— Птицы вот-вот атакуют! Передай быстро и тихо! Она кивнула и бросилась прочь.
Синяя молния прострелила ее на бегу. Осталась лишь струйка дыма.
Все, понял Эсад, думать о тишине поздно.
— Защищайтесь! Нас атакуют сверху!
Воздух заполнился темными фигурами, кружащимися в неверном лунном свете.
Его оставили наблюдать. Наблюдать за концом враадской расы, судя по всему. Обращались с ним хорошо: его знание тактики Тезерени пригодилось птицам и, возможно, еще пригодится — но он был пленником, а отнюдь не союзником. Неуверенный в своей магии, охраняемый свирепой стражей — странно, что птицы вообще решили называть его союзником.
И тем не менее Рендел был почти доволен. Разумеется, этого он не показывал. Его радовала не гибель сородичей — просто его собственные планы пока никто не нарушил. Пещера осталась почти пустой, благодаря его советам вожак забрал с собой всех сколько-нибудь стоящих бойцов. Он говорил почти правду — ложь, которая от правды отличается самую малость. Со всеми своими преимуществами птицы понесут немалые потери. Тезерени не умрут без боя… а то и вовсе не умрут, если все пойдет как задумано.
Уж лучше свои, чем эти пернатые чучела.
Молодежь, еще не способная сражаться, и те, кто за ними ухаживал, спустились в нижние пещеры. Враад аккуратно насаждал страх, беседуя с советом старейшин (так он решил про себя называть эту компанию) и со всеми остальными. Птицам все его предложения казались разумной предосторожностью. И теперь он с трудом скрывал свое удовлетворение. Трое стражей — и больше никого вокруг. Еще несколько сновали вокруг горы, а потом спрятались у входа в пещеру, и эти дурни решили, что тем самым обманули Тезерени. Разглядывая свою охрану, Рендел дивился — как такие олухи захватили власть над Драконьим царством? Двое были высокими мускулистыми бойцами — один из них, наверное, командир. Кажется, именно он тогда взял его в плен. Третий — лысый старец, тот, что предлагал союз. Вожак полетел во главе своих воинов — Баракас бы, наверное, зауважал его за это, а Рендел только молча усмехнулся. Что за глупость — вождь впереди воинов? Подарок врагу? Пусть всякая шваль подставляет грудь. Швали всегда хватит.
Командир охраны что-то проквакал. Рендел отвернулся от кристалла, в который он наблюдал за атакой, и дал птице коснуться его и установить контакт.
Картинка — две птицы падают мертвыми, сраженные всадником верхом на драконе. И волна гнева. Ну что ж, клан сражается — так и должно быть. То ли птицы лучше него видят в темноте, то ли связь разумов сильнее, чем он думал — но в кристалле он такой сцены не заметил. Неважно. Драконы? Ну да, драконы. Конечно, они наделали дел. Нападавшие, узнал Рендел, не рискнули пользоваться медальонами — слишком велик риск повредить своим. А драконы оказались сильнее и быстрее, чем думали птицы, и весьма увертливы для своих размеров. Непросто будет завалить их без жертв.
Рендел вернул картинку с воинами своего клана и дал понять, что сомневается — достаточно ли сильны и доблестны птицы, чтоб сражаться с ними? Естественно, крылатый великан рассвирепел. Он схватил Рендела и подтащил его лицо к острому клюву. Тезерени увернулся и навалился на него. Стражник оттолкнул враада, да так, что Рендел отлетел в сторону на несколько шагов. К его удивлению, птицы не последовали за ним — их внимание приковал кристалл. А может, сочли, что он им больше не нужен? Только лысый старец не сводил с него глаз.
Рендел встал и попытался отряхнуться. Проклятая птица косилась на него одним глазом. Рендел поднес руку ко рту и закашлялся.
Лысый отвлекся на кристалл, но то и дело поглядывал за ним тусклым слезящимся глазом. Он, видимо, понимал, что Тезерени опасен даже и без магии.
Поздно. Все, что нужно было Ренделу, — это миг без наблюдения. Баракас научил его пользоваться тем, что дает случай. Он и ожидал чего-то вроде этого. Обстоятельства были в его пользу.
Он успел нацелить на троицу похищенный медальон.
Рендел сжимал его обеими руками. О медальоне он знал только одно — он убивает. Как, чем — какая разница? Лишь бы совладать с тремя болванами возле кристалла. Птицы думают, он не знает, что с ним делать? Нет, он недаром изучал медальоны на их шеях, он видел, куда ставить пальцы. И не зря. Он сосредоточился, надеясь высвободить силу медальона и разделаться с тремя мерзавцами, отважившимися захватить его.
И ничего не произошло.
Удивление в глазах лишившегося медальона охранника все объяснило. Ренделу досталась пустая, незаряженная игрушка. Они дали ему предать самого себя и обнаружить свои замыслы. Рендел покраснел от злости. Так глупо подставиться! Нет, эти твари точно сродни его родственникам. Сколько раз Баракас выкидывал такие штучки?
Командир птиц шагнул к нему — когти расставлены, клюв разинут в чем-то вроде ухмылки. Он издал низкий вибрирующий вой — смешок?
Ренделу осталось только одно — бежать. Выход из пещер перекрывала троица. Осталось одно. Затеряться в нижних туннелях.
Перед ним спикировал крылатый воин. Рендел пригнулся и подкатился под каменное чудище. Как бы использовать силу, которая в этих идолах? Впрочем, если птицы до сих пор не смогли… Потому-то они и посылают разведчиков за море. Наверное, за морем ключ ко всем этим загадочным стихийным силам в глубине фигур.
Когти царапнули камень в дюйме от горла. Рендел с визгом отскочил — и налетел на второе изваяние, мускулистое рогатое чудище. Скульптор словно запечатлел его в момент размышлений о смысле жизни. Фигура покачнулась, земля под ней пошла трещинами.
Паршивое дело, подумал Рендел. В нормальном состоянии враад разорвал бы на кусочки своего противника простейшим из заклинаний. Но птицы отказались снять с него заклятие, которое притупило вес способности. Вполне разумно. Он не раз выигрывал с плохой картой на руках, но теперь, пожалуй, его разодранные останки украсят стены пещеры.
Он вскрикнул — пара когтистых лап чиркнула по его боку, раздирая плащ и рубашку. От драконьей чешуи птицы его предусмотрительно избавили заранее, а в обмен вручили эти тряпки. Когтям было бы непросто справиться с чешуей. А сейчас они запросто могли его прикончить — но, видно, берегли для долгой и мучительной смерти.
Птица взмыла для последней атаки. Рендел снова ринулся на каменного истукана, надеясь его повалить или перелезть через него, и что потом — непонятно.
Статуя покачнулась… и начала заваливаться набок.
Неизвестно, кто больше перепугался, Рендел или птицы. Смертельный риск не помешал Ренделу вспомнить, что он рушит то самое, ради чего сюда пришел. Он ухватился за край статуи, словно надеясь ее удержать.
— Нет! — Тезерени отбросило в сторону, а исполин с грохотом рухнул на своего соседа, раздробив его на кусочки. Зал, казалось, заполнила боль. Птиц отшвырнуло назад. Рендел уже представил, как каменные гиганты начнут падать один на другого, словно костяшки домино. Гремели предсмертные крики духов стихий.
Ренделу повезло. Второе изваяние развалилось, всего лишь качнув третье. Враад изо всех сил боролся за возможность вздохнуть. Он пробился через тучу пыли и увидел птиц, которые, шатаясь, шли к нему. Время для игр прошло. Ну что ж, подумал Рендел, теперь он хоть умрет, отомстив. Это принесло некоторое удовлетворение. Уж его охране точно не жить: законы птиц были просты и жалости не знали.
Весь рот и легкие были забиты пылью. Почему же она не оседает? Камни начали шевелиться. Нет, это было не просто землетрясение. Разбитые статуи двигались сами по себе, не в такт подземным толчкам… и кто когда слышал о землетрясении, которое идет узкой полоской?
В Ренделе боролись надежда и страх. Первой его мыслью было, что все вокруг ожило и идет на помощь тому, кто освободил изваяния. Но это было невозможно. Ренделу приходилось сталкиваться со смертью, но сейчас надвигалось что-то иное. Измученный Тезерени отступил перед холмом, выраставшим прямо на глазах.
Огромной пещерой завладели стихийные силы, живые и неживые. Рендела не сильно заботила истинная их сущность; он почувствовал, что где-то здесь можно найти то, что ему нужно.
— Ко мне, ко мне! — выкрикнул усталый, но торжествующий победу волшебник. Пронизывающая боль мгновенно забылась. — Иди ко мне! Дай мне силу, мою силу! — Даже если он вызвал это случайно, необходимо подчинить это себе…
Однако сила не пожелала ответить на его призыв. Земля и куски статуй взлетели вверх, врезаясь в потолок пещеры и разлетаясь в мелкую пыль. Птицы, замершие было при виде этого зрелища, начали шевелиться. Рендел не обратил на них внимания. Они тоже искали сокровище, оставленное здесь древними. Кто бы из них ни завладел им, он сможет править всей этой областью, да что там областью, всей страной.
«Придет ли конец приносимому вами хаосу?»
Перед ним появилась смутная звероподобная фигура. Из глубин земли вырвалась лава, смешалась с грязью и камнями, оживляя изображение. Воздух был заполнен крупицами пыли и комьями земли, но ничто не касалось Тезерени. Стоящие рядом статуи тоже оставались нетронутыми.
«Есть ли надежда для таких, как ты?
Хотя никто не смотрел на него, если не считать глазами то, что было в середине этой беспорядочной кучи, Рендел понял, что вопрос относился к нему.
— Хватит трепаться! Здесь приказываю я! Я решаю! — Голос Рендела дрогнул.
Распахнулись огненные крылья, состоящие почти полностью из лавы. То, что было пастью рогатого чудища, стало теперь пастью совсем другого животного, все больше и больше напоминавшего что-то знакомое.
«Ты решился… и только. Ты не можешь требовать почтения от меня. И они не могут».
Оно говорило о птицах. Как же он мог забыть о своих противниках? Рендел огляделся, но те трое исчезли.
«Их переправили в другое место до тех пор, пока они не понадобятся. Я пришел за тобой, враад, по приказу тех, кто правит здесь».
— Ты не можешь забрать меня отсюда! Не сейчас! Разве для этого я так трудился над переходом! Для этого я рисковал, придя сюда один, хотя знал об опасности! — Рендел понимал, что все это — пустой треп, но он выигрывал время. Его мозг лихорадочно искал выход из положения. Его спасли от смерти для… для чего, он не знал, но оно отделяло его от того, что принадлежит ему по праву.
«Человечек, мне полюбился один из твоих родичей, но я не вижу в тебе его достоинств. Не заставляй меня принимать меры, о которых придется пожалеть… позже. Я уже и так вмешался больше, чем можно. Ты разрушил это место, моих родичей, помогавших нашим хозяевам — можешь звать их элементалями, — случайно, но ты хотел изменить их предназначение — не случайно».
Рендел и думать забыл о славе, которая должна ему достаться. Теперь его гораздо больше волновал вопрос о том, сможет ли он выбраться отсюда живым.
Подобие дракона опустило чудовищную голову. Лава придавала ему вид огнедышащего чудища. Оно заслонило все поле зрения Тезерени.
«Можешь не сомневаться, человечек».
Пасть открылась.
Рендел закрыл глаза и закричал.

Глава 18
— Так и должно быть? Все, к чему притрагиваются враады, разлетается в куски?
Дру не стал отвечать. Портал — по воле создателей или собственной прихоти — вернул их в Нимт неподалеку от общего города. Хотя стояла ночь, тусклый свет с неба озарял все вокруг закатным багрянцем. Даже с места, где они ступили в Нимт, было видно: произошла катастрофа. Не естественная катастрофа, поправил себя Дру. Разрушения были слишком хорошо организованы. Кто-то постарался разрушить единственное, что хоть как-то связывало враадов между собой. Враад потупился: смотреть на это было и грустно, и стыдно.
— В жизни не видывала такой ядовитой зелени, — шепнула эльфийка. — Как будто она вот-вот выест саму душу Нимта. — Она уставилась на зеленый вихрь нарождающейся в небе бури. Скоро гроза накроет все вокруг — зелень простерлась насколько хватало глаз. Не хотелось бы, подумал Дру, попасть под дождь на открытом месте. Из туч в Нимте лилась отнюдь не вода.
— Возьми меня снова за руку.
Она послушалась, стиснув его ладонь изо всех сил. Так было легче во всем этом хаосе.
— Ты собрался телепортироваться? Дру кивнул:
— Во всяком случае — попробую. Надо попытаться. Время уходит. Нимт погибнет еще не сегодня, а вот мы…
— Небо? — Ксири вопросительно кивнула на небо.
— Этот свет от туч — это что-то новенькое. И там накапливается буря. Скоро будет дождь, и дождь необычный. Возможно, магический.
— То есть из всего, что угодно. Это обязательно окажется плохо?
Он махнул рукой вперед:
— Оглядись. Много видишь хорошего?
— А разве твое заклинание ничего не потревожит? Не получится так, что оно стронет поток с места?
— Может быть, но что нам остается? Либо колдовать, либо идти пешком.
Ее рука соскользнула с ладони Дру. Эльфийка боролась с собой.
— Есть еще вариант.
— Ну?
Ксири опустила глаза.
— Я могу использовать свои силы. Они вернулись ко мне, как и твои.
Дру совсем забыл, что у его спутницы тоже есть своя магия.
— Тебе что-нибудь нужно?
— Удачи…— улыбнулась Ксири.
Он шагнул назад. Ксири сосредоточилась. Естественные силы Нимта колыхнулись. Да, ее путь отличался от враадского: мягче и тоньше, он просил, а не брал силой. Перед эльфийкой возник светящийся шарик. Дру поскреб подбородок, стараясь понять, как устроено ее заклинание. Может, так и должны колдовать враады?
Он услышал судорожный вдох и увидел, как скорчилась Ксири. Нимт не подчинился, а словно попытался в ответ использовать ее. Сила ответила на се призыв, но, словно одержимая чьей-то волей, извратила заклинание. Мгновенно — дали себя знать годы практики — Дру перехватил контроль над ее заклинанием. Сила отбивалась — не как нечто живое, скорее как река, которую пытаются запрудить плотиной. Дру не удалось придать заклинанию первоначальный вид. Получилось нечто среднее между задуманным и извращенным.
Страшный рывок — и вот перед ними искомый портал. Круглый и светящийся. Не отпуская заклинание, Дру помог эльфийке встать.
— Такого просто быть не может! И не должно!
— Ты пыталась, — объяснил Дру, — использовать силы Нимта, как свои родные. У Нимта больше нет обычных природных законов, даже если они и были когда-то. Мы, враады, приспособили его под себя. Он зол и голоден. Но, — добавил он, стараясь ее ободрить, — то, что придумала ты, подходит лучше, чем моя идея.
— Мы еще никуда не прошли. Побереги поздравления.
Вход в портал беспокоил его немногим меньше, чем вступление в выходные ворота у основателей. Дру краем глаза заметил «дорогу» вроде той, что Темный Конь использовал для выхода из Пустоты, и тут же он и его спутница снова оказались на поверхности Нимта.
Они стояли посреди площади — той самой, на которой Дру был только… сколько дней назад? Впрочем, чтоб так раздолбать каменные здания, враадам нужны часы — не дни. Он отвел глаза, чтоб не встретиться ими с Ксири. Вблизи разрушения были еще кошмарнее.
— Город древних тысячелетиями превращался в руины, — хмуро произнес Дру, — а нам понадобилось всего ничего.
— Развалины есть развалины, — пожала плечами Ксири, явно только чтоб его утешить. — А что ты здесь хотел найти?
— Ничего. Просто увидеть кого-нибудь. Не могли же все уйти. Не так много и не так быстро. Это — дело рук оставшихся. Тех самых, которым я собирался помочь.
— А что теперь? — Ксири явно не хотела остаться здесь надолго. Да и Дру тоже. Он еще надеялся, что часть города пока цела, что магия, которая позволяла городу жить, как-то уберегла его. Но колдовское чутье подсказывало: нет, ничегошеньки не осталось. Ни пищи, ни воды…
Интересно, подумал Дру, неужели мне так и не удастся нормально поесть? Стражи и их хозяева несколько раз избавляли его от чувства голода и жажды, но они остались далеко. Дру покосился на эльфийку — может быть, его новая подруга умеет создавать еду?
— Ты умеешь делать еду и питье?
— После всего этого…— Ее передернуло. — Думаю, да, но лучше бы как-то по-другому.
— Например?
— Вот если мы возьмемся за заклинание вместе, оно может получиться лучше.
Дру так не думал, но почему бы и нет?
— Давай попробуем. С этим надо разобраться в первую очередь. Если что, потом может оказаться не до того.
На этот раз он начал плести магию первым, чтоб не выпускать из-под контроля силы Нимта. Медлительная работа его бесила: будто начинаешь учиться заново. Впрочем, почему — как?
— Я готов, — сказал он.
Кивнув, Ксири тоже приступила к делу. Крепкая хватка Дру предотвратила контратаку Нимта. Эльфийка начала поворачивать магические силы в нужную сторону.
Заклинание их порядком утомило. Когда оба вернули себе ориентацию в пространстве, на земле обнаружились ломоть хлеба, какой-то плод, кусочек мяса и кувшин с непонятной жидкостью.
— Лучше, чем я ожидал, — усмехнулся Дру.
Они поделили все поровну, кроме кувшина — никто не захотел творить чашки. Дру очень удивился, когда Ксири впилась зубами в мясо — он-то думал, эльфы не едят ничего такого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27