Первые семена доверия были посеяны. Движения руки и ласковый тон дополнили те немногие слова, что девочка произнесла по-английски. Благодаря терпению Хелли смогла понять, что ее подопечную звали Туберозой; пожалуй, это были все сведения, которые удалось извлечь.
С наступлением сумерек угасло и общение женщин. Тубероза теперь едва дышала, и также едва прослушивалось ее сердцебиение. Весь ужас заключался в том, что китаянка умирала, а она, Хелли, ничего не могла сделать.
— Черт подери! — чертыхнулась Хелли, пытаясь стереть свои слезы. — Куда подевался этот негодный стражник?
После того как Бредли принес жидкий суп и воду, к которым они не притронулись, никто не удосужился справиться о них.
— Проклятие! Черт! Гром и молния! — Хелли рыдала и колотила кулаком по кирпичной степе. Руке было больно от этих ударов. Наваливалось отчаяние. Вдруг что-то внутри нее щелкнуло. Она схватила оловянную миску, вылила несъедобную бурду в помойное ведро и зашагала к двери.
Набравшись духу, Хелли что было сил стала бить по решетке. Она колотила и колотила, нарушая тишину звоном металла, и чувствовала, как ударь! отзываются у нее в руке.
— Да появитесь же вы наконец, забывшие Бога души! — орала она что есть мочи.
Но услышав ясный спокойно отвечающий ей голос, вздрогнула и уронила плошку.
— Надеюсь, я им еще не забыта и чувствую, что мне нужна его помощь.
С этими словами перед Хелли нос к носу предстала Давиния.
— Давиния! Слава Богу! — воскликнула Хелли, просовывая руку сквозь решетку.
Нахмурившись, Давиния слегка потрогала синяк на щеке у Хелли.
— Что случилось?
— Эта шлюха ударила Ника Конноли по его мужскому достоинству и пыталась ограбить его. Говорят, что он навсегда стал калекой, — ответствовал офицер Бредли, следующий по пятам за старушкой и преподобным Де Янгом.
— Честь ей и хвала за это! — подбодрила Давиния свою подругу и одобрительно похлопала ее по спине. — Уверена, что этот развратник получил по заслугам. Я бы и сама ему такое устроила, подвернись мне подходящий случай. Но «шлюха и воровка»! Ой ли, офицер Бредли! Я думаю, что даже вам известно, насколько можно доверять этому подонку Кон ноли.
Долгим пронзительным взглядом она смотрела на полицейского:
— Ну? И сколько же вы собираетесь стоять здесь, разинув рот, как дохлая рыба на рынке? Или вы отопрете эту дверь? Вы явно сделали ошибку.
Бредли нервно смотрел то на повелительно говорящую Давинию Лумис, то на гневно пылающие щеки леди доктора.
— Не могу, пока она не повидается с судьей.
— Только послезавтра, — с несчастным видом вставила Хелли.
— Но это же абсурд! — вмешался Мариус, присоединившись к женщинам в их словесной дуэли с полицейским.
— Несомненно, бывают случаи, когда такое освобождение разрешено. Я могу ручаться за эту женщину и поверьте мне, она безупречна.
— Правила есть правила, — возразил Бредли. — И я всегда следую им. Она никуда не пойдет.
— Но девочка. — В отчаянии Хелли показала на распростертую на койке фигурку. — Она умирает. Освободите хотя бы ее. Она никому не может принести вреда.
— Правила есть правила.
— Гром и молния! — прорычала Давиния, возмущенно вздымая руки к небу. — Мариус?
Она отвела проповедника в сторону, и они стали шепотом о чем-то совещаться. Через несколько минут Мариус повернулся и вышел.
С видом выполненного долга Давиния обратилась к полицейскому.
— Хорошо, Бредли, раз уж вы не можете отпустить доктора Гардинер, то по крайней мере пропустите меня к ней, чтобы я могла чем-нибудь помочь ей и ее пациентке. Вы знаете, что я говорю по-китайски?
Бредли покачал головой.
— Эта женщина опасна. После того, что она сделала с Ником… — При этой мысли он побледнел и замолчал.
— Так как у меня нет этих легкоранимых частей тела, я, полагаю, буду в безопасности. — Давиния не без ехидства ухмыльнулась и добавила: — Если вы, конечно, не боитесь открыть дверь…
Полицейский с видом оскорбленного достоинства вытянулся во весь рост.
— Офицер Бредли боится? Женщины? Ха! Просто я хочу защитить вас, мэм. Однако если вы настаиваете на том, чтобы войти к арестованной, хорошо. Будь по-вашему. Но не говорите, что я вас не предупреждал.
— Ну наконец-то, дорогая. — Давиния заключила Хелли в объятия и дружески похлопала по спине. — Ты сделала все, что могла.
Хелли, сдерживая рыдания, покачала головой:
— Н-н… но все это так жестоко! Я ми… не могла даже представить… кто-то сделал девочке насильственный а-а…борт и заставил ее обслуживать мужчин в тот же самый день!
Прошло по крайней мере два часа с тех пор, как Давиния проникла в камеру и узнала страшную историю Туберозы.
Оказалось, что юная проститутка, обнаружив свою беременность, доложила об этом хозяйке борделя. Хозяйка заставила ее сделать аборт, а через несколько часов появился Ник Конноли и потребовал свою любимую проститутку Туберозу. Когда же она стала возражать, мадам побоями принудила ее к послушанию и передала в грубые руки Ника, который уже воспользовался ею несколько раз перед тем, как она налетела на Хелли.
Глядя на несчастную умершую девочку, покрытую перепачканным кровью одеялом, Хелли хлюпнула носом и проговорила:
— Она так боялась меня. А я ведь только хотела помочь ей, но она не…
— Я знаю, — прошептала Давиния, гладя Хелли по волосам.
— Но почему?
— Это ужасная ситуация. Хозяйки борделей рассказывают своим проституткам жуткие истории о леди из Миссии. Самая страшная из них, что мы варим молодых китаянок и едим их на обед. Идет слушок, что мы предпочитаем их раз варенными и, конечно же, выцарапываем им глаза и вырываем ногти, прежде чем закинуть их в котел.
Хелли недоверчиво смотрела на Давинию.
— Но не могут же они серить в такую чушь.
— Представь себе, верят. А также в то, что мы заканчиваем спои каннибальские пиршества бокалом коньяка, смешанного с их кровью.
Давиния сняла очки и протерла их подолом. Она нахмурилась, увидев особо неподатливое пятно.
— Конечно же, когда они попадают ко мне в руки, я быстро отучаю их от этой чепухи.
— А как же с теми, которые не попадают? Ведь таких много.
Давиния со вздохом водрузила очки на переносицу.
— Многие умирают. Другие прозябают в грязи. Мы делаем что можем, но…
— … но этого недостаточно, — закончила Хелли.
Давиния говорила правду, так как на каждую спасенную ими проститутку приходилась сотня выстрадавших ужасную судьбу.
— Как я ненавижу этот город! — воскликнула Хелли. — Грубый и жестокий. Я не испытала в нем ничего, кроме неприятностей!
— У тебя было плохое начало. Но, несомненно, если ты наберешься терпения, осе уладится.
— Нет, мое терпение кончилось. Пожалуйста, простите меня, Давиния. Как только повидаюсь с судьей, я первым же пароходом уеду в Филадельфию. Здесь меня, кроме несчастий, ничего не ждет.
— Что, доктор Гардинер все еще здесь?
Обе женщины разом повернулись, и Хелли побелела, встретившись со сверкающим зеленым взглядом Джейка Парриша.
Глава 15
— Джейк Парриш! Вы не очень-то спешите, могу я заметить, — выбранила его Давиния, вскакивая на ноги.
Джейк оторвал глаза от сидящей в тени Хелли и спокойно встретился с раздраженным взглядом Давинии.
— Рад вас видеть, Давиния, — проговорил он, приподнимая шляпу в несколько насмешливом приветствии. — Но не очень спешу? Я получил ваше послание… — он сверился с часами, — ровно сорок две минуты назад и появился как только смог.
Часы Джейка сыграли свою мелодию, и Хелли вспомнила «Приглашение к танцу». Когда же Джейк закрыл крышку и мелодия прелестного вальса смолкла, девушка почти опечалилась. Странно, она постоянно пыталась воскресить в памяти эту мелодию, и после стольких старании ей удалось это именно сейчас.
— Тебе прекрасно известно, что я имею в виду под «поспешил», — отчитывала Давиния Джейка, словно он был малолеткой в ее воскресном классе по Библии. — Бедняжка находится в этой вонючей дыре уже много часов, и, насколько я понимаю, весь инцидент произошел по твоей вине. Я была шокирована, услышав кое-что о тебе.
Джейк вопросительно посмотрел на Хелли, раздумывая, как много она рассказала старушке об их любовном приключении. Но рассерженная женщина не обращала на него никакого внимания и сосредоточенно, словно там можно было найти ответы на то, в чем заключается смысл жизни, изучала надписи на стенах. Джейк раздраженно хмыкнул и отвернулся.
Он был дураком, когда считал, что Хелли нуждается в его помощи. А он-то рвался сюда как безумно влюбленный рыцарь, чтобы спасти свою прекрасную леди. Но леди вовсе и не жаждала спасения. Во всяком случае, от него.
При этой мысли настроение Джейка крайне испортилось, и, сверля Давинию взглядом, он гаркнул:
— Так в чем же заключается моя вина?
— Сегодня меня посетила Лавиния и порассказала много нового о моральном облике нашего нового доктора. Она, я так поняла, заскочив сегодня утром к тебе домой по-соседски, застала вас с Хелли в довольно… как бы это сказать… неудачный момент.
— Ну? — нетерпеливо перебил ее Джейк.
— Ну и, если это не было бы для нее нежелательным развлечением, навязанным тобою, она никогда бы не стала бродить по улицам в таком непотребном виде.
— Нежелательное развлечение? — пробормотал Джейк, делая Бредли нетерпеливый жест. — Интересная точка зрения.
Хелли поежилась при таком отзыве о ее распутном поведении. Конечно же, он прав. Это вовсе не было для нее совсем нежелательным. Она отступила еще глубже в тень. Как она посмеет смотреть ему в глаза. Да никогда в жизни!
Резко кивнув головой, Джейк скомандовал:
— Откройте дверь!
— Но, сэр…
Кадык у полицейского начал отчаянно двигаться то вверх, то вниз, а сам он смотрел на могущественного мистера Парриша с отчаянием.
— Открывайте!
— Но…
— Я, кажется, ясно сказал, офицер Бредли? — Джейк вопросительно выгнул бровь и посмотрел на него так, как ему удавалось усмирять даже самых строптивых. Бредли был настолько взволнован пронзительностью этих зеленых глаз, что чуть не задохнулся. Судя по слухам, ссориться с Джейком Парришем весьма неблагоразумно.
Полицейский растерянно переводил взгляд с женщин в камере на стоящего перед ним мощно сложенного мужчину. Пожав плечами, он взялся за связку ключей. Кто-кто, а мистер Парриш, несомненно, может справиться с этой рыжей дьяволицей. К тому же этот человек всегда был сверхщедр на пожертвования в различные полицейские фонды, что в немалой степени повлияло на решение Бредли.
Хелли молча наблюдала за этой перепалкой, скрывая лицо за плотным занавесом своих волос. «Не слишком ли эта противная жаба Бредли раболепствует перед Его Королевским Высочеством? И не стал ли воздух слишком плотным?» — думалось ей, и у нее чуть не перехватило дыхание, когда одетый в вечерний костюм Джейк направился к ней в камеру. От его присутствия и без того маленькое пространство сжалось до катастрофических размеров.
На Давинию, однако, близость Джейка не оказала никакого воздействия. Уперев руки в бока и сверля его взглядом, она поинтересовалась:
— Так что ты намерен предпринять в связи с этим фиаско, милейший мистер Парриш?
— Сначала я должен узнать, что же все-таки случилось? И опершись на свою трость, он обратился к Хелли:
— Объясните же мне, доктор Гардинер.
Обуздав желание продемонстрировать, что именно привело ее к этому тупику, Хелли спокойно посмотрела на него и, пожав плечами, ответила:
— Некий бедняга избил меня и пытался изнасиловать. Но, будучи отъявленной негодяйкой, я пыталась защититься. Право же, мистер Парриш, я стала ужасной преступницей и заслужила свое заключение.
В мгновение ока Джейк покрыл разделяющее их расстояние. Свободной рукой он схватил Хелли за плечо и повернул к свету. Увидев синяки на лице, он выдохнул:
— И это ему удалось?
— Что касается побоев, то, как видите, он преуспел, — с горестной усмешкой сказала Хелли.
— А если говорить об изнасиловании? Из глаз ее скатилось несколько слезинок.
— В этом ему посчастливилось не больше, чем вам. Джейк поежился от прозвучавшей в ее словах нотки осуждения. Неужели она действительно так расценивает то, что случилось в гостиной? Попытка изнасилования? Он был готов поклясться, что до того, как эта ужасная пара Донахью ввязалась в их встречу, Хелли была воспламенена не менее его самого. Он был не прав относительно готовности, с которой она растаяла в его объятиях, и того, насколько охотно она возвращала его поцелуи? Неужели он так долго был без женщин, что перестал различать, охотно ли они ему уступают?
Джейк нахмурился, поднял руку и смахнул с лица Хелли слезинку, потом легонько погладил синяк на щеке.
— Я имел в виду акт любви, а не насилия, леди Миссионерка, — прошептал он. — Вероятно, я ошибался. Обещаю никогда больше не сосредоточивать на вас своего внимания. Вы простите меня?
Хелли глубоко вздохнула, медленно взяла его руку, только что ласкавшую ей щеку, и начала ее гладить. Затем утвердительно кивнула.
— Хелли…
В голосе его чувствовались такие отчаяние и боль, что Хелли удивленно посмотрела на него. Когда их взгляды встретились, нежности в его взоре было достаточно, чтобы прорвать плотину, сдерживающую ее чувства. Хелли позволила им выплеснуться наружу и упала бы на колени, не подхвати ее Джейк, который прижал девушку к успокоительному теплу своей груди.
Душераздирающие рыдания сотрясали Хелли, и слезы катились столь же обильно, как капли дождя на окно, а он все держал ее в своих объятиях. Почувствовав нежные поглаживания Джейка, Хелли зарылась лицом в его рубашку, не заботясь о том, что пачкает и мнет его безупречный наряд. Сейчас она жаждала одного: чтобы он, ее любимый, утешил ее.
Не проронив ни звука, Джейк обнимал Хелли, мысленно обзывая себя последним дураком. Черт подери! Почему у него всегда неудачи с теми, кого он любит? Сначала с Сиреной, теперь с Хелли. Обе не нашли с ним ничего, кроме разочарований, обе поняли, что он не достоин их любви и не является полноценным мужчиной.
Джейк обнял ее еще сильнее. Хуже всего, что ему не удается защитить их. При мысли о том подонке, который причинил ей боль и попытался…
Со стоном Джейк зарылся в огненно рыжие волосы. Он непременно найдет обидчика, и этот мерзавец уже никогда не посмеет и пальцем ее тронуть. Он сделает все, чтобы никто никогда не посмел причинить ей боль. Сделает что угодно, только бы Хелли дала ему шанс оправдаться.
— Верьте мне, Хелли. Ради Бога разрешите мне быть вашим защитником, — наконец выдавил он из себя.
Но его мольбы, которые были едва громче вздоха, терялись в щемящих звуках ее отчаяния и таяли в воздухе неотвеченными.
Постепенно буря слез у Хелли утихла. Поцеловав в голову, Джейк неохотно отпустил девушку, вложив ей в руку носовой платок.
Перед тем как прижать его к носу и высморкаться, Хелли ответила ему дрожащей улыбкой благодарности. Все, кажется, улаживалось. Джейк здесь. Она нашла сухой кусочек платка и промокнула им слезы, рассеянно заметив на нем монограмму JVP. V? Она вздохнула и окончательно высморкалась. JVP — ее восхитительный Джейк. Она в безопасности. Джейк здесь.
Хелли постепенно приходила в себя, и вниманием Джейка завладел Бредли, нервозно смотрящий на происходящее.
Когда полицейский вошел в камеру, Джейк сквозь стиснутые зубы спросил:
— В чем, собственно, обвиняется леди?
Бредли ответил:
— Воровка и шлюха, и к тому же опасная!
Хелли мысленно простонала: «Ну вот. Все начинается сначала». У Джейка от злости потемнели глаза. Едва сдерживаясь, чтобы не схватить полицейского за грудки, принудив просить прощения, он прорычал:
— И кто же выдвинул против нее эти гнусные обвинения?
— Ник Конноли. — Бредли мотнул головой в сторону Хелли. — Она лягнула беднягу прямо в пах.
Хелли возмущенно вскрикнула. Но прежде чем она успела запротестовать, Джейк прервал ее:
— Прямо в пах, говорите вы?
Не услышала ли она у него и голосе нотку удовлетворения? Хелли удивленно посмотрела на Джейка и увидела, что он с нежностью смотрит на нее.
Покровительственно обняв девушку за талию, Джейк наклонился к ее уху и прошептал:
— Отлично, леди Миссионерка. Надеюсь, вы лягнули его точно и сильно.
Хелли крепче прижалась к нему и утвердительно кивнула. Бредли, от которого ускользнул этот обмен словами и жестами, замотав головой, проговорил:
— Скажу по секрету. Ник действительно очень плох. Доктора говорят, что он вышел из строя надолго, если не на всю жизнь!
— Трагедия, — проговорил Джейк, подмигивая Хелли. — Мне кажется, вам попалась отчаянная особа. А я-то и понятия не имел, что моя невеста имеет столь дикий характер.
— Невеста! — хором вскричали Давиния и Бредли, тогда как Хелли только смотрела на него, разинув рот.
Джейк нежно взял ее за подбородок и осторожно закрыл его.
— Да. Не понимаю, почему мисс, или, точнее сказать, доктор Гардинер, не сообщила вам столь приятную новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36