– Почему же он освободил его именно через десять лет?
– Загадка, – отвечал Мелани. – Несомненно одно: Лозен был освобожден несколько месяцев спустя после исчезновения Фуке.
– Господин Атто, я больше ничегошеньки не понимаю, – взмолился я, не в силах совладать с дрожью, объявшей мои члены.
Грязные, озябшие мы добрались наконец до «Оруженосца».
– Бедняжка, – пожалел меня мой наставник. – В несколько ночей я преподал тебе добрую часть истории Франции и Европы. Но это тебе пригодится! Будь ты уже газетчиком, тем бы тебе хватило на ближайшие три года.
– Однако, как я погляжу, вы тоже не во всем разобрались, особенно в тех событиях, что происходят у нас, – жалостливо отозвался я, едва ворочая языком от усталости. – Чем больше мы силимся разобраться, тем запутаннее все становится. Но я знаю одно: вы движимы желанием доискаться, почему Наихристианнейший король поступил так с вашим другом Фуке два десятка лет назад. Что до моих жемчужин – пиши пропало.
– Ныне все копаются в тайнах прошлого, ибо тайны настоящего слишком страшны, – суровым тоном прервал меня Атто. – Но мы с тобой их разгадаем. Я тебе обещаю.
«Как же, обещать-то легко», – подумал я про себя и попытался вкратце изложить аббату, что мы узнали за шесть дней вынужденного сотрудничества. Несколькими неделями ранее бывший суперинтендант финансов Фуке объявился на нашем постоялом дворе в сопровождении двух господ. Один из них – Помпео Дульчибени – был знаком с подземными галереями и пользовался ими, чтобы навещать Тиракорду, врача понтифика и своего земляка. Дульчибени имел от рабыни-турчанки дочь, которую похитил некий Хьюгенс, не без помощи Ферони, еще в те времена, когда Дульчибени состоял на службе семьи понтифика. Другой – Робер Девизе, гитарист – был как-то связан с королевой Франции Марией-Терезией, а также был учеником Франческе Корбетты – загадочной личности, записавшей и передавшей Марии-Терезии перед смертью рондо, которое то и дело звучало ныне в «Оруженосце». Рондо это было посвящено Мадемуазели, кузине короля и супруге графа Лозена, который десять лет провел в темнице крепости Пинероло бок о бок с Фуке, до тех пор, пока тот не умер…
– Ты имел в виду «пока тот не сбежал», – поправил меня Атто, – он ведь умер здесь, в «Оруженосце».
– Ну да. А еще…
– А еще у нас тут есть иезуит, беглый венецианец, девица легкого поведения, хозяин – большой любитель заглядывать рюмочку, неаполитанец-астролог, английский беженец и врач-сиенец, по подобию всех его собратьев гроза для беззащитных людей.
– И еще два собирателя реликвий.
– Ах да, эти шельмы. Да еще мы с тобой, ломающие себе голову, в то время как кто-то подцепил чуму, а по подземным ходам разбросаны залитые кровью страницы из Священного Писания, горшки с кровью, крысы, которых рвет кровью… Что-то многовато крови.
– Что все это может значить, господин Атто?
– Ну и вопросик. Сколько тебе повторять: не забывай басню о воронах и орле. И следуй примеру орла.
Мы поднялись в чулан «Оруженосца» и разошлись по своим комнатам, условившись встретиться в следующую ночь.
День седьмой 17 СЕНТЯБРЯ 1683 ГОДА
Несмотря на все эти необычайные события, сотрясавшие мои дни и ночи, мне случалось задумываться об одном завете, оставленном мне той старушкой, которая любовно выпестовала меня. Своим напевным голосом, которым принято разговаривать с детьми, она наказывала мне никогда не оставлять книгу недочитанной.
Следуя этому мудрому наставлению, я принял решение завершить на следующее утро чтение астрологического прогноза на этот год, изъятого у Стилоне Приазо. Моя дотошная воспитательница была права: лучше уж вовсе не браться за книгу, чем не дочитать ее, сохранив о ней неверное суждение. Как знать, не помогут ли мне страницы, которых я еще не читал, подойти с правильной меркой к тем темным силам, что вселили в меня такой страх.
К тому же в то утро я был не так вымотан, как во все предыдущие дни при пробуждении: после всей этой свистопляски с преследованием и бегством по галерее С, приведшей нас к реке, а особенно после разительных открытий относительно Девизе и его таинственного рондо, к которым мы с аббатом пришли на обратном пути, мне все же удалось выспаться.
Мой мозг отказывался заново осмысливать все, что ему пришлось вместить. Самое время было обратиться к книжонке, которую Угонио и Джакконио отобрали у Стилоне и которая теперь была спрятана у меня под тюфяком.
События прошедших месяцев вроде бы были предсказаны точно. Теперь посмотрим, что уготовано нам будущим. Итак, я раскрыл книжку на третьей неделе сентября.
Предсказания на эту неделю связаны прежде всего с Меркурием, принимающим два светила в своих домах, который, пребывая в третьем доме, соседствующем с Солнцем, сулит высшей знати путешествия, получение объемистых посланий и различные королевские посольства.
Юпитер с Венерой, объединившись, пытаются с помощью огненного треугольника сплотить союз доблестных деятелей для ведения переговоров по созданию лиги либо в целях заключения мира чрезвычайной важности.
Мое внимание тут же привлекли «путешествия высшей знати» и «объемистые послания», а также «королевские посольства». У меня не было и тени сомнения: речь шла о депешах с объявлением исхода битвы под Веной, каковая в данный момент находилась в стадии кульминации.
Вскоре по Европе помчатся отряды конных вестовых, возможно, под предводительством самих суверенов и принцев крови, принявших участие в битве, разнося по городам и весям известие об ее исходе: в три дня достигнут Варшавы, в пять – Венеции, в восемь или девять – Рима и Парижа, еще больше уйдет у них, чтобы добраться до Лондона и Мадрида.
И снова автор книжки был прав: он предвидел не только большую сечу, но и бешеное распространение вестей тотчас по окончании схватки.
А «союз доблестных деятелей для ведения переговоров… в целях заключения мира чрезвычайной важности» – не о мирном ли договоре между победителями и побежденными шла речь?
Я прочел предсказание и на четвертую, последнюю неделю сентября:
Скверные известия о больных могут поступить в эту четвертую неделю месяца, когда шестым домом правит Солнце, передавая заботу о нем Сатурну, отчего расцветут четырехдневные лихорадки, флюсы, водянка, вспучивания, ломота в костях, подагра и мочекаменная болезнь. Однако восьмой дом управляется Юпитером, который вернет вскоре здоровье многим пациентам.
И снова под удар попадет здоровье: лихорадки, излишек жидкости в желудке, затруднения с циркуляцией влаги, ломота в костях, внутренние боли.
Все это весьма серьезно, но преодолимо. Худшее впереди:
На этой неделе нешуточные предупреждения посылает нам Марс, хозяин Асцендента, который, пребывая в восьмом доме, способен сеять смерть среди людей с помощью ядов, железа и огня, то есть огнестрельного оружия. Сатурн в шестом доме, хозяйничает в двенадцатом, обещает смерть благородным лицам, находящимся взаперти.
От последних слов у меня пересохло во рту, перехватило дыхание. Я отбросил книжонку и, сжав кулаки, обратился к Небу с мольбой. Никакое другое печатное слово не окажет такого влияния на мое дальнейшее существование, как эти несколько загадочных строк.
Знать, намечались «нешуточные» дела, такие как «смерть среди людей с помощью ядов, железа и огня, то есть огнестрельного оружия». И грозило все это «благородным лицам». Кое-кто из наших постояльцев принадлежал к благородному сословию, и все мы находились «взаперти»!
Если мне еще и требовалось доказательство того, что эта книжонка (порождение дьявола!) предсказывала правду, оно было предо мной: в ней говорилось о нас, узниках карантина, а также о смерти кое-кого из нас.
Да ведь и Фуке скончался в результате насильственной смерти, от отравления.
Я знал: доброму христианину не должно поддаваться отчаянию, даже посреди тягчайших невзгод. Но я бы погрешил против истины, если бы стал утверждать, что встретил весть о грядущих бедах с достоинством истинного мужа. Никогда еще, несмотря на то что на мою сиротскую долю выпало немало одиноких минут, не ощущал я себя таким покинутым на милость звезд, давным-давно, возможно, испокон веков предрешивших мою судьбу.
Во власти безысходности я взял в руки старые четки, подаренные мне набожной моей наставницей, трепетно припал к ним губами и сунул в карман. Трижды прочтя «Отче наш», я вдруг понял, что в своем страхе перед лицом звезд засомневался в божественном предопределении, которое каждый добрый христианин должен рассматривать как единственное путеводное указание. Я вдруг испытал настоятельную потребность очиститься душой и укрепиться духом: настала пора исповедаться перед Богом. К счастью, в нашем заведении имелся тот, кто был мне нужен.
– Входи, сын мой, ты правильно поступил, решив очистить душу в столь трудную минуту.
Услышав о цели моего визита, отец Робледа с доброжелательностью впустил меня к себе. Исповедь помогла мне облегчить сердце и развязать язык, и я с воодушевлением приветствовал это таинство.
Отпустив мне грехи, отец Робледа поинтересовался, как во мне зародились столь преступные сомнения.
Обойдя молчанием астрологический прогноз, я напомнил ему о нашей недавней беседе, в которой речь шла о предсказаниях: мол, она не прошла для меня даром, заставив долго размышлять о судьбе и предназначении, о том, что звезды влияют на земные дела, тем самым предопределяя их. Мне известно, как относится к подобным мыслям и утверждениям церковь, но вот ведь и Кристофано считает: астрология идет на пользу врачебной практике, оттого-то, оказавшись среди двух огней, я и счел нужным обратиться к отцу Робледе за разъяснением.
– Ты правильно поступил, мой мальчик, всегда надлежит обращаться к святой матери Церкви в минуты растерянности, коих может быть немало на жизненном пути. Учитывая, сколько всяких путешественников перебывало на вашем постоялом дворе, могу себе представить, чего ты наслушался от магов, астрологов и некромантов всех мастей, ловко обрабатывающих простодушные сердца. Нужно научиться пропускать мимо ушей всю эту пустопорожнюю болтовню. Существует две астрологии: ложная и подлинная. Первая пытается на основе даты рождения человека строить предвидение относительно его будущих деяний. Это ложное и еретическое учение, как тебе известно, запрещенное с незапамятных времен. Подлинная астрология изучает влияние звезд на природу в целях познания, а не предвидения. Тот факт, что светила влияют на земные дела, неоспорим. Сперва обратили внимание на связь приливов и отливов с луной, – продолжал рассказывать Робледа, счастливый возможностью блеснуть своими знаниями, – затем на связь металлов, залегающих в толще земли и потому недосягаемых для света и тепла, со звездами. Да и многое другое ad abundantiam в изобилии ( лат.)
невозможно объяснить иначе, как вмешательством небесных тел. Даже такое скромное растение, как сердечная мята, согласно «De Divinatione» Цицерона, расцветает лишь в день зимнего солнцестояния, самого короткого в году. Метеорология также доказывает власть небесных светил над явлениями, происходящими на земле: восходы и закаты семи звезд, расположенных в созвездии Тельца, названном греками Хиады Хиады (от греч. Huades – «нимфы, превратившиеся в звезды») – название семи звезд, образующих созвездие Тельца
, отмечены ливнями. О животных и говорить не приходится: всем известно – на восходе и на закате луны улитки, крабы и прочие гады теряют жизненную силу. Верно также и утверждение Кристофано: Гиппократ и прочие знаменитые врачеватели знали, что в течении болезни во время солнцестояния и равноденствия наблюдаются драматические периоды. Это подтверждено как святым Фомой, так и Аристотелем в «Метеорологиях», и многими другими философами и мыслителями, среди которых Доменико Сото, Йавелла, Доменико Банес, Капреоло. Немало можно узнать, почерпнуть, читая мудрейший труд Джованни Баггисты Грассетти, вышедший несколько месяцев назад под названием «Астрология подлинная и ложная».
– Но если, как вы говорите, подлинная астрология не противоречит христианскому вероучению, должна быть и христианская астрология?
– Так оно и есть, – отвечал Робледа, гордый своей ученостью. – Жаль, что у меня нет под рукой книги «Дополненный Христианский Зодиак, или двенадцать знаков Божественного Предопределения», выдержанной в нужном ключе, начисто лишенной еретических воззрений. Она написана моим собратом Иеремией Дрекселем и опубликована в этом городе около сорока лет назад. В ней дюжина знаков Зодиака были наконец заменены таким же количеством символов традиционно христианских: факел, череп, золотая дароносица Евхаристии, пустой алтарь, розовый куст, фиговое дерево, лист табака, кипарис, два древка, объединенных короной из оливковых ветвей, коромысло, якорь и цитра.
– Таковы знаки христианского Зодиака? – прикинулся я удивленным.
– Нет. Каждый из них – символ вечных ценностей веры. Факел – это внутренний свет бессмертной души, написано ведь: Lucerna pedibus meis verbum tuum et lumen semitis meis Псалтырь 118:105: «Слово Твое – светильник ноге моей и свет стезе моей» (лат.)
; череп – символ размышлений о смерти; золотая дароносица указует на частоту исповеди и причащения; алтарь… Смотри, у тебя что-то выпало.
Доставая из кармана четки, я обронил листья, найденные Угонио и Джакконио.
– Ах, да это так, – попытался я соврать. – Это… необычная пряность, мне ее предложили на рынке с площади Навоны несколько недель назад.
– Покажи-ка! – Робледа выхватил у меня один из листьев и стал вертеть его в руках. – Прелюбопытно, – проговорил он наконец. – Как только он здесь оказался, непонятно.
– А что в нем удивительного?
– Это растение не произрастает в Европе. Оно издалека, из Индии или Перу.
– А как оно называется?
– Мамакока.
Отец Робледа поведал мне захватывающую историю мамакоки, необычного растения, которое приобретет в нашей жизни большое значение в последующие дни.
Как только была завоевана Вест-Индия и дикари – последователи лжерелигий и любители богохульств подавлены, иезуиты-миссионеры взялись за святое дело евангелизации, обращения в истинное вероучение. Одновременно шло изучение бесчисленных разновидностей растений Нового Света. Оказалось, что там просто гибель новых видов. Если в старейшей «Медицинской науке» Диоскорида упоминается всего триста растений, то доктор Франсиско Эрнандес описал в семнадцати томах своей «Historia natural de las Indias» Натуральная история Индий (ucn.)
три тысячи видов.
Тем не менее замечательные открытия таили в себе каверзы. Колонизаторы были неспособны распознать растения, обладающие наркотическими и ядовитыми свойствами, как и выявить целителей-колдунов из числа коренных жителей. Деревни прямо-таки кишели колдунами, способными, по их признаниям, вызывать духов умерших либо по корням и травам разгадывать будущее.
– Гляди-ка, прямо как астрологи! – воскликнул я, не теряя надежды понять связь листьев с событиями в «Оруженосце».
– Астрология здесь ни при чем, – заверил меня Робледа, обманув мои ожидания. – Я говорю о вещах более важных.
Послушать колдунов, так выходило, что каждое растение могло иметь двоякое назначение: для лечения и для того, чтобы узреть дьявола. Растений, используемых для второго, было в Вест-Индии в изобилии.
Коренные жители окрестили donanacal (вроде отец Робледа именно так произнес это экзотическое название) «чудесным грибом», вводящим в сношение с Сатаной. То же касалось и семян olluchi и еще одного гриба – peyote. Для того же, чтобы услышать лжепредсказания из Ада, колдуны пользовались растением pate.
Инквизиция взялась сжигать поля, на которых выращивались все эти растения и грибы, а время от времени еще и какого-нибудь колдуна в придачу. Но полей было немеряно, а колдунов и того больше.
– Дошло до того, что стали опасаться за целостность христианского вероучения! – страшным голосом прошептал Робледа и помахал у меня перед носом листочком мамакоки, словно предостерегая от Лукавого. – Из-за этих проклятых растений обращенные в новую религию, крещеные дикари святотатствовали, профанировали святые имена отцов церкви. Послушать иного, так святой Варфоломей для того только и отправился в Америку, чтобы открыть для нас эти растения, обладающие чудодейственной силой, а святой Фома – в Бразилию ради деревьев, чьи листья содержат смертельный яд, тогда как он превратил их в прекрасное лекарство. Обращенные в нашу веру туземцы принимали наркотики, а это запрещено Церковью. Словом, отсюда пошли новые ереси, опасные, непривычные для европейцев. Дошло даже до проповеди новых евангелий. – Голос Робледы пресекся. Он с отвращением отдал мне лист, словно тот был заразным. – Эти святотатственные евангелия утверждали, что Христос, повзрослев, был вынужден бежать, ибо дьяволы насели на него, пытаясь забрать его душу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74