Разумеется, я в долгу не останусь. Получишь еще сотню.– Да, конечно, Терри, никаких проблем. Не беспокойся.– Вот и хорошо. Смотри за ним в оба. Он мне очень дорог.– Будет сделано, Терри. Можешь на нас положиться.– Рад это слышать. Увидимся. – И телефон замолчал.Я с интересом разглядывал обочину дороги.– Послушай, Сэм... – начал Пит.– Не хочу.– Выслушай меня. Дело в том, что у меня свидание, и я...Я заткнул уши пальцами и закричал:– Не хочу! Не хочу, не хочу, не хочу! – Я открыл уши. Пит продолжал говорить. Я снова заткнул уши. – Не хочу, не хочу, не хочу! – твердил я, пока его губы не перестали двигаться. Медленно и осторожно я опустил руки.Секунд пять стояла тишина.– Я только хотел сказать...– Не хочу, не хочу, не хочу... – Уголком глаза я заметил, что Пит понурил плечи, и понял, что он потерял надежду.Следующие слова он выпалил так быстро, что я не успел заткнуть уши.– На этом ты заработаешь больше.– Нет. Потому что я не собираюсь этого делать. Он не ответил. Он прекрасно знал, что его словазапали мне в голову. Ведь я пошел на это исключи-тельно из-за денег, которые помогут заработать баллы. Сто фунтов у меня уже в кармане. А теперь можно заработать еще столько же. Если сто фунтов прибавят мне баллов, то на двести я наберу вдвое больше. Речь шла не о мелочах. Сумма удваивалась.А что требуется от меня? Всего лишь взять к себе домой, в пустую квартиру, самого обыкновенного кролика. Не питона, не скорпиона, не тигра, а всего лишь кролика, которому ничего не нужно, кроме фунта морковки и чашки воды. Если завтра Терри не вернется, я просто отдам кролика Питу, и дальше его забота.Но признаваться в своих мыслях Питу мне не хотелось.– С кем у тебя свидание?– С Тамсин. Она работает в парикмахерской, куда я хожу стричься. – Он с досадой ударил по рулю ладонью. – Знал бы ты, чего мне стоило ее уговорить. И наконец она согласилась. Знаешь же, обычно все ясно сразу. Сегодня она бы непременно осталась у меня.– О сговорчивых парикмахершах я слыхал, а о тех, кто помогает их ухажерам, – ни разу.– Эх ты! Напомни еще, что клетку нужно держать подальше от батареи отопления.Я молчал. Дело было за мной, и Пит знал это. Внезапно меня осенила такая блестящая мысль, что я не утерпел.– Ты сказал, что за это положена надбавка. Сколько?Он недоверчиво покосился на меня. В его глазах мелькнул проблеск надежды.– Ты же слышал, что сказал Терри. Еще сотня фунтов.– Да, Терри я слышал. А что скажешь ты?– Ну, хватит, Сэм, это несерьезно.– Отлично, – беспечно сказал я. – Просто я думал, что тебе и впрямь нравится эта твоя Тамсин.– Конечно нравится, – жалобно сказал он, – но... Послушай, тебе и так достанется две трети.– А как иначе? Ведь две трети работы делаю я. Он нахмурился, раздумывая, стоит ли тоговожделенное свидание.– Ладно, накину тебе еще двадцатку.– Двадцатку? – фыркнул я. – Будь мужчиной!Мне стало весело. Пит помрачнел.– Ладно, двадцать пять.– Давай начнем с семидесяти пяти.От возмущения он крутанул руль и едва не вылетел на середину дороги.– И ты говоришь мне: «Будь мужчиной!» Ты обираешь меня до последней нитки! Из трех сотен у меня останется двадцать пять фунтов. А что я буду делать с Тамсин?– Ты же сказал, что она уже согласилась!– Да, но есть элементарные приличия. Где я смогу с ней поужинать? В забегаловке, где торгуют кебабами?– Так и быть, – сказал я. – Пятьдесят.– Сорок.– Сорок пять. Закуску возьмете одну на двоих.– Ладно, – сказал он. – Только не сейчас. Терри со мной еще не рассчитался.– Так не пойдет, – возразил я. – Деньги вперед. Иначе тебе придется провести ночь с блоха-стым кроликом.Он попытался испепелить меня взглядом, но я сделал вид, что не понял этого.– Хорошо, – наконец сказал он. – Ты получишь свои двести сорок пять фунтов. Кровопийца.Я засмеялся.– Ты ободрал меня как липку, – сказал Пит, явно делая последнюю попытку вызвать мое сочувствие.– Угу, – безразлично сказал я. – Пожалуй, ты прав.Он процедил что-то сквозь зубы. Не знаю точно, что он сказал, но полагаю, повторять его слова не стоит.Спустя полчаса мы остановились рядом с банкоматом, который выдал Питу пачку десяток Я должен был ему пять фунтов сдачи. Пятифунтовой купюры у меня не нашлось, и я выгреб из карманов всю мелочь, что сделало его банкротство еще более унизительным. Наконец «БМВ» затормозил рядом с нашим домом. Я бережно извлек клетку с Винсом с заднего сиденья.– Желаю удачного вечера с Тамсин.– И тебе того же с Винсом. Надеюсь, ты разрешишь ему посмотреть футбол?– Лучше я покажу ему «Роковое влечение».Наверное, я слегка зарвался, за что и был наказан. Обхватив огромную, тяжеленную клетку обеими руками, я с величайшей предосторожностью внес ее в квартиру. Жилище Винса полностью закрывало мне обзор. Медленно, шаркая ногами, как старик с ходунком, я миновал коридор и вошел в гостиную.– Что это? – взвизгнул знакомый голос.От неожиданности я едва не выронил клетку. Вытянув шею, я пытался увидеть незваного гостя, который вторгся в мою квартиру. Несмотря на знакомый голос и отсутствие следов взлома, у меня теплилась слабая надежда на то, что в дом проник грабитель.Увы, это было не так. На диване сидела Керсти, а рядом – неизвестная мне особа женского пола.От ужаса я потерял дар речи. Остолбенев, я переводил взгляд с Керсти на ее знакомую. Судорожно прижимая к себе клетку, я лихорадочно соображал, как все это объяснить. Какого черта я на это со-гласился! Понятно, что причиной были двести сорок пять фунтов, но в этот момент я с радостью отдал бы в десять раз больше, чтобы не стоять здесь с этой дурацкой клеткой. Или, скорее, чтобы здесь не было Керсти.Я был не в силах вымолвить ни слова и от этого чувствовал себя еще более виноватым. Как ни странно, Керсти, судя по всему, и не думала сердиться. Ее глаза блестели, а настроение явно было приподнятым. Подруга тоже была оживлена и весела. Я посмотрел на стол и увидел бутылку ликера «Малибу» и пластиковую бутыль кока-колы. Кока-колы было на донышке, и, хотя бутылка «Малибу» была непрозрачной, я мог поспорить на что угодно, что ее содержимое тоже не осталось нетронутым.– Аааа, – сказала Керсти. – Как это мило! – Ухватившись за спинку дивана, она встала и нетвердой походкой двинулась мне навстречу. Перед клеткой она остановилась и заглянула внутрь. – Какой хорошенький! Ах ты, зайка! – Она обернулась к подруге. – Иди сюда, Соня, смотри, какая прелесть.Подруга с некоторым усилием поднялась и, шатаясь, тоже подошла ко мне; теперь они умилялись и восторгались вдвоем, покачиваясь перед клеткой Винса.Я не верил своим глазам. Такого приема я никак не ожидал. Я был так потрясен, что даже не удивился неожиданному возвращению Керсти, да еще с незнакомой женщиной. Я ожидал извержения вулкана, а меня встретили с распростертыми объятиями.– Как его зовут? – спросила Керсти.– Вине.От восторга они не заметили, что имя для кролика странноватое. Керсти понимающе улыбнулась:– Он... Ты... хотел сделать сюрприз? Да? Господи помилуй! Она подумала, что... Ну что ямог сказать? Трус и паникер – а я честно признаю себя таковым – готов на всё, чтобы побыстрее выпутаться из переделки, не думая о последствиях. Я поспешно кивнул. Если Керсти приятно думать, что я купил ей в подарок кролика, пусть так и будет. На какое-то время я даже забыл, что на самом деле кролик принадлежит Терри. Хотя едва ли этот факт помог бы мне придумать лучшее объяснение.– Прости, милый, что я помешала тебе устроить сюрприз, – защебетала Керсти. – Ради бога извини. Честное слово, за это я не стану снимать ба... – она осеклась, поняв, что чуть не нарушила собственное правило. Сам я был так ошарашен, что про баллы и думать забыл. Но теперь я понял: по ее мнению, мой поступок достоин награды. Она внезапно и глубоко полюбила Винса, который появился в нашем доме так неожиданно. Все складывалось как по заказу. Кривая набора баллов стала почти вертикальной.Восторг вывел меня из транса.– Что ж, тайное стало явным... – начал я, притворяясь огорченным. – Вернее...Нужно немедленно сказать правду, подумал я, пусть она даже будет стоить мне только что заработанных баллов.– Ерунда, – сказала Керсти. – Он такой симпатяга, а остальное неважно, – она улыбнулась мне, а потом своей подруге. Та улыбнулась в ответ. Потом они обе заулыбались мне. Мне ничего не оставалось, как тоже улыбнуться.– Ой, прости! – воскликнула Керсти. – Я забыла вас познакомить. Сэм, это Соня. Соня, это Сэм.– Привет, – сказал я, опуская клетку с Вин-сом на стол, чтобы пожать Соне руку. Она была невысокого роста, с копной волос и приветливой улыбкой.– Соня тоже собиралась на вечер встречи, – сообщила Керсти, когда мы втроем уселись на диван. – Мы встретились в Паддингтоне чисто случайно. Поезд задержался, мы решили пропустить по стаканчику и опоздали на следующий поезд. Потом мы отправились перекусить и еще немного выпили, а потом Соня предложила...Они переглянулись и начали смеяться. Они смеялись и смеялись, пока не ослабели так, что не могли говорить. Задыхаясь от смеха, Керсти вытащила из пластикового пакета, который валялся у дивана, маленькую коробочку и протянула ее мне. Это была краска для волос. Ярко-розовая краска. Учитывая выбор алкогольного напитка, отдававший ностальгией по восьмидесятым, я начал догадываться, что они задумали.Керсти удалось справиться с собой.– Соня сказала, что она хочет вернуться в детство, снова стать школьницей... Мы купили всё, что нужно... – с этими словами она кивнула на бутылку «Малибу», – и вспомнили, как я выкрасила волосы в розовый цвет и мне на неделю запретили посещать школу, – захихикала Соня. – Но теперь я могу делать все, что хочу. Мы решили покрасить меня здесь. А потом поедем прямиком на вечеринку. Это будет ужасно забавно.И девушки снова обмякли от истерического смеха. Нет, подумал я, когда на следующий день ты проснешься с головной болью и увидишь свои розовые волосы, ты поймешь, что это не забавно, а невероятно глупо. Но высказать свои мысли вслух я не рискнул. Если человек готов на такие радикальные меры, чтобы вернуться в прошлое, это его личное дело.– Хочешь выпить? – спросила Керсти, наливая себе и Соне очередную порцию «Малибу».Видя, что этот напиток изрядно помутил их разум, я сказал:– Нет, спасибо, лучше я выпью кофе.Керсти одним глотком осушила свой стакан.– Ладно, пожалуй, нам пора в ванную. У клетки Винса девушки остановились.– Мы уходим, а ты веди себя хорошо, Виней, понял?Вине повернулся к Керсти и принюхался. Девушки пришли в умиление. Нежно попрощавшись с кроликом, они удалились, чтобы заняться делом.Я пошел на кухню и приготовил себе кофе. Ужас от внезапного столкновения с Керсти и счастливое облегчение, которое пришло ему на смену, на время лишили меня способности мыслить здраво. Придя в себя, я вспомнил, что кролик, которого я только что преподнес Керсти, принадлежит Терри. Неувязка была очевидна: кролик один, а хозяев – двое. Впрочем, теперь я успокоился и не сомневался, что с этой проблемой я справлюсь. Пока я не спеша пил кофе, решение пришло само собой. Нужно раздобыть для Керсти другого кролика, который будет точной копией Винса, и тогда настоящего Винса можно вернуть Терри.Конечно, это потребует определенных усилий. Но ведь кролик есть кролик. Это не кошка и не собака, у которых миллион разных пород. Все кролики одинаковы. Найти похожего будет совсем нетрудно. Конечно, клетку придется отдать Терри, но это не беда. Скажу, что клетку мне дали в зоомагазине на время, или придумаю что-нибудь еще.Загвоздка была только одна. Как убедиться, что новый кролик не отличается от Винса? Таскать с собой клетку просто немыслимо, так недолго и грыжу заработать. Вытащить его из клетки – риск слишком велик: не хватало только, чтобы он сбежал или погиб. У меня не было ни малейшего желания искать двойника Винса с трупом в руках.Вот когда мог бы пригодиться поляроид. Жаль, что у меня его нет. Прикинув, сколько времени нужно, чтобы купить поляроид, вернуться домой и сфотографировать Винса, я понял, что проще снять кролика обычным фотоаппаратом и отнести пленку в срочную проявку. Я отыскал фотоаппарат, приоткрыл клетку и сделал снимок. Кролик испугался вспышки и забился вглубь клетки, повернувшись задом, не понимая, что он испортил все дело. Чтобы подманить его поближе, я отнял у него морковку и положил ее на стол. Ничуть не смутившись, кролик извлек из недр клетки новую морковину. Оказалось, что в глубине клетки лежала целая груда моркови, которая, очевидно, предназначалась для того, чтобы Вине не падал духом во время полета. Мне оставалось лишь одну за другой вытащить из клетки всю морковь и ждать, пока Вине обнаружит пропажу. От такого коварства кролик немного опешил. Прошло минуты две, прежде чем он нерешительно приблизился к дверце и осторожно, как опытный ковбой по окончании перестрел-ки, выглянул наружу. Убедившись, что на его морковь больше никто не посягает, он потянулся за морковиной.Я щелкнул фотоаппаратом.– Попался, скотина, – пробормотал я. Кролик вздрогнул. Понять его было нетрудно, ведь любой нормальный кролик знает, что яркая вспышка света грозит мгновенной смертью под колесами автомобиля. Но вскоре он понял, что непонятные вспышки не причиняют ему никакого вреда, и я принялся самозабвенно щелкать его во всех ракурсах.– Что ты делаешь?Это была Керсти, которая вышла из ванной, чтобы прихватить с собой «Малибу». Видимо, покраска волос вызвала у нее приступ жажды.– Э... хм... он такой милый, что мне захотелось его сфотографировать.Керсти с нежностью посмотрела на Винса:– Ты такой милый, такой сладкий малыш! Наш маленький Виней.Кролик тряхнул ушами, видимо, ему было приятно это слышать.Я сделал еще пару снимков Винса вместе с Керсти и сказал:– Пожалуй, я схожу куплю ему еще морковки. Он подъел почти все, что оставил Дон... то есть продавец зоомагазина.– Он большой мальчишка и кушает хорошо, – откликнулась Керсти. – Да, Виней? Да, ты большой мальчик.– Заодно отдам в проявку фотографии, – сказал я небрежно, словно эта мысль только что пришла мне в голову.– Наверное, когда ты вернешься, нас уже не будет. – Керсти подошла ко мне и запечатлела на моих губах хмельной прощальный поцелуй.– Тогда до завтра.– Угу, – невразумительно ответила Керсти, поглощенная кроликом.Идя к машине, я сделал еще несколько снимков, чтобы израсходовать остаток пленки. Мой пульс был слегка учащен, но в целом я был уверен, что ситуация под контролем. И все же нужно было поторапливаться. Было без десяти четыре, магазины вот-вот закроются.Я спросил парня за прилавком, сколько стоит проявить пленку в течение часа.– Восемь восемьдесят пять.В другой раз я бы возмутился, за что дерут такие деньги, но поскольку день был потрачен недаром, я решил, что эти убытки я переживу. Я достал деньги, и мне в голову пришла свежая мысль.– Может быть, можно немного ускорить процесс? – спросил я, помахивая двадцаткой.Опасливо озираясь, нет ли рядом босса, парень шепнул:– Приходите через двадцать минут.За двадцать минут я успел зайти в ближайший зоомагазин. Подобные места никогда не казались мне передним краем мирового рынка, и этот визит не изменил моего мнения. Кроме двух вялых хомяков в витрине и попугая, которому было впору подумать о завещании, никакой живности здесь не было. Магазин торговал в основном кормом для животных, но пожилая леди, которая заправляла всем этим хозяйством, назвала мне еще три магазина неподалеку. Вооружившись этим списком, я отправился за фотографиями.На паре снимков глаза Винса получились безобразно красными (как и глаза Керсти, хотя, возможно, в ее случае был виноват «Малибу»). Остальные фотографии вышли великолепно. Если бы их показали в криминальной хронике, опознать Винса было бы проще простого. Я запечатлел его во всех подробностях, вплоть до длины ушей и угла, под которым он отводил лапу.Я ловко обошел несколько машин, пару раз случайно не заметил красный свет на светофоре и через десять минут уже был в первом по списку магазине. Выглядел он обнадеживающе. Прямо у дверей сидело не меньше полудюжины кроликов, но по размеру ни один из них не шел ни в какое сравнение с Винсом. Магазин простирался на несколько миль вглубь. Наверняка у них есть еще кролики, подумал я.– Могу ли я чем-нибудь помочь, сэр? – спросил владелец магазина, опрятного вида мужчина с безукоризненными усами.– Я ищу кролика.– Вас интересует что-то определенное?– Да, мне нужен вот такой, – ответил я, показывая ему фотографию, на которой Вине был снят слева. Мне показалось, что с этой стороны он смотрелся наиболее выгодно.– Господи, какой красавец, – сказал хозяин. – Французский вислоухий. Такие кролики – большая редкость.Вот черт!– Вот как?– Да. И обойдется он вам недешево. Час от часу не легче!– Сколько он может стоить?– О, я знаю, что такие уходили за восемьде-сят-девяносто фунтов.– Девяносто фунтов?! За кролика?Мое невежество заставило хозяина поморщиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27