачивая на громадную стоянку на набережной. Вокруг нее сугробы были навалены футов шесть высотой.– Это естественный наркотик, – продолжил он, снижая скорость и подруливая к группке машин, припаркованных у причала напротив ярко освещенного катера. – И легальный к тому же. Всем понравилось, и теперь клиенты сами следят за порядком, выкидывают всех, кто заходит в поисках быстрой крови, и защищают тех, кому плохо и нужна разрядка – вот как тебе. И это правда помогает. Спроси у этого своего фэвэбэшного капитана.Насильственных преступлений, совершаемых молодыми одинокими вампирами, стало заметно меньше.– Ты серьезно? – спросила я. Неформальная вампирская группа поддержки. Наверное, Айви стоит туда походить… нет, она всем все испортит. – Ты бы не так быстро среагировала, если бы тебе не настолько это было нужно, – сказал он, паркуясь с краю.– А, так это я во всем виновата, – холодно заметила я.– Не надо, – резко ответил он, рывком ставя машину на ручной тормоз. – Один раз ты на меня уже наорала, а я выслушал. Не взваливай вину на меня. Чем больше тебе нужно расслабиться, тем сильнее воздействие, вот и все. Вот почему никто не станет хуже о тебе думать. Может, будут думать немного лучше.Получив отпор, я состроила виноватую гримасу:– Прости.Мне скорее нравилось, что он не поддается на мою злость – слишком умен, чтобы поддаваться. Так мне интересней становилось. Он понемногу расслабился, выключил печку и музыку.– У тебя душевная рана, – сказал он, вынимая диск с григорианскими песнопениями и убирая его на место. – Это все Ник. Я тебя такой вижу с тех пор, как ты протянула через него энергию, и он напугался. А всем там жутко польстило, что ты дала себе волю. – Он улыбнулся с отстраненным видом. – Им понравилось, что страшная злая ведьма, расправившаяся с Пискари, так нам доверяет. Нам не часто доверяют, Рэйчел. Живые вампиры ценят доверие почти как кровь. Вот почему Айви готова любого убить, кто поставит под угрозу вашу дружбу.Я ничего не сказала, уставившись ему в глаза. До меня наконец начало доходить.– Ты не понимала, да? – спросил он, и я покачала головой, чувствуя неловкость от погружения в наши с Айви загадочные отношения.В машине становилось холодно, я вздрогнула.– Показать свою уязвимость – тоже скорее поднимет твою репутацию, – добавил он. – То, что ты не побоялась при них заснуть.Я посмотрела на мигающий праздничными огнями катер.– У меня не было выбора.Кистен поправил воротник своего кожаного плаща у меня на плечах.– Был.Он убрал руки, и я с трудом улыбнулась. Он меня не убедил, но я хотя бы не чувствовала себя такой дурой. Я перебрала все в памяти, свое медленное соскальзывание от удовольствия в сон и реакцию окружающих. Никто надо мной не смеялся. Меня убаюкивали, обо мне заботились. Понимали. И никто даже не подумал насчет укусить. Не знала, что вампиры могут так себя вести.– Так, значит, кордебалет возглавляем, Кистен? – Губы у меня сами сложились в хитрую ухмылку.Он нервно хихикнул и опустил голову.– Э-э… Ты не могла бы об этом никому не говорить? – спросил он. У него кончики ушей загорелись. – Что у Пискари происходит, там и остается. Неписаное правило.Я, как дура, потянулась и провела пальцем по изгибу его покрасневшего уха. Он просиял, перехватил мою руку и поцеловал пальцы.– Разве что ты хочешь, чтобы тебя туда не пускали, – добавил он.Я вздрогнула, кожей ощутив его дыхание, и отдернула руку. Испытующий взгляд дошел до самой моей сердцевины, и в груди комком залегло предвкушение.– Ты классно смотрелся, – сказала я, не думая, делаю я глупость или нет. – У вас там караоке бывает?– М-мм, – мурлыкнул он, съезжая на сиденье и приваливаясь спиной к дверце в развязной позе малолетнего бандита. – Караоке – это идея. По вторникам у нас завал. Никогда не бывает достаточно народу для хорошего кайфа. Может, это как раз то, что нужно.Я повернулась в сторону катера, скрывая улыбку. В голове мелькнула картинка Айви, поющей в микрофон «Около полуночи» «Round Mdnght» – композиция джазмена Майлза Дэвиса.

. Кистен поглядел туда же. Это был перестроенный речной катер, с двумя палубами, почти везде закрытыми.– Я тебя отвезу домой, если хочешь, – предложил он.Покачав головой, я завязала потуже пояс плаща, снова ощутив запах кожи.– Ну нет. Я хочу посмотреть, как ты заплатишь за ужин во время прогулки на катере по замерзшей реке своими шестьюдесятью баксами.– А это не ужин. Так… развлечение. – Он потянулся артистично откинуть волосы назад и остановился посреди жеста.В голове у меня просветлело.– Это лодка-казино, – догадалась я. – Так нечестно! Они все принадлежат Пискари, тебе ни цента не придется платить.– Этот катер не принадлежит Пискари.Кистен вышел из машины и подошел к моей дверце. Элегантный в своем пальто, он открыл мне дверь и подождал, пока я выйду.– А, – сказала я, в голове еще посветлело. – Проверяем конкурентов?– Что-то в этом роде. – Он наклонился ко мне. – Выходишь? Или уезжаем?Ну, если он не собирался получать пиво бесплатно, то наш договор оставался в силе. А я никогда не бывала в казино. Может, будет интересно. Я взяла его руку и вышла из машины.Он быстро провел меня к огороженному перилами трапу. Человек в парке и перчатках ждал у трапа внизу; пока Кистен с ним говорил, я глянула на ватерлинию катера. От вмерзания в лед судно предохраняли ряды надутых резиновых пузырей. Наверное, это дороже, чем просто вытащить его на зиму на берег, но городское законодательство разрешало азартные игры только на реке. Атак, хоть судно и причалено, оно все равно на воде.Поговорив о чем-то по рации, тип у входа разрешил нам пройти. Кистен обнял меня за талию и чуть подтолкнул вперед.– Спасибо за плащ, – сказала я, простучав каблуками по трапу и оказавшись в крытом проходе. Нападавший днем снег намерз на перилах, и я сбивала его по пути – он шлепался вниз и оставался неясными пятнами на воде.– Не за что, – ответил он и показал на застекленную дверь: на стекле переплетались две заглавные буквы «С».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53